ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ В СЛОВЕСНОЙ КУЛЬТУРЕ ПОСТМОДЕРНА (НА МАТЕРИАЛЕ ПОЭТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА)

brief description

ХАРЬКОВСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
имени В.Н. КАРАЗИНА

На правах рукописи

ШАПОВАЛОВА Екатерина Владимировна
УДК 811.161.1’42

ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ В СЛОВЕСНОЙ КУЛЬТУРЕ ПОСТМОДЕРНА (НА МАТЕРИАЛЕ ПОЭТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА)

10.02.02 русский язык

Диссертация на соискание
ученой степени кандидата
филологических наук

Научный руководитель:
Бойко Неонила Васильевна
кандидат филологических наук, доцент

Харьков — 2008

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ....4
Глава 1
Интертекстуальность в различных парадигмах гуманитарного знания..14
1.1. Интертекстуальность как философская категория в работах Ю.Кристевой, Р. Барта, М. Бахтина, У. Эко и др14
1.2. Интертекстуальные исследования в отечественной филологии.....28
1.3. Психоаналитические трактовки феномена интертекстуальности41
ВЫВОДЫ к главе 1 ...49
Глава 2
Личностное творческое сознание в пространстве времени и
культуры50
2.1. Ценности элитарной культуры как доминанта в ценностном сознании XX в..52
2.2. Диссоциация элитарной культуры в постмодернистском сознании...57
2.3. Текст мифа и фольклора — «канонический» авторский текст —«новейший» текст-палимпсест. Смерть автора..........................69
ВЫВОДЫ к главе 2...80
Глава 3
Монологизм / диалогизм, ортодоксальное / парадоксальное в межтекстовых связях.81
3.1. Языковая аттракция как механизм текстовых притяжений...88
3.2. Деконструкция, пародирование и его разновидности в качестве типичного отношения к предтексту96
3.3. Культурное многообразие интертекстуальных слоев в поэтических текстах конца ХХ—нач. ХХI в. (элитарное / массовое, религиозное / секулярное)..103
ВЫВОДЫ к главе 3..147
ЗАКЛЮЧЕНИЕ...148
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ...153

ВВЕДЕНИЕ

В современной науке интертекстуальность рассматривается как лингвистическая, литературоведческая и философская категория. «Работая» впространстве постмодернизма, она не является специфичной лишь для этой культурной парадигмы. Однако именно для нее интертекстуальность стала знаковой: без этой категории не обходится ни одна его научная характеристика, ведь она связывает на феноменологической основе иронию, игровое начало, принципы ризомы и нонселекции, нониерархии, деконструкции.
Вопросы цитации, или цитирования, т. е. воспроизведения «текста втексте», являются предметом исследования и в лингвистических, ивлитературоведческих трудах. После возрождения в 60-е годы XX века интереса к трудам М.М. Бахтина и введения в научный обиход поэзии «серебряного века» в отечественном литературоведении появляется обширная литература, в которой, по словам Е.А. Козицкой, цитирование «стало рассматриваться как принципиально важный прием художественного смыслообразования и одновременно апелляция к авторитетной, актуальной вглазах автора литературной традиции» [88]. Вместе с тем, при значительном числе публикаций, свидетельствующих о важности и научной востребованности исследования цитации, к ее изучению до сих пор не выработано единого подхода ни в русской, ни в зарубежной филологии.
Актуальность данной работы заключается в исследовании современного русского поэтического дискурса, обусловленного различными формами интертекстуального взаимодействия, которые проецируются на проблему автора, вторичного текста и интерпретации.
Связь работы с научными программами, планами, темами.
Исследование проводится в соответствии с общей научной проблемой исследований кафедры русского языка филологического факультета Харьковского национального университета имени В.Н.Каразина — «Русский язык как объект сравнительно-исторического, лингвокультурологического, когнитивного и социолингвистического исследований».
Научная новизна состоит в проведении анализа актуальных тенденций и особенностей современного поэтического языка и поэтического сознания, реализуемых посредством категории интертекстуальности. В их числе: 1)новый тип автора, который осознает себя как читатель и как элемент фона культуры, но при этом сохраняет значимость позиции лирического субъекта; 2) представленное в поэтическом языке средствами интертекстуальности разрушение ценностной иерархии в современной русской культуре; 3)влияние непрямой поэтической дискурсивности в формировании парадоксальных смыслов поэтических произведений. Новизна полученных результатов обусловлена комплексным подходом к изучению интертекстуальности в соответствии с разными филологическими парадигмами.
Планируя исследование, мы опирались на мыслительную презумпцию экзистенциональности филологии, равно как и философии (по выражению М.Мамардашвили). В контексте антропоцентрической лингвистической парадигмы, а также определения филологии как «службы понимания», данного С.С.Аверинцевым, полученные интеллектуальные наработки поддаются верифицированию в той степени, в которой способствуют точности понимания одного человека другим. Необходимо учесть, что позиция исследователя неизбежно субъективна, так как отражает процесс мышления. Поэтому поправка на расхождения между устоявшейся понятийно-классификационной научной ситуацией и «живой жизнью» насущно необходима для данного исследования.
В соответствии с феноменологическим подходом субъективным интуициям носителя языка (понимаемым довольно широко) придается статус главного источника лингвистического материала, о чем И.А.Бодуэн де Куртенэ писал: «Занятие языковедением, как и всеми другими на­уками спсихологическою основой, является прямым применением сократов­ского γνώθι σεατον (познай самого себя)» [цит. по 158].
Уместной и актуальной для сложившейся научной ситуации мы считаем попытку преодоления жесткого классификационного принципа, который является знаком целого ряда парадигм, сменяющих друг друга по содержательному существу — объекту — но сохраняющих общую идею называния и распределения (принцип таксономии).
Как отмечают исследователи, эстетика постмодернизма, «существенно отличаясь от классической антично-винкельмановской западно-европейской эстетики, выдвинула ряд новых принципиальных положений; утвердила плюралистическую эстетическую парадигму, что ведет к расшатыванию ивнутренней трансформации категориальной системы и понятийного аппарата классической эстетики» [100, с. 130—131]. Это наблюдение созвучно методологическим принципам данной работы, будучи справедливым не только для эстетики, а, как уже отмечалось, и для филологии.
Лингвистичность работы мы понимаем в ключе антропоцентрической, а не структурно-системной парадигмы. Филологический объект осмысливается континуально, в разных методологических принципах. Главной задачей филологического исследования является мыслительный процесс, размыкающийся в объект— понимание определенных дискурсивных практик.
В работе отражены два таких способа понимания текста, как герменевтика и майевтика. Герменевтика предполагает презумпцию смысла как во всем тексте, так и в отдельных его частях, тогда как майевтика устанавливает границы смысла и бессмыслицы, находящихся в основании целого ряда текстов, прежде всего художественных. Майевтика служит инструментом понимания текста, допуская прочтение одного и того же текста различными способами: то как мифа, то как отражения действительности, то как образца стиля или жанра, то как возможности пародии. По мнению современных исследователей, майевтика как подход кинтерпретации дискурса восходит к диалогам Платона [195]. Однако вдальнейшем герменевтика намного более активно распространялась всфере интерпретации художественных текстов и способствовала унификации моделей мира, заложенных в различных текстах. Майевтический подход представляется актуальным для исследования текстов, формирующих пространство культуры постмодернизма, так как он исходит из принципов полиинтерпретации, иронии по отношению к тексту ипредоставляет возможность обнаружить игровые отношения между текстом и его описанием.
Методически значимым для исследования является противопоставление дискурса и текста. Смысл текста, в соответствии ссовременными научными тенденциями, поддается лишь частичной исубъективной интерпретации и не может быть исчерпан. Текст рассматривается как знаковый феномен, задающий веер возможностей своей интерпретации, он предстает как обладающий принципиальной множественностью, заключающей в себе несколько разных смыслов. По определению П. Рикера, интерпретация — это «работа мышления, которая состоит в расшифровке смысла, стоящего за очевидным смыслом, враскрытии уровней значения, заключенных в буквальном значении» [155, с.18].
В соответствии с философскими концепциями Р.Барта, Ю.Кристевой, Ж.Женнета и др. [9—18, 74, 76, 78, 98] интертекстуальность считается категорией, имманентной постмодерну. Интертекстуальность, цитирование пронизывают не только литературу в высоком смысле этого слова, не только публицистику и кино. Интертекстуальность является неотъемлемым качеством разговорной речи, а также «утилитарных» текстов, по определению не рассчитанных на воспроизводимость и длительное хранение в коллективной культурной памяти.
Интертекстуальность нельзя назвать понятием, возникшим ипроявившимся в художественной литературе в последние годы или десятилетия, — это одна из фундаментальных категорий художественного творчества. По словам А.М.Пятигорского, «конкретный текст не может быть порожден ничем иным, как другим конкретным текстом». [151, с. 56] Интертекстуальность присуща всем словесным жанрам, а не только изящной словесности, что связано с повышенной семиотизацией сознания человека постиндустриального общества. В данном исследовании мы понимаем интертекстуальность как текстовую категорию, одну из формо- исмыслообразующих для поэтического текста. Согласно высказыванию Ю.Н.Тынянова «самым значащим вопросом в области изучения поэтического стиля является вопрос о значении и смысле поэтического слова» [182, с. 22] — исследование категории интертекстуальности в данном случае является шагом на пути к постижению этого смысла.
Цель работы состоит в том, чтобы представить категорию интертекстуальности в ее лингвофилософской природе и конституирующих свойствах, которые формируют дискурс современной русской поэзии.
Указанная цель работы предполагает решение следующих задач:
1. Рассмотреть историю понятия «интертекстуальность»; проанализировать существующие классификации интертекстуальных элементов и связей.
2. Проанализировать примеры языковой и культурно-литературной метатекстовой деконструкции различных видов цитат в современном русском поэтическом дискурсе.
3. Исследовать противоречие между «смертью автора» как постмодернистской установкой и природой поэтического дискурса, высшим смыслом которого является прямое или непрямое (ироническое, пародийное) личностное самовыражение.
4. Предложить новые аспекты рассмотрения интертекстуальных связей,
В рамках поставленных задач представляется целесообразным исследовать интеллектуально насыщенное, творческое, формирующее непосредственно поэтический язык переосмысление культурных илитературных претекстов, встречающееся в художественной литературе, вчастности в поэтическом дискурсе.
Объектом исследования является современный русский поэтический дискурс, представленный именами Е. Шварц, О. Николаевой, В. Павловой, Е.Рейна, А. Шаталова, М. Сухотина, Льва Лосева, А. Герасимовой, Б.Рыжего, Е. Фанайловой, Л. Элтанг, Н. Горбаневской, А. Левина (общий объем — более 45000 строк).
Предметом исследования является интертекстуальная составляющая вонтологической сущности и интерпретационной ипостаси в творчестве названных поэтов.
Материалом исследования послужили поэтические тексты названных выше авторов, опубликованные в журналах «Новый мир», «Знамя», «Звезда», «Октябрь» за 2000—2007 гг. (Все поэтические тексты, кроме текстов Льва Лосева, представлены в электронном режиме доступа в Интернете. Стихи Льва Лосева цитируются по изданию [117].) Принципом отбора послужила степень репрезентативности примеров функционирования категории интертекстуальности в творчестве того или иного поэта. Поскольку творчество того или иного автора мыслится и интерпретируется как единый текст, филологическое прочтение и понимание каждого стихотворения методологически опирается на связь с другими текстами того же автора. Врамках данной работы возможным было представить ограниченное количество авторов, для творчества которых интертекстуальность является центрирующей категорией и позволяет выразить сходные смыслы, на основании чего в заключении сделаны соответствующие научные выводы. Объединяющим фактором для представленных авторов служит постмодернистское по своей сущности стремление к самоопределению, которое никогда не может быть достигнуто в окончательном виде. Вариативность поэтических пространств и вариативность интертекстуальной работы в них также позволяет включить авторов в постмодернистскую парадигму, принципиально отрицающую установку на итоговость, концептуальную завершенность.
В качестве субъекта в межкультурном и междискурсивном пространстве рассматриваются автор и интерпретатор. При том, что они находятся, как правило, в одном культурном пространстве, которое по законам бытийности открыто для восприятия, их деятельность размыкается вразличные дискурсы: научный и поэтический, где актуализируется оппозиция «монологизм — диалогизм» в восприятии «чужого». Возникает прямая связь с феноменом потребления, начавшим свою экспансию впостиндустриальном обществе, в культуре постмодерна.
Субъект интерпретирующий в своем сознании и своей деятельности обусловлен законами научного познания и научного дискурса. Он пребывает в сети стереотипов и канонов эпистемологических и эстетических догм. Его дискурс, как правило, энкратичен, он определяется властью доксы. Поэтому в некоторых случаях научные интерпретации блокируют творческое парадоксальное начало в осмыслении культурных и литературных ситуаций.
Традиционная культура — миф, поддерживаемый гуманитарной наукой, формировавший эстетические стереотипы, нормы — эстетические константы. Для научного сознания нехарактерна ревизия стереотипов и догм. Назревает необходимость переосмыслить противопоставление традиционной и маргинальной культур.
Методы. Для исследования материалов диссертации используются методики лингвистического (лингвостилистического) анализа; дискурсивный анализ, контекстуальный анализ. Методологические основы диссертационного исследования связаны с философскими и теоретическими установками антропологической парадигмы в языкознании. Лингвокультурологический подход позволяет анализировать цитацию как носителя определенной социально значимой для носителей языка культурной информации.
Для описания лингвистического материала в работе используется терминологический аппарат современных гуманитарных наук, в силу чего «ключевыми» в исследовании являются понятия, функционирующие в русле современного филологического знания: «дискурс», «постмодернизм», «интертекстуальность», «мифологичность», «языковая аттракция». Понятие «постмодернизм» вводится в работу вслед за И.Ильиным [74—79], Н.Маньковской [125], И.Скоропановой [167, 168], Д.Затонским [70]. Термины «интертекстуальность», «дискурс», «миф», «пародия», «пастиш», «деконструкция», «диалог» определяются в работе.
Степень научной разработки темы. Исследование смыслопорождающего значения интертекстов имеет в русском литературоведении и языкознании обширную традицию. Свидетельство тому— работы В.В.Виноградова, В.М.Жирмунского, Д.С.Лихачева, Ю.М.Лотмана. Однако значение категории интертекстуальности для многих текстов, в том числе художественных, пока не исследовано. Не только нет единого категориального аппарата интертекстуального анализа, но и само понятие интертекстуальности и интертекста различные исследователи трактуют по-разному. Представляется, что для такого объекта, как интертекст, однозначное определение принципиально недопустимо иневозможно.
Теоретическое и практическое значение работы. Результаты исследования направлены на выявление смысло- и формообразующего потенциала категории интертекстуальности в пространстве современной мыслительной системы, для которой характерен взгляд на текст как саморазвивающийся феномен. Категория интертекстуальности, реализующаяся в современных поэтических текстах, проясняет представления о возрастающей роли дискурсивных практик и их тесной связи со сменой мыслительных парадигм. Обобщения и выводы диссертации могут быть использованы в учебных целях при анализе различных видов текстов, материалы работы — в теоретических лингвистических курсах (общих и специальных) для студентов филологического факультета, а также могут стать основой для создания спецкурсов по художественному ипоэтическому дискурсу.
Апробация работы и ее результатов состоялась в форме обсуждения на заседании кафедры русского языка филологического факультета ХНУ им.В.Н.Каразина. Основные положения были доложены на XIV Международной конференции «Язык и культура» им. проф. Сергея Бураго (Киев, 2005), на VМеждународном форуме «Дни славянской письменности икультуры» (Луганск, 2007), на конференции «Этнопространство языка икультуры: актуальные проблемы этнолингвистики и лингвокультурологии» (Харьков, 2007).
Материалы исследования отражены в пяти публикациях, из них четыре— в специализированных изданиях, лицензированных ВАК Украины.
1. Шаповалова Е.В. Художественный мир Достоевского как претекст произведений Л.Лосева, А.Кушнера, С.Слепухина / Е.В. Шаповалова // Вісник Харківського університету. Сер.Філологія. — 2005. — № 659. — С.196—199.
2. Шаповалова Е.В. Интертекст в травестийном модусе современного русского поэтического дискурса / Е.В. Шаповалова // Мова і культура. Ч.1.— К., 2005 — Вип. 8. — Т. 3. — С. 210—214.
3. Шаповалова К.В. Особистість у просторі інтертекстуальної свідомості / К.В. Шаповалова // Вісн. Луган. нац. пед. ун-ту імені Тараса Шевченка: Філол. науки. Ч. 2. — 2007. — № 11 (128). — С. 167—171.
4. Шаповалова Е.В. Религиозное и секулярное в современном поэтическом дискурсе / Е.В. Шаповалова // Вісник Харківського університету. Сер.Філологія. — 2008. — Вип. 52. — С.181—185.
5. Шаповалова Е.В. Попытка интертекстуального прочтения текста Земфиры / Е.В. Шаповалова // Дни славянской письменности и культуры: Материалы II-го и III-го международных форумов (2004 и 2005 гг.) / Под общей редакцией И.П.Зайцевой. — Луганск : Глобус, 2006. — С. 140—145.
Структура работы определена основной целью и задачами исследования и включает введение, три главы, заключение, список использованной литературы (количество позиций — 211). Материалы исследования составили научные, публицистические и художественные тексты общим объемом около 30 тыс. страниц. В работе в качестве иллюстративного материала использовано около 50 контекстов. Объем текста диссертации 152с.

bibliography

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование категории интертекстуальности в ее лингвофилософской природе и дискурсивных проявлениях в пределах современного русского поэтического пространства было проведено в рамках данной диссертационной работы. Рассмотрены история и происхождение понятия «интертекстуальность», его эволюционирование в лингвистической парадигме; проанализированы существующие классификации интертекстуальных связей и элементов.
Как уже говорилось выше, отсылка к иным художественным контекстам, эстетическая функция «в квадрате» является доминантой художественного мыш­ления постмодернизма.
В постмодернизме не фиксируется объект и субъект, а значит, в нем нет завершенности: постмодернистский текст — это не готовая, монументальная вещь, а процесс взаимодействия автора с текстом, текста с пространством культуры, с духовным наследием, текста с автором и самим собой. Итогом этого взаимодействия может стать изживание всякой материальности, превращение элементов процесса, самого процесса в единую духовную субстанцию.
Являясь одной из характерных черт постмодернизма, интертекстуальность связана с игрой, иронией, пародией, заменой вертикальных и иерархических связей горизонтальными и ризоматическими.
В противоположность модернизму, идеалом которого была свобода творческого самовыражения художника, креативность, нарушение устоявшихся культурных норм, субъект постмодернизма, подвергающий сомнению саму возможность индивидуальной свободы в условиях постиндустриального общества, предпочитает манипуляцию разнообразными культурными кодами и чужими текстами.
Сущностной характеристикой постмодернизма является непрерывность его попыток самоопределения, в данной работе представлены те из них, которые связаны с категорией интертекстуальности. Интертекстуальная работа в поэтических произведениях приводит, судя по рассмотренным иинтерпретированным материалам, к новым способам исследования собственного духовного мира как метонимии духовного мира современного общества; к ревизии и утверждению культурных и моральных ценностей. Установлено, что интертекстуальность активно формирует модус непрямой поэтической дискурсивности и отражает критичный подход постмодернизма к самому себе.
Обращение к текстам предшествующей литературной традиции видится нам, как и многим другим исследователям, связанным спсихологическими особенностями творческой личности и ее чуткостью кдуховному состоянию современного ей общества, миру Другого, миру потенциального читателя.
Интертекстуальность как феномен «чужого» создает предпосылки для языковой аттракции, деконструкции и пародийного модуса впоэтических текстах, что отражает интеллектуализацию современной лирики и аспекты постмодернистского духовного кризиса. Интертекстуальность также служит инструментом выражения, формирования или ревизии аксиологических представлений, что выражается, в частности, в противопоставлении принципиально различных дискурсов в рамках одного поэтического произведения.
Обозначая свое местоположение в сети интертекстуальных связей ивыражая свое отношение к уже бытующим в культуре текстам, автор раскрывает себя как читатель. В то же время роли «читателя» и «автора» изживают себя, размываются, автор в ряде случаев оказывается медиатором, звеном в цепи предшествующих авторов и собственных читателей, которые, не исключено, тоже раньше или позже выступят в роли авторов и уже частично выступают в этой роли, проявляя свое творческое начало впрочтении текстов, которые предполагают неоднозначное прочтение.
Если рассматривать текст как пантеизированный феномен во временном и культурном пространстве, то возникает идея о том, что каждый текст, представляющий собой самодостаточный эстетический феномен, нуждается в прожитии новых жизней, то есть в воспроизведении в новых культурных и литературных контекстах. Не только новые тексты нуждаются в заимствованиях, но и уже созданные тексты сохраняют свои смыслы иприобретают новые благодаря интертекстуальному взаимодействию. Вэтой идее заключается перспектива данного исследования.
Деконструкция, пародирование и травестирование чужих литературных произведений реализуются с помощью приемов языковой аттракции ииронии и тесно переплетаются в стихотворной ткани с деконструкцией фразеологии национального языка, включаясь в единое по своей сущности поле языковой игры и создавая дополнительное семантико-стилистическое напряжение. Пародия и подобные ей феномены способны создавать нетолько однозначную оценочность, но и подтекст с неоднозначными смысловыми нюансами, как, например, изнашивание стилистической маски. Поэты создают карнавально-диалогические отношения между языком-объектом и разными типами метаязыков.
Ирония как средство поэтической рефлексии в некоторых случаях подвергается самими авторами поэтическому переосмыслению, благодаря чему возникает феномен «иронии над иронией» и специфического утверждения через отрицание традиционных для русской культуры ценностей.
Конфликт природы и реальной дискурсивности разрушает эстетические нормы, приводит к культурному шоку, создает пространство новой поэзии, где интертекстуальность «работает» не столько на «смерть автора» как внешнюю, видимую характеристику, сколько все-таки на автора как текстообразующую категорию, которому принадлежит все написанное со всеми возможными смыслами, в том числе на уровне подтекста.
Каждое персональное поэтическое пространство обладает собственной конфигурацией интертекстуального поля. Наиболее часто встречающимися интертекстами являются цитаты, аллюзии, реминисценции из произведений А.С.Пушкина, Л.Н.Толстого, А.П.Чехова, О.Э.Мандельштама, Б.Л.Пастернака, М.И.Цветаевой, В.В.Маяковского и других классиков. Отметим, что именно в этом случае возникает опасность монологического восприятия Другого, смещения читательского восприятия снепосредственного смысла интертекстуального приема на игру в узнавание и однозначную трактовку хрестоматийных цитат. «Главное эстетическое содержание интертекстуального отношения — «несравненная радость открытия в сокрытии» (М.Цветаева). Такая «радость узнаванья» заложена лишь в авторской центрации смысла, когда трансференция и ассимиляция множества текстов осуществляется «центрирующим текстом, сохраняющим за собой лидерство смысла» [185, с. 11].
Два других актуальных и богатых новыми смыслами (в восприятии поэтов, стихи которых были интерпретированы в работе) дискурса — это религиозный, который в порядке уточнения можно было бы назвать эйкуменическим, и дискурс масс-культуры (телевидения, кино, современного фольклора и жаргона), внутри которого противопоставлены советский ипостсоветский.
Обнаружена тесная связь между интертекстуальным взаимодействием и проблемой искажения чувства историзма, которая является одной из центральных в современной массовой культуре.
Центонно-коллажные поэтические техники призваны отразить рефлексию на тему «многоязычия», поликультуральности, отсутствия целостного культурного сознания, драму разрыва преемственности, проявляющейся в неполноте и фрагментарности знаний о культурных эпохах— с одной стороны и утрате опоры на норму — с другой. Отсутствие иерархии и оценок не позволяет личности прочувствовать ценность опыта прошлой культуры, структурировать ее, выстроить аксиологическую парадигму. Отсюда— ускользание модуса уважения к тому, что являлось ценностью для предыдущих поколений и эклектика, например, экспансия фрагментов «сниженных» дискурсов в дискурс элитарного художественного творчества в форме интертекстуальных элементов и связей.
Однако настойчивый поиск Абсолюта, истины, выражающийся умногих авторов в обращении к православному дискурсу, позволяет сделать вывод о том, что вера, как и для многих русских поэтов-классиков, является духовной опорой для многих наших современников. Новые правила обращения к сакральному, игра с религиозным дискурсом как воплощение постмодернистского мировидения свидетельствует о демократизации отношения к сакральному, готовности к диалогу с ним, а также о доверии личному мистическому опыту.
Одновременно с тем следует отметить, что обращение к религиозному дискурсу является специфичным для русского постмодернизма. Как показывает рассмотрение объекта исследования — современного русского поэтического дискурса, — его отличает внутренняя противоречивость, то есть установка на снятие всех различий, оппозиций и противоречий восновном не является удовлетворительной для творческой личности. Непрерывное усвоение и переосмысление опыта родной культуры, запечатленного в текстах художественной литературы, является творческим механизмом преодоления экзистенциальных кризисов. Автор обретает мир, создавая его заново из осколков.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Автономова Н.С. Философия и филология (о российских дискуссиях90-х годов) [Эл. ресурс] // Режим доступа: http:// www.ruthenia.ru/logos/number/2001_4/09.htm.. Загл. с экрана.
2. Агеев А. Превратности диалога// Агеев А. — Знамя. — 1990. — №2. — С.198—202.
3. Арнольд И.В. Интертекстуальность — поэтика чужого слова / И.В.Арнольд— Новгород : 1992. — С. 3—14.
4. Арутюнова Н.Д. Диалогическая цитация // Вопросы языкознания. — 1986.— № 1. — С.50—64.
5. Астаф’єв О. Міжтекстове поле постмодернізму: теорія й історія // Філологічні семінари. — Вип. 5. Типи художньої творчості в епоху постмодернізму: реальність чи віртуальність? — К. : Київський університет, 2000. — С. 16—20.
6. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. / О.С. Ахманова. — М.: Сов. энциклопедия, 1966. — 606с.
7. Баевский В.С. Присутствие Байрона в «Евгении Онегине» / В.С. Баевский // Известия АН СССР. — Серия литературы и языка. — 1996. — Т. 55, №6.
8. БарановО.Гипертекстовая субкультура//Знамя.—1997.—№ 7. —С.202—205.
9. Барт Р. S/Z. / Ролан Барт ; [перевод с фр. С. Зенкина]. — М. Эдиториал УРСС, 2001. — 232 с.
10. Барт Р. Война языков // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / Ролан Барт ; [перевод с фр. С. Зенкина]. — М. : Прогресс, 1989. — С.535—540.
11. Барт Р. Гул языка // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / Ролан Барт ; [перевод с фр. С. Зенкина]. — М. : Прогресс, 1989. — С.541—544.
12. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика [Текст] / Ролан Барт ; [перевод с фр. С. Зенкина]. — М. : Прогресс, 1989. — 616с.
13. Барт Р. Мифологии / Ролан Барт ; [перевод с фр. С. Зенкина]. — М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996. — 312 с.
14. Барт Р. Нулевая степень письма // Семиотика. — М. : Радуга, 1983.—С.306—349.
15. Барт Р. Разделение языков // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / Ролан Барт ; [перевод с фр. С. Зенкина]— М. : Прогресс, 1989. — С.519—534.
16. Барт Р. Смерть автора // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / Ролан Барт ; [перевод с фр. С. Зенкина] — М. : Прогресс, 1989. — С.384—391.
17. Барт Р. Текстовой анализ // Новое в зарубежной лингвистике. — М. : 1980.— Вып. IX. — С. 307—312.
18. Барт Р. Удовольствие от текста / Р. Барт ; [перевод с фр. С. Зенкина] // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика: Пер. с фр. — М. : Прогресс, 1989. — С. 462—518.
19. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики / М.М. Бахтин. — М.: Худож. лит., 1975. — 502 с.
20. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. — М.: Советская Россия, 1979.
21. Беляева Н. Интертекстуальность и постмодернизм («Жизнь насекомых» В. Пелевина) / Н. Беляева // Русская литература. Исследования. — Вып.IV. — К.: Киевский университет, 2003.
22. Берг М. Литературократия. Проблема присвоения и перераспределения власти в литературе / Берг М. — М. : Новое литературное обозрение, 2001. — 352 с.
23. Блум Х. Страх влияния. Карта перечитывания / Харольд Блум ; [пер. сангл., сост., примеч., послесл. С.А. Никитина]. — Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1998. — 352 с.
24. Богданов Н.Г. Справочник журналиста. / Н.Г. Богданов, Б.А.Вяземский — Л. : Лениздат, 1971. — 687 с.
25. Бодрийяр Ж. О совращении / Ж. Бодрийяр // Ad marginem 93: Ежегодник Лаборатории постклассических исследований ИФ РАН. — М., 1994. — С.324—353.
26. Бодрийяр Ж. Соблазн / Ж. Бодрийяр ; [пер. с фр.] — М.: Ad Marginem, 2000. — 318 с.
27. Бойко Н.В. Конвенциональность как лингво-философская универсалия/ Н.В. Бойко // Вісник Харківського університету. Сер. Філологія. — 2002.— №557. — С.6—10.
28. Бойко Н.В. Мифы интерпретации / Н.В. Бойко // Вісник Харківського університету. Сер. Філологія. — 1999. — № 448. — С. 147—151.
29. Бойченко О. Архетип «самості» в постмодерній літературі / Бойченко О. // Науковий вісник кафедри ЮНЕСКО Київського державного лінгвістичного університету. — Вип. 3. Філологія, педагогіка іпсихологія в антропоцентричних парадигмах. — К., 2000. — С. 409—413.
30. Бухарин П.Е. О функции цитаты в повествовательной прозе / П.Е.Бухарин // Вестник Ленинградского университета. Сер. 2: История, языкознание, литературоведение. — 1990. — Вып. 3. — С. 29—37.
31. Вайнштейн О.Б. Леопарды в храме. Деконструкционизм и культурная традиция / О.Б. Вайнштейн // Вопросы литературы. — 1989. — № 12. — С. 167—199.
32. Вайнштейн О.Б. Постмодернизм: история или язык? / О.Б. Вайнштейн // Вопросы философии. — 1993. — № 3. — С. 3—7.
33. Вербицкая М.В. К обоснованию теории «вторичных текстов» / М.В.Вербицкая // Филологические науки. — 1989. — № 1. — С. 30—36.
34. Виноградов В.В. О теории художественной речи: Учеб. пособие. / В.В.Виноградов. — М. : Высшая школа, 1971. — 240 с.
35. Виноградов В.В. Стиль «Пиковой дамы» / В.В. Виноградов // Виноградов В.В. О языке художественной прозы. Избранные труды. — М.: Наука, 1980. — 362 с.
36. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика / В.В.Виноградов. — М. : Изд-во АН СССР, 1963. — 255 с.
37. Витгенштейн Л. Философские исследования / Л. Витгенштейн // Новое взарубежной лингвистике. — М., 1985. — Вып. XVI. — С. 79—128.
38. Вісник Харківського державного університету: Постмодернізм уфілософії науки та філософії культури. Сер. Теорія культури іфілософія науки— 1997. —№ 389. — 114 с.
39. Вісник Харківського національного університету: Постмодернізм уфілософії науки та філософії культури. — Сер. Теорія культури іфілософія науки. — 2000. — № 464. — 296 с.
40. Вольтская Т. Конец цитаты / Т. Вольтская // Литературная газета. — 1998. — № 34/35. — С.10.
41. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного / Гадамер Г.-Г. ; [пер. з нім.] — М. : Искусство, 1991. — 367с.
42. Гадамер Г.-Г. Герменевтика і поетика / Вибрані твори / Г.-Г.Гадамер; [пер. з нім.] — К. : Юніверс, 2001. — 288 с.
43. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования / И.Р.Гальперин. — М. : Наука, 1981. — 182с.
44. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования / Б.М. Гаспаров. — М. : Новое литературное обозрение, 1996. — 352с.
45. Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы. Очерки русской литературы XX века / Б.М. Гаспаров. — М.: Наука: Вост. лит., 1994. — 304 с.
46. Генис А. Гипертекст — машина реальности / А. Генис // Иностранная литература. — 1994. — № 5. — С. 248—249.
47. Григорьев В.П. Поэтика слова. На материале русской советской поэзии / В.П. Григорьев. — М. : Наука, 1979. — 344 с.
48. Гуторов В.А. Диффузная природа научно-философского дискурса / В.А.Гуторов // Вісник Харківського університету ім. В.Н.Каразіна. Сер.Філологія. — 2002.— № 527. — С. 10—15.
49. Гюббенет И.В. Основы филологической интерпретации литературно-художественного текста / И.В. Гюббенет. — М. : Моск. ун-т, 1991. — 204с.
50. Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация / Т. А. ван Дейк ; [пер. сангл. О. А. Гулыги] — М. : Прогресс, 1989. — 310с.
51. Деррида Ж. Московские лекции-1990 / Жак Деррида ; [пер. с фр.] — Свердловск, 1991. — 192 с.
52. Деррида Ж. О грамматологии / Жак Деррида ; [пер. с фр.] — М. : Ad Marginem, 2000.— 511с.
53. Деррида Ж. Письмо и различие / Жак Деррида ; [пер. с фр.] — СПб. : Академический проект, 2000. — 428с.
54. Деррида Ж. Письмо японскому другу / Жак Деррида // Вопросы философии. — 1992.— № 4. — С.53—57.
55. Дженкс Ч. Язык архитектуры постмодернизма / Чарльз Дженкс ; [пер. сангл.] — М. : Стройиздат, 1985. — 135 с.
56. Дианова В.М. Постмодернистская философия искусства. Истоки исовременность / В.М. Дианова — СПб. : Петрополис, 2000. — 260 с.
57. Домашнев А.И. Интерпретация художественного текста / А.И.Домашнев, И.П. Шишкина, Е.А. Гончарова. — М. : Просвещение, 1983. — 192 с.
58. Драгомощенко А. Интервью / А. Драгомощенко // Шо. — 2006. — №4. — С. 90—95.
59. Драгунова Р.Г. Подходы к определению интертекстуальности и интертекста, скрытая цитата как форма межтекстовых связей / Р.Г.Драгунова // Сб. науч. тр. Моск. ин-та иностр. яз. им. М. Тореза — М.: 1990. — Вып. 361. — С.55—63.
60. Дубин Б. Слово. Письмо. Литература / Б. Дубин. — М. : Новое литературное обозрение, 2001.
61. Душенко К.В. Словарь современных цитат / К.В. Душенко. — М. : Изд-во Эксмо, 2003.— 736 с.
62. Емелин В. Гипертекст и постгутенберговская эпоха [Эл. ресурс] // Режим доступа: http://|www.geocities.com./emelin_vadim/hipertext.htm. Загл. сэкрана.
63. Емелин В.А. Информационные технологии вконтексте постмодернистской философии [Эл. ресурс] // Режим доступа: http://www.geocities.com. /emelin_vadim/ abstract. htm. Загл. с экрана.
64. ЕмелинВ.РизомаиИнтернет[Эл. ресурс] // Режим доступа: http://www.geocities.com./emelin_vadim/rhizome.htm. Загл. с экрана.
65. Жирмунский В.М. Творчество Анны Ахматовой / В. М. Жирмунский — Л. : Наука, 1973. — 184 с.
66. Жицінський Ю. Бог постмодерністів / Юзеф Жицінський ; [пер. зпольської А. Величка]. — Львів : Видавництво Українського Католицького Університету, 2004. — 200с.
67. Жолковский А.К. Блуждающие сны: Из истории русского модернизма / А.К. Жолковский. — М. : Сов. писатель, 1992. — 432с.
68. Жолковский А.К. В минус первом и минус втором зеркале: Т. Толстая, В.Ерофеев — ахматовиана и архетипы / А.К. Жолковский // Литературное обозрение. — 1995. — №6. — С. 25—41.
69. Жолковский А.К. Зубной врач, корыстная молочница, интеллигентный монтер и их автор: Крепковатый брак в мире Зощенко / А.К. Жолковский // Литературное обозрение. — 1996. — №5/6. — С.183—197.
70. Затонский Д.В. Модернизм и постмодернизм: Мысли об извечном коловращении изящных и неизящных искусств / Д.В. Затонский. — Х. : Фолио; М.: ООО «Издательство АСТ», 2000. — 256с.
71. Земская Е.А. Цитация и виды ее трансформации в заголовках современных газет / Е.А. Земская // Поэтика. Стилистика. Язык икультура: Памяти Т.О. Винокур. — М., 1996. — С. 156—164.
72. Золян С.Т. О семантике поэтической цитаты / С.Т. Золян // Проблемы структурной лингвистики. 1985—1987. — М. : Наука, 1989. — С. 152—165.
73. Ивбулис В.Я. Модернизм и постмодернизм: Идейно-эстетические поиски на Западе / В.Я. Ивбулис. — М. : Знание, 1988. — 64 с.
74. Ильин И.И. Интертекстуальность // Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): Концепции, школы, термины: Энциклопедический справочник / И.И. Ильин. — М. : Интрада, 1999. — С. 204—210.
75. Ильин И.П. Массовая коммуникация и постмодернизм / И.П. Ильин // Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. — М., 1990. — С.80—96.
76. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов / И.П. Ильин. — М.: ИНИОН РАН (отдел литературоведения). — INTRADA, 2001. — 384 с.
77. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа / И.П. Ильин. — М. : INTRADA, 1998.
78. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм / И.П.Ильин. — М. : Интрада, 1996. — 256 с.
79. Ильин И.П. Стилистика интертекстуальности: теоретические аспекты / И.П. Ильин // Проблемы современной стилистики. — М. : Наука, 1989. — С.86—207.
80. Каган М.С. Философская теория ценности / М.С. Каган. — СПб. : Петрополис, 1997. — 205 с.
81. Камчатнов А.М. Подтекст: термин и понятие / А.М. Камчатнов // Филологические науки. — 1988. — № 3. — С. 40—45.
82. Карасев Л.В. Сегодня и завтра / Л.В. Карасев // Вопросы философии. — 1993. — №3. — С.12—16.
83. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография / Ю.Н. Караулов. — М. : Наука, 1976. — 355 с.
84. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Ю.Н. Караулов. — М. : Наука, 1987. — 263с.
85. Квятковский А.П. Поэтический словарь / А.П. Квятковский— М. : Сов. энциклопедия, 1966. — 376с.
86. Ковтунова И.И. Поэтический синтаксис / И.И. Ковтунова. — М. : Наука, 1986. — 206 с.
87. Ковтунова И.И. Функции цитат в произведениях И.А. Гончарова / И.И.Ковтунова // Текст. Интертекст. Культура: Сборник докладов международной научной конференции. — М. : Азбуковник, 2001. — 608с.
88. Козицкая Е.А. Цитата, «чужое» слово, интертекст: материалы кбиблиографии [Эл. ресурс] // Режим доступа: http://dll.botik.ru/az/lit/coll/litext5/23_koz_b.htm. Загл. с экрана.
89. Козлов А.С. Мифема, мифологема / А.С. Козлов // Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины: Энциклопедический справочник. М. : Интрада-ИНИОН, 1999. — С.224—225.
90. Козлов С. К поэтике заглавий в русской лирике первой половины ХІХ в. (Пушкин и его современники) / С. Козлов // Вопросы жанра и стиля врусской изарубежной литературе. — М., 1979. — С. 20—29.
91. Козловски П. Культура постмодерна / Петер Козловски ; [пер. с нем.] — М. : Республика, 1997.— 240 с.
92. Козловский П. Современность постмодерна / Петер Козловский // Вопросы философии.— 1995. — № 10. — С.85—94.
93. Колесников А.С. Философия и Литература: современный дискурс [Эл. ресурс] // Режим доступа: http://www.anthropology.ru/texts/kolesnikov/discourse.htm. — Загл. с экрана.
94. Кононова Н.С. О паронимической аттракции в художественной речи / Н.С. Кононова // Сб. научн. ст. Гродненск. пед. ин-та. — Минск, 1974. — С.233—244.
95. Кораблева Н.В. Интертекстуальность литературного произведения: Уч. пособие / Н. В. Кораблева — Донецк : Кассиопея, 1999. — 28 с.
96. Кржижановский С. Поэтика заглавий / Сигизмунд Кржижановский. — М.: Никитинские субботники, 1931. — 30 с.
97. Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог и роман / Юлия Кристева // Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму / [сост., вступит. ст. и перевод Г.К. Косикова]. — М.: Прогресс, 2000. — С.427— 457.
98. Крістева Ю. Полілог / Юлія Крістева ; [пер. з фр.] — К. : Юніверс, 2004. — 480 с.
99. Культурные слои во фразеологических и дискурсивных практиках / [отв. ред. В. Н. Телия]. — М. : Языки славянской культуры, 2004. — 344 с. — Studia philologica.
100. Культурология. XX век. Энциклопедия / В 2-х тт. — СПб. : Университетская книга; ООО «Алетейя», 1998. — 447 с.
101. Купер И.Р. Гипертекст как способ коммуникации [Эл. ресурс] // Режим доступа: http://www.nir.ru/soc.io/scripubl/sj/sj1-2-ookuper.htm. Загл. сэкрана.
102. Курицын В. Великие мифы и скромные деконструкции / В. Курицын // Октябрь. — 1996.— № 8. — С.171—187.
103. Курицын В. Время множить приставки. К понятию постпостмодернизма/ В. Курицын // Октябрь. — 1997. — № 7. — С.178—183.
104. Курицын В. Постмодернизм: новая первобытная культура / В.Курицын// Новый мир. — 1992. — № 2. — С. 225—232.
105. Курицын В.Н. Русский литературный постмодернизм [Эл. ресурс] // Режим доступа: http://www.guelman.ru/slava/postmod/. Загл. с экрана.
106. Курицын В. Русский симулякр. К вопросу о транссексуальности / В.Курицын // Литературная газета. — 1994. — № 11. — С.5.
107. Лассан Э. «Новая» публицистика как постмодернистский дискурс / Э.Лассан // Язык. Общество. Культура. — Вильнюс, 1997.—С.51—58.
108. Леонтьев А.А. Бессознательное и архетипы как основа интертекстуальности / А.А. Леонтьев // Текст. Структура и семантика. Т.1. — М. : 2001. — С. 92—100.
109. Лиотар Ж.-Ф. Заметки о смыслах «пост» / Ж.-Ф. Лиотар // Иностранная литература.— 1994. — № 1. — С.55—59.
110. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна / Жан-Франсуа Лиотар ; [пер. сфр.] — М.: Институт экспериментальной социологии. — СПб. : Алетейя, 1998. — 160с.
111. Липовецкий М. Русский постмодернизм: Очерки исторической поэтики / М. Липовецкий. — Екатеринбург : Изд-во Уральского гос. пед. ун-та, 1997. — 317с.
112. Литературная энциклопедия терминов и понятий/ [под ред. А.Н.Николюкина]. — М. : НПК Интелвак”, 2001. — 799 с.
113. Лихачев Д.С. Ахматова и Гоголь / Д.С. Лихачев // Традиция в истории культуры. — М. : Наука, 1978.
114. Лихачев Д.С. О точности литературоведения / Д.С. Лихачев // Литературные направления и стили. — М. : Наука, 1976. — С.14—17.
115. Лихоманова Н.О. Міфологічна парадигма постмодерністського роману (до проблеми інтертекстуальності) / Н.О. Лихоманова // Питання літературознавства. — Чернівці: 1997. — Вип. 4 (61). — С.37—44.
116. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура / А.Ф. Лосев. — М. : Политиздат, 1991. — 525с.
117. Лосев Л.В. Собранное: Стихи. Проза / Л.В. Лосев. — Екатеринбург : У-фактория, 2000. — 624 с.
118. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Структура стиха / Ю.М.Лотман. — Л. : Просвещение, 1972.
119. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек. Текст. Семиосфера. История / Ю.М. Лотман. — М. : «Языки русской культуры», 1999. — 464с.
120. Лотман Ю.М. Культура и взрыв / Ю. М. Лотман. — М. : «Гнозис»; Изд. группа «Прогресс», 1992. — 272 с.
121. Лотман Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий: Пособие для учителя / Ю.М. Лотман. — Л. : Просвещение, 1980. — 415с.
122. Лушникова Г.И. Интертекстуальность художественного произведения: Учебн. пособие / Г.И. Лушникова. — Кемерово : Изд-во Кемеров. гос. ун-т, 1995. — 82с.
123. Маковский М.М. Теория лексической аттракции (опыт функциональной типологии лексико-семантических систем) / М.М. Маковский. — М. : Наука, 1971. — 252 с.
124. Малявин В. Мифология и традиция постмодернизма / В. Малявин // Логос. — 1991.— Кн. 1. — С.51—59.
125. Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма / Н.Б. Маньковская. — СПб. : Алетейя, 2000.— 347с.
126. Маринчак В.А. Интенциональное исследование ценностной семантики в художественном тексте: Монография / В.А. Маринчак. — Х. : Фолио, 2004. — 287 с.
127. Медведев М. СССР: деконструкция текста. (К 77-летию советского дискурса) [Эл. ресурс] // Режим доступа: http://www.vspu.ru/~axiology/libr/akd/autorefindex htm. Загл. с экрана.
128. Мелетинский Е.М. О происхождении литературно-мифологических сюжетных архетипов / Е.М. Мелетинский // Литературные архетипы и универсалии. — М., 2001.— С.73—149.
129. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский. — М. : Наука, 1976. — 407с.
130. Мелетинский Е.М. Трансформация архетипов в русской классической литературе (Космос и Хаос, герой и антигерой) / Е.М. Мелетинский // Литературные архетипы и универсалии. — М., 2001. — С.150—224.
131. Мережинская А.Ю. Русский литературный постмодернизм: Художественная специфика. Динамика развития. Актуальные проблемы изучения: Учеб. пособие / А.Ю. Мережинская. — К. : Логос, 2004.
132. Мережинская А.Ю. Художественная парадигма переходной культурной эпохи: Русская проза 80—90-х годов ХХ века / А.Ю.Мережинская.— К.: ИПЦ Киевский университет, 2001. — 433с.
133. Михалева И.М. Реминисцентная структура художественных текстов / И.М.Михалева // Культура, общение, текст. — М. : Наука, 1988. — С.4—17.
134.