ГРЕЧЕСКИЙ РОСПЕВ В КОНТЕКСТЕ РУССКОЙ ЦЕРКОВНО-ПЕВЧЕСКОЙ ПРАКТИКИ СЕРЕДИНЫ XVII–XVIII ВЕКОВ

brief description

Министерство культуры и туризма
Одесская государственная музыкальная академия
имени А.В.Неждановой

На правах рукописи

Каплун Татьяна Михайловна

УДК 783+783.29 (430)

ГРЕЧЕСКИЙ РОСПЕВ В КОНТЕКСТЕ
РУССКОЙ ЦЕРКОВНО-ПЕВЧЕСКОЙ ПРАКТИКИ
СЕРЕДИНЫ XVIIXVIII ВЕКОВ

Специальность 17.00.03 музыкальное искусство

Диссертация на соискание ученой степени
кандидата искусствоведения

Научный руководитель
доктор искусствоведения, профессор
Самойленко Александра Ивановна

Одесса 2005

О Г Л А В Л Е Н И Е
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ..3
ВВЕДЕНИЕ..4
РАЗДЕЛ 1. ПРОБЛЕМА ПЕРВОИСТОЧНИКА В ИСТОРИИ И
ТЕОРИИ ГРЕЧЕСКОГО РОСПЕВА
1.1 Источниковедческое изучение греческого роспева и его
результаты....18
1.1.1 Нарративные источники..18
1.1.2 Рукописные источники....33
1.2 Особенности нотной фиксации песнопений греческого роспева.66
РАЗДЕЛ 2. ИСТОРИЯ ГРЕЧЕСКОГО РОСПЕВА КАК
МУЗЫКОВЕДЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА
2.1 Историографические предпосылки изучения
греческого роспева..81
2.2 Исторические условия возникновения греческого роспева в
русской богослужебной практике XVII века.....99
2.3 Репертуарно-жанровый аспект греческого роспева111
РАЗДЕЛ 3. ВЕДУЩИЕ АСПЕКТЫ МУЗЫКОВЕДЧЕСКОЙ
ТЕОРИИ ГРЕЧЕСКОГО РОСПЕВА
3.1 Особенности действия системы осмогласия в песнопениях
греческого роспева...147
3.2 Мелодико-ритмическое строение песнопений
греческого роспева...160
3.3 Композиция песнопений греческого роспева..167
3.4 Греческий роспев в многороспевной системе русского
церковного пения XVII века...172
ВЫВОДЫ..177
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.....186
ПРИЛОЖЕНИЯ..214

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

Арх. Архангельское собрание, БРАН
Бражн. Собрание Бражникова, ИРЛИ (Санкт-Петербург)
БРАН Библиотека Российской академии наук (Санкт-Петербург) ГИМ Государственный исторический музей (Москва)
ИРЛИ Институт русской литературы (Санкт-Петербург)
Кир.-Белоз. Кирилло-Белозерское собрание, РНБ
ЛДА Ленинградская духовная академия
ОЛДП Общество любителей древней письменности (собрание рукописей РНБ)
ОР Отдел рукописей
ОСРК Основное собрание рукописей, РНБ
РГАДА Российский государственный архив древних актов (Москва)
РГБ Российская государственная библиотека (Москва)
РМГ Русская музыкальная газета
РНБ Российская национальная библиотека (Санкт-Петербург)
Синод. Певч. Синодальное Певческое собрание, ГИМ
Солов. Соловецкое собрание, РНБ
Соф. собрание Новгородского Софийского собора
ТОДРЛ Труды отдела древнерусской литературы (Пушкинского Дома) академии наук России
Усп. собрание Московского Успенского собора
ЧОИДР Чтения общества исторических древностей

ВВЕДЕНИЕ
Приняв в конце X в. христианство от Византии, Древняя Русь впоследствии всегда имела тесные контакты с греческой культурой. Экономические, культурные, философские связи Византии и Руси не прерывались на протяжении пяти веков. Один из крупнейших богословов XX в. протоиерей Георгий Флоровский видит причину кризисов в развитии древнерусской духовной культуры в отходе, отречении от святоотеческих византийских истоков: «Умственный отрыв от патристики и византинизма был, я уверен, главной причиной всех перебоев и духовных неудач в русском развитии» [273, XV].
Даже после гибели блестящей византийской империи в 1453 г. правительство и церковь Московии поддерживали контакты с греческой церковью. Духовные связи двух церквей были многообразны и глубоки.
Огромно воздействие византийской традиции на древнерусское церковное пение. Исследование различных форм творческих взаимоотношений Византии и Древней Руси составляет одну из «вечных тем» отечественной и зарубежной медиевистики.
Согласно «Книге степенной царского родословия» (XVI в.), именно византийцы знакомят древних русичей с основами православного церковного пения: «Глава 6. Богогласное пение от Грек. Веры же ради христолюбиваго Ярослава приидоша к нему от Царяграда богоподвизаемии трие певцы Гречестии с роды своими. От них же начат быти в Рустей земли ангелоподобное пение, изрядное осьмогласие, наипаче же и трисоставное сладкогласование и самое прекрасное демесьтвенное пение ... в церковное сладкодушьное утешение и украшение на пользу слышащим, во умиление душев­ное и во умягьчение сердечное к Богу» [217, 4-5].
XVII век в истории профессиональной русской музыки явился особым временем. Он завершил период древне­русского певческого искусства и одновременно подготовил по­явление нового музыкального стиля. Это время последнего и самого пышного цветения древнерусского певческого искусства [125, 202]. Вместе с тем, под влиянием общих тенденций в русской культуре этого переходного столетия, в хоровом пении возникают новые черты. Одним из симптомов данного периода можно считать явление многороспевности, при котором одни и те же богослужебные тексты озвучивались при по­мощи множества различных роспевов (киевского, болгарского, валаамского, усольского и многих других). С XVI в. существовали путевой, демественный, большой и малый роспевы.
В музыкальной культуре XVII в. конкретным отражением греко-русских связей стало появление в русских певческих рукописях нового стилистического пласта под названием «греческий роспев». Значимость этого роспева в многороспевной системе богослужебной практики Московского государства XVII в. подчеркивали многие медиевисты, писавшие о русском культовом пении: «Греческий роспев в какой-то мере отодвинул на второй план появившиеся в Москве ранее его болгарский и киевский роспевы и занял место наравне со знаменным» [265, 313].
Значительное количество песнопений исследуемого роспева присутствует в первом печатном нотолинейном издании 1772 г.
Большую роль роспев продолжает играть и в музыкальной культуре России XVIIIXX вв. Именно греческий роспев в наибольшей мере привлекает внимание авторов в качестве ведущего материала для гармонизации древнерусских мелодий. Это связано, вероятно, с бульшей в сравнении со знаменным роспевом приспособленностью мелодики песнопений греческого роспева к гармонизации. Особую популярность у композиторов XIXXX вв. приобретает песнопение «Благослови, душе моя, Господа» (на сегодняшний день известно свыше 20 авторских обработок данного песнопения), что связано с высокими художественными достоинствами образца. Наибольшим своеобразием и красотой отличаются обработки П. Чайковского и С. Рахманинова, чьи хоровые церковные сочинения стали кульминацией в развитии мощного религиозного движения в композиторском творчестве второй половины XIX в. (деятельность московской композиторской школы под духовным руководством известного русского медиевиста того времени С. Смоленского).
К настоящему моменту достаточно полно разрабо­таны вопросы истории многих роспевов.
Ряд диссертационных исследований посвящены роспевам: болгарскому (Л. Корний, К., 1979), демественному (Б. Шиндин, Л., 1980 и Г. Пожидаева, Л., 1982), опекаловскому (И. Безуглова, Л., 1982), путевому (М. Богомолова, М., 1982), малому (Н. Калиниченко, М., 1994), киевскому (Е. Шевчук, К., 1999), киево-печерскому (Д. Болгарский, К., 2002). Существуют также монографические работы о болгарском роспеве (книги Е. Тончевой, София, 1982; Л. Корний и Х. Дубровиной, 1998); о демественном роспеве (книга Б. Шиндина и И. Ефимовой, Новосибирск, 1991); об усольской певческой традиции (монография Н. и Н. Парфентьевых, Челябинск, 1993) [см. 138, 288, 204, 12, 287, 26, 299].
Кроме того, распевам посвящено большое количество статей (болгарскому роспеву статьи Б. Карастоянова, М. Димитровой, С. Петрова, А. Конотопа (1982), С. Куюмджиевой (1987), малому роспеву статьи Н. Калиниченко (1984, 1986), ряд статей Н. Парфентьева об усольском роспеве (1985, 1987, 1989, 1991, 1992 и др.); опекаловскому роспеву статьи И. Безугловой (1979, 1981), киевскому роспеву Е. Шевчук (1989, 1993, 1995, 1998, 2000).
Что касается проблем изучения греческого роспева, то здесь наблюдается специфическая избирательность.
Значимость темы осознается многими учеными-медиевистами, особенно важен аспект происхождения роспева, степень его реальной связи с греческой традицией, специфика роспева в многороспевной традиции отечественной хоровой культуры переходного периода. Поэтому история греческого роспева, несомненно, привлекала внимание исследователей XIX и XX вв.
Первым к ней обращается патриарх русской медиевистики Д. Разумовский, рассмотревший вопросы происхождения и распространения роспева в русском церковном пении XVII в. Также ученый коснулся роли осмогласия в роспеве [221].
Идеи ученого были подхвачены и углублены И. Вознесенским, который затрагивает новый аспект в изучении роспева особенности стилистики (мелодика, соотношение текста и напева, ритмика) [55].
В последующие десятилетия, практически, каких-либо новых подходов к рассматриваемому пласту не было предпринято.
Новый этап в изучении греческого роспева наступает к концу прошедшего XX ст.
В 80-е гг. на «III Бражниковских Чтениях» (Ленинград, октябрь 1987 г.) был сделан доклад М. Богомоловой об обнаружении ею неизвестного типа нотации, которой были записаны песнопения с обозначением их принадлежности к греческому роспеву№. К концу 90-х гг. исследовательницей были опубликованы в московских изданиях статьи по этому вопросу (см. подробнее в историографическом подразделе нашего исследования).
Интерес к греческому роспеву, зафиксированному в украинских певческих книгах, стал темой нескольких статей львовского ученого П. Ясиновского [297] и киевской исследовательницы Г. Васильченко-Михно, написанных в конце 80-х начале 90-х гг. Результатом исследований Г. Васильченко-Михно явилась диссертационная работа об «украинском греческом роспеве» (определение автора вышеупомянутого исследования), написанная в 1993 г. [47].
В настоящее время существуют разные подходы к самому определению «греческий роспев».
Не входя пока в обсуждение различий между этими подходами (этот вопрос будет рассмотрен далее), под греческим роспевом будем понимать корпус песнопений русской православной церкви на церковно-славянском языке, которые в русских певческих рукописях и в нарративных источниках представлены в одном из следующих вариантов названия: греческий роспев, греческаго напеву, грециах напелу, греческое согласие, греческаго переводу, греческий, греч, Византиево.
Несмотря на существование ряда работ по истории греческого роспева, мы видим необходимость и актуальность нашего исследования в создании прочной источниковедческой __________
№ Текст данного доклада был расшифрован автором диссертации по аудиозаписи конференции [см. 20].

базы для выявления объективных показателей жанровых и стилистических свойств греческого роспева, а также в создании музыковедческой концепции греческого роспева.
Это позволит воссоздать подлинную картину бытования греческого роспева в русской церковно-певческой практике обозначенного периода, а также познать «изнутри», что представляет собой греческий роспев в литургическом и музыкально-стилистическом отношении, исходя из анализа конкретных образцов изучаемого нами роспева.
Свое исследование мы ограничиваем источниками в хронологическом диапазоне между серединой XVII концом XVIII вв., оставляя за его пределами круг памятников XVI середины XVII вв., исследованных Г. Васильченко-Михно и содержащих песнопения, совокупность которых побудила автора ввести в научный оборот определение «украинский греческий роспев» [47]. Выделение этой разновидности греческого роспева в отечественной традиции требует сравнительного анализа этой группы песнопений с теми, которые продолжают называться просто «греческим роспевом». Это особая задача, в решении которой сделаны лишь первые шаги в работе Васильченко-Михно, и требующая дальнейших изысканий.
Главная проблема, в данном случае, связана с тем, насколько можно соотнести понятие «Мелетиев перевод», а именно с ним автор вышеуказанной работы сравнивает «украинский греческий роспев», с многочисленным кругом песнопений греческого роспева русской традиции, широко бытовавшим в русской церковной практике с середины XVII в. до второй половины XVIII в. (согласно нарративным и многочисленным рукописным источникам этого времени). Корпус текстов, с которым надлежит сравнивать «украинский греческий роспев», намного шире той группы песнопений, которые с большей или меньшей вероятностью можно было бы связывать с деятельностью греческого певчего Мелетия в Московии XVII в.
Прежде всего, необходимо конкретизировать наши представления о различных гранях и уровнях взаимоотношений византийской и древнерусской культур. Само определение «греческий роспев», возникшее в певческой практике, указывает на определенную связь данного явления с греческой культурой. Ответить на вопрос о глубине этой связи пока затруднительно. Но, в любом случае, термин «греческий» обозначает отчуждение, отделение своего, национального от другого, инонационального, пусть и принадлежащего к общей религиозной традиции. В этом плане нашу работу в определенной степени можно рассматривать как продолжение труда А. Преображенского «Греко-русские певчие параллели 1213 вв.» [213], но на материале другого времени XVII в., не менее сложного, чем XIIXIII вв., рассмотренные ученым.
Это позволит сделать шаг к рассмотрению отечественного духовного пения в контексте темы: «Национальное-инонациональное», «Свое-чужое». Рассматриваемые вопросы приобретают особую тонкость и своеобразие в связи с обращением к средневековому типу культуры с характерной для него установкой на стабильность, освященность традиций, сакральность. Возникновение в рамках этой устойчивой стилевой системы принципа многороспевности показало осознание московскими певчими факта национальной специфики (по меньшей мере, на уровне названия роспевов греческий, болгарский, киевский).
Объектом исследования стал греческий роспев, активно функционировавший в рамках церковно-певческой практики русской православной церкви во второй половине XVII XVIII вв.
Предметом историческое становление греческого роспева в контексте традиции богослужебного пения, те стороны греческого роспева, которые позволяют рассматривать и теоретически осмысливать его как целостное музыкальное явление.
Целью данной диссертации является исследование греческого роспева как музыкального феномена в контексте русской церковно-певческой традиции XVIIXVIII вв. на основе рукописных, нарративных и печатных нотных материалов XVIIXX вв., определение специфики певческой природы роспева, выявление жанрово-стилевых показателей греческого роспева в многороспевной системе русского певческого искусства.
Таким образом, на первый план выдвигаются следующие задачи в изучении греческого роспева:
1. источниковедческое изучение русских образцов греческого роспева в связи с необходимостью создания широкой и по возможности полной источниковедческой базы; систематизация рукописных источников; палеографическое изучение рукописных источников с целью определения хронологии и ареала распространения греческого роспева в Московии XVIIXVIII вв.;
2. прояснение исторических причин возникновения греческого роспева в певческой практике Московии середины XVII в.;
3. составление репертуарно-жанрового списка для выяснения особенностей функционирования греческого роспева в певческой части богослужения; текстологическое описание песнопений греческого роспева;
4. дешифровка крюковых образцов рассматриваемого роспева (одноголосных и строчных); анализ невменной нотации греческого роспева для выявления степени ее сохранности в сравнении с нотацией основного знаменного распева; сопоставление крюковых и нотолинейных вариантов песнопений греческого роспева для выявления преемственности этих двух форм записи в рассматриваемый период;
5. построение музыковедческой концепции теории греческого роспева, что включает: выяснение роли осмогласия в греческом роспеве; рассмотрение монодической традиции греческого роспева;
6. музыкально-стилистический анализ песнопений греческого роспева на уровне мелодики, ритмики, композиции, соотношения текста и напева с целью выяснения возможных индивидуальных черт исследуемого материала;
7. определение специфики певческой природы роспева, выявление жанрово-стилевых показателей греческого роспева в многороспевной системе русского певческого искусства.
Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в отечественном музыкознании рассмотрены исторические и теоретические основы музыковедческой концепции греческого роспева; обнаружены, систематизированы и проанализированы певческие рукописи, содержащие многочисленный корпус песнопений греческого роспева; выявлены службы и певческие книги, частично или полностью распетые греческим роспевом. Выявлен и систематизирован репертуар и жанровый круг песнопений греческого роспева, применявшихся в русской богослужебной практике второй половины XVII XVIII вв. Впервые в связи с историей греческого роспева рассматривается нарративный источник середины XVII в. «Книга записная», позволяющий выявить активное бытование песнопений греческого роспева в русской певческой среде уже к середине XVII в. и составить репертуарный список песнопений, использовавшихся в литургической практике времен патриарха Никона. Расшифрованы и сопоставлены невменные и нотолинейные варианты песнопений, что позволяет увидеть преемственность этих форм записи церковных песнопений на рубеже XVIIXVIII вв.
В результате исследования выявлен и расшифрован обширный круг многоголосных образцов греческого роспева, представленный как в крюковой, так и нотолинейной форме записи.
Стилистический анализ песнопений греческого роспева позволил определить индивидуальные жанрово-стилевые критерии исследуемого явления в многороспевной системе русского церковного пения переходного периода, обозначенного Н. Герасимовой-Персидской как «встреча двух эпох».
Методология исследования связана с опорой на культурно-исторический подход (в частности, в связи с проблемой переходности от средневекового типа музыкального мышления к мышлению Нового времени), на традиционные музыковедческие способы исследования (в частности, музыкально-стилистический анализ), а также на специфически-медиевистические методы, а именно:
источниковедческий,
кодикологический;
палеографический (общий и собственно музыкальный);
филиграноведческий (для атрибуции рукописных памятников);
текстологический (создание своеобразных «партитур» песнопений греческого роспева для выявления степени вариативности напевов);
метод дешифровки невменных образцов греческого роспева как одноголосных, так и многоголосных, основанный на последних достижениях отечественной медиевистики в этой области;
метод семиографического и невмо-статистического анализа крюковой нотации, позволяющий определить степень сохранности основ древнерусской невменной нотации в певческой традиции XVIIXVIII вв.
Источниковедческой основой работы стали 240 русских певческих рукописей XVIIXIX вв. московских архивов: Российской государственной библиотеки (РГБ), Государственного исторического музея (ГИМ), Российского государственного архива древних актов (РГАДА) и петербургских: Российской национальной библиотеки (РНБ), Библиотеки Российской академии наук (БРАН), Института русской литературы (ИРЛИ), систематизированные и исследованные автором диссертационной работы на протяжении 15 лет, нарративные материалы середины и второй половины XVII в., а также нотные издания XVIIIXX вв., содержащие одноголосные и многоголосные образцы греческого роспева, анонимные и авторские обработки песнопений исследуемого роспева.
Практическая ценность исследования заключается в возможности использования результатов работы в курсе истории русской музыки, музыкальной палеографии и музыкальной текстологии в высших учебных музыкальных заведениях; в курсе истории и теории церковного пения на регентских курсах, в духовной семинарии и академии. Специфика русского строчного многоголосия, представленного в крюковых партитурах греческого роспева, может быть рассмотрена в курсе полифонии.
Расшифровки многочисленных одноголосных и многоголосных образцов греческого роспева представляют интерес для публи­каций и могут быть использованы в репертуаре церковных и светских хоровых коллективов.
Инципитный каталог песнопений греческого роспева, составленный автором, может использоваться медиевистами как материал для исследования источниковедческих, текстологических, стилистических и других аспектов истории древнерусского церковного пения.
Каталог певческих рукописей, включающий образцы греческого роспева, может быть использован для составления Сводного каталога славяно-русских рукописей.
Связь работы с научными программами, планами, темами. Диссертация выполнена в соответствии с планом научно-исследовательской работы кафедры истории музыки и музыкальной этнографии Одесской государственной музыкальной академии имени А.В.Неждановой, согласована с перспективным тематическим планом научно-исследовательской работы ОГМА имени А.В.Неждановой на 2000-2006 годы, в частности с темой № 16 („Історіографія та джерелознавство як чинники музичної культури”). Тема диссертации утверждена на заседании ученого совета ОГМА имени А.В.Неждановой от 25.09.2002, протокол № 2.
Апробация исследования. Основные положения диссертации были апробированы на заседаниях кафедры истории музыки и музыкальной этнографии, в лекционном курсе истории русской и украинской музыки (в разделе «История и теория древнерусского церковного пения»), который читает диссертантка в ОГМА имени А. В. Неждановой, а также в выступлениях на 6 конференциях: пяти международных (Одесса, 2000; Львов, 2000; Одесса, 2004; Киев, 2004; Одесса, 2005), а также на III Всеукраинской научно-теоретической конференции «Молоді музикознавці України» (Киев, 2001).
По теме диссертации опубликованы 5 статей в специализированных научных изданиях.

Структура исследования обусловлена целью и задачами, поставленными нами. Она включает Введение, три раздела, одиннадцать подразделов, Заключение, Приложения (9) и библиографию (306 позиций). Общий объем работы 238 страниц, объем основного текста работы 185 страниц (в том числе 7 таблиц).

bibliography

ВЫВОДЫ

Материал проведенного исследования позволяет убедительно доказывать, что греческий роспев, активно бытовавший в русской церковно-певческой практике с середины XVII и в последующих веках, представляет собой яркое и своеобразное музыкальное явление русской духовной культуры.
Появившись в московской богослужебной практике к середине XVII столетия (согласно нарративному источнику этого времени «Книге записной»), быстро развиваясь на протяжении нескольких десятилетий второй половины столетия и приобретая завершенную форму к рубежу XVIIXVIII вв., греческий роспев продолжает свое активное существование как в XIX в., так и в современной церковно-певческой практике в виде многочисленных гармонизаций и композиторских обработок. Своеобразие пути развития греческого роспева в сравнении с другими роспевами заключается в концентрированности времени возникновения, быстроте формирования и распространения исследуемого пласта.
В нашей работе впервые в отечественной медиевистике осуществлено рассмотрение исторических и теоретических проблем греческого роспева на широком источниковедческом материале. В современную медиевистику введено 240 рукописных церковно-певческих памятников, содержащих песнопения греческого роспева и выявлено, что основной массив рукописей относится к северной и московской богослужебно-певческой практике.
Выявлен круг певческих книг, содержащих исследуемые песнопения, среди которых ведущее положение занимают Обиход и Праздники, в меньшей степени Ирмологий, Октоих, Стихирарь, Постная и Цветная Триоди.
Источниковедческий подход помог определить репертуарно- жанровый состав песнопений греческого роспева: в выявленных рукописях зафиксировано 158 песнопений различных жанров. Значимость греческого роспева в русской богослужебной практике подтверждается и тем фактом, что на рубеже XVIIXVIII вв. появляются полные службы, распетые греческим согласием, а также создаются самостоятельные певческие книги греческого роспева (Праздники, Обиходы, Ирмологии, Октоихи, Трезвоны), в которых присутствуют многочисленные многоголосные образцы рассматриваемого роспева.
Зафиксированы памятники под следующими наименованиями: греческий роспев, греческий напев, греческий припев, греческаго пения, грециах напелу, греческое согласие, греческий перевод, греческая, гречес, греч, Византиево. Сравнительный анализ песнопений, обозначенных данными определениями, показал их стилистическое родство, что и позволяет их отнести к единому явлению русского церковного пения.
Изучение нарративного и рукописного круга памятников позволило выявить хронологические рамки активного бытования роспева в русской богослужебной практике: середина XVII XVIII вв.
Филиграноведческий анализ позволил определить время расцвета греческого роспева, когда он становится наравне с основным знаменным роспевом: 60-е гг. XVII 70-е гг. XVIII вв.
Выявлена уникальность греческого роспева в сфере нотной записи, которая заключается в том, что его одноголосные и многоголосные образцы зафиксированы всеми типами нотации, существовавшими во второй половине XVII в. Музыкально-палеографической анализ невменных форм записи греческого роспева показал сохранение в них основ древнерусской крюковой нотации. Но особо значимым фактом, на наш взгляд, является формирование в греческом роспеве своей собственной нотации, что указывает на стилистическую оформленность и самостоятельность роспева, а также свидетельствует о зрелости греческого роспева, поскольку рождение собственной формы фиксации роспева происходит на заключительном этапе его истории развития (как это происходило ранее в демественном и путевом роспевах).
Текстологические методы исследования показали стабильность напевов одного жанра в истории греческого роспева.
В процессе исследования проблем истории греческого роспева нами выяснены условия возникновения роспева в русской богослужебной практике XVII в. и подтверждена определяющая роль прогреческой ориентации патриарха Никона и царя Алексея Михайловича, которые стремились к воплощению идеи «Москвы как третьего Рима», что и объясняет их стремление внести греческие элементы в русскую жизнь и быт, в том числе и в церковную, а также появление песнопений греческого роспева в певческих книгах того времени.
Впервые в медиевистике формулируется задача создания музыковедческой теории греческого роспева, что подразумевает выявление музыкально-теоретических основ последнего, а в контексте церковно-певческой практики элементами этой теории являются осмогласие, мелодико-ритмические и композиционные особенности роспева.
Осмогласие греческого роспева было рассмотрено с позиций звуковысотных показателей (начальные и конечные тоны, звуковой объем) и характеристики клаузул осмогласных песнопений. Общий итог звуковысотного анализа показал, что в греческом роспеве сохраняется суть осмогласия как основного закона знаменного пения: наиболее активно в качестве начальных тонов применяются звуки «c», «d» и «e»; в качестве конечных «c»; звуковой объем песнопений не выходит за рамки обиходного звукоряда и охватывает соль малой октавы до второй октавы; анализ клаузул показал существование клаузул, применяемых только в одном гласе, а также наличие общих для нескольких гласов клаузул.
В песнопениях греческого роспева ведущими принципами распевания текста являются невматический и мелизматический принципы, что говорит о значимости мелодической стороны в исследуемом явлении. В мелодике присутствуют несколько типов ладовой организации, связанных, с одной стороны, с монодической ладовой традицией (это выражается в существовании моноопорности и многоопорности, характерных для ладового мышления основного знаменного распева), с другой с гомофонно-гармонической, которая характеризуется ранней функциональностью и во многом формируется на базе многоопорной ладовой структуры знаменного распева. Обнаружено, что использование моно- или многоопорности зависит от жанра песнопения и типа распевания текста. В мелодическом рисунке песнопений греческого роспева преобладает плавное, текучее, поступенное движение; терцовые и квартовые интервальные ходы создают эффект активного, напряженного мелодического движения и могут считаться интонационно-стилевой «приметой» греческого роспева.
Ритмическая сторона греческого роспева также подчинена словесному ряду и характеризуется восстанавлением значимости мономерности как центральной временнуй меры знаменного пения. Временнуй единицей в рассматриваемом объекте становятся в равной степени половинная и целая длительности. В песнопениях греческого согласия ведущее положение занимает бинарный принцип соотношения длительностей (центральное место при этом занимает двухдольность 2/2 условного «такта»). В рамках метро-ритмического пространства греческого роспева происходит зарождение тактовости.
В результате анализа композиции песнопений греческого роспева нами выявлены основные композиционные структуры, одна из которых (нормативная) представляет собой конструирование песнопения из известных устойчивых интонационных формул-попевок и близка организации знаменного роспева, а другая (ненормативная) основана на беспопевочном принципе и представляет собой «развивающуюся» структуру сквозного типа, где на первый план выходит процессуальность становления напева.
Сравнительный анализ греческого роспева с другими вариантами распевания богослужебного текста показал, с одной стороны, общность рассматриваемых пластов и включенность греческого роспева в общий церковно-певческий православный континуум на всех уровнях, а, с другой, присутствие индивидуальных черт греческого роспева: достаточно определенная ладо-функциональная сторона, квартовые интонации, вносящие элемент активности и подъема, что, в целом, обусловливает более выраженную праздничность и эмоциональную открытость исследуемого роспева.
Осознавая многогранность и сложность изучаемого нами явления под определением «греческий роспев», мы поставили перед собой ряд проблем, возникающих на первых этапах его познания и, решив ограничиться исследованием монодической традиции греческого роспева, последовательно разрешили следующие задачи:
· Выявлен, систематизирован, расшифрован и исследован большой круг нарративных и рукописных источников по истории греческого роспева.
· Составлен репертуарно-жанровый список песнопений греческого роспева, показавший его широкое распространение в русской церковно-певческой практике XVIIXVIII вв. и полный охват всего богослужебного круга.
· Обнаружено разнообразие певческой терминологии роспева и установлено их синонимическое значение.
· Выявлены различные формы нотной фиксации песнопений греческого роспева, в том числе, специально созданные для него две формы записи.
· Выяснено время бытования греческого роспева в русской богослужебной практике и установлена стабильность напевов.
· Создана музыковедческая концепция истории и теории греческого роспева, позволяющая установить его общие и отличительные черты в многороспевной системе древнерусского церковного пения.
Наше исследование является той базой, на основе которой мы ставим новый ряд вопросов и предполагаем найти на них ответы в будущем. Это: выявление песнопений греческого роспева в рукописях более раннего периода, принадлежащих к изучаемому явлению, но не имеющих соответствующих обозначений; выяснение судьбы греческого роспева и многороспевности, в целом, в старообрядческой церковно-певческой традиции; исследование на всех уровнях многоголосной традиции греческого роспева, представленной в невменной и пятилинейной формах записи; выяснение истоков происхождения греческого роспева и степень его реальной связи с греческой (византийской) традицией; проверка версии Д. Разумовского о происхождении и распространении греческого роспева (греческие истоки роспева, первоначальное бытование роспева в молдовлахийской церковно-певческой традиции с последующим распространением на Украине и, наконец, проникновение песнопений греческого роспева в Московское государство); выявление индивидуальных и общих черт русского и украинского вариантов греческого роспева; рассмотрение нотации греческого роспева с позиций знаковой системы древнерусского церковного пения; исследование места и роли песнопений греческого роспева в первых печатных книгах 70-х гг. XVIII в.; составление каталога авторских гармонизаций и обработок мелодий греческого роспева в церковно-певческой традиции XVIIIXX веков с последующим музыкально-стилистическим изучением этого позднего этапа бытования роспева для выяснения общности или индивидуальности этих образцов с хоровой русской традицией указанного периода.
Одним из главных выводов, к которому позволяют прийти ответы на вопросы, поставленные и разрешенные в нашем исследовании, является утверждение необходимости рассмотрения греческого роспева как вполне самостоятельного стилевого пласта, обладающего достаточно выраженной индивидуальностью на различных уровнях (ярким признаком такой стилевой самостоятельности, к примеру, стало изобретение специальной нотации для фиксации песнопений греческого роспева), что предполагает отдельное направление исследования проблемы многороспевности в древнерусском церковном пении, а отсюда и шире канонического типа музыкальной культуры.
Одновременно в заключение нашего исследования подчеркнем, что рассматриваемый в нашей работе греческий роспев представляет собой переходный стилевой феномен русского богослужебного пения. Это проявляется в том, что, с одной стороны, в роспеве сохраняются основополагающие принципы древнерусской монодии (богослужебная функциональность, типы певческих книг, осмогласный принцип, невменная форма записи, типы распевания текста, ладо-ритмические и композиционные особенности монодии, строчной тип многоголосия и др.), а с другой стороны, в роспеве присутствует авторское начало (существование шестиголосной литургии Ивана Житкова Большого, Херувимской Петра Норицына греческого роспева), новые элементы музыкального мышления (в сфере ладо-ритмического языка квартовость, ранняя функциональность, тактовость, формообразования), партесный стиль многочисленных гармонизаций и обработок, все те элементы, которые составляют суть русской музыкальной культуры Нового времени.
Таким образом, греческий роспев сохраняется в пространстве архетипической модели (по выражению В. Мартынова) и сохраняет принцип varietas, присущий древнерусскому певческому искусству. Данный принцип заключается в существовании формульной техники, в которой «каждое повторение изначальной формулы-модели представляет собой некий вариант этой модели, в результате чего возникает не повторение модели, а ее подобие. Это универсальный принцип, сопутствующий формульному мышлению» [176, 74]. Рождается принцип varietas из сути христианской религии: «В узрении своего вечного лика заключается новозаветная тайна личности, и это тайна приобщения к Бытию совершается только через Христа и только во Христе. Личность, даже только прикоснувшаяся к этой тайне, начинает существовать в совершенно особом пространстве в иконическом Просвечивание вечного лика Христа в чертах конкретной личности и составляет суть пространства иконы». В феномене греческого роспева, как в капле воды, отразилось коренное качество православного религиозного состояния, которое образно и ярко выразил один из отцов Церкви Михаил Пселл в «Толковании книги Песнь Песней»: «Владыка всех, сущая Сама Истина, в своем почивании, имеющем быть в тебе, явит тебя саму своим подобием, дабы на основании сего ты познала себя саму; именно что ты образ и подобие Его и он пасет тебя и как бы некой печатью почивает в тебе, как в Своем собственном изображении»№.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алексеева Г. Древнерусское певческое искусство. Владивосток: Изд-во Дальневосточного университета, 1983. 171 с.
2. Алексеева Г. Проблема адаптации византийского пения на Руси. Владивосток: Дальнаука, 1996. 380 с.
3. Аллеманов Д. Курс истории русского церковного пения. Ч. 2. М.: П. Юргенсон, 1914. 194 с.
4. Алеппский Павел. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в России в половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским. Вып.1: От Алеппо до земли козаков. М.: Универ. Тип., 1896. 154 с. / Вып. 2: От Днепра до Москвы. М.: Университ. Тип. 1897. 202 с.
5. Амвросий (Орнатский). Описание Кириллова Белозерского монастыря, учиненное первоклассного Юрьевского монастыря архимандритом и Новгородской семинарии ректором Амвросием. Б. м., 1811. 117 с.
6. Аржанухин В. Русская духовная культура и православное богословие. Л.: Ленингр. отд. О-ва «Знание» РСФСР, 1984. 17 с.
7. Арнольд Ю. Теория древнерусского церковного и народного пения на основании автентических трактатов и акустического анализа. В. 1. М.: ред. Журн. «Православное обозрение», 1880. 164 с.
8. Архангельский В. Очерк истории греческой церкви со времени падения Константинополя до наших дней. М., 1885. 302 с.
9. Барсов Т. Константинопольский патриарх и его власть над русской церковью. СПб.: тип. П. А. Ремезова, 1878. 578 с.
10.Барсов Т. Новые материалы для истории старообрядчества XVIIXVIII вв. М.: Университетск. тип., 1890. 243 с.
11.Барсуков Н. Соловецкое восстание (16681676). Петрозаводск: Госиздат КФОСР, 1954. 68 с.
12.Безуглова И. Каноническое и индивидуальное в творчестве распевщиков XVII века (Опекаловский распев). Автореф. дис. канд. искусств. Л.: ЛГИТМиК, 1982. 18 с.
13.Безуглова И. Этикетность в древнерусском певческом искусстве (на материале стихиры на целование плащаницы) // Древнерусская литература. Источниковедение: Сб. научн. тр. / Ред. Д. Лихачев. Л.: Наука. С. 215-221.
14.Белокуров С. Арсений Суханов. Ч. I. М., 1891. 440 с.
15.Белокуров С. Из духовной жизни Московского общества XVII века. М.: Имп. О-во истории и древностей рос. при Моск. ун-те, 1902.
306 с.
16.Беляев В. Древнерусская музыкальная письменность. М.: Сов. композитор, 1962. 133 с.
17.Беляков Е. Культурные связи Руси с южными славянами и Византией в 1317 вв. Автореф. дис. канд. искусств. М., 1980. 21 с.
18.Бернштейн Б. Несколько соображений в связи с проблемой «искусство и этнос» // Критерии и суждения в искусствоведении: Сб. ст. / Сост. Ю. Овсянников. М.: Сов. худ., 1986. С. 125-144.
19.Бессонов. Знаменательные года и знаменитейшие представители последних двух веков в истории церковного русского песнопения // Православное обозрение. М., 1872. Январь. С. 121-158. / Февраль. С. 287-392.
20.Богомолова М. Доклад на III Бражниковских чтениях. Ленинград, октябрь 1987 г. (Расшифровка с магнитозаписи доклада Каплун Т.).
21.Богомолова М. К проблеме выявления и изучения ранних памятников путевого роспева // Проблемы русской музыкальной текстологии. Л., 1983. С. 114-142.
22.Богомолова М. Многоголосие греческого роспева в записи «греческой» нотацией // Гимнология: Ученые записки Научного центра русской церковной музыки имени протоиерея Димитрия Разумовского. Материалы Международной научной конференции «Памяти протоиерея Димитрия Разумовского» (к 130-летию Московской консерватории) 3-8 сентября 1996. В. 1. Кн. 1. М.: Моск. гос. конс. им. П. И. Чайковского, Издательский Дом «Композитор». 2000. С. 348-351.
23.Богословие в культуре средневековья. Киев: Путь к истине, 1992. 383 с.
24.Богослужебные каноны на греческом, славянском и русском языках, переведенные на русский язык профессором С.-П. Духовной академии Евграфом Ловягиным. Изд-е 3-е. СПб.: Синод тип., 1875. 242 с.
25.Богоявленский С. Научное наследие. О Москве XVII в. М.: Наука, 1980. 271 с.
26.Болгарський Д. Києво-Печерський розспів як церковно-співочий феномен української культури. Автореф. дис. ... канд. мистецтв. К.: Б/в, 2002. 20 с.
27.Бортнянский Д. Проект об отпечатании древнего российского крюкового пения, рассматриваемый в двух главнейших отношениях в отношении к состоянию всех старообрядческих церквей и в отношении к состоянию всех великороссийских церквей // Протокол годового собрания членов общества любителей древней письменности. Приложение. 25 апреля 1878 г. С.-Петербург: Тип. В. Балашова, 1878. 22 с.
28.Бражников М. Древнерусская теория музыки: по рукописным материалам XVXVIII вв. Л.: Музыка, 1972. 423 с.
29.Бражников М. Многоголосие знаменных партитур // Проблемы истории и теории древнерусской музыки. Л.: Музыка, 1979. С. 7-61.
30.Бражников В. Памятники знаменного распева. Л.: Музыка, 1974.
78 с.
31.Бражников М. Пути развития и задачи расшифровки знаменного распева XIIXVIII веков: Применение некоторых статистических методов к исследованию музыкальных явлений. Л.-М.: Музгиз, 1949. 101 с.
32.Бражников М. Статьи о древнерусской музыке. Л.: Музыка, 1975. 120 с.
33.Бриллиантов И. Патриарх Никон в заточении на Белеозере. Спб.: тип. А. П. Лопухина, 1899. 123 с.
34.Бубнов Н. Старообрядческая книга в России во 2-й половине XVII века. Источники, типы и эволюция. СПБ.: Б. и., 1995. 435 с.
35.Бурилина Е. Взаимодействие слова и напева в древнерусской монодии XVIXVII в. (на материале певческой рукописной книги «Обиход»). Дис. канд. искусств. Л., 1984. 187 с.
36.Буцкая С. Проблемы партесного многоголосия в России: по памятникам второй половины XVIIXVIII веков. Автореф. дис. канд. искусств. М., 1991. 24 с.
37.Бычков В. Византийская эстетика: Теоретические проблемы. М.: Искусство, 1977. 199 с.
38.Бычков В. Эстетика в России 17 века // В серии «Новое в жизни, науке, технике»: Эстетика, 1989, апрель (№4). М., 1989. 64 с.
39.Бычков В. 2000 лет христианской культуры sud specia aesthetica / Ред. Л. С. Бычкова. Т. 2: Славянский мир. Древняя Русь. Россия. М.-СПб.: Университетская книга, 1999. 527 с.
40.Вагнер Г. /отв. ред./ Византия и Русь. М.: Наука, 1989. 334 с.
41.Вагнер Г. К вопросу о византийско-русском Предвозрождении // Литература и искусство в системе культуры: Сб. научн. тр. / Ред. Б. Пиотровский. М.: Наука, 1983. С. 304-309.
42.Вагнер Г. Методологические предпосылки изучения стиля древнерусского искусства // Критерии и суждения в искусствознании: Сб. ст. / Сост. Ю.Овсянников. М.: Сов. худ., 1986. С. 254-275.
43.Вагнер Г. Проблема жанров в древнерусском искусстве. М.: Искусство, 1974. 268 с.
44.Васильев А. О греческих церковных песнопениях // Византийский временник. Т. III. В. 1. С.-П. 1896. С. 582-633.
45.Васильев А. Падение Византии. Л.: Academia, 1925. 143 с.
46.Васильченко-Михно Г. Грецький розспів в українській співацькій практиці кінця XVI першої половини XVII ст.: про спадкоємність з греко-візантійською гімнографічною традицією. Автореф. дис. канд. мистецтв. Київ, 1993. 17 с.
47.Васильченко-Михно Г. Грецький розспів в українській співацькій практиці кінця XVI першої половини XVII ст.: про спадкоємність з греко-візантійською гімнографічною традицією. Дис. канд. мистецтв. Київ, 1993. 201 с.
48.Византия и Русь. М.: Наука, 1989. 334 с.
49.Веселовский С. Дьяки и подьячие в XVXVII вв. М.: Наука, 1975. 607 с.
50.Владимир (Филантропов В.). Систематическое описание греческих рукописей Московской синодальной Патриаршей библиотеки. М.: Синод. тип., 1894. 880 с.
51.Владышевская Т. Византийская музыкальная эстетика и ее влияние на певческую культуру Древней Руси // Византия и Русь: Сб. научн. тр. / Под ред. Г. Вагнера. М.: Наука, 1989. С. 145-159.
52.Вознесенский И. Образцы греческого церковного осмогласия. М.: Синод. тип., 1897. 51 с.
53.Вознесенский И. Образцы осмогласных роспевов: киевского, болгарского и греческого с объяснением их технического устройства. Рига, 1893. 197 с.
54.Вознесенский И. О пении в православных церквах греческого Востока с древнейших до новых времен. С приложением образцов византийского церковного осмогласия. В 2-х ч. Кострома: Губ. тип., 1896. Ч. 1. 133 с. / Ч. 2. 79 с.
55.Вознесенский И. Осмогласные распевы трех последних веков православной Русской церкви. Вып. 1-4. Рига, 1898. 197 с. Вып. IV: Греческий роспев. 115 с.
56.Вознесенский И. О церковном пении православной Греко-российской церкви. Большой знаменный роспев. Киев, 1887. 229 с.
57.Вознесенский И. Церковное пение Юго-Западной Руси по нотно-линейным ирмологам XVII и XVIII веков. Вып. II. М., 1898. 63 с.
58.Галицкая С. Теоретические вопросы монодии. Ташкент, 1981. 92 с.
59.Гарднер И. Богослужебное пение русской православной церкви. Сущность, система и история. В 2-х т. Нью-Йорк: Тип. Преп. Иова Почаевского, 1973. Т. 1. 567 с. / Т. 2. 616 с.
60.Георгиевский Г. Никон святейший патриарх Всероссийский и основанный им Новый Иерусалим. Изд-е 2-е. Спб.: паровая скоропечатня П. О. Яблонского, 1899. 346 с.
61.Георгиевский А. Чинопоследование божественной литургии. Краткое литургико-практическое пособие для учащихся семинарий. М.: Моск. Патриархия, 1951. 199 с.
62.Гераклитов А. Филиграни XVII века на бумаге рукописных и печатных документов русского происхождения. М.: Изд-во Акад. Наук СССР, 1963. 269 с. с ил.
63.Герасимова-Персидская Н. «Интонационный кризис» в русской музыке XVII века // Б. В. Асафьев и советская музыкальная культура (Материалы Всесоюзной научно-теоретической конференции). М., 1986. С. 120-131.
64.Герасимова-Персидская Н. Партесное многоголосие и формирование стилевых направлений в музыке XVII 1 пол. XVIII вв. // ТОДРЛ. Т. 32. Л.: Наука, 1977. С.121-139.
65.Герасимова-Персидская Н. Партесный концерт в истории музыкальной культуры. М.: Музыка, 1983. 288 с.
66.Герасимова-Персидская Н. Переход от «знамени» к «киевской квадратной ноте» в музыке Юго-Западной Руси XVI века // Музыка. Культура. Человек. / Сб. ст. / Под ред. М. Мугинштейна. Свердловск: Изд. Уральского ун-та, 1991. В. 2. С. 58-64.
67.Герасимова-Персидская Н. Русская музыка XVII века встреча двух эпох. М.: Музыка, 1994. 126 с.
68.Геронтий (Кургановский). Историко-статистическое описание Кирилло-Белозерского мужского первоклассного монастыря Новгородской епархии. М.: печатня А. И. Снегиревой, 1897. 161 с.
69.Гермоген. Очерк истории славянских церквей. Изд-е 2. С.-П., 1899. 255с.
70.Герцман Е. Об актуальных проблемах изучения ладовых особенностей византийской музыки // Византийский временник. 1980. Т. 41. С. 234-238.
71.Гиббенет Н. Историческое исследование дела патриарха Никона. Ч. 1-2. Спб.: тип. М-ва вн. дел, 1884. 1124 с.
72.Голубинский Е. История Русской Церкви. Изд-е 2-е. М.: О-во истории и древностей рос. при Моск. ун-те, 1901. 968 с.
73.Голубинский Е. Очерк истории просвещения у греков со времени взятия Константинополя турками до настоящего столетия // М.: ред. Правосл. Обозрение. 1872. 47 с.
74.Голубцов А. Соборные чиновники и особенности службы по ним. М.: Имп. О-во истории и древностей российских при Моск. Ун-те, 1907 г. 262 с.
75.Голубцов А. Чиновники Московского Успенского собора и выходы патриарха Никона. С предисловием и указанием А. Голубцова. М.: Синод. типогр., 1908. 312с.
76.Голубцов А. Чиновник Новгородского Софийского собора. М.: Университетск. тип., 1899. 270 с.
77.Городецкая Н. О различных подходах к гармонизации Херувимской песни в партесных композициях середины XVII начала XVIII в. // Гимнология: Ученые записки Научного центра русской церковной музыки имени протоиерея Димитрия Разумовского. Материалы Международной научной конференции «Памяти протоиерея Димитрия Разумовского» (к 130-летию Московской консерватории) 3-8 сентября 1996. В. 1, Кн. 2. М.: Моск. гос. конс. им. П. И. Чайковского, Издательский Дом «Композитор», 2000. С. 416-428.
78.Городцев П. Учение о богослужении христианской православной церкви с объяснительным чтением церковных песнопений. Изд-е 4-е. С.-П.: Синод. тип., 1911. 142 с.
79.Греческие дела Главного Архива Министерства Иностранных Дел 7167 г. // Дополнения к Актам Историческим. V №26. С. 106-136 О Мелетии.
80.Гурьева Н. Система осмогласия в русской литургии конца XVII века // Музыкальная Академия. 2001 г. №3. С. 95-103.
81.Гусейнова З. «Извещение» Александра Мезенца и теория музыки XVII века. С.-П., 1995. 218 с.
82.Дамаскин, иеродиакон. Афонская гора и Соловецкий монастырь. Спб.: ОЛДП, 1883. 102 с.
83.Дело о патриархе Никоне. Издание Археогр. комис. по документам Моск. синод. (бывшей Патриаршей) б-ки. Спб.: тип. Яковлева, 1897. 455 с.
84.Демин А. Русская литература 2 половины XVII начала XVIII вв. М.: Наука, 1977. 296 с.
85.Деснов Н. Еще несколько слов об известных расхождениях между русскими и греками в литургиях святителей Василия Великого и Иоанна Златоуста // Богословские труды. Т. 31. М., 1990. С. 86-96.
86.Дмитревский А. Богослужение в русской церкви 16 века. Ч. I: Службы круга седмичного и годичного и чинопоследование таинств. Историко-археологическое исследование. Казань: Тип. Имп. ун-та, 1884. 549 с.
87.Дмитревский А. Историческое, догматическое и таинственное изъяснение божественной литургии. М.: Издательский отдел Московского Патриархата, 1993. 428 с.
88.Дмитревский А. Древнейшие патриаршие типиконы Святогробской Иерусалимской и Великой Константинопольской церкви. Киев, 1907. 347 с.
89.Дмитревский А. Описание литургических рукописей, хранящихся в б