Вознесенский Николай Николаевич ОБЯЗАТЕЛЬСТВА ВСЛЕДСТВИЕ НЕДОБРОСОВЕСТНОЙ КОНКУРЕНЦИИ В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ

summary

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, освещает-ся степень ее научной разработанности, определяются цель, задачи, объект и предмет исследования, его методологическая и теоретическая основы, характе-ризуется научная новизна и значимость работы, излагаются положения, выно-симые на защиту.

Первая глава – «Обязательства, возникающие вследствие недобросо-вестной конкуренции». Целью первой главы является исследование матери-ально-правового института защиты от НК – основы для рассмотрения коллизи-онных норм.

В первом параграфе – «Становление и развитие защиты от недобросо-вестной конкуренции за рубежом и в России» – исследуются нормы матери-ального права России, ряда государств-членов ЕС, а также Швейцарии в области защиты от НК.

Общий обзор права стран-членов Евросоюза и исследование наднацио-нального права ЕС позволяют автору утверждать, что даже при столь тесной интеграции государств характерно сохранение своеобразия правового регулиро-вания защиты от НК в каждом из них.

В России правовое регулирование в области защиты от НК относится к комплексу правовых норм, закрепляющих основы единого рынка. Соответст-вующее законодательство, несмотря на краткий период своего развития, в основном сформировано. Пресечение НК в России представляет собой ком-плексный правовой институт, но при этом в целом, основано на общих положе-ниях ГК и Федеральном законе от 26.06.2006 № 135-ФЗ «О защите конкурен-ции» (далее – Закон о защите конкуренции).

13

Автор приходит к выводу, что историческое развитие предопределило раз-личные правовые подходы к защите от НК. При этом установленные различия между правовыми системами в полной мере не сняты на уровне международных договоров, несмотря на достижение некоторого уровня гармонизации данного института. Таким образом, коллизионный вопрос в области защиты от НК не только не снимается, а, наоборот, сохраняет большую значимость.

Во втором параграфе – «Сущность недобросовестной конкуренции» – автором рассматривается правовая категория «НК» через раскрытие общих понятий «конкуренция» и «добросовестность», исследование признаков НК, дается характеристика объекту защиты, частным и публичным интересам, лежащим в основе пресечения НК, а также отдельным ее формам.

Согласно закону, НК – это любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществле-нии предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Рос-сийской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочно-сти, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.

Автор присоединяется к точке зрения тех исследователей, которые пола-гают, что определение в известной степени перегружено, изложенные признаки играют в понимании и определении НК неравновесную роль.

В работе не ставится цель подробно рассмотреть признаки НК. В большей степени автора интересует содержание данного понятия для целей коллизион-ной регламентации. С этой точки зрения, автор очерчивает круг действий, относящихся к НК, с помощью таких признаков как, во-первых, наличие дейст-вий, объективно способных оказать влияние на рыночные отношения (произ-водство и продвижение на рынке товаров, работ и услуг), во-вторых, соверше-ние таких действий в рамках конкурентной борьбы и, в-третьих, нарушение тех норм закона, обычаев делового оборота и требований деловой этики, которые направлены на защиту добросовестной конкуренции на рынке.

На основании норм международных договоров, отечественного и зару-бежного права автор очерчивает круг наиболее типичных действий, представ-

14

ляющих собой формы НК. Их краткое исследование позволяет выявить много-образность института НК, его пересечения с другими институтами права (защи-той прав потребителей, защитой интеллектуальной собственности и др.), про-вести разграничение между ними.

Общее исследование понятия «НК» позволяет автору перейти к третьему параграфу – «Характер обязательств, возникающих вследствие НК».

Автором исследуются взгляды правоведов на соотношении категория «НК» с такими категориями частного права как нарушение договора, злоупот-ребление правом, деликт, рассматривается предложенная в литературе концеп-ция специального деликта – причинение вреда в ходе конкурентной борьбы.

Обосновывается, что в первом приближении обязательства, возникающие вследствие НК, следует отнести к внедоговорным обязательствам. При этом автор приходит к выводу о том, что защиту от НК нельзя полностью отождест-вить с каким-либо из традиционных институтов частного права. В сфере защиты от НК используется широкий круг способов защиты права, приобретают значе-ние нормы различных институтов гражданского права (возмещение вреда, запрета злоупотребления правом, защиты интеллектуальной собственности и др.).

Этот вывод далее в работе получает большое значение при исследовании коллизионного вопроса. Как отмечено О.Н. Садиковым, объем коллизионной нормы указывает на отношения частноправового характера, к которым приме-няется такая норма, и, как правило, определяется посредством одного из инсти-тутов гражданского права. Несводимость частноправовых обязательств к одно-му из институтов гражданского права и, одновременно, пересечение с некото-рыми из них предопределяет особые трудности в разграничении сферы действия коллизионной регламентации в области НК и традиционных коллизионных норм.

Исследование коллизионных норм, предпринимаемое в последующих гла-вах работы, опирается на собственные выводы автора, полученные в результате рассмотрения материально-правовых норм в первой главе, среди которых выде-лим следующие.

15

Многим системам права свойственен т.н. «функциональный» подход к оп-ределению НК, который позволяет объединить в рамках понятия «недобросове-стная конкуренция» терминологически и содержательно различные конкурент-ные правоотношения (от диффамации конкурента до нарушения законных интересов потребителей). Речь идет о широком понимании НК как совокупно-сти приемов конкуренции, нарушающих права частных лиц и одновременно установившиеся на рынке условия ведения конкурентной борьбы. Основания для такого подхода существуют и в отечественном праве.

Наблюдается тесная связь между обязательствами, возникающими в ре-зультате НК, и правовой системой, регулирующей соответствующий рынок. В совокупности правовых регуляторов рынка отражены устоявшиеся подходы к оценке форм конкурентного поведения. Они же во многом определяют содер-жание обязательств, возникающих в результате НК, поскольку их предметом преимущественно является совершение различных конкретных действий (отказ от таковых), содержание которых во многом продиктовано характером конку-рентных отношений на соответствующем рынке.

Таким образом, уже на основании исследования материального права можно предположить, что характер коллизионных норм будет предопределен тремя основными факторами: многообразием форм НК, привлечением для их пресечения широкого круга различных институтов частного права и, наконец, необходимостью учета публичных интересов в защите рынка.

Вторая глава – «Возникновение и развитие коллизионного регулиро-вания обязательств из недобросовестной конкуренции». Целью второй главы является исследования истории возникновения, закономерностей формирования и применения специальных коллизионных норм в сфере НК.

Первый параграф – «История возникновения и развития коллизион-ных норм в сфере конкурентного права в России» – начинается с исследова-ния вопроса о сфере действия российского материального антимонопольного права в пространстве и по кругу лиц.

Российский Закон о защите конкуренции подлежит применению к согла-шениями, достигнутым за пределами территории РФ, если они заключены в отношении активов, российских предприятий или прав в отношении российских

16

коммерческих организаций. Применительно к пресечению НК данная норма не позволяет определить сферу действия Закона. С принятием Раздела VI части третьей ГК на данный вопрос в отношении частноправовых обязательств отве-чает статья 1222 ГК.

Закон о защите конкуренции распространяется на отношения с участием не только российских, но и иностранных лиц. В диссертации отмечается, с опорой на исследования аналогичной нормы ГК, проведенные рядом авторов, что наличие норм, определяющих сферу действия закона по круг лиц, само по себе не исключает постановку коллизионного вопроса в области конкурентных отношений. В отношении частноправовых обязательств, возникающих вследст-вие НК, обращение к российскому закону возможно только на основании колли-зионной нормы.

Коллизионная регламентация в сфере защиты от НК – это весьма новое явление для российского права. Тем не менее, ее появление обусловлено извест-ными процессами развития отечественного коллизионного законодательства. Автор приходит к заключению, что возникновение такой коллизионной регла-ментации находится в русле развития коллизионных норм в сфере деликтных обязательств. Основными предпосылками ее возникновения в российском праве стали: а) исключение из коллизионного права нормы о признании правонаруше-нием лишь такого поведения, которое является противоправным по отечествен-ному праву; б) дифференциация коллизионного регулирования внедоговорных обязательств.

Во втором параграфе – «История возникновения и развития коллизи-онных норм в сфере недобросовестной конкуренции за рубежом» – исследу-ется генезис соответствующих коллизионных норм за рубежом. Коллизионное регулирование в области НК – относительно новая проблема и для международ-ного частного права зарубежных государств. Вместе с тем, доктринальные исследования данной проблематики, известные с 60-х гг. ХХ в., коллизионные нормы государств-членов ЕС, Швейцарии и опыт их применения оказываются весьма полезными для сравнительного исследования.

Автором последовательно рассматриваются основные доктринальные ис-следования в данной области, рекомендательные документы международных

17

организаций, содержащие проекты соответствующих коллизионных норм (до-кументы Международной лиги против недобросовестной конкуренции, Инсти-тута международного права, исследования Гаагской конференции по междуна-родному частному праву, предложения Европейской группы международного частного права).

Рассмотренные рекомендательные документы позволяют сделать сле-дующие выводы. Во-первых, отдельная коллизионная регламентация для обяза-тельств, возникающих в случае НК, занимает прочное место в числе специаль-ных коллизионных норм, предлагаемых в сфере внедоговорных обязательств. Во-вторых, проекты коллизионных норм в области НК, по общему правилу, построены с использованием привязки «закон местонахождения рынка». Однако это общее правило для большинства типичных актов НК допускает исключения – иные коллизионные привязки.

Путь в несколько десятилетий, пройденный судебной практикой ФРГ без опоры на специальную коллизионную норму в законодательстве, позволяет нам сделать следующие выводы.

Во-первых, немецкая судебная практика в поиске коллизионной нормы для определения права для обязательств, возникающих из НК, выработала специальный коллизионный принцип – закон места конфликта интересов кон-курентов. Для германских судов территорией, затронутой НК, будет место конфликта интересов конкурентов, т.е. рынок, на котором сталкиваются конку-рирующие предложения товаров и услуг, где конкуренты ведут борьбу за потре-бителей. Этот принцип во многом схож с законом местонахождения рынка в том смысле, что оба принципа отсылают нас к праву места конкурентной борьбы, но и имеет известные отличия.

Во-вторых, коллизионный принцип общего места жительства или общего местонахождения сторон спора не играет в сфере конкурентных отношений той значимой роли, которая придается ему в сфере обязательств из причинения вреда. Данный принцип не отвечает целям законодательства против НК – защи-те интересов не только отдельных лиц, но и рынка в целом.

В-третьих, для справедливого разрешения споров в области НК суд дол-жен иметь возможность применения не только материального права собствен-

18

ной страны, но и материального права иностранного государства, рынок которо-го затронут или может быть затронут НК.

Далее автор переходит к исследованию коллизионного законодательства государств, предусматривающего специальную норму для обязательств, возни-кающих из НК, (Австрия, Бельгия, Болгария, Литва, Нидерланды, Швейцария) и законов государств, не знающих таких специальных коллизионных норм, (Ве-ликобритания, ФРГ, Эстония) либо односторонне определяющих сферу дейст-вия своих законов в данной области (Испания).

В третьем параграфе – «Коллизионное право на уровне ЕС» – рас-сматривается Регламент (ЕС) Европейского Парламента и Совета о праве, при-менимом к внедоговорным обязательствам, известный также как Рим II. Авто-ром анализируются предпосылки возникновения данного документа, история его обсуждения и принятия.

Регламент Рим II носит универсальный характер и материальное право, определяемое на его основе, подлежит применению независимо от того, являет-ся оно правом государства-члена ЕС или нет. Регламент полностью заменит коллизионные нормы государств-членов ЕС (за исключением Дании) по вопро-сам, урегулированным в нем, применительно к правоотношениям, возникшим после 11 января 2009 г. Закрепленные им нормы будут применяться при опреде-лении права и в споре с участием российских предпринимателей, который может быть рассмотрен судом государства-члена ЕС.

Статья 6 Регламента посвящена решению коллизионного вопроса для НК и действий, ограничивающих свободную конкуренцию. Пункт 1 ст. 6 преду-сматривает, что правом, применимым к внедоговорным обязательствам, возни-кающим вследствие акта НК, является право государства, где оказываются затронутыми или с высокой вероятностью могут быть затронуты конкурентные отношения или коллективные интересы потребителей. Целью выбора такой специальной привязки стало стремление защитить конкурентов, потребителей и общество в целом для обеспечения надлежащего функционирования рыночной экономики.

С точки зрения систематики коллизионных норм, представляется важным пояснение, что специальная коллизионная норма для обязательств из НК пред-

19

ставляет собой не исключение, а скорее уточнение общей коллизионной привяз-ки для обязательств из причинения вреда (lex loci damni). Тем самым, определе-но место этой коллизионной нормы в структуре коллизионных норм в сфере внедоговорных обязательств.

Иной подход, однако, применяется в отношении случаев, когда НК затро-нут лишь один конкурент. Так, согласно п. 2 ст. 6, если недобросовестный конкурентный акт затрагивает исключительно интересы определенного конку-рента, то применению подлежит не специальное правило п. 1 ст. 6, а общие правила ст. 4. Для особых случаев, когда пострадали интересы исключительно одного лица, общие коллизионные правила в сфере деликтной ответственности могут быть применены без какого-либо ущерба законным интересам иных участников рынка и общества в целом. Примерами таких недобросовестных конкурентных действий могут служить переманивание или подкуп сотрудников конкурирующего предприятия или подстрекательство к разрыву договорных отношений.

Исследование коллизионных норм стран-членов ЕС, вторичного права ЕС, а также права Швейцарии позволило автору прийти к следующим выводам.

1. Развитие и становление коллизионных норм в сфере НК происходит в рамках эволюции общей коллизионной нормы деликтного права – закона места совершения правонарушения. Появление рассматриваемой специальной колли-зионной нормы связано с известной тенденцией последних десятилетий – отхо-дом от жесткой коллизионной привязки и усложнением коллизионного регули-рования в сфере деликтного права.

2. Основной коллизионной привязкой стал «закон местонахождения рын-ка». Она воспринята в праве таких государств как: Австрия, Бельгия, Болгария, Литва, Люксембург, Нидерланды, Швейцария. Рассматриваемая привязка закре-плена в новейшем Регламенте ЕС Рим II.

3. В специальной коллизионной регламентации отражаются цели совре-менного материального права, предоставляющего защиту от НК. Частноправо-вые последствия недобросовестных конкурентных действий подлежат оценке по праву государства, на территории которого нарушены или могут быть нарушены охраняемые права и законные интересы, а именно: субъективные права конку-

20

рента, общие интересы других участников рынка и потребителей, интересы общества и государства в поддержании добросовестной конкуренции на рынке.

4. В тех случаях, когда законодатель отдает предпочтение общим колли-зионным нормам в сфере внедоговорной ответственности, позволяющим до-биться известной гибкости, специальные привязки в сфере защиты от НК могут быть выработаны судебной практикой, как например, в ФРГ. Однако такой подход оправдан лишь при известном уровне развития практики, наличии достаточного опыта в определении применимого права. В иных условиях реше-ние коллизионного вопроса в рассматриваемой области путем применения общего принципа «наиболее тесная связь» становится неопределенным.

5. «Закон местонахождения рынка», в свою очередь, также допускает ис-ключения. Исключение предусматривается на случаи, когда в результате НК оказываются затронутыми лишь права и законные интересы определенного конкурента. В таком случае возможны иные коллизионные привязки. В данных случаях «отпадает» основной аргумент в пользу применения «закона местона-хождения рынка» - отсутствует тесная связь обязательств с правом, регулирую-щим определенный рынок.

6. Нельзя отдавать предпочтение нормам, также построенным на учете воздействия на рынок, но односторонне определяющим сферу действия нацио-нального закона в области частноправовых обязательств, возникающих вследст-вие НК. Во-первых, такие нормы не создают основы для применения матери-ального права в случае тесной связи спорного правоотношения с иностранным рынком. Во-вторых, такие нормы в известной степени позволяют истцу влиять на определение применимого права путем выбора суда. В-третьих, такие нормы, помещенные, как правило, в специальные законы против НК, могут вступить в противоречие с положениями международного частного права того же государ-ства, что может создать неопределенность. В-четвертых, методологически такой подход характерен для случаев применения публично-правовых норм страны суда, а, следовательно, не может не вызывать сомнения в частноправовой сфере.

Нельзя не отметить сходства подходов отечественного и зарубежных за-конодателей при создании коллизионных норм в исследуемой области. Отечест-венная коллизионная регламентация для обязательств, возникающих в результа-

21

те НК, развивается в одном русле с законодательством ЕС и Швейцарии, что свидетельствует о значимых успехах, достигнутых за достаточно короткий срок в России. Выводы, сделанные на основе анализа зарубежного законодательства, могут быть, следовательно, учтены при анализе российской коллизионной регламентации, к которой автор переходит в третьей главе исследования.

Третья глава – «Проблемы применения статьи 1222 ГК и пути их ре-шения» – посвящена подробному анализу отечественной коллизионной регла-ментации в рамках исследуемой темы. Определяется ее соотношение с иными коллизионными и материально-правовыми нормами российского права и нор-мами международных договоров, предлагаются ориентиры для практического применения.

Первый параграф – «Определение объема коллизионной нормы ст. 1222. Ее соотношение с иными коллизионными нормами».

При определении объема коллизионной нормы автор опирается на раз-личные методы, предложенные в современном МЧП, в том числе на метод международно-частноправовой квалификации.

В параграфе поэтапно рассматриваются преимущества и недостатки при-менения п.п. 2 и 3 ст. 10-бис Парижской конвенции по охране промышленной собственности и п. 9 ст. 4 Закона о защите конкуренции. Автор приходит к выводу, что данные нормы не в полной мере подходят для определения объема коллизионной нормы. Так, против буквального применения определения НК, данного в п. 9 ст. 4 Закона о защите конкуренции, для целей решения коллизи-онного вопроса свидетельствуют следующие обстоятельства.

Во-первых, в определении формально указывается на противоречие дей-ствий «законодательству Российской Федерации», тогда как в двусторонней коллизионной норме речь идет о противоречии закону любого государства.

Во-вторых, понятие НК, сформулированное в российском материальном праве, достаточно сложно для применения в рамках первичной квалификации в праве коллизионном.

В-третьих, квалифицировать определенные действия как НК в соответст-вии с отечественным материальным правом означает на основании исследова-ния доказательств дать им правовую оценку как противоправному действию –

22

НК. Если практика пойдет по этому пути, это не только усложнит и так далеко не простой вопрос выбора применимого права, но и сузит сферу применения коллизионной нормы: она будет применяться только, если конкретные действия можно признать НК по российскому праву.

С таким результатом согласиться нельзя, поскольку само существование двусторонней коллизионной нормы свидетельствует о намерении законодателя учесть многообразие подходов к регулированию конкуренции в различных государствах. Мы полагаем, что вопрос о том, является ли действие НК или дозволенной борьбой на рынке, – основной для хода судебного разбирательства. Решение этого вопроса, следовательно, должно происходить не на стадии выбо-ра коллизионной нормы, а после применения соответствующего материального права.

По мнению автора, следует квалифицировать понятие «НК» на основе российского права, но специально для статьи 1222 ГК, с учетом цели коллизи-онной нормы.

Рассмотренные в ходе предыдущего анализа причины и цели специально-го коллизионного регулирования в области НК позволяют к основным, абсо-лютно необходимым признакам НК отнести наличие действий, объективно способных оказать влияние на рыночные отношения, и осуществление действий в рамках конкурентной борьбы, т.е. наличие взаимосвязи между производством и/или сбытом товаров одной стороны и аналогичной деятельностью другой стороны или лица, в интересах которого такая сторона действует.

Исключить из их числа следует, во-первых, действия, состоящие в причи-нении вреда имуществу лица, жизни и здоровью физических лиц, наносящие вред уже сами по себе все зависимости от их дальнейших последствий для рынка, а во-вторых, действия, предположительно относящиеся к ограничению конкуренции.

Эти признаки НК не предполагают вынесения предварительного суждения о правомерности или противоправности спорных действий, а, следовательно, наиболее пригодны для целей коллизионного права. Оценка правомерности с помощью определенных правовых регуляторов (закона, обычая, норм деловой этики) представляет собой второй этап квалификации. Этот второй этап при

23

решении коллизионного вопроса следует отнести к вторичной квалификации, которая имеет место после определения lex causаe и в соответствии с ним.

Далее автором на основе предложенных критериев определения объема коллизионной нормы ст. 1222 ГК проводится разграничение объема указанной нормы и норм ст. 1219, 1221, 1210-1214 ГК. На основе практики применения и предлагаемых автором примеров доказывается возможность эффективного применения вышеуказанных критериев для разграничения сферы применения различных коллизионных норм.

Во втором параграфе – «Закон местонахождения рынка» – рассматри-вается привязка коллизионной нормы ст. 1222 ГК.

В основу привязки положен критерий рынка, который затронут НК. В на-чале параграфа отмечается, что понятие рынка в коллизионной норме и понятие товарного рынка в Законе о защите конкуренции имеют существенные разли-чия.

Во-первых, товарный рынок может выходить за пределы территории Рос-сии, а понятие рынка в коллизионной норме более тесно связано с территорией государства, а точнее – с территориальной сферой действия права государства. Под рынком в коллизионной норме можно понимать либо региональный рынок, не выходящий за границы одного государства, либо часть международного рынка, совпадающую с территорией одного государства, подчиненные его материальному праву.

Во-вторых, товарный рынок определяется исходя из возможности либо целесообразности для покупателя приобрести товар в границах определенной сферы обращения товара. Таким образом, товарный рынок определяется с точки зрения приобретателей, например, потребителей на розничном товарном рынке. Рынок, затронутый недобросовестными конкурентными действиями, который принимается в расчет в коллизионной норме, определяется с учетом последст-вий деятельности хозяйствующего субъекта. При этом не имеет существенного значения, представляет ли установленная территория с точки зрения антимоно-польного законодательства один национальный рынок или несколько отдельных местных рынков, если на такой территории действуют единые нормы права.

24

Определяя рынок для целей применения коллизионной нормы, суд рас-сматривает действия конкретного хозяйствующего субъекта, их цель и непо-средственные последствия.

Статья 1222 ГК при определении применимого права ничего не упоминает о том, в какой степени рынок страны должен быть затронут НК с тем, чтобы оправдать применение ее права. Вместе с тем, анализ зарубежной литературы и практики применения показывает, что степень влияния на рынок раскрывается через два основных критерия - принято говорить о прямом и существенном эффекте на рынке. Автором рассматривается значение, которые эти критерии могут иметь в российском коллизионном праве.

В результате формулируется вывод, что при применении коллизионной нормы суд устанавливает территорию, где произошло воздействие на рынок. Такое воздействие должно быть прямым результатом НК. Имущественные последствия, в том числе косвенные потери хозяйствующего субъекта при применении коллизионной нормы не должны учитываться.

Далее автором обосновывается, что использование критерия существен-ности не следует рекомендовать в качестве универсального подхода при приме-нении коллизионной нормы. Однако данный критерий приобретает определен-ное значение в отдельных специальных сферах, таких как Интернет или распро-странение рекламы в СМИ.

Кроме того, обращается внимание на то, что рынок определенного госу-дарства оказывается затронутым НК уже в тот момент, когда возникает реальная угроза определенных негативных последствий. Следовательно, применимым является право страны, рынок которой затронут или с высокой степенью веро-ятности может быть затронут недобросовестным конкурентным действием. Автор приходит к выводу, что формулировка отечественной коллизионной норме допускает и расширительное толкование: высокий риск неблагоприятных последствий для рынка уже затрагивает такой рынок и обосновывает примене-ние соответствующего материального права.

Третий параграф озаглавлен «Отдельные случаи применения колли-зионной нормы».

25

Статья 1222 ГК наряду с общим правилом применения права страны, ры-нок которой затронут НК, допускает также и другой порядок определения применимого права, если «иное вытекает из закона или существа обязатель-ства».

Автором обосновывается, что общему правилу применения права страны, рынок которой затронут НК, следует подчинить следующие формы НК: дейст-вия, способные вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента, буквальное копирова-ние товара (экономический паразитизм), введение потребителей в заблуждение и недозволенное воздействие на потребителей, дискредитация конкурента, НК в сфере рекламы.

Вместе с тем, иные случаи требуют особого методологического подхода.

Если преобладающая точка зрения в отечественной и зарубежной литера-туре состоит в применении традиционных коллизионных привязок в сфере отношений, связанных с использованием сети Интернет и других средств элек-тронной коммуникации, автор обосновывает необходимость иного подхода. По мнению автора, применение закона местонахождения рынка означало бы в таких случаях регулирование электронной торговой деятельности российским правом и одновременно правом многих других государств, с территорией кото-рых обнаружится связь по какому-либо основанию. Такой подход, однако, противоречил бы требованиям предсказуемости и определенности в выборе права, выхолащивалась бы сама суть коллизионной нормы – регулирование конкурентных отношений правом рынка, где они развиваются. Существо обяза-тельств, на учет которого ориентирует ст. 1222 ГК, т.е. фактически комплекс обязанностей определенного участника рынка, показывает невозможность подчинить такую деятельность нормам права, лишь отдаленно связанного с деятельностью лица. Именно в таких случаях есть основания учитывать суще-ственность воздействия электронной рекламы или электронной торговли на российский или любой иной рынок. Полагаем, что в ряде случаев воздействие может быть признано не достаточно существенным. Тогда есть весомые основа-ния применить иностранное право основного места осуществления коммерче-ской деятельности лица, осуществляющего спорную деятельность.

26

Автором также исследуются традиционные примеры отхода от привязки «закона местонахождения рынка»: подкуп коммерческого служащего, перема-нивание ценных работников, неправомерное получение или разглашение ком-мерческой, служебной или иной охраняемой законом тайны, подстрекательство к разрыву контракта. Обосновывается, что суд, отказавшись от применения общего коллизионного принципа ст. 1222, вправе обратиться к коллизионным привязкам других статей Раздела VI ГК, однако не обязан ссылаться на опреде-ленную статью, поскольку уже формулировка статьи 1222 – «если иное не вытекает из закона или существа обязательства» – дает суду большую свободу действия.

Затем в параграфе ставится вопрос о возможности выбора применимого права сторонами обязательства, возникающего вследствие акта НК, на осно-вании п. 3 ст. 1219 ГК. Отмечается, что в литературе применительно к обяза-тельствам из НК возможность выбора права, как правило, отвергается. Автор, тем не менее, обосновывает возможность выбора права сторонами в определен-ных обстоятельствах, а именно: при причинении вреда актом НК лишь опреде-ленному конкуренту в отсутствие непосредственного воздействия на рынок.

Отдельное внимание уделяется применению коллизионной нормы ст. 1222 ГК при возмещении вреда, причиненного в результате ограничения конкурен-ции. На основе исследования отечественной и зарубежной доктрины и практики применения автор приходит к следующему заключению. Отнесение ряда запре-тов антимонопольного права к числу норм публичного порядка и/или импера-тивных норм МЧП не исключает проблемы выбора применимого права для частноправовых обязательств, возникающих в результате нарушения антимоно-польных запретов.

Концептуально следует учесть различный характер правоотношений, тре-бующих применения антимонопольного права. В области внешнеторговых договорных отношений ссылка на положения антимонопольного законодатель-ства страны суда или третьей страны, как правило, направлена на признание недействительными положений договора, нередко служит защитой от иска о принуждении к исполнению договора, взысканию убытков за его нарушение. В

27

этом качестве применение норм антимонопольного права как «сверхимператив-ных норм» оправдано.

Вопрос о возмещении убытков, причиненных ограничениями конкурен-ции, требует, как представляется, иного подхода. Во-первых, нормы антимоно-польного закона могут установить незаконность действий, но возмещение убытков подчиняется полностью или в части общим положения частного права. Положения применимого частного права должны быть определены на основа-нии коллизионной нормы и желательно при этом, чтобы для норм антимоно-польного и гражданского права в таком случае применялась одна привязка. Во-вторых, при наличии связи отношения с несколькими правопорядками нормы каждого из них могут теоретически быть применены. Между такими нормами суду также следовало бы сделать выбор на основании определенной коллизион-ной регламентации.

Иными словами, нормы антимонопольного права, имеющие дуалистиче-скую природу как норм, охраняющих одновременно публичные и частные интересы, подлежат применению на основе различных концепций.

Рассматривая коллизионные привязки, которые могут применяться в де-лах о возмещении убытков, причиненных ограничениями конкуренции, автор приходит к возможности применения ст. 1222 ГК по аналогии. Такое примене-ние допустимо лишь при условии учета не только такого обстоятельства как местонахождение рынка, на котором предположительно ограничена конкурен-ция, но и прямой и существенной взаимосвязи между таким рынком и хозяйст-венной деятельность потерпевшего, которая была предположительно нарушена.

Четвертый параграф «Проблемы применения международных дого-воров, содержащих коллизионные нормы». В силу превалирующего характе-ра норм международных договоров действие коллизионной нормы ст. 1222 ГК может быть ограничено за счет применения международных договоров, содер-жащих иные коллизионные нормы в рассматриваемой области. Автором опре-деляется круг таких договоров и отмечается противоречие между наличествую-щими в них коллизионными нормами и ст. 1222 ГК.

При решении обозначенной проблемы предлагается исходить из того, что коллизионная норма ст. 1222 ГК является специальной по отношению к общей

28

норме о праве, применимом в случае причинения вреда. Это служит основным аргументом в пользу того, что коллизионные нормы международных договоров для обязательств о возмещении вреда в тех случаях, когда соответствующий международный договор применим, не исключают применение ст. 1222 ГК.

На основе проведенного выше анализа и с учетом возможного в будущем развития коллизионных норм международных договоров и/или отечественного права автором предлагается и обосновывается собственная формулировка коллизионной нормы, приведенная выше в числе положений, выносимых на защиту.

В Заключении подводятся некоторые итоги исследования. Выражается надежда, что предложения, высказанные в диссертации, будут способствовать адекватному применению коллизионной нормы, а в дальнейшем, возможно, и развитию коллизионного регулирования в данной области.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих опубликованных научных работах автора:

1. Вознесенский Н.Н. К вопросу об унификации коллизионного права в ЕС. Право, применимое в сфере защиты от недобросовестной кон-куренции // «Актуальные вопросы международного и международного ча-стного права» Приложение к журналу Хозяйство и право, 2008, № 6, С. 3-18. (1,2 п.л.)

2. Вознесенский Н.Н. «Закон местонахождения рынка» - новая привязка в коллизионном праве России // Государство и право, 2008, № 4, С. 113-116. (0,4 п.л.)

3. Вознесенский Н.Н. Развитие законодательства ФРГ против недобросовестной конкуренции // Труды Института государства и права РАН. Статьи аспирантов и стажеров ИГП РАН, Москва, 2005, С. 222-233. (0,7 п.л.).