Южиков Александр Александрович. Пиратство: истоки, реалии, проблемы уголовно-правового противодействия

brief description

Южиков Александр Александрович. Пиратство: истоки, реалии, проблемы уголовно-правового противодействия: диссертация ... кандидата юридических наук: 12.00.08 / Южиков Александр Александрович;[Место защиты: Саратовская государственная юридическая академия].- Саратов, 2014.- 231 с.
Содержание к диссертации
Введение
Глава I. STRONG Пиратство в международном и российском уголовном
праве: историко-сравнительный анализ STRONG 17
1. Понятие и истоки пиратства 17
2. Развитие международного и национального законодательства об ответственности за пиратство . 37
3. Пиратство в современном международном и российском уголовном праве: сравнительный анализ 63
Глава II. Уголовно-правовая характеристика пиратства по уголовному законодательству России 84
1. Объект пиратства 84
2. Предмет и место совершения пиратства 97
3. Объективная сторона пиратства 119
4. Субъективные признаки пиратства 137
Глава III. Проблемы совершенствования мер уголовно- правового противодействия пиратству ... 157
1. Дифференциация уголовной ответственности за пиратство по квалифицирующим и особо квалифицирующим признакам 157
2. Разграничение пиратства со смежными составами преступлений 171
Заключение. 185
Библиографический список 196
Приложения
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. В Российской
Федерации на официальном уровне признано, что «обеспечение общественной
безопасности является одним из приоритетных направлений государственной
политики в сфере национальной безопасности»1. Одна из составляющих
общественной безопасности – безопасность судоходства – также требует от
государства и общества принятия мер, направленных на противодействие
преступлениям, среди которых особое место занимает пиратство. Актуальность
исследования проблем уголовной ответственности за пиратство в
отечественной науке была признана не сразу и не всеми специалистами2, но конец XX века и первое десятилетие XXI века ознаменовались столь серьезным всплеском пиратской активности, что не видеть в пиратстве реальной угрозы интересам национальной и международной безопасности стало невозможным.
Современное пиратство приобрело новые черты: масштабность,
повышение степени агрессии, связь с организованной преступностью и
терроризмом, огромный экономический, моральный, физический и
многомиллиардный имущественный вред и др. По данным Международного морского бюро Международной торговой палаты, за период с 2000 г. по 2012 г. в мире было отмечено около 4000 актов пиратства3 (т.е. в среднем по 330 нападений в год). В 2013 г., согласно сведениям этой же международной организации, в мире было официально зарегистрировано 364 пиратских
1 Концепция общественной безопасности в Российской Федерации, утвержденная Президентом РФ 20.11.2013
г. (документ официально опубликован не был) [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс:
ВерсияПроф».
2 Так, например, попытка доктора юридических наук Н.А. Егоровой опубликовать в 1998 г. статью,
посвященную анализу состава пиратства, по ее словам, «встретила непонимание редакторов авторитетного
юридического журнала по причине … отсутствия пиратства как явления…». См.: Блог Н.А. Егоровой – я.ру
[Электронный ресурс]. (дата обращения: 15.01.2013).
3 См.: Статистика пиратских нападений за 2011 год (из доклада Международного морского бюро 16.01.2013) //
Акты пиратства на море - ФБУ «Служба морской безопасности» [Электронный ресурс]. URL: (дата обращения: 12.10.2013).
нападения, что соответствует уровню 2007 года1. При этом (как и всегда ранее) каждый акт пиратского нападения сопровождается насилием в отношении членов экипажа, других находящихся на судне лиц, но суммы выкупа за освобождение моряков и самого судна неуклонно возрастают. Сегодня пиратство представляет серьезную угрозу не только морскому судоходству, но и мировой и национальной экономикам, а также внешней безопасности государств.
Установление в 1996 г. Россией уголовной ответственности за пиратство (ст. 227 Уголовного кодекса Российской Федерации2) стало хотя и важным, но все-таки проблемным шагом в борьбе с этим преступлением в виду несовершенства диспозитивных установлений названной уголовно-правовой нормы. Результаты проведенного анализа следственной и судебной практики, изучение международного опыта борьбы с пиратством выявили весьма серьезные погрешности и в редакционном ее оформлении, и в нормативно-правовом предназначении: признаки основного и квалифицированного составов позволяют правоприменителю руководствоваться и ст. 162 УК РФ, и ст. 209 УК РФ, и другими статьями УК РФ; размыты пределы предмета и места пиратства; применение ст. 227 УК РФ позволительно и без фактического захвата судна. Нечеткое же описание признаков состава преступления может привести (и приводит) к разнообразному применению закона, квалификационным ошибкам, существенно влияет на достоверность судебной статистики и соответствующим образом на эффективность противодействующих пиратству мер.
Названные и другие пробелы действующей уголовно-правовой нормы, закрепленной в ст. 227 УК РФ, свидетельствуют о необходимости ее совершенствования, то есть приведения в соответствие с реалиями
1 См.: Пиратская активность снизилась в 2013 году на 11% - Международное морское бюро [Электронный
ресурс]. (дата обращения: 29.01.2014).
2 Далее по тексту – УК РФ.
современности и нормами международного права. В 2010 году в Государственную Думу Российской Федерации был направлен законопроект, прошедший правовую экспертизу в НИИ Генеральной прокуратуры, в котором была предложена новая редакция ст. 227 УК РФ, но обсуждение ее в высшем законодательном органе не состоялось1. Однако потребность переосмысления уголовно-правового запрета, содержащегося в ст. 227 УК РФ, не исчезла, напротив, стала еще более актуальной после нападения в сентябре 2013 года членов неправительственной организации «Greenpeace» на стационарную платформу «Приразломная», расположенную в акватории Баренцева моря. Как известно, первоначально действия нападавших были квалифицированы по ст. 227 УК РФ, но в последующем Следственный комитет РФ изменил свою позицию, усмотрев в их поведении признаки преступления, предусмотренного ст. 213 УК РФ.
Уголовно-правовая оценка содеянного активистами общественного
движения (и первоначальная, и последующая) вызвала активную дискуссию
среди специалистов, в том числе иностранных2. Спорили в основном по поводу
двух предметов: правомерно ли буровую платформу причислять к судну как
месту совершения пиратства и соответствуют ли активные действия членов
общественного движения признакам нападения. Другими словами,
дискутировали о том, что называют погрешностями, допущенными при формализации исследуемого нами социального явления. Изложенное приводит к мысли о том, что понимание сути пиратства вызывает трудности на всех уровнях правопонимания и правоприменения – и в нормотворчестве, и в практической деятельности, и в плоскости научно-теоретических воззрений.
1 См.: Бекяшев К.А. Международное право в борьбе с морским пиратством // LEX RUSSICA (Научные труды
МГЮА). 2010. № 6. С. 1414.
2 См.: Zylstra A. Piracy or Hooliganism: detention of the Arctic Sunrise // Matters of Russian and International Law.
2013. № 9-10. P. 9-29.
Сложившаяся в уголовно-правовой науке и правоприменительной практике ситуация не дает оснований рассчитывать на существенное повышение эффективности борьбы с этим опаснейшим явлением человечества действующими ныне уголовно-правовыми средствами, что и свидетельствует об актуальности избранной темы диссертационного исследования.
Степень разработанности темы диссертационного исследования. В отечественной юридической науке проблемам борьбы с пиратством посвящено значительное количество работ, большая часть из которых подготовлена специалистами в области международного морского права и международного уголовного права. В частности, в трудах К.А. Бекяшева, Л.Н. Галенской, В.Н. Гуцуляк, А.Р. Каюмовой, А.Л. Колодкина, М. Куршева, Л.А. Моджорян, А.Б. Снисаренко, Е.С. Смирновой, Ю.С. Ромашева, В.Н. Русиновой и др. исследовались проблемы международно-правового противодействия пиратству.
Истории пиратства и формирования правового механизма борьбы с ним посвящены работы Ван И. Ди, В.Л. Григоряна, В.И. Дмитриева, А.Л. Колодкина, В.Ф. Сидорченко, Я. Маховского, И.В. Можейко и др.
Уголовно-правовые аспекты ответственности за пиратство исследованы в работах О.А. Аксенова, В.Н. Додонова, Н.А. Егоровой, И.И. Карпеца, В.С. Комиссарова, А.И. Коробеева, Т.И. Нагаевой.
Проблемам международно-правовой и уголовно-правовой борьбы с пиратством посвящен ряд диссертационных исследований, в частности Э. Конте (Москва, 1990 г.); С.О. Допилка (Киев, 1993 г.); З.В. Миронова (Ставрополь, 2001 г.); В.Л. Михеева (Москва, 2003 г.); Н.А. Князевой (Владивосток, 2012 г.); А.А. Тодорова (Москва, 2012 г.); И.В. Маймистовой (Санкт-Петербург, 2012 г.).
Подчеркивая исключительную важность проделанной названными
авторами работы, вместе с тем нельзя не отметить существование ряда
проблем, затрудняющих применение уголовно-правовых норм об
ответственности за пиратство, существенно осложняющих совершенствование российского уголовного законодательства в этой части и снижающих эффективность мер в борьбе с пиратством. В этом ряду находятся вопросы определения предмета и места пиратства как конструктивных признаков состава преступления; субъекта, цели и мотива пиратского нападения. Практически не исследованным является понятие агрессии как сущностного признака пиратства; не уделено достаточного внимания и определению судна, его характеристикам, имеющим решающее значение для формализации уголовно-правового запрета.
Дискуссионность и нерешенность перечисленных аспектов
обусловливает необходимость современного комплексного исследования вопросов уголовной ответственности за пиратство.
Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом научного исследования выступают общественные отношения, возникающие в связи реализацией уголовно-правовых мер противодействия пиратству.
Предмет исследования составляют: исторический нормативный материал
в области противодействия пиратству; уголовно-правовые нормы
действующего отечественного законодательства, регламентирующие
ответственность за пиратство; нормы международного права о сотрудничестве в борьбе с пиратством; материалы судебной практики; данные уголовной статистики; публикации в средствах массовой информации о фактах совершения пиратских нападений.
Целью диссертационного исследования является определение природы пиратства как феномена социальной действительности, формирование теоретико-прикладного понимания пиратства как преступного деяния и разработка на этом основании предложений по совершенствованию уголовно-правовых мер противодействия ему.
Достижению названной цели может способствовать решение следующих задач:
выявление истоков пиратства как социального явления и изучение его свойств;
определение фактологической и юридической природы пиратства для совершенствования международно-правовых и отечественных норм об уголовной ответственности за пиратство;
- проведение сравнительного анализа норм международного права и
отечественного уголовного законодательства, определяющих понятие и
признаки пиратства, для выявления наиболее оптимального способа их
согласования;
проведение системного анализа признаков состава преступления, предусмотренного ст. 227 УК РФ, в целях оптимизации ее прикладного назначения;
выявление проблем уголовно-правового противодействия пиратству в части дифференциации уголовной ответственности за него;
- определение критериев разграничения пиратства и смежных составов
преступлений;
- внесение предложений по совершенствованию норм действующего
уголовного законодательства об ответственности за пиратство.
Методологической основой диссертационного исследования
послужили категории и закономерности диалектического материализма. При
решении конкретных задач в работе использованы также и другие успешно
апробированные юридической доктриной общенаучные и частнонаучные
методы познания, включая анализ и синтез, дедукцию и индукцию,
абстрагирование, историко-правовой, логический, догматический, формально-
юридический, сравнительно-правовой, системно-структурный,
лингвистический, социологический.
Теоретическая база диссертационного исследования включает в себя труды специалистов в области уголовного права и криминологии, а также международного права, истории государства и права, психологии и других наук и представлена работами Ю.М. Антоняна, Л.И. Божовича, А.И. Бойцова, Я.М. Брайнина, Ю.И. Бытко, Г.В. Вериной, Р.Р. Галиакбарова, Л.Д. Гаухмана, П.С. Дагеля, Н.Д. Дурманова, Н.И. Загородникова, Н.А. Зелинской, Н.Г. Иванова, Н.Г. Кадникова, С.Г. Келиной, Е.В. Кобзевой, М.И. Ковалева, А.Н. Красикова, Л.Н. Кривоченко, П.К. Кривошеина, Л.Л. Кругликова, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, Н.А. Лопашенко, В.В. Лунеева, С.В. Максимова, В.В. Мальцева, О.А. Михаля, А.В. Наумова, П.Н. Панченко, А.А. Пионтковского, Б.Т. Разгильдиева, А.И. Рарога, Ф.Р. Сундурова, Н.С. Таганцева, А.Н. Трайнина, М.Д. Шаргородского и других авторов.
Нормативную базу исследования составили Конституция Российской
Федерации; нормы международного права о сотрудничестве в борьбе с
пиратством; Уголовный кодекс Российской Федерации, Кодекс Российской
Федерации об административных правонарушениях, Гражданский кодекс
Российской Федерации, Кодекс торгового мореплавания Российской
Федерации, Кодекс внутреннего водного транспорта Российской Федерации;
постановления Правительства Российской Федерации, регламентирующие
порядок морского и внутреннего судоходства; постановления Пленумов
Верховного Суда СССР, РСФСР, Российской Федерации, касающиеся практики
применения уголовного законодательства по вопросам, имеющим значение для
квалификации пиратства; исторические документы (уголовное
законодательство Российской Империи).
Эмпирическая база исследования основывается на результатах изучения 126 материалов по фактам пиратских нападений, опубликованных в средствах массовой информации. Проведен анализ сведений, полученных автором от 275 сотрудников правоохранительных органов Астраханской,
Волгоградской и Ростовской областей в ходе проведенного по специально разработанным анкетам социологического опроса по проблемам уголовно-правового противодействия пиратству.
Научная новизна исследования заключается в том, что в результате его
проведения определена природа пиратства как феномена социальной
действительности и сформировано теоретико-прикладное понимание пиратства
как преступного деяния. В диссертации содержится системно-теоретическое
решение проблем уголовно-правового противодействия пиратству, в том числе
связанное с внесением предложений по совершенствованию в
соответствующей части действующего уголовного законодательства и правоприменительной практики.
Научная новизна находит свое непосредственное выражение в следующих основных положениях, выносимых на защиту:
1. Весьма неоднозначное отношение к пиратству как явлению, которое существовало на протяжении многих веков, объясняется этимологическим значением слова «пиратство»: первоначально оно не имело негативного смысла и лишь отражало поведение отдельных людей – первооткрывателей, первопроходцев, пробующих, испытывающих что-то новое. Возникновение пиратства обусловлено естественными процессами развития человечества: освоением морского пространства, появлением судоходства и, как следствие, морской торговли. Но по своей социальной сути явление, получившее название «пиратство», всегда носило характер агрессии, направленной против людей и имущества, находящихся на водном судне.
2. В России пиратство не получило столь широкого распространения, как в других странах, не стало традиционным способом существования ни для одной части населения государства. Исторически для российского государства борьба с пиратством никогда не была первоочередной задачей, поэтому в российском уголовном законодательстве нормы об ответственности за
пиратство появились только в XIX столетии, однако сам термин «пиратство» в них не использовался. Пиратство – это новелла российского уголовного законодательства, появившаяся в Уголовном кодексе РФ лишь в 1996 г. в результате имплементации международно-правовых норм в национальное право.
3. Нормы об ответственности за пиратство формировались на двух уровнях: национальном и международном, но первоначально такие нормы стали появляться во внутригосударственном праве зарубежных стран. В процессе развития антипиратского законодательства государствам не удалось примирить свои позиции по многим признакам этого понятия и явления. Даже после некоторой кодификации международно-правовых норм о борьбе с пиратством согласованного подхода на международном и внутригосударственном уровнях не наблюдается. Основная причина – отсутствие единообразного понимания содержания пиратства, его объективных и субъективных элементов.
4. В настоящее время понятие пиратства остается дискуссионным, что свидетельствует о продолжении процесса развития антипиратского законодательства. Современный его этап характеризуется терминологическим разнообразием; в международных актах и российском праве используется сразу несколько обозначений этого явления: «пиратство», «вооруженный разбой на море», «незаконные акты против безопасности мореплавания», «акты незаконного вмешательства».
5. Сравнительный анализ дефиниций пиратства, закрепленных в международно-правовых актах (ст. 15 Женевской Конвенции об открытом море 1958 г., ст. 101 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.) и российском уголовном законодательстве (ст. 227 УК РФ), позволяет сделать вывод об их различии по существу. Несмотря на наличие общих признаков («насилие», «судно», «имущество», «в целях»), перечисленных в указанных нормах, в
контексте определения пиратства на национальном и международном уровнях они использованы по-разному. Наиболее значимое несовпадение с позиций правоприменения наблюдается в таких конструктивных признаках, как судно, предмет, место и цель совершения пиратства.
6. Пиратство в первую очередь нарушает безопасность морского судоходства, характеризующуюся таким уровнем международно-правовой и национально-правовой защищенности интересов общества, который обеспечивает безопасные условия движения судов на море, деятельности по обеспечению движения судов на море и выполнению возложенных на них задач. Дополнительным объектом пиратства выступают общественные отношения в сфере охраны жизни и здоровья человека и собственности.
7. Обязательным признаком состава пиратства является предмет, которым признаются вещи материального мира в виде водного судна и иного чужого имущества независимо от источника происхождения и субъективной принадлежности.
8. Водное судно – это самоходное или несамоходное плавучее сооружение, используемое в целях судоходства, проведения поисков, разведки и добычи полезных ископаемых, переработки добытых морепродуктов, выполнения иных подводных или надводных инженерно-технических работ. Водное судно имеет регистрационное название и (или) номер, укомплектовано экипажем, руководимым капитаном (или иным уполномоченным лицом), и отвечает требованиям безопасности мореплавания. Определение понятия водного судна целесообразно закрепить в примечании к ст. 227 УК РФ.
9. Место совершения преступления является обязательной
характеристикой объективной стороны состава пиратства, которую можно рассматривать в двух аспектах. Во-первых, местом совершения пиратства признается водное пространство, в котором находится водное судно, являющееся предметом посягательства. Во-вторых, местом совершения
пиратства должно признаваться само водное судно, которое подверглось нападению и на территории которого происходит завладение чужим имуществом.
10. Водное пространство как место совершения пиратства должно толковаться ограничительно с учетом положений международных договоров – открытое море.
11. Пиратство проявляется в агрессии – сложном социальном феномене, имеющем многоаспектное содержание. Агрессия предполагает разрушительное, наступательное поведение, насильно воздействующее как на одушевленные, так и на неодушевленные объекты. Нападение в составе пиратства можно определить как агрессивные действия, направленные на захват судна, сопряженный с применением физического или психического насилия к членам экипажа и другим лицам, находящимся на судне. Признак агрессии подчеркивает насильственный характер пиратских действий, предметом которых может быть как человек, так и само судно либо иное чужое имущество. Самостоятельной разновидностью пиратской агрессии является проникновение пиратов на судно с целью последующего взятия его под контроль. Данное обстоятельство, учитывая специфику пиратской агрессии, следует предусмотреть в диспозиции ч. 1 ст. 227 УК РФ.
12. Пиратство относится к числу усеченных составов преступлений, то есть признается оконченным с момента совершения действий, направленных на захват судна, независимо от результатов такой агрессии. Фактически это проявляется в действиях, которые понуждают капитана судна осуществлять маневрирование во избежание опасного сближения с пиратским судном или с целью ухода от его преследования.
13. Согласно прямому указанию закона, цель пиратского нападения – завладение чужим имуществом. Это конструктивный признак, который в совокупности с признаком «нападение» положен в основу отграничения
состава пиратства от смежных составов преступлений. «Завладение» по своему смыслу не совпадает с понятием хищения. Завладеть значит установить полный контроль над чужим имуществом, которое может быть уничтожено, передано на временное хранение и т.д., а может быть и возвращено законному владельцу.
14. Исторический анализ и анализ обстоятельств пиратских нападений, совершенных в современный период времени, позволяют сделать вывод, что «вооруженность» и «групповой способ» имманентно присущи пиратству, поэтому должны быть отражены в качестве конструктивных признаков основного состава преступления.
15. На основании результатов анализа объективных и субъективных признаков состава пиратства, его квалифицирующих и особо квалифицирующих обстоятельств представляется необходимым изложить ст. 227 УК РФ в редакции, соответствующей фактическим пиратским действиям и реалиям современности:
«Статья 227. Пиратство
1. Нападение на водное судно или стационарную платформу, а равно
проникновение на водное судно или стационарную платформу для
установления в последующем над ним контроля в целях завладения этим
судном или стационарной платформой либо иным чужим имуществом,
совершенное в открытом море вооруженной группой лиц по предварительному
сговору, -
наказывается лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет с конфискацией имущества.
2. То же деяние, совершенное:
а) с целью завладения оружием, боеприпасами, взрывными устройствами,
взрывчатыми веществами, иным вооружением либо военной техникой;
б) с целью завладения нефтью или нефтепродуктами;
в) организованной группой,
г) с умышленным причинением тяжкого вреда здоровью, -
наказывается лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет с конфискацией имущества.
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они повлекли умышленное лишение жизни другого человека, -
наказывается лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет с
конфискацией имущества или пожизненным лишением свободы с
конфискацией имущества.
Примечание. Под водным судном в настоящей статье понимается самоходное или несамоходное плавучее сооружение, используемое в целях судоходства, проведения поисков, разведки и добычи полезных ископаемых, переработки добытых морепродуктов, выполнения иных подводных или надводных инженерно-технических работ».
16. В целях разграничения разбоя и пиратства с учетом более высокой степени общественной опасности речного и морского разбоя целесообразно ч. 2 ст. 162 УК РФ дополнить еще одним квалифицирующим признаком: «разбой, совершенный в отношении водного судна или стационарной платформы во внутренних и территориальных водах РФ, исключительной экономической зоне или континентальном шельфе».
Теоретическая и практическая значимость диссертационного
исследования заключается в том, что оно развивает и дополняет научные
знания о преступлениях против общественной безопасности и уголовно-
правовых мерах борьбы с ними. Содержащиеся в диссертации положения,
выводы и рекомендации могут применяться для дальнейшей теоретической
разработки вопросов уголовно-правового противодействия пиратству.
Отдельные положения диссертационного исследования могут быть
использованы в законотворческой деятельности при совершенствовании уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность за пиратство,
разбой и бандитизм. Практическая значимость исследования состоит также в том, что выработанные автором рекомендации ориентированы на минимизацию трудностей, сопряженных с толкованием конструктивных и квалифицирующих признаков состава пиратства, с его отграничением от смежных составов преступлений, что, несомненно, способствует оптимизации применения уголовно-правовых норм, содержащихся в ст. 227 УК РФ. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в процессе преподавания международного уголовного права, российского уголовного права и криминологии в высших и средних учебных заведениях, а также при подготовке учебно-методических материалов по указанным дисциплинам.
Апробация результатов исследования. По результатам
диссертационного исследования автором опубликовано одиннадцать научных
статей, в том числе три – в рецензируемых научных изданиях из Перечня,
рекомендованного ВАК при Министерстве образования и науки РФ для
опубликования основных научных результатов диссертаций (общий объем
публикаций 2,46 п.л.). Кроме того, выводы и рекомендации, сделанные в работе,
докладывались автором на научных и научно-практических мероприятиях,
включая V Всероссийскую научно-практическую конференцию «Тенденции и
противоречия развития российского права на современном этапе» (Пенза,
декабрь 2006 г.), I (VIII) открытую Международную научную конференцию
студентов и молодых ученых «Правовое образование. Гражданское общество.
Справедливое государство» (Кемерово, апрель 2007 г.), 51-ю научно-
практическую конференцию профессорско-преподавательского состава
Астраханского государственного технического университета (Астрахань,
апрель 2007 г.), Общероссийскую научно-практическую конференцию
«Актуальные проблемы реформирования российского законодательства»,
посвященной 80-летию ФГБОУ ВПО «Саратовской государственной
юридической академии» и 15-летию Астраханского филиала ФГБОУ ВПО
«Саратовской государственной юридической академии» (Астрахань, ноябрь
2011 г.), Международную научно-практическую конференцию «Россия в
переломные периоды своего развития» (Волжский, март 2013 г.).
Результаты диссертационного исследования апробированы и внедрены в
учебный процесс Астраханского государственного технического университета,
Астраханского государственного университета, Астраханского филиала
Юридического гуманитарного института, Астраханского филиала
Международного института экономики и права, а также в деятельность
Межрегионального следственного отделения (дислокация г. Астрахань)
Следственной части Главного управления Министерства внутренних дел
России по Южному федеральному округу, 2 Межрегионального оперативно-
разыскного отдела (дислокация г. Астрахань) Главного управления
Министерства внутренних дел России по Южному федеральному округу, что
подтверждается соответствующими актами внедрения.
Структура диссертации определена поставленными целями и задачами и состоит из введения, трех глав, объединяющих девять параграфов, заключения, библиографического списка и приложения.
Развитие международного и национального законодательства об ответственности за пиратство
Любое общественно опасное поведение человека, как известно, лишь тогда становится преступным, когда получает форму запрета, т.е. признается противоправным. И если общественная опасность присуща тому или иному поведению объективно, то признание его противоправным целиком и полностью зависит от воли человека (группы лиц), наделенного законодательными полномочиями. Другими словами, установление уголовно-правового запрета на определенное общественно опасное деяние является результатом государственной политики. Отношение государств к пиратству, как было показано выше, было неоднозначным. Со времени своего появления пиратство причиняло огромный физический и материальный вред. Но подрывая экономические основы одних государств, оно обеспечивало обогащение определенных групп людей (пиратов и не только) или даже целых государств. Противоречивое отношение к пиратству было связано не только с тем, что оно тесно переплеталось с легальными сферами деятельности (торговля, мореплавание), и в этой связи не вызывало порицание, но и с тем, что как весьма прибыльная «профессия» пиратство всегда было востребовано, при чем со стороны государств. Интерес того или иного правителя к пиратству зависел от политических, военных, экономических, социальных факторов; изменение обстановки в определенном регионе приводило к тому, что менялось и отношение конкретного государства к пиратству, но в это же самое время другое государство старалось использовать пиратство для решения своих геополитических задач.
Естественно, что при таком весьма неоднозначном отношении к пиратству не могло быть и речи о последовательном и динамичном формировании и развитии законодательства об ответственности за пиратство. Процесс становления антипиратского законодательства протекал под влиянием вышеуказанных факторов и прошел несколько этапов, выделение которых носит весьма условный характер. Началу формирования антипиратского законодательства предшествовал период, когда пиратство регулировалось наравне с другими, социально одобряемыми, видами деятельности. Поскольку в античные времена пиратство считалось обычным ремеслом, таким же, как торговля, скотоводство или земледелие, то и правила для него устанавливались общие. Например, в «Дигестах» сохранился закон, приписываемый Солону: «ean de dmos phratores hiern orgin nautai syssitioi homotaphoi thiastai epi leian oichomenoi eis emporian hoti an tutn diathntai pros alllus kyrion einai cau m apagoreui dmosia grammata», что при буквальном переводе означало: «если дем, или член фратрии, или совместно совершающие священные обряды, или моряки, или члены сисситии, или совместно хоронящие (в складчину), или совместно исполняющие культ, или отправляющиеся за добычей или ради торговли заключат между собой о чем-то соглашение, то быть посему, если законы общественные сего не запрещают»1. Очевидно, что в законах Солона пираты были уравнены в правах с моряками, торговцами, членами фратрии и т.д., а стало быть, никакой ответственности за их промысел не существовало. Однако по мере формирования пиратства как самостоятельного социально-экономического явления стало очевидным его влияние на развитие торговых (и не только) отношений. Оценив весь негативный потенциал пиратства, осознав его вредоносность, государства стали предпринимать первые попытки законодательного противодействия пиратству. Это был первый этап формирования антипиратского законодательства, связанный с принятием примерно в 100 г. до н.э. в Древнем Риме «Закона о преследовании морского пиратства», которым пираты объявлялись «врагами человечества» и подлежали уничтожению. Древний Рим попытался таким образом активизировать борьбу с пиратством, привлекая к ней и другие государства. Вслед за принятием закона последовали военные действия против пиратов, которые имели успех. Однако этот результат носил временный характер, и достаточно быстро пираты восстановили свою мощь, масштабы их деятельности вновь стали расти как в Средиземном море, так и в других регионах. Следует признать такое развитие событий закономерным, поскольку политика Древнего Рима в борьбе с пиратством носила временный и локальный характер и была направлена не против пиратства вообще, а только против тех пиратов, которые нападали на римские суда1. На первом этапе формирования антипиратского законодательства аналогичным образом складывалась антипиратская политика и других государств. Императорским указом 862 г. местным властям Японии предписывалось преследовать и арестовывать пиратов в провинциях, прилегающих к Внутреннему морю; аналогичные указы были изданы в 931, 932, 933 гг., однако деятельность пиратов, многие из которых пользовались покровительством буддийских монастырей и синтоистских святилищ, они никак не остановили2. Пиратам восточно-азиатских морей также, как и пиратам Средиземноморского пространства, была противопоставлена военная мощь – сословие самураев, которые на определенное время серьезно осложнили жизнь пиратам. Однако в результате внутригосударственных политических процессов контроль над японскими пиратами был утрачен, и в первые десятилетия XIII в. они вышли на международную арену1. Интересный законодательный опыт борьбы с пиратством имела Англия, которая страдала от отсутствия собственного сильного военного флота. После неудачного опыта заключения договора с Испанией и Францией, согласно которому государства обязались не приглашать на государственную службу пиратов, Генрих IV решил выдавать каперские свидетельства пиратам для борьбы с пиратами. В период правления Генриха V пиратство было приравнено к государственной измене, а в 1536 г. был принят закон по борьбе с морским разбоем, во исполнение которого было повешено пиратов больше, чем в предшествующие три столетия2. И тем не менее, уменьшить масштабы пиратства в этом регионе удалось не благодаря закону, а в результате перемещения морских торговых путей в Атлантику. По существу ни одно из государств Древнего мира и Средневековья не могло похвастаться эффективной правовой базой, служившей основой для борьбы с пиратством.
Второй этап развития антипиратского законодательства характеризуется активизацией борьбы с пиратством, которая началась в процессе смены общественно-экономической формации: от феодализма к капитализму. Географические открытия, освоение и колонизация новых земель, рост промышленного производства – все эти факторы обусловили интенсивное развитие межгосударственных торговых отношений, в том числе морской торговли. К этому времени деятельность пиратов приобрела глобальный характер, т.к. охватила практически все мировое морское пространство, и представляло серьезную угрозу дальнейшему развитию международной торговли. Перед государствами встала задача выработки международного правового механизма противодействия пиратству, но краеугольным камнем в развитии антипиратского законодательства стало каперство.
Пиратство в современном международном и российском уголовном праве: сравнительный анализ
На развитие современного мирового сообщества существенное влияние оказывает процесс глобализации, охвативший не только экономику, но и иные области общественной жизни, в том числе сферу правового регулирования. Государства, решая задачи интеграции и унификации правовых норм, все более сближают национальные правовые системы с международно-правовой, при этом сталкиваются с проблемой их соотношения. В теории международного права обсуждение данной проблемы привело к формированию двух концепций: дуалистической, признающей наличие двух самостоятельных правовых систем, неподчиненных друг другу, и монистической, исходящей из единства двух правовых систем, одна из которых должна иметь примат над другой1. В настоящее время ни одна из этих концепций не стала общепризнанной; соотношение международного и внутригосударственного права определяется как взаимодействие, взаимосогласование, взаимодополнение двух систем2. Вместе с тем, ряд авторов утверждают, что в современном международном праве устоялась концепция примата норм международного права над нормами внутригосударственного права3. Отчасти с данной позицией следует согласиться, поскольку она подтверждается положениями Конституции РФ. Так, согласно ч. 4 ст. 15 Ко