Пуминова, Наталья Владимировна. Corpus areopagiticum в русской мысли XVI - XVII вв. : историко-философский анализ

Краткое описание

Пуминова, Наталья Владимировна. Corpus areopagiticum в русской мысли XVI - XVII вв. : историко-философский анализ : диссертация ... кандидата философских наук : 09.00.03 / Пуминова Наталья Владимировна; [Место защиты: Рос. гос. гуманитар. ун-т (РГГУ)].- Москва, 2011.- 142 с.: ил. РГБ ОД, 61 11-9/485

МИНОБРНАУКИ РОССИИ Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«Российский государственный гуманитарный университет»
(РГГУ)
На правах рукописи
РА2.01 1 6 5 51 1 “
Пуминова Наталья Владимировна
CORPUS AREOPAGITICUM В РУССКОЙ МЫСЛИ XVI-XVII ВВ.: ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ
Специальность 09.00.03 - История философии
Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук
Научный руководитель д-р. филос. наук, проф. О.В. Марченко
Москва-2011
Введение 3
Глава 1. Corpus Areopagiticum: формирование иконописного канона, 16 иерархия небесная и земная
1.1. Появление и формы бытования Corpus'a Areopagiticum на 16
Руси
1.2. Влияние Corpus'a Areopagiticum на формирование 33 иконописного канона
1.3. Corpus Areopagiticum и представление о небесной и земной 51 иерархии: межкультурный контекст
Глава 2. Corpus Areopagiticum в межконфессиональной полемике XVI- 69 XVII вв.
2.1. Рецепция произведений Дионисия Ареопагита в сочинениях 69 православных писателей-полемистов: от Максима Грека до Григория Скибинского
2.2. «Православное исповедание» Петра Могилы и «Лифос» 94
2.3. Corpus Areopagiticum в сочинениях протопопа Аввакума 113
Заключение 120
Список использованных источников и литературы 126
Актуальность темы исследования
«Сборник произведений с именем Дионисия Ареопагита принадлежит к числу самых загадочных памятников христианской древности» , — характеристика Corpus'a Areopagiticum, данная Г.В. Флоровским более полувека назад, не теряет своей актуальности. В течение уже нескольких веков философы и исследователи ведут дискуссии как о содержании текстов, так и о личности их автора. Неразрешенным остается вопрос о принадлежности сочинений Псевдо-Дионисия к какой-либо традиции: одними исследователями' высказывалось мнение, что построения Ареопагита проникнуты неоплатонизмом, другие же видят в нем отца Церкви, излагающего ортодоксально-христианские идеи. Но ни один из исследователей, вне зависимости от точки зрения, не может отрицать тот факт, что идеи Псевдо-Дионисия оказали огромное влияние на позднейших средневековых богословов как на Западе, так и на Востоке.
Corpus Areopagiticum являлся востребованным и авторитетным источником, начиная со времени первых упоминаний о нём в 532 году - и на протяжении всего средневековья. На него ссылались- отцы Церкви и крупнейшие богословы как восточного, так и западного христианства, среди которых Максим Исповедник, Иоанн Дамаскин, папа св. Григорий I Великий. Значительную роль идеи Псевдо-Дионисия сыграли в формировании учения Иоанна Скота Эриугены, явившегося одним из первых переводчиков Ареопагитик на латынь. Определенное влияние Corpus оказал на таких разных мыслителей как Гуго Сен-Викторский, Алан Лилльский, Фома Аквинский, Бонавентура, Майстер Экхарт и Николай Кузанский: В Византии интерес к Ареопгитикам возрастает на фоне исихастских споров, причем как среди паламитов, так и среди их
противников - варлаамитов. Дионисий Ареопагит цитировался и философами эпохи Возрождения.
«Средневековье очень любило Ареопагита, — подчеркивал С.С. Аверинцев. — Людям той эпохи очень хотелось, чтобы его корпус был сочинением I века. Учёные Нового времени спрашивали: что это? философия? Не оригинально. Религия? Но у Ареопагита много вещей, не имеющих касательства до библейской веры. Литература? Тяжеловато. По Мартину Лютеру, Ареопагит написал болтовню, зачем это для спасения? Но он дал средневековому человеку целостный образ мира, созерцаемый и пережитый; Gecopia становится действительно умным видением; человек видит всю эту иерархию света, создающую миропорядок. Колоссальный след оставил он в языке теологии и религии. Ареопагит не философия, не литература, а шире, культурное событие, феномен Geistesgeschichte»
На формирование русской философской традиции Corpus Areopagiticum также оказал сильное влияние. Цитаты из Дионисия Ареопагита можно найти в сочинениях Иосифа Волоцкого, Ивана Грозного, Максима Грека, протопопа Аввакума. Первый полный перевод творений Псевдо-Дионисия на славянский язык был осуществлен в 1371 г. серским иноком Исайей, что явилось безусловно значимым событием как в истории* бытования^ Ареопагитик на Руси, так и в истории отечественной философской мысли в целом. Сам Исайя в предисловии своего перевода^ так оценивал своё свершение, обращая внимание на сложности, с которыми столкнулся: «Так как многие и за много лет до нас были в славянском народе переводчики, перелагавшие св.Писание на наш язык, имена которых не человекам только известны, но и в книгах живых Богом написаны... Греческий язык от Бога с самого начала художественен и богат был и от различных мудрых людей украшен. И наш славянский язык от Бога хорошо устроен был, ибо все, что сотворено Богом, весьма добро есть, но не удостоился такого богатства от
любочестных мужей, и хотя я несколько несколько навык в том (греческом) языке, однако не хотел касаться трудов тех, которые сведущи более
3
меня...» .
Появление первых списков Ареопагитик исследователи связывают с переселением на Русь эмигрантов! с Балкан, бежавших от турецкой экспансии. Однако надо отметить, что фрагменты их уже были переведены в Киевской Руси («Изборник Святослава 1073 года», «Изборник 1076 года»), а идеи, характерные для Псевдо-Дионисия Ареопагита, присутствовали на Руси задолго до появления полного перевода корпуса, притом не только анонимно, но и, что важно, в форме атрибутированной. Таким образом, следует согласиться с точкой зрения В.В. Милькова, согласно которому «появление полных славянских переводов' творений/ Псевдо-Дионисия Ареопагита в конце XIV века можно с полным правом назвать вторым приходом текстов Ареопагитик на Русь» .
Говоря о последующих переводах всего-Corpus'a Areopagiticum, стоит отметить, что в рукописях XVII веке, в эпоху наибольшего, если судить по числу русских списков, интереса к сочинениям Ареопагита, начинают встречаться жалобы читателей на путаницу. Следовательно, появилась необходимость в новом переводе. Положение усугублялось тем, что- в существовавшем переводе значительно «пострадала» эманационная теория Псевдо-Дионисия, как от сокращений, так и от некоторого огрубления мысли автора, для адекватного выражения которой переводчику не хватало терминов. То же можно сказать и о переводе Ареопагитских онтологических определений божества. Заново корпус сочинений Дионисия был переведен
в 1675 г. монахом Чудова монастыря Евфимием. Свой вариант славянского текста Ареопагита создал в конце XVIII в. знаменитый нямецкий старец Паисий Величковский. Он, как и Евфимий Чудовский, ориентировался скорее не на рукописную традицию, а на печатные греческие книги. В 1819 году был сделан последний перевод памятника на славянский язык монахом Моисеем. Далее переводы- делались уже не на славянский, а на русский язык, и то далеко не всего корпуса. Так, в 1787 году учеником Н.И. Новикова Д.М.. Дмитриевским был переведен трактат «О мистическом богословии», а 1831-м был сделан перевод, тракта «О божественных именах».
Особую популярность Corpus приобрел в XV-XVI вв., что, в первую очередь, было связано с распространением еретических учений. На* Руси наблюдается то же двойственное восприятие Ареопагитик, которое было характерно как для западноевропейской, так и для восточной христианских традиций. Первые ссылки на Псевдо-Дионисия в- дошедших до нас оригинальных произведениях древнерусских авторов появляются именно в контексте борьбы Церкви с еретиками, что свидетельствовало о полном признании Corpus'а Церковью. Однако смысловая многогранность и идейная'неоднозначность этого богословского произведения^ давали почву для его интерпретации в альтернативном ключе. Ареопагитики, прежде всего благодаря присутствию в них неоплатонических мотивов, оказались* востребованы приверженцами ереси стригольников и ереси жидовствующих, распространившихся в. конце XV века. Таким образом, Corpus Areopagiticum являлся одним из источников формирования мировоззренческих установок представителей противоположных течений духовной жизни Руси XV-XVII вв.
В' рамках данной работы мы не,считаем необходимым излагать всю философскую концепцию Дионисия Ареопагита, равно как и освещать все аспекты интеллектуальных построений русских средневековых мыслителей. Сосредоточим внимание только на тех смысловых узлах, которые
показывают приверженность или наоборот неприятие отечественными мыслителями идей, заложенных в Ареопагитиках.
Актуальность изучения влияния Corpus'a Areopagiticum на отечественную философскую мысль эпохи средневековья связана с двумя аспектами. Во-первых, такое исследование способствует более полному пониманию специфики русской интеллектуальной жизни XVI-XVIL веков. Во-вторых, оно позволяет более адекватно представить суть усилий отечественных мыслителей в общем контексте средневековой философии христианского мира, как в латинских ее границах, так и в традиции византийского идеала знания. Оба аспекта изучены в современной науке явно -недостаточно.
Степень научной разработанности проблемы
Проблема влияния Псевдо-Дионисия Ареопагита на отечественных мыслителей не получила подробной разработки. Несмотря на наличие весьма интересных публикаций, посвященных данной проблеме, не существует систематических исследований в этом направлении. Часто в исследовательской литературе можно обнаружить тезис о том, что это влияние было весьма значительным, однако в большинстве случаев он не подтверждается авторами на основании, разбора самих источников:
Критическую литературу, в которой тем или иным образом анализируется влияние Ареопагитик на отечественную философскую мысль и которая была использована нами в данной работе, можно условно разделить на три группы: книги по истории русской и византийской философии, исследования творчества отдельных мыслителей, а также ряд статей, непосредственно касающихся темы диссертационного исследования.
Говоря о степени разработанности проблемы влияния Corpus'a Areopagiticum на философскую мысль последующих веков, необходимо отметить, что’ к исследованию сочинений самого Псевдо-Дионисия начиная с XIX столетия обращались неоднократно. Среди работ отечественных исследователей нужно назвать произведения Г. В. Флоровского6,
1 Я О 1Л
И. Ф. Мейендорфа , М. К. Махарадзе , В. Н. Лосского , Ш. И. Нуцубидзе ,
|| 1 л • ч t А
А. Ф. Лосева , С. С. Аверинцева , Г. М. Прохорова , В. В. Милькова . Среди зарубежных исследований нельзя не упомянуть работы
Н. F. Dondaine , D. Keck , D: Е Luscombe , Y. M.-J. Congar , T. Suarez- Nani , Y. De Andia , P. Rorem , R. Roques . Из работ, посвященных анализу богатейшего книжного наследия Древней Руси, следует отметить, прежде всего, работы А. И. Абрамова , Е. М. Верещагина ,
25 ^6 27 28
А А. Галактионова , С. Т. Голубева" , М. Н. Громова , О. Б. Ионайтис ,
A. И. Клибанова , А. М. Камчатнова , М. А. Корзо , О. В. Марченко ,
B. В. Милькова , А. А. Смирновой.
К наиболее важным исследовательским работам, затрагивающим тему кандидатской диссертации, следует отнести статьи В: А. Андрушко , О. Б. Ионайтис , С. А. Нижникова , Г. М. Прохорова ,
В. И. Постоваловой38. Несомненно, нельзя обойти вниманием интереснейшее издание: Макаров А.И., Мильков В.В., Смирнова А.А.
«Древнерусские Ареопагитики»39. В этом издании опубликован древнерусский список Corpus'a Areopagiticum по рукописи, хранящейся в Государственном Историческом Музее (фонд Уварова, №264) с параллельным переводом на современный русский язык, толкованиями Максима Исповедника и современных комментаторов. Религиозно-философский анализ Corpus'a Areopagiticum, имеющийся в данной работе, представляет неоспоримую ценность, являясь единственным столь объемным исследованием по интересующей нас проблематике.
В аспекте темы влияния * Corpus' a Areopagiticum на иконописный канон обращают на себя внимание работы В. В. Бычкова40 и Д. А. Успенского41, которые не имеют своей прямой задачей выявление и анализ этого влияния, однако касаются и данного вопроса. Также весьма интересны статьи
А. А. Салтыкова42, Н. К. Голейзовского43 и Ю. А. Олсуфьева44 (последняя, несмотря на давнее время написания, не потеряла своей актуальности). Влияние Corpus'a Areopagiticum на иконопись и архитектуру европейского средневековья анализируется в статье Эрвина Панофского «Аббат Сюжер и
древнерусской литературе: Проблемы и задачи изучения // ТОДРЛ. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1976. № 31 С. 351-361.
38 Постовалова В И. Сокровенные смыслы в православной духовной традиции: мистический и символический мир Дионисия Ареопагита // Сокровенные смыслы: Слово. Текст. Культура. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 588-600.
39 Макаров А.И., Мильков В.В., Смирнова А.А. Древнерусские Ареопагитики. М.: Круг, 2002.
40 Бычков В.В Corpus Areopagiticum как один из философских источников восточнохристианского искусства. Тбилиси: Мецниереба, 1977; его же На путях «незнаемого знания». К публикации малых сочинений из Corpus Areopagiticum // Историко-философский ежегодник, 1990. М.:Наука, 1991. С. 210-220; его же. Русская средневековая эстетика XI - XVII вв. М.: Мысль, 1995.
і 41 Успенский Л.А. Богословие иконы Православной церкви. Голутвин: Благотворительный фонд «Благо»,
2008; его же. Московские соборы XVI века и их роль в церковном искусстве // Философия русского религиозного искусства. М.: Пргресс, 1993. С. 318-349.
2 Салтыков А.А. О значении ареопагитик в древнерусском искусстве (к изучению «Троицы» Андрея Рублева) // Древнерусское искусство XV-XVII веков. М.: Искуство, 1981. С. 5-24.
43 Голейзовский НК «Послание к иконописцу» и отголоски исихазма в русской живописи на рубеже XV- XVI вв. // Византийский временник. 1965. Т. XXVI. С. 219-238.
44 Олсуфьев Ю.А. Черты иконописного натурализма в памятниках XIII и XVII веков. Сергиев, 1925.
Аббатство Сен-Дени» , а также в монографии D. Iogna-Prat «La Maison Dieu: une histoire monumentale de l'Eglise au Moyen Age (v. 800-v. 1200)» .
Объектом исследования являются религиозно-философские и культурно-исторические факторы влияния Corpus'a Areopagiticum на русскую интеллектуальную жизнь XVI - XVII вв.
Предмет исследования В качестве главного поля исследования диссертант выбрал ряд центральных событий в русской интеллектуальной жизни XVI - XVII вв., мировоззренческие установки представителей которых складывались под непосредственном влиянием Corpus'а Areopagiticum: дискуссии вокруг принципов1 иконописания (и сопряженное с этим учение об ангельской иерархии), а также межконфессиональные споры
XVI - XVII вв.
Хронологические рамки предмета исследования определены XVI —
XVII вв., однако фактически! в< работе затрагивается более- широкий временной пласт - начиная с момента появления Ареопагитик в качестве источника для культурного творчества, а именно с первого появления переводов Псевдо-Дионисия на славянский язык и распространения на Руси творений восточных богословов (напр., Иоанна- Дамаскина), где влияние идей Ареопагитик было очевидным.
Цель кандидатской диссертации — исследовать линии влияния Corpus'a Areopagiticum на интеллектуальную жизнь на Руси в XVI-XVII BB. в целом и религиозно-философскую составляющую в частности. На данном исследовательском материале показать религиозно-философское, социально-политическое и общекультурное значение этого феномена.
Вышеобозначенная цель, в свою очередь, может быть достигнута при- последовательном решении ряда конкретных задач:
- в общих чертах осветить историю появления Corpus'a Areopagiticum на Руси и обозначить наиболее, на наш взгляд, важные моменты истории бытования корпуса со времени первых проникновений идей Псевдо- Дионисия и до XVI века;
- выявить влияние корпуса на теоретическую базу иконописи в ситуации распада иконописного канона;
- оценить роль Corpus' a Areopagiticum в складывании средневекового представления об иерархичности универсума;
- определить специфику использования произведений Дионисия Ареопагита в сочинениях украинских писателей-полемистов на разных этапах межконфессиональной полемики в южно-русских землях в XVI- XVII вв.; •
- проанализировать воздействие Ареопагитик на формирование философско-мировоззренческих оснований- церковного раскола, - в частности, выявить идеи, характерные для Corpus'а, в сочинениях протопопа Аввакума.
Источниковедческая база
Вопрос о самой источниковедческой базе в анализе этой темы отнюдь не является второстепенным. Проблема заключается в том, что множество источников не переиздавались со времени их написания и первого издания в XVI-XVII веках, что, несомненно, затрудняет их изучение, а некоторые, скорее всего, до сих пор не открыты исследователями. В основу диссертационной работы положен анализ посланий православных иерархов (Иосифа Волоцкого и митрополита Фотия), а также царя Ивана Грозного и стольника Ивана Бегичева, рассмотрение полемических трактатов Максима Грека, Ивана Вишенского, Василия Суражского, Захарии Копыстенского, Григория Скибинского. Также проанализированы полемические сочинения «О образех, о кресте, о хвале Божей и хвале и молитве святых, и о иных артикулех веры единое правдивое Церкве Христовы», «О Пресвятой Троице и о иных артикулех веры единое правдивое Церкви Христовы», «Лифос».
Кроме прочего, непосредственными источниками стали такие знаковые произведения русской средневековой мысли как «Розыск или список о богохульных строках и о сумнении святых честных икон Диака Ивана Михайлова сына Висковатого» и Житие протопопа Аввакума.
Также к исследованию были привлечены работы Евфимия Чудовского, Димитрия Ростовского, Григория Великого (Двоеслова), Фомы Аквинского, Иоанна Дамаскина.
Методологическая и теоретическая основа диссертации
Для решения поставленных задач диссертант использовал разные исследовательские приемы. В целом работа выполнена в историко¬философском методологическом ключе. Метод историко-философской дескрипции применяется для описания изменения тематики рассуждений русских средневековых мыслителей, обращающихся к творениям Дионисия Ареопагита, благодаря чему дискретные факты использования Corpus’а Areopagiticum складываются в общую картину. Применен также метод сравнительного анализа при сопоставлении альтернативных философских, религиозных и мировоззренческих позиций авторов, обращавшихся к сочинениям Ареопагита и интерпретирующих его наследие исходя из собственных идейных установок.
Новизна и научная ценность
Corpus Areopagiticum рассматривается в качестве одного из основных факторов в формировании русского средневекового интеллектуального пространства. В диссертации выявлен круг заложенных в Ареопагитиках идей, которые оказались наиболее востребованы русскими мыслителями. Как уже отмечалось, Ареопагитики были созвучны сразу нескольким (иногда даже противоположно направленным) течениям духовной жизни Древней Руси. Ввиду этого в данном исследовании обосновывается возможность рассмотрения трактатов Дионисия Ареопагита как философского ключа к пониманию сложных проблем борьбы русской
православной Церкви с ересями, католицизмом, униатством и различного рода нововведениями.
Тезис о значительной роли Аропагитик в формировании средневековых эстетических представлений подтверждается на основании анализа текстов, до сегодняшнего дня в подобном аспекте не рассматривавшихся. Устанавливаются межкультурные философские параллели в восприятии анагогического метода и теории символа, разработанных в Ареопагитиках, в каролингской империи в XI-XII веках и Московском царстве в XVI-XVI веках.
Предпринятый анализ произведений русской средневековой мысли позволил показать через призму изменения характера работы авторов с Corpus'ом Areopagiticum, как и в каком направлении развивалась отечественная философия на ранних стадиях её формирования, в чем проявлялись особенности русского типа философствования и восприятия святоотеческого наследия по сравнению с западноевропейским. В диссертации предпринимается попытка компаративистского анализа русской и европейской средневековых традиций рецепции идеи небесной и земной иерархии. Наряду с очевидными сходствами выделяется ряд сущностных отличий в представлении о земной, и в» особенности светской, иерархии, характеризующих философскую мысль допетровской Руси.
Впервые в специализированном исследовании данная тема рассматривается на таком большом временном промежутке. Нужно отметить также осуществленный в диссертации анализ влияния Corpus'а Areopgiticum на украинскую (южнорусскую) полемическую литературу. Межконфессиональная полемика представлена в развитии, отмечаются этапы развертывания религиозных противостояний, трансформация основных идейных узлов конфронтации. Внимание российских исследователей не часто обращалось на этот временной промежуток, в котором, собственно, и осуществлялась межконфессиональная полемика. В дореволюционной науке этот период был предметом интереса таких ученых как К. В. Харлампович, С. Т. Голубев, А. Волховский и др. В наше же время к изучению данных вопросов обращаются в первую очередь украинские исследователи (В. В. Горский, В. М. Ничик, Я. М. Стратий, В. А. Андрушко, JI.B. Ушкалов и др.), тогда как российские ученые редко затрагивают эти аспекты отечественной интеллектуальной жизни XVI-XVTI века.
Теоретическая и практическая значимость диссертации
Сформулированные в ходе исследования положения, выводы* и результаты могут быть использованы при изучении истории религиозной, философской и общественно-политической мысли в Средневековой Руси.
Проведенное исследование позволяет глубже осмыслить истоки и сам процесс формирования общемировоззренческих и религиозно-философских оснований русской интеллектуальной жизни XVI-XVII вв.
Материалы диссертации могут быть использованы при чтении общих и специальных лекционных курсов по истории русской-философии;
Апробация работы
Различные аспекты темы диссертации апробировались автором на научном семинаре в институте средневековых исследований Университета г. Фрибур (Швейцария), а также нашли своё’ отражение в материалах спецкурса «Ареопагитики в русской философской мысли», который диссертант читал на философском факультете Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) в 2008-2009 годах.
Диссертация была обсуждена на заседании кафедры отечественной философии РГГУ. Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в четырех научных публикациях.
Структура работы
Диссертация состоит из введения, двух глав, содержащих шесть параграфов, заключения и списка использованной литературы.

Список литературы

В учении протопопа Аввакума несомненно важной составляющей является также критика «внешней мудрости» и нововведений- в иконописный канон. Эти проблемы уже рассматривались нами во втором параграфе первой главы и в первом параграфе данной главы исследования. Аввакум поднимает эти сюжеты в частности в сочинениях «Об иконном писании» и «О внешней мудрости» . Как и православные полемисты в южно-русских землях, протопоп Аввакум видел во внешней мудрости один из рассадников латинства, распространяющегося1 также и через последователей никонианской реформы. Отступники пытаются постичь Бога хитростью и коварством, «и тою мудростию своею уподобляхуся Богу, мнящеся вся знати» . Как и Григорий Скибинский, Аввакум считает, что в качестве учителей никонианцы и католики имеют самого сатану и бесов. Истинно верующие же должны учиться смирению и кротости, стремиться не к внешней мудрости, а к царствию небесному.
В отношении иконописания протопоп Аввакум выступал в качестве защитника старой' традиции. Причины недовольства' лидера старообрядчества в отношении нововведениями в канон сущностно отличались от тех, что в середине XVI века высказывались Иваном Висковатым. Если Висковатый протестует против символического (аллегорического) изображения Бога и ангельских сил, то Аввакума в первую очередь не устраивает натурализм, присущий новому типу иконописания, в котором он видел проявлением западного «еретического» влияния: «пишут Спасов образ Еммануила; лице одутловато, уста
червонная, власы кудрявые, руки и мышцы толстые, персты надутые, тако же и у ног бедры толстыя и весь яко немчин брюхат и толст учинен, лишо сабли той при бедре не писано. А все писано по плотскому умыслу» . Общим же для протопопа Аввакума и Ивана Висковатого, что очевидно, было стремление к соответствию современных канонов древним принципам иконописания, к сохранению исконных иконописных сюжетов.
Ни в сочинении «Об иконном писании», ни в послании «О внешней мудрости» мы, однако, не найдём ссылок на Ареопагитики, которые были часто используемы другими русскими авторами при решении схожих проблем. Однако кажется весьма вероятным, что и критика «внешней» «эллинской философии», и теория символа, представленные в трактатах Псевдо-Дионисия, хотя и не были упомянуты Аввакумом в его сочинениях, однако, могли им быть восприняты и использованы.
В итоге можно без преувеличения говорить о сильном влиянии на протопопа Аввакума идей Псевдо-Дионисия Ареопагита, которое во многом определило своеобразие учения лидера старообрядчества. Аввакум признаёт непререкаемый авторитет Ареопагита, являющегося для него истинным христианином, в Ареопагитиках он находит обоснования своей собственной мировоззренческой установки, его интересуют вопросы апофатической и катафатической теологий, типологизации божественных имен, устройства небесной иерархии, а также он касается проблемы соотношения истины и сущего.
В диссертации исследован вопрос влияния Corpus'a Areopagiticum на русскую религиозно-философскую мысль XVI-XVII вв. Было показано, что моменты возрастания1 интереса к Ареопагитикам приходятся на периоды обострения религиозных споров, что обуславливает высокую частотность обращений к текстам корпуса в полемической литературе на протяжении всего рассматриваемого периода. Особое значение приобретает возможность использования текстов Псевдо-Дионисия в отстаивании православного символа веры в условиях борьбы с распространявшимися еретическими движениями (митрополит Фотий, Иосиф Волоцкий), католицизмом и униатством (Максим Грек, Иван Вишенский, Василий Суражский, Захария Копыстенский, Петр Могила), нововведениями в церковные каноны (протопоп Аввакум, Иван Висковатый). Авторитет Ареопагита обеспечивался решающим для средневекового христианского сознания фактом его ученичества у апостола Павла.
В ходе данного исследования было прослежено влияние Corpus'а на художественную культуру и её теоретические основания. Чрезвычайно большое значение для культуры средних веков приобретает важная,и для Ареопагитик концепция опросредования и передачи - передачи божественного света через ангелов, людей, таинства, различные его проявления в материальных вещах. Восхождение от низших чинов иерархии к Единому может происходить, таким образом, анагогическим методом, то есть через объекты, в которых божественная сущность сама проявляет себя - через Священное Писание, но также и через само здание храма, его убранство, предметы культа, таинства, обряды и ритуалы, совершаемые в храмовом пространстве. При сопоставлении идей Иосифа Волоцкого с позицией аббата монастыря Сен-Дени Сугерия (аббат Сюжер) были обнаружены значимые параллели в рецепции данных идей Дионисия Ареопагита в Средневековой Руси и Средневековой Европе. В «Послании
иконописцу» православный мыслитель, как и французский аббат, воспроизводит, в частности, суть анагогического метода.
Сама икона стала предметом рефлексии только в XVI веке, первый толчок к размышлениям дала ересь и необходимость противостоять иконоборческим тенденциям, перед которой была поставлена официальная Церковь. Особо тщательная разработка теории символа сделала Corpus Areopagiticum одним из наиболее часто цитируемых и авторитетных источников для формирования иконописного канона. Показательно особое внимание к 15 главе трактата «О небесной иерархии», посвященной анализу образов ангельских сил. Обоснование возможности изображения-небесных сил и божественной сущности символически, толкование изображений ангелов в человеческом образе, отдельных частей фигуры, одежд и орудий, цветов, библейских образов животных — всё это объясняет столь часто встречающиеся обращения к корпусу. В частности, к нему обращается в своей речи митрополит Макарий на церковном соборе, осудившем выступления Ивана Висковатого.
Диссертационное исследование позволило сформулировать вывод о том, что Ареопагитики сыграли значительную роль в складывании весьма важных для- философской средневековой мысли представлений* об* иерархичности универсума. Особенно часто встречаются обращения к трактату «О небесной иерархии», воспроизводится, порядок ангельского чиноначалия. Однако в произведениях русской мысли, как и в сочинениях латинских богословов, повсеместно встречаются разного рода изменения порядка ангельской иерархии. Подобного рода частичные искажения объясняются как дефектами копирования или же воспроизведением текста по памяти, так и более глубокими причинами, связанными с тем, что сама идея девятичастного устройства ангельского мира проникла на Русь ещё до появления перевода Ареопагита. Укрепившаяся в сознании древнерусских книжников девятиступенная матрица могла наполняться порой различным материалом.
Вопрос о земной иерархии, важный для католических богословов, напротив, почти не поднимался русскими мыслителями. Если и встречаются в произведениях русской средневековой мысли упоминания о земной иерархии, то в первую очередь речь идет о церковной иерархии, притом, в большинстве случаев, исключительно в контексте межконфессиональной полемики. В диссертации рассмотрено, как украинские писатели-полемисты (Василий Суражский, Захария Копыстенский) апеллировали к тексту Ареопагита, дабы показать, что в описанной им иерархии нет упоминания о единой главе всей Церкви, каковым для католиков является папа. Возможно, единственная ссылка на Ареопагита в тексте, посвященном рассмотрению вопросов светской иерархии и государственной власти, была нами обнаружена в переписке царя'Ивана IV Грозного и Андрея Курбскогсн Как Ивана Грозного, так и его оппонента интересовала скорее общая идея иерархического устройства общества, цели и функции этой иерархии, идея посредничествами предводительства царя как главы человеческой иерархии. Факт обращения Ивана Грозного к сочинениям Псевдо-Дионисия является особо интересным, поскольку демонстрирует, что Corpus Areopagiticum; будучи богословским памятником, был, однако, известен* и востребован не только в церковной среде, но и в светской.
В диссертации были обозначены линии богословского и религиозно-философского влияния Ареопагитик в антикатолических и антипротестантских произведениях русской мысли. К идеям Псевдо- Дионисия обращались украинские писатели-полемисты, в частности Василий Суражский, Иван Вишенский, Захария Копыстенский, Григорий Скибинский. В рамках межконфессиональной полемики, наиболее востребованными, безусловно, оказывались те фрагменты Ареопагитик, которые прямо или косвенно касались догмата об исхождении Святого Духа и представления о церковной иерархии, а также фрагменты, которые могли бы быть использованы при критике латинской «внешней» мудрости. Круг идей Ареопагита, привлекавших внимание южнорусских церковных деятелей XVII века, был шире и касался не только трех обозначенных выше, вопросов, однако именно эти три темы были основными в сочинениях православных полемистов вплоть до конца XVII.
В начале XVII века, однако, наблюдается расширение идейных запросов защитников православия. В диссертации была исследована связь этого процесса с теми изменениями, которые происходили в интеллектуальной жизни Юго-Западной России во второй четверти XVII века. Деятельность ставшего в 1633 году митрополитом Петра Могилы, направленная на усиление православия, возвращение церквей и монастырей, распространение образования и развитие школ, имела своей целью также очищение и приведение, в порядок церковно-богослужебной обрядности. В подобных обстоятельствах кажутся не случайными множественные факты обращения православных авторов к трактату Ареопагита «О церковной иерархии», а именно к описанию таинств и их символического значению. На основании анализа полемического сочинения «Лифос» было показано, что Corpus Areopagiticum, в котором давалось объяснение символики и смысла таинств, явился одним из наиболее часто цитируемых авторитетных текстов, имевшим особое значение в контексте дискуссии о литургических практиках.
Исследование межконфессиональной* полемики не было ограничено изучением православного противостояния католикам и протестантам в южнорусских землях, но было также обращено внимание на идейные процессы внутри самой православной Церкви. Диссертационное исследование позволило сформулировать вывод о том, что Ареопагитики можно рассматривать в качестве одного из идейных оснований религиозного раскола XVII века. Наиболее пространные цитаты из трактатов Псевдо-Дионисия Ареопагита встречаются в Житии протопопа Аввакума. В Ареопагитиках Аввакума интересуют вопросы апофатической и катафатической теологий, типологизации божественных имен, устройства небесной иерархии, он также касается проблемы соотношения истины и сущего. Надо отметить, что трактат «О' Божественных именах» и идеи, заложенные в нем, были в меньшей степени восприняты русскими
средневековыми авторами. Более их интересовали проблемы апофатического пути богопознания и устройства небесной и церковной иерархий. Из русских мыслителей, сочинения которых были объектом нашего исследования, только протопоп Аввакум воспроизводил ареопагитское членение божественных имен. Остальные же, если и обращались к трактату, и к катафатической теологии в частности, то ограничивались общим положением о возможности называния Бога любым из имен, ни одно из которых не будет полностью характеризовать его сущность. Необходимо отметить, что при этом Corpus Areopagiticum также высоко ценился идеологическим противником Аввакума — патриархом Никоном.
Еще один аспект разработки темы был связан с рассмотрением, если так можно выразиться, опосредованного влияния Corpus'a Areopagiticum. Цитаты и отсылки к трактатам Дионисия присутствуют в сочинениях византийских богословов, в частности у Иоанна Дамаскина и Григория Паламы, произведения которых также имели широкое хождение на Руси.
Таким образом, можно не без основания говорить о весомом влиянии Corpus'a Areopagiticum на отечественную философскую мысль. Оно прослеживалось у очень разных по своим взглядам авторов. Более того; порой Corpus Areopagiticum выступал в качестве идейного источника для мыслителей, занимавших резко противоположные точки зрения.
Без сомнения, тема Ареопагитик в русской культуре необычайно широка и плодотворна. В данной работе мы ограничивались рассмотрением влияния Corpus'a Areopagiticum на отечественную философскую мысль XVI-XVII веков, уделив некоторое внимание истории бытования трактатов от момента их появления на Руси до начала непосредственно рассматриваемого нами периода. Дальнейшая разработка обозначенной темы может быть связана с изучением значения сочинений Псевдо- Дионисия для развития русской интеллектуальной мысли в последующий период, вплоть до XX века. К примеру, А.Ф. Лосевым, переведшим в XX веке Ареопагитики, они рассматриваются как основание всего
византийского мировоззрения. В статье «Историческое значение Ареопагитик» он писал: «Значение же это настолько огромно, настолько исключительно и глубоко, что надо сказать без всякого преувеличения, это есть исповедание веры всей византийской мистики и философии» . Среди прочих идей Ареопагита оказала влияние на русских философов и идея ангельской иерархии. Для уже упомянутого нами А.Ф. Лосева мифология ангельского мира является «необходимейшим достоянием абсолютной мифологии». Для о. Сергия Булгакова же центральным понятием всей ангелологии является понятие Ангела-Хранителя. Ангелология начинается для него с мистического ощущения нахождения рядом небесного друга: человеческое Я не одиноко, всегда парно со своим Ангелом-Хранителем, «ибо узнает душа того Друга, о котором всю жизнь грезила и томилась, ища слиться с другим до конца, отдаться ему безраздельно, в нем обрести свое другое я. Этот другой для каждого человека, этот Друг, Богом данный и созданный для него, есть его ангел-хранитель, всегда бдящий над ним, живущий с ним одной жизнью» . Несмотря на то, что ни в отношении ангелологии Лосева, ни в отношении ангелологии Булгакова о прямых заимствованиях из Ареопагитик говорить не приходится (зачастую отдельные элементы учения Псевдо-Дионисия вызывали даже несогласие и. критику), несомненным является тот факт, что оба русских философа обладали глубокими знаниями Corpus'a Areopagiticum, высоко оценивая его философское и богословское значение. В любом случае, вопрос о месте и роли идей Ареопагита в отечественной культуре вплоть до настоящего времени является одним из интереснейших в современном историко-философском знании. Остается выразить надежду, что результаты проделанной нами работы составляют несколько верных шагов на пути решения этого вопроса.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
I. ИСТОЧНИКИ
1. Августин Аврелий. Исповедь Блаженного Августина, епископа Гиппонского [Пер. с латин.]..М.: Ренессанс, 1991. — 486 с.
2. Августин; Аврелий. О граде Божьем. Кн. XIV-XXII // Блаженный Августин. Творения. СПб.: Алетейя; Киев: УЦИММ-Пресс, 1998. Том 4.
3. Аввакум Петрович: Житие протопопа Аввакума, им самим
написанное, и другие его сочинения. М.: ТЕРРА-Кн. Клуб, 2001. — 335 с. . '
4. Аввакум Петрович; О ■ внешней мудрости // Пустозерская проза. М.:
Моск. рабочий, 1989: С. 104-106.
5: Аввакум-Петрович. Об иконном писании // Пустозерская проза. М.:
Моск. рабочий, 1989. С. 102-104. •
6; [Аввакум; Еиифаний Премудрый]; Пустозерский сборник: Автографы сочинений; Аввакумаш Епифанияг/ АН СССР; Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Изд. под гот. Н. С. Демкова, Н. Ф. Дробленкова, JI. И. Сазонова. Л:: Наука, 1975. - 263 с.
7. . Бегичев И. Послание о видимом образе Божьем // Яцимирский; А.И. Послание Ивана Бегичева: // Чтения в ими. Обществе истории; и древностей российских, 1898. Кн. 2. Разд. II. С. 1-13.
8. Василий Острожский <Суражский>. О единой православноювере // Памятники полемической литературы в Западной Руси. Кн. 2. Русская историческая-библиотека, издаваемая Археографической? комиссией; Т. 7.Б:М.: Б.и., 1882. С. 633-938.
9. Иван Вишенский. Сочинения. М;; Л.: ATI СССР, 1955. - 372 с.
10. [Иосиф Волоцкий]. Послание Иосифа архимандриту Вассиану о троице // Казакова Н.А., Лурье Я.С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV - начала XVI в. М:; Л.: ATI СССР, 1955. С. 305-310.
11. Иосиф Волоцкий: Послание к иконописцу и три «слова» О: почитании, икон // Казакова Н.А., Лурье Я.С. Антифеодальные еретические
движения на Руси XIV - начала XVI века. М.; JL: АН СССР, 1955. С. 320-373.
12. Иосиф Волоцкий. Просветитель [Перевод]. М.: [Сортавала]: Спасо-Преображен. Валаам, монастырь, 1993. - 381 с.
13. Иосиф Волоцкий. Рассуждение об иноческом жительстве // Казакова Н. А., Лурье Я.С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV — начала XVI в. М.; Л: АН СССР, 1955. С. 432.
14. [Геннадий, арх. Новгородский]. Послание архиепископа Геннадия Новгородского Иоасафу, бывшему архиепископу Ростовскому. 1489 г., февраль // Казакова Н.А., Лурье Я.С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV - начала XVI в. М.; Л.: АН СССР, 1955. С. 315¬320.
15. Григорий I, папа. Беседы на Евангелия: в. 2 кн. / свт. Григорий Двоеслов. М.: Изд-во Московского подворья Свято-Троицкой
Сергиевой^Лавры, 2009 — 438 с.
16. Gregory the Great, St. Morals on the book of Job in III volums. London, 1850. Vol. III. Part 2.
17. Григорий Богослов (Патриарх Константинопольский). Творения: в 2¬х томах. Т. 1: Слова. М.: Сибирская благозвонница, 2007. — 895 с.
18. Григорий Нисский. Об устроении человека // Творения св. отцев. Т.
37. Творения святого Григория Нисского. М.: тип. В. Готье, 1861. Ч. 1. С. 76-222.
19. Григорий Палама, святой. Триады в защиту священно- безмолвствующих. / Св. Григорий Палама; пер. с греч. В. В. Бибихина. СПб.: Наука, 2004. — 427 с.
20. Данте Алигьери Новая жизнь. Божественная комедия. М.: Художественная литература, 1967. — 685 с.
21. [Собор Никейский 2-й, вселенский седьмой] Деяния вселенских соборов, изданные в русском переводе при Казанской духовной академии. 3-є изд. Т. VII. Казань: Центр, тип., 1909. — 332с.
22. Дионисий Ареопагит. Сочинения / [Пер. с греч. и вступ, ст. Г.М. Прохорова]. Толкования / Максим Исповедник. СПб.: Алетейя, 2003. - 863 с.
23. [Pseudo-Denis I’Areopagite] Oeuvres completes du Pseudo-Denis l'Areopagite. / trad., pref. et notes par Maurice de Gandillac. Paris: Aubier ed. Montaigne, 1943. — 392 p.
24. Евфимий'Чудовский. Вопросы и ответы по русской иконописи. // Философия русского религиозного искусства. М.: Прогресс, 1993. С. 49¬
55.
25. Иеромонах Азариас <3ахария Копыстенский>. Книга о вере Единой, Святой, соборной, Апостольской Церкви, которая под рассудок Церкви Всходней поддается // Архив юго-западной России. Ч. I. Том VIII. Киев: Унив. тип., 1914. С. 180-293.
26. Захария Копыстенский. Беседе кіево-печерскаго архимандрита Захарія Копыстенского, произнесенная имъ въ день годичнаго поминовенія по скончавшемся архимандрите Елисее (Евфиміи) Плетенецкомъ // Архив юго-западной России. Ч. I. Том VIII. Киев: Унив. тип., 1914. С. 345-385.
27. Захария Копыстенский. Палинодія//Памятники полемической литературы в Западной Руси. Кн. 1. Русская историческая библиотека, издаваемая. Археографической комиссией Т. 4. Б.м.: Б.и., 1879. Стлб. 313-1200.
28. [Иван IV; Курбский* Андрей Михайлович]^ Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским.' JL: Наука. Ленингр. отд-ние, 1979. — 429 с.
29. ' Изборник Святослава 1073. Факсимильное издание / Под ред. Л.П. Жуковской. М.: Книга, 1983. — 266 л.