Правовые формы отношений советского государства и Русской православной церкви в 1917-1945 годах

brief description

Правовые формы отношений советского государства и Русской православной церкви в 1917-1945 годах
тема диссертации и автореферата по ВАК 12.00.01, доктор юридических наук Петюкова, Оксана Николаевна

Год:
2011
Автор научной работы:
Петюкова, Оксана Николаевна
Ученая cтепень:
доктор юридических наук
Место защиты диссертации:
Москва
Код cпециальности ВАК:
12.00.01
Специальность:
Теория и история права и государства; история история учений о праве и государст
Количество cтраниц:
494
Оглавление диссертации доктор юридических наук Петюкова, Оксана Николаевна

Введение
СОДЕРЖАНИЕ
Глава 1. Теоретико-методологические основы.исследованияправовой регламентации государственно-церковных? отношений
§1.Соотношение понятий «правовая форма», «форма права», «источник права».
§2.Религиозно-нравственная составляющая правосознания российского общества.
§3 .Государственно-конфессиональные и государственно-церковные правоотношения: понятие, сущность, содержание.
§4.Модели государственно-конфессиональных отношений: зарубежный опыт правового регулирования.
Глава 2. Правовые формы отношений советского государства и Русской православной церкви в 1917-1945 годы
§1. Правотворческая форма отношений советского государства и Русской православной церкви.
§ 2.Правоисполнительная форма государственно-церковных отношений.
§3. Правоохранительная форма государственно-церковных отношений в
1917-1945 гг.
§4. Контроль в сфере реализации законодательства о свободе совести в советской России в 1917-1945 годы.
Глава 3. Русская православная церковь как субъект права в советской России в 1917-1945 годах
§ 1 .Устройство Русской православной церкви.
§2. Организация высшего церковного управления.
§3. Правовой статус православного духовенства.
§4. Епархия как часть Русской православной церкви.
§5. Приходское управление.
§6. Методы регистрационного регулирования деятельности религиозных объединений.
Глава 4. Правовое регулирование имущественного положения Русской православной церкви в советской России в 1917-1945 годах
§1. Правовой режим церковного имущества.
§2. Русская православная церковь как субъект имущественных правоотношений.
§3. Объекты имущественных прав православных организаций.
§4. Вещные и обязательственные права Русской православной церкви.
§5. Правовые аспекты содержания православного духовенства.
Глава 5. Правовое регулирование финансово-хозяйственной деятельности Русской православной церкви в 1917-1945 годах
§1. Правовое регулирование хозяйственной деятельности религиозных организаций.
§2. Налогообложение православных религиозных организаций и служителей культа.
§3. Порядок уплаты страховых взносов религиозными организациями Русской православной церкви.
Глава 6. Правовые аспекты деятельности православных общин в духовной, социальной, образовательной и благотворительной сфере в 1917-1945 годах
§1. Правовые аспекты деятельности православных общин в духовной и социальной сфере.
§2. Механизм правового регулирования образовательной деятельности
Русской православной церкви.
§3. Правовое регулирование деятельности православных общин в благотворительной сфере.

Введение диссертации (часть автореферата) На тему "Правовые формы отношений советского государства и Русской православной церкви в 1917-1945 годах"
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена неоднозначным и противоречивым характером- глобальных изменений современного мира. На современном; этапе обострение: противоречий между правовыми; и религиозно-нравственными нормами-, провоцирует глобальные: конфликты культур Востока и Запада, рост агрессии, и нетерпимости, о чем' свидетельствуют вооруженные столкновения национально-религиозной окраски. Систематическое изучение и внедрение позитивного опыта институционализации гражданского общества, выявление эффективных технологий формирования его ценностей, выбор адекватных ориентиров и программ реализации общегражданской политики являются важнейшей целью в ходе реформирования Российской Федерации.
Провозглашенные в качестве высшей ценности права и свободы человека вне его юридической и нравственной, ответственности на практике: оборачиваются) свободой произвола и беззакония, а свобода совести выступает как свобода от совести. Следствием является признание норм, несовместимых с моралью институционализированных вероисповеданий, таких как: законность гомосексуальных браков, эвтаназии, и т.п. «В самые последние десятилетия этот юридический эгоизм западного мироощущения окончательно достигнут - и мир оказался в жестоком духовном; кризисе и политическом тупике»1, - писал А. Солженицын. Тезис о приоритете, прав человека перед всеми другими конституционными ценностями нельзя трактовать радикально, доводя его до абсурда, проблему .сочетания ценностей необходимо решать, конкретно, добиваясь гармонии общественных, государственных, корпоративных интересов. Декларацией о правах и достоинстве человека, принятой Всемирным русским собором в 2006 г., основными ценностями наряду с юридическими нормами признаются вера, нравственность, святыни и
1 Солженицын А. И. Публицистика: В 3 т. - Ярославль, 1995. - Т.1. - С.324-325.
Отечество; государство и общество должны гармонично сочетать их. В «Основах учения Русской православной церкви о достоинстве, свободе и правах человека», принятых на Архиерейском Соборе Русской православной церкви 2008 г. справедливо говорится: «Слабость института прав человека — в том, что он, защищая свободу выбора, все менее и» менее учитывает нравственное измерение жизни и свободу от греха. Общественное устройство должно ориентироваться на обе свободы, гармонизируя их реализацию в публичной сфере. Нельзя защищать одну свободу, забывая о другой. Свободное стояние в добре и истине невозможно без свободы выбора. Равно и свободный выбор теряет свою ценность и смысл, если обращается ко злу»2.
Возрождение традиционных российских конфессий (христианства, ислама, иудаизма, буддизма), их исторически особое место в политическом и социокультурном пространстве вызывают протест со стороны новых религиозных объединений, претендующих на замену традиционных духовных ценностей, любая реально осуществляемая правовая упорядоченность государственно-этноконфессиональных отношений оценивается как тенденция клерикализации современного российского государства, противоречащая законодательному обеспечению свободы совести. Укреплению российской государственности мешают латентно проявляющиеся тенденции этнорелигиозного экстремизма, провоцирующего конфликты, вооруженные столкновения. Правовая оценка этих явлений становится значимой для сохранения общественной стабильности, установления правопорядка. Важной является необходимость установления баланса во взаимоотношениях прав неверующей и верующей части общества, представителей различных конфессий, выработки оптимальной модели взаимодействия правовых и религиозных нормативных предписаний.
2 Основы учения Русской православной церкви о достоинстве, свободе и правах человека, принятые на Архиерейском Соборе Русской православной церкви 2008 г. // http://vvww.inteгfax-reHgion.ru/?act=documents&div=787. Режим доступа: 18.11.2010.
Отсутствие четко выверенной концепции государственно-конфессиональных отношений и определения ее сущностного содержания являются" факторами, дестабилизирующими социальную, духовную и политико-правовую обстановку в России. Правовая политика России-как поликонфессионального' государства« в религиозной сфере должна быть предельно взвешенной и корректной; в рамках конституционно-правового пространства:
С конца 80-х гг. XX века на постсоветском пространстве произошли серьезные изменения религиозной ситуации. Религия стала играть все более важную роль в общественной и правовой жизни общества. В России началось возрождение церковной жизни, понятие «свобода1 совести» получило новое практическое наполнение. Восстановление религиозно-институциональной структуры явилось одним из основных факторов роста числа верующих. Возвращение к религиозным ценностям отчасти обусловлено стремлением граждан преодолеть с помощью религии нравственные или социальные проблемы.
Своеобразие современных российских реалий в сфере свободы совести заключается в следующих характеристиках: растущий индифферентизм российского населения как следствие крушения атеистической идеологии, с одной стороны, и воцерковление, принятие религиозных убеждений в качестве мировоззренческой позиции определенной части российских граждан, с другой стороны; рост конфессионального многообразия; религиозная активность граждан и конфессиональных объединений; низкая экономическая обеспеченность и богословская база религиозных организаций; накопленный опыт позитивного государственно-религиозного сотрудничества.
Российская Федерация - одна из стран мира, которая обладает уникальным по, богатству и многообразию национальным и конфессиональным составом. На территории России проживает свыше 160 наций и народностей,' зарегистрировано более 60 »различных конфессий и деноминаций, наиболее* многочисленные среди которых — Русская, православная церковь, Ислам, Церковь христиан веры евангельской -пятидесятники, Евангельское христианство - баптисты.
По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения в 2007 г. половина россиян - верующие, в их числе: о 10% регулярно посещают церковь, соблюдают все обряды и ритуалы; о 43% соблюдают религиозные обряды только по праздникам; о 31% допускает существование Бога, но мало интересуется церковной жизнью; о 6% составляют убежденные атеисты; о 8% не задумываются! об отношении к религии3.
За последние годы наблюдается укрепление материальной, базы религиозных организаций, активизация их социального служения, , усиление роли в общественной жизни как фактор духовно-нравственного воспитания.
В связи» с коренным изменением социального статуса религии, ее значимости в процессе продвижения по пути формирования гражданского общества и укрепления правового государства, актуализируются проблемы взаимоотношений государства и религиозных объединений в прошлом и настоящем; осознание важности инструментальной роли права в обеспечении сотрудничества представителей многочисленных религий, последователи которых веками жили в России и внесли существенный вклад в формирование духовных и культурных ценностей народов нашей
3 http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/8954.html
Официальный сайт ВЦИОМ (Всероссийский центр изучения общественного мнения). Режим доступа: 18.11.2010. страны; толерантности в межконфессиональных отношениях как фактора обеспечения единства и развития государства. Сохранение и укрепление межнационального мира и согласия в нашей многоконфессиональной стране - задача, которая требует согласованных усилий всех ветвей государственной, муниципальной власти и формирующегося гражданского общества4.
На современном этапе формируется эффективный механизм, содействующий межрелигиозному диалогу и конструктивному взаимодействию государства и религиозных объединений. В состав Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте РФ входят религиозные лидеры страны, представляющие христиан (Русскую православную церковь, Римско-католическую церковь, протестантские церкви), мусульман, буддистов, иудеев. При Правительстве РФ' работает Комиссия по вопросам религиозных объединений, при Государственной Думе РФ - Комитет по делам общественных объединений и религиозных организаций, при Совете Федерации - Объединенная комиссия по национальной политике и взаимоотношениям государства и религиозных объединений. При большинстве губернаторов и глав администраций субъектов Российской Федерации функционируют консультативные структуры с участием местных религиозных лидеров. Религиозные лидеры работают в составе Общественной палаты РФ. В стадии проработки идея создания Общественных советов по телевидению в целях содействия сохранению нравственных и культурных ценностей, поддержанная авторитетными религиозными лидерами страны.
Религиозными организациями России учреждены авторитетные межконфессиональные организации, вносящие весомый вклад в развитие диалога и сотрудничества последователей разных религий. Созданный в декабре 1998 г. Межрелигиозный совет России объединяет лидеров
4См.: Миронов С.М. Актуальные вопросы развития государственно-конфессиональных отношений // Аналитический вестник Аналитического управления Аппарата Совета Федерации Федерального Собрания РФ. - 2008. - №2(357). - С. 6 - 14. ведущих религиозных традиций. Начиная с марта 2004 г. функционирует Межрелигиозный совет Содружества Независимых Государств. Межконфессиональный( диалог ведется- и на международном' уровне. В* 2003- г. Российская Федерация вступила в Организацию Исламская конференция в качестве наблюдателя-. В * июле 2006 г. в Москве состоялся* Всемирный, саммит-религиозных лидеров.
На федеральном^ и региональном уровнях сложилась практика заключения соглашений о сотрудничестве между органами исполнительной власти и различными религиозными организациями. Совершенствуется механизм судебной защиты прав верующих и религиозных организаций.
Общая характеристика нормативной базы государственно-конфессиональных отношений в России свидетельствует об отсутствии в религиозной сфере сформулированной целостной политики, «отношения складываются скорее вслед за развитием ситуации в результате активности религиозных объединений или вследствие других общественных явлений, имеющих отношение к религии, в частности, современного международного терроризма. Некоторые нормотворческие идеи отличаются скорее причудливостью, чем, реальной полезностью, и скоропалительное их внедрение может привести к непросчитанным, а значит, предсказуемо проблемным последствиям5.
Развитие конфессионального законодательства носит характер отдельных корректировок в связи с изменениями других актов. Российское законодательство о религиозных объединениях развивается, главным образом, за счет углубления и законодательного осмысления вопросов в смежных сферах правового регулирования, что отражается в Федеральных законах: «О противодействии экстремистской деятельности», «Об альтернативной гражданской службе», «Об объектах культурного
5Себенцов А.Е. Тенденции развития государственно-конфессиональных отношений в России и их нормативное регулирование // Свобода совести в России: исторический и современный аспекты. - Сборник статей. - М., 2007. - Выпуск 4. - С.34. наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации», в Трудовом, Земельном, Налоговом? и Лесном/ кодексах., Внесены;; коррективы в Кодекс; об: административныхправонарушениях, Уголовный^- Уголовно-исполнительный; . Гражданский; кодексы:. Слова'; «религия» № «религиозный» встречаются, более;;: ЧСМ; В) 60' Действую 1ЦИХ федеральных законах и около; 200 актах Правительства РФ. 28 февраля 2008 г. принят Федеральный закон, предусматривающий возможность государственной аккредитации образовательных программ, реализуемых духовнымиг образовательными учреждениями6. Переход духовных образовательных учреждений, на государственный образовательный« стандарт дает возможность духовным образовательным учреждениям аккредитовывать определенные программы, (например, теологию; историю, философию и другие, знания; по которым необходимы, современным священнослужителям)3 и выдавать, признаваемые повсеместно дипломы, заверенные печатью учебного заведения. При этом само духовное; учебное заведение, не получает государственного! статуса (университет, академия;, институт), а остается религиозной организацией, действующей под своим названием. Начиная с 2008 г. в России учрежден государственный праздник Всероссийского дня супружеской любви и семейного счастья- в честь благоверных князя Петра и княгини Февронии (8 июля); который*призван содействовать укреплению ценностей; семьи. В 2010 г. принят Федеральный закон «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося; в государственной или муниципальной собственности» .
6См.: Федеральный закон от 28; февраля 2008 г. №14-ФЗ «О внесении изменений? в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части лицензирования1: и аккредитации учреждений профессионального религиозного образования (духовных образовательных учреждений)» // СЗ РФ. - 2008: - №9. - Ст. 813.
7 СЗ РФ; - 06.12.2010. - №49; - Ст. 6423.
Законодательство в конфессиональной сфере характеризуется комплексным многоуровневым межотраслевым характером правового регулирования. Однако имеется ряд проблем.
Во-первых, это терминологические неточности и пробелы в законодательстве. Понятия «свобода совести» и «свобода вероисповедания»- нередко рассматриваются как равнозначные. Первый нормативный акт, закрепивший- механизм реализации права на мировоззренческую свободу, Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий» 19904 г., давая определение «свободы вероисповедания», фактически раскрывал понятие «свобода совести». В ст.28 Конституции РФ через запятую перечисляются «свобода совести», «свобода вероисповедания», следовательно, перечисленные свободы формально связаны, но не тождественны друг другу. Однако далее конституционная норма рассматривает эти свободы как единое понятие, включающее «право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой; свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения'и действовать в соответствии с ними». В юридической науке категории «свобода вероисповедания» и «свобода совести» рассматриваются в неразрывном единстве8. Как известно, подмена широкого понятия более узким может негативно сказаться на законотворческой деятельности и правоприменительной практике.
Во-вторых, децентрализация нормативного регулирования государственно-конфессиональных отношений выражается в тенденции к устойчивому сокращению удельного веса федерального вероисповедного законодательства по сравнению с региональными нормативными массивами, что объясняется укреплением федеративных начал российского государства, необходимостью перехода функций управления на места,
8 Комментарий к Конституции Российской Федерации / Отв. ред. Л.А. Окуньков. - Изд. 2-е, доп. и перераб. - М., 1996. - С.108-111; Баглай М.В. Малая энциклопедия конституционного права. - М., 1998. - С.414; Конституция Российской Федерации. Постатейный научно-практический комментарий / Под ред. Ю.А. Дмитриева. - М., 2007. -С.72. повышением активности и инициативы местных законодательных и исполнительных органов власти. Например; на уровне субъектов Российской Федерации осуществляется регулирование миссионерской деятельности. На региональном законодательном уровне предлагаются различные трактовки миссионерской деятельности. Законы Республики
Северная Осетия — Алания, Белгородской, Костромской, Курской и
Смоленской областей под миссионерской деятельности понимают
1 деятельность представителей религиозных объединений, прямо или косвенно направленную на распространение своего вероучения и религиозной практики среди лиц иной веры и неверующих. Несколько иное понимание миссионерской деятельности дается в Законе Тюменской области: это публичная проповедническая деятельность, проводимая представителями религиозных организаций вне культовых зданий и помещений.
Некоторые субъекты Российской Федерации ввели административную ответственность за приставание к гражданам, в том числе с миссионерскими целями. Верховный Суд Российской Федерации определением от 3 декабря 2001 г., отменив ряд положений Закона I
Белгородской области «О миссионерской деятельности на территории Белгородской области», в целом признал законность установления отдельных ограничений на региональном уровне в отсутствие соответствующего федерального законодательного регулирования. Не стоит преувеличивать роль регионального конфессионального законодательства, которое в нашей обширной и разнообразной по конфессиональному составу стране необходимо, но имеет ограниченные пределы. Понятие миссионерской деятельности в федеральном законодательстве отсутствует. В литературе под миссионерством понимают распространение религиозных убеждений среди тех, кто не является их приверженцами. Пропаганда среди мусульман экстремистской модели ислама не может быть признана миссионерской деятельностью, т.к. осуществляется внутри религиозного сообщества, а не за его пределами.
Часто миссионерство путают с катехизацией, евангелизацией, прозелитизмом. В местах заключения закон не' предусматривает ведение миссионерской деятельности, а только — приглашение священнослужителей по просьбе заключенных.
В-третьих, на- фоне высокой' активности и инициативности* верующих и религиозных объединений наблюдается отставание в развитии законодательства в сфере свободы совести. Так, учебная дисциплина «Основы православной культуры» имеет факультативный статус, остается неясным вопрос в отношении иных конфессий и деноминаций, религиозная свобода приверженцев которых также гарантируется Конституцией РФ. Преподавание религиоведческих знаний ведется в муниципальных школах 85% субъектов Российской Федерации. В целом формирование политики в области религиозного просвещения осуществляется совместно с региональными и муниципальными органами образованиях учетом местной специфики:
В-четвертых, проблема несоответствия* нормотворческой инициативы государства и религиозных организаций осложняется недостатком толерантных квалифицированных кадров. В целях комплексной правовой подготовки государственных и муниципальных служащих, имеющих различную мировоззренческую позицию, может оказаться полезным учебный курс «Право и религия». Изучение религиозных измерений международного и национального права позволит избежать идеологическую тенденциозность в принятии государственных решений, тем более что в общественном сознании еще присутствует тяга к единственно верной идеологии и правовой нигилизм.
В-пятых, отсутствие четкой концепции перспектив развития государственно-конфессиональных отношений. Среди ведущих российских юристов отсутствует единое понимание сущности светского характера государства, степени его отделения от религиозных объединений, пределов секуляризации общественной жизни. К примеру, предложения; о необходимости придания! Русской православной» церкви особого конституционно-правового статуса, о возврате религиозного имущества и предоставлении дополнительных преференций9 трактуются-! как: попытки« теоретически^ обосновать,, клерикализацию российского* общества вопреки конституционным принципам светского государства10. , Безусловно, необходимо учитывать мозаичность мировоззренческой ориентации/ российских- граждан, при» этом выстраивая' партнерские отношения: с институционализированными вероисповеданиями. Дифференцированный подход при: регулировании правового статуса вероисповедных объединений устанавливается ст. 9 Федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях», определяя порядок учреждения религиозной организации. Религиозное объединение новой для России конфессии . сначала должно пройти определенный период , социально-культурной адаптации, в ходе которого оно представляет собой вероисповедную^ группу, не обладающую правоспособностью юридического;лица; Правовой статус религиозных организаций*должен соответствовать» их фактическому статусу, поэтому закрепление в законодательстве светского государства социально-адекватного правового статуса религиозных объединений способствует оптимальной реализации права на свободу совести.
Среди основных тенденций нормативного регулирования государственно-конфессиональных отношенийотметим следующие::
- формулирование концепции вероисповедных отношений в России с учетом опыта поликонфессионального общения и сотрудничества;
- устранение пробелов и неточностей в законодательстве о свободе совести. •
Обсуждение перспектив развития вероисповедных отношений в России- требует широкого привлечения представителей органов
9 См.: Тарасевич И.А. Конституционно-правовой статус Русской православной церкви в Российской Федерации: Автореф. дис. канд. юрид. наук. - Тюмень, 2006.
10 Витрук Н.В. Общая теория правового положения личности. - М., 2008. - С.173. государственной и муниципальной власти, религиозных лидеров, ученых в области юридического религиоведения. Принципы и формы реализации регулирования взаимоотношений государства и ' церкви являются дискуссионными в российском обществе и юридической науке: оппоненты t по-разному понимают их юридическую природу и терминологию11.
В российской цивилизационной традиции государственная власть выступает в качестве универсального регулятора разнообразного спектра общественных отношений. Поэтому партнерство государства с религиозными объединениями станет важным стимулом институирования гражданского общества. В этой связи особо важным представляется знание и понимание церковных норм, многие из которых складывались веками. Функционирование церковного организма регулируется нормами церковного (канонического) права, основы которого были заложены еще в первое тысячелетие истории христианства. Значительная часть церковных отношений не подвергается государственно-правовому воздействию, а регулируется посредством норм церковного права, как особой, исторически сложившейся нормативной системы социального регулирования. Современные подходы к правопониманиюоткрывают возможность по-новому взглянуть на церковное право, влияние которого на жизнь православной части общества усиливается.
Актуальность темы диссертационного исследования определяется необходимостью теоретико-правовой и историко-правовой разработки вопросов, касающихся юридической формализации отношений советского государства и Русской православной церкви в 1917-1945 гг. Обращение к данной тематике обусловлено недостаточной разработанностью в отечественном правоведении соответствующей тематики. Тем более что до недавнего времени большинство нормативных документов,
Дорская A.A. Церковное право в системе права Российской империи конца XVIII-начала XX вв. Автореф. дис. .докт. юрид. наук. - М., 2008. - С.З; Федотов A.A. Русская православная церковь в 1943-2000 гг.: внутрицерковная жизнь, взаимоотношения с государством и обществом (по материалам Центральной России). Автореф. дис. .докт. ист. наук. - Иваново, 2009. - С.25. регламентирующих отношения государства и церкви были недоступны для исследователей и общественности.
Правовым, вопросам деятельности религиозных организаций не уделялось должного внимания со стороны, юристов, что объяснялось разными причинами: традиционным отсутствием интереса к религиозным образованиям еще с советских времен, когда все связанное с религией* было под. многочисленными запретами или ограничениями; идеологизацией, а с некоторых времен политизацией и радикализацией религиозной сферы, когда вопросы права являются вопросами вторичного порядка; боязнью выхода на оценку состояния религиозных свобод в
10 частности и прав человека в общем, которая будет далека от позитивной .
Объективное изучение государственно-конфессиональной политики и правотворческих инициатив власти затруднено тем, что многие исследования предпринимались в рамках государственной атеистической идеологии либо исключительно с религиозных позиций. Поэтому особо важными представляются вопросы, связанные с выработкой единого четкого понятийного аппарата, для объективного взвешенного изучения государственно-конфессионального взаимодействия.
Утверждение западного стандарта религиозной свободы, включавшего принципы свободы совести и отделения религиозных объединений от государства, которое отражено в международно-правовых документах и национальном законодательстве, привело к секуляризации социальной и духовной жизни. Первоначально понятие «секуляризация» обозначало обращение церковной и монастырской собственности в государственную, а также изъятиеиз церковного ведения тех или иных сфер социальной, культурной жизни. Современное понимание секуляризации отождествляется с процессом оттеснения религии на периферию духовной жизни, полным освобождением от церковного
12См.: Подопригора P.A. Государство и религиозные организации в Центральной Азии: конституционный и административно-правовой анализ // Конституционное и муниципальное право. - 2005. - № 9. - С.7-8. влияния. В восточных регионах секуляризационные процессы выражены гораздо слабее, что обусловлено более высокими темпами рождаемости, широким обращением иноверцев, в том числе за- пределами регионов традиционного ^ проживания. Рост вероисповедного многообразия, несовпадающего с национальными и. государственными границами, зачастую сопровождается разрушением- традиционных связей религии, государствам общества.,Между тем отделение религии от государства не может носить абсолютный характер. Оно предполагает формирование и развитие целостной системы позитивного взаимодействия государства и религиозных объединений, направленной на осуществление общих целей.
Российский правовед А. Ловинюков выделяет три основные степени выражения свободы совести, устанавливаемые государственной властью: веротерпимость, свобода вероисповедания и свобода совести, принимая в качестве критерия деления один из основных элементов свободы совести -равенство всех граждан перед законом независимо- от их мировоззренческой ориентации. Веротерпимость — это установление господствующего вероисповедания, поддерживаемого государством, при условии терпимости к другим официально признанным вероисповеданиям., Выход из господствующего вероисповедания, и религиозная гетеродоксия внутри его (ересь) подлежат законодательному преследованию- или ограничены, в то время как переход из терпимого в господствующее вероисповедание влечет расширение правоспособности граждан. Вневероисповедное состояние юридически не признается. Свобода вероисповедания — установление равенства всех официально признанных вероисповеданий. Хотя, некоторые из них в силу определенных причин (например, принадлежность большинства верующего населения, историческая традиция) могут наделяться специальными правами. Вероисповедная принадлежность, как правило, не влияет на правовой статус личности. Вневероисповедный статус личности юридически не признается. Свобода совести — признание равенства всех вероисповеданий и вневероисповедных мировоззренческих объединений перед законом и юридического равенства всех граждан независимо от их мировоззренческого выбора, если он не связан с нарушением государственного законодательства. Изменение мировоззренческой позиции не влечет за собой никаких юридических последствий.
На практике упомянутые способы осуществления религиозной и мировоззренческой свободы в чистом виде встречаются редко, а свобода вероисповедания выступает в качестве переходного состояния от веротерпимости к свободе совести. С предлагаемой классификацией стоит согласиться. Но юридическое положение не тождественно фактическому. Законодательство и правоприменительная практика в совокупности отражают степень гарантированности конституционных прав и свобод. Поскольку свобода совести и вероисповедания могут выражаться как в индивидуальной, так и в коллективной форме, то юридически гарантированное равенство граждан и религиозных объединений перед законом как условие соблюдения свободы совести - более точный критерий.
Историко-правовой генезис института свободы совести в России включает три основных этапа.
I этап - с конца X века, т.е. с момента крещения Руси, до Октябрьской революции 1917 г. - можно охарактеризовать как веротерпимость, наличие единой общеобязательной религиозной идеологии. Этот этап датируется 998 годом крещения Руси. С отменой патриаршества в 1721 г. Православная церковь была интегрирована в государственную систему. В своей деятельности высший орган управления Православной церковью руководствовался правовыми нормами, детально регламентировавшими церковную структуру, управление, другие внутрицерковные вопросы и даже порядок отправления культа. Вероисповедная принадлежность оказывала значительное влияние на объем гражданских прав. Согласно Своду законов Российской империи, изданному в, 1832 г. и введенному в> действие с 1 января 1835 г., все религии на территории.страны делились на три группы:
- государственная (православное исповедание),
- терпимые (католическая, протестантская, армяно-григорианская церкви, ислам, буддизм, иудаизм, язычество);
- нетерпимые (секты, к которым-относили! молокан^ духоборов, иудействующих, скопцов, иконоборцев).
Религиозные объединения всех вероисповеданий в царской России находились в зависимости от государства. В ранг юридической обязательности было возведено указание религиозной принадлежности подданных, оставляя человеку свободу выбора исповедуемой религии, но, не допуская возможности отказаться от нее, выбрать атеистические убеждения.
Правовые нормы мартовского постановления Временного правительства и Закона «О свободе совести» 14 июля 1917 г. отменяли всякие ограничения* за убеждения в делах веры, предусматривали свободный4 переход из одного вероисповедания в другое и
11 вневероисповедное положение граждан . Однако Временное правительство сохранило прежние государственно-церковные органы управления: обер-прокуратуру Святейшего синода, Департамент духовных дел иностранных исповеданий в МВД. Акты гражданского состояния теперь-должны были вестись не церковными организациями, а органами местного самоуправления. Для прекращения правовых отношений, вытекающих из принадлежности к определенному вероисповеданию, было необходимо сообщить о своем решении письменным или устным заявлением местному судье. О лицах, признающих себя не принадлежащими ни к какой вере, сообщалось соответствующему органу местного самоуправления. На переход лица старше девяти лет из одного
13См.: Постановление Временного правительства «О свободе совести» // Вестник Временного правительства. - 1917. - Четверг, 20-го июля (2-го августа). - №109 (155). -Ст. 1. вероисповедания в другое требовалось его согласие. В целом предполагалось не вносить кардинальных изменений до проведения Учредительного собрания, а в дальнейшем — провозгласить равенство всех религий, покровительство со стороны государства всем культам, поддержку их государственными дотациями.
II этап - начиная с революционных событий 1917 г. и до 1990 г. -конституционно-правовое провозглашение свободы совести, трансформировавшееся в свободу атеистических воззрений на фоне широкомасштабного ущемления прав верующих. События Октября 1917 г. изменили юридический подход к пониманию свободы совести в России.
20 января 1918 года был принят Декрет Совнаркома «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», который, в частности, провозглашал: «Каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Всякие праволищения, связанные с исповеданием какой бы то ни было веры или неисповеданием никакой веры, отменяются»14. В соответствии с декретом' Православная церковь утрачивала статус государственной. В.И. Ленин определил содержание государственно-конфессиональной политики в соответствии с ключевой нормой декрета: «Церковь отделяется от государства». Церковным и религиозным обществам запрещалось иметь собственность, получать субсидии от государства, обладать правосубъектностью юридического лица. Имевшаяся в их распоряжении собственность подлежала секуляризации, а здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдавались по особым постановлениям местной или центральной государственной власти в бесплатное пользование соответственных религиозных обществ. Отделение церкви от государства в советской республике отождествлялось с крайним пониманием секуляризации как полного освобождения от церковного влияния. Светский
14Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и крестьянского правительства. -1918. -№18.-Ст.263. характер государства обеспечивался, принудительными командно-административными методами.
III этап — с 1990 г. по настоящее время — ст

bibliography

Заключение диссертации по теме "Теория и история права и государства; история история учений о праве и государст", Петюкова, Оксана Николаевна
Заключение
В диссертационной работе предлагается! рассмотрение эволюции правовых форм отношений' советского государства и Русской« православной церкви, в 1917-1945 гг. с учетом принятой, в юридической' науке классификации» юридических форм в зависимости от функционального содержания государственной < деятельности, подразумевающей деление юридических форм на правотворческую, правоисполнительную, правоохранительную и контрольную. Советское правотворчество в конфессиональной сфере в рассматриваемый период определяло объем и виды правовых средств. В целом нормотворчество носило несогласованный характер, в подавляющем большинстве случаев коллизии возникали между государственно-правовыми и церковно-правовыми- нормами. Зачастую возникали конфликтные ситуации, отражавшие несоответствие революционного правосознания и правосознания патриархальной приходской общины.
Революционное развитие 1917 г., представляло собой кардинальное преобразование правовой действительности, перевод ее в новое качественное состояние путем тотального отрицания и реорганизации системообразующих основ существующей правовой системы. Дискредитация принципов и институтов дореволюционного церковного права привела к ситуации расстройства системы правового оформления общественных отношений, затянувшейся до тех пор, пока власть не нейтрализовала возникшие негативные последствия и не нашла наиболее оптимальное соотношение ликвидационной и инновелизационной компоненты в сфере свободы совести.
Нормативно-правовые акты советской власти вносили в трудящиеся массы революционное правосознание. Среди первых законодательных актов советской власти имелось немало обращений, воззваний, носивших декларативный характер, объяснявших политику партии. Разрушение существовавшей правовой системы предполагало формирование новой системы, отвечавшей; требованиям и задачам, которые решала государственная власть применительно к перспективным; целям, построения/коммунизма;
Такие; способы правового строительства;, как. рецепция; имплементация оставались невостребованными в правотворчестве советского) государства. Создавая . правовую основу государственно-церковных отношений; большевистская власть ориентировалась исключительно на опыт революционной Франции. Использование правового опыта своей страны, в особенности, в переходный период было фрагментарным, что, привело к трагическому конфликту атеистически и религиозно настроенной; частей общества, формированию; правового нигилизма. Основным стало создание новых по сути; т содержанию правовых актов, определявших формы государственно-церковного взаимодействия: Советское законодательство, задачей' которого было создание единого социалистического правового пространства; обусловливалось этапностью политико-правовых преобразований. В нем можно выделить нескольких поколений нормативных правовых актов! в области свободы совести. Декрет «Об> отделении: церкви от государства» был направлен на демонтаж прежней системы государственно-церковных отношений; постановление ВЦИК и СНК 1929 г. «О религиозных объединениях» - на закрепление ограниченных исключительно' культовой; сферой прав объединений верующих. Неправовые формы государственно-конфессиональных отношений в СССР, оправдывавшиеся потребностями революции, в действительности обосновывали репрессивные действия властей, опиравшиеся на «революционное» и «чрезвычайное» правосудие. Непосредственно в ткань советской правовой системы были включены социалистические идеологемы, служившие ОСНОВОЙ ДЛЯ; сужения пределов легитимности функционирования религиозных организаций.
Правоисполнительная форма государственно-церковных отношений реализовывалась посредством функционирования системы исполнительных органов общей и специальной компетенции. К специализированным^ государственным органам в 1917-1945 гг. относились: У111(У) отдел НКЮ, Постоянная комиссия* по вопросам культов при Президиуме ВЦИК, Постоянная комиссия по культовым, вопросам при Президиуме ЦИК СССР, Совет по делам Русской православной церкви при Совете народных комиссаров СССР, Совет по делам религиозных культов при Совете народных комиссаров СССР. Государственные органы специальной компетенции в конфессиональной сфере имели ограниченные полномочия, их деятельность была полностью подчинена партийно-государственной линии. Антирелигиозная комиссия при ЦК РКП(б) координировала государственно-правовую политику, стратегию и основные направления работы определяло Политбюро ЦК партии.
Немаловажное значение в принятии тактических решений партийной элиты имели результаты всеобщих переписей населения 1897, 1920, 1926, 1937 гг., разного рода анкетирования, предоставлявшие сведения о конфессиональном составе населения страны с учетом возрастных, профессиональных и иных характеристик.
В- связи с принятием постановления ВЦИК 3 августа 1922 г., советская власть стала активно использовать методы регистрационного регулирования в отношении религиозных объединений. Обязательная регистрация религиозных организаций проводилась без учета иерархической институциональной структуры Русской православной церкви и, по сути, сводилась к регистрации приходских общин. Религиозные общества, не зарегистрировавшиеся в установленном порядке, считались закрытыми. Разрешительный принцип стал основой всего советского законодательства в религиозной области.
Причинами изменения курса государственной религиозной политики в 1939 г. стали следующие внутренние и внешние факторы:
- репрессивные акции не* помогли снизить высокую религиозность населения страны;
- расширялась сфера церковного подполья;
- закрытие храмов, вызывало массовое недовольство-верующих;
- надвигавшаяся война требовала национального единства вместо атмосферы внутригражданской борьбы, провоцируемой постоянными нападками на верующих;
- заинтересованность в использовании Московской Патриархии для распространения советского влияния на миллионы православных жителей присоединенных к СССР в 1939-1940 гг. областей и республик.
Для периода с 1939 по 1945 г. характерно допущение значительной активизации церковной деятельности без серьезных уступок, закрепленных законодательно, широкая распространенность нормативных актов индивидуально-распорядительного характера, регламентировавших деятельность религиозных объединений. Конфессиональной государственно-правовой политике в-военные годы были присущи элементы веротерпимости. Примирение с государственной властью далось церковной иерархии ценой вынужденных компромиссов: допуска государства к решению кадровых вопросов, участия церкви в кампании прославления руководителя советского государства, а также содействия осуществлению планов сталинской имперской внешней политики.
Историко-правовой' опыт говорит о том, что усиление позиций партийно-правовых структур чревато усилением властного монополизма, неконтролируемым ростом, бюрократизацией чиновничьего аппарата и произволом. В современной отечественной доктрине и практике устойчиво сохраняется стереотип публичной власти как средства принуждения. Представляется, что государство должно создавать условия для развития тенденции возрастания роли договорного нормативного регулирования.
Правоохранительная форма отношений советского государства и Русской православной церкви в 1917-1945 гг. реализовывала, главным образом; правосудную функцию, не отражая потребностей общества в, правовой; защите религиозных прав: Оскорбление религиозных, чувств» верующих расценивалось либо как; соответствие общему политическому курсу, либо как временные перегибы в; деятельности органов исполнительной; власти. Чрезвычайное законодательство стало основой для развития;' неправовых форм государственно-церковных отношений, широкому распространению судебных и внесудебных репрессий в отношении: духовенства и активных мирян. Создавая; чрезвычайные органы, властные институты придерживались правил соединения закона и беззакония. Публиковавшиеся; нормативно-правовые акты в общих чертах определяли условия применения чрезвычайного законодательства, основанного на секретных партийных директивах. Нормативные акты, закрытые для широких масс, ограничивали действие не только отдельных отраслевых законов, но и конституционных норм.
При определении наказания доминировали классовые интересы. Институт наказания трансформировался в институт мер социальной защиты, связанный с положением о социально опасной личности, эволюция которого привела к распространению массовых репрессий. Смертная казнь являлась одним из средств осуществления уголовной политики при невозможности применения мер исправительно-трудового воздействия. Представителей православного духовенства и мирян обвиняли, главным образом, в контрреволюционной деятельности, также их привлекали к уголовной ответственности за хищение государственного имущества, в особенности в 1930-е гг. Фискальные наказания служили средством экспроприации и пополнения финансовых ресурсов страны.
Потепление государственно-церковных отношений в 1940-е гг. не изменило отношение к Православной церкви как к политическому противнику. Репрессивная политика власти продолжалась и в военные и в послевоенные годы, прежде всего, в отношении представителей церковного подполья и духовенства присоединенных к СССР территорий, стремившихся к автокефалии.
В' современных условиях реализация задач правоохранительной деятельности, безусловно, должна1 осуществляться в. неразрывной связи с правозащитной'функцией; включающей комплекс мер по защите прав, и свобод человека и гражданина, установлению в стране фактического, а не декларативного правопорядка. В целях повышения эффективности государственно-конфессионального взаимодействия в решении социально значимых вопросов и создания гарантий- по защите прав граждан необходимой является выработка единой модели взаимоотношений органов государственной власти и религиозных объединений, предполагающей координацию усилий1 правоохранительных структур.
В процессе реализации контрольной формы государственной деятельности в 1917-1945 гг. осуществлялось рассмотрение поступавших с мест сведений о нарушениях советского законодательства о свободе совести с позиций охраны публичных государственных интересов, основываясь на принципах классовых приоритетов, революционной целесообразности, что, по сути, подрывало основы законности. Нередко контролирующие органы и должностные лица при проведении проверок ограничивались констатацией фактов, нарушений. В планы государства, проводившего целенаправленную антирелигиозную политику, не входило пресечение1 нарушений прав верующих. Предупреждение преступлений как главная цель применения уголовной репрессии осуществлялось не только по отношению к правонарушителям, но и по отношению к лицам, проявляющим не соответствующее социалистическим требованиям поведение.
Фактически государственная власть концентрировалась в руках Политбюро ЦК партии. Попытки провести элементы разделения властей в государственном механизме, предпринятые XI съездом партии (усиление законодательной власти ВЦИК, создание независимого суда), провалились. Недостаток профессионального образования, опыта1 работы, низкий уровень, правосознания^ сотрудников государственного аппарата подменялись революционным энтузиазмом и страхом оказаться на месте «врага народа».
На протяжении всего советского периода эффективность законодательства понималась, как соотношение цели законодателя* и реально достигнутого результата. При данном подходе цели государства в лице его уполномоченных органов рассматривались как некий абсолют, тем самым игнорировались социальные последствия влияния права на человеческую личность, ее духовную и поведенческую самореализацию. Несомненно, что органы, осуществляющие контрольно-надзорную государственную функцию должны проверять не для того, чтобы изобличить, а для того, чтобы помочь устранить недостатки и не допустить их в будущем.
Изучение деятельности Православной церкви) как субъекта права советской России в 1917-1945 гг. с позиций ее организационного устройства, имущественного положения, правового содержания духовной, социальной, образовательной, финансово-хозяйственной, благотворительной деятельности в диссертационной работе построено с учетом положений не только государственно-правового, но и церковно-правового происхождения (соборных определений 1917-1918, 1945 гг.).
Следует отметить, что партийно-государственное регулирование деятельности православных организаций в СССР в рассматриваемый период было непоследовательным и противоречивым в связи с поспешностью принятия и непродуманностью законодательных мер. Декрет «Об отделении церкви от государства» определял только основные направления государственно-конфессиональных отношений, которые на практике регламентировались многочисленными, не всегда согласованными друг с другом циркулярами, инструкциями, распоряжениями, а не единым общегосударственным законом. Реализация советского законодательства в этой сфере проходила в отрыве от чаяний и инициатив православного народа, да и всего верующего населения страны.
Законодательная формулировка советской поры об отделении церкви от государства представляется не совсем корректной; она нарушала принцип равного отношения к религиозным объединениям — как известно, г не все конфессии имеют церковно-иерархическую структуру. Следует отметить, что законодательная дефиниция понятия «церковь» отсутствует до сих пор. К тому же нельзя отделить религию от государства так же, как невозможно отделить государство от общества, значительная часть которого имеет определенную конфессиональную принадлежность.
Атеистическая деятельность советского государства сначала имела четко выраженный антипатриарший характер, затем антицерковный, а в итоге сводилась к антирелигиозной политике. Советское государство стремилось разрушить организационную структуру Русской православной церкви, способствуя образованию в ее недрах обновленческой церкви, поощряя всякого рода расколы. Центральные исполнительные органы обновленческой церкви были зарегистрированы в 1923 г., а патриаршая церковь только в 1927 г. получила разрешение на культовую деятельность и смогла легализовать свои руководящие структуры.
Именно в связи с этим возросла роль приходской общины, миряне активно участвовали в процессе избрания священнослужителей, всем миром защищались церковные святыни от поругания. Центром приходской деятельности, местом совершения общественной молитвы православных верующих во главе с духовным наставником оставался храм. К концу 1921 г. было ликвидировано 70% православных монастырей. К середине 1920-х годов более, чем в два раза сократилось общее количество православных культовых зданий, в дальнейшем число их незначительно увеличилось. К 1936 г. в отдельных местностях СССР действующих православных храмов вообще не осталось. Закрытию подлежали, главным образом, соборы, являвшиеся историко-архитектурными памятниками, кладбищенские, монастырские храмы, домовые церкви: Наряду с бесприходными закрывались приходские православные храмы по ряду причин: из-за ареста приходского духовника, лишения храма надлежащего богослужебного имущества, невозможности верующими * охранять культовое здание в связи с отчуждением церковных сторожек, из-за ликвидации религиозного общества.
Передача культового здания гражданским учреждениям означала его использование в ином качестве, в большинстве случаев вела к постепенному разрушению. Часто православное население протестовало против отчуждения церквей, лишь в некоторых случаях отказывалось от содержания храмов, как правило, из-за непосильности налогового бремени. Получение верующими культовых зданий во владение и пользование возлагало на них многочисленные расходы, связанные с содержанием, ремонтом, страхованием, обслуживанием культовых помещений, в том числе храмовых памятников истории и культуры.
Заключение договора с новым составом религиозного общества производилось только1 при условии оплаты задолженности, числящейся за предшествующим арендатором культового имущества. Такой правовой порядок явно ограничивал гражданскую правоспособность религиозных объединений как субъектов имущественных отношений. К другим арендаторам государственного имущества принцип погашения долгов по* обязательствам предшествующего арендатора не применялся.
Правовой режим церковного имущества в советском государстве определялся на основании степени его ценности и общего антицерковного политико-правового курса советского государства, что не учитывало' в полной мере его богослужебного назначения и комплексного характера монастырских имущественных объектов. Советское конфессиональное законодательство в имущественной сфере, формируемое без учета установлений церковного (канонического) права и интересов православных организаций, в основе своей было противоречивым и непоследовательным, что выражалось в изменении правового статуса церковных сторожек, муниципализации, а затем демуниципализации жилых помещений монашествующих необщежительных монастырей. Архивные материалы свидетельствуют об отсутствии единообразия; правоприменительной практики в решении вопросов, касающихся-передачи в ведение приходских общин богослужебных предметов из закрытых храмов, которым в ряде случаев предлагалось выкупить или обменять передаваемое в пользование церковное имущество.
Хозяйственная деятельность православных организаций сводилась, главным образом, к обслуживанию храмового хозяйства. Отремонтировать приходской храм в сельской местности было проще, чем в городе, так как до конца 1920-х годов на селе приоритетным являлось решение местных органов самоуправления (сельской, церковно-приходской общины), а не государственных органов управления, как в городе. В период коллективизации сельского хозяйства имела место практика заключения договоров субаренды молитвенных зданий, заключаемых между православными общинами и хозяйствующими субъектами - колхозами, пунктами хранения сельхозпродукции, использование богослужебного имущества для некультовых целей вступало в явное противоречие с нормами канонического права.
С ослаблением епархиальной власти усилились внутриприходские связи, особенно в деревне. С одной стороны, миряне из крестьян активно участвовали в управлении приходом, развивалась приходская миссия, с другой стороны, сельское духовенство, материально целиком зависимое от прихожан, было сосредоточено исключительно на религиозной деятельности в рамках своего прихода. Некоторые церковно-приходские общины объявляли автономию, существуя без духовного окормления епископа. Сельский православный клир проявлял большее стремление к самостоятельности и автономии, нежели городской. Автономизация церковно-приходской жизни влекла утрату контактов городских и сельских приходов Православной церкви, их разобщению. Нефиксированное количество членов церковно-приходских общин определило подвижность деления на церковно-административные единицы: приход, благочиние, неравноценных по охвату населения.
Постепенно происходила переориентация священства на средний слой крестьянства, укрепление позиций церковно-приходской общины, которая зачастую объединяла несколько сельских общин. Усреднение крестьянства сокращало количество богатых вкладчиков, но фискальные функции сельской общины вплоть до конца 1920-х годов позволяли более стабильно поддерживать приход.
Несмотря на провозглашенное отделение церкви от государства, государственные органы вмешивались в сферу внутрицерковных связей: запрещалось церковное судопроизводство, роспуску подлежали епархиальные органы управления, координировавшие деятельность приходов, не разрешалось создание общецерковной казны, устанавливался порядок учета религиозных общин посредством регистрации ее членов.
Служители культа, а к ним вплоть до середины 1920-х годов относили не только членов причта, но и лиц, участвовавших в богослужении, хоть и не совершавших обряды (псаломщиков, церковных певчих и т.п.), были ограничены в политических, гражданских и хозяйственных правах. Только в годы нэпа с изданием циркуляра Народного комиссариата земледелия от 23 февраля 1923 г. сельское духовенство стало наделяться землей на общих со всеми гражданами основаниях, служители культа могли заниматься земледелием независимо от того, получали ли они вознаграждение за исполнение религиозных треб. Священнослужители получили возможность быть членами кооперативов, хотя им было запрещено избирать и быть избранными в руководящие органы хозяйственных объединений.
По материалам всесоюзной переписи населения 1926 г. в составе хозяйств служителей культа в сельской местности России только 7,3% использовали наемный труд. Но наступление на кулачество проходило одновременно с наступлением на имущественные5 права? духовенства. В 1930 году православное духовенство, как и другие категории лиц, лишенных избирательных прав, потеряло »право землепользования. Власти неоправданно причисляли духовенство к нетрудовым элементам, кулакам, применяя повышенное налогообложение, выселение из занимаемых помещений, аресты и другие императивные репрессивные меры.
Практика налогообложения культовой деятельности в России берет свое начало в советские годы. Деятельность религиозных обществ попадала под действие правовых норм о частном предпринимательстве, что в свою очередь влекло высокое налогообложение. Документальные материалы свидетельствуют о наличии многочисленных фактов налогового произвола - завышения оценочной стоимости храмовых помещений, обложения религиозных объединений сельскохозяйственными продуктами, специальными хозяйственными сборами на тракторизацию, индустриализацию и т.п. Налоговая политика советского государства развивалась по пути разграничения налогообложения религиозных объединений и налогообложения служителей культа.
Финансовые органы при исчислении подоходного налога часто преувеличивали уровень доходности духовенства, особенно в деревне, где оплата религиозного служения была в значительной степени натуральной. В 1925 года был введен принцип раздельного обложения имущества духовенства по источникам доходов, исключавший обложение одного источника дохода одновременно подоходно-поимущественным, единым сельхозналогом и волостным сбором. А в середине 1930-х годов на федеральном уровне были законодательно закреплены пределы установления доходности духовенства. Только в 1945 году, согласно Постановлению Совета народных комиссаров СССР; черное православное духовенство, обязанное обетом безбрачия, освобождалось от обложения налогом на холостяков, одиноких и малосемейных граждан СССР.
Вплоть до начала Великой Отечественной войны Православная церковь фактически* не могла заниматься благотворительной деятельностью: государство признавало только- предусмотренное уставом религиозного общества самообложение, установление иных сборов было возможно только с особого разрешения органов власти. Для отправления религиозных потребностей населения вне стен культового здания: крестных ходов, молебнов, религиозных собеседований на дому также требовалось специальное разрешение властей.
Изъятие церковной литературы из библиотек и книжного рынка, значительное сокращение изданий религиозно-нравственного содержания препятствовали, с одной стороны, подготовке богословских кадров, с другой, повышению уровня религиозной грамотности населения. Обучение религии российских граждан было ограничено. Сужались возможности практического участия мирян в религиозной жизни приходской общины.
Большевистское государство направляло свой главный удар на уничтожение церковной организации. Православная церковь в ответ стремилась сохранить свою организационную структуру. Отношение Русской православной церкви к государственной власти становилось все более нейтральным.
С помощью юридических инструментов государство обозначило не только конституционно-правовой, но и гражданско-правовой, уголовно-правовой, налогово-правовой статус церкви.
Определив место Русской православной церкви как частного общества, советская власть исключила возможность церкви участвовать в подготовке нормативно-правовых актов, регулирующих ее жизнедеятельность, при этом, рассчитывая в скором времени уничтожить религиозные предрассудки. Однако православная вера большей части российского населения выявила тенденцию к воспроизводству через трансляцию семейных традиционных ценностей. Буквально воспринимаемое отделение церкви от государства привело к расколу советского общества, в целом негативно влияя на массовое правосознание.
Вера в мировую революцию оказалась своеобразной формой-новой религии переломной эпохи. Народное суеверие дореволюционной России стало благодатной^ почвой для марксистского догматизма. Произошло формальное восприятие советской правовой доктриной христианских моральных идеалов и как следствие — дихотомия идеалов и поступков, теории и практики. Общественное сознание 1930-х годов оценивало события на основе дуальной логики: деления мира на на друзей и врагов. В годы Великой Отечественной войны были актуализированы архетипы патриотизма, соборности, религиозного сознания, а классовые идеалы отошли на периферию общественного сознания.
Широкая распространенность неправовых форм государственно-церковных отношений в советской России была обусловлена сущностью государственно-партийной правовой политики, последовательно исключавшей церковь из числа субъектов общественных и правовых отношений, в своем стремлении создать безрелигиозное общество. Режим секретности партийных директив в отношении религиозных объединений стал основой развития неправовых форм государственно-конфессиональных взаимоотношений.
Как показывает анализ исторических источников, в том числе впервые вводимых в научный оборот диссертантом, классификация политико-правовых форм государственно-церковных отношений в рассматриваемый период является весьма условной, поскольку в советском государстве не было четкого разделения власти на законодательную, исполнительную, судебную. Только с 1936 г. Верховный Совет СССР стал единственным законодательныморганом СССР, а Совет народных комиссаров СССР реализовывал управленческие функции, не имея конституционного права принимать законодательные акты. Партийная идеология пронизывала насквозь всю государственно-правовую систему. Партийно-государственные органы, действовавшие в строгом соответствии с секретными партийными директивами, осуществляли судебные и внесудебные расправы. Контроль в сфере реализации законодательства о свободе совести сводился, главным образом, к выявлению нарушений норм советского законодательства со стороны религиозных объединений,и отдельных верующих, упуская из виду факты правонарушений властными структурами. Административная деятельность государственных органов в рамках господствующей идеологии преимущественно неправового характера предшествовала закреплению правовых форм государственно-конфессиональных отношений. Это стало возможным в связи с тем, что представители союзных судебных и контрольных органов, например, Прокуратуры и Верховного Суда СССР, входили в состав Постоянной Комиссии по культовым вопросам при Президиуме ЦИК СССР. Специализированные органы по государственно-конфессиональному взаимодействию выполняли одновременно функции и исполнительного, и контрольного характера, участвовали в законопроектной работе. Говорить о какой-либо целенаправленной правозащитной деятельности государственных органов не приходится, поскольку таких полномочий они не имели.
Как в 1920-1930-е, так и в 1940-е годы регулирование функционирования религиозных организаций в основе своей осуществлялось в неправовых формах. Только если на первом этапе в основе неправовых форм государственно-конфессиональных отношений были секретные партийные директивы о сужении сферы церковной жизни, то в годы Великой Отечественной войны при сохранении прежней идеологической установки советского государства применение неправовых форм базировалось на всякого рода государственно-церковных соглашениях в ходе встреч на высшем уровне. Расширение сферы легитимности стало возможным после того, как Православная церковь за полтора года войны, несмотря на отсутствие необходимого аппарата управления, печатного органа и юридического статуса, показала свою значимость в борьбе против фашизма, сумела во расширить и. упрочить влияние в стране. Стихийно возрождавшаяся церковная жизнь должна была подлежать законному оформлению.
Современное законодательство российского государства идет по пути сотрудничества с религиозными организациями, имеющими статус юридического лица, при этом определяя пределы легитимности их деятельности. Расширение масштабов государственно-конфессионального взаимодействия на современном этапе порождает императив упорядочения, согласования и правового регулирования тех или иных сторон взаимодействия. Регулирование государственно-церковных отношений формируется путем согласования воли государства и церковного организма и выражается в выработке соответствующего содержания и форм взаимодействия в рамках конституционных принципов свободы совести и светского характера российского государства. Представляется необходимым разработать на федеральном уровне нормативно-правовые акты, формулирующие не только общую концепцию государственно-конфессиональных отношений, но и регламентирующие механизм ее реализации, учитывающий фундаментальные принципы российского государства и права.

Список литературы диссертационного исследования доктор юридических наук Петюкова, Оксана Николаевна, 2011 год
1. Ф.5407. Союз воинствующих безбожников СССР.
2. Ф.6991. Совет по делам Русской православной церкви при Совете народных комиссаров СССР
3. Российский центр хранения исторических документов новейшей истории1. РЦХИДШ):
4. Ф.17 Агитационно-пропагандистский отдел ЦК КПСС. Ф.89. - Ярославский Е.М. Ф.76. - Дзержинский Ф.Э.
5. Российский государственный архив социально-политической истории XX века (РГАСПИ): Ф.17. Политбюро ЦК РКП(б) / ВКП(б)1. Ф.396. Ф.478.
6. Государственный архив Нижегородской области (ТАНО): Ф.2. Канцелярия Нижегородского губернатора
7. Ф.518. Оп.413, 414. — Нижегородский епархиальный училищный совет
8. Ф.570. Оп.559. - Нижегородская духовная консистория
9. Ф.588. Оп.1. — Оранский Богородицкий монастырь
10. Ф.619. Нижегородский архиерейский дом
11. Ф.767. Мельников А.П., краевед Нижегородской губ.
12. Ф.579. Лупсенский волостной исполнительный комитет Одоевского у. Ф.990. - Тульский окружной совет СВБ СССР
13. Ф.1825. Тульский, губернский финансовый отдел при Тульскомгубернском исполнительном комитете
14. Ф.2640. Тульский областной исполнительный комитет
15. Государственный архив Рязанской области (ТАРО): Ф.627. Рязанская духовная консистория
16. Ф.868. Правление эмеритальной кассы рязанского духовенства Ф.1280. - Правление Рязанской духовной семинарии
17. Ф.Р-4. Рязанский губернский исполнительный комитет Совета рабочих,крестьянских и красноармейских депутатов
18. Ф.Р-6. — Рязанский городской исполнительный комитет
19. Ф.Р-16. — Рязанский уездный исполнительный комитет
20. Ф.Р-19. Исполнительный комитет Спасс-Клепиковского уездного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Ф.Р-1033. - Рязанский губернский епархиальный совет Ф.Р-2434. - Рязанский губернский отдел юстиции
21. Научный архив Института российской истории РАН: Ф. 1. Сектор истории религии и атеизма1. НОРМАТИВНЫЕ ПРАВОВЫЕ АКТЫ
22. Нормативные правовые акты Российской империи:
23. Свод законов Российской империи (СЗ РИ). 1906. - Т.І. - Ч.І. -Основные законы Российской империи
24. СЗ РИ. 1912. - Т. III. Уставы о пенсиях и единовременных пособиях
25. СЗ РИ. 1914. - Т. V. Отд.И. Устав о прямых налогах и пошлинах
26. СЗ РИ. 1899. - Т. IX. Законы о состояниях
27. СЗ РИ. 1914. - Т. X. - Ч. I. Свод законов гражданских
28. СЗ РИ. 1896. - Т. XI. - Ч. I. Уставы духовных дел иностранных исповеданий
29. СЗ РИ. 1890. - Т. XIV. Устав о предупреждении и пресечении преступлений
30. СЗ РИ. 1909. - Т. XV. Уголовное уложение. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных
31. СУ РИ. 1917. - №70. - Ст. 400; №203. - Ст.834.
32. СУ РСФСР.- 1919. -№12.- Ст.122.
33. СУ РСФСР. 1920. - №45. - Ст. 205; №73. - Ст. 336;
34. СУ РСФСР. 1921. - №8. - Ст. 56.
35. СУ РСФСР. 1922. - № 15. - Ст. 153; №49. - Ст. 622; №33. - Ст. 386; №40. - Ст.477; №53. - Ст.675; № 70. - Ст. 678.
36. СУ РСФСР. 1923. - №37. - Ст. 384.
37. СУ РСФСР. 1924: -№ 28. - Ст. 226.
38. СУ РСФСР. 1926. - №80. - Ст.600.1
39. СУ РСФСР. 1929. - №35. - Ст. 353:
40. СУ РСФСР. 1931.-№27.-Ст. 248.
41. Декрет СНК РСФСР от 23.01.1918 «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» // СУ РСФСР. 1918.-№18.- Ст. 263.
42. Конституция (Основной Закон) РСФСР (принята V Всероссийским съездом Советов 10.07.1918) // СУ РСФСР. 1918. - № 51. - Ст. 582.
43. Декрет СНК РСФСР от 30.07.1918 «О набатном звоне» // СУ РСФСР. 1918.-№57.-Ст. 628.
44. Декрет СНК РСФСР от 04.01.1919 «Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям»//СУ РСФСР. 1919.- №17. -Ст. 192.
45. Декрет СНК РСФСР от 13.01.1921 «О порядке предоставления работы служителям религиозных культов» // Известия ВЦИК.- 1921.- №22.
46. Постановление ВЦИК от 16.02. 1922 «Об изъятии церковных ценностей» // Известия ВЦИК. 1922. - №46.
47. Декрет ВЦИК от 01.02.1923 «Положение о Народном комиссариате юстиции» // Известия ВЦИК. 1923. - №25.19: Постановление ВЦИК, СНК РСФСР от 08.04.1929 «О религиозных объединениях» // СУ РСФСР. 1929. - №35. - Ст. 353.
48. Постановление Наркомюста РСФСР от 24.08.1918 «О порядке проведения в жизнь декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» (Инструкция)» // Известия ВЦИК. 1918. -№186.
49. Постановление Наркомюста РСФСР от 25.08.1920 «О ликвидации мощей» // СУ РСФСР. 1920. - №73. - Ст. 336.
50. Постановление Наркомюста РСФСР, НКВД РСФСР от 15.04.1923 «Инструкция о порядке регистрации религиозных обществ и выдачи разрешений на созыв съездов таковых» // Известия ВЦИК. 1923 .-№292.
51. Постановление Наркомюста РСФСР, НКВД РСФСР от 19.06.1923 «Инструкция по.вопросам, связанным с проведением декрета об отделении церкви от государства» // СУ РСФСР. 1923. - №72. - Ст. 699.
52. Нормативные правовые акты СССР:
53. Собрание законодательства СССР (СЗ СССР). 1924. - №22. -Ст. 199; № 24. - Ст.205, 206; 1929. - №8. - Ст.81; 1930. - №7. - Ст.76; 1932. - № 50. - Ст. 298; № 62. - Ст. 360.
54. Ведомости Верховного Совета СССР. 1938. - № 23; 1939. - № 36; 1940.-№28, 46, 51.
55. Собрание действующего законодательства СССР. М.: Изд. «Известия», - 1978.
56. Постановление ЦИК СССР от 25.02.1927 «Положение о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка управления)» // СЗ СССР. -1927.-№12.-Ст. 123.
57. Закон СССР от 04.04.1940 «О подоходном налоге с населения» // Ведомости ВС СССР. 1940. - №12.
58. Циркуляр НКФ СССР «Правила обложения налогами молитвенных зданий и служителей культа» №68 от 20 февраля 1931 г. // Известия ЦИК СССР и ВЦИК. 1931. - №54.1. Международные акты:
59. Всеобщая декларация прав человека (Принята 10.12.1948 Генеральной Ассамблеей ООН) // Права человека. Сборник международных договоров. Нью-Йорк: Организация Объединенных Наций, 1978. - С. 1-3.
60. Нормативные правовые акты Российской Федерации:
61. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 №6-ФКЗ, от 30.12.2008 №7-ФКЗ) //Российская газета. 21.01.2009. -№7.
62. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 №51-ФЗ (ред. от 27.07.2010) // Собрание законодательства РФ. -05.12.1994. -№32.-Ст. 3301.
63. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 №195-ФЗ (ред. от 29.12.2010) (с изм. и доп., вступающими в силу с 27.01.2011) // Российская газета. 31.12.2001. -№256.
64. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 №63-ФЗ (ред. от 29.12.2010) (с изм. и доп., вступающими в силу с 27.01.2011) // Собрание законодательства РФ. 17.06.1996. - №25. - Ст. 2954.
65. Федеральный закон от 12.01.1996 № 7-ФЗ (ред. от 29.12.2010) «О некоммерческих организациях» (с изм. и доп., вступающими в силу с 01.01.2011) // Собрание законодательства РФ. 15.01.1996. - № 3. - Ст. 145.
66. Федеральный закон от 30.11.2010 № 327-Ф3 «О п