Смеленко Эдуард Михайлович. Особенности уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами

brief description

Смеленко Эдуард Михайлович. Особенности уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами: диссертация ... кандидата Юридических наук: 12.00.08 / Смеленко Эдуард Михайлович;[Место защиты: Кубанский государственный аграрный университет].- Краснодар, 2016
Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Основные этапы становления отечественного законодательства об уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами .21
1.1 Отражение особенностей уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих наркотическими средствами и психотропными веществами, в российском законодательстве дореволюционного и советского перио-дов .21
1.2 Специфика уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих алкоголем, в российском законодательстве дореволюционного и советского периодов .44
1.3 Формы реализации уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, по действующему российскому законодательству 58
Глава 2. Особенности наказания лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами .72
2.1 Специфика целей наказания лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами 72
2.2 Обоснование особенностей наказания лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, в зарубежной уголовно-правовой доктрине 101
2.3 Зарубежный опыт наказания лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами 107
Глава 3. Иные формы реализации уголовной ответственности, применяемые к лицам, злоупотребляющим психоактивными веществами ..118
3.1 Понятие и цели применения иных форм реализации уголовной ответственности к лицам, злоупотребляющим психоактивными вещества-ми 118
3.2 Зарубежный опыт применения мер медицинского характера к лицам, злоупотребляющим психоактивными веществами .148
Глава 4. Проблема ресоциализации лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами ...164
4.1 Понятие, цели и задачи ресоциализации лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами .164
4.2 Зарубежный опыт ресоциализации лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами
Заключение .195
Список использованных источников 201
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Злоупотребление наркотическими средствами и иными психоактивными веществами, их незаконный оборот давно стали глобальной проблемой человечества. Еще в материалах Всемирной конференции по организованной преступности, проходившей в Неаполе в ноябре 1994 г., индустрия наркобизнеса выделялась как одна из основных сфер деятельности транснациональных преступных организаций, наряду с контрабандой незаконных мигрантов, торговлей оружием, ядерными материалами, женщинами и детьми, органами человеческого тела, автомобилями, отмыванием денег и др.1 Современная наркоситуация в мире свидетельствует о неблагоприятных тенденциях распространения наркотизма, о приобретении этим сложным негативным социально-правовым явлением масштаба, угрожающего безопасности мирового сообщества.
Последние двадцать лет и в России неуклонно обостряется проблема распространения наркозависимости среди населения и развития наркобизнеса, что характерно для большинства государств мира.
В стране, наряду с названной, существует еще одна проблема – масштабное распространение алкоголизма. В 2011 г. наркологическими диспансерами зарегистрировано около 2,5 миллиона больных алкоголизмом, из них 125 тысяч – с диагнозом «алкогольный психоз»2. По данным Роспотребнадзора, «уровень употребления учтенного алкоголя составляет 10,1 литра абсолютного алкоголя (то есть чистого спирта) на душу населения»3. По данным Госкомстата, в 2013 г. взято под диспансерное наблюдение больных алкоголизмом с впервые в жизни установленным диагнозом – 112,2 тыс., что составляет 78,1 человек на 100000 населения4. При этом численность больных, состоящих на учете в лечебно-профилактических организациях, составила в 2013 г. 1746,5 тыс. человек (1215,7 на 100000 населения)5.
Число лиц, состоящих на учете в лечебно-профилактических учреждениях России с диагнозом наркомания и токсикомания, постоянно растет. Оно увеличилось с 10,4 тыс. человек (8 на 100 тыс. населения) в 1970 г. до 355,6 тысячи человек (251 на 100 тыс. населения) на начало 2009 г. Число состоящих на учете с диагнозом наркомании составляет
1 См.: Транснациональные преступные организации. Сферы деятельности. Характеристика и основ
ные тенденции (по материалам Всемирной конференции по организованной преступности. Неаполь, 21-23
ноября 1994 г.) // Обзорная информация. Зарубежный опыт. Вып. 3. М.: ГИЦ МВД РФ, 1995.
2 В России алкоголиков больше, чем безработных // (дата обра
щения – 14 мая 2015 г.).
3 Там же.
4 Заболеваемость населения алкоголизмом и алкогольными психозами //
(дата обращения – 15 мая 2015 г.)
5 Там же.
341,9 тыс. человек (241 на 100 тыс. населения), с диагнозом токсикомании – 13,8 тыс. человек (10 на 100 тыс.)1. В 2008 г. диагноз «наркомания» был впервые установлен у 26,5 тысяч человек (на 12% больше, чем в 2007 г.), а токсикомании – у 1,2 тыс. человек (на 20% меньше). Кроме того, на профилактический учет в связи с употреблением с вредными последствиями наркотических веществ было взято 48,4 тыс. человек, ненаркотических веществ – 5,8 тыс. человек2.
По данным Госнаркоконтроля за 2012 г., в стране 3 млн. человек регулярно потребляют наркотики, имеют опыт их приема 18 млн. За последнее десятилетие в 10 раз увеличилась смертность из-за наркотиков, а детская смертность по этой причине повысилась в
45 раз!3
К 2013 г. в России сложилась ситуация, когда на 100 тысяч жителей стало приходиться около 250 наркоманов. В Кировской, Псковской, Белгородской и Владимирской областях, в республиках Карелия и Мордовия число наркоманов на 100 тыс. жителей составляет около 50-100 человек. В Самарской, Новосибирской и Томской областях число наркоманов на 100 тыс. жителей значительно превышает среднероссийский показатель и составляет 400-700 человек4.
По данным главы ФСКН В. Иванова, количество наркотиков в России за 2014 г. выросло вдвое и аналогичный рост предполагался и в 2015 г. Однако, на его взгляд, потребление наркотиков из-за этого не увеличилось – просто предложение на черном рынке превышает спрос5. Вместе с тем он допускает возможность увеличения числа наркоманов в ближайшее время из-за депрессивных настроений в обществе, возникающих в связи с непростой экономической ситуацией, на 10%6.
Названному процессу сопутствует расширение процесса потребления иных психоактивных веществ, пристрастие к которым является, как известно, преддверием наркотизации. На эти обстоятельства прямо указывает Стратегия национальной безопасности Российской Федерации 2015 г., называя в ряду главных угроз национальной безопасности в сфере охраны здоровья граждан наркоманию и алкоголизм, доступность психоактивных и психотропных веществ для незаконного потребления (п. 72)7.
1 Там же.
2 Там же.
4 Наркомания: статистика наркомании в России, статистика подростковой наркомании //
5 ФСКН: число наркоманов в России может вырасти на 10% из-за кризиса //
(дата обращения – 3 марта 2015 г.).
6 Там же.
7 См.: О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации: Указ Президента Россий
ской Федерации от 31 декабря 2015 г. № 683 // Интернет-портал правовой информации: (дата обращения – 31 декабря 2015 г.).
Потребность активизации борьбы с накротизмом вызвана увеличивающимся с каждым годом количеством потребителей наркотиков, распространенностью немедицинского потребления наркотических веществ среди молодежи, общественной опасностью нарко-тизма и связанных с ним преступлений. Особую озабоченность вызывает распространение наркотизма и наркомании среди несовершеннолетних и молодежи, поскольку около двух третей потребителей наркотиков – лица в возрасте до 30 лет.
Официальная статистика последних лет констатирует, что основной массе привлекаемых к уголовной ответственности за наркопреступления лиц инкриминируются деяния, предусмотренные ч. 1 ст. 228 УК РФ (до 80 %). Из них подавляющее большинство страдают наркозависимостью. Доля указанных лиц в общей массе выявленных преступников незначительна, хотя и имеет устойчивую тенденцию роста: в 2007 г. – (+12, %), в 2008 г. – (+ 13 %), в 2009 г. – (+9,8 %), 2010 г. – (+ 11,4 %), 2011 г. – (+32,3 %). В 2014 г. доля лиц, совершивших преступление в состоянии наркотического опьянения, увеличилась по сравнению с 2013 г. на 16,5 %1.
В 2012 г. в России было зарегистрировано 218974 наркопреступления, что 1,7 % больше, чем в предыдущий период2. В 2014 г. выявлено 253,5 тыс. преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, что на 9,5% больше, чем за аналогичный период
1. г. По сравнению с 2013 г. на 15,8% увеличилось число выявленных преступлений, совершенных с целью сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, их удельный вес в числе преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, вырос с 47,0% в 2013 г. до 49,7%3. Неблагоприятные тенденции просматриваются в статистике наркопреступлений за первое полугодие 2015 г.: так, в январе – июне выявлено 124,7 тыс. преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, что на 0,6% больше, чем за аналогичный период 2014 г. По сравнению с январем – июнем 2014 г. на 3,1% возросло число выявленных преступлений, совершенных с целью сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, их удельный вес в числе преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, вырос с 50,0% в январе – июне
2. г. до 51,2%4.
1 См.: Состояние преступности в России за январь-декабрь 2014 г. //
mvd.ru/upload/site1/document_file/pxOrdPt4BF.pdf (дата обращения – 15 февраля 2015 г.).
2 См.: Состояние преступности в России за 2012 г. М., 2013 г.
3 См.: Краткая характеристика состояния преступности в Российской Федерации, в том числе в
Крымском федеральном округе за январь – декабрь 2014 г. // mvd.ru/folder/101762/item/2994866/ (дата обра
щения – 16 марта 2015 г.).
4 См.: Краткая характеристика состояния преступности в Российской Федерации, в том числе в
Крымском федеральном округе за январь – июнь 2015 года // mvd.ru/folder/101762/item/6167280/ (дата обра
щения – 12 августа 2015 г.).
Но, как представляется, эти цифры лишь фрагментарно характеризуют истинное положение дел в силу того, что сам законодатель не ориентирует правоприменителя на выяснение фактов злоупотребления психоактивными веществами (особенно алкоголем и токсикоманическими веществами), так как в рамках действующего уголовного закона они практически не имеют правового значения.
Не менее серьезной представляется ситуация в местах лишения свободы. Так, в монографических источниках конца ХХ в. указывалось, что в структуре болезненности осужденных России преобладают психические расстройства – 27,4 % всей патологии, в том числе: алкоголизм (49,2 %), наркомания (10 %), токсикомания (2,1 %).
О неблагоприятной ситуации в рассматриваемой сфере свидетельствует и статистика конца первого десятилетия XXI в. Так, по состоянию на 1 ноября 2008 г. в местах лишения свободы в России содержалось из них 795 тыс. человек с различными заболеваниями. Следовательно, больны около 90% лишенных свободы. Из них 340 тыс. человек страдают социально значимыми заболеваниями, свыше 150 тыс. – наркоманией или иными различными психическими расстройствами. В целом, среди осужденных, содержащихся в ИУ России, каждый четвертый-пятый (19,8 – 22,5 %) состоит на учете в связи с наличием психического заболевания, причем половина из них – в связи с алкоголизмом1.
На 1 января 2010 г. более 90 % (около 800 тыс.) осужденных и лиц, содержащихся в следственных изоляторах, состояло на диспансерном учете по поводу различных заболеваний. 433,7 тыс. больны социально значимыми заболеваниями, в том числе 72,46 тыс. – психическими расстройствами, 62,04 тыс. – наркоманией, 26,32 тыс. – алкоголизмом2.
Действующее уголовное законодательство, однако, неоднозначно решает вопрос о принудительном лечении лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, что рождает многочисленные трудности реализации этого института на практике. Аналогичная ситуация сложилась и в отношении лиц, злоупотребляющих алкоголем. Указанное обстоятельство делает ничтожными и недосягаемыми цели наказания, определяемые уголовным законом: 1) восстановление социальной справедливости, 2) исправление виновного и 3) предупреждение совершения новых преступлений.
Кроме того, в современном законодательстве России сложилась «революционная» ситуация в сфере регламентации уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих пси-
1 Характеристика лиц, содержащихся в исправительных колониях для взрослых //
(дата обращения – 10
марта 2015 г.).
2 Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года: утв.
распоряжением Правительства Российской Федерации от 14 октября 2010 г. № 1772-р (ред. от 31.05.2012 г.)
// СПС «КонсультантПлюс». – 2015.
хоактивными веществами: прежние принципы и нормы уже устарели и не могут выполнять в полной мере регулятивных и правоохранительных функций, а новые излишне кол-лизионны, что снижает их эффективность. Особенно ярко об этом свидетельствуют данные о специальном рецидиве лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, который достигает около 60 %1.
Все это порождает необходимость дополнительного исследования проблемы
уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, с выявлением ее специфических черт и разработкой предложений по повышению эффективности этого правового института.
Степень разработанности темы. Изучение особенностей уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, в России относительно новое направление научного исследования. Основная доля работ отечественных ученых-юристов традиционно посвящается общим вопросам ответственности за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, и профилактики наркотизма. Наиболее значимые из них принадлежат авторству Р.Г. Гунариса, В.А. Зелика, Т.М. Клименко, А.А. Майорова, В.Б. Малинина, Г.М. Меретукова, В.И. Омигова, Л.А. Прохорова, М.Л. Прохоровой, А.В. Рыбиной, Л.И. Романовой, П.Н. Сбирунова, И.А. Сидоренко, В.М. Хомутова, А.В. Федорова, С.Ю. Федорюка, Д.К. Чиркова и др.
Различные аспекты проблемы уголовной ответственности, специфика уголовного наказания, в том числе за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, становились объектом исследования таких ученых, как М.Н. Гернет, А.А. Герцензон, М.М. Имамов, С.И. Краско, С.И. Курганов, А.Ф. Мицкевич, А.В. Наумов, А.П. Чугаев, М.Д. Шаргородский и др.
Исследования различных аспектов проблемы ресоциализации, в том числе лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, были осуществлены Е.Г. Багреевой, Т.Н. Волковым, А.Я. Гришко, Ю. В. Жулевым, Н.А. Крайновой, М.С. Рыбаком, В.М. Трубниковым, А.В. Чернышовым и др.
Непосредственно мерам медицинского характера посвящены работы таких авторов, как Ю.В. Бакаев, Э.Л. Биктимеров, Б.А. Протченко, А.И. Савиных, Б.А. Спасенников, А.А. Шамсунова, А.И. Чучаев и др.
Цели и задачи исследования. Теоретическая цель – научное осмысление и разработка проблемных и дискуссионных аспектов института уголовной ответственности виновных в совершении преступлений лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами.
1 См.: mvd.inform.ru (дата обращения – 3 июня 2015 г.).
Прикладная цель – формирование на основе соответствующего теоретического анализа проблемы предложений по совершенствованию уголовного законодательства в части регламентации наказания и иных форм уголовной ответственности в отношении виновных в совершении преступлений лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами.
Указанные цели реализуются через решение следующих задач:
– проведение историко-правового анализа развития отечественного законодательства об ответственности виновных в совершении преступлений лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами;
– рассмотрение основных этапов развития зарубежной уголовно-правовой доктрины об основных направлениях воздействия на лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами;
– определение круга форм реализации уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами;
– изучение положений уголовного закона РФ о наказании лиц, виновных в совершении преступлений, злоупотребляющих психоактивными веществами, под углом их критического анализа;
– установление рамок правовой регламентации применения к указанным лицам принудительных мер медицинского характера;
– рассмотрение теоретико-прикладных аспектов ресоциализации лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами;
– проведение сравнительно-правового исследования зарубежного законодательства в части регламентации наказания, принудительного лечения и ресоциализации лиц, злоупотребляющих наркотическими средствами, психотропными, токсическими веществами и алкоголем.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступают общественные отношения, возникающие в сфере реализации уголовно-правовых норм, регламентирующих особенности уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами.
Предмет исследования составляют ранее действовавшее и современное уголовное, а также смежное с ним отечественное законодательство в соответствующей его части; корреспондирующие нормы зарубежного уголовного права; результаты доктринальных исследований отечественных и зарубежных ученых-юристов; правоприменительная практика российских судебных органов; данные официальной статистики и результаты социологических исследований, полученных диссертантом, а также другими авторами.
Методологическую основу исследования образуют диалектический метод познания объективной действительности, а также ряд общенаучных (приемы формальной логики, системный и структурный подходы) и частнонаучных (компаративистский, историко-правовой, социологический, статистический и др.) методов исследования.
Нормативную основу диссертации образуют: 1) Конституция Российской Федерации; 2) действующее и утратившее силу отечественное уголовное законодательство в соответствующей его части; 3) действующее уголовно-исполнительное законодательство об организации принудительного лечения названных лиц; 4) ряд Федеральных законов; 5) зарубежное законодательство о наказании, принудительном лечении и ресоциализации лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, таких государств, как Великобритания, Болгария, Германия, Голландия, Дания, Египет, Иордания, Италия, Испания, Казахстан, Китай, Польша, Сирия, Узбекистан, Украина, Таджикистан, Тайланд, Швеция, Швейцария, Финляндия, Франция, США.
Теоретическую базу исследования составили труды названных ранее отечественных и ряда зарубежных авторов (Ф. Граматика, В. Дэвид, Д. Ирвин, Р. Мартинсон, Б. Рек-сед, К. Эдмондсон и др.) в области наркокриминологии, социологии, наркопсихологии, уголовного и уголовно-исполнительного права.
Эмпирической основой исследования выступают результаты анализа 300 приговоров в отношении лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, вынесенных судами Южного Федерального округа за период с 2008 по 2014 гг.; опрос 150 практических работников судебных и следственных органов названного региона, данные официальной статистики ГИАЦ МВД РФ и ГИЦ УВД Краснодарского края.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней на монографическом уровне впервые после соответствующих изменений уголовного законодательства, внесенных в 2011-2015 гг., осуществлен всесторонний анализ различных аспектов и особенностей уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами.
В диссертации проанализированы нормы УК РФ о наказании и принудительном лечении названных лиц. Причем соответствующее исследование осуществлено через призму многочисленных новелл уголовного законодательства России (1998-2015 гг.) и изменений, происшедших в рамках смежного (бланкетного) законодательства (1996-2015 гг.), а также с учетом правотворческого опыта зарубежных государств, последних достижений отечественной и зарубежной доктрины уголовного права и современных потребностей судебной практики.
Разработанная в ходе исследования авторская концепция форм реализации и особенностей уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веще-
ствами, позволила сформулировать ряд предложений по совершенствованию действующего уголовного и уголовно-исполнительного законодательства РФ, а также практики его применения.
В диссертации представлена авторская концепция ресоциализации лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами. Она впервые рассмотрена не только с точки зрения современной правовой доктрины, но и с позиции востребуемого уголовно-правового института, реализация которого способна выступить необходимым условием восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений. С учетом результатов системного компаративистского исследования разработаны предложения по формированию системы ресоциализа-ции лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, в РФ.
Из общего комплекса выводов, которые обосновываются в диссертации и отражают ее новизну, на защиту выносятся следующие положения:
1. Процесс закрепления в российском уголовном законе положений, отражающих
специфику уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веще
ствами, прошел четыре этапа:
– первый – «карательный» (криминализация деяний, связанных с незаконным оборотом наркотических средств (конец XIX в. – середина 70-х годов XX в.);
– второй – «карательно-медицинский» (криминализация потребления наркотических средств и создание системы ЛТП (середина 70-х годов ХХ в. – начало 90-х годов ХХ в.));
– третий – «неокарательный» (отказ от системы ЛТП, расширение круга наказуемых деяний за счет имплементации норм международного законодательства (ст. 228 УК РФ, 228 УК РФ, 233 УК РФ) и предмета указанных преступлений за счет включения в их круг психотропных веществ и аналогов соответствующих средств (середина 90-х годов ХХ в. – начало ХХI в.));
– четвертый – «неокарательно-медицинский» (расширение круга наказуемых наркодеяний за счет криминализации незаконного оборота прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ (ст. 2283 и 2284 УК РФ); ужесточение санкций за наркопреступления; установление особых правил назначения наказания лицу, признанному больным наркоманией (ст. 721 УК РФ); введение отсрочки отбывания наказания для лиц, страдающих наркоманией (ст. 82 УК РФ)).
2. Систему форм реализации уголовной ответственности в отношении лиц, злоупо
требляющих психоактивными веществами, образуют: наказание; применение принуди
тельных мер медицинского характера; отсрочка отбывания наказания больным наркома-
нией как разновидность освобождения от уголовного наказания; ресоциализация лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами.
3. Нуждается в оптимизации такая форма реализации уголовной ответственности
лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, как наказание:
– во-первых, подлежит расширению круг целей наказания за счет включения в него такой, как ресоциализация осужденного;
– во-вторых, представляется целесообразным дополнение ст. 61 УК РФ п. «л» следующего содержания: «л) совершение впервые преступления небольшой или средней тяжести лицом, страдающим наркоманией, токсикоманией или алкоголизмом, при условии его добровольного согласия на прохождение курса лечения, а также медицинской и социальной реабилитации от наркотической/токсикоманической или алкогольной зависимости».
– в-третьих, необходимо исключить из санкций ч.1 и 2 ст. 228 УК РФ такое наказание, как лишение свободы, а максимальный предел лишения свободы в ч. 3 ст. 228 УК РФ снизить до семи лет.
4. Требуют уточнения нормативные предписания, касающиеся отсрочки отбывания
наказания для лиц, больных наркоманией (ст. 82 УК РФ):
– действие ст. 82 УК РФ следует распространить на всех лиц, страдающих наркоманией, совершивших любые преступления небольшой или средней тяжести;
– необходимо исключить из ч. 1 указание на размер отсрочки – 5 лет, привязав решение суда об освобождении от ранее назначенного наказания к результатам процесса медико-социальной реабилитации и правопослушному поведению лица, к которому она была применена.
5. Сравнительно-правовой анализ законодательства ряда зарубежных государств
дает основание для формулирования следующих выводов:
– со второй половины ХХ в. антинаркотическое законодательство большинства зарубежных государств отражает отказ от политики «войны с наркотиками» («War on Drugs») в пользу политики «меньшего вреда» («Harm reduction»);
– в большей части зарубежных государств предусмотрено принудительное лечение лиц, страдающих наркоманией или алкоголизмом (Австрия, Великобритания, Голландия, Дания, Италия, Ирландия, Испания, Польша, Швейцария, Франция и др.); зачастую им придается статус «мер безопасности» (УК Республики Беларусь, УК Испании, УК Казахстана, УК Польши, УК Республики Сан-Марино, УК ФРГ, УК Швейцарии, УК Украины и др.); по Закону об уголовном праве Израиля их применение зависит от целесообразности и изъявления желания лечиться со стороны самого виновного;
– как правило, принудительное лечение назначается наряду с наказанием и исполняется в специализированных лечебных учреждениях (УК Австрии, УК Польши, УК ФРГ, УК Швейцарии); в соответствии с УК Дании и Законом об уголовном праве Израиля принудительное лечение применяется вместо наказания; в УК Испании предусмотрено два режима применения мер безопасности: сопряженный с лишением свободы и без такового;
– отличается прогрессивностью законодательство Германии, нормы которого устанавливают либо смягчение, либо отказ от наказания в отношении лиц, совершивших нарушение закона незначительной опасности для общества, при условии возможности избавления указанных лиц от наркотической зависимости;
– зарубежные источники уголовного права в систему целей наказания включают ресоциализацию; УК Болгарии, Франции и Швейцарии содержат нормы, непосредственно ей посвященные;
– в зарубежных государствах, как правило, действуют специализированные нормативные акты о лечении и реабилитации лиц, страдающих наркотической или токсикома-нической зависимостью (например, итальянский Закон «О наркотических и психотропных веществах, лечении и реабилитации токсикоманов» № 685 от 22 декабря 1975 г., Федеральный закон США от 8 октября 1966 г. «О социальном восстановлении лиц, страдающих наркологической зависимостью»)).
6. Согласно Международной классификации болезней (МКБ-10), разделу F («Психические расстройства и расстройства поведения»), рубрике F10-19 («Психические расстройства и расстройства поведения, связанные с употреблением психоактивных веществ») лица, страдающие зависимостью от психоактивных веществ, относятся к больным, страдающим психическими расстройствами, следовательно, принудительные меры медицинского характера должны применяться к ним в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 97 УК РФ.
7. Критический анализ положений, содержащихся в статье 721 «Назначение наказания лицу, признанному больным наркоманией», позволяет сделать вывод о недостаточной обоснованности такого нововведения с точки зрения возложения на осужденного обязанности пройти лечение от наркомании. Данное положение дублирует установления, содержащиеся в гл.15 УК РФ, и ставит вопрос о правовой природе указанных в данной статье мер, выведенных за «границы» принудительных мер медицинского характера. Кроме того, вызывает возражения ограничение круга наказаний, при применении которых может быть возложена соответствующая обязанность, и круга лиц, в отношении которых допустимо применение лечения, медицинской и (или) социальной реабилитации (законодателем проигнорированы лица, страдающие алкоголизмом и токсикоманией).
8. В уголовном законе должно быть сформулировано четкое определение принуди
тельных мер медицинского характера. В связи с этим предлагается авторская редакция ст.
97 УК РФ с изменением её названия:
«Статья 97. Понятие и цели принудительных мер медицинского характера
1. Принудительные меры медицинского характера есть меры государственного
воздействия, назначаемые по приговору суда лицам:
а) совершившим деяния, предусмотренные статьями Особенной части настояще
го Кодекса, в состоянии невменяемости;
б) у которых после совершения преступления наступило психическое расстрой
ство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания;
в) совершившим преступление и страдающим психическими расстройствами, не
исключающими вменяемости;
г) совершившим в возрасте старше восемнадцати лет преступление против поло
вой неприкосновенности несовершеннолетнего, не достигшего четырнадцатилетнего
возраста и страдающим расстройством сексуального предпочтения (педофилией), не
исключающим вменяемости.
2. Принудительные меры медицинского характера назначаются лицам при условии, что психические расстройства, указанные в части первой настоящей статьи, связаны с возможностью причинения ими существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц и заключаются в возложении обязанности пройти в амбулаторных либо стационарных условиях назначенный в установленном законом порядке курс лечения, дифференцируемый в зависимости от характера и степени тяжести заболевания.
3. Целями принудительных мер медицинского характера являются излечение лиц, указанных в части первой настоящей статьи, или улучшение их психического и физического состояния, либо достижение стойкой длительной ремиссии, а также предупреждение совершения ими новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части настоящего Кодекса, и их ресоциализация.
4. (в действующей редакции).
5. Порядок исполнения принудительных мер медицинского характера определяется уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации и иными федеральными законами».
Статью 98 УК РФ предлагается исключить.
9. Действующее законодательство необоснованно игнорирует проблему токсико
мании. В этой связи ст. 101 УИК РФ нуждается в соответствующем дополнении следую
щего содержания: «2. В уголовно-исполнительной системе для медицинского обслужива-
ния осужденных организуются лечебно-профилактические учреждения (больницы, специальные психиатрические и туберкулезные больницы) и медицинские части, а для содержания и лечения осужденных, больных открытой формой туберкулеза, алкоголизмом, наркоманией и токсикоманией, в амбулаторных и стационарных условиях – лечебные исправительные учреждения».
10. Предлагается авторская дефиниция ресоциализации, под которой в доктриналь-ном аспекте понимается процесс восстановления и закрепления разрушенных либо нивелированных в результате совершения преступного деяния и отбывания уголовного наказания социально-полезных связей, навыков и способностей лица (а при их отсутствии – создание таковых), функций и статуса личности, а также разрушения криминогенных стереотипов и вытеснения их стереотипами правопослушного поведения.
Не вызывающая сомнений значимость ресоциализации требует ее нормативной регламентации в УК РФ. В связи с этим предлагается дополнить ч. 2 ст. 43 УК РФ, включив в круг целей наказания ресоциализацию осужденного: «2. Наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления, ресоциализа-ции осужденного и предупреждения совершения новых преступлений». Кроме того, необходимо дополнить ст. 43 УК РФ примечанием, содержащим легально-формализованную дефиницию ресоциализации: «Под ресоциализацией в данной статье понимается комплекс медицинских, психологических, педагогических и социальных мер, направленных на восстановление физического, психического, духовного и социального здоровья личности и дальнейшую социализацию человека в обществе».
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования
непосредственно связана с элементами его научной новизны и состоит в том, что оно вносит определенный вклад в развитие уголовно-правовой доктрины. Его результаты могут быть использованы в процессе дальнейшего совершенствования УК РФ, в ходе последующих научных изысканий по данной проблематике, при преподавании курса Общей части уголовного права, криминологии, а также при освоении соответствующих разделов уголовно-исполнительного права. Прикладная значимость проведенного исследования обусловлена его направленностью на обеспечение правильного и единообразного применения уголовно-правовых норм об ответственности лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, исключение из судебной практики ошибок, связанных с наказанием и применением к ним принудительного лечения. Практическим значением обладают разработанные в диссертации рекомендации по осуществлению процесса ресоциализации в отношении лиц, злоупотребляющих психоактивными веществам. Материалы диссертации могут быть использованы при подготовке учебных курсов уголовного права и криминологии.
Апробация результатов исследования. Основные теоретические положения, выводы соискателя, рекомендации по совершенствованию соответствующей системы уголовно-правовых норм и по оптимизации процесса их применения, содержащиеся в работе, изложены в 12 научных статьях автора (в том числе в 4, опубликованных в изданиях, включенных в перечень ВАК). Они обсуждались на кафедре уголовного права и процесса ФГАОУ ВПО «Северо-Кавказский федеральный университет»; представлялись на 5 международных («Российское общество: цивилизационные горизонты трансформации», г. Саратов, 11 декабря 2008 г.; «Уголовно-правовая защита конституционных прав человека (к 15-летию Конституции России)», г. Санкт-Петербург, 26-27 мая 2009 г.; «Современные проблемы уголовной политики», г. Краснодар, 28 сентября 2012 г.; «Уголовная политика в сфере обеспечения безопасности здоровья населения, общественной нравственности и иных социально-значимых интересов», г. Краснодар, 24 апреля 2014 г.; «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года: концептуальные основы и историческое значение», 2-3 октября 2015 г., г. Геленджик) и 1 межрегиональной («Концептуальные направления реформирования уголовно-исполнительной системы: состояние и развитие», г. Краснодар, 13 августа 2012 г.) научно-практических конференциях. Результаты исследования внедрялись в учебный процесс в ходе преподавания уголовного права РФ в Кубанском социально-экономическом институте (г. Краснодар), Кубанском государственном университете, в практическую деятельность правоохранительных органов (что подтверждается актами о внедрении).
Структура диссертации представлена введением, четырьмя главами, включающими 10 параграфов, заключением, списком использованной литературы и приложениями.
Специфика уголовной ответственности лиц, злоупотребляющих алкоголем, в российском законодательстве дореволюционного и советского периодов
В нормах российского законодательства традиционно серьезное внимание уделялось субъекту преступления. В частности, вопросы дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности и наказания виновного в зависимости от свойств его личности находят свое выражение еще в эпоху древнерусского права (XI – XIII вв.). Уже тогда в нормах права нашло закрепление положение, согласно которому преступником могло быть только лицо, обладающее свободной волей и сознанием1. Именно эта презумпция, на наш взгляд, лежала и в основе закрепления права на убийство ночного вора, застигнутого на месте преступления (ст.36 Пространной Правды)2.
Все это в последующем предопределило общий вектор развития отечественного уголовного законодательства, в том числе и в части регламентации ответственности лиц, злоупотребляющих наркотическими средствами и психотропными веществами. История этого вопроса тесным образом переплетается с проблемой установления правового режима оборота указанных предметов. В связи с тем, что широкое распространение они получили лишь к началу ХХ в., именно тогда же и происходит первый опыт криминализации в отечественном законодательстве деятельности, связанной с их незаконным оборотом и потреблением. Тем не менее, в монографических источниках встречается и иная точка зрения. Так, в частности, по мнению некоторых авторов, уже в источниках древнерусского права VIII-XI вв. (Русской Правде, Княжеских Уставах и Грамотах) содержатся упоминания об употреблении наркотиков на территории Древней Руси1. Зачастую эти вещества и средства использовались в обрядовых целях «ведьства», «зелейничества», «потворов», «чародеяния», «волхования». По мере укрепления христианства служители церкви все более жестко преследовали представителей языческих культ