Кудашова Валентина Анатольевна. Звуковой образ солирующей скрипки в сочинениях второй половины XX – начала XXI веков

brief description

Кудашова Валентина Анатольевна. Звуковой образ солирующей скрипки в сочинениях второй половины XX – начала XXI веков;[Место защиты: ГБОУ ВО ЧО «Магнитогорская государственная консерватория (академия) имени М.И. Глинки»], 2021

Министерство культуры Российской Федерации
государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего образования Челябинской области
«Магнитогорская государственная консерватория
(академия) имени М. И. Г линки»
Кафедра истории и теории исполнительского искусства
На правах рукописи
КУДАШОВА Валентина Анатольевна
ЗВУКОВОЙ ОБРАЗ СОЛИРУЮЩЕЙ СКРИПКИ
В СОЧИНЕНИЯХ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XX - НАЧАЛА XXI ВЕКОВ
Специальность 17.00.02 - Музыкальное искусство
Диссертация на соискание учёной степени
кандидата искусствоведения
Научный руководитель - доктор искусствоведения, профессор
АЛЕКСЕЕВА Ирина Васильевна
МАГНИТОГОРСК, 2022 
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА 1. ЗВУКОВОЙ ОБРАЗ СОЛИРУЮЩЕЙ СКРИПКИ КАК ФЕНОМЕН МУЗЫКАЛЬНОГО ИСКУССТВА XVII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА 12
1.1. Звуковой образ скрипки и его становление в эпоху барокко 14
1.2. Развитие звукообраза скрипки в эпоху классицизма 33
1.3. Звуковой образ скрипки в эпоху романтизма 49
1.4. Звукообраз инструмента в первой половине xx столетия 65
ГЛАВА 2. ТЕХНИКИ ПИСЬМА ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XX - НАЧАЛА XXI ВЕКОВ В ОБНОВЛЕНИИ ЗВУКОВОГО ОБРАЗА СОЛИРУЮЩЕЙ СКРИПКИ 82
2.1. Скрипка в условиях минимализма 84
2.2. Инструмент в контексте алеаторных сочинений 97
2.3. Тембро-образ солирующей скрипки в сонорных сочинениях 117
2.4. Скрипка в сонорных произведениях с элементами микрохроматики . 132 ГЛАВА 3. ЗВУКОВОЙ ОБРАЗ СОЛИРУЮЩЕЙ СКРИПКИ
В ИСПОЛНИТЕЛЬСКИХ ВЕРСИЯХ СОЧИНЕНИЙ
ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XX - НАЧАЛА XXI ВЕКОВ 143
3.1. Модификации традиционных исполнительских приёмов 144
3.2. Нетрадиционные исполнительские приёмы 158
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 171
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 180
ПРИЛОЖЕНИЕ Нотные примеры 

bibliography

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проведённое исследование звукового образа солирующей скрипки в сочинениях второй половины ХХ - начала XXI веков позволило сделать следующие выводы.
В центре универсального феномена звукового образа солирующей скрипки как некой универсальной модели лежит скрипичный звук или тон в акустическом внетекстовом проявлении. Его специфику определяют объективные и субъективные компоненты. К первым в работе отнесены технические параметры инструмента и обусловленные ими способы звукоизвлечения и звуковедения, акустические процессы образования звука. Нетемперированный строй скрипки с априори более тонкой дифференциацией тоновой шкалы обусловливает звуковысотную и тембральную нестабильность. Они способствуют показу богатейших колористических особенностей звука, а также играют особую роль в одушевлении и персонификации скрипичного тона. Его образно¬художественное оплотнение в идеальном (заданном композитором) облике происходит в контексте сочинения под воздействием комплекса средств музыкальной выразительности - ритма, фактуры, регистра, темпа, артикуляции, динамики. При этом важнейшую миссию выполняют авторские ремарки и указания в нотном тексте. Однако только в процессе интонирования исполнительского текста при решающем участии субъективных компонентов - манеры игры музыканта, выбора им артикуляции, штриха, динамики осуществляется полная реализация потенциала звукового образа солирующей скрипки. В результате на пересечении экстра- и интрамузыкального, технических и содержательных ресурсов инструмента рождается всегда вариативный и уникальный звуковой образ солирующей скрипки.
Как смыслопорождающая система он определяет вектор процессов эволюции инструмента и исполнительства в целом, устремлённых с одной стороны к некому звуковому абсолюту, а с другой, - к предельной индивидуализации. Практика музицирования, а также эстетика концертирования и коммуникации, в которых рождается всякий раз новый тембровый облик солирующего инструмента, развивались в направлении постоянного, а на рубеже XX-XXI веков тотального, обновления. Однако оно проходило в опоре на достижения и собственно звуковой идеал, сложившиеся в каждую их предшествующих эпох. При этом наряду с точной фиксацией музыкального текста сосуществует новая система нотографии и композиторско-исполнительского регламента отношений к изданному; с воссозданием старинных жанров и композиционных закономерностей, интонационного словаря формируются существенно иные формы музицирования, обусловленные эволюцией слухового восприятия; за счёт рождения нового наделённого интегральными свойствами «тембрового вещества», которое становится центром образного строя сочинения, изменяет содержательный потенциал звукообраза солирующей скрипки.
В эпоху барокко его формирование было связано с зарождением и шлифованием сольного амплуа инструмента среди многопрофильных функций в контексте практики ансамблево-оркестрового музицирования. Это обусловлено движением от единства приватного-салонного-общественного открытого пространства звучания инструмента, универсализма исполнителя- композитора, общности репертуара и «лексического словаря» с другими инструментами, отсутствия разделения любителей от профессионалов в сторону их обособления и обретения скрипкой собственной специфики. Кульминацией этого процесса стало творчество И. С. Баха и А. Вивальди, в сочинениях которых сложились два модуса развития звукового образа солирующей скрипки - отождествляемый с божественным и возвышенным и экспрессивно-аффектный.
В эпоху классицизма со сменой стилевых ориентиров и переходом от полифонического мышления к гармоническому семантические границы звукового образа солирующей скрипки раздвигаются при сохранении и упрочении этической составляющей. Эволюция его интонационного словаря обусловлена расцветом музыкально-театральных жанров, досуговой культуры и бытового музицирования. А утверждение статуса автора и антропоморфизма звукового образа солирующей скрипки, появление публичного музыкального пространства, возрастание роли профессионала творца в дихотомии композитор-исполнитель, отображается в рельефно¬мелодическом тематизме, опирающемся на жанровые прообразы. Скрипичный звук и его развёртывание в контексте сочинений демонстрирует баланс интеллектуального и эмоционального, божественного и мирского, личного и общего, симфонической динамики и ясно выстроенной формы. Названное воплощает типичное для классицизма миросозерцание человека в гармонии с окружающим миром. Создание эталонного инструмента, совершенного звука, согласуется с началом индивидуализации языка и средств скрипичной выразительности.
Поворотной в развитии звукового образа солирующей скрипки становится эпоха романтизма. Демократизация общественной жизни; появление эстрады как концертной площадки для выступлений артиста- оракула, размежевание высокого профессионала и любителя; оппозиция экстатически эпажного исполнителя и противостоящей ему публики рождают новый тип музыканта-виртуоза с романтическим пафосом самоосознания в мире и искусстве на пути к абсолюту. При этом звукообраз солирующей скрипки обретает трансцендентное измерение, обусловленное устремлением музыкального искусства в целом и каждого его образца за пределы самого себя. Самоценность личности творца-демиурга, создающего субъективный с повышенным градусом эмоциональной экспрессии и мистическим ореолом скрипичный звуковой образ, выводят исполнительское искусство в область иррационально-стихийного, наделённого уникальной энергией.
По истине «взрыв» в трансформации звукообраза солирующей скрипки как саморазвивающейся системы наступил в первой половине XX века.
Поскольку инструмент и процессы звукообразования стали главными источниками поиска новой звуковой реальности центр притяжения композиторов смещается с сущностных свойств высоты и тонально¬гармонических тяготений на ранее не первостепенные тембро-акустические, динамические, артикуляционные характеристики. В эксперимент включаются все мыслимые и немыслимые, традиционные и расширенные (новые звукоизвлечение и звуковедение, усиление, препарирование и проч.), а также электронные возможности скрипки. При этом звуковой образ тотально обновляет свою интра- и экстрамузыкальную семантику. Известные имманентно скрипичные, а также ассимилированные из арсенала других инструментов и вновь изобретённые приёмы игры нацелены на создание в музыке уникальных тембро-фонических эффектов. Ключевым становится не сводимость звукообраза скрипки к одной модели, «многоразличие» (Д. В. Сарабьянов) и вариативность функционирования.
Индивидуализация в скрипичных сочинениях западных и российских композиторов рубежа XX-XXI веков звуковысотных систем, интонационного тезауруса, художественно-образного содержания как в зеркале отразила сложную и противоречивую картину социального и культурного развития общества, небывалые катаклизмы эпохи. Однако не менее важными стали попытки отстранения и ухода в иную реальность - в мир импровизации, игры с инструментом, с техниками письма, с нотным текстом, со звуком - со всеми средствами выражения, а также с публичным пространством и слушателем. Развитие звукового образа солирующей скрипки балансирует на грани естественного и искусственного, живого и неживого, монологического и полилогического, природного и урбанистического, национального и всеобщего и т. д.
Стремление композиторов второй половины XX - начала XXI веков к оригинальному звуковому решению сочинений с одной стороны, а с другой, - к звукоидеалу обусловливает непрекращающееся генерирование оригинальных конструкций «музыкального вещества». При этом, многообразие эффектов и звучностей достигается за счёт ставших уже традиционными способами звукоизвлечения и звуковедения, но перенесённых в иные контекстные условия интонационной, ритмической и динамической, артикуляционной организации музыкальной материи. С другой, — скрипичный звук сознательно конструируется, разрушая привычные стереотипы обращения с акустическими и техническими параметрами инструмента. Этот процесс направлен в сторону препарирования «элементарных частиц», обретающих самодостаточную темообразующую и содержательную роль. При этом многочисленные уникальные, а порой парадоксальные находки свидетельствуют об открытом пространстве звукового образа скрипки как сложной иерархической системы.
В ходе исследования были сделаны выводы о том, что расширение звукового и образно-художественного облика современной скрипичной музыки во многом связано с композиционными техниками письма. При этом, устойчивые семантические амплуа скрипки значительно обогащаются новой топикой: философско-религиозной, созерцательно-медитативной, моторно- токкатной и мн. др. В то же время в центре стоит персона звука или его некая «голограмма», передающая всю полноту мирочувствия эпохи. Постижение новых малоизведанных граней инструмента воссоздаёт многогранный «портрет» звукообраза солирующей скрипки второй половины ХХ - начала XXI столетий.
Анализ скрипичных сочинений, созданных с участием техники минимализма, свидетельствует об определяющей роли остинатности и репетитивности в организации звукового «вещества» и отображённого им художественного содержания в целом. Интонационная материя партии инструмента концентрируется на повторении однотипных форм движения и отличается предельным лаконизмом средств выражения. А новая пространственно-временная концепция звучания солирующей скрипки, процессы продолжения вместо динамики развития направлены на погружение слушателя в одно эмоциональное состояние. В этой связи, в минималистких композициях формируется свой круг образно-смысловых предпочтений — созерцательно-медитативная, моторно-токкатная и интеллектуально-философская сферы. Оригинальные сочетания акустического инструмента и электронного звучания (магнитофонные записи, электронная музыка, шумовые эффекты, вербальный компонент), привлечение внемузыкальных компонентов значительно обновляют семантический потенциал звукообраза скрипки.
Выявлено, что в скрипичных сочинениях с участием неограниченной и ограниченной алеаторики звукообраз солирующего инструмента в значительной степени связан с импровизацией. Такая трактовка скрипки, с одной стороны, перекидывает мостик в прошлое, а с другой, свидетельствует о значительном продвижении в будущее. Она уравнивает в правах композитора и артиста, подчиняя звуковой облик музыкального текста индивидуальной творческой манере исполнителя-творца. По-новому раскрываются в алеаторной технике тембро-акустические возможности инструмента. Формируется и определённая семантическая «палитра», где доминирует драматический род поэтики с противопоставлением негативной и позитивной образных сфер, сопряжённый с высоким эмоционально¬психологическим накалом. Алеаторика открывает безграничные пути реализации индивидуальных идей, расширяя диапазон художественных возможностей звукового образа скрипки в сочинениях западных и российских композиторов второй половины ХХ - начала XXI столетий.
Установлено, что в сонорных современных сочинениях обновление тембро-колористических способностей скрипки проявилось наиболее ярко. При этом, уникальные обертоновые и шумовые призвуки, «размывание» границ звука, микроинтервалика, ударно-динамические и многие другие эффекты трансформируют не только амплуа инструмента, но и его слуховое восприятие. Новые структурно-смысловые формы бытования скрипичного тона аккумулируют индивидуальные «краски», которые формируются под воздействием сонорных тембро-фактурных форм. Последние в значительной степени обусловлены техническими параметрами и акустической спецификой мелодического по природе звукоизвлечения и звуковедения инструмента, где превалируют точка, россыпь, пятно. Семантика микрохроматики в сонорных сочинениях, обогащающая фоническую сторону и колористику звучания, условно представлена двумя направлениями. Одно актуализирует изысканную рафинированность, утончённость и иллюзорность скрипичного звучания, создавая высочайшие образы лирики, света и красоты, а другое, — за счёт тотальной диссонантности и напряжённого взаимодействия горизонтали и вертикали участвует в воплощении предельной по накалу экспрессии трагедийной образной сферы.
Рождённые процессом распредмечивания музыкальной материи во второй половине XX-начала XXI веков, тембро-формы активизировали свойство скрипичного звука накапливать экстрамузыкальную семантику. Демонстрирующие его структурно-смысловые этапы бытия, подчинённые принципам развёртывания и свёртывания, они балансируют на стыке внутри- и внемузыкального, звучания и беззвучия, бытия — инобытия. При этом каждый из них обретает самоценность и одновременно потребность в объединении, обусловливая возрастание роли синестетических механизмов восприятия. В плане общей перспективы развития скрипичной музыки роль сонорики трудно переоценить, поскольку она демонстрируют безграничные выразительные возможности инструмента в передаче самых разнообразных и тончайших психологических состояний человека.
Проведённый исполнительский анализ сегментов сочинений второй половины XX - начала XXI веков, свидетельствуют о том, что художественный потенциал звукового образа солирующей скрипки обогащается всеми возможными способами - за счёт расширенной трактовки традиционных и нетрадиционных приёмов игры, основанных на радикально новых звукообразовательных механизмах. Они поверяют устоявшиеся границы звуко-тембровых возможностей инструмента и выразительности скрипичной музыки в целом. Уникальная неповторимость художественного результата в разных исполнительских версиях полностью зависит от манеры игры музыканта, его трактовки технических и акустических параметров скрипки. Важно то, что «заложенная» в композиторском тексте многозначность, реализуется не только с помощью варьирования зафиксированных в нём темпа, динамики и артикуляции, но и благодаря другим компонентам скрипичного исполнительского мастерства (штрихов, характера ведения смычка, атаки и снятия звука и мн. др.). Анализ одинаковых сегментов музыкального текста в их различном озвучании выявил обусловленность преобразования, а иногда и коренной трансформации звукообраза скрипки личными усилиями музыкантов- виртуозов нового поколения на пути достижения невозможного. Были обнаружены существенные отклонения от заданных композитором в нотном тексте указаний исполнения традиционных и нетрадиционных приёмов, а также штриховой техники и динамической нюансировки. Особую роль в этом играет и новая система взаимоотношений исполнителя с композиторским текстом, которая менялась на протяжении столетий и продолжают развиваться до настоящего времени. Исполнительский «словарь» скрипичных сочинений в концертных версиях выдающихся современных артистов демонстрирует свободное творческое переосмысление полностью и частично зафиксированных нотографии, обозначений темпа, динамики, артикуляции, а также приёмов и способов взаимодействия с инструментом. Диапазон их варьирования ограничен только уровнем технической оснащённости, степенью дарования и концепцией.
Таким образом, в диссертационном исследовании выявлено, что процесс становления и обновления технических, акустических возможностей инструмента, а вместе с ним обогащение интонационного словаря, появление неизвестных ранее способов и приёмов звукоизвлечения направлены к предельному расширению возможностей звукового образа скрипки, способного воплощать в авторских и исполнительских текстах все сферы образно-художественного содержания, а также звуки окружающего современного мира и иных нематериальных сфер.
Настоящее исследование показало, что для сочинений второй половины XX - начала XXI столетий характерна оригинальная трактовка звукообраза солирующей скрипки. Композиторские и исполнительские искания нашли воплощение в новых техниках композиционного письма, где возрастает значение творческой свободы и фантазии исполнителя, а также его личного «скрипичного словаря». Невозможность полной фиксации в партитуре тончайших нюансов скрипичного звукообразования и звуковедения возлагает большую ответственность на музыканта-
исполнителя. Композитор передаёт ему эстафету в тембро-звуковой реализации художественной идеи своего сочинения. В этой связи, звуковой образ скрипки и его творец-исполнитель становятся неразделимыми! Вот почему в качестве перспективы обозначается следующий этап исследования интерпретаций скрипачами новейших сочинений современности. А поскольку развитие музыкального искусства бесконечно, то так же и бесчисленны звуковые лики солирующей скрипки, а значит остаётся открытым и процесс их постижения исследователем и исполнителем- практиком.