Гришин Александр Владимирович ЭКОНОМИЧЕСКИЙ И ВАЛЮТНЫЙ СОЮЗ: ПРАВОВОЙ МЕХАНИЗМ

Короткий зміст

Цели и задачи диссертационного исследования обуславливают

структуру и содержание работы. Диссертация состоит из введения, трех глав,

10

заключения, списка сокращений и списка использованной литературы.

Во введении обосновываются актуальность темы исследования,

научная новизна исследования, предмет, цели и задачи диссертации, ее

теоретическая и практическая значимость, методологическая основа,

источниковая база исследования, выносятся положения на защиту.

В первой главе «Становление Экономического и валютного союза»

дается краткое описание предыдущих опытов экономической и валютной

интеграции в Европе, а также становления ЭВС.

В параграфе 1.1 «От Европейского экономического сообщества к

Экономическому и валютному союзу» описываются события современной

интеграции ЕС – первые шаги к экономической и валютной интеграции,

прозвучавшие в Гааге в 1969 г. То, что создание экономического и валютного

союза должно стать национальным интересом государств-членов Европейских

сообществ, стало восприниматься как должное.

В параграфе 1.2 «Доклад Вернера» дается описание Плана Пьера

Вернера по построению ЭВС на Европейском континенте. Доклад,

представленный группой Вернера в октябре 1970 года, предусматривал

достижение полной экономической и валютной интеграции в форме союза

через 10 лет. Последовавший экономический кризис не позволил претворить

данный план в жизнь.

В параграфе 1.3 «Змея в туннеле» уделено внимание проекту,

созданному в марте 1972 года и ставшему своего рода компромиссом для

валютной интеграции. Суть проекта в достижении колебания курсов валют

(змея) относительно доллара в рамках узких крайних пределов (туннель).

В параграфе 1.4 «Создание Европейской валютной системы: ЭКЮ»

рассмотрены вопросы установления валютной стабильности в Сообществе.

Благодаря Европейской валютной системе (ЕВС) появился предшественник

евро – ЭКЮ. Обменные курсы европейских валют базировались на

центральном курсе относительно экю (европейской валютной единицы),

который представлял собой средневзвешенный курс участвующих в механизме

валют.

11

В параграфе 1.5 «План Делора и Маастрихтский договор. Этапы

строительства ЭВС» дается описание заключительных этапов экономической

и валютной интеграции в ЕС. В июне 1988 года по решению Европейского

Совета, окончательно утвердившего экономический и валютный союз в

качестве цели Европейского Сообщества, был создан комитет по изучению

этапов прогрессивной реализации экономического и валютного союза под

председательством Жака Делора. Предложения Делора были практически

полностью инкорпорированы в Маастрихтский договор.

В целом данная глава носит обзорный характер. Анализируя

исторический опыт, автор приходит к следующим выводам: наиболее широко

использовался весьма гибкий межправительственный подход. Все попытки

экономической и валютной интеграции (до начала создания ЭВС) строились на

основании норм так называемого «вторичного» права (преимущественно на

основании решений Совета, Европейской Комиссии, директив). Маастрихтский

договор 1992 г. изменил положение экономической и валютной интеграции в

иерархии сфер деятельности ЕС, выдвинув ее на одну из ключевых позиций.

При разрешении вопросов Экономического и валютного союза теперь в первую

очередь преобладает наднациональный подход.

Вторая глава «Институционализация Экономического и валютного

союза: теория и практика» посвящена институциональной структуре ЭВС.

Рассмотрена правовая база, статус, роль институтов и органов, необходимых

для функционирования ЭВС, проблемные аспекты данного вопроса.

Параграф 1 «Функционирование Экономического союза в

отсутствие институциональной структуры» посвящен вопросам

институционального регулирования экономической составляющей ЭВС.

В подпараграфе 1.1 «Проблематика институциональной структуры

Экономического союза» рассматривается проблема несбалансированности

институциональной структуры Экономического и валютного союза. Создание

«экономического правительства», аналогичного Европейскому Центральному

12

банку, является одним из обсуждаемых вопросов. Данная проблема, согласно

выводам диссертанта, представляется несколько необоснованной.

Экономическая политика в соответствии с рассмотренными в исследовании

нормами Договора является прерогативой государств-членов ЕС, и

соответственно структура институтов и органов Экономического союза

полностью соответствует требованиям права ЕС и более того, практике его

функционирования. В виду отсутствия общей экономической политики

Экономический союз не имеет специального института или органа и не

нуждается в нем.

В подпараграфе 1.2 «Роль общеевропейских институтов и органов в

функционировании Экономического союза» автор приходит к выводу, что

координация экономических политик государств-членов, которые согласно

праву ЕС являются «предметом общей заботы», осуществляется на базе

существующих институтов и органов ЕС: Европейской Комиссии, Совета

(Экофина), в меньшей степени Европейского парламента, а также через

консультативные органы и неформальные органы: Экономический и

финансовый комитет, Комитет экономической политики, Еврогруппу. Если

проводить аналогию с институтами Валютного союза, то данные органы, по

мнению автора, формируют «квази-институциональную» структуру

Экономического союза, т.е. горизонтальную совокупность самостоятельных

институтов и органов, объединенных конкретными функциями в общей сфере.

Если же рассматривать институт как совокупность устойчивых формальных и

неформальных правил, норм, обычаев взаимосвязи, взаимодействия, то

институционализация Экономического союза очевидна, и наиболее глобальным

«институтом» выступает координация экономических политик как таковая.

Координация выступает в данном случае моноинститутом Экономического

союза, не имеющим четкой внутренней вертикальной структуры. Таким

образом, можно говорить об институционализации в глобальном смысле, как о

наличии устоявшихся механизмов, институтов функционирования, так и о

«квази- институционализации» Экономического союза в терминах

европейского права.

13

В подпараграфе 1.3 «Широкие экономические ориентиры как один из

инструментов Экономического союза» автор рассматривает процедуру

установления таких ориентиров, а также приводит примеры конкретных

экономических ориентиров с 2005 по 2009 гг.

В подпараграфе 1.4 «Координация экономической политики в рамках

координационных «процессов» рассмотрен такой инструмент, как различные

форумы для координации экономической и иных сопутствующих политик

государств-членов (Кардиффский, Кельнский, Люксембургский процессы). В

подпараграфе представлен обзор и краткая характеристика данных процессов.

В подпараграфе 1.5 «Лиссабонская программа как глобальный

координатор экономической политики в рамках ЕС» рассмотрены ключевые

принципы политики ЕС, установленные в 2000 году в Лиссабоне: «стать самой

конкурентной и динамичной экономикой в мире к 2010 году». Автор приходит

к выводу, что Лиссабонская программа является глобальным координатором

экономической политики ЕС, т.к. именно ее положениям подчинены все

остальные координационные процессы, а также широкие экономические

ориентиры.

В подпараграфе 1.6 «Процедура чрезмерного бюджетного дефицита

в процессе координации экономической политики» рассматриваются

механизм и правовая база данной процедуры, направленной в большей степени

на достижение целей валютной политики, однако существенным образом

влияющей на экономическую политику государств и Союза в целом и

являющейся одним из способов координации в рамках ЭВС. В отличие от

описанных выше способов координации, основанных на сознательности

сторон, данная процедура предусматривает также ряд санкций. По мнению

автора реформирование данной процедуры в 2005 году положительно сказалось

на ситуации в ЭВС в период мирового финансово-экономического кризиса

2008-2009 гг. Автором приводится перечень государств, в отношении которых

ведется/проводилась процедура чрезмерного бюджетного дефицита.

В подпараграфе 1.7 «Перспективы институциональной структуры

Экономического союза» автор анализирует нормы Лиссабонского договора и

14

приходит к выводу, что договор заведомо оставляет экономическую политику

за пределами компетенции Союза и, как результат, не вносит никаких

изменений в институциональную структуру Экономического союза. Очевидно,

что появление «экономического правительства», аналогичного Европейскому

Центральному банку, возможно только в случае политического союза на

территории ЕС и полноценной поддержки данного проекта населением ЕС.

Второй параграф второй главы «Институциональная структура

Валютного союза» рассматривает проблемные аспекты институционального

устройства валютной составляющей союза.

В подпараграфе 2.1 «Правовая природа и статус Европейской

системы центральных банков» диссертант приходит к следующим выводам.

В настоящее время институциональную структуру Валютного союза составляет

Европейская система центральных банков (ЕСЦБ), которая состоит из

национальных центральных банков (НЦБ) и Европейского Центрального банка

(ЕЦБ). ЕСЦБ равно как и полноценные институты Союза (указанные в ст.13

Договора о ЕС (ранее ст.7 Договора, учреждающего Европейское Сообщество)

выполняет задачи Союза (возложенные согласно логике Договора в первую

очередь на институты). При этом ЕСЦБ не может быть признана институтом

ЕС в виду отсутствия статуса юридического лица и собственных органов для

принятия решений (органами системы суть являются органы ЕЦБ). Таким

образом, ЕСЦБ лишь институциональный каркас, который создает

«органическую связь» между ЕЦБ и НЦБ, представляя собой своего рода квази-

институт.

В подпараграфе 2.2 «О некоторых вопросах взаимоотношений в

рамках ЕСЦБ: субординация и децентрализация» рассмотрены проблемы

взаимоотношений НЦБ ЕС и ЕЦБ внутри ЕСЦБ. Анализируя нормативно-

правовые акты, посвященные ЕСЦБ, автор приходит к выводу, что в ЕСЦБ

господствует принцип жесткой субординации (национальные центральные

банки подчиняются руководству ЕЦБ), который однако смягчается принципом

операционной децентрализации при претворении политики ЕЦБ на практике.

Судебный контроль за соблюдением НЦБ правил и инструкций ЕЦБ в

15

совокупности с невозможностью уклонения от этих правил либо их

обжалования (могут быть обжалованы только определенные решения ЕЦБ),

дает основания рассматривать ЕСЦБ как систему с жесткой внутренней

субординацией в принятии решений. Однако ст. 12.1 Устава ЕСЦБ и ЕЦБ дает

НЦБ возможность операционной децентрализации, при этом степень

децентрализации также определяется руководящими органами ЕЦБ.

В подпараграфе 2.3 «ЕСЦБ и Евросистема» исследуется

взаимоотношение понятий ЕСЦБ и евросистема. Понятием «евросистема» с

1998 г. в рамках ЕСЦБ обозначаются национальные центральные банки

еврозоны. Термин «евросистема» получил полноценное законодательное

закрепление только после вступления в силу 01.12.2009 г. Лиссабонского

договора (ныне ст.282 Договора о функционировании ЕС). Анализ первичного

права ЕС на сегодняшний день позволяет судить о том, Евросистема является

составной частью (подгруппой) ЕСЦБ, и выполняет в ее рамках помимо

основных задач еще и специальные задачи, касающиеся функционирования

единой валюты. С функциональной точки зрения, Евросистема в настоящее

время играет гораздо более важную роль. Автор приходит к выводу, что ЕСЦБ

и Евросистема - две самостоятельные системы, выполняющие разные функции,

однако степень взаимопроникновения данных двух систем в силу единых целей

крайне велика. Системы в большей степени параллельны, а не соподчинены.

ЕСЦБ прекратит свое существование по мере того, как все члены ЕС введут на

своей территории единую европейскую валюту.

В подпараграфе 2.4 «Европейское и национальное право в теории и

практике ЕСЦБ» определяются национальные и европейские,

наднациональные черты в статусе национального центрального банка ЕСЦБ.

В теории, равно как и на практике, национальные центральные банки –

участники ЕСЦБ представляют собой своего рода национально-

наднациональные органы. В правовой природе данных центральных банков

граница между национальным и европейским четко определена (об этом

свидетельствуют нормы Договоров), но ряд факторов практического свойства

делают эту границу несколько подвижной. Де юре управляющие центральных

16

банков при принятии решений в ЕСЦБ отстраняются от национальных

признаков и действуют как «европейцы», де факто все не так очевидно, и

скорее сейчас ЕСЦБ, и ЕЦБ в частности, представляют собой «гибрид

транснационализма и межправительственности».

В подпараграфе 2.5 «Европейский Центральный банк: вопросы

статуса и роли» автор приходит к выводу, что ЕЦБ до вступления в силу

Лиссабонского договора являлся специализированным органом Сообщества, не

являясь институтом Сообщества в понимании ст.7 Договора, учреждающего

Европейское Сообщество. Лиссабонский договор поставил точку в вопросе

статуса ЕЦБ, причислив его к институтам ЕС (ст.13 Договора о ЕС).

Отдельное внимание уделено таким чертам статуса ЕЦБ как его

независимость, прозрачность принимаемых им решений, демократическая

ответственность. Независимость ЕЦБ обуславливается запретом ЕЦБ искать

какие-либо рекомендации от третьих лиц, включая институты Союза.

Существующие межинституциональные контакты (ЕЦБ и институтов Союза)

не противоречат принципу независимости ЕЦБ; ст.130 Договора о

функционировании ЕС (ранее ст.108 Договора, учреждающего Европейское

Сообщество) лишь запрещает ЕЦБ получать инструкции извне, поиск

необходимой информации и диалог с другими институтами не возбраняется.

Ответственность ЕЦБ подвергается сомнению в связи с отсутствием

механизма контроля за проводимой им политикой на соответствие ее целям,

установленным учредительными договорами ЕС и интересам государств-

членов. Тем не менее, ЕЦБ отвечает принципам демократической

ответственности: будучи институтом, учрежденным Договором, банк несет

ответственность перед гражданами ЕС, ратифицировавшими данный Договор.

ЕЦБ также отвечает критериям прозрачности принимаемых им решений

(публикует в официальных изданиях отчеты о своей деятельности). Принцип

открытости и ответственности в необходимой мере балансирует с принципом

независимости ЕЦБ.

Параграф 3 «Европейский Инвестиционный банк» содержит описание

статуса и полномочий Европейского Инвестиционного банка. По мнению

17

автора, данный банк является важным вспомогательным и функциональным

органом ЭВС. Европейский Инвестиционный банк не формирует какую-либо

политику самостоятельно, однако оказывает необходимую финансовую

поддержку для гладкого функционирования ЭВС.

В параграфе 4 «Еврогруппа» уделено внимание данному усиливающему

свои позиции органу. Деятельность Еврогруппы, безусловно, в большей

степени направлена на координацию экономической политики в еврозоне,

однако данная деятельность оказывает все большее влияние на валютную

политику. Данный орган обязан своим существованием Заключению

Европейского Совета в Люксембурге в 1997 г. В результате ратификации

Лиссабонского договора, Еврогруппа получила надлежащее легитимное

закрепление. В настоящее время Еврогруппа выполняет своего рода роль

Экофина для еврозоны.

Третья глава исследования «Правовой механизм единой европейской

валюты (евро): внутренние и внешние аспекты» является ключевой для

диссертации и полностью посвящена правовому режиму единой европейской

валюты – евро.

В параграфе 1 «Евро и государства-члены еврозоны. Общая

характеристика евро» проведен анализ правового режима евро в

государствах-членах ЕС, где евро является официальной валютой (сценарии

перехода к евро, необходимые критерии для введения евро). Автор также

проводит сравнение между предшественником евро – ЭКЮ – и единой

европейской валютой. Существенные отличия между данными инструментами

валютной интеграции приводят диссертанта к выводу, что ЭКЮ является лишь

предшественником евро, а не его прообразом.

Параграф 2 «Евро и государства-члены ЕС вне еврозоны» посвящен

анализу правового режима евро в государствах-членах ЕС, которые не ввели на

своей территории евро. Данные государства можно условно разделить на две

группы. Первая группа включает государства-члены ЕС, которые обязаны

ввести евро по достижении необходимых критериев сближения. Вторая группа

18

государств, в которую входят только Дания и Великобритания, может ввести

евро только когда правительства данных государств при соблюдении

необходимой процедуры сочтут это нужным («специальный статус»).

Автор проводит анализ ситуации в каждом из государств-членов первой

группы, их готовность к вступлению в еврозону, выполнение ими необходимых

критериев для такого шага. Государства данной группы описываются в

подпараграфе 2.1 «Болгария, Румыния, Венгрия, Чехия, Польша, Литва,

Латвия, Эстония».

Автор анализирует специальный статус Дании и Великобритании,

предпосылки принятия такого статуса, и приходит к выводу, что к данным

государствам применим статус государства-члена с исключением, однако

объем исключения Дании и Великобритании неодинаков, и оговорка

Великобритании включает несколько большее количество норм, от действия

которых она освобождается (подпараграф 2.2 «Королевство Дания» и

подпараграф 2.3 «Соединенное Королевство Великобритании и Северной

Ирландии»).

Особняком в данной группе стоит Швеция, которая достигла всех

критериев конвергенции, за исключением одного – успешного участия в

Механизме обменных курсов-2, в силу того, что шведская крона не участвует в

этом механизме. Более того, Швеция в одностороннем порядке заявила о

необходимости проведения референдума перед введением евро.

Представляется, что такие действия Швеции в целом нарушают принцип

«интеграционной сознательности» и необратимого движения к третьему этапу

ЭВС, однако формально остаются в рамках права ЕС (подпараграф 2.4

«Королевство Швеция»).

В подпараграфе 2.5 «О возможности одностороннего введения евро

странами-членами ЕС вне еврозоны» автор приходит к следующим выводам.

Введение евро является своего рода заключительным этапом необходимого

плана действий, наивысшей точкой членства в ЕС, и каждое вступающее в ЕС

государство берет на себя обязательство ввести евро по достижении

необходимых критериев сближения. Такие обязательства закрепляются в так

19

называемых Договорах о присоединении. Одностороннее введение евро

государствами-членами ЕС с исключением нарушит как нормы договоров о

присоединении, так и учредительных договоров ЕС, и может внести

определенную дестабилизацию в интеграционные процессы. Существование

подобных «квази-членов» еврозоны не только не предусмотрено

действующими правовыми актами ЕС, но и противоречит им.

Параграф 3 «Евро как национальная валюта третьих стран»

рассматривает проблему применения евро на территории третьих государств,

которые не являются членами ЕС. Данные государства образуют две группы,

первая из которых использует евро в одностороннем порядке, вторая группа- на

основании двухсторонних соглашений с ЕС.

Государства первой группы анализируются в подпараграфах: 3.1

«Черногория», 3.2 «Косово», 3.3 «Княжество Андорра».

Черногория, а также Косово, используют евро в одностороннем порядке,

не заключая каких бы то ни было соглашений с ЕС. Правовой статус евро на

данных территориях сводится к роли официального платежного средства.

Участие государства в валютной политике сводится исключительно к

управлению ликвидностью. Как следствие, Черногория не входит в ЭВС и не

участвует в формировании европейской валютной политики. Союз в свою

очередь также не несет никакой ответственности в отношении использования

евро в данных государствах.

ЕС не имеет правовых инструментов для запрета такого использования

евро в третьих государствах в одностороннем порядке, но может дать оценку

такому использованию, а также собирать статистическую информацию об

использовании евро. Однако проблема заключается в том, что в случае

присоединения таких государств к ЕС (а Черногория и Косово признаны

потенциальными кандидатами на вступление в ЕС) может быть нарушен

принцип одинакового обращения в рамках ЕС. Вхождение односторонне

«евроизированных» Черногории и Косово в ЕС, и предоставление им статуса

«квази-членов» ЭВС (т.е. статус данных государств будет сведен к статусу

государства-члена с исключением, однако официальной валютой в данных

20

государствах будет оставаться евро) представляется нарушением норм

Договора и принципа одинакового обращения. Договор предусматривает

существование только двух типов государств – государств, чьей валютой

является евро, и государств-членов с исключением. Появление третьего типа

государств, своего рода государств-членов с исключением со специальным

статусом, представляется нарушением существующих норм Договора.

Особняком в данной группе стоит Княжество Андорра, которое тяготеет скорее

к включению во вторую группу, т.к. со временем между Княжеством и ЕС

могут быть заключены валютные соглашения.

Государства второй группы рассмотрены в подпараграфе 3.4

«Княжество Монако, Республика Сан-Марино и Ватикан». Во вторую

группу входят микро-государства Европы, не входящие в ЕС: Княжество

Монако, Республика Сан-Марино и Ватикан. Данные государства использовали

итальянскую лиру и французский франк на основании валютных соглашений с

Италией и Францией, евро стало правопреемником данных валют.

Заключенные валютные соглашения об использовании евро породили новую

форму валютного сотрудничества между ЕС и третьими государствами: евро

обладает статусом официального платежного средства и является единственной

официальной валютой данных государств; государства могут печатать монеты

евро в строго ограниченном количестве; государства не участвуют в

формировании валютной политики, т.е. не участвуют в ЭВС.

Территория Европейского Союза не ограничивается европейским

континентом, часть ЕС расположена далеко за его пределами. Параграф 4

«Правовой статус евро на территориях с особым статусом» посвящен

правовому статусу евро в заморских территориях ряда государств ЕС.

В подпараграфе 4.1 «Заморские территории Французской

Республики» автор указывает, что заморские департаменты и заморские

общины Франции имеют различный правовой статус. Ряд из них имеют статус

района метрополии, другие нет; ряд таких территорий односторонне

«евроизированы», другие используют евро по специальным соглашениям, в

иных циркулирует тихоокеанский франк. Автор проводит правовой анализ

21

статуса евро на данных территориях.

В подпараграфе 4.2 «Заморские территории Королевства

Нидерландов» автор приходит к следующим выводам. Королевство

Нидерландов участвует в третьем этапе ЭВС и входит в еврозону. Однако две

заморские территории Нидерландов – Аруба и Антильские острова – в

соответствии с Договором не формируют часть ЕС, и как следствие к ним не

применимы нормы об ЭВС.

В подпараграфе 4.3 «Заморские территории государств-членов, не

являющихся членами еврозоны (Соединенное Королевство Великобритании

и Северной Ирландии, Королевство Дания)» диссертант рассматривает

заморские территории Дании и Великобритании в свете возможного

присоединения данных государств к ЭВС. Две заморские территории Дании –

Гренландия и Фарерские острова не формируют часть Союза, но являются

частью Королевства Дании. Возможное присоединение Дании к еврозоне

потребует детальной проработки валютного режима данных территорий.

Возможные разнообразные варианты разрешения данной проблемы во многом

зависят от политической воли сторон.

Основная часть заморских территорий Великобритании не формирует

часть Союза (широкий круг территорий поименован в Приложении II к

Договору), следовательно нормы об ЭВС не относятся к таким территориям, их

«евроизация» возможна только в случае заключения специальных соглашений

между Великобританией и ЕС. Автором рассматриваются правовые аспекты

возможного введения евро в Гибралтаре, односторонней «евроизации»

суверенных военных баз Великобритании на Кипре (Акротири и Декелия).

Подобное широкое использование евро за пределами ЕС вызывает

необходимость терминологической точности при использовании в нормативно-

правовых и иных документах, а также в теоретических исследованиях терминов

«еврозона» и «валютный союз». Для упрощения понимания и теоретической

верности представляется возможным дать следующее определение термину

«еврозона»: «территория государств и заморских территорий с особым

статусом, в которых евро используется в качестве единственной официальной

22

валюты и имеет статус единственно возможного официального платежного

средства». Для обозначения в рамках еврозоны государств-членов ЕС, чьей

валютой является евро, представляется возможным использовать термин

«еврозона Европейского Союза». При этом необходимо помнить, что

«еврозона» и «валютный союз» не являются идентичными понятиями.

В параграфе 5 «Правовой режим евро как международной валюты»

автор анализирует международную роль евро. В подпараграфе 5.1

«Международная роль евро» диссертант делает следующие выводы.

Международная роль евро усиливается, обостряется конкурентная борьба

доллара и евро. Международная роль евро, помимо описанной выше,

заключается также в его использовании в качестве валюты золотовалютных

резервов третьих стран, а также как основы для привязки курсов национальных

валют. В подпараграфе 5.2 «Евро в международных финансовых

организациях», который в свою очередь состоит из двух подпараграфов 5.2.1

«Международный Валютный Фонд» и 5.2.2 «Иные международные

организации и неформальные международные финансово-экономические

форумы», предметом исследования становится представительство евро в

международных финансовых организациях и форумах. В настоящее время

используется прагматичный подход, который не требует внесения изменений в

уставы таких международных финансовых организаций, и в первую очередь

МВФ. ЕЦБ представляет интересы ЕС по вопросам, относящимся к его

компетенции в международных финансовых организациях. При этом зачастую

ему отведена роль наблюдателя. Евро в международных финансовых

организациях и форумах представлено также президентом Еврогруппы,

Европейской Комиссии, представителями страны-президента Совета, а также

государствами-членами ЕС. Усиление роли евро свидетельствует о

необходимости единого представительства евро на международной арене,

однако в настоящее время в силу определенных причин это не представляется

возможным. Усиление международной роли евро закреплено в Лиссабонском

договоре (ст. 138 Договора о функционировании ЕС) с целью стимулировать и

упростить процедуру представительства евро в международных финансовых

23

организациях.

Параграф 6 «Евро и мировой финансово-экономический кризис»

посвящен самой актуальной проблеме ЭВС в 2008-2009 году – мировому

финансовому и экономическому кризису. В подпараграфах 6.1 «Политико-

правовые аспекты валютной политики в период кризиса», 6.2 «Роль

Комиссии в борьбе с финансово-экономическим кризисом» по мнению автора

соблюдение принципов внутреннего рынка, процедуры чрезмерного

бюджетного дефицита было поставлено под угрозу в связи с резко

осложнившейся экономической обстановкой. В марте 2009 г. лидеры

государств пришли к решению о необходимости соблюдения данных

принципов, что в дальнейшем также нашло отражение в Плане восстановления,

представленном Европейской Комиссией. Согласно данному Плану, помимо

прочего, процедура чрезмерного бюджетного дефицита будет сохранена в том

же объеме, однако внимание к относящимся к делу факторам, которые влияют

на принятие решения о существовании дефицита, будет усилено. Введение

протекционистских мер на территории ЕС было признано недопустимым.

Кризис привел государства-члены к необходимости создания новой

архитектуры органов финансового надзора. Основными элементами новой

системы должны стать Европейское правление по системным рискам (European

Systemic Risk Board) и Европейская система финансовых наблюдателей

(European System of Financial Supervisors), которая будет состоять из новых

Европейских контролирующих органов (European Supervisory Authorities).

Новые органы финансового контроля являются еще одним свидетельством

углубления европейской экономической и валютной интеграции, и должны

способствовать укреплению позиций евро как внутри континента так и на

мировой арене (подпараграф 6.3 «Новая архитектура органов финансового

контроля ЕС: статус, роль и положение в системе институтов и органов

ЕС»).

В связи с экономическим кризисом стала актуальной тема выхода или

исключения государства-члена из ЭВС. Анализ норм Договора свидетельствует

об отсутствии механизма для такого события. Однако общие принципы и

24

обычаи международного права не отрицают возможности выхода суверенного

государства из тех или иных интеграционных процессов. Лиссабонский

договор в свою очередь, предусматривает процедуру выхода государства-члена

из ЕС, которая может быть применена и к выходу из такой узкой сферы

европейской интеграции, как Экономический и валютный союз. Исключение

государства из ЭВС в качестве санкции также противоречит духу Договора и не

предусмотрено последним (подпараграф 6.4 «О возможности выхода из

еврозоны»).

В заключении изложены выводы, отражающие основные положения,

содержащиеся в диссертационном исследовании.

Основные положения диссертации отражены в следующих научных

публикациях:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых изданиях,

включенных в перечень ВАК

1. Гришин А.В. Проблемы институционального регулирования

Экономического и валютного союза // Журнал зарубежного законодательства и

сравнительного правоведения, 2008 г. №12. 1 п.л.

2. Гришин А.В. Евро как национальная валюта третьих стран и

территорий с особым статусом. // Право и политика, 2009. №8 (116). 1 п.л.

Статьи, опубликованные в иных изданиях

1. Гришин А.В. О некоторых вопросах Европейской системы

центральных банков // Управление собственностью: теория и практика, 2008.

№2 1 п.л.

2. Гришин А.В. Экономический и валютный союз в период мирового

экономического кризиса: правовой аспект // Право. Журнал Высшей школы

экономики. 2009. №4. 0,8 п.л.