Пространство российской провинции

Краткое описание

ВВЕДЕНИЕ 3

ГЛАВА I. «ПРОВИНЦИЯ» КАК ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА 15

1.1. «Провинция — столица» в культурном контексте 15

1.2. Хронотоп российской провинции 43

1.3. Ментальные характеристики провинции 60

ГЛАВА II. ПРОВИНЦИЯ КАК МЕТАФОРА И КАК РЕАЛЬНОСТЬ 84

2.1. Мирочувствование провинциала в русской литературе 84

2.2. Научная библиотека им. М.М. Бахтина Мордовского государственного университета им. Н.П. Огарева как провинция культуры 100

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 122

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 131
Введение

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. В России, как ни в какой другой стра- не, остро чувствуется деление государства на центр и провинцию. Это деление происходит не только по географическим, но и по политическим, экономическим, социокультурным параметрам. Российская провинция - особый мир, государство в государстве, общество, живущее по своим законам и нормам поведения, подходящее к текущим событиям с собственной шкалой ценностей. Оторванность российской провинции от центра, ее психологическая обособ- ленность, порожденная социально-экономическими реалиями, выработали особое мироощущение у ее жителей.

Россия - одно из немногих государств, где сохраняется разделение на- циональной жизни на «столичную» и «провинциальную» (здесь не учитываются имеющие иную природу дихотомии «город - село», «мегаполисы -малые населенные пункты»). По сути, в России сосуществуют две цивилизации: одна базируется в Москве и Петербурге, другая — во всей остальной России. «Между центром и провинцией сложились отношения, содержащие элементы конфликтов и противоречий, вызванные тем, что гипертрофия центра объективно ведет к упадку провинции. Дихотомия «центр - провинция» на про-тяжении вот уже нескольких веков российской истории воспроизводит расщеп- ленный тип общественного развития: с одной стороны, модернизирующий центр, с другой - противостоящий ему мир провинции, подвергающийся модернизации» [178, с. 34].

Для историков и теоретиков культуры, как и для жителей самой провинции, важным является постижение жизнесмыслов «провинциальности», особенно в XXI в., когда географический смысл понятия провинции сильно редуцирован. Выступая в роли инерционной системы отсчета, провинция позволяет оценить достоинства (художественные, нравственные, социальные) и устояв- шихся явлении, и инновационных процессов.

4

Давно ведутся споры о неоднозначности определения «провинция», со-•rjrt отношении понятий «провинциальный» и «региональный». Историки, философы, филологи, музееведы, культурологи пытаются подвести некоторые итоги ^ и проанализировать, какие тенденции в развитии российской культуры, и в частности провинциальной, способны определить ее лицо в наступившем столетии.

Правомерен вопрос: что же такое провинциальная культура? Наиболее простым и приемлемым будет ответ, что культура провинции - в каких бы территориальных пределах ее ни выделять и какой бы высокой или примитивной „ она ни казалась — есть творческое выражение исторически сложившихся духовных, материальных и общественных потребностей ее жителей. Именно эти потребности придают провинциальной культуре тот оригинальный облик, кото-

# рый отличает ее от культуры столичной, находящейся под постоянным инновационным воздействием Запада. Многообразие России позволяет любой провинции иметь собственную значимость. С другой стороны, культура местная есть часть культуры общероссийской.

Русская провинция как историко-культурный феномен оказывает влияние на процесс смены мировоззренческих парадигм, инициируя обращенность общественного сознания к отысканию общих корней развития в исто-рии и культуре при непременном сохранении эмпирической отдельности и

• творческого своеобразия каждого индивидуального бытия. Возрождение провинции будет способствовать преодолению кризиса, вызванного изменениями в духовной ситуации и соответствующим им разрывом с основными воззрениями прошлого.

Состояние разработанности проблемы. Философские интерпретации, примыкающие к историческим концепциям русской провинции, отличаются разнообразием и глубиной постижения этого культурного феномена. Прежде всего, заслуживает внимания вопрос о качественных характеристиках провин-V циальной культуры. Ее рассматривают и как благо, щедрый источник, из кото-рого общество черпает силы, и как пережиток прошлого, средоточие духовно

6

следующего поколения, чья наибольшая активность приходится на 20-е гг. XX в., приобретает черты научной рефлексии. Этот процесс был искусственно прерван на рубеже 1920-х и 1930-х гг., а по-настоящему серьезное изучение во- зобновилось сравнительно недавно, в начале 1990-х гг.

С середины 1990-х гг. в изучении культуры российской провинции происходит формирование исследовательского поля, определяются важнейшие направления и принципы исследований. Дальнейшее изучение феномена связано с историческим постижением российской провинции, что одновременно выявляет новые проблемы и требует обновления источниковой базы, а также мето- дов исследовательской работы. Ответом на требование времени стало появление журналов «Русская провинция» (Тверь) и «Российская провинция» (Набережные Челны). В пристальном и ревнивом внимании провинциалов к судьбе своей малой родины отразилась кровная заинтересованность в создании тех социальных отношений, которые позволили бы не равняться на шкалу зависимости и соподчинения, выстроенную Москвой. Нельзя составить понятие о культуре столь многообразной страны, как Россия, по одной из ее столиц.

Во второй половине 90-х гг. XX в. намечается усиление интереса к вопросам методологического характера. Принцип междисциплинарности зако- номерно позволил расширить проблематику и углубить проблемное поле в изучении российской провинции. Среди прочих выделялись два направления исследований: история российской провинции и история российской интеллигенции.

Заметим, что местом многоаспектного обсуждения проблем провинциальной культуры становятся провинциальные города. Ярославль: конференция «Российская провинция и мировая культура» (1993); Пенза: «Российская провинция XVIII - XX вв.: реалии культурной жизни» (1995), «Отечественная культура и развитие краеведения» (2000); Саранск: «Российская провинция: история, культура, наука» (1998), «Центр и периферия: культура российской про- винции» (2005); Калуга: «Культура российской провинции: век XX - веку XXI» (2000); Самара: «Провинциальная ментальность России в прошлом и настоя-

7

щем» (1994), «Провинциальная ментальность России в прошлом и будущем» ' (1997), «Провинциальная ментальность России в прошлом, настоящем и будущем» (1999, 2004).

Ф В докладах, статьях, монографических изданиях, диссертационных работах

представлены анализ разностороннего фактологического материала и теоретико-методологическая проблематика. Методология изучения провинции и ее культуры является предметом рассмотрения в трудах И.Л. Беленького, Е.Я. Бурлиной, Н.И. Ворониной, Т.С. Злотниковой, М.С. Кагана, Л.И. Когана, Н.З. Короткова, Т.А. Чичкановой и др.

+\ Соотношению мирового и провинциального пространств и осмыслению

его роли в исследовании рассматриваемой проблемы посвящены исследования А.Ф. Еремеева, С.Н. Иконниковой, В.Н. Каганского, В.В. Селиванова, С.Я. Су-

• щего и др.

Российская провинция как социокультурный феномен явилась предметом изучения в работах Е.А. Сайко, И.В. Чванова, методологические принципы анализа культурного диалога «столица - провинция» - в трудах Т.В. Артемьевой, И.М. Быховской, М.С. Кагана, Н.И. Розановой и др.

Частные аспекты провинциальной культуры и искусства провинции иссле-

л дованы в статьях и монографиях филологов и искусствоведов СБ. Бахмустова,

И.Д. Воронина, Н.И. Ворониной, Н.М. Инюшкина, Н.С. Кочетовой, Т.Ф. Пет-

• ровской, Г.Ю. Стернина и др.

Со временем в интересах специалистов, изучающих непосредственно культуру русской провинции, акцент сместился в сторону максимальной конкретики. Подход к анализу проблемы большинства исследователей полон спокойного, здравого самоуважения, без неумеренных восторгов, но и без болезненного самоуничижения. Особую важность в аспекте изучения провинциальной культуры приобрела прежде практически не привлекавшая к себе внимания проблема просветительства.

По прошествии десятилетия с начала активного изучения феноменов и за-кономерностеи провинциальной культуры стало заметно, что своего рода изо-

8

ляция (которую не следует путать с самоизоляцией) и одновременно самодос-^. таточность духовной жизни создают в русской провинции интерес не только к «дальнему», на которое привыкли ориентироваться испокон века, но и к «ближнему». Сознавая мощь и значимость мировой культурной традиции, провинция уже не готова подавлять частную жизнь во имя уподобления традиции. И в этом, как ни парадоксально, она приближается к содержанию мировых культурных процессов.

Безусловно, провинция тоже подчиняется требованиям времени, и тут наилучшим индикатором и наиболее активным рупором выступает искусство слова N - литература. Однако без привлечения иных гуманитарных наработок - исто-рических, социологических, философских - возникает риск остаться без действенных средств выяснения причинно-следственной связи, выявления искомых ф типических черт. Хорошо известно, что именно на стыке наук часто удается добиться желанной, приемлемой беспристрастности.

Как показала практика последнего столетия, несколько сторонний взгляд и научная интеграция приводят к оригинальным результатам. Соответственно мы в своем исследовании не можем не учитывать наработки эстетические, этнологические, социологические и т. п. Примем априорно, что российская провинция ":-«по свой форме есть понятие географическое и административно-территориальное, а по содержанию - нравственно-культурное» [74, с. 62], некая ф «категория духовной жизни» [66, с. 42], позволяющая провинциальным проблемам перерасти заданные границы и претендовать в своем художественном выражении на значение гораздо большее.

Объектом диссертационного исследования является российская провинция как часть национального социокультурного пространства.

Предметом исследования выступают «жизнесмыслы» (Г.Д. Гачев) российской провинции в многомерном пространстве культуры.

Цель исследования заключается в рассмотрении и обосновании «жизне-•^ смыслов» российской провинции в культурном пространстве с выявлением их

9

типологических характеристик и основных черт в контексте российского хро-ч| нотопа.

В соответствии с целью исследования в нем ставятся следующие задачи: _ - рассмотреть соотношение «провинция — столица» как антитезу, теорети-

чески осмыслить проблемы взаимоотношений центра и периферии, их типоло-гизацию, основные черты и особенности;

- обосновать статус российской провинции как особой характеристики культурного ландшафта страны, выявить основные признаки хронотопического характера;

. ^ - охарактеризовать процесс эволюции провинции в ментальных характе-

ристиках, которые способствовали появлению феномена российской провинциальности, специфики провинциального мироощущения и провинциальной

ф культуры;

- раскрыть образ провинциала в русской литературе;

- определить особенности формирования основных форм и типов культурного наследия Мордовии и роли Научной библиотеки им. М.М. Бахтина Мордовского государственного университета им. Н.П. Огарева как провинции культуры.

Теоретическое и методологическое обоснование исследования. Методологические и теоретические основания исследования определяются многоас-• пектностью проблем провинции и провинциальности, рассматриваемых с культурологических позиций.

В диссертации использованы методологические подходы и методы исследования, обусловленные спецификой работы. Для практического и теоретического сопоставления и выявления сходства и различия свойств, состояний, процессов в пространстве российской провинции применялся сравнительный метод, позволивший рассматривать бинарные оппозиции «провинция - столица», «центр - периферия». На основе синтеза исторической, историко-^ географической, топонимической, географической, социологической информа-w ции и оценки культуры провинции в российском культурном пространстве по-

10

лучены важные выводы данного исследования. Метод интерпретации позво- лил не только дифференцировать провинцию как социокультурный феномен, но и включить концепции провинциального образа жизни, мышления в более общую культурную традицию.

Принципиальное значение для исследования пространства российской провинции имеет системный подход. Автор понимает провинцию и ее культуру как открытую развивающуюся систему, которая обладает ярко выраженной структурой, обеспечивающей ей стабильность существования. Несмотря на изменения в составе, она требует анализа структурно-функциональной специфи- ки, отдельных ее элементов, всей системы в целом. При этом необходимо учи-тывать, что провинциальная культура является частью других культурных систем, например, городской культуры, региональной культуры, а в итоге и частью всей российской культуры.

Анализ концептуального пространства российской провинции реализуется; посредством познавательных методов и установок, трансформации дисциплинарных методов, их особой интеграции в рамках исследования культуры.

Теоретико-методологической основой исследования послужили работы российских философов, культурологов и историков дореволюционной и послереволюционной эпох: М.М. Бахтина (теория диалога); В.О. Ключевского, Н.И. Костомарова, А.П. Щапова и др. (сочетание истории, краеведения, этно- графии, географии); К.Н. Леонтьева (концепция феномена культурной самобытности); Н.А. Бердяева (пространственные характеристики провинции); С.Н. Булгакова, И.А. Ильина, Ю.М. Лотмана, Н.К. Пиксанова, В.В. Розанова, B.C. Соловьева, Г.П. Федотова, П.А. Флоренского, С.Л. Франка и др. (философское наследие русских мыслителей); С.Н. Иконниковой, В.Л. Каганского и др. (роль культурного пространства); И.Л. Беленького, В.А. Глазычева, Т.С. Злот-никовой, Н.М. Инюшкина, М.С. Кагана и др. (анализ проблем провинциальной культуры); Е.Я. Бурлиной, Н.И. Ворониной, Д.С. Лихачева, В.В. Скоробогацко- го и др. (особенности культурного развития провинции); В.К. Абрамова,

11

Н.М. Арсентьева, В.И. Вихляева, И.Д. Воронина, Н.Ф. Мокшина и др. (анализ и t, оценка современного изменения культурного наследия мордвы).

Источниковедческой базой данного исследования являются художествен-л ные, публицистические, мемуарные произведения В.П. Астафьева, В.Г. Белинского, А. Белого, Ф.В. Булгарина, А.С. Гациского, Н.В. Гоголя, А.С. Грибоедова, Ф.М. Достоевского, В.О. Ключевского, Н.С. Лескова, М.Е. Салтыкова-Щедрина, А.П. Чехова и др.

Научная новизна исследования состоит в комплексном подходе к изучению истории и культуры российской провинции. Анализ феномена российской ,, провинции позволяет увидеть в целостности и во взаимосвязи многие проявле-ния культурной жизни провинции.

В работе обоснована культурная коммуникация центра и периферии ф не только с точки зрения формирования культуры, но и в качестве факта культурной жизни провинции, которая определяется как пространство диалога.

Выявлена ценностная шкала измерения культуры провинции, показана на локальном уровне система, которая становится типологической применительно к другим аспектам культуры в провинции.

Комплексный подход позволил сформулировать следующие положения, выносимые на защиту:

• 1. «Провинция - столица» - давно сложившийся антипод. Одним из вари-

антов горизонтальной модели пространственных представлений является бинарная модель «центр - периферия», пространства которых обладают особыми ценностными, темпоральными культурными характеристиками: центр - значительностью, динамичностью, периферия - второстепенностью, «неподвижностью», где любая новация немедленно становится «курьезом», забавой. При этом центр и периферия могут рассматриваться как пространства внутреннее и внешнее, соответственно закрытое и открытое.

¦^ 2. Признаками хронотопического характера провинции в русской культуре

^ являются: реальное и идеальное (социальное, условное, психологическое и др.)

12

время и пространство, скука, неразрешимая тоска, место циклического бытова- ния времени: здоровый консерватизм. Исследование пространственно-временных характеристик позволило утверждать, что оценочное, уничижитель-но-пренебрежительное значение понятия «провинция» возникает, когда меняется система ценностей и новизна становится предпочтительней традиции. Сегодня преодолевается стереотипное представление о провинции как синониме «остановленного» времени и «застывшего» пространства, миссия которой заключается лишь в том, чтобы быть истинной хранительницей традиции и находиться в обязательной оппозиции столице. Провинция в сравнении с центром локализуется не столько в ином пространстве и времени, сколько в особом духовном измерении - в ней иная мера внутренней свободы. Отдаленность от центра обусловливает ощущение временной замедленности, внесобытийности существования в ограниченном, замкнутом пространстве.

3. Уникальность российской провинции состоит в том, что она воспринимается как своеобразный «мир», обладающий помимо географических, природно-климатических и исторических особенностей набором собственных ментальных характеристик. Это - обозримость и замкнутость культурного горизонта; близость культурных процессов к человеку, а человека к природе; включенность явлений культуры в повседневное бытие провинциального общества; неадекватность оценок; повышенная эмоциональность, яркость впечатлений; консерватизм вкусов; резкий контраст психологических реакций. Мир российской провинции в значительной степени определяет модель русской культуры. Любые новации в столицах неизбежно сталкиваются, соприкасаются с особенностями провинциальной культурной среды. Русская провинция выступает духовной субстанцией, духовным потенциалом русской культуры. Несмотря на огромное пространство, которое занимает провинциальная ментальность, и приписываемые ей черты (чистота, гармоничность, духовность, подвижничество, открытость, бескорыстие), в данный момент она остается достаточно безынициативной. В провинции пока наблюдается отражательная активность.

13

4. Провинция как особый хронотоп, явственно обозначилась к началу XIX в. Специфический мир провинции в сознании русской культуры оказывает особое влияние на становление модели культуры провинциального города и выявление «культурных гнезд» (Н.К. Пиксанов). Провинция воспринимается как «место действия», а не равноправный участник культурного процесса. Культурное творчество провинции, создающее своих «культурных героев», разрывает рамки привычного, обозримого пространства, выплескивает свой культурный опыт в столицы.

5. Мордовию как пространство провинциальной культуры характеризуют следующие черты: большое значение национально-психологических особенно-стей в отражении действительности; языковая специфика провинциальной культуры, состоящая во включенности в нее элементов народного разговорного языка, просторечий и этнических диалектов; учет местных традиций, обычаев, стереотипов мышления, мировоззренческих оценок и установок. Интеллектуальное поле культуры Мордовии включает в себя систему просвещения и образования, музеи, библиотеки, издательские центры, формы творческого общения. На примере Мордовии, имеющей уникальные, но мало доступные в социальном пространстве этнические ценности, видно отрицательное воздействие закрытости провинции, ее малой включенности в пространство мировой куль-туры.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в использовании материалов диссертации для дальнейшего теоретического и практического изучения культурного пространства «жизнесмыслов» российской провинции. Фактический материал и основные теоретические положения работы могут применяться в курсах культурологии, социальной философии, отечественной истории, философии культуры.

Апробация работы. Основные теоретические положения и выводы диссертации отражены в публикациях автора, изложены в сообщениях на Огарев- ских чтениях (2001 - 2005), в выступлениях диссертанта на Региональной науч- но-практической конференции «Центр и периферия: культура российской про-

14

винции» (2005), в сборниках кафедры культурологии МГУ им. Н.П. Огарева «Феникс» и «DISCURSUS» (2001-2005).

Структура работы. Диссертация объемом 150 страниц состоит из введения, двух глав (пяти параграфов), заключения и библиографического списка, включающего 234 источника.

Г)

15

ГЛАВА I. «ПРОВИНЦИЯ» КАК ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА 1.1. «Провинция — столица» в культурном контексте

В развитии отечественной культурологии и историографии конца XX - начала XXI вв. отмечен рост числа исследований по духовной культуре российской провинции, активизация культурологической мысли в плане разработки понятийного аппарата и определения новых методологических подходов изучения провинциальной культуры. По мнению Т.С. Злотниковой, «современные исследования российской провинции строятся на том не до конца отрефлекти-рованном факте, что понятие «провинциальная культура» в определенной степени поглощается понятием «культура провинции». Отсюда вытекает многооб- разие и различные уровни изучения провинциальной культуры определенной страны - России, среди которых выделяются следующие: социально-экономические условия возникновения и функционирования провинциальной культуры; роль государства в российском историко-культурном процессе; особенности провинциального сознания / менталитета; социальные характеристики провинциального пространства; духовный потенциал российской провинции; аксиология провинциальной культуры; отличия русской провинции от миро-вой» [71, с. 48].

Выступая в роли инерционной системы отсчета, провинция позволяет оценить достоинства (художественные, нравственные, социальные), устоявшиеся явления и инновационные процессы. В качестве центров рассматриваются точки максимальной культурной динамики и разнообразия, средоточие творческих/ инновационных механизмов, источники современных образцов для всех сфер жизни. Главной культурологической приметой провинции является отсутствие такой динамики и таких механизмов. Сама же провинция предстает как мир, не способный принципиально самообновляться. В то же время «провинци- альность» в современной культуре может выступать в качестве одной из акту-

16

альных, культурно значимых и закономерно действенных возможностей прояв-'.i\ ления личностных начал и ценностей.

В научной литературе и в художественных текстах нередко в качестве си-^ нонимов употребляются такие понятия, как «провинциальный», «региональный», «локальный»; в то же время нельзя утверждать идентичность этих понятий - скорее возможен коррелирующий характер.

Современный подход к проблемам культуры как целостной системы материальных и духовных элементов и предусматривает изучение ее сущности, функций, структуры, динамики развития. Особенности изучения русской про-^ винции заключаются в стремлении связать географический, природный фактор с духовно-нравственными приоритетами народов России. «Российская провинция не раз восхищала, озадачивала, а то и огорчала. Одно при всех этих разных

# раскладах прочно обнадеживало - провинция, даже при ее никем не измеряемых потерях, при ее необерегаемости и беззащитности, все же оказывалась неисчерпаемой и на духовные щедроты, и на таланты, всегда выручала державу. Традиция эта сохранилась и поныне», - утверждает А.Ф. Еремеев [64, с.7].

Существует набор известных признаков, характеризующих провинцию /столицу как пространства и провинциальность / столичность как свойства личности или образа жизни. В социально-психологическом плане об антитезе «столица - провинция» можно говорить и в отношении других стран, безуслов-

• но, не забывая их локальных особенностей. Под понятием «столичность» имеется в виду «современный уровень научно-технического развития, космополитические тенденции индустриальной и постиндустриальной цивилизации, напряженный ритм непрерывно обновляющейся жизни, драматизм мироощущения «простого человека» в чуждой ему, не масштабной с точки зрения его человеческой меры, если не враждебной, социальной среде»; под понятием «провинциальность» - «сравнительная тишина и покой традиционного уклада, размеренность устойчивого бытия, близость к «истокам» народной жизни, власть

Т* традиционного, изоляционистские, националистические, консервативные тен-денции» [85, с. 71]. «Столичность» места есть сумма многих факторов, накла-

17

дывающихся друг на друга; и часто это наложение субъективно и индивидуаль- но. «Столичность» есть некое внутреннее чувство, ощущение, которое создается столицей; она может быть столь разнообразной, что порой выдает себя за ^ глубочайшую провинциальность. И тогда переплетаются столичность и провинциальность, центр и периферия, создавая неповторимые сочетания, которые и формируют уникальность места.

При описании провинции и столицы устойчива дихотомия природного и культурного в ландшафтном и поведенческом смыслах, статистики и динамики как качеств жизни (отмечаются не только размеренность и неторопливость про-

* винциального бытия в контрасте с суетой столичного, но и спокойствие как

¦ т

свойства типичных жителей), противопоставление акустических (тишина / шум) и визуальных (пестрота / однотонность) качеств пространства и социума,

ф а также многие другие параметры, перечень которых вряд ли может быть исчерпан. Все они обладают способностью к метафоризации, что создает разноплановую образность при описании, в частности, «картин провинциальной жизни». Эти признаки неоднократно становились предметом эмпирического определения, анализа, реконструкции на материале литературных, реже устных текстов.

Судя по отечественной литературе и публицистике рубежа XIX - XX вв. уже тогда самыми различными социальными группами «провинция» воспри-

^ нималась не столько как понятие географическое и административное, сколько как культурно-образовательное. Слишком мала была историческая дистанция между появлением «провинции» как термина и превращением ее в метамор-фозно-устойчивую метафору, которая неизменно обозначала какую-то подразумеваемую эмоцию (идущую от исходной оппозиции «столица — провинция» и связанного с этим чувства ущербности, неполноценности и т.д.). Прослеживается общий характер переплетения, синтеза «истории» и «психологии», что выражается в реальном использовании «провинции» прежде всего как сравни-

^ тельно-оценочной дефиниции. Избежать подобной оценочности, в силу ее, как показывает история, генетической предопределенности, вероятнее всего невоз-

Список литературы