Русские рукописные травники XVIII века как феномен культуры

Краткое описание

Введение...4

Глава 1.

«Народные» травники: бытование, формальные и содержательные характеристики... 28

1.1. Археографические особенности «народных» травников...28

1.2. Принципы описания растений в травниках...43

1.3. Травники в следственных делах о колдовстве...55

Глава 2.

Рекомендации, касающиеся сбора растений...61

2.1. Время и ритуалы сбора растений...61

2.1.1. Временная регламентация сбора растений...61

2.1.2. Представления о сборе растений в травниках...63

2.1.3. Словесные формулы на сбор растений...65

2.1.4. Ритуальные действия при сборе растений...68

2.1.5. Сравнительные материалы по сбору растений...72

2.2. Локусы произрастания растений...76

Глава 3.

Мифология растений...84

3.1. Поверья о «царских», «материнских» и «святых» растениях...84

3.1.1. «Царские» фитонимы в травниках и в устной традиции...84

3.1.2. Поверья о «царях» в устной традиции...88

3.1.3. Представления о «царских» растениях в травниках...97

3.1.4. «Материнские» и «святые» травы...108

3.1.5. Выводы...114

3.2. Поверья о разрыв-траве...115

3.2.1. Разрыв-трава в рукописной традиции...116

3.2.2. Названия разрыв-травы...118

3.2.3. Разрыв-трава и реальные растения...120

3.2.4. Представления о разрыв-траве...121

3.2.5. Растения травников, сходные с разрыв-травой...139

3.2.6. Выводы...140

3.3. Символика цвета: полихромные и «золотые» травы...141

3.3.1. Общие сведения о цвете в травниках...141

3.3.2. Полихромные растения...144

3.3.3. «Золотые» травы...160

3.3.4. Выводы...163

3.4. Поверья об антропоморфных растениях...164

3.4.1. Антропоморфные растения в травниках...164

3.4.2. Сравнительные материалы...173

3.4.3. Выводы...180

Глава 4. Функции растений в травниках...182

4.1. Представления о болезнях и их лечении...183

4.2. Хозяйственные проблемы...189

4.2.1. Скотоводство...189

4.2.2. Пчеловодство...192

4.2.3. Охота и рыболовство...194

4.2.4. Огородничество, садоводство...196

4.2.5. Выведение насекомых...197

4.2.6. Выводы...197

4.3. Взаимоотношения с нечистой силой...198

4.3.1. Обереги от нечистой силы...198

4.3.2. Обереги скота от нечистой силы...199

4.3.3. Обереги дома и строений от нечистой силы...201

4.3.4. Нечистая сила как причина болезни...202

4.3.5. Вызывание нечистой силы...202

4.3.6. Выводы...204

4.4. Социальные отношения...205

4.5. Взаимоотношения полов. Проблемы семьи и брака...220

4.5.1. Любовная магия...220

4.5.2. Сватовство и женитьба...226

4.5.3. Выведывание тайны у женщины...227

4.5.4. Проблемы воспроизводства...228

4.5.5. Отношения матери (мачехи) и ребенка...232

4.5.6. Выводы...232

4.6. «Профессиональная» магия...233

4.6.1. Воинская магия...234

4.6.2. Торговля...237

4.6.3. Мельник и мельница...239

4.6.4. Пастух...240

4.6.5. Медведчики, скоморохи и певцы...242

4.6.6. Прочие специалисты...243

4.6.7. Выводы...244

4.7. Обретение бытовых и сверхъестественных способностей...245

Заключение...257

Список источников и литературы...260

Список сокращений...2 89

Приложение 1...291

Указатель типовых текстов о растениях...291

Приложение 2...352

Великоустюжский травник 1720-х гг...352

Севернорусский травник 1792 г...361

Травник первой четверти XVIII в...368

Приложение 3...371

Тексты о «царских» растениях...372

Тексты о растениях, наделяемых свойствами разрыв-травы...377

Тексты о полихромных и «золотых» травах...382

Тексты об антропоморфных растениях...386

Приложение 4...389

Статистическая таблица по функциям растений...389
Введение

Введение

Для современного гуманитарного знания характерен повышенный интерес к проблемам народной культуры России XVIII в. - эпохи, переломной для русского общества. При изучении культуры «безмолвствующего большинства» большое значение имеет вопрос поиска источников. В этой связи одним из перспективных и актуальных направлений является исследование памятников низовой рукописной традиции XVIII в. Особое место среди них занимают «естественнонаучные» тексты: «народные» травники и лечебники1, в которых представления о природе неразрывно связаны с повседневными проблемами человека и магическими верованиями. Эти источники до сих пор не только мало изучены, но и практически не введены в научный оборот.

До XVI в. в русской (и шире - славянской) книжности не было собственно естественнонаучных сочинений, разнообразные сведения о мире природы включались в различные символико-толковательные и описательные произведения2.

В XVI в. на Руси появляются первые переводы специальных медицинских трудов, в которых присутствовали и описания свойств различных растений. В 1534 г. придворный лекарь Василия III Николай Булев перевел с немецкого языка по заказу митрополита Московского Даниила книгу «Благопрохладный вертоград, здравию сотворение»3. В 1588 г. для воеводы Фомы Бутурлина была переведена с польского «Книга таинственная о силах трав, камней и животных» Иеронима Спичиньского4, содержащая сведения о различных лекарственных средствах и способах лечения болезней5. Чуть позже появляются переводы травников «ученой» традиции, самые ранние из сохранившихся списков которых относятся к XVII в.6

Таким образом, с XVI в. можно говорить о сосуществовании в русской культуре двух комплексов «естественнонаучных» представлений: книжного, во многом имеющего

1 «Народными», «простонародными» и «простыми» их называли исследователи ХГХ — начала XX в., чтобы отличить от так называемых «переводных» травников и лечебников, содержание которых не оставляет сомнения в их заимствовании с Запада.

2 Белова О.В. Славянский бестиарий. М, 2000. С. 14.

3 Немецкий оригинал: Joham von Kube. Gard der Gesundheit (Hortus Sanitatis). Liibeck, 1492. Обычно перевод Булева называют «Травник Любчанина» (Булев родился в Любеке), но, строго говоря, это сочинение не является травником (Книга глаголемая «Прохладный вертоград». / Сост., предисл., вступ. ст., переводы, коммент. ТА. Исаченко. М., 1997. С. 8-9).

4 Польский оригинал: Spiczifiski Hier. О ziotach tutecznich i zamorskich. Krak6w, 1542 (Книга глаголемая «Прохладный вертоград». / Сост., предисл., вступ. ст., переводы, коммент. Т.А. Исаченко. М., 1997. С. 29).

5 Г5убов А. Заметка о травнике Троцкого воеводы Станислава Гажговта // Чтения в Императорском Обществе истории и древностей российских при Московском университете. 1887 год. Кн. 3. М., 1887. С. 5.

6 См., например, БАН. Текущ. пост. 393. № 9407; БАН. 17.4.12; РГБ. Собр. Никифорова. № 369. Переводные травники «ученой» традиции остаются до сих пор практически не изученными, не всегда установлены оригиналы, с которых сделаны переводы, не описана традиция «ученых» травников в целом.

истоки в античной, византийской и западноевропейской традициях, и изустного, опирающегося на фольклорно-мифологические представления славян7.

Пограничное положение между этими двумя комплексами представлений занимали в XVII-XVIII вв. «естественнонаучные» памятники низовой рукописной традиции: «народные» травники и лечебники.

«Народные» травники представляют собой рукописные сборники непостоянного состава, состоящие из отдельных статей, посвященных описанию растений и их полезных для человека свойств. Самые ранние из сохранившихся до наших дней списков относятся к XVII в. , самые поздние - к началу XX в.

С точки зрения содержания травники чрезвычайно неоднородны, характерной чертой являются синкретизм, нерасчлененность представлений бытового, утилитарного и символического характера. Речь в них идет не только о реальных растениях и их использовании в бытовых и лечебных целях, но и о вымышленных растениях, а также о магическом использовании реальных растений, которым приписывались сверхъестественные свойства. Изучение функций растений дает ценный материал для изучения ментальности, верований, ритуальных практик, представлений о магических способах воздействия на личность, социальную действительность, а также представлений о любви, нечистой силе, отношении к природе.

Цели и задачи исследования. Основной целью исследования является изучение и описание тех фрагментов «народной картины мира» XVIII в., которые получили отражение в травниках (представления о реальных и вымышленных растениях, об их функциях в повседневной жизни человека).

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1. Дать характеристику травников как особого типа сборников, выявить их разновидности.

2. Описать их бытование в России XVIII в. (географическое распространение, владельцы, формы использования).

3. Систематизировать и интерпретировать зафиксированные в травниках XVIII в. представления о растениях.

4. Проанализировать на основе травников XVIII в. представления о проблемных сферах человеческой жизни: особенности частной и публичной жизни, представления о власти, любви, "профессиональных" и хозяйственных интересах, болезнях, нечистой силе.

7 Белова О.В. Славянский бестиарий. М., 2000. С. 26.

8 Например, рукописи ГИМ. Собр. Е.В. Барсова. №2219; ГИМ. Музейск. собр. № 2185; РГБ. Ф. 722. № 521.

9 Например, рукописи ГИАЭМЗ «Кижи». КП-4261/25, Там же. КП-4281/2; РГБ. Музейное собр. № 4265.

Хронологические рамки исследования ограничены XVIII веком. Списков «народных» травников XVIII в. сохранилось достаточно много, чтобы представить синхронный срез традиции, выделить основные типы травников. Кроме того, списки XVII в. достаточно редки, для этого времени более характерны травники «ученой» традиции. Списки ХГХ в., напротив, многочисленны, но представляют в некоторой степени уже «излет» традиции. В то же время именно XVIII в. достаточно хорошо изучен в плане историко-культурного контекста: мы имеем в виду прежде всего близкие жанры низовой рукописной традиции (особенно сборники заговоров и лечебники) и материалы о магических верованиях в России, сохранившиеся в следственных делах.

XVIII в, является специфической эпохой в истории магических верований в России, когда вследствие петровских преобразований магия и колдовство постепенно сходят на нет в высших слоях общества, но остаются актуальными в низовой традиции10.

Методологические основы исследования. В основу исследования положен принцип междисциплинарности (т.е. для анализа источников используются данные различных дисциплин: фольклорные, этнографические, исторические и т.д.).

Работа опирается на историко-антропологический подход, позволяющий перевести тему исследования из области истории естественных наук (ботаники и медицины) в область истории культуры.

Направление исторической антропологии, сформировавшееся в 1920-е-1940-е гг. во Франции вокруг журнала «Анналы», на сегодняшний день представлено целым спектром подчас несхожих историографических течений (например, новая социальная история, история повседневности, история ментальностей, микроистория и др.), которые объединяет несколько особенностей:

в центре внимания находятся люди прошлого, со своей особой системой ценностей, миропониманием, эмоциями;

интегративный подход (или «исторический синтез») - стремление к преодолению размежевания исторических дисциплин, сближение с соседними дисциплинами (лингвистика, семиотика, история искусства, антропология, фольклористика, демография и т.д.) с тем, чтобы обеспечить возможность целостного взгляда на свой предмет -общественного человека;

убежденность в том, что поведение людей в исторической перспективе обусловлено «теми нормами, образцами и ценностями, которые признаны в данном обществе как сами собой разумеющиеся»11, или ментальностью;

10 См. Смилямская КБ. Волшебники. Богохульники. Еретики. Народная религиозность и «духовные преступления» в России XVHI в. М., 2003; Лавров А.С. Колдовство и религия в России: 1700-1740 гг М 2000.

пересмотр и обновление источниковой базы, обращение к новым типам источников;

одну из ключевых позиций занимают исследования народной культуры, которая «представляет собой целостный сплав условий материальной жизни, быта и мироощущения, "материк" преимущественно устной культуры, почти не оставляющий по себе письменных свидетельств»12.

Представляется, что наиболее продуктивный и адекватный анализ «народных» травников возможен именно в рамках историко-антропологического подхода. На сходном материале он уже был опробован Ю.Е. Арнаутовой, исследовавшей антропологию болезни в Средние века и отметившей, что «все три аспекта целительной практики - в высшей степени условно назовем их "этнографический", "религиозный" и "собственно медицинский" - в реальной жизни составляли нерасторжимое единство», поэтому задача историка «в том, чтобы связать все нити воедино и представить по возможности полную картину существовавших в Средние века целительных практик и стоящих за ними представлений, рассматривая и оценивая их при этом не "извне", не с высоты нашего "научного мировоззрения", а "изнутри", со стороны субъективного восприятия их средневековым человеком»13.

Во многом близок историко-ангропологическому т.н. «антикваристский» подход, применяемый в исследованиях по истории культуры (В. Л. Рабинович, Н. И. Кузнецова). Сущность его заключается в том, что любой источник рассматривается в контексте своей эпохи, а не в контексте эпохи исследователя: «"Презентизм" и "антикваризм" - это специфические термины, в которых научное сообщество историков культуры зафиксировало две основные целевые установки, или интенции, историко-культурологического исследования: стремление рассказать о прошлом языком современности (презентизм) и желание восстановить картины прошлого во всей их внутренней целостности, без всяких отсылок к современности»14. Иными словами, если говорить об истории науки, презентизм переводит состоявшийся в прошлом научный факт на язык современной науки, а антикваризм объясняет, что значил этот факт для человека изучаемой эпохи.

В работе использовались также элементы этнолингвистического подхода (фитонимы и цветообозначения рассматриваются с точки зрения заключенной в них

11 История ментальностей, историческая антропология. М, 1996. С. 8.

12 Там же. С. 8.

13 Арнаутова Ю.Е. Колдуны и святые: Антропология болезни в средние века. СПб., 2004. С. 7.

14 [Кузнецова Н.И.] Презентизм и антикваризм как дилемма историко-научного исследования // Теория познания. Т. 4. Познание социальной реальности. /Под. ред. В.А. Лекторского, Т.И. Ойзермана М, 1995. С. 351.

культурной информации). По определению НИ. Толстого, под этнолингвистикой понимается «дисциплина, которая изучает язык сквозь призму человеческого сознания, менталитета, бытового и обрядового поведения, мифологических представлений и мифопоэтического творчества»15.

В рамках этнолингвистического направления разработаны приемы изучения народной культуры на основе фольклорных источников, с особым вниманием к ритуально-магической деятельности. При этом значительное внимание уделяется символике мира живой природы, животным и растениям в славянской устной и книжной традиции (В.В. Усачева, СЮ. Дубровина, Т.А. Агапкина, А.В. Гура, О.В. Белова, В.Б. Колосова)16.

Источники. Основная группа источников, использованных в настоящей работе, -это «народные» травники и лечебники XVIII в. из рукописных собраний Москвы (рукописные отделы ГИМ и РГБ, РГАДА), Петербурга (рукописные отделы БАН, РНБ, Древлехранилище ИРЛИ РАН) и Петрозаводска (фонды музея-заповедника «Кижи»), а также публикации травников и лечебников этого времени. Травники XVIII в. рассматриваются в работе на фоне всей совокупности русских травников, поэтому нами привлекались для сравнения травники XVII в. и ХГХ - начала XX в. В диссертации нами использованы:

54 списка «народных» травников (XVII в. - 1 список17, XVIII в. - 40 списков18, XIX в. - 10 списков19, начало XX в. - 3 списка20);

5 списков лечебников, содержащих отдельные статьи о растениях (XVII в. - 1 список21, XVIII в. - 4 списка22);

публикации травников XVIII - ХГХ вв. (в том числе 4 полных списка XVIII в.23).

15 Славянские древности: Этнолингвистический словарь в 5 т. /Под ред. Н. И. Толстого. Т. 1. М, 1995. С. 5.

16 Усачева В.В. Этноботанический этюд: базилик Ocimum basilicum L. // Studia slavica. M., 1991. С 92-99; Дубровина СЮ. Русская народная ботаническая терминология в этнолингвистическом освещении (на материале названий растений, образованных от названий животных и птиц). Дисс... канд. филол. наук. М., 1991; Агапкина Т.А. Символика деревьев в традиционной культуре славян: осина (опыт системного описания) // Кодови словенских култура. 1996. Bpoj 1. Година 1. Бшьке. С. 7-22; Гура А.В. Символика животных в славянской народной традиции. М., 1997; Белова О.В. Славянский бестиарий. М., 2000; Колосова В.Б. Лексика и символика народной ботаники восточных славян (на общеславянском фоне). Этнолингвистический аспект. Дисс... канд. филологических наук. М., 2003.

17 РГБ. Ф. 721. №521.

18 См. список источников в конце работы.

19 ГИМ. Собр. НЕ. Забелина. № 246; Там же. № 656; Там же. № 657; Там же. № 658; ИРЛИ. Мезенское собр. № 91; ИРЛИ. Пинежскоесобр. № 464; ИРЛИ. Р IV. Оп. 23. № 23; ИРЛИ. Собр. ПС. Богословского. № 57, ИРЛИ. Собр. В.Н. Перетца. № 489; Там же. № 643.

20 ГИАЭМЗ «Кижи». КП-4261/25; Там же. КП-4281/2; РГБ. Музейное собр. № 4265.

21 ГИМ. Собр. А.С. Уварова. № 114.

22 ИРЛИ. Оп. 23. № 157; ИРЛИ. Собр. В.Н. Перетца. № 217; РГБ. Ф. 218. № 357; РНБ. Q.VI.44.

23 Виноградов Н. Заговоры, обереги, спасительные молитвы и проч. СПб., 1909. Вып. 2. С. 28-41; Книга, глаголемая травник [Публикация В.В. Губерти] // Архив исторических и практических сведений, относящихся до России. Кн. 1. СПб., 1859. С. 76 - 83; [Травник из следственного дела 1703 г.] //

8

Основное внимание сосредоточено на неопубликованных, архивных источниках, большая часть которых впервые вводится в научный оборот в настоящей работе. Значительное внимание уделялось не только анализу текстов о растениях, содержащихся в указанных списках, но и характеристике самих рукописей: уточнение датировок списков, выявление владельческих записей и географических помет, установление соотношения списков. Кроме того, вплоть до конца XX в. существовало лишь четыре публикации полных датированных списков «народных» травников, причем все эти публикации -дореволюционные (см. подробнее в разделе «История вопроса»). Все прочие публикации травников представляют собой либо списки, не датированные при публикации, либо списки, опубликованные лишь частично и с изменением порядка глав, либо отдельные главы из рукописей, не дающие представления о списке (и тем более - традиции) в целом.

Следует также отметить, что большинство публикаций «народных» травников относится к эпохе, когда правила научного издания рукописей только складывались (а ряд публикаций был напечатан в изданиях ненаучного характера, например, губернских ведомостях) и в них может содержаться ряд существенных неточностей; для большинства опубликованных рукописей неизвестно местонахождение подлинника, что не позволяет проверить достоверность публикации, датировку рукописи и т.п. Наконец, имеющиеся публикации не отражают всего разнообразия типов травников.

Для расширения историко-культурного контекста в работе были использованы также:

материалы низовой рукописной традиции России XVII - XVIII вв.; главным образом, лечебники и сборники заговоров;

судебно-следственные дела о колдовстве в России XVIII вв. (касающиеся травников и/или использования растений в магических практиках);

переведенные на русский язык травники и лечебники (в рукописях и в публикациях);

травники и лечебники иных этнических традиций (украинские, польские, южнославянские);

античные и средневековые ботанические и медицинские сочинения («Естественная история» Плиния Старшего, «Исследование о растениях» Феофраста, «Книга таинственная...» Альберта Великого, «О свойствах трав» Одо из Мена, византийский медицинский трактат XI-XIV вв., «Гербарий» П.А. Маттиолуса и др.);

Новомбергский Н.Я. Слово и Дело Государевы (Материалы). Т. 2. Томск, 1909. С. 75-77; Травник // Флоринский В.М. Русские простонародные травники и лечебники. Собрание медицинских рукописей XVI и XVTJ столетия. Казань, 1879. С. 3 - 15.

фольклорно-этнографические данные о представлениях, связанных с растениями у русских и других славянских и неславянских народов Европы.

История вопроса. Русские рукописные травники находятся в сфере внимания ученых уже более полутора веков. Представляя собой, с одной стороны, своеобразные ботанические энциклопедии, травники содержат также большое число сведений о повседневной жизни, разного рода поверьям, лечебным и магическим практикам. В силу этого травники неизбежно должны были оказаться (и оказались) на перекрестье интересов ученых разной профессиональной ориентации: естественников, историков и филологов. Однако ряд обстоятельств привел и к тому, что исследование травников стало для представителей разных научных дисциплин достаточно «маргинальной» темой: естественников, подходивших к изучению травников с презентистских позиций, смущала их значимость для истории ботаники как научной дисциплины и проблема идентификации растений, историков и филологов - вопрос соотнесения суеверий травников с той или иной традицией, проблема их генезиса. Ситуация с исследованием русских травников выглядит тем более удручающей, что аналогичные западные тексты (правда, в основном относящиеся к «ученой» традиции) уже давно подробно и плодотворно изучаются. Достаточно указать на классические работы Й. Ростафинского (1888, 1895), А. Арбер (1913), Г. Марцелла (1914), Ч. Сингера (1927), А. Делатта (1938)24.

История изучения русских травников неразрывно связана с историей изучения лечебников и вообще памятников т.н. медицинской письменности, поэтому в настоящем обзоре мы по мере необходимости будем уделять внимание и последним. В истории изучения травников и лечебников можно выделить два этапа: XIX - начало XX в., 1940-е-2000-е гг.

В XIX - начале XX в. травники рассматривали среди прочих памятников медицинской письменности в общих трудах по истории медицины (В. Рихтер, Я. Чистович, А.А. Зубов), использовали при составлении ботанических словарей (Н.И. Анненков), появлялись публикации и пересказы отдельных списков и статей из рукописей (А. Харитонов, Ф.И. Буслаев, В.В. Губерта, А.Н. Афанасьев, В.М. Флоринский, И.Е.

24 Rostafinski J. Por6wnanie tak zwanych zielnikow: Falimirza, Spiczynskiego i Siennika // Pamietnik Akademii umiejetno&i w Krakowie. Wydziaf raatematyczno-przykodniczy. T. 14. Krak6w, 1888. S. 116-151; Rostafinski J. Nasza literature botaniczna XVI w. oraz jej autorowie lub tlomacze // Pamietnik Akademii umiejetnosci w Krakowie. Wydzial matematyczno-przykodniczy. T. 14. Krak6w, 1888. S. 152-207; Rostqftfiski J. Zielnik czarodziejski to jest zbior przesad6w о roslinach // ZWAK. 1895. T. 18. S. Ы91 (2-я пагинация); Arber A. Herbals: their origin and evolution: a chapter in the history of botany, 1470-1670. Cambridge, 1986. 3rd ed. (1st ed. -1913. Здесь же см. обширную библиографию до 1986 г.); Marzell H. Volkskundliches aus den Krauterbuchern des 16. Jahrhunderts // Zeitschrift des Vereins fur Volkskunde. Berlin. 1914. Jhg. 24. S. 1-19; Singer Ch. The Herbal in antiquity and its transmission to later ages // The journal of Hellenic studies. London, 1927. Vol. 47. Part 1. P. 1-50; Delatte A. Herbarius Recherches sur le ceremonial usite chez les anciens pour la cueillette des simples et des plantes magiques. 3" ed. Bruxelles, 1961.

10

Забелин, Н.Я. Новомбергский, М.Ю. Лахтин, Н. Виноградов и др.), обзоры рукописных собраний (Л.Ф. Змеев).

Изучение медицинских рукописей в России началось в 1814 г. с выходом в свет первого тома труда Вильгельма Рихтера «История медицины в России». В этой работе ученый отметил, что лечебники известны в России с XVI в.25 При этом ученый впервые разделил русские лечебники на «народные» и «переводные». Одни, с которыми исследователь имел возможность ознакомиться в Физико-Медицинском обществе при Московском университете, по мнению Рихтера, «писаны были для народа и для домашнего лечения, производимого отцами семейств, а не медиками для медиков». В доказательство этого тезиса ученый привел доводы, основанные на содержании рукописей, в которых приводились народные названия лекарств и болезней, отсутствовали представления о европейских мерах и весах, химии, но зато имелись описания магических обрядов26. Очевидно, Рихтер ознакомился с несколькими «народными» лечебниками. Другие рукописи, о которых упоминал В. Рихтер, представляли собой переводные травники из Аптекарского приказа; некоторые из них содержали рисунки растений, расписанные красками27.

На значение «народных» травников для научных изысканий одним из первых обратил внимание архангельский топограф А. Харитонов . В 1848 г. в журнале «Отечественные записки» была опубликована его статья «Врачевание, забавы и поверья крестьян Архангельской губернии, уездов Шенкурского и Архангельского», материалом для которой отчасти послужили сведения, извлеченные из местных травников. Свой интерес к этим рукописям исследователь объяснял следующим образом: «Для того, чтобы вернее узнать взгляды крестьян на окружающее, их поверья, приметы, по моему, недостаточно расспрашивать их обо всем этом (...) Если вы будете выпытывать у него (крестьянина. - А.И.) что-либо по части демонологии, он решительно испугается вас (...) Не тому пути следовал я, собирая все это: я старался доискиваться заветных крестьянских тетрадок, ходящих между ними под названиями «травеников» (так! - А.И.); в этих-то тетрадках они добросовестно и верно записывают свои поверья, касательно различных

25 Рихтер В. История медицины в России. Ч. 1. М., 1814. С. 90, 186.

26 Там же. С. 91-92.

27 Там же. С 186.

28 Одно из самых ранних в литературе косвенных указаний на существование травников содержится в путевых записках адъюнкта Академии наук ИИ. Лепехина (1768 и 1769 г.). Во время пребывания Лепехина в Арзамасе его посетил местный отставной офицер, которому в наследство от бабушки достался лечебник. Офицер провел Лепехину экскурсию по местной флоре, ее лечебным и магическим свойствам согласно бабушкиному лечебнику. Лепехин привел эти сведения в пересказе в своих записках. Набор растений и их свойства позволяют нам предположить, что «бабушкин лечебник» был на деле «народным» травником, или содержал в себе травник в качестве составной части (Лепехин И.И. Дневные записки путешествия доктора и Академии наук адъюнкта Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства, 1768 и 1769 году. СПб., 1771. С. 72-78).

11

домашних нужд, приметы о переменах погоды и проч.».29 Интересно, что А. Харитонов воспринимал травники не как самостоятельную рукописную традицию, но лишь как записи бытующих в крестьянской среде устных поверий. В своей статье А.Харитонов привел сведения о 29 растениях из архангельского травника.

В 1852 г. газета «Друг здравия» опубликовала статью Я. Чистовича «Старинные русские лечебники и травники». Автор считал рукописные лечебники и травники чрезвычайно важным (и едва не единственным) источником для истории медицины в России XV-XVII в. В своей работе Я. Чистович определил, в чем состоит различие между лечебниками и травниками, а также между травниками переводными («учеными») и «народными». По мнению исследователя, лечебники организованы по принципу указания болезней, причем от каждой из них рекомендуется определенное средство. Травники, напротив, представляют собой перечень лекарственных средств, при которых указывается, от какой болезни их следует применять. Впрочем, отмечает Я. Чистович, в действительности травники и лечебники часто смешивались. Исследователь различал лечебники и травники переводного происхождения и «простые». Причем последние, по предположению Я. Чистовича, появились как результат практического опыта, путем занесения грамотным человеком сведений о действии различных растений в тетрадь при отсутствии какой-либо систематизации.30

Существенные наблюдения о значении лечебников и травников для исследователя народных поверий сделал в 1859 г. в речи «О народной поэзии в древнерусской литературе» Ф.И. Буслаев, указавший на некоторые особенности этих «жанров» рукописной традиции, которые до сих пор представляются крайне важными.

За казалось бы сугубо практическим содержанием этих рукописных сборников ученый сумел усмотреть своего рода поэзию, которая была им определена как «суеверная поэзия». По мнению Ф.И. Буслаева, «народное суеверие есть один из существенных видов поэзии, перешедшей в жизнь и с нею слившейся. Потому, несмотря на свою фантастическую основу, суеверие важно для народа своею практическою применимостью в делах житейских».31 Обращаясь к проблеме происхождения медицинских рукописей, Ф.И. Буслаев отметил, что «...каково бы ни было первоначальное происхождение Лечебников и Травников - из Греции через Болгарию, из Польши, вообще с Запада, или же на собственной древнерусской почве, только все разнообразные списки этих памятников литературы носят на себе явственные следы то иностранной, то чисто русской

29 Харитонов А. Врачевание, забавы и поверья крестьян Архангельской губернии, уездов Шенкурскаго и Архангельскаго // Отечественные записки. СПб., 1848. Т. LVD! Отд. \ТП. Смесь. С. 1.

30 Ч\истович\ Я. Старинные русские лечебники и травники // Друг здравия. 1852. № 16. С. 71.

31 Буслаев Ф.И. О народной поэзии в древнерусской литературе // Буслаев Ф.И. О литературе: Исследования; Статьи. М, 1990. С. 61.

12

редакции, а во многих списках иностранное со своеземным до того слились, что то и другое составляет одно нераздельное целое» (курсив мой. — А.И.). 2 Таким образом, Ф.И. Буслаев перенес акцент с проблемы происхождения травников и лечебников на их содержание, его связь с потребностями людей, переписывавших эти тексты и пользовавшихся ими.

В приложении к этой речи Ф.И. Буслаев опубликовал несколько текстов о растениях из лечебника XVII в. Патриаршей библиотеки33.

В конце 1870-х гг. на травники впервые обратили внимание ботаники. В 1878 г. вышел в свет «Ботанический словарь» Н.И. Анненкова, представлявший собой справочник по названиям растений на русском, английском, немецком, французском, нескольких славянских языках, а также на языках «инородцев» России в соответствии с научной латинской номенклатурой. При этом в русской части словаря большое внимание было уделено народной фитонимии. В своих поисках фитонимов НИ. Анненков не ограничился материалами устной традиции, но обратился также и к рукописным источникам, а именно к травникам и лечебникам. Исследователь пользовался приблизительно десятью рукописными травниками и тремя лечебниками. В своем труде Н.И. Анненков определил травники как описания «наиболее чудесных свойств некоторых растений» и «книги знахарские» (курсив Н.И. Анненкова) и первоначально предполагал опубликовать рукопись одного из имеющихся в его распоряжении травников в приложении к словарю.34 Однако впоследствии ученый отказался от этого намерения, поместив взамен в конце словаря лишь список характерных для травников фитонимов, не поддающихся ботаническому определению.35 Кроме того, Н.И. Анненковым впервые была предпринята попытка идентифицировать некоторые из растений травников с реальными видами; эти материалы вошли в основную часть словаря. Тем не менее, большая часть фитонимов, содержащихся в травниках, осталась неопределенной.

В 1892 г. И. С. Некрасов в работе «О задачах изучения древнерусской литературы и народной поэзии» (явно инспирированной речью Ф.И. Буслаева 1859 г.) вновь указал на перспективы изучения лечебников и травников. Исследователь писал, что «травники и лечебники представляют нам веру в чудесную силу трав и заговоры, что близко стоит к

32 Там же. С. 62.

33 Буслаев Ф.И. О народной поэзии в древнерусской литературе. Речь, произнесенная в Торжественном Собрании Имп. Московского Университета исправляющим должность экстра-ординарного профессора русской словесности Ф. Буслаевым 12-го января 1859 года. М., 1859. С. 31-32 (вторая пагинация). Впоследствии весь текст этого лечебника (современный шифр: ГИМ. Синодальное собр. № 481) издал М.Ю. Лахтин (Лахтин МЮ. Старинные памятники медицинской письменности. М., 1911).

34 Анненков Н. Ботанический словарь. СПб., 1878. С. VI-VII.

35 Там же. С. 642-643.

13

памятникам народного творчества, к поэтическим воззрениям народной поэзии»36, и, кроме того, содержат ценные сведения по народной номенклатуре болезней и растений, о различных подробностях ведения хозяйства, медицинских средствах37.

В 1901 г. на заседании VIII Пироговского съезда врачей в Москве доктор А.П. Левицкий сделал доклад «Об изучении народной медицины», материалом для которого послужили около 10 травников из Московской и Владимирской губерний. Доктор заключил, что «народная медицина - не медицина в тесном смысле слова: это -проявление разносторонней духовной деятельности народа. Народное врачевание, знахарство отвечает на многие запросы и потребности народной жизни; оно предлагает средства, что нужно сделать, когда жена хочет, чтобы муж ее любил, когда нужно «строить новый дом», «водить пчел» и т.п.».38

Вслед за пересказом отдельных сведений из травников А. Харитоновым (1848) последовали многочисленные публикации этих источников как в центральной, так и в местной печати, нередко сопровождавшиеся комментариями и общими наблюдениями над той или иной рукописью. Рассмотрим наиболее интересные из них.

В 1859 г. в одном из выпусков «Архива исторических и практических сведений, относящихся до России», издававшемся Н.В. Калачовым, ВВ. Губерти опубликовал травник первой половины XVIII в. (в «восьмерку», в кожаном переплете, 42 главы -описания 38 растений, трех грибов и птицы ласточки)39. Это одна из самых первых полных публикаций «народных» травников. В своем предисловии к тексту рукописи Н.В. Калачов отметил, что большинство древних лечебников и травников являются переводными, и тем больший интерес для науки представляет публикуемая рукопись, которая бесспорно, есть произведение народное. Н.В. Калачов указал на ценность травников «для изучения употребляемых им (народом. - А.И.) названий разных лекарственных растений, равно как и способов лечения», добавив, что не меньший интерес травники должны представлять для исследователей народного быта и суеверных представлений40.

К материалам травников обращался и выдающийся представитель мифологической школы А.Н. Афанасьев. Предваряя в 1861 г. публикацию чрезвычайно яркого,

36 Некрасов И.С. О задачах изучения древнерусской литературы и народной поэзии. СПб., 1892. С. 18.

37 Там же. С. 21-22.

38Хроника//ЭО. 1902. № 1. С. 149-150.

39 Книга, глаголемая травник [Публикация В.В. Губерти] // Архив исторических и практических сведений, относящихся до России. Кн. 1. СПб., 1859. С. 76-83.

40 Там же. С. 76. Травник Губерти был переиздан (не по самой рукописи, а по публикации) Л. Б. Вейнбергом в 1888 г. с комментариями ботанического характера {Вейнберг Л.Б. К истории народной медицины (По поводу одного старинного травника) // Медицинская беседа. Воронеж. 1888. № 9. С. 234-235; № 10. С. 262-263; № 11. С. 291-292; № 12. С. 313-314).

14

подробного, насыщенного мифологическими мотивами описания растения черная напороть из травника первой половины ХГХ в., ученый высказал мнение о необходимости изучения травников, установления их происхождения, сопоставления врачебных свойств растений травников и реальных растений41. Несколькими годами позже в главном своем труде «Поэтические воззрения славян на природу» А.Н. Афанасьев писал, что «подобные рукописи, писанные большею частию безграмотно, составляют истинный клад для науки. К сожалению, они не восходят ранее XVIII столетия; допетровская Русь сурово относилась к народному суеверию, и вместе с колдунами и ведьмами жгла и их волшебные тетрадки»42. В этой же работе ученым были использованы некоторые материалы русских травников (преимущественно на основании публикации А. Харитонова) о растениях магического и лечебного предназначения: адамовой голове, плакуне, петровом кресте, чертополохе, одолене, простреле43.

В 1879 г. В.М. Флоринский опубликовал один из травников начала XVIII в. (64 главы) в числе других медицинских рукописей в своей книге «Русские простонародные травники и лечебники. Собрание медицинских рукописей XVI и XVII столетия»44. По мнению ученого, травники представляли особый интерес как источники по истории русской медицины и народных способов лечения болезней45. В.М. Флоринский полагал, что травники появляются на Руси до XVI в., но древнейшие списки не сохранились, происхождение же их исконно русское — они представляют собой записи древних устных поверий46. Опубликованный В.М. Флоринским травник до сих пор остается самым цитируемым и частично был переиздан в 1987 и 1990 гг47.

В том же 1879 г. вышел из печати труд историка И.Е. Забелина «История русской жизни с древнейших времен», где, касаясь вопроса о восприятии древним славянином природы, ученый использовал материалы травников XVII-XVIII вв. из собственного собрания и привел обширные цитаты из них - преимущественно о растениях, наделяемых волшебными свойствами48.

Несколько народных заговоров (Сообщено А.Н. Афанасьевым) // Летописи русской литературы и древности. Т. IV. Отд. Ш. М., 1861. С. 72-74. 4 Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Т. 1. М, 1994. С. 45.

43 Там же. Т. 2. М, 1994. С. 412-418.

44 Травник // Флоринский ВМ. Русские простонародные травники и лечебники. Собрание медицинских рукописей XVI и XVU столетия. Казань, 1879. С. 3 -15.

4/ Фпоринский ВМ. Указ. соч. С. XVI - XVII.

46 Там же. С. I-Ш, EX.

47 Из лечебников и травников // Памятники литературы Древней Руси. Конец XVI - начало XVH вв. М., 1987. С.492 - 501, 607-613 (комментарии); Сказания о чудесах. Т. 1. Русская фантастика XI-XVI вв. / Сост., послесл. и коммент. П раздела Ю.М. Медведева. М, 1990. С. 183-186.

48 Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. Ч. П. Ист