Организационно-правовой механизм обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве

Краткое описание

Год:

2009

Автор научной работы:

Карамышев, Дмитрий Александрович

Ученая cтепень:

кандидат юридических наук

Место защиты диссертации:

Москва

Код cпециальности ВАК:

12.00.11, 12.00.09

Специальность:

Судебная власть, прокурорский надзор, организация правоохранительной деятельности, адвокатура

Количество cтраниц:

208

Оглавление диссертациикандидат юридических наук Карамышев, Дмитрий Александрович

Введение.
Глава 1. Теоретические основания организационно-правового механизмаобеспечениядопустимости доказательств в досудебномпроизводствесудопроизводстве.
§ 1. Содержание концепции обеспечениядопустимостидоказательств в
1 ' >досудебномпроизводстве.
§ 2. Место организационно-правового механизма в концепции обеспечения допустимостидоказательствв досудебном производстве.
§ 3. Организационно-правовые средства обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве.
Глава 2. Структура организационно-правового механизма обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве.
§ 1. Обеспечение допустимости доказательств в стадии возбуждения уголовного дела.
§2. Обеспечение допустимости доказательств в стадии предварительногорасследования, полученных посредством производства оперативнорозыскных мероприятий.:.
§ 3 .Обеспечение допустимости доказательств, полученных посредством производстваследственныхдействий.

Введение диссертации (часть автореферата)На тему "Организационно-правовой механизм обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве"

Актуальность исследования.КонституцияРоссийской Федерации установила, что государство обеспечиваетпотерпевшимдоступ к правосудию (статья 52). Обеспечениеконституционногоправа потерпевшим от преступления на доступ кправосудиюпредусматривает: во-первых, установление на основе исследованныхдоказательствобстоятельств происшествия; во-вторых, их правильную правовую оценку; в-третьих, выявление конкретноговреда, причиненного обществу и отдельным лицам, а также действительной степенивинылица в совершении инкриминируемого емудеяния. При этом интересы потерпевшего в уголовномсудопроизводствене могут быть сведены исключительно квозмещениюпричиненного ему вреда, - они в значительной степени связаны с разрешением вопросов одоказанностиобвинения, его объеме, применении уголовного закона и назначениинаказания1.
Разрешение вопросов о доказанностиобвинения, его объеме, применении уголовного закона и назначении наказания говорит в пользу того, что обеспечение конституционного правапотерпевшегоот преступления предполагает достижение уголовно-процессуальной цели. Цель уголовного процесса достигается не сама по себе. Для её достижения необходимы соответствующие средства, которые, в своей значительной части, реализуются посредствомУПКРФ. Однако последний, в отличие от конституционного положения на доступпотерпевшихот преступления к правосудию, не направлен на достижение уголовно-процессуальной цели.
Потенциал УПК РФ имеет иную направленность, а именно оправдание, воспринятой им концепции «должной правовой процедуры», ставящей на
1 См.:ПостановлениеКонституционного Суда Российской Федерации от 8 декабря 2003 года№ 18-П поделуо проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 УПК РФ. Правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации огарантияхпотерпевшего на доступ к правосудию была в последующем неоднократно подтверждена в других его решениях. Например, см.: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 18 апреля 2006 года № 114-0 «Об отказе в принятии к рассмотрениюжалобыграждан Кехмана Бориса Абрамовича иКехманАллы Иосифовны на нарушение ихконституционныхправ положениями статьи 6 Уголовно-процессуальногокодексаРоссийской Федерации». первое место не обеспечение потерпевшим конституционного права на доступ к правосудию, а самоценностьпроцессуальнойформы. В результате УПК РФ установил для отечественного уголовно-процессуальногодоказывания, несвойственную для него цель — соблюдение формальных атрибутовдоказательственнойдеятельности. К их числу относятся и положения, связанные сдопустимостьюдоказательств, которые являются не только логически уязвимые, но и выступают в качестве неоправданного, а порой и непреодолимого барьера на пути обеспечения потерпевшим отпреступленияконституционного права на доступ к правосудию.
Необеспечениеконституционного права потерпевшим от преступления на доступ к правосудию за счет формализованных положений, связанных с допустимостью доказательств, приводит к взаимному обособлению, где уголовно-процессуальноедоказываниефункционирует само по себе, апотерпевшиеот преступления во взаимосвязи спреступностьюсам по себе. Причем известных путей (способов) преодоления такого обособления уголовно-процессуальной науке неизвестны. Как говорится, налицо проблемная ситуация. Её осознание приводит к мысли о том, что данная проблемная ситуация может быть преобразована в проблему юридической науки. Причем значительный пласт лежит не в процессуальной, а в организационной плоскости. Организационная составляющая рассматриваемой проблемы состоит в том, что положения УПК РФ, связанные с допустимостью доказательств, должны преодолеваться за счет целенаправленной деятельности соответствующих субъектов доказывания.
Степень разработанности проблемы. Проблема обеспечения допусти- t мости доказательств с позиции её организационного (системного) основания и механизма обеспечениядопустимостидоказательств в досудебном производстве не исследовалась. В тоже время отдельные её составляющие рассматривались многими учеными, специализирующимися в области уголовного процесса,криминалистики, теории оперативно-розыскной деятельности, а также сфере управления: A.B.Агутин, A.B. Азаров, Б.Т. Безлепкин,
A.Р.Белкин, P.C. Белкин, В.П. Божьев, А.Д.Бойков, В.М. Быков, В.В. Ванды-шев, JI.E.Владимиров, А.Ю. Винокуров, Ю.Е. Винокуров, С.А.Голунский,
B.Н.Григорьев, H.A. Громов, Е.А. Доля, Р.Г.Домбровский, В.Я. Дорохов, А.Ю. Епихин, В.И.Зажицкий, 3.3. Зинатуллин, O.A. Зайцев, В.К.Зникин, Л.П. Ижнина, JIM. Карнеева, В.В.Кальницкий, Н.М. Кипнис, В.П. Кувалдин, A.B.Кудрявцева, Н.П. Кузнецов, C.B. Курылев, Э.Ф.Куцова, В.А. Лазарева,
A.M.Ларин, Ю.Д. Лившиц, П.А. Лупинская, В.П.Малков, А.Г. Маркушин,
B.В.Николюк, Ю.К. Орлов, H.H. Полянский, A.B.Смирнов, М.С. Строгович, А.Б. И.Я.Фойницкий, А.Г. Халиулин, М.А. Чельцов, A.A.Чувилев, А.Ю. Шумилов, М.Л. Якуб, Р.Х.Якупови другие.
В работах указанных авторов была разработана проблема обеспечения допустимости доказательств, как правило, исходя либо иззаконодательной, либо гносеологической природы, причем без взаимосвязи и взаимообусловленности с целью производства по конкретному уголовному делу и принципами уголовного процесса. Видно, что проблемы допустимости доказательств исследовались и разрабатывались без учета организующего воздействия на них уголовно-процессуальной цели и принципов уголовногосудопроизводства. Не учет подобного воздействия способен негативно сказаться на уголовно-процессуальномдоказывании. К тому же отсутствие взаимосвязи и взаимообусловленности между положениями, связанными с допустимостью доказательств, и целью уголовного процесса ведет к их обособленному функционированию, а в целом к снижению боеспособности уголовно-процессуального доказывания. Осмысление изложенного свидетельствует о том, что в науке уголовного судопроизводства имеется научная проблема, требующая своего концептуального разрешения.
Представленное диссертационное исследование претендует на внесение существенного вклада в создание нового методологического фундамента в организацию уголовно-процессуальной деятельности по обеспечению допустимости доказательств, способствующего разрешению концептуальной научной проблемы в уголовно-процессуальной сфере.
В качестве объекта исследования выступает обеспечение допустимости доказательств вдосудебномпроизводстве во всем многообразии её культурно-исторического наследия, мировоззренческой, концептуальной детерминации, теоретического, логического, правового и прикладного воплощения.
Предметом исследования являются теоретические основания и механизм обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве.
Цель исследования состоит в выработке концепции обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве, которая бы позволяла установить соответствие между деятельностью по обеспечению допустимости доказательств и целью производства по конкретному уголовному делу.
Для достижения поставленной цели в процессе исследования ставились и последовательно разрешались следующие основные задачи:
1) разработать концепцию обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве;
2) определить место организационно-правового механизма в концепции обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве;
3) исследовать средства обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве;
4) обосновать организационно-правовой механизм обеспечения допустимости доказательств в стадии возбуждения уголовного дела;
5) рассмотреть организационно-правовой механизм обеспечения допустимости доказательств в стадии предварительногорасследования, полученных посредством производства оперативно-розыскных мероприятий;
6) исследовать механизм обеспечения допустимости доказательств, полученных посредством производстваследственныхдействий.
Методологической основой исследования являются диалектический метод познания объективной и субъективной реальности, положения системного, информационного и социологического подходов, а также структурно-функциональный и системный анализы. В работе также использованы исторический, логико-юридический, сравнительно-правовой и конкретно-социологический методы.
Теоретической базой исследования послужили положения философии, управления, логики, социологии, социальной психологии, а также фундаментальные разработки уголовного процесса, уголовного права, общей теории права, криминалистики, оперативно-розыскной деятельности. Непосредственным источником информации по теме послужили монографии, учебники, учебные пособия, лекции, научныестатьи, доклады и другие опубликованные материалы, отражающие те или иные стороны объекта и предмета исследования.
Нормативную базу исследования составили Конституция РФ, нормы международного права, федеральныеконституционныеи федеральные законы, постановления. Конституционного Суда РФ иВерховногоСуда РФ, а также нормы общей и юридической морали, имеющие отношение к предмету нашего исследования. В качестве источников исследования также были использованызаконодательныепамятники, отражающие генезис развития деятельности по обеспечению допустимости доказательств.
Эмпирическая база исследования основана:
- на официальных (опубликованных) статистических данных о результатах деятельностиправоохранительныхи судебных органов Российской Федерации в сфере уголовного судопроизводства за 2004-2009 годы;
- на материалах собственных (индивидуальных и в составе творческих коллективов) эмпирических исследований, проведенных в 20042009 годах на территориях Уральского и Приволжского федеральных окру7 гов. На протяжении указанного периода исследовались реалии уголовно-процессуального доказывания, связанного с обеспечением допустимости доказательств. Всего было изучено 215 уголовных дел по специально разработанным анкетам. Кроме того, в целях изучения реалий уголовно-процессуального доказывания проводился анкетный опроссудей, прокуроров, начальников органов внутренних дел,следователей, дознавателей, сотрудников оперативных подразделений,адвокатови представителей российской общественности (опрошено более 250 респондентов).
Научная^ новизна результатов исследования состоит: в разработке концепции обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве; в определении места организационно-правового механизма в концепции обеспечения допустимости доказательств в* досудебном производстве; в исследовании средств обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве; в обосновании организационно-правовой механизма обеспечения допустимости доказательств в стадии возбуждения уголовного дела; в рассмотрении организационно-правового механизма обеспечения допустимости доказательств в стадии предварительного расследования, полученных посредством производства оперативно-розыскных мероприятий; в исследовании механизма обеспечения допустимости доказательств, полученных посредством производства следственных действий:
На защиту выносятся'следующие основные положения концепции обеспечения допустимостидоказательствадосудебном производстве:
1. Концепция обеспечения1 допустимости доказательств в досудебном производстве представляет собой иерархически упорядоченную трехуровневую систему. На концептуальном (стратегическом) уровне концепция обеспечения допустимости доказательств в сфере уголовного судопроизводства включает в себя: 1) специфические черты-(элементы) духовно-нравственных оснований- отечественного уголовного судопроизводства, детерминирующие и интердетерминирующие эффективное уголовноесудопроизводство; 2) уголовно-процессуальное законодательство взаимосвязанное и взаимообусловленное с системой-принципов отечественного уголовного судопроизводства. На логическом уровне — содержит: 1) понятие обеспечения допустимости доказательств в отечественном уголовном судопроизводстве; 2) средства обеспечения допустимости доказательств в отечественном уголовном судопроизводстве; 3) обеспечение допустимости доказательств в стадии возбуждения уголовного дела; 4) обеспечение допустимости доказательств, полученных в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий. Конструктивный уровень, - представляет собой- творческую деятельность по разрешению -задач, поставленных на концептуальном и логическом уровнях.
2. Отечественное уголовно-процессуальное законодательство является плодом научной* парадигмы, сформировавшейся в рамках классической школы. Её основным предназначением1 является* обеспечение интересовподозреваемых, обвиняемых, подсудимых. Основным способом подобного обеспечения является/ способ, система элементов которого ориентирует уголовный? процесс на ложные цели- — самоценность процессуальной формы («должной! правовой! процедуры»). Отсюда уголовно-процессуальной форме придано самодовлеющее значение; поскольку современного законодателя-не интересуют фактические" обстоятельства- преступления. Отечественное* уго-ловно-процессуальное1 законодательство: не интересует то, что*произошло в* действительности. Безынтересно ему и обеспечение фундаментальных ценностей российского^ общества, российского государства и российского* человека.
3. Средства обеспечения допустимости доказательств в уголовном судопроизводстве целесообразно подразделять на две основные подсистемы: концептуальная подсистема* средств обеспечения^ допустимости доказательств и1 логическая (теоретическая) подсистема средств обеспечения допустимости доказательств.
Концептуальная подсистема средств 1 обеспечения- допустимости доказательств. В1 нее входит совокупность тех средства обеспечения допустимости доказательств, которые позволяют достигать цели на концептуальном уровне концепции обеспечения*допустимости доказательств. На этом уровне проблема обеспечения допустимости доказательств может быть разрешена посредством организации (конструирования) уголовно-процессуального доказывания на иной методологической основе, не предусматривающей в своем арсенале такого положения, какдопустимостьдоказательств.
Логическая (теоретическая) подсистема средств обеспечения допустимости доказательств, в значительной своей части, представляет собой определенный теоретический' алгоритм. Посредством данного алгоритма уголовно-процессуальная теория способна предложитьправоприменительнойпрактике надежный способ, посредством которого соответствующие субъекты доказывания могут должным образом обеспечивать допустимость доказательства уголовно-процессуальной сфере.
4. Деятельность субъектов доказывания по обеспечению допустимости доказательств, в целом является средством достижения целей обеспечения, допустимости доказательств * по уголовнымделам, находящимся в производстве должностных, осуществляющих производство* по уголовным делам. При производстве по конкретному (отдельному) уголовному делу единственным средством обеспечения допустимости доказательств являются соответствующие действия и решения субъектов доказывания. О* средствах обеспечения допустимости доказательств можно также говорить и в аспекте «дерева целей».
5. Механизм обеспечения допустимости доказательств состоит из следующих своих самостоятельных частей: 1) механизм обеспечения допустимости доказательств в стадии возбуждения уголовного дела; 2) механизм обеспечения допустимости доказательств в стадии предварительного расследования; 3) механизм обеспечения допустимости доказательств в стадиисудебногоразбирательства.
6. Обеспечение допустимости доказательств в« стадии возбуждения уголовного дела означает - доказательства должны быть получены (собраны). Во-первых,надлежащимисубъектами доказывания, включая и субъекта доказывания, на котороговозложенаобязанность доказывания в данной стадии (следователя, дознавателя, органа дознания и т.п.). Во-вторых, надлежащими способами, т.е. такими способами, которые являются свойственными для данной стадии. В-третьих, в промежуток времени, расположенный в интервале от момента принятиякомпетентныморганом, лицом сообщения опреступлениидо разрешения задач, поставленных перед данной стадией. В-четвертых, при получении доказательств не должны ущемляться-гарантированные (обеспеченные)Конституцией* Российской Федерации законные интересы лиц, вовлекаемых в уголовно-процессуальное доказывание.
7. Если вынесено постановление о возбуждение уголовного дела, то ставить вопрос онедопустимоститого или иного доказательства, полученного на^основании того или иного законно-проведенногоследственногодействия, является не корректным и не отвечает концепции допустимости доказательств, сформированной на постулатах «должной правовой процедуры».
8. С позиции познаниям результаты оперативно-розыскной деятельности, являются-тождественнымидоказательствамна-том основании, что и те, И' другие наделены одними- и теми, же признаками- (свойствами). Во-первых, и результаты оперативно-розыскной« деятельности, и доказательства, по* уголовному делу являются сведениями (фактами). Во-вторых, посредством этих самых сведений (фактов) устанавливаются значимые для уголовного дела обстоятельства (юридические факты).
Укоренившееся-в.судебной практике-правило, согласно которому осуществляется признание протоколов очных ставок, следственных экспериментов, проверок показаний на1 месте, выполненных в отсутствиезащитника, недопустимыми доказательствами, не основывается на организационном правовом механизме, воплощенном в действующем УПК РФ.
Теоретическая? значимость, исследования состоит в обосновании концепции обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве и выработке механизма её реализации, которая, будучи процессом, представляет собой- иерархически, упорядоченную трех уровневую систему. На первом (концептуальном) уровне выработано общее видение концепции обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве, а также сформулирована общая* её схема. На втором (логическом) уровне определены методы и средства концепции обеспечения допустимости доказательств в досудебном производстве, сформирована общая её логика. На третьем конструктивном) уровне концепции применены выбранные' методы и средства* В' соответствии с логической схемой обеспечения,допустимости'доказательств в досудебном производстве.
Практическая значимость исследования^ определяется его направленностью на решение следующих практических задач:
1)> выработке рекомендаций по обеспечению» допустимости доказательств в досудебном,производстве;
2) разработке структурной схемы (алгоритма) обеспечения допустимости, доказательств в досудебном производстве:
Практические предложения автора-по-обеспечению допустимости доказательства досудебном производстве-могут быть использованы.как в>процессеправотворчества, в* плане совершенствования прокурорскогонадзора; так, и для< повышения эффективности уголовно-процессуальной деятельности.
Ценность, диссертационной' работы- определяется^ возможностью её-практического применения в качестве , научно-методической' основы., для ¿разработки' учебных пособий' и рекомендаций; для* подготовки, переподготовки и повышения квалификации, практических работников* и кадров* научных и образовательных учреждений' правоохранительных органов*' России. В? юридических вузах и- учреждениях дополнительного профессионального образования-результаты, проведенного ^исследования- могут быть .использованы: в процессе преподавания- учебных дисциплин «Уголовный- процесс», «Прокурорскийнадзор», и «Правоохранительная деятельность»- в. высших юридических учебных заведениях; в, системе повышения квалификации прокурорско-следственных кадров, в том числе в институтах повышения?квалификации; в последующих научных исследованиях, посвященных организациипрокурорскогонадзора в стадии возбуждения уголовного дела.
Апробация результатов исследования:
Теоретические выводы и положения диссертации докладывались на кафедре уголовного процесса и криминалистики Нижегородского государственного университета имени Н.И.Лобачевского, на кафедре уголовно-процессуального права Института Экономики и предпринимательства (г. Москва), где произведено обсуждение и рецензирование работы в целом.
Результаты исследования неоднократно докладывались на совещанияхУВДХанты-Мансийского автономного округа, а также на Всероссийской научно-практической конференции 19-20 апреля 2009года «Инновации в государстве и праве России» (г. Н. Новгород).
Основное содержание диссертационного исследования нашло отражение в трех опубликованных работах. Отдельные результаты исследования нашли применение в учебном процессе Нижегородского государственного университета имени Н.И.Лобачевского, Института Экономики и предпринимательства (г. Москва); внедрены в практическую деятельность оперативных и следственных подразделений УВД Ханты-Мансийского автономного округа.
Структура диссертации обусловлена целью и задачами, объектом и предметом настоящего исследования и включает в себя введение, две главы, состоящих из 6 параграфов, заключение и список литературы.

Список литературы

Заключение диссертациипо теме "Судебная власть, прокурорский надзор, организация правоохранительной деятельности, адвокатура", Карамышев, Дмитрий Александрович

Результаты исследования, осуществленного Е.П.Гришиной, С.А. Сауш-киным и И.В. Абросимовым (в общей сложности ими было изучено 562 уголовных дела, находящихся в производстве отделовдознаниятаможенных органов Москвы и Московской области), показывают - имеется совокупность нарушений, которые не влекут за собой автоматического исключениядоказательствапо признаку недопустимости. Они таковы:
- во-первых, нарушения, не являющиеся уголовно-процессуальными. Эти нарушения свидетельствуют о неправильном применении, игнорировании норм иных отраслей права, например, ошибка в квалификациидеяния, являющегося нарушением уголовного закона (30 % уголовных дел); неправильное определение гражданскогоистцаили ответчика (17,7 % уголовных дел);
- во-вторых, недочеты (упущения, погрешности) технического характера. К таковым относятся описки; опечатки; стилистические ошибки, неправильное написание фамилии, имени или отчества лица; ошибки при указании местности; отсутствие наименования «протокол», иного заглавия и иные подобные упущения, не влияющую напроцессуальнуюсуть документа;
- в-третьих, недочетыпроцессуальногохарактера, не дающие основания признавать доказательства полученными с нарушением процессуального закона. К таковым может быть отнесено неполное указание данных о личности участника, места егожительстваи т.п.;
- в-четвертых, нарушения уголовно-процессуального закона, непосредственно не связанные с получениемдоказательствв ходе данного следственного действия. Тогда получение доказательств в ходе «вторичного»следственногодействия можно назвать недочетом;
- в-пятых, нарушения уголовно-процессуального закона, не повлиявшие на процесссобирания, проверки и оценки доказательств в данном конкрет
210 См.:ГришинаЕ.П., Саушкин С.А., Абросимов //".¿^Дискуссионные проблемыдопустимостидоказательств в науке уголовно-процессуального права (теории «беспощадного исключения доказательств», «плодов отравленного дерева» и «ассиметрии правил допустимости» // Мировойсудья. 2008. № 1. - С. 37-38. ном случае. Например,неразъяснениеправа воспользоваться услугами переводчика при заявленном нежелании впоследствии этим правом воспользоваться.
Наши предшествующие рассуждения об обеспечении допустимости доказательств показывают, что, зная требования, предъявляемые к допустимымдоказательствам, должностное лицо, осуществляющие производство по уголовномуделув силу, представленных емуполномочий, способно обеспечить допустимость доказательств при производствеследственныхдействий. «Прокурор, следователь, дознаватель - гласит часть 3статьи86 УПК РФ, -вправе признатьдоказательствонедопустимым по ходатайству подозреваемого,обвиняемогоили собственной инициативе. Доказательство, признанное недопустимым, не подлежит включению вобвинительноезаключение».
Доказательство, полученное посредством производства следственных действий, может быть признано недопустимым и на последующих стадиях уголовногосудопроизводства. По мнению Конституционного Суда Россий-211 ской Федерации , устранение дефектных с точки зренияпроцессуальнойформы доказательство должно осуществляться, прежде всего, на стадии предварительного слушания (часть 4 статьи 88УПКРФ, пункт 2 части 1 статьи 227, пункт 1 части 2 статьи 229, часть 5 статьи 234 истатья235 УПК РФ). Вместе с тем, УПК РФ не исключает возможность переноса решения вопроса об их допустимости на более поздний этап судопроизводства в тех случаях, когда несоответствие доказательства требованиям закона не является очевидным и требует проверки с помощью других доказательств. Подобный перенос решения вовсе не равнозначно разрешению использования в процессе недопустимых доказательств, под которыми понимается обоснование этимидоказательствамирешений или действий по уголовному делу.
Обеспечение допустимости доказательств, полученных посредством следственных действий, возможно как за счетнадлежащегоисполнения при
211 См.: ОпределениеКонституционногоСуда Российской Федерации от 23 мая 2006 года № 154-0. производстве следственных действий уголовно-процессуального закона, так и организации действенногопрокурорскогонадзора за его исполнением. Вместе с тем, на практике ещё имеют место случаи, когда ненадлежащеорганизованный надзор за процессуальной деятельностью способен не только привести кнедопустимостидоказательств, но и поставить жизнь потенциальных носителей доказательств под угрозу. Подтверждение сказанному может послужить следующий пример. Л. И С. Были признанывиновнымив том, что, являясьследователямиСУ Серовского ГРУВД, подвергли избиению доставленного по подозрению всовершениипреступления в дежурную часть С-ва за то, что тот выразился нецензурной бранью в их адрес. После чего, с целью получения от него показаний и установления психологического контакта, употребляли со С-вым спиртное, а затем, используя факт прежнейнаркотическойзависимости потерпевшего, позволили третьему лицу настоятельно склонять его к употреблению наркотика, доставили наркотик в кабинет, гдепотерпевшийскончался от передозировки морфина. Л. и С. Былиосужденыс применением статьи 64 УК РФ на 3 и 2 годалишениясвободы соответственно212.
Осуществляяпрокурорскийнадзор за исполнением уголовно-процессуального закона в ходедоказыванияпо уголовным делам необходимо помнить, чтопроцессуальныенарушения, как бы носят житейский характер. Например,обвиняемыйдал согласие на ознакомление с материалами уголовного дела без участиязащитника, по причине неявке последнего. Однако такаянеявкане может рассматриваться как добровольный отказ обвиняемого от защитника, тем более по уголовнымделам, по которым уголовное дело рассматривается с участиемприсяжныхзаседателей (пункт 6 части 1 статьи 51 УПК РФ).
Яркой иллюстрацией сказанному может служить определениеВерховногоСуда Российской Федерации от 26 апреля 1994 года по уголовному делу
212 См.: Шгтелева Т. Безусловныйзапретповорота к худшему ущемляет правапотерпевшего// Законность. 2004. № 7. пообвинениюГвоздикова и Оларя. Первому было предъявленообвинениев умышленном, убийстве Дадонова с особой жестокостью, изкорыстныхпобуждений и с целью облегчить и скрытьразбойноенападение, а второму (Одарю)* - в заранее не обещанномукрывательстверазбойного нападения и умышленногоубийства, а также незаконном изготовлении, хранениинаркотическихсредств, совершенных повторно.
В ходе предварительного следствия- Оларь заявилходатайствооб участии защитника при выполнении требований статей, связанных с окончанием предварительного следствия составлениемобвинительногозаключения; и назвал конкретногоадвоката. Однако, в связи с занятостью в процессе по другому уголовному делу,адвокатне смог принять участие при выполненииследователемтребований'статей 201-203, действовавшего в то время* УПКРСФСР(1960 г.), в результате обвиняемый Оларь знакомился с материалами уголовного дела без участия защитника.
Не обеспечение обвиняемого Оларязащитникомпослужило основанием для отменыприговорапо определению Краснодарского краевого суда, поскольку суд первогоинстанциипришел к выводу, что органами- предварительного следствия было нарушено право Оларя» на защиту, поскольку при ознакомлении с материалами уголовного дела он вынуждено отказался от услуг адвоката. Данное решение Краснодарского-краевого суда в свою очередь.
213 было поддержано иВерховнымСудом Российской' Федерации .
При осуществлении прокурорскогонадзораза исполнением уголовно-процессуального закона в ходе доказывания по уголовным делам необходимо иметь в виду. Если действия лиц,совершившихпреступление взаимосвязаны, то выносить в отношении каждого из них отдельногопостановленияо возбуждения уголовного дела не требуется. Дело в том, что статья 146 УПК РФ не предусматриваетобязанностиорганов предварительного расследования выносить каждый раз новоепостановлениео возбуждении уголовного
213 См.: Определение Верховного Суда РФ от 26.04. 1994 //БюллетеньВерховного Суда РФ. 1995. №4. дела в случаях, когда по делу будет установлено, что ксовершениюпреступления причастно и другое лицо.
Данноезаконодательноеположение не всегда соблюдается на практике, что фактически создает условия* для ухода от уголовногонаказаниялиц, совершивших преступления, включая и категорию уголовных дел, связанных снезаконным- оборотом наркотических средств ипсихотропныхвеществ. Так, Ленинским районным судом г. Краснодара 27 января 1998 года Б.осужденпо части 1 статьи 228, пункту «в» части У статьи 228 УК РФ. Он был признанвиновнымв том, что 9 октября 1997 года на кооперативном рынке г. Краснодара у неустановленного лица приобрел 16;44 грамма-наркотическогосредства- — марихуаны для личного употребления, которое затем хранил дома. Днем 10 октября 1997 года Б.,, в здании^ технологического университета г. Краснодара» сбылнаркотическоесредство, передав 0,67 грамм марихуаны У.,, который в тот же день был задержан работникамимилиции. Судебная- коллегия« по уголовным делам Краснодарского краевого суда'приговор в отношении Б. оставила бсз изменения.
ПрезидиумКраснодарского краевого суда приговор и определениесудебнойколлегии краевого суда отменил, а^уголовное дело направил. на?до-полнительноерасследование. Заместитель Генеральногопрокурора РФ в* протесте поставил вопрос об отмене постановленияпрезидиумаКраснодарского краевого суда и обоставлениибез изменения-приговора Ленинского районного'суда г. Краснодара и определения' судебнойколлегиипо уголовным делам краевого суда.
Судебная®коллегия-по уголовным делам Верховного Суда РФ'25 ноября 1998-года протест удовлетворила? указав следующее.ВинаБ. в совершенном преступлении материалами дела доказана и его действияквалифицированырайонным судом правильно, нормы уголовно-процессуального закона нарушены не были. Из материалов дела видно, что суднадзорнойинстанции усмотрел существенное нарушение уголовно-процессуального закона в том, что суд надзорной инстанции усмотрел существенное нарушение уголовно-процессуального закона в том, что уголовное дело, по которому Б. осужден, возбуждено в отношении только У.,задержанногос марихуаной, которое было затем прекращено. Исходя из этого сделали вывод, что производство по делу в отношении Б. проводилось без возбуждения уголовного дела. При этом президиум краевого суда не указал, какая норма уголовно-процессуального закона нарушена. В этой связиСудебнаяколлегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала доводы суда надзорной инстанциинеосновательными.
Как видно из материалов уголовного дела У. задержан 10 октября 1997 года и в тот же день вынесено постановление о возбуждении уголовного дела по признакампреступления, предусмотренного частью 1 статьи 228 УК РФ. Но еще до возбуждения уголовного дела, во времядоставленияУ. в ЛОВД и обнаружения у него марихуаны он заявил, что марихуану приобрел у Б. На следующий день после возбуждения уголовного дела, 11 октября 1997 года приобыскеБ. в своем доме выдал работникам милиции, имеющиеся у него 16,44 г марихуаны. В тот же день он был задержан по подозрению в совершении преступления. Б. 12 октября 1997 года былдопрошенв качестве подозреваемого, 14 октября ему было предъявлено обвинение в совершениипреступлений, предусмотренных частью 1 статьи 228 УК РФ и пункту «в» части 3 статьи 228 УК РФ. В результатеВерховныйСуд России пришел к выводу о том, что действия У. и Б. взаимосвязаны, расследование как в отношении У., так и Б. проводилось одновременно в рамках возбужденного уголовного дела. По мнению высшей судебной инстанции в такой ситуации выносить постановление о возбуждении уголовного дела специально в отношении Б. не требовалось214.
При осуществлении надзора заисполнениемуголовно-процессуального закона в ходе доказывания по уголовным делам представляет интерес и ситуация, связанная с международным сотрудничеством в сфере уголовного
214 См.: Определение Судебной коллегии по уголовным делам от 25 ноября 1998 года // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 3. судопроизводства. Её суть состоит в следующем. В соответствии с частью 1 стать 461 лицо, выданное иностранным государством, не может быть задержано, привлечено в качестве обвиняемого,осужденобез согласия государства, его выдавшего, а также передано третьему государству запреступление, не указанного в> запросе. Анализ судебной практики показывает, что данное требование не всегда соблюдается на практике. Последнее обстоятельство позволяет нам говорить о том, что в этой части возможности для использования прокурорского надзора не исчерпаны. Согласнопостановлениюо привлечении в- качестве обвиняемого, вынесенному в отношении Маджбура 1 июня 2004 года, его действия органами следствия были квалифицированы по пунктам «а» и «в» части 2 статьи 105, пункту «д» части 2 статьи 126 УК РФ.
Маджабур 3 июня 2004 года был задержан в г. Минске Республики Беларусь, в связи с чем ГенеральнаяпрокуратураРоссийской Федерации обратилась с запросом* о» его выдачеправоохранительныморганам Российской Федерации для осуществления уголовногопреследования. Как следует из содержанияходатайстваот 16 июня 2004 года, перед ГенеральнойпрокуратуройРеспублики Беларусь вопрос о выдаче Маджбура был поставлен в связи собвинениемего в убийстве ипохищениичеловека, то есть в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а», «в» части 2 статьи 126 УК РФ. Однако после выдачи Маджбура, 26 ноября 2004 года, ему было предъявлено обвинение еще и по пункту «д» части 2 статьи 131, пункту «г» части 2 статьи 161, части 1 статьи 222 УК РФ, которое не было указано в запросе от 16 июня 2004 года. Поприговорусуда Маджбур был осужден по пункту «а» части 2 статьи 105, пункту «д» части 2 статьи 131, пункту «г» части 2 статьи 161 и части 1 статьи 222 УК РФ.
Согласие иностранного государства на привлечение Маджбура к уголовной ответственности заизнасилованиенесовершеннолетней, незаконные действия соружиеми грабеж с применением насилия не опасного для жизни и здоровья, не получено, чем нарушены требования части 1 статьи 461 УПК
РФ. При таких обстоятельствах Президиум Верховного Суда РФ признал, что засовершениепреступлений, предусмотренных пунктом «д» части 2 статьи 131, пункту «г» части 2 статьи 222 УК РФ, Маджбур осужденнезаконно. Приговор в этой части отменен, а производство по делу прекращено .
Весомое значение для надлежащего осуществления прокурорского надзора за исполнением уголовно-процессуального закона, по рассматриваемой категории уголовных дел, имеют и некоторые положения постановленияПленумаВерховного суда РФ от 29.04.1996 года № 1 «Осудебномприговоре»216 (далее - Постановление Пленума о судебномприговоре). С позиции обеспечения допустимости доказательств, представляют интерес положения данного постановления о форме изложения доказательств, их недопустимости, данных о личности, мотивах, болеетяжкомобвинении.
В соответствии с частью 2 пункта 3 ПостановленияПленумо судебном приговоре суду рекомендуется при ссылке в приговоре на показаниядопрошенныхпо делу лиц, заключение эксперта, протоколы следственных исудебныхдействий и иные документы, подтверждающие, по мнению суда, те или иные фактические обстоятельства, необходимо раскрыть их содержание. Например, не только перечислить показанияпотерпевших, свидетелей, но и изложить существо их показаний. Изложенное непосредственно не входит в предмет прокурорского надзора, но опосредованно способно оказывать самое серьезное воздействие на осуществление доказывания вдосудебномпроизводстве, поскольку следует ожидать отсудейаналогичных требований и содержанию обвинительного заключения.
Следует обратить внимания и на положение части 3 пункта 3 Постановления Пленума о судебном приговоре, указывающего, что в соответствии сстатьей50 Конституции Российской Федерации при осуществленииправосудияне допускается использование доказательств, полученных с нарушением
2,5 См.: Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 679 П05ПР по делу Маджбура.
2 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.04. 1996 года № 1 «О судебном приговоре» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. № 7. закона. Решая вопрос о допустимости того или; иного доказательства, судам следует руководствоватьсяразъяснением, содержащимся в пункте 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 года № 8 «О некоторых вопросах, применения судамиКонституцииРоссийской Федерации при: осуществлении правосудия». В' случае: признания? доказательства, полученного с нарушением закона, суд. должен; мотивировать свое: решение' об исключении его: из? совокупности доказательств? по делу, указав, в чем выразилось нарушение.
Представляет весомый интерес для- обеспечения допустимости доказательств; полученных посредством производства; следственных действий; проблема;, находящаяся» на стыке уголовно-процессуального и администра-тивно-процессуальногодоказывания. При; этом важно сохранитьдоказательственнуюбазу в случае переквалификации преступления вадминистративноеправонарушение и передачи? соответствующих материалов? органамадминистративной» юрисдикции: В этой* связи; необходимо* обеспечить, чтобы, собранные- по делу доказательства; надлежаще были зафиксированы, например, в протоколах осмотра и схемах осмотра местапроисшествия, протоколах следственных экспериментов, заключенийэкспертизи т.н. «В случае же «обратной трансформации», - отмечают Е.ВI Жданова -ш Б.П.Целинский, - производства' по делу обадминистративном; правонарушении; в уголовное дело также должны соблюдаться* требования^ об» объективности и всесторонностиадминистративного! расследования, вплоть, до определения« перспективы обеспеченияисполнимостипостановления*© применении'административного взыскания»-17.
Следует обратить внимание и на то, что проблема соотношениядоказыванийв ходе, производств по уголовному делу и об административномправонарушениине исчерпывается вопросами сохранности и обеспечениядоказательственнойбазы. Особого внимания, при осуществлении надзора заслу
217ЖдановаЕ.В., Целинский Б.П. Проблемы дознания по делам опреступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотиков // Российскийследователь. 2004. № 1. живают и действия, например, лиц, занятых борьбой спреступлениями, связанных с наркотическими средствами ипсихотропнымивеществами. Дело в том, что иногда сотрудникиправоохранительныхорганов используют алгоритм действий, который схематично можно» представить следующим образом: вначале лицо задерживается в порядке административного производства, а затем оно перерастает в уголовно-процессуальноезадержание.
В' сегодняшних условиях тaкaя^ ситуация со стороныпрокурорскихработников заслуживает самого пристального внимания, поскольку нарушения в этой сфере, влекут за собой значимые для уголовно-процессуального доказывания последствия. Причем значимость сказанного возрастает, если взглянуть, на эту проблему через призму практики Европейского суда по правам человека; в том числе и по вопросам непосредственно, относящимися кпреступлениям, связанными с наркотическими средствами и психотропными веществами. Так, согласно решению «По вопросу приемлемостижалобы№» 59261/00-«Ольга Евгеньевна Менешева против Российской Федерации» Ев
1 о ропейского Суда по правам человека объявил приемлемым, не разрешая дела по существу, жалобызаявителяна ненадлежащее обращение со стороны милиции, на отсутствие эффективногорасследования, по фактам ненадлежащего обращения; нанезаконноезадержание и содержание подстражейв-ночь с 13 на 14 февраля 1999 г.; нанезаконныйадминистративный арест и несправедливоеразбирательство, которым он был наложен; на незаконный «административный» арест и несправедливое разбирательство, которым он был наложен; на отсутствие эффективныхвнутригосударственныхсредств правовой защиты в связи с наложением административногоареста.
На мой взгляд, такого решения' Европейского Суда по правам человека возможно было бы избежать, если бы со стороны прокурорских работников были приняты действенные меры в ходе осуществления прокурорского надзора. К такому выводу автор пришел после анализа обстоятельств дела. Итак,
218 См.: Европейский суд по правам человека и Российская Федерация: Постановления и решения, вынесенные до 1 марта 2004 года. - М., 2005. - С. 365-374. суть дела. 12 февраля 1999 года около полуночи, несколько мужчин, которые представились сотрудниками милиции, попытались проникнуть в квартиру заявителя. Согласно утверждениям заявителя они не предъявляли каких-либо документов и вели себя грубо.Заявительне позволила им войти.
13 февраля 1999 года около 16:30, трое мужчин ожидали заявителя у двери квартиры. Они были в гражданской одежде, вели себя грубо и попытались войти в квартиру заявителя. По просьбе заявителя один из них предъявилудостоверениесотрудника милиции № А-011527, выданное на имя майора милицииСахноA.B.
Заявитель отказалась впустить их в квартиру, поскольку у них не былосанкциина проведение обыска и они не объяснили цели своего визита. Человек, который представился майором Сахно, приказал задержать заявителя. Мужчиныобыскализаявителя, перевернули её кверху ногами и засунули в машину, которая не имеламилицейскихобозначений. Во время всего этого они запугивали заявителя. Заявитель была доставлена в отдел внутренних дел Железнодорожного района г. Ростова-на-Дону. Ей не были разъяснены основания еёзадержания.
В отделе внутренних дел еёдопросилзаместитель начальника уголовного розыска. Он спрашивал о том, где находится муж заявителя. Когда она ответила, что она не замужем, по утверждению заявителя, он стал толкать её и бить её об стены помещения. По словам заявителя, она получила отказ в просьбах проинформировать её родственников о еезадержании, позволить ей воспользоваться услугами адвоката и обратиться за медицинской помощью.
Позже, в тот же день, заявитель пожаловалась заместителюпрокурораЖелезнодорожного района Двойменному A.B., который находился в отделе внутренних дел. Он предложил ей написать письменнуюжалобуна незаконный арест. Что касаетсяненадлежащегообращения, то, по словам заявителя, он настаивал на том, что ей не следует обращаться с подобнойжалобой, в противном случае она не будет освобождена из-подстражи. Заявитель утверждала, что она передала ему,в руки письменную жалобу по поводу своегонезаконногозадержания.
Около 19:00 того же дня заявитель была доставлена домой, в г. Батайск, потому что сотрудники милиции хотели провестиобыску нее в квартире. Она снова не позволили им проникнуть в-её квартиру, поскольку санкции на обыск предъявлено не было. Заявителя доставили обратно в отдел внутренних дел Железнодорожного района, где, по её словам, её снова избили и запугивали. Она была помещена в камеру длязадержанных, где её продержали всю ночь.
По словам заявителя, записей о её задержании и содержании под стражей сделано не было между 17:00 13 февраля 1999 года и 14:30 14 февраля 1999 года. Около 14:00 14 февраля 1999 года заявитель была выведена из камеры и подвергнута личномуобыску. У неё изъяли ключи от квартиры. Затем она был доставлена к некоему чиновнику, который не представился и не объяснил причин её присутствия, в данном месте, равно как и её прав. Он не задавал ей никаких вопросов. Он сказал её: «пять дней».
Впоследствии заявитель узнала, что чиновник былсудьейЖелезнодорожного района г. Ростова-на-ДонуПронченкоИ.А. и что её обвинили взлостномнеповиновении сотрудникам милиции. На нее было наложеновзысканиев виде пяти дней административного ареста. Между 13:10 и 14:55 14 февраля 1999'года в квартире заявителя был произведен обыск в соответствии спредписаниями, выданным в тот же день и утвержденнымпрокуроромЖелезнодорожного района. Около 17:00 того же дня заявитель была доставлена вспецприемникУправления внутренних дел города Ростова по адресу: г. Ростов-на-Дону, ул. Семашко, д. 1/11.
18 февраля 1999 года заявитель была вывезена изспецприемникамайором Сахно и была доставлена в отдел внутренних дел Железнодорожного района. По утверждению заявителя, он приказал ей вымыть пол в холле отдела внутренних дел Железнодорожного района. После того как она закончила, он отпустил её. 19 февраля 1999 года заявитель прошла медицинское обследование. Заключение свидетельствует, что на лице, ногах имелись ушибы, ссадины, были, на лице, шее и ногах, имел место травматический отек мягких тканей головы.
Заявитель; утверждает, что 1 марта 1999' года она была запугана неизвестным лицом, которое убеждало её прекратить жалобы на действия милиции. Это лицо угрожало посадить её на наркотики.
После неоднократных обращений;заявительницы28 февраля? 2003 года; прокурор'Ростовской области самостоятельно принес протест на имя председателя Ростовского областного суда об отмене Постановления от 14' февраля-1999 года, в соответствии с которым заявитель была арестована на пять дней. Протест основывался на том, чтозаявителемне было совершено административногоправонарушения; поскольку на самом деле она оказывала сопротивление незаконным действиям сотрудников милиции. Но самым, удручающимся является; тот факт, чтопрокуроробласти признал факт применения ареста в качествеисключительноймеры, несоразмерным наказанием в случае с заявителем. В итоге, протест с одной стороны признавал факт несовершенияадминистративного правонарушения со стороны заявителя, а с другой, -содержит положение о несоразмерности; наказаниясодеянному.
В настоящей работе является* не целесообразным более: детальный разбор, рассматриваемого; протеста1 прокурора Ростовской области; поскольку его противоречивость и так очевидна. Со своей стороны автор может лишь сказать одно - к подготовке протеста, прокурора Ростовской области подошли сугубо формально. 5 марта 2003 года председатель Ростовского областного суда удовлетворил протест иотменилПостановление от 14 февраля' 2003 года.
Значение для обеспечения допустимости доказательств, полученных посредством производства следственных действий, имеют и положения уголовно-процессуального закона, связанного с идеей родного (национального) языка уголовного судопроизводства. Именно - такое понимание идеи родного (национального) языка укладывается в канву, в свое время ; актуальной ленинской национальной политики - обеспечения в нашей стране всем национальным языкамравноправия219.
Основное содержание идеи национального языка, по мнению И.Л. Пет-рухина, состоит «в необходимости вести уголовное дело на национальном языке, установленном для данной территории в< качестве официального языка судопроизводства»220. Подобный смысл национального языка в уголовномсудопроизводственашел проявление и в УПК РФ. По смыслу статьи 18 УПК РФ «Язык уголовного судопроизводства»,законныеинтересы лиц, связанные с правом пользования родным языком, при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности должны обеспечиваться реализацией следующих положений.
Во-первых, уголовноесудопроизводстводолжно вестись на русском языке, либо на государственных языках входящих в Российскую Федерацию республик. В'Верховном Суде Российской Федерации, а также в^ военных судах производство по уголовным делам ведется на русском языке (часть 1 статьи 18» УПК РФ). Во-вторых, участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по1 уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делатьзаявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют. Кроме того, бесплатно пользоваться помощью переводчика в порядке, установленном УПК РФ (часть 2 статьи 18 УПК РФ). В-третьих, если в соответствии с УПК РФследственныеи судебные документы подлежат обязательномувручениюподозреваемому (обвиняемому), а также другим участникам уголовного судопроизводства, то они должны быть переведены на родной язык участника
219 См.:СтроговичMC. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. - М., 1968. - С. 167;АбдуллаевH.A. Принцип национального языка производства по делу всоветскомуголовном процессе: Автореф. дис. канд. горид. наук. — Душанбе, 1971. — 22 с; Джафар-кулиев М.А. Проблемы национального языка в судопроизводстве. — Баку, 1989. — С. 36.
220ПетрухинИ.Л. Принцип национального языка в советском уголовном процессе // Социалистическаязаконность. 1972. № 2. — С. 57. уголовного судопроизводства или на язык, которым он владеет (часть 3 статьи 18 УПК РФ).
Реализация этих положений закона вызывают определенные затруднения в ходе осуществления уголовно-процессуальной деятельности. Например, весьма трудно разрешить вопросы с переводом на родной язык в местностях, где возникает проблема с поиском лица, способного выступить в качестве переводчика. Не исключены и ситуации, связанные «непроцессуальнымсговором» участника уголовного процесса с переводчиком вопреки интересам правосудия по уголовным делам. Ситуация в этом плане усугубляется еще и тем, что иногда участники уголовного процесса злоупотребляют правом пользования родным. В результате такогозлоупотребленияпроисходит, на мой взгляд,необоснованнаязатрата сил и средств. В этой связи надо иметь в виду следующее важное обстоятельство: если лицо достаточно владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу, то в данном случае право на пользование родным языком не имеет абсолютного значения.
В этом отношении является весьма значимым определение Конституционного Суда Российской Федерации от 20 июня 2006 г. № 243-о «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобыгражданинаЧереповского Михаила Васильевича на нарушение егоконституционныхправ частью второй статьи 18 Уголовно-процессуальногокодексаРоссийской Федерации». Гражданин М.В. Череповский в своейжалобев Конституционный Суд Российской Федерацииоспаривалконституционность части второй статьи 18 УПК РФ, регламентирующей право участников уголовного судопроизводства, не владеющим языком, на котором ведется производство по делу, на пользование родным и получение помощи переводчика.
Фабула дела. М.В.Череповский, обвиняемый в незаконном сбыте наркотических средств, заявил ходатайство о допуске к участию вделепереводчика, поскольку, по его мнению, была необходимость для перевода с цыганского языка на русский язык. В удовлетворении данного ходатайства было отказано.Должностныелица, осуществляющие производство по уголовному делу ссылались на то, что обвиняемый в достаточной степени владеет русским языком: он родился и проживает с 1968 года на территории России, окончил 4 класса русскоязычной школы, с матерью,сожительницейи двумя детьми общается на русском языке. Кроме того, обвиняемый сдал экзамен на право управления автотранспортным средством на русском языке. По результатам сдачи экзамена получилводительскоеудостоверение. В момент предшествующийпредъявлениюобвинения осуществляет коммерческую деятельность на русском языке.
После передачи дела в суд ходатайство было заявлено вновь, но Шад-ринским городским судом в его удовлетворении также было отказано. После отмены данного решения Курганским областным судом вкассационномпорядке этот же городской суд удовлетворил ходатайство М.В. Череповского и возвратил делопрокурорудля устранения ¡допущенного'нар