СИДОРЕНКО Элина Леонидовна ДИСПОЗИТИВНОСТЬ КАК РЕЖИМ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

Краткое описание

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА)»
На правах рукописи
05201351457
СИДОРЕНКО Элина Леонидовна
ДИСПОЗИТИВНОСТЬ КАК РЕЖИМ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО
РЕГУЛИРОВАНИЯ
12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени доктора юридических наук
научный консультант: заслуженный деятель науки РФ доктор юридических наук профессор Рарог А.И.
Москва, 2013

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение 3
Глава 1. Теоретические основы исследования диспозитивного 20
режима уголовно-правового регулирования
1.1. Диспозитивность в контексте современных научных 20 исследований
1.2. Диспозитивный режим уголовно-правового 48 регулирования: системный анализ
Глава 2. Идеологические основы диспозитивного режима в 66
уголовном праве
2.1. Принципы диспозитивности в уголовном праве 66
2.2. Система принципов диспозитивного режима уголовно- 80 правового регулирования
Глава 3. Правозащитные отношения как предмет диспозитивного 118 режима уголовно-правового регулирования
3.1. Предмет диспозитивного режима уголовно-правового 118 регулирования
3.2. Объект правозащитных отношений 144
3.3. Субъектный состав и содержание правозащитных 167 отношений
Глава 4. Методы диспозитивного режима уголовно-правового 200 регулирования
4.1. Методы уголовно - правового регулирования в контексте 200 современного правопонимания
4.2. Особенности методов диспозитивного режима уголовно- 222 правового регулирования
Глава 5. Нормы и институты как средства реализации 249
диспозитивного режима уголовно-правового регулирования
5.1. Институт освобождения от уголовной ответственности в 249 связи с примирением с потерпевшим и пределы диспозитивности в уголовном праве
5.2. Согласие частного лица на причинение вреда своим 286 интересам в системе диспозитивного режима уголовно¬правового регулирования
5.3. Материально-правовое основание уголовного 318 преследования по делам частного и частно-публичного обвинения
5.4. Институт самозащиты личности как средство реализации 341 частных начал уголовно-правового регулирования
Заключение 361
Список литературы 372
Приложение 416

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования. Признание прав и свобод человека приоритетной конституционной ценностью повлекло кардинальную смену представлений об основах и содержании взаимоотношений между государством и личностью, изменение принципов и направленности российской правовой политики, в том числе корректировку идейной и нормативной основы уголовно-правового регулирования. Одно из перспективных направлений модернизации уголовного права не без оснований связывается с процессом формирования новой правозащитной парадигмы уголовной политики, под влиянием которой должны быть пересмотрены как стратегические цели отрасли, так и ее тактические задачи, связанные с обеспечением правовой защищенности личности, ее прав и свобод. Как следствие, в фокусе интересов законотворческой деятельности обозначилась задача оптимизации уголовно-правовой охраны частного интереса: расширяются права потерпевшего в уголовных правоотношениях, активно развиваются институты согласия на причинение вреда, самозащиты личности, освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим и др. Столь активное, но, к сожалению, не всегда последовательное реформирование уголовного законодательства ставит перед наукой новые задачи, связанные с созданием социально и криминологически обоснованной, теоретически взвешенной и политически оправданной модели правовой защиты личности в сфере уголовно-правового регулирования.
Несмотря на важность поставленных задач, теория уголовного права оказалась не вполне готовой к их решению во многом из-за отсутствия единой или хотя бы согласованной позиции по вопросам, связанным с направленностью уголовно-правового воздействия и определением меры правовой свободы частного лица в рамках уголовных правоотношений. Принципиальное несовпадение мнений ученых объясняется не столько различиями в их мировоззренческих установках, сколько отсутствием общей методологической базы исследования частных начал уголовно¬правового регулирования. Долгое время наука исходила из априорной оценки уголовного права как исключительно публичной правовой отрасли, занималась теоретической разработкой его карательно-репрессивных механизмов. Статус частного лица при этом рассматривался по преимуществу через призму обязанности преступника понести наказание. Такой подход и сегодня является приоритетным. В большинстве научных сочинений уголовное право по-прежнему (и не без оснований) позиционируется либо как форма государственной экспансии и средство узаконения насилия, либо как единственно возможный способ преодоления анархии и хаоса.
Но вместе с тем такой взгляд на уголовное право не может быть признан в полной мере достаточным. Для того чтобы объективная потребность в расширении свободы частного лица была правильно понята и реализована, нужно признать существование частных начал в уголовном праве и на этой основе определить зону гарантированной свободы личности от произвольного вмешательства третьих лиц и государства, установить разумные пределы реализации свободы частного лица в уголовных правоотношениях. Но главное - преодолеть стереотип, согласно которому диспозитивные начала — это не более чем звено в дихотомии «публичное - частное», которое не способно сосуществовать с публичностью в рамках одной отрасли права.
В отсутствие необходимой методологической основы диспозитивные начала в уголовном праве рассматриваются либо скептически с указанием на их преждевременность, а порой и абсурдность, либо фрагментарно вне рамок решения концептуальных проблем уголовно-правового регулирования. В таких условиях велик риск теоретического обеднения и нормативного искажения уголовной политики, привнесения в понимание частного интереса в уголовном праве предвзятых и ограниченных суждений, не способных привести к реализации конституционных стандартов взаимоотношений государства и личности в сфере уголовного права. Без надлежащего научного обоснования идея расширения частных начал в уголовном праве является для законодателя неясной, а ее практическое воплощение оказывается либо бесполезным, либо приводит к результатам, противоположным ожидаемым.
Создание целостной теоретической модели диспозитивности в уголовном праве позволит расширить правозащитные и восстановительные возможности уголовно-правового регулирования и поставить уголовно-правовую охрану личности на качественно более высокий уровень. С этих позиций научное исследование частных начал уголовно-правового регулирования в комплексе их идейно-правовых и инструментальных характеристик представляется задачей необходимой и своевременной.
Степень научной разработанности. Исследование диспозитивности как объективно существующего явления напрямую связано с проблемой соотношения коллективных и индивидуальных начал в уголовном праве, рассмотренной в различных, иногда прямо противоположных друг другу учениях о сущности наказательной власти и отношениях между государством и личностью. В разных плоскостях дуализм частного и публичного в сфере уголовно-правового регулирования анализировался в работах С.В. Познышева, Н.С. Таганцева, Н.Д. Сергеевского, В. Д. Спасовича, И .Я. Фойницкого, А. А. Герцензона,
А.Н. Трайнина, Н.И. Загородникова, Х.Д. Аликперова, А.И. Бойко, Б.В. Волженкина, Н.В. Генрих, Ю.В. Голика, А.Э. Жалинского, И.Э. Звечаровского, М.И. Ковалева, В.П. Коняхина, А.Н. Красикова, Н.М. Кропачева, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, В.И. Михайлова, А.В. Наумова, И.С. Ноя, Н.А. Огурцова, Г.О. Петровой, Н.И. Пикурова, Т.Г. Понятовской, Ю.Е. Пудовочкина, С.В. Расторопова, Б.Т. Разгильдиева, А.И. Рарога, В.Д. Филимонова, А.И. Чучаева, Б.В. Яцеленко и других. Труды этих ученых внесли существенный вклад в разработку вопросов, связанных с уголовно-правовой охраной личности, общества и государства, но считать окончательно познанной природу уголовно-правового регулирования пока преждевременно.
Современный уровень теоретических исследований выявил целый ряд проблемных, остро дискуссионных моментов, а порой и просто новых, еще не освоенных наукой граней уголовно-правового регулирования. Одной из них выступает феномен диспозитивности, который не может быть до конца объяснен на основе традиционного понимания содержания и функций уголовного права.
В последние годы проблема частных начал уголовно-правового
регулирования постепенно привлекает внимание ученых. В 2006 году А.В. Сумачев защитил докторскую диссертацию на тему «Диспозитивность в уголовном праве». Отдельным аспектам реализации частного интереса в системе уголовно-правовой охраны личности посвящены кандидатские диссертации М.Н. Першина (2004 г.), Е.П. Софронова (2006 г.) и других. Диспозитивность как принцип и метод процессуального права рассмотрена в диссертациях С.А. Касаткиной (2006 г.), Е.В. Князевой (2003 г.), JI.H. Масленниковой (2000 г.), С.А. Сапожникова (2006 г.), Н.Ю. Полянского (2005 г.) и др.
Несмотря на возросший интерес науки к частным началам уголовно-правового регулирования, многие аспекты обозначенной проблемы по-прежнему остаются недостаточно исследованными. К их числу относятся вопросы, связанные с определением социально-политических предпосылок и юридической природы диспозитивности, установлением идеологических основ и нормативных пределов реализации воли частного лица в уголовном праве. Детальное изучение этих и других теоретических и методологических проблем способно привести к получению принципиально новых знаний о сущности уголовно-правового регулирования и разработке перспективных направлений современной уголовной политики. Указанные выше обстоятельства дополнительно актуализировали выбор темы настоящего исследования, определили вектор и содержание научного поиска.
Объектом диссертационного исследования является диспозитивный режим уголовно-правового регулирования как системное правовое образование, характеризующееся особым сочетанием принципов, методов и средств правового воздействия на строго определенный круг общественных отношений.
Предмет исследования составляют структурные элементы диспозитивного режима уголовно-правового регулирования (отношения, принципы, методы), нормативный опыт реализации диспозитивности в уголовном праве, проблемы совершенствования уголовно-правовой теории и практики в части реализации частным лицом права на защиту права.
Цель диссертации состоит в разработке концептуальных основ диспозитивности как особого режима уголовно-правового регулирования, теоретическом обосновании оптимального сочетания частных и публичных интересов в уголовном праве.
Для достижения этой цели в диссертации ставятся и решаются следующие задачи:
- обобщить представления о сущности и содержании правового режима и выработать научно обоснованное определение диспозитивного режима уголовно-правового регулирования;
- исследовать общетеоретические и уголовно-правовые характеристики диспозитивности как внутриотраслевого явления;
- обосновать целесообразность введения в научный оборот теоретической модели «диспозитивный режим уголовно-правового регулирования» и раскрыть системные связи между ее элементами;
- определить основные принципы защиты прав частного лица в системе уголовно-правового регулирования;
- сформулировать понятие «предмет диспозитивного режима уголовно-правового регулирования» и раскрыть содержание образующих его правоотношений;
- изучить механизм реализации права на частный интерес через определение сущности, содержания и видов методов диспозитивного режима уголовно-правового регулирования;
- рассмотреть систему уголовно-правовых средств реализации права на защиту частного интереса и разработать предложения по совершенствованию уголовного законодательства и практики его применения;
- уточнить понятийный аппарат науки уголовного права.
Методологическая основа диссертационного исследования. Решение
поставленных задач осуществлялось на основе интегративного подхода с использованием совокупности общенаучных и частнонаучных методов научного познания. Методологический базис диссертации представлен диалектическим методом познания социальных процессов и явлений с присущими ему требованиями объективности, всесторонности, историзма, конкретности истины.
Для полного и всестороннего анализа предмета исследования использованы разнообразные общенаучные приемы и способы: индукция и дедукция, анализ и синтез, теоретическое моделирование, экстраполяция и другие методы.
Проблематика работы обусловила широкое применение системного и синергетического подходов. Они позволили рассмотреть диспозитивный режим уголовно-правового регулирования во всем многообразии его элементов, внутренних и внешних системных связей.
Применялись также кибернетический, описательный, формально-логический, документальный, лингвистический, историко-правовой, метод экспертного опроса, анкетирования, сравнительно-правовой и другие методы.
Нормативную базу исследования образуют Конституция Российской Федерации 1993 г., принципы и нормы международного права, определяющего стандарты защиты прав человека, российское конституционное, уголовное, гражданское, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное законодательство, уголовное законодательство России более ранних исторических периодов, уголовное законодательство ряда зарубежных государств, иные нормативные правовые акты.
Теоретическая основа диссертации представлена:
- научными трудами по философии, методологии, общей теории права и конституционного права, посвященными правовой защищенности личности (Н.Г. Александров, С.С. Алексеев, П.В. Анисимов, B.C. Афанасьев, М.В. Баглая, В.М. Баранов, А.Г. Бережнов, М.И. Байтин, Л.Д. Воеводин, А.М. Витченко, В.М. Горшенев, О.С. Иоффе, В.Д, Зорькин, Д.А. Керимов, С.А. Комаров,
Н.М. Коркунов, О.Е. Кутафин, В.М. Лазарев, Р.З. Лившиц, Г.В. Мальцев,
Н.И. Матузов, B.C. Нерсесянц, В.П. Сальников, В.Д. Сорокин, А.В. Стремоухов, Ю.К. Толстой, P.O. Халфина, В.Е. Чиркина, Б.С. Эбзеев, Л.С. Явич и другие);
- работами, ориентированными на исследование природы диспозитивности в сфере материального и процессуального права (Х.Д. Аликперов, А.С. Александров, В.П. Божьев, Л.А. Ванеева, С.Е. Вицин, А.А. Гаджиева, В.П. Даев, И.С. Дикарев, В.З. Лукашевич, Л.Н. Масленникова, Е.Г. Комиссарова, ИЛ. Петрухин,
И.И. Потеружа, С.С. Пономаренко, В.М. Савицкий, М.С. Строгович, Ю.А. Тихомиров, С.А. Шейфер, А.А. Шамардин и др.);
- трудами, посвященными проблемам уголовно-правового регулирования (А.И. Бойцов, А.И. Бойко, Б.В. Волженкин, Н.В. Генрих, А А. Герцензон, Ю.В. Голик, А.Э. Жалинский, И.Э. Звечаровский, А.Н. Игнатов, С.Г. Келина, Т.В. Кленова, М.И. Ковалев, ИЯ. Козаченко, B.C. Комиссаров, В.П. Коняхин,
Н.М. Кропачев, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, НА. Лопашенко, А.С. Михлин, В.В. Мальцев, А.В. Наумов, Г.О. Петрова, С.В. Познышев, Т.Г. Понятовская,
A. А. Пионтковский, Ю.Е. Пудовочкин, Б.Т. Разгильдиев, А.И. Рарог,
Н.Д. Сергеевский, В.Г. Смирнов, Н.С. Таганцев, Ю.М. Ткачевский, А.Н. Трайнин,
B. Д. Филимонов, И .Я. Фойницкий, М. Д. Шаргородский, А.И. Чучаев, Ю.С. Жариков, Б.В. Яцеленко и др.);
— исследованиями, затрагивающими проблемы частных начал уголовно¬правового регулирования в контексте анализа правового статуса потерпевшего от преступления (С.В. Анощенкова, Д.Б. Булгаков, В.В. Вандышев, Т.В. Варчук, В.Е. Квашис, Т.В. Кленова, Н.Н. Невский, B.C. Минская, В.И. Полубинский, Д.В. Ривман, В.Я. Рыбальская, A.JI. Ситковский, И.А. Фаргиев, Л.Я. Франк, Г.И. Чечель, П.С. Яни и др.); уголовно-правовых отношений (М.Л. Белов, АЛ. Козлов, Н.А. Огурцов, B.C. Прохоров, А.И. Санталов, И.А. Тарханов, И.В. Шмаров и другие); межотраслевых связей уголовного права (А.А. Васильченко, В.Г. Даев, Н.И. Пикуров), приоритетных направлений уголовной политики (М.М. Бабаев, С.В. Бородин, С.С. Босхолов, Л.Д. Гаухман, П.Ф. Гришанин,
A. И. Долгова, Н.А. Ларичев, В.В. Лунеев, Г.Ю. Лесников, Ю.И. Ляпунов, Г.М. Миньковский, А.В. Наумов, B.C. Овчинский, Э.Ф. Побегайло, П.Н. Панченко,
B. П. Ревин, Г.А. Тосунян, О.Ф. Шишов, В.Е. Эминов, А.М. Яковлев).
Эмпирическую базу диссертационного исследования составляют материалы обобщения практики Конституционного суда Российской Федерации, Верховного суда Российской Федерации, разъяснения Пленумов Верховных судов СССР, РСФСР и Российской Федерации, статистические отчеты Генеральной Прокуратуры РФ, Судебного департамента при Верховном суде РФ и ГИАЦ МВД
России о состоянии преступности за период с 1996 по 2012 год. С учетом преимущественно теоретической направленности исследования в число его эмпирических источников вошли материалы научных конференций, посвященных проблемам теории уголовно-правового регулирования, охраны личности и защиты потерпевших от преступления, результаты экспертного опроса 450 сотрудников правоохранительных органов (в том числе 81 работника прокуратуры РФ, 138 сотрудников МВД России, 103 работников Следственного комитета РФ и 52 работников суда), результаты неформализованного интервью с экспертами в области уголовно-правового регулирования и охраны, проводимые на научных конференциях и семинарах в период с 2005 по 2013 г., находящиеся в свободном доступе итоги социологических исследований, посвященных проблемам качества правовой охраны личности и проводимых в период с 2000 по 2013 г.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые в отечественной юридической науке представлен системный анализ диспозитивности как особого режима уголовно-правового регулирования, определена инструментально-регулятивная ценность права частного лица на защиту своего субъективного права, разработан понятийный аппарат и определен вектор изучения правозащитных уголовно-правовых отношений. В работе обосновывается новый подход к определению правозащитных возможностей частного лица как субъекта уголовно-правовых отношений, уточняется сущность предмета и методов уголовно-правового регулирования, преодолевается односторонность в оценке содержания и субъектного состава уголовных правоотношений.
Научной новизной обладают: авторская интерпретация принципов
диспозитивного режима уголовно-правового регулирования; установленное исследованием содержание системных связей между элементами диспозитивности; сформулированные в работе понятие и классификация правозащитных уголовно-правовых отношений; аргументация объема и содержания правовых статусов государства, обладателя блага, потерпевшего, преступника и причинителя вреда как субъектов правозащитных уголовно-правовых отношений; подтвержденный исследованием круг методов и средств диспозитивности; теоретически и социально¬криминологически обоснованные предложения по совершенствованию институтов и норм, обеспечивающих защиту частного интереса в уголовном праве.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Диспозитивность - это режим регулирования правозащитных уголовно¬правовых отношений, характеризующийся целостным и устойчивым сочетанием принципов, методов и средств правового воздействия, которые, будучи элементами единой системы, функционируют на основе начал стимулируемости, функциональности, изменчивости и целесообразности.
2. Диспозитивный режим создает правовую среду, в которой частное (физическое или юридическое) лицо активно реализует право на защиту своих субъективных прав в рамках уголовно-правовых отношений с государством и преступником (причинителем вреда). Конечной целью диспозитивного регулирования является обеспечение безопасности частного лица в сфере уголовно-правовых отношений, а промежуточными - обеспечение свободы лица в рамках пользования принадлежащим ему благом, восстановление прав потерпевшего, расширение возможностей для самозащиты.
3. Принципы диспозитивности - это обладающие объективно-субъективным характером, устойчивостью и системным единством основообразующие положения, которые сформулированы в правовых идеях или нормах и определяют вектор развития диспозитивного режима уголовно-правового регулирования. Наряду с общеотраслевыми и отраслевыми уголовно-правовыми принципами выделяются внутриотраслевые (институциональные) принципы диспозитивного режима уголовно-правового регулирования: приоритетная защита прав и законных интересов личности, недопустимость произвольного вмешательства в частные дела; обеспечение восстановления нарушенных прав; принципы восстановительного правосудия, активной самозащиты, экономии уголовной репрессии.
4. Предмет диспозитивного режима уголовно-правового регулирования составляют правозащитные отношения, возникающие вследствие реализации частным лицом - обладателем охраняемых законом благ - своего субъективного права на защиту права. Они возникают при формировании и принятии уголовно¬правовых запретов (общепредупредительные правозащитные отношения), в случае совершения объективно вредопричиняющего деяния, не являющегося преступлением (регулятивные правозащитные отношения); а также в случае привлечения виновного к уголовной ответственности и назначения наказания (охранительные правозащитные отношения). В правозащитных отношениях частное лицо осуществляет право на защиту своего субъективного права в рамках реализации следующих правомочий: права-требования, права-пользования, права- поведения и права-притязания.
5. Субъектами правоотношений, составляющих предмет уголовно-правового регулирования, являются: 1) потерпевший от преступления; 2) обладатель права на защиту субъективного права, в отношении которого совершено деяние, не являющееся преступлением; 3) государство, имеющее карательно-репрессивный аппарат и ориентированное за защиту личности, общества и государства; 4) лицо, совершившее преступление; 5) лицо, совершившие общественно опасное деяние, не являющееся преступлением ввиду невменяемости или недостижения лицом возраста уголовной ответственности; 6) лицо, правомерно причинившие вред с согласия обладателя права; 7) лицо, пострадавшее вследствие устранения опасности обладателем права в ситуации необходимой обороны и крайней необходимости.
6. В зависимости от особенностей реализации права на защиту субъективного права в рамках общепредупредительных, регулятивных и охранительных правозащитных отношений выделяются следующие виды правовых связей:
1) «обладатель права — государство», содержание которых составляет право - требование частного лица и корреспондирующая ему обязанность государства создавать эффективную систему уголовно-правовой охраны субъективных прав;
2) «обладатель права — причинитель вреда», в рамках которых частное лицо действует в собственных интересах, отчуждая принадлежащее ему благо, при условии что это благо находится под охраной уголовного закона (реализация права- пользования);
3) «потерпевший — преступник», где потерпевший реализует право- притязание на заглаживание причиненного вреда, а преступник соглашается или
отказывается от возмещения вреда;
4) «государство — потерпевший». В зависимости от результатов развития отношений с виновным потерпевший обращается к государству с правом- притязанием освободить виновного от уголовной ответственности (смягчить наказание) либо, напротив, привлечь к уголовной ответственности;
5) «обладатель права - причинитель вреда», возникающие вследствие самостоятельной реализации права на защиту.
7. Обладатель права на защиту субъективного права (частное лицо) является полноправным участником правозащитных уголовно-правовых отношений и обладает следующими правомочиями: 1) обращенное к государству правомочие - требование введения запретов на нарушение прав и законных интересов частных лиц, недопущения установления законов, ущемляющих или умаляющих эти права, дифференциации уголовной ответственности с учетом общественной опасности посягательств на интересы частных лиц и др.; 2) право-пользование, выраженное в согласии или просьбе о причинении вреда своим благам; 3) право на самозащиту субъективных прав, реализуемое в момент причинения либо создания угрозы причинения вреда находящимся под защитой правам и интересам; 4) право- притязание, выраженное в обращении к государству с требованием привлечения виновного к уголовной ответственности; 5) право на прощение и примирение с виновным; 6) право на возмещение вреда, причиненного преступлением.
8. В основу определения уголовно-правового статуса потерпевшего должен быть положен не факт причинения ему юридически значимого вреда, а нарушение его субъективных прав. В целях согласования положений уголовного и уголовно¬процессуального законодательства предлагается дополнить УК РФ статьей 181 «Понятие потерпевшего от преступления» следующего содержания: «Потерпевшим от преступления признается лицо, права и законные интересы которого нарушаются при совершении преступления».
Потерпевший как активный участник правозащитных уголовно-правовых отношений реализует право на примирение либо прощение виновного, право- притязание на освобождение либо привлечение виновного к уголовной
ответственности, право на самозащиту.
9. Методы диспозитивного режима уголовно-правового регулирования можно рассматривать как способ целенаправленного правового воздействия на предмет регулирования, связанный с установлением равенства и расширением правовых возможностей участников правоотношений и установлением конкретных запретов и обязываний, призванных определить гарантии реализации субъективных прав.
Диспозитивный метод и метод диспозитивного режима уголовно-правового регулирования — близкие, но не тождественные понятия. В диспозитивном режиме сочетаются диспозитивный и императивный методы, первый из которых представляет собой обращенные к обладателю права дозволения, а второй — совокупность адресованных государству и третьим лицам предписаний и запретов, гарантирующих беспрепятственное осуществление частном лицом своего субъективного права.
10. Средствами реализации диспозитивного режима уголовно-правового регулирования являются правовые нормы, составляющие институт освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ), институт частного и частно-публичного обвинения (примечание к ст. 201 УК РФ и ч. 2 ст. 20 УПК РФ), а также нормы, регламентирующие согласие потерпевшего на причинение вреда (примечание к ст. 122 УК РФ), и самостоятельную защиту прав (ст. 37 и ст. 39 УК РФ).
И. Под примирением с потерпевшим следует понимать достижение на добровольной и двусторонней основе соглашения между потерпевшим и лицом, совершившим преступление. Совершенствование института освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим предполагает: 1) ограничение преступлений, допускающих примирение, деяниями, посягающими на права личности и (или) юридических лиц; 2) признание примирения сторон обязательным условием освобождения от уголовной ответственности, но только при ограничении круга деяний, допускающих примирение; 3) придание соглашению потерпевшего и виновного реального характера посредством предоставления виновному определенного срока для выполнения возложенных на него обязательств;
4) исключение из ст. 76 УК РФ словосочетания «заглаживание причиненного вреда» как признака, частично дублирующего понятие «примирение с потерпевшим».
12. Согласие на причинение вреда в уголовном праве - это юридически значимая, добровольная, конкретная и предварительная форма волеизъявления частного лица — обладателя субъективного права, достигшего предусмотренного в уголовном законе возраста уголовной ответственности и способного осознавать характер и значение совершаемых действий, на причинение вреда интересам, находящимся в его свободном распоряжении. Давая согласие на причинение вреда принадлежащему ему благу, частное лицо реализует свое правомочие пользования. Причинение вреда в данном случае является объективным выражением воли обладателя права и не может быть поставлена в вину тому, кто действовал в рамках данного согласия.
13. Развитие института согласия на причинение вреда как средства диспозитивного режима уголовно-правового регулирования предполагает внесение в УК РФ следующих изменений:
- дополнение главы 8 УК РФ «Обстоятельства, исключающие преступность деяния» ст. 421 «Согласие на причинение вреда» следующего содержания:
«1. Не является преступлением причинение вреда личным имущественным или неимущественным правам, если лицо дало добровольное, конкретное, истинное и предварительное согласие на причинение ему вреда.
2. Причинение вреда правам лица при нарушении условий добровольности, конкретности, истинности или предварительного характера согласия влечет уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда»;
- введение в главу 16 УК РФ привилегированного состава ст. 1081 «Убийство по волеизъявлению потерпевшего» следующего содержания: «Убийство по просьбе или с согласия потерпевшего, - наказывается...».
14. Материально-правовой основой института уголовного преследования по делам частного обвинения выступает предоставленная государством возможность осуществления частным лицом - участником уголовно-правовых отношений - права на защиту субъективного права в рамках реализации: 1) обращенного к государству
права-притязания о применении в виновному мер уголовно-правового воздействия;
2) права на прощение виновного по делам частно-публичного и частного обвинения;
3) права на примирение с виновным по делам частного обвинения.
15. Совершенствование института освобождения от уголовной ответственности как средства диспозитивного режима уголовно-правового регулирования предполагает:
- дополнение ст. 76 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим» частью 3 следующего содержания: «Лицо, совершившее преступление, предусмотренное частью первой статьи 115, частью первой статьи 116, частью первой статьи 1281, освобождается от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим»;
- введение в УК РФ статью 762 «Освобождение от уголовной ответственности в связи с прощением потерпевшим» в следующей редакции части 1 настоящей статьи: «1. Лицо, совершившее преступление, предусмотренное частью первой статьи 115, частью первой статьи 116, частью первой статьи 1281, частью первой статьи 131, частью первой статьи 132, частью первой статьи 137, частью первой статьи 138, частью первой статьи 139, статьей 145, частью первой статьи 146, частью первой статьи 147, статьями 201, 202, 204 Уголовного кодекса Российской Федерации, освобождается от уголовной ответственности в связи с прощением потерпевшим.
2. Если преступление, предусмотренное статьями 159 - 1596 УК РФ, совершается индивидуальным предпринимателем в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности, лицо освобождается от уголовной ответственности в связи с прощением потерпевшим, за исключением случаев, когда преступлением причинен вред интересам государственного или муниципального унитарного предприятия, государственной корпорации, государственной компании, коммерческой организации с прямым участием в уставном (складочном) капитале (паевом фонде) государства или муниципального образования либо если предметом преступления явилось государственное или муниципальное имущество.
Примечание. Под прощением потерпевшего в статьях настоящего кодекса понимается добровольный отказ потерпевшего от обращения с заявлением о совершении преступления».
16. Под самостоятельной защитой в уголовном праве понимается юридически значимое деяние частного лица — участника уголовно-правовых отношений, выраженное в причинении вреда охраняемым уголовным законом интересам в целях обеспечения безопасности своих прав и прав других лиц, общества и государства.
Уголовно-правовыми средствами, обеспечивающими реализацию права на самостоятельную защиту, являются необходимая оборона и крайняя необходимость. Повышение их правозащитного потенциала предполагает внесение в УК РФ ряда изменений:
1) изложение ст. 37 УК РФ в следующей редакции: ««1. Каждый имеет право на причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, т.е. при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства. Каждый имеет право на причинение смерти посягающему лицу при защите от посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.
2. Защита от посягательства, не причиняющего и не создающего угрозу причинения смерти обороняющемуся или другим лицам, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, т.е. умышленных действий, явно не соответствующих характеру и степени общественной опасности посягательства».
2) замену в ч. 1 ст. 39 УК РФ «Крайняя необходимость» словосочетания «не
является преступлением» на формулировку «каждый имеет право на».
3) введение в УК РФ следующей редакции ч. 2 ст. 39 УК РФ:
«2. Превышением пределов крайней необходимости признается причинение охраняемым законом интересам равного или более значительного вреда, чем предотвращенный».
Теоретическая значимость исследования заключается в расширении методологической базы изучения диспозитивных начал как одного из наименее изученных феноменов уголовного права, понимание которого создает условия для решения широкого круга проблем уголовно-правового регулирования и охраны. Предложенная в работе концепция диспозитивного режима уголовно-правового регулирования позволяет выявить закономерности и оценить качество уголовного законодательства и иных нормативных правовых актов, направленных на защиту прав человека, расширить горизонты познания уголовно-правовых явлений и внести вклад в развитие современной уголовной политики. Кроме того, разработанные в диссертации положения методологического характера создают условия для совместных исследований специалистов в области теории права, уголовного и конституционного права по проблемам правовой защиты личности.
Практическая значимость исследования состоит в возможности использования его результатов и выводов в рамках реформирования уголовного законодательства, в практической деятельности следственных и судебных органов, в проведении экспертиз отдельных нормативно-правовых институтов и норм, в учебном процессе при преподавании курса уголовного права, в научно- исследовательской деятельности и работе по повышению квалификации сотрудников правоохранительной системы и судов.
Апробация результатов и основных выводов исследования осуществлялась посредством их обсуждения на научных форумах, в юридической печати, учебном процессе.
По теме диссертационного исследования опубликована 101 работа общим объемом 153,6 п. л., в том числе 6 монографий и 36 статей в периодических изданиях, включенных в специальный Перечень ВАК. Результаты исследования отражены в выступлениях автора на научных конференциях, конгрессах, семинарах и симпозиумах в 2005-2013 гг.; внедрены в учебный процесс факультета международного права МГИМО (У) МИД России, в работу Комитета по безопасности и противодействию коррупции Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации и Общественной палаты Российской Федерации.
Структура диссертации предопределена объектом, предметом, целями и задачами работы. Она состоит из введения, пяти глав, включающих тринадцать параграфов, заключения и библиографии.

Список литературы

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Исследование диспозитивного режима уголовно-правового регулирования как закономерного этапа в развитии современного охранительного права позволило сформулировать следующие выводы:
1. Диспозитивный режим находится в тесной связи с правозащитным регулированием и представляет собой систему правового воздействия на определенный круг правоотношений (правозащитных уголовно-правовых отношений), которую характеризуют специфические принципы, методы, способы и средства воздействия.
Функционирование диспозитивного режима обеспечивается на основе ее системных свойств: целостности, устойчивости связей между элементами, стимулируемости, функциональности, изменчивости и целесообразности. Конечной целью диспозитивного режима является обеспечение безопасности частного лица в сфере уголовно-правовых отношений, а промежуточными - обеспечение свободы лица в рамках пользования принадлежащим ему благом, восстановление прав потерпевшего, расширение возможностей для самозащиты и др.
2. Под принципами диспозитивности предлагается понимать обладающие объективно-субъективным характером, устойчивостью и системным единством основополагающие положения, которые выражаются в правовых идеях или нормах- принципах, отражают развитие права и являются вектором развития диспозитивного режима уголовно-правового регулирования.
Система принципов диспозитивного режима уголовно-правового регулирования может быть охарактеризована как саморегулирующееся образование, допускающее «дозированное» внешнее управление и находящееся в состоянии постепенного (и непрерывного) усложнения и дифференциации своих частей. Выполняя в нелинейном развитии диспозитивных начал в уголовном праве роль аттракторов, принципы являются мягким и эффективным средством перевода системы уголовно-правового регулирования на качественно новый уровень.
3. Внутриотраслевыми принципами диспозитивного режима уголовно¬правового регулирования являются: обеспечение приоритетной защиты прав и законных интересов личности, недопустимость произвольного вмешательства в частные дела; обеспечение восстановления нарушенных прав; принципы восстановительного правосудия, активной самозащиты, экономии уголовной репрессии и др.
4. Как внутриотраслевое требование диспозитивности принцип законности выражается в следующих положениях: 1) соответствие уголовного закона и практики его применения общепризнанным принципам и нормам международного права и Конституции РФ в части защиты и реализации прав на частный интерес; 2) установление статуса участников уголовно-правовых отношений только уголовным законом.
5. Внутриотраслевой принцип равенства выражен в следующих положениях:
1) равная защита равных по социальной значимости объектов; 2) создание равных гарантий для реализации потерпевшими своих правомочий в рамках уголовно¬правовых отношений (любое лицо, которому преступлением причинен юридически значимый вред, имеет право на оценку причиненного вреда в соответствии с общими (равными) для всех критериями, возмещение вреда и восстановление своих прав независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного или должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств); 3) равенство участников координационных уголовно¬правовых отношений «потерпевший - преступник» и «потерпевший - причинитель вреда». В предусмотренных законом случаях потерпевшему предоставляется право активно реализовывать и защищать свои права и интересы, вступая в уголовно¬правовые отношения с причинителем вреда (виновным).
6. Внутриотраслевой принцип вины - это совокупность следующих требований: 1) материальные права потерпевшего на примирение, прощение потерпевшего, отчуждение личных субъективных прав в рамках института согласия могут быть реализованы только вменяемым физическим лицом, осознающим социальные последствия своего деяния; 2) требование о возмещении вреда потерпевшему в рамках уголовно-правовых отношений может быть обращено только к физическому вменяемому лицу, достигшему возраста уголовной ответственности; 3) при определении преступности и наказуемости действий, совершенных с согласия потерпевшего, важно оценивать психическое отношение лица к деянию и содержанию волеизъявления жертвы; 4) уголовно-правовые последствия содеянного, характер и объем реститутивных действий находятся в зависимости от отношения лица к охраняемым законом ценностям, на которые он посягает при совершении общественно опасного деяния; 5) определение степени общественной опасности деяния, характера и объема уголовно-правовых последствий содеянного осуществляется на основе учета психологического отношения к содеянному обладателя нарушенных прав.
7. Принцип справедливости выражается в следующих требованиях: 1) справедливость криминализации и пенализации деяний, посягающих на субъективные права и частные интересы субъектов права; 2) соответствие характера и объема реститутивных действий общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (требование эквивалентного возмещения); 3) оптимальное сочетание частных и публичных интересов.
8. Внутриотраслевой принцип гуманизма основывается на таких правилах, как: 1) установление уголовной ответственности за посягательство на личность, ее основные права и свободы; 2) защита прав жертв преступления (расширение возможностей самостоятельной защиты и реализации потерпевшим своих интересов в рамках охранительных правоотношений; обеспечение компенсации причиненного вреда; учет воли потерпевшего при определении наказуемости деяния и др.).
9. Принцип гарантированного осуществления прав обеспечивает реализацию обладателем частного интереса права-пользования, права-требования, права- поведения и права-притязания в рамках уголовных правозащитных отношений с государством.
10. Реализация принципа эффективности реализации частного интереса в уголовном праве предполагает: 1) совершенствование уголовного законодательства в части расширения и корректировки правовых средств защиты частного интереса;
2) оптимизацию правоприменительной деятельности (обеспечение единообразия следственной и судебной практики в части учета и реализации прав потерпевшего, стимулирование активности и правовой самостоятельности субъектов правоотношений через предоставление свободы выбора и др.); 3) повышение уровня
правовой культуры субъектов права.
11. Внутриотраслевой принцип сочетания частных и публичных интересов в системе уголовно-правового регулирования указывает на необходимость: 1) построения иерархии личных, общественных и государственных интересов в целом и иерархии интересов личности в частности; 2) установления законодательных пределов осуществления частных интересов в уголовном праве.
12. Требование беспрепятственного осуществления прав проявляется в нескольких направлениях: 1) он обращен к обладателю субъективных прав, очерчивает возможности и границы его собственного поведения; 2) предъявляет к иным участникам уголовно-правовых отношений требования недопустимости произвольного вмешательства в частные интересы личности или юридического лица.
13. Принцип сохранения прав в уголовном праве предполагает: 1) недопущение свободного отчуждения благ, входящих в сферу естественных и неотъемлемых прав личности; 2) предоставление лицу возможности защищать свое субъективное право в установленных законом пределах и сроках.
14. Принцип недопустимости злоупотребления субъективным правом предполагает: 1) законодательную регламентацию содержания, пределов и механизмов осуществления субъективных прав; 2) оценка вынужденности причинения вреда и добросовестности осуществления прав и обязанностей участников примирения.
15. Предмет диспозитивного режима уголовно-правового регулирования составляет широкий комплекс правозащитных (регулятивных и охранительных) отношений, возникающих вследствие реализации частным лицом своего субъективного права на защиту права. Правозащитные уголовно-правовые отношения возникают как на стадии формирования и принятия уголовно-правовых запретов (регулятивные правозащитные отношения), так и на этапах привлечения виновного к уголовной ответственности и назначения наказания (охранительные правозащитные отношения), могут иметь вертикальный и горизонтальный характер.
16. В зависимости от особенностей реализации права частного лица на самостоятельную защиту права выделяются следующие отношения, составляющие
предмет диспозитивного режима уголовно-правового регулирования:
^правоотношения «обладатель права — государство». Их содержание составляет право-требование частного лица и корреспондирующая ему обязанность государства соблюдать правовые стандарты защиты личности и юридических лиц, создавать эффективную систему уголовно-правовой охраны субъективных прав, учитывая ценность охраняемого блага, характер и степень общественной опасности посягательств на субъективные права частных лиц;
2) право-пользование, или правомочие на собственные действия, связанные с отчуждением права на защиту субъективного права, реализуется частным лицом в рамках уголовно-правовых отношений «обладатель права — причинитель вреда». Если лицо, причиняя вред частным интересам, выходит за рамки, определенные волей частного лица, его действия инициируют возникновение охранительных отношений «государство — преступник»;
3) право-притязание частного лица выражается в требовании восстановления нарушенных прав и привлечения виновного к уголовной ответственности. Многообразие вариантов поведения исключает возможность построения универсальной модели уголовно-правовых отношений, но позволяет выделить блок устойчивых связей «государство — потерпевший» и «потерпевший — преступник». Решение, принятое в рамках взаимоотношений государства и потерпевшего, влияет на развитие властеотношений. Государство либо освобождает виновного от уголовной ответственности (смягчает наказание (п. «к» ч. 1 ст. 61 УК)), либо применяет к нему меры уголовно-правового принуждения;
4) потерпевший как обладатель нарушенного преступлением субъективного права может осуществлять его самостоятельную защиту. Совершение общественно опасного посягательства инициирует возникновение отношений, строящихся в горизонтальной плоскости, между потерпевшим и причинителем вреда, где пострадавшая сторона наделяется правом на вынужденное причинение вреда в объеме и пределах, соответствующих ценности защищаемого блага, интенсивности действий причинителя вреда и обстановки самозащиты.
17. Объектом диспозитивных уголовно-правовых отношений являются регулятивные правоотношения по реализации субъективного права на частный интерес. Частный интерес генетически связан с доправовыми отношениями «объект — субъект интереса». Будучи признанным государством, он трансформируется в объект регулятивных правоотношений по реализации права на интерес, а его юридическая защита осуществляется в рамках охранительных правоотношений по реализации права на охрану интереса.
18. Обладатель права на защиту субъективного права является центральной фигурой правозащитных отношений, образующих предмет диспозитивного режима уголовно-правового регулирования, и характеризуется следующими правомочиями: 1) обращенное к государству правомочие-требование введения уголовно-правовых запретов на нарушение прав и законных интересов, недопущения установления законов, ущемляющих или умаляющих эти права, дифференциации уголовной ответственности с учетом общественной опасности посягательств на интересы частных лиц и др.; 2) право-пользование, выраженное в согласии или просьбе о причинении вреда своим благам; 3) право на самозащиту субъективных прав, реализуемое в момент причинения либо создания угрозы причинения вреда находящимся под защитой правам и интересам; 4) право-притязание, выраженное в обращении к государству с требованием привлечения виновного к уголовной ответственности; 5) право на прощение и примирение с виновным; 6) право на возмещение вреда, причиненного преступлением.
19. Потерпевший как активный участник правозащитных уголовно-правовых отношений обладает следующими признаками: 1) является участником общественных отношений, на которые направлено преступное посягательство; 2) приобретает соответствующий статус с момента совершения преступления; 3) является лицом, чьи права и законные интересы нарушаются непосредственно при совершении преступления.
20. Выделяется пять блоков юридических обязанностей, корреспондирующих праву частного лица на защиту субъективного права на частный интерес:
1) необходимость совершать активные положительные действия в целях недопущения преступных посягательств на субъективные права частных лиц;
2) обязанность не препятствовать управомоченному субъекту пользоваться правовой защищенностью своих прав; 3) необходимость действовать в рамках границ, определенных законом и волей частного лица — обладателя субъективного права на защиту; 4) возможность применения государственного принуждения в отношении лица, совершившего преступление против прав и свобод частного лица;
5) обязанность освободить лицо, совершившее преступление, от уголовной ответственности.
21. Метод правового регулирования представляет собой систему правовых приемов (дозволения, обязывания и запрета), оказывающую целенаправленное воздействие на волю субъектов права в соответствии с характером предмета правового регулирования и государственной волей, выраженной в целях и задачах регулирования.
Неоднородность отношений, составляющих предмет уголовно-правового регулирования, не позволяет рассматривать отраслевой метод как неделимое правовое явление. Отраслевой метод уголовного права — это объединение внутриотраслевых методов правового регулирования по формальному критерию. В силу отсутствия устойчивых системообразующих, объективных и закономерных связей между внутриотраслевыми методами отраслевой способ правового
регулирования не может быть рассмотрен как целостное и однородное по
содержанию правовое явление и, следовательно, не может являться критерием деления права на отрасли.
22. Диспозитивный режим представляет сочетание диспозитивных и
императивных методов, первые из которых обеспечивают реализацию общих дозволений в уголовно-правовых отношениях, а вторые создают гарантии
осуществления субъективного права на распоряжение частным интересом, компенсацию причиненного вреда, примирение с виновным или привлечение его к уголовной ответственности.
23. Средствами диспозитивного режима уголовно-правового регулирования являются институт освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ); согласие потерпевшего (примечание к ст. 122 УК РФ), уголовное преследование по делам частно-публичного и частного обвинения (примечание 2 к ст. 201 УК РФ и ч. 2 ст. 20 УПК РФ) и самозащита личности (ст. 37 и ст. 39 УК РФ).
24. Целевой направленности института освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим соответствует следующая редакция ст. 76 УК РФ:
«Статья 76. Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим
1. Лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, предусмотренное главами 16-23 настоящего Кодекса, освобождается от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим.
2. Освобождение от уголовной ответственности по части 1 настоящей статьи возможно только в случае полного выполнения сторонами условий примирения. Потерпевший не вправе вновь ставить вопрос о привлечении к уголовной ответственности лица, освобожденного в порядке части первой настоящей статьи».
25. Потребность в развитии частных начал уголовно-правового регулирования указывает на своевременность дополнения главы 8 УК РФ «Обстоятельства, исключающие преступность деяния» новой нормой ст. 421 «Согласие на причинение вреда» следующего содержания:
«1. Не является преступлением причинение вреда личным имущественным или неимущественным правам, если лицо дало добровольное, конкретное, истинное и предварительное согласие на причинение ему вреда.
2. Причинение вреда правам лица при нарушении условий добровольности, конкретности, истинности или предварительного характера согласия влечет уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда».
26. Анализ типовой степени общественной опасности деяния и личности виновного указывает на необходимость дифференциации уголовной ответственности за убийство, причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью посредством введения в УК РФ следующего привилегированного состава:
ст. 1081 «Убийство по волеизъявлению потерпевшего» следующего содержания:
« Убийство по просьбе или с согласия потерпевшего, - наказывается ...».
27. При определении материальной основы частно-публичного и частного обвинения следует использовать модель освобождения от уголовной ответственности и принимать во внимание качественные различия между категориями «прощение» и «примирение». Если прощение предполагает совершение потерпевшим одностороннего юридически значимого акта, то примирение возможно только между преступником и жертвой. К числу преступлений, допускающих освобождение виновного от уголовной ответственности в связи с прощением виновного, следует отнести составы ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 1281, ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 132, ч. 1 ст. 136, ч. 1 ст. 137, ч. 1 ст. 138, ч. 1 ст. 139, ст. 145, ч. 1 ст. 146, ч. 1 ст. 147, ст. 201, ст. 202, ст. 204 УК РФ, а также ст.ст. 159 - 1596, 160, 165 УК РФ (при указанных в ч. 3 ст. 20 УПК РФ условиях), к числу деяний, допускающих освобождение от ответственности в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым, - преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 1281 УК РФ.
В целях обеспечения системности законодательства в части учета материального основания частного обвинения предлагается:
1) дополнить ст. 76 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим» частью 3 следующего содержания: «Лицо, совершившее преступление, предусмотренное частью первой статьи 115, частью первой статьи 116, частью первой статьи 1281, освобождается от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим»;
2) ввести в УК РФ статью 762 «Освобождение от уголовной ответственности в связи с прощением потерпевшим» в следующей редакции:
«1. Лицо, совершившее преступление, предусмотренное частью первой статьи 115, частью первой статьи 116, частью первой статьи 1281, частью первой статьи 131, частью первой статьи 132, частью первой статьи 137, частью первой статьи 138, частью первой статьи 139, статьей 145, частью первой статьи 146, частью первой статьи 147, статьями 201, 202, 204 Уголовного кодекса Российской Федерации, освобождается от уголовной ответственности в связи с прощением потерпевшим.
2. Если преступление, предусмотренное предусмотренных статьями 159 - 1596 УК РФ, совершается индивидуальным предпринимателем в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности, лицо освобождается от уголовной ответственности в связи с прощением потерпевшим, за исключением случаев, когда преступлением причинен вред интересам государственного или муниципального унитарного предприятия, государственной корпорации, государственной компании, коммерческой организации с прямым участием в уставном (складочном) капитале (паевом фонде) государства или муниципального образования либо если предметом преступления явилось государственное или муниципальное имущество.
Примечание. Под прощением потерпевшего в статьях настоящего Кодекса понимается добровольный отказ потерпевшего от обращения с заявлением о совершении преступления».
28. Повышение правозащитного потенциала самозащиты личности в уголовном праве предполагает внесение в УК РФ ряда изменений:
1) изложение ст. 37 УК РФ в следующей редакции:
«1. Каждый имеет право на причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, т.е. при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства. Каждый имеет право на причинение смерти посягающему лицу при защите от посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.
2. Защита от посягательства, не причиняющего и не создающего угрозу причинения смерти обороняющегося или других лиц, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, т.е. умышленных действий, явно не соответствующих характеру и степени общественной опасности посягательства»;
2) замена в ч. 1 ст. 39 УК РФ словосочетания «не является преступлением причинение» на формулировку «каждый имеет право на причинение»;
3) введение в УК РФ следующей редакции ч. 2 ст. 39 УК РФ: «2. Превышением пределов крайней необходимости признается причинение охраняемым законом интересам равного или более значительного вреда, чем предотвращенный».
372

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Нормативные правовые акты и иные официальные документы
1. Конституция РФ. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. - М.: Омега-Л, 2010.
2. Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. № 63-Ф3. — М., 2012.
3. Уголовно-исполнительный кодекс РФ от 08 января 1997 г. № 1-ФЗ. - М.,
2012.
4. Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ. - М., 2012.
5. Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации. Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ф3 // Российская газета. — № 263. —
23.11.2011.
6. Постановление Пленума Верховного суда РФ № 8 от 31 октября 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации» // Бюллетень Верховного суда РФ. - 1996. - № 1.
7. Постановление Пленума Верховного суда РФ № 5 от 10 октября 2003 г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» // Бюллетень Верховного суда РФ. - 2003. - № 12.
8. Постановление Пленума Верховного суда РФ № 2 от 11 января 2007 г. «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» // Бюллетень Верховного суда РФ. - 2007. - № 4.
9. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 20.12.1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» // Российская газета. — № 29. - 08.02.1995.
10. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 29.04.1996 г. № 1 «О судебном приговоре» // Российская газета. - № 95. - 22.05.1996.
11. Постановление Пленума Верховного суда РФ № 17 от 29 июня 2010 г. «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» // Бюллетень Верховного суда РФ. 2010. № 9.
12. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 27.09.2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» // Российская газета. - № 227. -
03.10.2012.
13. Постановление Конституционного суда РФ от 20 декабря 1995 г. № 17-П «По делу о проверке конституционности ряда положений пункта «а» статьи 64 Уголовного кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.А. Смирнова» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. - 1995. -№ 6.
14. Постановление Конституционного суда РФ от 25 апреля 2001 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности статьи 265 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина А.А.Шевякова» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. - 2001. - № 5.
15. Постановление Конституционного суда РФ от 5 июля 2001 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности постановления Государственной Думы от 28 июня 2000 года № 492-III ГД «О внесении изменения в постановление Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 -1945 годов» в связи с запросом Советского районного суда города Челябинска и жалобами ряда граждан» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. - 2001. - № 6.
16. Постановление Конституционного суда РФ от 26 ноября 2002 г. № 16-П «По делу о проверке конституционности положений статей 77.1, 77.2, частей первой и десятой статьи 175 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации и статьи 363 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина А.А. Кизимова» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. - 2003. - № 1.
17. Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 19 марта 2003 г. № 3-П «По делу о проверке конституционности положений Уголовного кодекса Российской Федерации, регламентирующих правовые последствия судимости лица, неоднократности и рецидива преступлений, а также пунктов 1-8 постановления Государственной Думы «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. - 2003. - № 3.
18. Постановление Конституционного суда РФ от 27 мая 2003 г. № 9-П «По делу о проверке конституционности положения статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан П.Н. Белецкого, Г.А. Никовой, Р.В. Рукавишникова, B.JI. Соколовского и Н.И. Таланова» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. - 2003. -№ 4.
19. Постановление Конституционного суда РФ от 27 июня 2005 г. № 7-П «По делу о проверке конституционности положений частей второй и четвертой статьи 20, части шестой статьи 144, пункта 3 части первой статьи 145, части третьей статьи 318, частей первой и второй статьи 319 Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации в связи с запросами Законодательного Собрания Республики Карелия и октябрьского районного суда города Мурманска» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. - 2005. - № 4.
20. Постановление Конституционного суда РФ от 20 апреля 2006 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности части второй статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 3 Федерального закона «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации», Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» и ряда положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, касающихся порядка приведения судебных решений в соответствие с новым уголовным законом, устраняющим или смягчающим ответственность за преступление, в связи с жалобами граждан А.К. Айжанова, Ю.Н. Александрова и других» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. - 2006. - № 3.
21. Постановление Конституционного суда РФ от 16 мая 2007 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности положений статей 237, 413 и 418 Уголовно¬процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом президиума Курганского областного суда» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. - 2007. - № 3.
22. Постановление Конституционного суда РФ от 20 ноября 2007 г. № 13-П «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 402, 433, 437, 438, 439, 441, 444 и 445 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан С.Г. Абламского, О.Б. Лобашовой и В.К. Матвеева» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. - 2007. - № 6.
23. Определение Конституционного суда РФ от 11.04.1997 г. № 82-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Калабишко Василия Ивановича как не соответствующей требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном суде Российской Федерации»» // Текст документа официально не опубликован. Справочно-правовая система «Консультант Плюс».
24. Определение Конституционного суда РФ от 03.07.1997 г. № 83-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы Касьянова Сергея Филипповича» // Текст документа официально не опубликован. Справочно-правовая система «Консультант Плюс».
25. Определение Конституционного суда РФ от 17 октября 2006 г. № 425-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Запорожец Ларисы Михайловны на нарушение ее конституционных прав частью шестой статьи 148 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс] // Текст документа официально не опубликован. Интернет-версия на официальном сайте Конституционного Суда РФ - Режим доступа: //http: //
ksportal.garant.m:8081/SESSION/PILOT/main.html.
26. Определение Конституционного суда РФ от 2 ноября 2006 г. № 488-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Ленинградского областного суда о проверке конституционности статьи 78 Уголовного кодекса Российской Федерации» // Вестник Конституционного суда Российской Федерации. 2007. № 2.
27. Определение Конституционного суда РФ от 8 февраля 2007 г. № 292-О-П «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Чугурова Павла Николаевича на нарушение его конституционных прав положением списка I Перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации» // Конституционное правосудие в странах СНГ и Балтии. - 2007. - № 14.
28. Определение Конституционного суда РФ от 15 мая 2007 г. № 371-О-П «Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Васильева Дмитрия Львовича на нарушение его конституционных прав частями первой и второй статьи 7, частью шестой статьи 162 и статьей 182 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Конституционное правосудие в странах СНГ и Балтии. — 2007. - №
29. Определение Конституционного суда РФ от 4 июня 2007 г. № 519-0-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Ленинского районного суда города Махачкалы о проверке конституционности статьи 25 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс] // Текст документа официально не опубликован. Интернет-версия на официальном сайте Конституционного суда РФ - Режим доступа:
//http://ksportal.garant.ru:8081/SESSION/S/PILOT/main.html.
30. Определение Конституционного суда РФ от 19 июня 2007 г. № 591-0-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Фирсовой Марии Александровны на нарушение ее конституционных прав пунктом «а» части первой статьи 78 Уголовного кодекса Российской Федерации» // Конституционное правосудие в странах СНГ и Балтии. - 2007. — № 25.
31. Определение Конституционного суда РФ от 16.02.2012 г. № 366-0-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Вакуленко Василия Леонидовича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 42 и частью первой статьи 44 Уголовно-процессуального кодекса Российской
Федерации» // Текст документа официально не опубликован. Справочно-правовая система «Консультант Плюс».
32. Определение Конституционного суда РФ от 19.06.2012 г. № 1159-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной
ответственностью на нарушение конституционных прав и свобод положениями статей 42 и 44 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Текст документа официально не опубликован. Справочно-правовая система «Консультант Плюс».
33.Определение Конституционного суда РФ от 17.07.2012 № 1318-0 «Об
отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Хабура Юрия
Валентиновича на нарушение его конституционных прав статьями 42 и 44 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Текст документа официально не опубликован. Справочно-правовая система «Консультант Плюс».
34. Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г. / сост. и авт. вступит, ст. В.А. Карташкин, Е.А. Лукашева // Международные акты о правах человека. Сб. документов. — М., Норма, 2000.
35. Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. / сост. и авт. вступит, ст. В.А. Карташкин, Е.А. Лукашева // Международные акты о правах человека. Сб. документов. - М., Норма, 2000.
36. Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах от 16 декабря 1966 г. / сост. и авт. вступит, ст. В.А. Карташкин, Е.А. Лукашева // Международные акты о правах человека. Сб. документов. - М., Норма,2000.
37. Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. // Совет Европы и Россия. Сб. документов / сост. Л.И. Барычева, М.В. Виноградов, Д.В. Юзвиков; отв. ред. Ю.Ю. Берестнев. - М., 2004.
38. Европейская конвенция о взаимной правовой помощи по уголовным делам от 20 апреля 1959 г. // Совет Европы и Россия. Сб. документов. - М., 2004.
39. Европейская конвенция по возмещению ущерба жертвам насильственных преступлений от 24 ноября 1983 / сост. Л.И. Барычева, М.В. Виноградов, Д.В. Юзвиков; отв. ред. Ю.Ю. Берестнев // Сборник документов Совета Европы в области защиты прав человека и борьбы с преступностью. - М.: СПАРК, 1998. - С. 81-85.
40. Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью от 29 ноября 1985 г. // Текст документа официально не опубликован. Справочно-правовая система «Консультант Плюс».
41. Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания от 26 ноября 1987 г. // Бюллетень международных договоров. - 1998, —№ 12, —С. 3-16.
42. Европейская конвенция об осуществлении прав детей от 25 января 1996 г. // Международные акты о правах человека. Сборник документов. - М.: Норма- ИНФРА-М, 2002. - С. 733-740.
43. Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила) от 14 декабря 1990 г. // Текст документа официально не опубликован. Справочно-правовая система «Консультант Плюс».
44. Свод принципов защиты всех лиц, подвергающихся задержанию или заключении в какой бы то ни было форме. Утвержден резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 9 декабря 1988 г. / сост. и авт. вступит, ст. В.А. Карташкин, Е.А.
Лукашева. // Международные акты о правах человека. Сб. документов. - М., 2000.
45. Резолюция N 56/261 Генеральной Ассамблеи ООН «Планы действий по осуществлению Венской декларации о преступности и правосудии: ответы на вызовы XXI века» от 31 января 2002 г. // Текст документа официально не опубликован. Справочно-правовая система «Консультант Плюс».
46. Модельный Уголовный кодекс государств - участников Содружества Независимых Государств. Принят 17 февраля 1996 г. // Правоведение. - 1996. —№ 1.
47. Уголовный кодекс Беларуси. — М., 2000.
48. Уголовный кодекс Голландии DJVU: введен в действие с 1 июня 2000 г. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2000. - 510 с.
49. Уголовный кодекс Дании / пер. С.С. Беляева и А. Рычевой. - М., 2001. Danish Law: A General Survey / Ed. Gammeltoft-Hansen H. Copenhagen, 1982.
50. Уголовный кодекс Испании / Под ред. и с предисл.: Кузнецова Н.Ф., Решетников Ф.М.; Пер.: Зырянова В.П., Шнайдер Л.Г. — М.: Зерцало, 1998. - 218
51. Уголовный кодекс Китайской Народной Республики. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001 - 303 с.
52. Уголовный кодекс Латвийской Республики: Принят 8 июля 1998 года ; Введен в действие с 1 апреля 1999 года. -Минск: Тесей, 1999.
53. Уголовный Кодекс ФРГ / перевод и предисловие А.В. Серебренниковой. -М.: Зерцало-М, 2001. —208 с.
54. Уголовный Кодекс Швейцарии / пер. А.В. Серебренниковой. - М.: Диалог, 2000. - 138 с.
55. Соборное Уложение (1649) // Российское законодательство X - XX веков. В 9 т. Т. 3. Акты Земских соборов / под общ. ред. О.И. Чистякова. - М.: Юрид. лит., 1987.-528 с.
56. Артикул Воинский (1715) // Российское законодательство X - XX веков. В 9 т. Т. 4. Законодательство периода становления абсолютизма / под общ. ред. О.И. Чистякова. -М.: Юрид. лит., 1986. — 512 с.
57. Свод законов Российской империи, повелением государя императора Николая Павловича составленный. Т. 15. Законы уголовные. - СПб., 1832. - 1220 с.
58. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. - СПб., 1845. -678 с.
59. Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Издание 1885 года. / с доп. по прод. 1906 и 1908 г., с прилож. мотивов и извлечений из решений кассационных департаментов Сената; издано Н.С. Таганцевым. Изд. 18, доп. - СПб., 1909.
60. Уголовное уложение (1903) // Российское законодательство X — XX веков: в 9 т. Т. 9. Законодательство эпохи буржуазно-демократических революций / под общ. ред. О.И. Чистякова. - М., 1994.
61. Руководящие начала по уголовному праву РСФСР (1919) // Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства РСФСР. - 1919.-№66.-Ст. 590.
62. УК РСФСР (1922) // Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства РСФСР. - 1922. -