ЛЕКСЕМА ПРЕДЕЛ И ЕЕ ДЕРИВАТЫ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ: СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ И ФУНКЦИОНАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЙ АСПЕКТЫ

brief description

КИЕВСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ ТАРАСА ШЕВЧЕНКО

На правах рукописи

Гавриленко Юлия Юрьевна

УДК: 811.161.137.3

ЛЕКСЕМА ПРЕДЕЛ И ЕЕ ДЕРИВАТЫ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ: СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ И ФУНКЦИОНАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЙ АСПЕКТЫ

10.02.02. русский язык

Диссертация
на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель:
ЗАЙЧЕНКО НЕОНИЛА ФЕДОРОВНА,
кандидат филологических наук, доцент

Киев-2003

СОДЕРЖАНИЕ

Перечень условных обозначений, принятых в работе 4
Введение . 5
Раздел 1. Особенности логико-философской и лингвистической
интерпретации понятия предел ...... 17
1.1. Интерпретация понятий предел и предельность в
лингвистической литературе 17
1.2. Знаковая природа слова: когнитивный и языковой аспекты 29
1.3. Многозначная лексема предел в понятийном и
семантическом измерениях 41
1.3.1. Общие принципы двунаправленного анализа лексемы предел 41
1.3.2. Предел: слово и концепт 46
1.3.3. Слово предел в семантическом измерении 59
Раздел 2. Деривационный потенциал лексемы предел 68
2.1. Словообразовательное гнездо как комплексная языковая единица .. 68
2.2. Реализация семантико-словообразовательного потенциала
лексемы предел 77
2.2.1. Некоторые аспекты формирования семантики производного
слова 77
2.2.2. Деривационный потенциал лексико-семантических вариантов
лексемы предел 85
2.3. Инновационная парадигма со стимулом беспредел в составе
лексико-деривационного гнезда .. 91
2.3.1. Слово беспредел как единица номинации . 91
2.3.2. Семантико-словообразовательный анализ инновата
беспредел и его производных . 96
Раздел 3. Функционирование слова беспредел и его производных в
газетной речи последнего десятилетия .. 112
3.1. Специфика газетной речи в сфере языка массовой информации .. 112
3.2. Пути актуализации слова беспредел в газетной речи .. 116
3.2.1. Взаимодействие системных и речевых характеристик
слова в тексте 116
3.2.2. Функционирование слова беспредел в словосочетании .. 119
3.2.3. Семантизация слова беспредел в тексте . 127
3.3. Текстообразующая роль инновата беспредел .. 136
3.4. Лексическая пара предел беспредел в русской языковой
картине мира .. 149
Выводы 166
Список использованных источников .. 172
Перечень лексикографических источников и их сокращений .. 194
Список условных сокращений источников иллюстративного материала. 197

ВВЕДЕНИЕ

Содержательные аспекты языка в целом и его отдельных подсистем и уров­ней в частности постоянно находятся в поле зрения лингвистов, а их разработка осуществляется в русле различных научных парадигм. Отличительной тенден­цией современного этапа развития языкознания является не только существова­ние различных исследовательских ориентаций (В.Акуленко, Г.Золотова, Е.Кубрякова) традиционной”, структурно-семиотической, функционально-коммуникативной, антропологической и под., но и формирование нового конст­руктивного направления. Для него характерны синтез и интеграция парадигм научного знания, до сих пор развивавшихся преимущественно в обособлении друг от друга (Е.Кубрякова), осознание взаимодействия всех средств языка в речевом процессе (Г.Золотова).
Такой интегративный подход характерен и для активизировавшихся в последнее время исследований, проводимых на стыке семантики и семиотики. Это относится как к теоретическим проблемам лингвосемиотики (Н.Алефиренко, С.С.Ермоленко, Е.Кубрякова, А.Рудяков, В.Солнцев и др.), так и к описанию с этих позиций отдельных групп лексики (В.Гадомский).
Повышение интереса лингвистов к знаковой функции единиц выразителей определенных концептов, специфически отображающих структуру знания как отдельного индивида, так и этноколлектива в целом, стимулируется не ослабе­вающим вниманием исследователей к человеческому фактору в языке, общим движением науки и все более растущим интересом к области формирования, бытования и передачи человеческих знаний (Ю.Караулов). Не менее сущест­венной в этом отношении является также сама онтологическая природа слова-знака, содержательно-смысловой план которого обусловливается как со сто­роны своего объекта, так и со стороны пользователя, который или использует уже имеющуюся интерпретацию знака, или же создает на основе семиотиче­ского кода новую. В свою очередь, создание новой интерпретации знака (как и нового знака вообще) непосредственно связано с познавательной деятельностью человека. При таком подходе словесный знак рассматривается в качестве основной когнитивной единицы языковой системы, а язык в целом выступает посредником между вновь познаваемым и познанным. Сами же структуры мыс­лительной, познавательной деятельности человека находят свое специфическое отражение в содержательной стороне языка и его отдельных единиц, в том числе новообразований.
В антрополингвистике последних десятилетий сформировалась специальная отрасль лингвистики когнитология, исследующая процессы формирования и передачи знания средствами языковой системы, когнитивную нагруженность ее единиц. По своей сути указанный подход является антропологическим, поскольку система всегда опосредована человеком. Не случайно также, что в современной научной традиции номинация рассматривается в качестве одного из аспектов когнитивного подхода к языковым явлениям (Е.Кубрякова). Подоб­ный ракурс исследования оказывается плодотворным при освещении вопросов как первичной, так и вторичной номинации, при анализе как узуальных единиц, так и новообразований, представленных на уровне речи.
Лингвистический анализ при этом предполагает учёт всех параметров, кото­рые могут влиять на образование и закрепление языковой единицы, в том числе и разнообразных контекстуальных факторов акта коммуникации. При таком интегрированном подходе снимается также известная и достаточно условная противопоставленность системно-структурных и психологических ракурсов исследования семантики слова. Органическое сочетание системных и психоло­гических характеристик значения слова выявляется в речевом употреблении. Именно в речевой деятельности и в тексте как ее результате наиболее ярко про­является отмечаемая многими учёными (Р.Барт, М.Бахтин, Г.Колшанский, Е.Кубрякова) связь общей семиотики, когнитологии и прагмалингвистики. Текстовая семантика при этом рассматривается в качестве исходной величины для любого семантического анализа, который основывается в конечном итоге на гносеологических предпосылках мышления. Известно, что любой естественный язык имеет возможность структурировать и то, что хочет сказать человек, и то, каким образом реализовать это намерение. Для осуществления такой возможно­сти используются не только серийные языковые средства, но и потенциальные, связанные с креативным характером языка и механизмами мыслительной деятельности человека. Во втором случае речь идет об инновационной лексике, часть которой пополняет со временем корпус словарных единиц.
Достаточно показательным в этом отношении может быть, на наш взгляд, фрагмент лексико-семантической системы русского языка, представленный многозначной лексемой предел и ее производными. Необходимость дальней­шего изучения лексики, объединяемой в целостные системы (микросистемы) на основании различных критериев, определяется взаимосвязанностью лексиче­ских единиц как в словарном составе языка, так и во внутреннем лексиконе, ассоциативно-вербальной сети (Ю.Караулов) носителя языка, который осущест­вляет отбор и использование необходимых для коммуникации средств обозна­чения. Особую актуальность эта проблема приобретает с учетом эволюционных процессов, происходящих в языке под воздействием внелингвистических факторов. В результате лексический состав языка пополняется за счет иннова­ционных дериватов, обусловливая определенные изменения во внутренней организации отдельных микросистем. В свою очередь, динамические аспекты синхронной дериватологии с необходимостью предполагают выход за пределы языковой системы, изучение производных слов в ономасиологическом и функ­ционально-семантическом аспектах.
Вопросы взаимодействия лексического начала и системы словообразова­тельных средств в процессах деривации по-прежнему остаются в поле зрения ученых. Об актуальности этой проблемы свидетельствует и ряд работ, в том числе диссертационных, в которых получили освещение отдельные вопросы лексико-семантической организации словообразовательного гнезда (Е.Гинзбург, А.Тихонов, И.Улуханов, И.Фургель, О.Шевчук, Т.Шевчук, И.Ширшов, М.Янценецкая и др.). На современном уровне лингвистического описания словообразовательное гнездо (СГ) рассматривается не только как основная единица словообразовательной системы, но и как "комплексная языковая единица, играющая важную роль в системной организации лексики и словообразования" [220, 3]. Признание этого бесспорного, на наш взгляд, тезиса предполагает всестороннее изучение всех видов семантических связей между СГ и другой комплексной языковой единицей лексическим гнездом (ЛГ). Между тем многие аспекты указанной проблемы остаются недостаточно изученными. Это касается, в частности, семантической дифференциации вер­шинного слова СГ, выступающей в качестве системообразующего фактора лексико-семантической организации гнезда; взаимодействия потенциального и реализованного в СГ на определенном этапе развития языка и др. В этом плане представляет значительный интерес комплексное описание семантико-словооб­разовательных отношений между двумя составными лексическими едини­цами” (В.Морковкин) многозначной лексемой предел и СГ с одноименной вершиной в целом и отдельными элементарными лексическими единицами” (ЛСВ полисемичного слова и их дериватами) в частности.
Выделяемое нами на основе критерия словопроизводства лексико-семанти­ческое единство мы обозначили как лексико-деривационное гнездо (ЛДГ). Его части, выступая в качестве самостоятельных объектов описания, в семантиче­ском отношении образуют целостное явление. Выделение такого объединения лексических единиц производится с учетом двух основных типов семантиче­ской связи слов: 1) отношений дифференцирующего характера между ЛСВ (семемами) в структуре многозначного слова и 2) отношений объединяющего характера в рамках полисемичного слова и СГ (Ж.Соколовская). При определе­нии компонентного состава ЛДГ с вершиной предел мы учитывали, кроме зафиксированных в Словообразовательном словаре русского языка [ССРЯ, Т.1, 810], производные, по тем или иным причинам не включенные в СГ, а также появившиеся в последнее десятилетие его инновационные дериваты: беспредел, беспредельщик, беспредельщина, беспредельничать; запредел. Вводимое нами понятие в определенной мере соотносится с понятием макрогнезда, или лекси­ческого гнезда, определяемого как совокупность лексических единиц, объеди­няемых лексическими отношениями, в том числе словообразовательными” [62, 32]. Специфика нашего подхода состоит в том, что конституентами ЛДГ явля­ются производные, соотносящиеся с отдельными ЛСВ вершинного слова. Такой ракурс исследования позволяет, с одной стороны, глубже осветить специфику взаимодействия лексической и словообразовательной семантики, особенности языковой референции производных и непроизводных единиц. С другой сто­роны, это дает возможность исследовать деривационный потенциал отдельных ЛСВ в динамическом аспекте, в процессе неологизации.
Выбор для исследования лексемы предел и ее дериватов, образующих лексическую группировку с рабочим названием лексико-деривационное гнездо” (ЛДГ), обусловливается, с одной стороны, важностью для языкового сознания самого понятия предел, пронизывающего все грани человеческого бытия в его пространственно-временной и количественно-качественной опреде­ленности. С другой стороны, предельная семантика рассматривается как конкретизация языковой семантики вообще и, следовательно, изучается в раз­ных ее аспектах. Между тем, несмотря на наличие фундаментальных, в том числе диссертационных работ семасиологического и ономасиологического плана (Н.Арутюнова, А.Бондарко, Т.Булыгина, В.Виноградова, Е.Вольф, М.Гловинская, Е.Кржижкова, А.Ломов, С.Маслов, С.Попов, И.Червенкова и др.), отдельные важные аспекты семантики предельности до сих пор не были предметом специального рассмотрения ученых.
На фоне исследований процессных” и признаковых” имен с предельной семантикой предметные имена, выражающие семантику предельности своим лексическим значением, в частности и многозначная лексема предел, остаются малоисследованными. Исключение составляет, пожалуй, часть диссертацион­ной работы С.Попова (1995), где слово предел и его синонимы кратко характе­ризуются в качестве неядерных средств выражения семантики предела. Следует также отметить отдельные публикации, объектом рассмотрения которых явля­ется лексико-семантическая группа с доминантой граница” [127]. Однако сама многозначная лексема предел и соотносительные с ней дериваты не были до сих пор объектом внимания ученых.
Вместе с тем указанная единица как компонент ЛДГ и само это гнездо представляют значительный интерес в плане семантико-словообразовательного взаимодействия, отражающего динамические аспекты лексической системно­сти, когнитивно-номинативные особенности образования дериватов.
Отражательная способность человеческого сознания, фиксирующего раз­личные стороны познаваемой действительности в знаках и знаковых системах, находится в постоянном развитии. В силу этого возникает феномен, обозначае­мый как антиномия непредельности/предельности в языке (бесконечность содержания сознания/ограниченность языковых знаков)” [98, 17]. Одним из путей преодоления указанной антиномии в системе языка является, как известно, полисемия. В системе речи (и в речепорождении) это противоречие диктует” возникновение различного рода инноватов, использующих для обозначения новых понятий, нового знания уже имеющиеся в языке средства. При этом неизбежно возникает ряд вопросов. Во-первых, связывается ли поли­семичное слово в концептуальном отношении с одним концептом или же с несколькими? Во-вторых, в какой мере и каким образом концептуальная сущность (или же сущности?) многозначной лексемы сохраняется в ее дерива­тах, в частности и прежде всего инновационных, возникающих на определенном этапе развития языка? В-третьих, какое место отводится таким единицам в русской языковой картине мира, формирующейся в том числе и совокупностью текстов определенной функциональной направленности?
Ответ на эти и некоторые другие поставленные ранее вопросы можно найти, осуществив с интегративных позиций описание выделенного нами фраг­мента лексико-семантической системы языка, включающего как узуальные единицы, так и инновации. Рассмотрение последних в функционально-семантическом аспекте, в процессе словопроизводства диалектически объединяет когнитивные и номинативно-классификационные аспекты человеческого познания. Тем самым появляется возможность проследить не только становление значения производных слов в процессе неологизации, но и рассмотреть формирование их значения в рамках "антропоцентрической" этнолингвистики (А.Вежбицкая). При этом имеется возможность выявить как универсальные закономерности языковой концептуализации мира, так и некоторые национально-специфические особенности русской языковой картины мира на определённом временном срезе. Такого рода описание лексико-деривационного гнезда со словом-стиму­лом предел на разных уровнях его функционирования может также стать конкретным шагом на пути создания синтезированной модели, идущей "снизу", "от слова" (Ю.Караулов) и включающей в себя различные парадигмы (лексиче­ские, лексико-семантические, словообразовательные и под.) в качестве консти-туентов более обширных межчастеречных и межуровневых семантических полей (Р.Гайсина, Ю.Караулов).
Актуальность исследования, таким образом, обусловлена, с одной сто­роны, общим вниманием лингвистов к содержательной стороне единиц различ­ных уровней, к вопросам когниции и номинации в том числе, а с другой сто­роны, необходимостью дальнейшего освещения взаимодействия лексической и словообразовательной семантики в динамическом аспекте, в процессах неологи­зации.
Теоретико-лингвистической базой освещения фактического материала является понимание языка и речи как двух функциональных сущностей, взаи­модействующих между собой в различных аспектах речепорождения, призна­ние знаковой функции языка. При таком подходе слово выступает как знак, язык как система знаков, а текст (продукт речетворчества) как знаковый комплекс (М.Бахтин). Связующим звеном при анализе указанных феноменов выступает их содержательная сторона, в которой отражаются, фиксируются и определенным образом структурируются результаты познания и осмысления человеком фактов объективной действительности.
Работа выполнена в соответствии с плановой научной темой Развитие и функционирование славянских языков в современном мире” (№97144, Номер государственной регистрации 0198007956).
Цель диссертационной работы заключается в структурно-семантическом и функционально-коммуникативном описании лексико-деривационного гнезда с вершиной предел” в проекции на языковую картину мира носителей русского языка.
Конкретными задачами, решаемыми в ходе исследования и обеспечиваю­щими достижение его целей, являются следующие.
1. Осветить особенности логико-философской и лингвистической интерпрета­ции понятия предел.
2. Обосновать понятие лексико-деривационного гнезда и раскрыть специ­фику его внутренней организации.
3. Охарактеризовать структурно-семантические особенности конституентов лексико-деривационного гнезда многозначной лексемы предел и слово­бразовательного гнезда с одноименной вершиной.
4. Выявить факторы и особенности реализации деривационного потенциала лексемы предел и словообразовательную активность ее отдельных лек­сико-семантических вариантов.
5. Рассмотреть инноват беспредел как единицу вторичной номинации и фрагмент языковой картины мира носителей русского языка.
6. Осуществить семантико-словообразовательный анализ инновационной парадигмы со стимулом беспредел и определить ее место в лексико-дери­вационном гнезде.
7. Определить функционально-коммуникативные и прагматические пара­метры функционирования слова беспредел и его производных в газетной речи.
Источниками исследования послужили: 1) лингвистические словари рус­ского языка толковые, синонимические, этимологические, одно- и двуязычные словари других языков (28 наименований); 2) ежедневные и еженедельные, главным образом, массовые газеты различной социально-политической ориен­тации и жанрово-тематической направленности (кроме таблоидов) за 19982002гг, выходящие в России и Украине (30 наименований); 3) лингвистическая литература, отдельные научные и художественные тексты.
Материал исследования представляют около 50 лексических единиц, связанных в деривационном отношении с лексемой предел, и более 2000 тексто­вых фрагментов с лексемой предел и ее дериватами, выявленных в результате произвольной выборки из специальной литературы и периодики, и частично в результате наблюдений над живой речью носителей русского языка. Дополни­тельным материалом послужили ответы 300 информантов участников ассо­циативного эксперимента.
В качестве объекта нашего исследования выступает лексико-деривацион­ное гнездо, формируемое в русском языке лексемой предел и ее дериватами.
Предметом исследования являются структурно-семантические и функцио­нально-коммуникативные свойства лексемы предел и ее дериватов, структури­рующие восприятие определенных фрагментов объективной реальности носи­телями русского языка.
Основными лингвистическими методами исследования являются: а) метод дефиниционного, компонентного и семного анализа при рассмотрении содер­жательной стороны исследуемых единиц на уровне нормы и на уровне языковой абстракции; б) метод контекстуального анализа при выявлении функцио­нально-семантических характеристик лексических единиц, при их анализе на уровне словоупотребления; в) ассоциативный эксперимент использовался для уточнения семантики анализируемых единиц и их места в языковой картине мира носителей русского языка. Использовались также элементы трансформа­ционного анализа.
Интегративность как главный принцип описания избранного нами объекта исследования обеспечивается:
1. Анализом соотносительных и взаимодействующих подсистем русского языка лексической (лексико-семантической) и словообразовательной (семантико-словообразовательной), рассматриваемых в их статическом и динамическом аспектах.
2. Рассмотрением избранного объекта исследования на трёх взаимосвязанных уровнях: на уровне языка (языковой абстракции), на уровне нормы и на уровне индивидуального словоупотребления.
3. Учётом триединства факторов (действительность, мышление, язык),
формирующих содержательную структуру анализируемых единиц и обусловли­вающих соотношение объективных и субъективных, универсальных и специ­фических компонентов в их семантике, а также особенности функционирования в речи.
4. Совмещением семасиологического и ономасиологического ракурсов в ана­лизе компонентов лексико-деривационного гнезда.
5. Сочетанием системно-структурного, "лексикоцентрического" и функцио­нального ("текстоцентрического") подходов (А.Уфимцева) к освещению семан­тики лексических единиц.
Анализ и описание фактического материала осуществлялись "в направлении от опосредованного мышлением человека отражения мира в слове к функцио­нированию этого слова в высказывании и через это функционирование к воз­можным семантическим модификациям и через них к результатам, отклады­вающимся в языке, то есть к становлению новых системных отношений в пре­делах словаря" [24, 37]. Такое направление исследования можно определить как функциональное в самом широком лингвистическом понимании этого термина, предполагающем выявление потенциальной (система языка) и результативной (система речи) сторон языковых единиц при их функционировании. Именно поэтому лексико-деривационное гнездо предел исследуется сначала с точки зре­ния центробежных и центростремительных потенций лексических единиц в системе языка (1 и 2 разделы), а затем выявляется реализация их потенциала на примере функционирования слова беспредел и его производных в газетной речи (3 раздел работы).
Научная новизна полученных результатов заключается в том, что впервые осуществлен интегративный подход к исследованию лексико-деривационного гнезда с вершиной предел; обоснована идея развития словообразовательного гнезда и его семантической дифференциации как следствия реализации слово­образующей способности ЛСВ; обоснована возможность неединичной семанти­ческой и словообразовательной мотивации инновата беспредел; выявлено расширение его семантики и предложены коррективы по лексикографической разработке; установлено расширение семантических границ отдельных слово­образовательных типов.
Теоретическое значение работы состоит в том, что ее результаты способст­вуют уточнению отдельных положений лингвистической теории: прояснению механизмов словообразования в процессе неологизации; расширению представ­лений о словообразовательной системе как динамической совокупности реали­зованных и потенциальных единиц; уточнению специфики взаимодействия языковых и внеязыковых факторов функционирования и развития языка. Выводы, полученные в ходе анализа, представляют интерес для более глубокого осмысления процессов вторичной номинации, взаимодействия системных и речевых характеристик слова, социального и индивидуального в семантике производного слова.
Практическая ценность диссертации определяется возможностью исполь­зования фактического материала при разработке курсов словообразования и лексикологии для отечественных и иностранных студентов-филологов, спец­курсов и спецсеминаров по функциональной дериватологии, а также в лексико­графической практике при словарной интерпретации неологизмов и создании аллосемных словообразовательных словарей.
Апробация результатов работы. Основные положения работы изложены в выступлениях на 1) профессорско-преподавательской научной конференции Филология на грани тысячелетий” (Киев, 2000); 2) научных чтениях, посвя­щенных памяти академика Л.А.Булаховского Компаративные исследования славянских языков и литератур” (Киев, 2000, 2002); 3) 10-й Международной конференции Язык и культура” (Киев, 2001); 4) 11-й Международной конфе­ренции Язык и культура” (Киев, 2002); 5) Международной лингвистической конференции Функциональная лингвистика: Язык. Человек. Власть” (Ялта, 2001); 6) Международной лингвистической конференции Функциональная лингвистика: Итоги и перспективы” (Ялта, 2002).

Публикации. Основные положения исследования отражены в 5 научных публикациях.

bibliography

ВЫВОДЫ

Результаты проведенного исследования подтверждают ряд постулируемых в лексикологии и дериватологии положений: об открытости и проницаемости лексико-семантической системы языка и ее отдельных участков; о зависимости словопроизводства от лексико-семантических свойств производящего и лексических связей, в которое вступает вершинное слово СГ в своих отдельных значениях; о множественности структурно-словообразовательной и семантической мотивации производного слова; о тесном взаимодействии в процессах неологизации собственно языковых и социально обусловленных факторов; о важнейшей роли производных слов в создании национальной картины мира.
Вместе с тем, осуществленный в работе анализ структурно-семантических и функционально-коммуникативных свойств многозначной лексемы предел и ее дериватов обнаруживает ряд общих и специфических закономерностей, позволяющих уточнить существующие в научной литературе представления о структуре словообразовательного гнезда и путях ее развития.
1. В русском языковом сознании с лексемой предел связываются универсальные представления человека о сущностных сторонах бытия в его конечной пространственно-временной и количественно-качественной определенности. В этом плане обыденное восприятие действительности, отраженное в словарных дефинициях, и философская интерпретация предела как сущностного свойства конечного ("реального предела") характеризуются высокой степенью соотносительности. Слово предел, будучи опосредованным мышлением знаком действительности, представляет собой фрагмент русской языковой картины мира и соотносится как с материальными, так и с идеальными сущностями. Семантические связи между его ЛСВ в "свернутом" виде отражают структуру общественно-познавательного опыта носителей русского языка. Лингвистическая специфика русского слова предел заключается в соединении одного плана выражения с несколькими информативными смыслами, которые в других языках вербализуются разными словами.
2. Внутренним системообразующим фактором, обусловливающим единую концептуальную основу многозначной лексемы, ее лексико-семантическое тождество в речевом употреблении, является семантический признак ‛ограниченность’ (‛отмеченность в отношении конца’). Указанный признак обеспечивает также межполевые связи лексемы предел, которая входит в разные лексические группировки на уровне отдельных ЛСВ. Вместе с тем каждый из ЛСВ анализируемой единицы характеризуется определенной автономностью с точки зрения его языковой референции, парадигматических и синтагматических связей, что дает основание говорить об относительно самостоятельной концептуальной сущности отдельных созначений полисемичного слова.
Отличительное свойство анализируемых ЛСВ заключается в отсутствии у них языковых антонимов, в периферийной позиции, которую они занимают в различного рода лексических объединениях, в синонимических рядах в частности. Исключением является ЛСВ высшая степень” (максимум”), занимающий ядерную позицию в кругу лексических средств выражения семантики предела. Лексико-семантическое варьирование на внутрисловном уровне влечет за собой изменения на межсловном уровне, проявляющиеся в том числе и в реализации словообразующей способности ЛСВ лексемы предел.
3. Исследование деривационного потенциала анализируемой единицы на уровне языковой системы (системное” СГ) и на уровне речевого употребления обнаруживает несовпадение в синхронии сферы фиксации и сферы реального функционирования дериватов лексемы предел, обусловленное как объективными, так и субъективными причинами. Структурная неполнота системного” СГ связана прежде всего с особенностями лексического значения вершинного слова, которые во многом предопределяют возможности и характер сочетаемости морфем в производном. Лексическая неполнота системного” СГ объясняется, главным образом, внеязыковыми (объективными и субъективными) факторами: позицией автора в вопросах формирования СГ, объемом обработанного материала, исключением из его круга единиц, находящихся вне сферы литературного языка. Объективным фактором выступает в этом случае временная нереализованность потенциальных возможностей производящего слова.
В структурно-семантическом отношении анализируемое СГ представляет собой открытую динамическую систему, в развитии которой прослеживается два основных процесса: 1) утрата компонентов в результате трансформации морфемной структуры производных и изменение характера словообразовательных связей (опрощение, переразложение) и 2) появление новых компонентов как результат развития словарного состава языка.
4. Наиболее полно словообразовательные возможности лексемы предел выявляются в лексико-деривационном гнезде, сформированном с учетом: а) семантической дифференциации производных; б) вышедших из употребления дериватов; в) дериватов, функционирующих в социолектах, и г) новообразований. В наибольшей мере реализуются словообразовательный потенциал следующих семантических составляющих: ‛высшая степень проявления чего-л.’ (‛максимум’) и ‛оптимальная мера, норма’. Соотносясь с лексическими функциями Lim и Magn, они отражают в языковом сознании носителей русского языка представления о количественно-качественном взаимодействии внутри определенной меры предмета или признака. Об этом свидетельствует и появление новых дериватов (беспредел, запредел), семантически мотивируемых данными признаками.
Инновационная парадигма со стимулом беспредел характеризуется структурно-деривационной полнотой, включая в себя субстантивные, адъективные, адвербиальные и глагольные производные. Она вписывается в системные рамки, формируя новый сегмент деривационных образований лексемы предел. В этой парадигме реализуется внутренний потенциал семантики вершинного слова ЛДГ и его смысловые связи с другими единицами языковой системы.
Компоненты инновационной парадигмы в основном соответствуют нормам словообразовательной системы современного русского языка. Отклонение от правил носят единичный характер и касаются расширения круга мотивирующих основ. Открытость представленного в исследовании лексико-деривационного гнезда мотивирована возможностью появления в речи новообразований, реализующих семантический потенциал инновата беспредел (беспредельчик, беспредельствовать, беспредельствующий, беспредельничающий).
5. Анализ функционирования многозначного слова беспредел в газетной речи последнего десятилетия обнаруживает дальнейшее развитие его семантики (появление новых значений и оттенков значений). При этом расширение границ семантического варьирования происходит параллельно с расширением прагматического (эмотивно-оценочного) варьирования. Специфика развития семантики инновата беспредел состоит в том, что на одном, достаточно коротком временном срезе в его содержательной структуре актуализируются противоположно направленные оценочные семы. Возможность такого варьирования предопределяется амбивалентностью оценочного признака, связанного в узуальном значении мотивирующего предел со смысловой составляющей ‛ограниченность’. На уровне речи признак ограниченности приобретает отрицательную оценочность, противополагаясь неограниченности (беспределу) как положительно коннотируемой сущности. Понятийное содержание слова в этом плане соотносится со свободой самовыражения личности. Таким образом, речь идет, с одной стороны, о расширении референциального значения анализируемой единицы, предопределяющем сдвиги в ее сигнификативном компоненте, а с другой о социолингвистической обусловленности развития семантики инновата.
6. Коммуникативно-прагматические особенности функционирования инновационных дериватов лексемы предел и, прежде всего, слова беспредел в газетной речи определяются общим экстралингвистическим контекстом функционирования русского языка в конце ХХ столетия, кардинальными изменениями в жизни носителей русского языка на постсоветском пространстве. Компоненты инновационной парадигмы выступают важными, коммуникативно-значимыми единицами номинативного содержания анализируемых текстов, обеспечивая их тематическую и смысловую целостность и усиливая прагматическое воздействие газетных публикаций. Одной из важнейших функциональных характеристик инновата беспредел является его употребление в роли ключевого слова. В этом случае вместе с другими, близкими по семантико-стилистическому содержанию и эмоциональной окрашенности одно- и разнокорневыми единицами оно формирует ассоциативно-смысловое поле, которое в концептуальном отношении соотносится с понятием зла в его социальном и личностном восприятии. Текстообразующим фактором выступают также словообразовательные повторы, которые, актуализируя в тексте различного вида связи между производными, способствуют вместе с тем функционально-семантическому и эмоционально-экспрессивному единству текста.
7. В лингвокультурологическом плане компоненты инновационной парадигмы и прежде всего слово беспредел можно рассматривать в ряду культурномаркированных средств обозначения, играющих важную роль в формировании языковой картины мира. Тот факт, что анализируемые единицы отражают явления, специфические для жизни не только русского, но и других социумов на постсоветском пространстве, позволяет квалифицировать их как номинативные единицы с социокультурным, а не национальнокультурным компонентом семантики. Вместе с тем в рассматриваемом деривате и его производных, возникших на русскоязычной почве, отражаются некоторые черты мировидения носителей русского языка, особенности восприятия ими определенных явлений объективной действительности.
Интегративное описание лексико-деривационного гнезда как фрагмента лексико-семантической системы русского языка подтверждает, таким образом, тезис о двуплановости лексики. В качестве знаковых образований узуальные и инновационные единицы отражают все многообразие мира и отношений, в которых существует общество. С другой стороны, их появление в большой мере детерминировано возможностями языковой системы.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Акуленко В.В. Структура поля интенсивности признака в современном русском языке // Русское языкознание: Респ. межведом. научн. сб. К., 1986. Вып.13. С.78-84.
2. Акуленко В.В. Українська мова в європейському контексті (проблеми розвитку мовленнєвої комунікації) // Мовознавство. 1998. №2-3. С.91-97.
3. Алексеева Н.В., Попова З.Д. Объективное и субъективное в семантике слова и фразеосочетания // Исследования по семантике. Семантика слова и фразеологизма: Межведом. научн. сб. Уфа: Изд-во Башкирского гос. ун-та, 1986. С.10-18.
4. Алексеенко М. Полиноминантность в соременном дискурсе // Матеріали міжнародної славістичної конференції пам’яті професора Костянтина Трофимовича (1-3 квітня 1998 року). У двох т. Львів: Літопис, 1998. Т.1. С.118-123.
5. Алефиренко Н.Ф. Язык сознание культура: проблемы взаимодействия // Язык и культура. Третья международная конференция. Доклады. К.: Украин. ин-т междун. отн-й Киевск. ун-та им. Т.Шевченко, 1994. С.3-10.
6. Алефиренко Н.Ф. Спорные проблемы семантики. Волгоград: Перемена, 1999. 274с.
7. Алиева Э.Х. Прагматика газетного заголовка (на материале русских и английских газет): Автореф. дис канд. филол. наук: 10.02.19/ Моск. гос. ун-т им. Ломоносова. М., 1992. 27с.
8. Амарзаяа Д. Современный русский политический дискурс: лексико-семантический аспект (на материале российских газет 90-х гг.): Афтореф. дис канд. филол. наук: 10.02.01/ Моск. пед. гос. ун-т. М., 1999. 13с.
9. Апресян Ю.Д. Избранные труды: В 2 т. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. Т.1. Лексическая семантика: синонимические средства языка. 2-е изд., испр. и доп. 472с. Т.2. Интегральное описание языка и системная лексикография. 767с.
10. Арнольд И.В. Тематические слова художественного текста (элементы стилистического декодирования) // Иностранные языки в школе. 1971. - №2. С.6-12.
11. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность. СПб: Изд-во Санкт-Петербург. ун-та, 1999. 444с.
12. Артемова Н.В. Особенности полевой структуры лексики современного русского языка (на примере глаголов лишения) // Автореф. дис канд. филол. наук: 10.02.01/ Моск. гос. ун-т. М., 2000. 17с.
13. Арутюнова Н.Д. Номинация и текст // Языковая номинация (Виды наименований). М.: Наука, 1977. С.304-357.
14. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов значения // Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1980. С.156-249.
15. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: оценка, событие, факт. М.: Наука, 1988. 338с.
16. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. С.136-137.
17. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. 896с.
18. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. Изд. 2-е, стереот. М.: Советская энциклопедия, 1969. 607с.
19. Бабайлова А.Э. Текст как продукт, средство и объект коммуникации при обучении неродному языку: Социопсихолингвистические аспекты / Под ред. А.А.Леонтьева. Саратов: Изд-во Саратов. ун-та, 1987. 152с.
20. Бабич С.Г. Семантико-деривационные отношения в словообразовательных гнездах русских имен существительных (лексико-семантическое поле погода”): Автореф. дисканд.филол. наук: 10.02.01. / Киевский гос. университет им. Т.Г.Шевченко. К., 1988. 18 с.
21. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической системе языка. Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1996. 104с.
22. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка: Пер. с фр. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1955. 416с.
23. Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика: Пер. с франц. яз.: Изд. группа «Прогресс», Универс, 1994. 616с.
24. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. 2-е изд. М.: Искусство, 1986. 444с.
25. Бацевич Ф.С., Космеда Т.А. Нариси з функціональної лексикології. Львів: Світ, 1997. 392с.
26. Бенвенист Э. Общая лингвистика: Пер. с франц. М.: Прогресс, 1974. 447с.
27. Бердяев Н. Собрание сочинений: В 4 т. Paris: Umka-Press, 1991. Т.2. Смысл творчества. 451с.
28. Бережан С.Г. Семантическая эквивалентность лексических единиц. Кишинёв: Штиинца, 1973. 372с.
29. Большая советская энциклопедия: В 30 т. / Гл. ред. А.М.Прохоров. 3-е изд. М.: Советская энциклопедия. Т.17. 1974. 616с.
30. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. Л.: Наука, 1983. 208с.
31. Бондарко А.В. Семантика предела // Вопросы языкознания. 1986. №1. С.14-25.
32. Брутян Г.А. Язык и картина мира // Философские науки. 1973. №1. С.108-111.
33. Брутян Г.А. Лингвистическое моделирование действительности и его роль в познании // Вопросы философии. 1972. №10. С.87-96.
34. Будагов Р.А. История слов в истории общества. М.: Просвещение, 1971. 270с.
35. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. 576с.
36. Вайнтрауб И.В. Место человека в различных моделях универсума: Сравнительный анализ // Язык и культура. К.: Издат. Дом Дмитрия Бураго, 2000. Выпуск 2. Том 1. Философия языка и культуры. Культурологический компонент языка. С.23-34.
37. Васильев Л.М. Понятийные, семантические и грамматические категории как объект современной лингвистической семантики (К постановке вопроса об их сущности и взаимоотношении) // Исследования по семантике: Меж. вуз. научн. сб. Уфа, 1986. С.3-9.
38. Васильев Л.М. Современная лингвистическая семантика. М.: Высшая школа, 1990. 176с.
39. Васильева А.Н. Газетно-публицистический стиль речи: Курс лекций по стилистике русского языка. М.: Русский язык, 1982. 198с.
40. Василенко О. Філософський аспект категорії часу та його взаємодія з перцептивним аспектом // Мова і культура. К., 2000. Вип.2. Т.1. Філософія мови і культури. Культурологічний компонент мови. С.37-41.
41. Вежбицкая А. Язык, культура, познание: Пер. с англ. / Отв. ред. М.А.Кронгауз, вступ. ст. Е.В.Падучевой. М.: Школа «Русские словари», 1996. 411с.
42. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: Изд-во АН СССР, 1976. 253с.
43. Виноградов В.В. Об основном словарном фонде и его словообразовательной роли // Виноградов В.В. Избранные труды: Лексикология и лексикография. М.: Наука, 1977. С.47-68.
44. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). 3-е изд. испр. М.: Высшая школа, 1986. 639с.
45. Винокур Г.О. Заметки по русскому словообразованию // Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1959. С.419-442.
46. Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. М.: Наука, 1980. 237с.
47. Віняр Г.М. Словотворчі тенденції в сучасній українській мові (на матеріалі усного і писемного мовлення 80-х початку 90-х років ХХ століття): Автореф. дис канд. філол. наук: 10.02.02 / Дніпропетров. держ. ун-т. Дніпропетровськ, 1992. 16с.
48. Волков В.В. О когнитивной теории русского деадъективного словообразования // Русское языкознвние: Межведом. научн. сб. К., 1994. Вып.27. С.93-104.
49. Волков С.С., Сенько Е.В. Неологизмы и внутренние стимулы языкового развития // Новые слова и словари новых слов: Сб статей / Под ред. Н.З. Котеловой. М.: Изд-во АН СССР, 1978. С.43-57.
50. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М.: Наука, 1985. 228с.
51. Ворожбитова А.А. Лингвориторическая парадигма. Теоретические и прикладные аспекты: Автореф. дис д-ра филол. наук: 10.02.19 / Сочин. гос. ун-т туризма и курорт. дела. Краснодар, 2000. 48с.
52. Выготский Л.С. Психология искусства. М.: Искусствво, 1986. 576с.
53. Гадомський О.К. Функціонально-семантичний опис російських іменників (на матеріалі слів зі значенням ‘знак’): Автореф. дис канд. філол. наук.: 10.02.02 / Дніпропетров. держ. ун-т. Дніпропетровськ, 1997. 16с.
54. Гайсина Р.М. Исследовательские традиции и словари // Проблемы учебной лексикографии: Состояние и перспективы развития. Материалы общесоюз. конф. Симферополь, 1992. С.50-52.
55. Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики. 1971. М.: Наука, 1972. С.50-52.
56. Гак В.Г. О соотношении языка и действительности // Вопросы языкознания. 1972. №5. С.12-98.
57. Гак В.Г. К диалектике семантических отношений в языке // Принципы и методы семантических исследований. М.:Наука, 1976. С.73-92.
58. Гак В.Г. Об относительности лексикологических категорий в лексикографии // Проблемы учебной лексикографии и обучение лексике: Сб. статей. М.: Русский язык, 1978. С.13-24.
59. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981. 140с.
60. Гачев Г.Д. Наука и национальные культуры (гуманитарный комментарий к естествознанию). Ростов н/Д., 1992. - 67с.
61. Гегель Г.В.Ф. Наука логики: в 3-х т. М.: Мысль, 1970-1972. Т.1. Учение о бытии. 1970. 501с. Т.2. Учение о сущности. 1971. 248с.
62. Гетман И.М. Тезаурус как инструмент современного языкознания (на материале русистики): Автореф. дис д-ра филол. наук: 10.02.01/ Ин-т языковедения АН СССР. К., 1991. 34с.
63. Гинзбург Е.Л. Типология гнёзд и соотношение категорий производных // Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979. С.24-39.
64. Гинзбург Р.С. Значение слова и методика компонентного анализа // Иностранные языки в школе. 1978. №5. С.21-26.
65. Гловинская М.Н. Семантические типы видовых противопоставлений русского глагола. М.: Наука. 155с.
66. Грещук В.В. Типологія відприкметникового словотвору в сучасній українській мові: Автореф. дис д-ра філол. наук: 10.02.02/ Ін-т мовознавства АН України. К., 1993. 36с.
67. Грещук О.Б. Словотвір у процесі породження тексту: Автореф. дис канд. філол. наук: 10.02.02/ Прикарпат. ун-т. Івано-Франківськ, 1996. 24с.
68. Губенко М.В. Системы знаний и смысловое содержание языкового знака // Наук. вісник к-ри ЮНЕСКО Київ. держ. лінгв. ун-ту. Серія Філологія. Педагогіка. Психологія”. К.: Видав. центр КДЛУ, 2001. Вип.4. с.268-278.
69. Гулыга Е.В., Шендельс Е.И. О компонентном анализе значимых единиц языка // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. С.291-314.
70. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию / Пер. с нем. М.: Прогресс, 2000. 400с.
71. Гуревич В.В. О «субъективном» компоненте языковой семантики // Вопросы языкознания. 1998. №1. С.27-35.
72. Данин Д. Неравная дуэль человека с Богом. Размышления из книги «Это с нами войдёт в поговорку» // Наука и жизнь. 1989. №12. С.128-139.
73. Дейк Т.А., ван. Язык. Познание. Коммуникация: Пер с англ. / Сост. В.В.Петрова; Под. ред. В.И.Герасимова; Вступ. ст. Ю.Н.Караулова и В.В.Петрова. М.: Прогресс, 1989. 312с.
74. Ельмслев Л. Можно ли считать, что значения слов образуют структуру? // Новое в лингвистике: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1962. Вып.2. С.117-136.
75. Ермакова О.П. Лексическое значение производных слов в русском языке. М.: Русский язык, 1984. 151с.
76. Ермоленко С.С. Насколько иконичны иконические знаки // Мова і культура. К., 2000. Вип.2. Т.1. Філософія мови і культури. Культурологічний компонент мови. С.231-237.
77. Жлуктенко Ю.А. Номинативные аспекты словосочетания // Вестн. Харьков. ун-та. Харьков, 1989. - №339. С.40-42.
78. Зайченко Н.Ф. Культурномаркированные единицы в контексте времени и культуры // Язык и культура. Третья междунар. конф. Доклады. К.: Укр. ин-т междун. отн-й при Киевск. гос. ун-те им. Т.Шевченко, 1994. С.46-50.
79. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. М.: Рос. гос. гум. ун-т, 2000. 382с.
80. Звегинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1973. 248с.
81. Земская Е.А. О парадигматических отношениях в словообразовании // Русский язык: Вопросы его истории и современного состояния: Виноградовские чтения I-VIII. М.: Наука, 1978. С.63-77.
82. Земская Е.А. Словообразование и текст (К семидесятилетию М.В.Панова) // Вопросы языкознания. 1990. №6. С.17-30.
83. Земская Е.А. Словообразование// Ермакова, Земская Е.А., Родина Р.И. Слова, с которыми мы все встречались: Толковый словарь русского общего жаргона / Под общим руководством Р.И.Родиной. М.: Азбуковник, 1999. С.XVIII-XXVII.
84. Зимин В.И. Лексическое значение как объект комплексного описания в словарях: Автореф. дис д-ра филол. наук: 10.02.01/ Кубан. гос. ун-т. Кранодар, 1994. 32с.
85. Золотова Г.А. О путях и возможностях грамматической науки (приглашение к дискуссии // Вопросы филологии. 1999. №3. С.13-19.
86. Иванова В.А. Антонимия в системе языка. Кишинёв: Штиинца, 1982. 163с.
87. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М.: Наука, 1976. 355с.
88. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. 262с.
89. Караулов Ю.Н. Морфология в ассоциативно-вербальной сети носителя языка // Русский язык и литература в общении народов мира: Проблемы функционирования и преподавания. Доклады советской делегации. М.: Русский язык, 1990. С.122-143.
90. Караулов Ю.Н., Петров В.В. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса // Дейк Т.А., ван. Язык. Познание. Коммуникация / Вступ. ст. М.: Прогресс, 1989. С.5-11.
91. Кармин А.С. Познание бесконечного. М.: Мысль, 1981. 229с.
92. Касенкова Т.Н. Речевые стратегии как модуляции перспективы языкового отражения мира: Автореф. дис канд. филол. наук: 10.02.19/ Кубан. гос. ун-т. Краснодар, 2000. 27с.
93. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.; Л.: Наука, 1965. 110с.
94. Коженевска-Берчинска И. К вопросу о современном мире ценностей в польском и российском социокультурном пространстве. Сопоставительный анализ публицистических текстов // Матеріали міжнародної славістичної конференції пам’яті професора Костянтина Трофимовича (1-3 квітня 1998 року): У 2-х т. Львів: Літопис, 1998. Т.1. С.298-299.
95. Коженевска-Берчинска И. Размышления о когнитивном потенциале философского словаря на основе антропоцентрического анализа современных публицистических текстов // Национально-культурный компонент в тексте и языке: Материалы II Межд. научн. конф. 7-9 апреля 1999 г., Минск: В 3 ч. Минск: Белорус. гос. ун-т, 1999. Ч.1. С.19-22.
96. Кожина М.Н. О коммуникативном аспекте в теории и практике языкознания (К вопросу традиций и новаторства в трактовке некоторых лингвистических понятий и категорий) // Научные традиции и новые направления в преподавании русского языка и литературы. Доклады советской делегации. М.: Русский язык, 1986. С.133-145.
97. Колшанский Г.В. О некоторых вопросах семантики языка в гносеологическом аспекте // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. С.5-81.
98. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.: Наука, 1980. 149с.
99. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Наука, 1990. 108с.
100. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1969. 192с.
101. Коржик Л.І. Структурно-семантична типологія відприкметникових словотвірних ланцюжків у сучасній українській мові: Автореф. дис канд. філол. наук: 10.02.01/ Прикарпат. ун-т. Івано-Франківськ, 1999. 23с.
102. Косериу Э. Синхрония, диахрония и история (Проблемы языкового изменения) // Новое в лингвистике: Пер. с испанск. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1963. Вып.3. С.143-343.
103. Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе (Некоторые особенности языка современной газетной публицистики). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1971. 267с.
104. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. М.: Педагогика-пресс, 1994. 247с.
105. Костомаров В.Г. Слово беспредел и активизация бессуффиксных существительных // Филологический сборник (к 100-летию со дня рождения акад. В.В. Виногардова). М.: Ин-т русского языка РАН, 1995. С.254-261.
106. Костомаров В.Г., Григорьев А.Н., Хруслов Г.В. Функционирование русского языка: Итоги, состояние, перспективы. Пленарный доклад на VII Конгрессе МАПРЯЛ // Русский язык и литература в общении народов мира: Проблемы функционирования и преподавания. М.: Русский язык, 1990. 22с.
107. Кочерган М.П. Загальне мовознавство: Підручник. К.: Вид. центр Академія”, 1999. 288с.
108. Кочерган М.П. Слово і контекст (лексична сполучуваність і значення слова). Львів: Вид-во п