Ланских Анна Владимировна. Речевое поведение участников реалити-шоу: коммуникативные стратегии и тактики

brief description

Ланских Анна Владимировна. Речевое поведение участников реалити-шоу: коммуникативные стратегии и тактики : диссертация ... кандидата филологических наук : 10.02.01 / Ланских Анна Владимировна; [Место защиты: Ур. гос. ун-т им. А.М. Горького]. - Екатеринбург, 2008. - 183 с. : ил. РГБ ОД, 61:08-10/737

Уральский государственный университет им. А.М.Горького
На правах рукописи

104.2 0 0.8 1 6 9 98 -
Ланских Анна Владимировна
РЕЧЕВОЕ ПОВЕДЕНИЕ УЧАСТНИКОВ РЕАЛИТИ-ШОУ: КОММУНИКАТИВНЫЕ СТРАТЕГИИ И ТАКТИКИ
Специальность 10.02.01-русский язык
Диссертация на соискание научной степени кандидата филологических наук
Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор Борисова И.Н.
Екатеринбург
2008 
ОГЛАВЛЕНИЕ
L
ВВЕДЕНИЕ З
ГЛАВА 1. Речевое поведение как объект коммуникативно-прагматического исследования 9
1.1. Речевое поведение в контексте коммуникативно-прагматической парадигмы. 9
1.2. Речевое поведение в аспекте коммуникативного целеполагания 23
1.3. Методика анализа речевого поведения: речевые ходы и шаги,
коммуникативные стратегии и тактики 35
Выводы 45
ГЛАВА 2. Стратегии и тактики кооперативного речевого поведения участников рсалитн-шоу 47
2.1. Кооперативное'общение: специфика и разновидности 47
2.2. Коммуникативная прагматика кооперативного речевого взаимодействия участников реалити-шоу: синтагматический аспект 50
2.3. Кооперативные стратегии и тактики: парадигматический аспект 74
Выводы 84
ГЛАВА 3 Стратегии и тактики конфликтного речевого поведения участников реалити-шоу 87
3.1. Речевой конфликт: структура и динамика 87
3.2. Коммуникативная прагматика конфликтного речевого взаимодействия участников реалити-шоу: синтагматический аспект 91
3.3. Конфликтные стратегии и тактики: парадигматический аспект 123
Выводы 139
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 141
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 143
ПРИЛОЖЕНИЕ 156
з
ВВЕДЕНИЕ
Современное лингвистическое знание характеризуется интересом исследователей к коммуникативной стороне языка, который рассматривается как «форма жизнедеятельности человека, способ выражения личности и организации межличностного общения в процессе совместной деятельности людей» [Сусов 1989: 9]. Антропоцентрический фокус определил переход «от актуализационной модели структурной лингвистики к контексту ал изационн ой модели языка в действии» [Баранов 1997: 4]; акцент изучения соответственно переместился «с языковой системы на продукты коммуникативной деятельности» [Седов 2000: 298]. Одной из важных задач становится выявление закономерностей «речевых поступков индивидуумов в предлагаемых обстоятельствах, отражающих специфику языкового существования данного говорящего коллектива в данном общественном устройстве» [Винокур 1993: 5], осуществляемое в рамках коммуникативно¬прагматического подхода (см.: Н.Д. Арутюнова, В.В. Богданов, И.Н. Борисова, А. Вежбицка, Е.М. Верещагин, Т.Г. Винокур, Т.А. ван Дейк, О.С. Иссерс, В.Г. Костомаров, М.Л. Макаров, М.Ю. Олешков, Дж. Остин, К.Ф. Седов, И.А. Стернин, И.П. Сусов, С.А. Сухих, Н.И. Формановская, У. Чейф и
ДРО-
Данное диссертационное исследование соответствует обозначенной тенденции: оно посвящено коммуникативно-прагматическому описанию речевого поведения участников реалити-шоу.
Реалити-шоу - это новый для российского телевидения развлекательный жанр, основанный на круглосуточной видеосъемке будничной жизни участников программ, которыми чаще всего становятся молодые люди в возрасте от 18 до 30 лет. Специфику ситуации реалити-шоу составляет практическая мотивация «выигрыш»; решающими при определении победителя являются голоса телезрителей. Необходимость ориентироваться на «аудиторию молчащих наблюдателей» объясняет повышенную стратегичность речевого поведения участников реалити-шоу: модели
коммуникации, характерные для естественного общения, находят в поведении игроков предельно рельефное, обостренное воплощение. Возможность выявления специфики речевого поведения современников, прагматического осмысления его лингвистических параметров объясняет актуальность исследования.
Материалом исследования стали расшифровки видеозаписей трех реалити-шоу: «За стеклом» (1 ноября - 1 декабря 2001 года, TV-6), «Большой Брат» (10 мая - 10 августа 2005 года, ТНТ), «Дом-2» (трансляция шоу началась 11 мая 2004 года в эфире ТНТ и продолжается до сих пор). Перечисленные программы были отобраны нами как наиболее заметные реалити-шоу на российском экране.
Первым реалити-шоу на российском телевидении стала передача «За стеклом» (TV-6). Концепцию первого в нашей стране реалити-проекта организаторы определили так: «Подглядывать - не запрещено, не смотреть -
невозможно». В оборудованное под квартиру помещение поселили шесть человек - троих юношей и трех девушек. Участники проекта на месяц были изолированы от мира: покинуть «квартиру» можно было, только выйдя из игры. Кроме того, в «квартире» отсутствовали телевидение, радио, Интернет, телефон, игроки не имели права общаться с внешним миром. Круглосуточно «жители застеколья» находились под наблюдением видеокамер и микрофонов, позволявших транслировать шоу в режиме «прямого включения». Стены квартиры, располагавшейся на первом этаже гостиницы «Россия», были прозрачными; к одной из стен был открыт свободный доступ для всех желающих. Зрители, которые могли наблюдать за ходом реалити- шоу по телевизору, в режиме круглосуточной Интернет-трансляции или через стеклянную стену, решали судьбу игроков: по результатам голосования участники постепенно покидали программу, в финал вышло лишь двое игроков - юноша и девушка.
Противоречащая моральным установкам социума идея проекта - игнорирование этического табу «подглядывать нельзя» - вызвала широчайший резонанс в обществе. Фотографии участников шоу появились на первых страницах центральных федеральных изданий («Комсомольская правда», «Известия» и др.). С резкой критикой программы «За стеклом» выступила Русская Православная Церковь; медиаобозреватели расценили показ шоу «За стеклом» как начало отсчета времени нового телевидения [Голынко-Вольфсон, www; Аронсон, www; Уразова 2003].
Со дня премьеры реалити-шоу на отечественном телевидении прошло семь лет, и за это время зрителю было предложено множество проектов данного формата («Голод», «12 негритят», «Кандидат», «Последний герой», «Фабрика Звезд», «Стань Звездой», «Сердце Африки», «Гарем», «ТАТУ в Поднебесной», «Ты - супермодель», «Ребенок-робот», «Офис» и мн. др.). В одних шоу участники переносились в сложные для выживания, экстремальные условия - на необитаемый остров, в незнакомый город; игроками других проектов становились начинающие музыканты; третьи реалити-шоу предполагали решение участниками сложных головоломок. Однако наиболее популярными остаются реалити-шоу, основанные на видеосъемке повседневной бытовой жизни. Участниками таких проектов становятся обычные люди (узнаваемость типажей - основное условие при отборе кандидатов), чаще всего - молодежь в возрасте от 18 до 30 лет. Речевое поведение игроков именно этого типа реалити-шоу является объектом нашего исследовательского внимания.
і
Основным источником речевого материала в диссертации является реалити-шоу «За стеклом». Передачи «Большой Брат» и «Дом-2», как более поздние, отличаются, как указывает медиаобозреватели [Шенгелия, www], «перевесом шоу над реальностью». Это отражается на способе подачи видеоматериала: если передача «За стеклом» содержит большое количество продолжительных диалогов, то в шоу «Большой Брат» и особенно «Дом-2» преобладают обусловленные операторской «нарезкой» небольшие фрагменты речевых взаимодействий. 
Видеозаписи реалити-шоу «За стеклом» (3,5 часа) были трансформированы нами в графический текст по методике записи устной разговорной речи, принятой на кафедре риторики и стилистики русского языка Уральского государственного университета (см. Живая речь 1995: 7-10) и оформлены в виде приложения. Видеозаписи программ «Большой Брат» и «Дом-2» подверглись выборочной расшифровке. Объем проанализированного материала - свыше 20 часов видеозаписей — обеспечивает достоверность полученных выводов.
В работе приняты два способа предъявления речевого материала. Аналитический способ применяется при комплексном анализе коммуникативных фрагментов. Границы коммуникативных фрагментов чаще всего обусловливаются монтажом; в некоторых случаях они могут определяться по признаку смысловой (или тематической), коммуникативно¬синтаксической (основанной на прагматической связности) и структурной (жанрово-композиционной) целостности [Борисова 2001: 25]. При
необходимости подтвердить примерами выводы типологического характера используется демонстрационный способ предъявления речевого материала. В качестве демонстрационного иллюстративного материала используются небольшие, но характерные в исследуемом отношении фрагменты речевых взаимодействий.
Объект исследования - речевое поведение участников реалити-шоу «За стеклом», «Большой Брат» и «Дом-2».
Предмет исследования — коммуникативные стратегии и тактики речевого поведения участников реалити-шоу, представленного в двух основных разновидностях коммуникации - кооперативной и конфликтной.
В качестве элементарной единицы анализа нами используется фрагмент реплики одного коммуниканта, соотносящийся с единичным речевым действием.
Цель работы - коммуникативно-прагматическое описание речевого поведения участников реалити-шоу в конфликтных и кооперативных ситуациях общения - определила необходимость поэтапного решения следующих исследовательских задач:
1) на основе анализа российской и зарубежной лингвистической литературы сформулировать рабочие определения и уточнить соотношение базовых теоретических понятий исследования - коммуникативной стратегии, коммуникативной тактики, речевого хода;
2) выявить минимальную единицу анализа речевого поведения, соответствующую элементарному уровню речевого планирования;
3) разработать методику коммуникативно-прагматического анализа речевого поведения в терминах коммуникативных стратегий и тактик с опорой на минимальную единицу планирования речи;
4) используя' предложенную исследовательскую методику анализа речевого поведения, выявить и описать основные коммуникативные стратегии и тактики, характерные для конфликтного и кооперативного речевого взаимодействия участников реалити-шоу.
Исследование речевого поведения участников реалити-шоу осуществлено в рамках комплексного коммуникативно-прагматического подхода, обусловившего применение совокупности методов и приемов анализа фактического материала. В работе использованы общенаучные методы наблюдения, обобщения, классификации, а также специальные методы лингвистического описания, стилистического и компонентного анализа.
Научная новизна диссертации определяется следующими факторами:
1) в работе впервые обоснована и применена комплексная методика анализа речевого поведения в терминах коммуникативных стратегий и тактик;
2) предпринято описание основных стратегий и тактик кооперативного и конфликтного речевого поведения участников реалити-шоу;
3) в научный оборот введен новый, ранее не подвергавшийся
коммуникативно-прагматическому исследованию речевой материал - текстовые расшифровки видеозаписей реалити-шоу.
Теоретическая значимость работы объясняется ее вкладом в теорию коммуникации: предложена универсальная коммуникативно-прагматическая методика анализа речевого поведения в терминах коммуникативных
стратегий и тактик; определено соотношение вербальных (речевой ход, речевой шаг) и когнитивных (коммуникативные стратегия и тактика) единиц описания речевого поведения; выявлены и охарактеризованы типологические
признаки коммуникативных стратегий и тактик кооперативного и
конфликтного общения.
Практическая ценность исследования заключается в возможности использования его результатов в преподавании курсов и спецкурсов по культуре речи, теории коммуникации и коммуникативной прагматике. Кроме того, полученные выводы могут быть использованы в практике преподавания русского языка как иностранного.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Единицами описания речевого поведения являются речевые поступки. План выражения речевого поступка составляет речевой ход - фрагмент реплики одного коммуниканта. Речевой ход, в свою очередь, представлен в виде речевых шагов - функционально и синтагматически сопряженных элементарных речевых действий с типовой коммуникативной интенцией. Речевые шаги и ходы являются вербально выраженными. План содержания речевого поступка задается коммуникативной тактикой, передающей локальную речевую интенцию и манифестированной данным речевым ходом. Коммуникативные тактики конституируют коммуникативную стратегию - генеральную макроинтенцию, определяющую организацию речевого поведения коммуниканта в соответствии с коммуникативными / некоммуникативными целями говорящего и специфическими условиями общения. Коммуникативные стратегии и тактики соотносятся с когнитивным (ментальным) уровнем организации речевого поведения.
2. Разработанная в диссертации методика анализа речевого поведения заключается в движении от рассмотрения сегментов речевого потока к стратегической реконструкции речевых партий коммуникантов. Первый этап анализа - декодирование тактик, релевантных для речевого поведения говорящих в границах коммуникативного фрагмента - осуществляется путем исследования манифестирующих коммуникативные тактики речевых ходов. Учитываются языковые и паралингвистические показатели, структурная организация речевой интеракции, выбор темы, составляющей основу речевого хода. Определяется закрепленность тактик за отдельными стратегиями речевого поведения говорящих в данном коммуникативном фрагменте. Второй этап анализа - систематическое описание тактик по признаку их соотнесенности с коммуникативными стратегиями говорящих на протяжении взаимосвязанных коммуникативных фрагментов - включает в себя составление сводного перечня выявленных коммуникативных тактик и осмысление их функциональной близости.
3. Речевое поведение участников реалити-шоу представлено в двух основных разновидностях коммуникации - кооперативной и конфликтной. Для кооперативного речевого поведения участников реалити-шоу релевантными являются стратегии солидаризации, искренности, повышения статуса коммуникативного партнера, создания положительной тональности общения; для конфликтного речевого поведения игроков характерны коммуникативные стратегии доминирования говорящего, понижения статуса коммуникативного партнера, коммуникативного противостояния, создания негативной тональности общения. Универсальной для конфликтного и кооперативного речевого поведения является стратегия самопрезентации. В кооперативном речевом взаимодействии стратегия проявляет себя в тактиках, связанных с принижением самооценки (тактики самокритики, самоумаления и др.); в конфликтном речевом взаимодействии наблюдаются тактики, основанные на гипертрофировании эготемы и приращении компонента положительной самооценки (тактики демонстрации личного превосходства, утверждения собственной правоты и др.).
4. Коммуникативная ситуация реалити-шоу ориентирует речевое поведение его участников на аудиторию телезрителей; заданная жанром игры установка на соперничество определяет преобладание конфликтного речевого взаимодействия над кооперативным. В ряде случаев коммуникативная ситуация игры проявляет себя и в гармоничном речевом поведении участников реалити-шоу - например, при необходимости заручиться поддержкой союзников для сговора против соперников, Наибольшую продуктивность демонстрируют воспроизводящие ключевую интригу реалити-шоу стратегии самопрезентации (цель - моделирование образа говорящего) и доминирования говорящего (цель - несанкционированное присвоение лидирующей роли). Репрезентация этих стратегий наиболее отчетливо отражает характерную для речевого поведения игроков «двойную адресованность» (коммуникативному партнеру / аудитории телезрителей). Стратегия понижения статуса коммуникативного
партнера в условиях игры приобретает смысл дискредитации адресата в глазах зрителей шоу.
5. Описание речевого поведения участников реалити-шоу позволяет типологизировать речевые ходы и коммуникативные тактики. По критерию конструктивной сложности выявляются простые (в том числе нулевые) и комбинированные речевые ходы. По критерию степени тактической актуализации разграничиваются речевые ходы функционально определенные (характеризующиеся полной тактической атрибуцией) и функционально неопределенные (тактический смысл не декодируется либо декодируется не полностью). Коммуникативные тактики различаются по критерию стратегической закрепленности: выделяются специфические (прикрепленные к определенной стратегии) и неспецифические (не имеющие стратегической закрепленности и получающие её только в прагматическом пространстве конкретной речевой партии) коммуникативные тактики.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были изложены в докладах на Всероссийских и Международных научных конференциях в Екатеринбурге (2004, 2005, 2006, 2007), Казани (2007), Москве (2006, 2008). Диссертация обсуждалась на кафедре риторики и стилистики русского языка Уральского
государственного университета им. А. М. Горького. По теме диссертации опубликовано девять работ, в том числе статья в ведущем рецензируемом журнале, рекомендованном ВАК РФ.
ГЛАВА 1. Речевое поведение как объект коммуникативно-прагматического исследования
1.1. Речевое поведение в контексте коммуникативно-прагматической
парадигмы
История развития языкознания, как и любой другой отрасли знания, представляет собой поступательный процесс смены научных парадигм. На современном этапе актуальной в лингвистике становится коммуникативно-прагматическая парадигма, связанная с отказом от понимания языка как некоей абстрактной сущности, замкнутой в себе и самодостаточной системы; отмечается глобальная онтологизация лингвистических исследований, в контексте которых язык предстает как особого рода бытие, «сплошная среда, вне которой и без участия которой ничто не могло бы произойти в нашей жизни» [Гаспаров 1996: 5].
Термин прагматика был введен в научный обиход одним из основателей семиотики Ч. Моррисом. Следуя идеям Ч. Пирса, Моррис разделил семиотику на семантику - учение об отношении знаков к объектам действительности, синтактику - учение об отношении между знаками, и прагматику - учение об отношении знаков к тем, кто пользуется знаковыми системами; об отношении между говорящим субъектом и его речевым произведением (см.: Степанов 1981; Арутюнова 1981; Арутюнова, Падучева 1985 и др.). Указывалось, что «прагматика имеет дело со всеми психологическими, биологическими и социологическими явлениями, которые наблюдаются при функционировании знаков» [Моррис 1983: 63].
Изначально понятие прагматики характеризовало скорее исследовательскую позицию, нежели специальное научное направление: была выделена лишь центральная прагматическая категория - субъект, но о наличии четких контуров прагматики говорить было нельзя. Как следствие, определение . прагматический (ср.: прагматические исследования,
прагматическая парадигма) и в современных научных словоупотреблениях образует один синонимический ряд со словами коммуникативный, коммуникативно-функциональный, рече-деятельностный и под.
В узком понимании термин прагматика связан с выделением в рамках прагматического (в широком смысле) подхода к анализу языка таких наук, как лингвистическая прагматика и коммуникативная прагматика.
Лингвистическая прагматика стала результатом попыток ученых уточнить описания значений слов и высказываний. Стимулом к этому явилось осознание того, что «семантические свойства языковых единиц, помещенных в достаточно длинный и динамически развертывающийся контекст, оказываются существенно иными, нежели семантические свойства тех же единиц, рассматриваемых в изолированном виде или в коротком контексте» [Степанов 1981: 326; см. также: Скляревская 1996; Шрамм 1982, Шмелев 1964, Алексеев 1982]. Фундаментом науки стал опыт изучения недескриптивных слов - логических связок, кванторов, дейктических местоимений и наречий,
модальных частиц, оценочных предикатов, глаголов пропозиционального отношения (см.: Арутюнова, Падучева 1985; Демьянков 1981). Логика прагматического исследования языковых единиц заключалась в движении от смысла текста к значению слова, т.е. была противоположна логике традиционной описательной лингвистики. В поле внимания лингвистов оказались не только акты говорения, но и восприятия речи, ее понимания и интерпретации. Следовательно, коммуникативно-прагматические
исследования стали учитывать не только фактор субъекта речи, но и фактор адресата, а также ситуацию общения. Отныне языковеды осознают, что их дело - «посредством адекватных приемов изучать и описывать актуальную языковую реальность, не примешивая к описанию, которое должно быть синхронным, никаких априорных теоретических или исторических допущений» [Бенвенист 1974: 23]. Объект лингвистических исследований с этого момента - «имманентная реальность языка» [Гаспаров 1996: 5], и, будучи особой средой, язык «не существует вне нас как объективированная данность; она находится в нас самих, в нашем сознании, нашей памяти, изменяя свои очертания с каждым проявлением нашей личности» [Там же]. Сущностными характеристиками лингвистики становятся антропоцентризм («исследование языка возможно лишь исходя из человека в его мире...» [Рузин 1993: 48]) и междисциплинарность, связанная с привлечением в сферу лингвистических исследований данных других наук.
Условной датой методологического сдвига признается рубеж 1960-х - 1970-х годов. Однако присущие коммуникативно-прагматической лингвистике идеи мы находим и в более ранних трудах отечественных и зарубежных ученых: В. фон Гумбольдта, А.А. Потебни, Фердинанда де Соссюра, И.А Бодуэна де Куртене, Л.В. Щербы, P.O. Якобсона, Л.П. Якубинского, М.М. Бахтина и др., выступавших за широкое понимание феномена языка.
Так, В. фон Гумбольдт (1767-1835) [Гумбольдт 1985] определял язык как энергию, работу духа в противоположность языку как системе. А.А. Потебня (1835-1891) писал: «Совокупность слов и правил только в живой речи становится языком; но как эта мумиеобразная или окаменелая в письме речь, так и грамматика со словарем - действительно существуют - и язык есть столько же деятельность, сколько и произведение» [Потебня 1993: 27]. Слова Ф. де Соссюра о том, что «единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя» [Соссюр 1956: 363] были интерпретированы Э. Бенвенистом [Бенвенист 1974: 23] как отправные в формировании обновленной концепции лингвистической науки. Л.В. Щерба обнаружил признаки социальной обусловленности, процессуальное™ и интерсубъектности речевой деятельности [Щерба 1956: 256-257]. М.М. Бахтин еще в 1920-е годы предложил отличать единицы языка (слова и предложения) от единиц речи (высказываний); особое внимание ученый обратил на роль контекста [Бахтин 1979]. Именно Бахтин является родоначальником теории речевых жанров, явившейся одной из составляющих коммуникативной прагматики в ее современном виде. Также
интересующая нас проблематика раскрывается в работах М.М. Бахтина, изданных под именем В.Н. Волошинова (эти работы входят в так называемые «сочинения круга Бахтина») - в частности, это исследование «Марксизм и философия языка» [Волошинов 1995]. P.O. Якобсон использует понятие «речевой акт» и описывает его компоненты (адресант, адресат, код, контакт, сообщение, контекст), выделяя функции, соответствующие каждому из компонентов [Якобсон 1975].
Тем не менее эти идеи, хронологически предварившие собственно прагматический переворот, несмотря на безусловную теоретическую значимость и для современных исследований, характеризуются в большинстве своем как разобщенные в пространстве лингвистики. Тотальная «переориентация языкознания с системно-структурной парадигмы на коммуникативно-функциональную» [Салимовский 2002: 4] происходит во второй половине XX века. Объектом лингвистических исследований в контексте новой парадигмы становится «речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах из сознания» [Арутюнова 1990: 136— 137].
В связи с этим прежде всего нужно сказать об исследованиях разговорной речи, которые стали возможны благодаря появлению в 1960-х годах компактных ручных магнитофонов с функцией записи. В распоряжении лингвистов оказался богатый и совершенно новый языковой материал. Русскую разговорную речь начинают исследовать сразу несколько независимых друг от друга групп ученых - сектор СРЛЯ Института русского языка АН СССР под руководством Е.А. Земской, исследовательские группы
О.Б. Сиротининой и О.А. Лаптевой. Заметим, что в 1970-80-е годы разгорелась острая дискуссия, связанная с различными интерпретациями статуса разговорной речи. Так, ученые группы Е.А. Земской отметили условность термина «разговорная речь» и заявили, что правильнее называть данное явление разговорным языком [РРР 1973]. Основанием для этого суждения послужил факт особой системной организации разговорной речи, отличной от системы кодифицированного русского литературного языка. По мнению исследователей, все носители русского языка владеют двумя различными языками - литературным и разговорным - и используют то один, то другой в зависимости от ситуации и условий общения. О.Б. Сиротинина предложила следующее определение разговорной речи: это устная форма неофициального непосредственного общения, функциональная разновидность языка; но разговорная речь может обслуживать любой стиль, в том числе разговорный, который характеризуется обиходно-бытовой тематикой [Сиротинина 1983] {курсив мой. - А.Л.). О.А. Лаптева выдвинула понятие «устно-разговорная разновидность литературного языка». По мнению исследовательницы, эта форма речи включает в себя и публичные, и непубличные типы речи; ее признаки: адресованность, ситуативность, диалогичность. В трактовке О.А. Лаптевой модель разговорной речи является
концентрической: степень некодифицированности возрастает от центра к периферии [Лаптева 1976].
В результате дискуссии в качестве базового было принято следующее определение, зафиксированное в БЭС «Языкознание»: «Разговорная речь - это разновидность устной литературной речи, обслуживающая повседневное обиходно-бытовое общение и выполняющая функции общения и воздействия» [Лаптева 1998: 407]. Заметим, что, хотя методология анализа разговорной речи в рамках указанных исследований и строилась на поуровневом принципе (рассматривались особенности фонетики, лексики, морфологии, синтаксиса), в то же время были открыты и описаны такие новые для лингвистической науки явления, как связь с конситуацией, активное использование просодии и жестов (Е.А. Земская и др.), дискретность устной, речи, ее порождение в виде последовательности сегментов, а также неприменимость стандартного понятия предложения к устной речи (О.А. Лаптева). Именно с появлением в отечественной науке такого объекта, как разговорная речь, стало ясно, что понимание природы человеческого общения невозможно без учета контекста.
Другое важное направление в отечественной науке, легшее в основу современной коммуникативной прагматики - это советская психолингвистика (или теория речевой деятельности). Так, С.А. Сухих отмечает: «Проблема общения, одной из сторон которой выступала коммуникация, традиционно находилась в центре внимания отечественных психологов» [Сухих 2004: 4]. Работу отечественной школы психолингвистики характеризует стремление разобраться в речепорождающих механизмах, сценариях коммуникативного поведения, взаимосвязях контекста и речевой продукции. Предтеча отечественной психолингвистики Л.С. Выготский указывал на то, что в своих базовых, первичных формах мышление носит невербальный характер; в сознании говорящего существует некое аморфное представление о будущем содержании высказывания до начала процесса вербализации: «мысль имеет свое особое строение и течение, переход от которого к строению и течению речи представляет большие трудности» [Выготский 1982: 355]. Процесс формирования высказывания, переход от мысли к слову он сравнивал с «нависшим облаком, которое проливается дождем слов» [Там же: 356]. Идеи Л.С. Выготского, связанные с вопросами организации процесса порождения речи как последовательности взаимосвязанных фаз деятельности, были развернуто обоснованы в работах основателя отечественной психолингвистики А.А. Леонтьева и его единомышленников (Т.В. Рябова- Ахутина, Е.Ф. Тарасов и « др.), объединившихся в Московскую психолингвистическую школу. В рамках Московской психолингвистической школы было обосновано понятие речевой деятельности, выделены ее виды, фазы и механизмы реализации.
В исследованиях Н.И. Жинкина детальную разработку получил вопрос о соотношении вербального и невербального мышления. Основа концепции Жинкина - гипотеза о существовании в сознании человека особого языка интеллекта - универсально-предметного кода (УПК). Н.И. Жинкин так
характеризует УПК: «это код непроизносимый, в нем отсутствуют
материальные признаки слов натурального языка <...> он представляет собой универсальный язык, с которого возможны переводы на все другие языки» [Жинкин 1998: 158-159]. Идея невербального базиса мышления, выдвинутая
Н.И. Жинкиным, впоследствии была разработана И.Н. Гореловым, писавшим: «Вербальная часть сообщения накладывается на предварительно выраженную невербальную систему коммуникации» [Горелов 1980: 81].
В разговоре о традициях отечественной психолингвистики необходимо назвать также имена И.А. Зимней, предложившей трехуровневую (побуждающий уровень —»■ формирующий уровень —> реализующий уровень) схему порождения речи [Зимняя 1993: 51-58] и Е.С. Кубряковой, сосредоточившей свое внимание на изучении спонтанной речи. «У нормального человека навыки речи настолько автоматизированы, - пишет Е.С. Кубрякова, - что переходных этапов между мыслью и речью может и не быть и что преобладающей формой в живой коммуникации является спонтанная речь, представляющая собой симультанное разворачивание рече-мысли. Его же мы наблюдаем и при обдумывании чего-либо и «про себя», когда поток сознания не отделим от потока мыслей в речевой форме» [Кубрякова 1991: 76]. Основной вывод отечественных психолингвистов звучит так: «Сети вербальных ассоциаций наброшены на достаточно жесткие подрамники: на систему жанрово-стилевых и статусно-ролевых стереотипов, сценариев речевого поведения» [Ушакова и др. 1989] - эти идеи получили свое развитие в работах современных исследователей речевого поведения.
Наиболее стремительными темпами коммуникативно-прагматическое направление в отечественной лингвистике развивалось в 1980-90-е годы. В это время на новом уровне происходит осмысление работ JI. П. Якубинского, JT.B. Щербы, В.В. Виноградова, М.М. Бахтина (см.: Городецкий 1990; Караулов 1987); кроме того, российским ученым становятся доступны результаты зарубежных исследований «живой речи» - важную роль в этом процессе сыграли сборники «Новое в зарубежной лингвистике», на страницах которых были опубликованы работы Т.А. ван Дейка, Дж. Остина, П. Грайса, Дж. Серля и др. Западная традиция исследования речевого поведения, также как и отечественная, имела в своей основе несколько источников. Среди них - теория речевых актов (Дж. Остин и Дж. Серль), учение о правилах общения и теория импликатур (Дж. Лич, Г. Грайс), исследования стратегий связности и понимания речи, предпринятые Т.А. ван Дейком и В. Кинчем.
В соответствии с теорией речевых актов речь рассматривается сквозь призму действий носителя языка, при этом во внимание принимается ситуативный контекст. Основной единицей является речевой акт. По Дж. Остину [Остин 1986], речевой акт - это трехуровневое образование. Его составляют: 1) локутивный акт - речевой акт в отношении к используемым в его ходе языковым средствам; 2) иллокутивный акт - речевой акт в отношении к коммуникативной цели, выраженной в ходе произнесения
некоторого высказывания; 3) перлокутивный акт - речевой акт в отношении к результатам говорения.
Минимальной единицей человеческой коммуникации, по Дж. Остину, является не предложение, а действие - совершение определенных актов, таких как констатация, вопрос, приказ, описание, объяснение, извинение, благодарность, поздравление. Теория речевых актов в лингвистическом описании оказалась на стыке семантики и прагматики: значения высказывания в абстракции от факторов говорящего, слушающего и остальных параметров коммуникации относятся к области семантики; значения же высказывания как «конституента» речевого акта находятся в области прагматики.
Идеи Дж. Остина были развиты в работе Дж. Серля «Что такое речевой акт?» [Серль 1986], в которой говорение рассматривается как совершение определенных действий. Вступая в контакт, говорящий может добиваться различных целей: от получения или передачи какой-либо информации до выражения чувств, желания, нежелания, сомнения, восторга... Речевое намерение коммуниканта Дж. Серль называет «иллокуционным»; специфика речевого процесса, с точки зрения исследователя, заключается в разгадывании слушающим этого намерения. Ученым был предложен термин «успешный иллокуционный акт», суть которого в достижении того результата, ради которого был задуман и осуществлен акт говорения.
Подход к речевому акту как к способу достижения целей, возникающих в ходе социального взаимодействия людей, стал базовым для теории речевых актов: «исходный тезис теории речевых актов - разграничение
пропозиционального содержания высказывания и его иллокутивной функции» [Кирвалидзе 1988: 58]; «наряду с такими компонентами, как говорящий, слушающий, высказывание, обстоятельства, без которых не обходится ни одна модель общения, модель речевого акта в теории речевых актов включает в себя также цель и результат речевого акта» [Кобозева 1986: 13].
Важной составляющей анализа речевого поведения является теория импликатур Г. Грайса [Грайс 1985]. Обратившись к анализу небуквальных значений выражений (импликатур), Грайс установил, что адресат, обладающий языковой компетенцией, способен понять отличие интенции говорящего от формального значения высказывания. Общий принцип нормального речевого общения, помогающий «читать» импликатуры и выяснять истинные намерения говорящего, Г. Грайс назвал принципом сотрудничества, или коммуникативной кооперации. На этом принципе основаны частные правила речевого общения - коммуникативные постулаты, или максимы: Количества, Качества, Отношения и Способа выражения [Там же]. Список постулатов Г. Грайса в целом дополняет перечень принципов Дж. Лича, который говорил о принципе перерабатываемое™ (упрощающем процедуру декорирования для воспринимающей стороны), принципе ясности, принципе экономии и принципе выразительности (цит. по [Yule 2003]).
Т.А. ван Дейк и В. Кинч заявили о том, что лингвистическая теория должна рассматривать не отдельные изолированные предложения, а последовательности предложений, характеризующиеся глобальной и локальной связностью (когерентностью). Связность понимается как стратегия, создающая необходимые условия для осуществления успешной коммуникации; сущность когерентности заключается в том, что результаты предшествующих речевых действий создают условия для последующих [Дейк, Кинч 1988].
Названные работы западных ученых выполнены в рамках коммуникативно-прагматического направления лингвистических
исследований.
Таким образом, формирование коммуникативной прагматики было связано с переходом от изучения отдельных лексических единиц к изучению более крупного по масштабу объекта - речевого поведения.
В нашей работе речевое поведение понимается как «протекающая в реальных координатах пространства и времени, ситуативно и социально обусловленная коммуникативная деятельность» [Борисова 2001: 182].
Важнейшими сущностными характеристиками речевого поведения являются интенциональность, интерактивность, дискретность и ситуативная обусловленность. Прокомментируем каждый из этих признаков.
1. И

bibliography

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Коммуникативно-прагматическое исследование кооперативного и конфликтного речевого взаимодействия позволяет нам сделать ряд выводов обобщающего характера.
Речевые партии участников реалити-шоу отличаются полистратегичностью, то есть одновременной репрезентацией нескольких стратегий, взаимодополняющих и усиливающих друг друга. Коммуникативные стратегии при этом характеризуются встроенностью в различные «векторы общения», которые могут быть соотнесены с основными компонентами акта речи (по Р. Якобсону). Стратегия самопрезентации и стратегия доминирования говорящего связаны с формированием образа адресанта; стратегии понижения / повышения статуса коммуникативного партнера направлены на конструирование концепции адресата; стратегии искренности и создания позитивной / негативной тональности общения определяют соответствующий код речевого взаимодействия; стратегии солидаризации и коммуникативного противостояния отражают соотношение своего и чужого в прагматическом пространстве интеракции.
Однотипные стратегии, принадлежащие кооперативному и конфликтному общению, могут быть расценены как симметричные, зеркальные, что в некоторых случаях отражается в их наименованиях (ср.: стратегия понижения статуса коммуникативного партнера и стратегия повышения статуса коммуникативного партнера). Тактики-репрезентанты зеркальных стратегий также характеризуются симметричностью (так, в репертуар стратегий коммуникативного противостояния (цель — противопоставление своего и чужого коммуникативных пространств) и солидаризации (цель - демонстрация близости, общности, единодушия с коммуникативным партнером) включаются, соответственно, тактики выражения несогласия и выражения согласия, тактики выбора контрастного кода общения и выбора общего кода общения, тактики дистанцирования и создания Мы/ Они общности. Наблюдение, связанное с симметричностью конфликтных и кооперативных стратегий и тактик, позволяет в некоторых случаях прогнозировать появление в речевом поведении стратегий и тактик, антонимичных зафиксированным ранее (ср.: стратегия повышения статуса коммуникативного партнера и стратегия понижения статуса коммуникативного партнера; тактика экспликации положительного эмоционального состояния и тактика экспликации негативного
эмоционального состояния и т.д.).
Тактики, репрезентирующие конфликтные или кооперативные стратегии, не всегда жестко соотносятся с речевым поведением соответствующей
разновидности: тактики-репрезентанты кооперативных стратегий
функционируют в конфликтном речевом взаимодействии как
гармонизирующие. Кроме того, в интересах исследования мы сосредоточились прежде всего на изучении типичных образцов
гармоничного и дисгармоничного общения; однако нами были рассмотрены и примеры речевого взаимодействия, демонстрирующие размытость границ конфликтной и кооперативной коммуникации. В таких случаях кооперативные и конфликтные стратегии и тактики могут сопутствовать друг другу в рамках одного коммуникативного фрагмента.
В характеристику стратегий и тактик речевого поведения участников реалити-шоу необходимо включить и выводы, связанные со спецификой коммуникативной ситуации игры. Определяющими для коммуникативного поведения игроков оказались ориентация на аудиторию телезрителей и установка на соперничество, заданные условиями шоу. Закономерным поэтому оказалось преобладание конфликтного речевого взаимодействия над кооперативным, что отражает стремление игроков к захвату лидерства. Кооперативное речевое взаимодействие в ряде случаев определяется общей стратегией игры - например, необходимостью заручиться поддержкой союзников для сговора против соперников.
Наибольшую продуктивность в связи с коммуникативной ситуацией реалити-шоу демонстрируют стратегии самопрезентации и доминирования говорящего, отражающие ключевую интригу игры. Репрезентация этих стратегий наиболее отчетливо отражает «двойную адресованность», характеризующую речевое поведение игроков. Следует сказать и о стратегии понижения статуса коммуникативного партнера, которая в условиях игры приобретает смысл дискредитации адресата в глазах зрительской аудитории.
Коммуникативно-прагматическое описание речевого поведения участников реалити-шоу позволило нам решить вопросы методологического и теоретического плана: опираясь на заявленную в работе методику анализа речевого поведения в терминах стратегий и тактик, мы не только получили сведения о репертуаре конфликтных и кооперативных коммуникативных стратегий и тактик, но и пришли к типологическим обобщениям полученных результатов. Так, нами были разграничены специфические и неспецифические (монологовые, диалоговые, этикетные) тактики, функционально определенные (простые и комбинированные) и функционально неопределенные речевые ходы.
В ходе исследования нами были сделаны некоторые наблюдения, касающиеся национально-культурной специфики речевого поведения участников реалити-шоу - так, комментарии культурологического плана включаются в описания стратегий искренности и самопрезентации, тактик самообвинения, культурных сценариев разговора по душам и застольной беседы. На наш взгляд, изучение повседневного речевого общения с точки зрения его национально-культурной специфики составляет интересную перспективу коммуникативных исследований.
Предпринятое исследование охватывает лишь фрагмент коммуникативной реальности - сферу речевого взаимодействия участников реалити-шоу. Однако методологические и теоретические результаты, полученные в ходе проведенного анализа, могут составить основу для новых описаний коммуникативных стратегий и тактик, функционирующих в границах речевого поведения различной принадлежности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алексеев А.Я. Стилистическая информация языкового знака / Алексеев
А.Я.// Филологические науки. - 1982. - №1. - С. 50-55.
2. Аллеи Дж. Ф. Выявление коммуникативного намерения, содержащегося в высказывании/ Дж. Ф. Аллен, Р. Перро // Новое в зарубежной лингвистике. Теория речевых актов. - М., 1986. - Вып. 17. -С. 322-363.
3. Аннушкин В.И. Риторика. Экспресс-курс: учеб. пособие / В.И. Аннушкин. - М.: Флинта: Наука, 2007. - 224 с.
4. Анцупов А.Я. Эволюционно-междисциплинарная теория конфликтов/
А.Я. Анцупов // Конфликтология. Хрестоматия. - Москва - Воронеж,
2002. -310 с.
5. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Том 2: Интегральное описание языка и системная лексикография / Ю.Д. Апресян. - М.: Языки русской культуры, 1995. - 767 с.
6. Аристова Н.С. Коммуникативные стратегии высокой тональности общения (на материале английской художественной литературы XIX- XX веков): автореф. дис....канд. филол. наук/ Н.С. Аристова; Нижегор. гос. лингв, ун-т. - Нижний Новгород, 2007. — 14 с.
7. Арутюнова Н.Д. «О стыде и совести»/ Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Языки этики - М., 2000. - С. 54-77.
8. Арутюнова Н.Д. Дискурс/ Н.Д. Арутюнова // Лингвистический энциклопедический словарь.-М., 1990.-С. 136-137.
9. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. / Н.Д. Арутюнова. -М.: Наука, 1988.-310 с.
10. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата/ Н.Д. Арутюнова // Известия АН СССР. Сер. литературы и языка. Т.40. - 1981. - №4. - С.356-364.
11. Арутюнова Н.Д. Истоки, проблемы и категории прагматики / Н.Д.Арутюнова, Е.В. Падучева // Новое в зарубежной лингвистике. - М., 1985.-Вып. 16: Лингвистическая прагматика. — С.3-42.
12. Баранов А. Г. Когниотипичность текста (к проблеме уровней абстракции текстовой деятельности)/ А. Г. Баранов// Жанры речи. - Саратов, 1997.-Вып. 1.-С.4-12.
13. Барсукова М.И. Медицинский дискурс: стратегии и тактики речевого поведения врача: автореф. дис....канд. филол. наук. / М.И. Барсукова; Саратов, гос. ун-т. - Саратов, 2007. - 21 с.
14. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества/ М.М. Бахтин. - М.: Искусство, 1979. - 424 с.
15. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. — М.: Прогресс, 1974. - 447 с.
1 б.Блакар P.M. Язык как инструмент социальной власти / P.M. Блакар // Язык и моделирование социального взаимодействия. - М.: Прогресс, 1987.-С. 88-120.
17. Богданов В.В. Деятельностный аспект семантики высказывания/ В.В. Богданов// Прагматика и семантика синтаксических единиц. - Калинин, 1984.-С. 12-23.
18. Богуславская Н.Е. Культурно-речевые аспекты разговорного текста/ Богуславская Н.Е., Гиниатуллин И.А. //Человек - текст - культура. - Екатеринбург, 1994.-С. 141-153.
19. Борисова И.Н. Дискурсивные стратегии в разговорном диалоге/ И.Н. Борисова // Русская разговорная речь как явление городской культуры. -Екатеринбург, 1996.-С.21-48.