Россинский Сергей Борисович. Концептуальные основы формирования результатов «невербальных» следственных и судебных действий в доказывании по уголовному делу

brief description

Россинский Сергей Борисович. Концептуальные основы формирования результатов «невербальных» следственных и судебных действий в доказывании по уголовному делу: диссертация ... доктора юридических наук: 12.00.09 / Россинский Сергей Борисович;[Место защиты: Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования "Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА)"].- Москва, 2016.- 525 с.
Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Методологические основы формирования результатов «невербальных» следственных и судебных действий как средств уголовно-процессуального познания 29
1.1. Генезис и тенденции развития понятия и сущности доказательств в уголовном судопроизводстве 29
1.2. Процессуальное познание как гносеологическая основа доказывания в уголовном судопроизводстве 45
1.3. Вербальный и «невербальный» способы познания в уголовном судо-производстве 74
1.4. Сущность результатов «невербальных» следственных и судебных действий в системе средств процессуального познания 110
ГЛАВА 2. Проблемы соотношения результатов «невербальных» следственных и судебных действий с другими средствами познания в уголовном судопроизводстве .143
2.1. Проблемы соотношения результатов «невербальных» следственных и судебных действий с показаниями 144
2.2. Проблемы соотношения результатов «невербальных» следственных и судебных действий с вещественными доказательствами .164
2.3. Проблемы соотношения результатов «невербальных» следственных и судебных действий с «иными» документами .193
2.4. Проблемы соотношения результатов «невербальных» следственных и судебных действий с результатами «невербальных» оперативно-розыскных и административных мероприятий .218
ГЛАВА 3. Процессуальный механизм формирования результатов «невербальных» следственных действий 250
3.1. Следственные действия как средства познания обстоятельств уголовного дела 250
3.2. Понятие и система «невербальных» следственных действий 278
3.3. Проблемы производства отдельных «невербальных» следственных действий 292
3.4. Особенности производства некоторых «невербальных» следственных действий в форме специальной операции 318
3.5. Проблемы судебного контроля за производством «невербальных» следственных действий .336
ГЛАВА 4. Процессуальный механизм формирования результатов «невербальных» судебных действий 363
4.1. «Невербальные» судебные действия как средства познания обстоятельств уголовного дела 363
4.2. Судебный осмотр .393
4.3. Судебное освидетельствование, судебный эксперимент, предъявление для опознания в судебном заседании 417
Заключение .441
Библиография
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Переход Российской Федерации к новым политическим и социально-экономическим отношениям, признание приоритета прав и свобод личности, ратификация международно-правовых документов в этой области обусловили существенное изменение концептуальных подходов к предварительному расследованию и судебному разбирательству уголовных дел. Уголовно-процессуальный кодекс РФ, построенный на характерных для демократического государства правовых идеях, закрепляя важнейшие гарантии осуществления правосудия, содержит целый ряд принципиально новых положений, коснувшихся практически всех аспектов деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, суда, а также иных участников уголовного судопроизводства. Очевидно, что указанные законодательные новеллы не могли не затронуть механизмов познания и доказывания обстоятельств уголовного дела, осуществляемых в настоящее время в условиях состязательности, свободы оценки доказательств, презумпции невиновности, обеспечения прав и свобод личности и других важнейших принципов уголовно-процессуальной деятельности. Эти вопросы остаются или недостаточно исследованными, или остро дискуссионными.
Различные аспекты теории, нормативного регулирования и практики уголовно-процессуального познания и доказывания, в частности отдельных видов доказательств, традиционно являлись и продолжают оставаться предметом научных дискуссий. Причем в настоящее время, благодаря современным достижениям философии, психологии, психофизиологии и других наук, изучающих сущность и процессы восприятия и осмысления человеком обстоятельств объективной реальности и еще не воспринятых уголовно-процессуальной доктриной, появляются принципиально новые возможности исследования методологических закономерностей уголовно-процессуального познания и доказывания. Они позволят по-иному взглянуть на, казалось бы, достаточно разработанные и устоявшиеся постулаты уголовно-процессуального права. Представляется, что рассмотрение познавательной деятельности суда и органов предварительного расследования не традиционным доктринальным способом, а в контексте гносеологических, психологических и других естественно-научных закономерностей природы человеческого восприятия действительности и создания на этой основе соответствующих мысленных образов дает новый импульс для развития методологических основ и положений теории уголовно-процессуального доказывания и обуславливает актуальность подобных исследований.
Изучение внутренних (методологических) механизмов познания дознавателем, следователем и судом материальных и идеальных фрагментов объективной реальности, лежащих в основе формирования различных видов уголовно-процессуальных доказательств, позволит более четко уяснить их сущность, упорядочить их систему, выявить и заполнить имеющиеся здесь научные и нормативно-правовые пробелы, а также выработать рекомендации практического характера.
В теории уголовного процесса наименее разработанным видом доказательств являются предусмотренные ст. 83 УПК РФ протоколы следственных действий и судебного заседания, связанные с непосредственным восприятием дознавателем, следователем или судом материальных фрагментов окружающего мира, каких-либо элементов вещной обстановки. Несмотря на свою познавательную значимость и гипотетическую равноценность с другими средствами процессуального доказывания, они традиционно не привлекали должного внимания отечественных ученых-процессуалистов. И хотя в современной науке, несомненно, имеется определенная тенденция, направленная на их более детальное изучение, многие связанные с ними вопросы остаются практически не рассмотренными. Так, до настоящего времени мало исследована сама гносеологическая сущность доказательств, предусмотренных ст. 83 УПК РФ, в частности способы восприятия запечатленной в них информации, в контексте общей методологии уголовно-процессуального доказывания. Явно недостаточно научного внимания уделяется проблемам соотношения и разграничения протоколов следственных действий и судебного заседания с другими видами уголовно-процессуальных доказательств: с показаниями, вещественными доказательствами и иными документами; не определено их соотношение с близкими по сути непроцессуальными средствами познания – результатами оперативно-розыскной и административной деятельности правоохранительных органов.
Отсутствие надлежащей теоретической базы в этом сегменте доказательственного права обуславливает пробелы в нормативном регулировании и в конечном счете приводит к серьезным затруднениям и ошибкам в повседневной следственной и судебной практике. В этой связи представляются целесообразными дальнейшие научные исследования правовых, гносеологических и иных закономерностей формирования доказательств, предусмотренных ст. 83 УПК РФ, что и определяет актуальность настоящего диссертационного исследования.
Степень научной разработанности темы диссертационного исследования. Вопросам доказательственного права, в том числе формированию различных видов доказательств, посвящены работы многих представителей отечественной уголовно-процессуальной науки и смежных областей научного знания. В дореволюционный период значительный вклад в развитие этой проблематики внесли Я.И. Баршев, Л.Е. Владимиров, С.И. Викторский, М.В. Духов-ской, А.А. Квачевский, С.Н. Розин, В.К. Случевский, В.Д. Спасович, Д.Н. Тальберг, Г.С. Фельдштейн, И.Я. Фойницкий. Советская уголовно-процессуальная наука характеризуется многогранностью научных исследований в области доказательственного права, в частности фундаментальными трудами В.Д. Арсеньева, Р.С. Белкина, С.А. Голунского, М.М. Выдри, А.Я. Вышинского, В.М. Галкина, В.Л. Громова, В.Я. Дорохова, Н.В. Жогина, Л.М. Карнеевой, Л.Д. Кокорева, С.В. Курылева, А.М. Ларина, И.М. Лузгина, П.А. Лупинской, П.И. Люблинского, И.Д. Перлова, С.В. Познышева, А.Р. Ратинова, Р.Д. Рахунова, Н.А. Селиванова, М.С. Строговича, А.И. Трусова, Ф.Н. Фаткуллина, М.А. Чельцова, А.А. Эйсмана, П.С. Элькинд и многих других авторов.
Среди современных многочисленных публикаций по вопросам доказывания в уголовном процессе особо следует отметить работы В.А. Азарова, В.С. Балакшина, А.С. Барабаша, В.П. Божьева, Ю.П. Боруленкова, Л.М. Володиной, О.В. Волынской, Л.А. Воскобитовой, Л.В. Головко, А.А. Давлетова, Е.А. Доли, Н.Н. Егорова, В.И. Зажицкого, О.А. Зайцева, Е.А. Карякина, А.В. Кудрявцевой, Н.П. Кузнецова, В.А. Лазаревой, Ю.А. Ляхова, Л.Н. Масленниковой, О.В. Мичуриной, Ю.К. Орлова, А.В. Победкина, А.Д. Прошлякова, А.В. Смирнова, А.А. Хмырова и С.А. Шейфера.
Отдельные проблемы производства следственных и судебных действий в
контексте их познавательной направленности достаточно подробно освещены в
публикациях Л.Е. Ароцкера, О.Я. Баева, М.О. Баева, В.М. Бозрова, В.М. Быко
ва, И.Е. Быховского, Л.В. Виницкого, Г.А. Воробьева, И.Ф. Герасимова, Б.Я.
Гаврилова, В.Н. Григорьева, Г.И. Загорского, В.В. Кальницкого,
Ю.В. Кореневского, Н.Г. Муратовой, В.А. Семенцова, И.В. Смольковой, А.Б. Соловьева, Л.Г. Татьяниной, О.В. Химичевой, С.П. Щербы и многих других авторов.
Специально тематике протоколов следственных действий и судебного заседания в уголовном судопроизводстве было посвящено несколько кандидатских диссертаций, в частности А.Ф. Соколова (1982 г.), Л.В. Ворониной (1987 г.), Х.А. Сабирова (2000 г.), И.В. Ананенко (2005 г.) и О.В. Савенко (2014 г.). Однако авторы в основном ограничивались исследованием собственно процессуальных вопросов: правилами составления протоколов, проблемами их допустимости, перечнем следственных и судебных действий, обуславливающих появление этих доказательств, и т.д.
Вместе с тем до настоящего времени в уголовно-процессуальной науке не предпринимались комплексные исследования, направленные на рассмотрение методологии формирования содержания протоколов, то есть познавательных результатов следственных и судебных действий, основанных на наглядно-образном восприятии фрагментов объективной реальности (осмотра, освидетельствования, обыска, выемки, эксперимента и т.д.).
Объектом исследования являются общественные отношения, складывающиеся в процессе осуществления органами предварительного расследования и судом уголовно-процессуальных действий познавательного характера, основанных на закономерностях наглядно-образного восприятия фрагментов объективной реальности, а также в процессе формирования, проверки и оценки их результатов.
Предметом исследования выступают теоретические положения уголовно-процессуального права, связанные с проблемами доказывания, формирования отдельных видов доказательств, производства следственных и судебных действий; система действующего законодательства, определяющего порядок производства по уголовным делам; следственная и судебная практика.
Целью диссертационного исследования является разработка научной концепции формирования результатов «невербальных» следственных и судебных действий в общей системе средств уголовно-процессуального познания и доказывания, позволяющей на основе единых методологических подходов рас-
крыть их гносеологическую и правовую сущность, соотнести и разграничить с иными видами доказательств и результатами непроцессуальных мероприятий, оптимизировать механизмы их получения в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства уголовных дел, выявить существующие законодательные пробелы и практические трудности, на основании чего наметить пути для их устранения.
Достижение указанной цели определило постановку и решение следующих задач:
определить современные методологические подходы к пониманию процессуального познания и доказывания в целом и доказательств в частности;
рассмотреть с учетом современных достижений науки основные гносеологические, психологические, психофизиологические и иные закономерности человеческого восприятия объективной реальности в контексте процессуального познания и формирования различных видов доказательств;
сравнить механизмы процессуального познания идеальных объектов, выраженных в условно-знаковой форме и трансформирующихся в мысленные образы посредством рационального мышления, с механизмами процессуального познания, заключающимися в наглядно-образном восприятии материальных объектов объективной реальности;
проанализировать сущность результатов «невербальных» следственных и судебных действий как доказательств, основанных на непосредственном (наглядно-образном) восприятии дознавателем, следователем, судом материальных фрагментов объективной реальности, элементов вещной обстановки;
сравнить сущность результатов «невербальных» следственных и судебных действий с показаниями различных участников уголовного судопроизводства;
рассмотреть теоретические, нормативные и практические проблемы соотношения и разграничения результатов «невербальных» следственных и судебных действий с вещественными доказательствами;
выявить различия между результатами «невербальных» следственных и судебных действий и иными документами, предусмотренными ст. 84 УПК РФ, а также проанализировать взаимосвязи между ними;
определить место «невербальных» оперативно-розыскных и административных мероприятий в системе средств уголовно-процессуального познания и доказывания и их соотношение с результатами «невербальных» следственных и судебных действий;
раскрыть сущность и признаки следственных действий как процессуальных механизмов установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела в досудебном производстве; выявить их отличия от иных процессуальных действий, осуществляемых в ходе досудебного и судебного производства;
сформулировать понятие «невербальных» следственных действий и сконструировать их систему;
проанализировать проблемы производства отдельных «невербальных» следственных действий; разграничить их с иными похожими формами процессуальной деятельности;
рассмотреть особенности проведения современных крупномасштабных «невербальных» следственных действий (осмотра, обыска, выемки), характеризующихся большим числом участников и сопряженных с восприятием множества фрагментов объективной реальности, расположенных на значительной по своим размерам территории;
изучить существующие проблемы судебного контроля за законностью производства «невербальных» следственных действий (на примере осмотра, обыска или выемки в жилище);
раскрыть сущность и сформулировать понятие «невербальных» судебных действий как процессуальных механизмов установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела в ходе судебного следствия;
сконструировать систему судебных действий, внести предложения по ее совершенствованию;
проанализировать некоторые вопросы, связанные с производством судебного осмотра, освидетельствования, судебного эксперимента, судебного предъявления для опознания;
выявить, разобрать и оценить наиболее типичные ошибки, допускаемые в современной следственной и судебной практике в части производства «невербальных» следственных и судебных действий, а также формирования и использования их результатов в доказывании;
сформулировать предложения по внесению изменений в действующий уголовно-процессуальный закон, а также по оптимизации и совершенствованию правоприменительной практики расследования и судебного разбирательства уголовных дел.
Методологическую основу диссертационного исследования составляет совокупность общенаучных и специальных методов познания. Наряду с диа-лектико-материалистическим методом познания использовались современные гносеологические идеи, разработанные ведущими философами XX века, в частности положения критического рационализма, и т.д. В качестве общенаучных методов использовались: системный анализ, описание эмпирического материала, сравнение, обобщение, а также методы формальной логики - анализ, синтез, дедукция, индукция, аналогия. В работе применялись следующие специальные методы: историко-правовой, социологический, метод сравнительного правоведения, метод обобщения следственной и судебной практики, технико-юридический и другие.
Нормативная основа диссертационного исследования - международно-правовые акты в сфере обеспечения прав и свобод личности, Конституция РФ, федеральные конституционные законы, федеральные законы и иные нормативные правовые акты РФ. Автором также изучались проекты отдельных федеральных законов. В работе рассматривается ряд положений Устава уголовного судопроизводства 1864 г., законодательства СССР и союзных республик, а так-
же современных уголовно-процессуальных кодексов государств, возникших на постсоветском пространстве.
Кроме того, при проведении диссертационного исследования и формулировании выводов автор опирался на постановления Пленума Верховного Суда РФ в сфере уголовного судопроизводства, правовые позиции Конституционного Суда РФ и Европейского Суда по правам человека.
Теоретическую основу диссертационного исследования составили научные концепции и воззрения в области общей теории государства и права, уголовно-процессуального права, гражданского процессуального права, конституционного права, административного права, криминалистики и теории оперативно-розыскной деятельности, а также современные достижения философии, психологии, психофизиологии и других наук, направленных на изучение закономерностей человеческого восприятия и познания объективной реальности.
Эмпирическую основу диссертационного исследования составляют:
материалы изученных методом случайной выборки 658 уголовных дел, находившихся в производстве органов предварительного следствия и судов г. Москвы, Брянской, Владимирской, Воронежской, Калужской, Московской, Оренбургской, Тульской и Ярославской областей в 2006-2014 гг.;
результаты интервьюирования практических работников: 187 судей, 56 секретарей судебных заседаний, 148 следователей и руководителей следственных органов различного уровня; 34 прокурорских работников и 168 адвокатов;
материалы судебной практики за 2006-2014 гг., опубликованные в информационных ресурсах государственной автоматизированной системы РФ «Правосудие», справочно-правовой системы «КонсультантПлюс» и справочно-правовой системы «Право.ru»;
статистические сведения о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 2007-2014 гг., опубликованные на официальном сайте Судебного департамента при Верховном Суде РФ;
эмпирические данные, полученные другими учеными в рамках проведенных ими диссертационных исследований за 1993-2014 гг.
Автором также использован личный практический опыт работы в Следственном управлении ГУВД г. Москвы (позднее - Главном следственном управлении при ГУВД г. Москвы).
Научная новизна диссертационного исследования. Настоящая диссертационная работа является комплексным монографическим исследованием внешних (процессуальных) и внутренних (гносеологических, психологических, психофизиологических и иных) закономерностей формирования результатов «невербальных» следственных и судебных действий в общей системе средств уголовно-процессуального доказывания.
Методологически отталкиваясь от информационной теории уголовно-процессуальных доказательств, используя современные философские и естественно-научные подходы к сущности и механизмам формирования человече-
ским сознанием мысленных образов объективной реальности, автор предлагает концепцию «невербального» способа уголовно-процессуального познания, обусловленного непосредственным, наглядно-образным восприятием дознавателем, следователем, судом значимых для уголовного дела материальных фрагментов объективной реальности и лежащего в основе следственного (судебного) осмотра, освидетельствования, обыска, выемки, эксперимента и тому подобных следственных и судебных действий. При этом с учетом многообразия толкований термина «невербальный» в уголовно-процессуальной и криминалистической литературе в настоящем диссертационном исследовании он используется с определенной долей условности и поэтому преднамеренно берется в кавычки.
Описанные в работе закономерности формирования результатов «невербальных» следственных и судебных действий позволили провести их сравнительный анализ с иными средствами доказывания обстоятельств уголовного дела: с показаниями, вещественными доказательствами, письменными и иными документами, а также с результатами непроцессуальной оперативно-розыскной и административной деятельности правоохранительных органов, на основании чего выявить теоретические, нормативно-правовые и практические проблемы и сформулировать ряд предложений для их разрешения.
На основании предложенной автором концепции в работе сконструированы системы «невербальных» следственных и судебных действий, намечены тенденции для их развития и совершенствования; проведено разграничение некоторых следственных и судебных действий с близкими познавательными и организационно-техническими процессуальными механизмами, находящимися в арсенале органов предварительного расследования и суда. Опираясь на методологические закономерности наглядно-образного восприятия материальных фрагментов объективной реальности, автор формулирует ряд законодательных предложений и практических рекомендаций, направленных на совершенствование механизмов осуществления некоторых следственных и судебных действий, в частности осмотра, освидетельствования, предъявления для опознания и других, в контексте их «невербального» познавательного характера. И, наконец, рассматриваются особенности производства, а также фиксации хода и результатов характерных для современных условий крупномасштабных «невербальных» следственных действий (в форме специальной операции), в первую очередь следственного осмотра, обыска и выемки, проводимых на обширных территориях и сопряженных с привлечением большого числа участвующих лиц.
В результате проведенного исследования на защиту выносятся следующие положения:
1. Доказывание в уголовном судопроизводстве представляет собой сложный комплексный процесс, предполагающий сочетание познавательных, удо-стоверительных и аргументационных приемов, методологически основанных на доктринальных положениях правовой теории, научных подходах к гносеологии и формальной логике, которые изменялись на протяжении развития общества и были обусловлены различными мировоззренческими, политическими,
историческими, социальными, культурными и иными факторами. В настоящее время национальная теория уголовно-процессуального доказывания должна развиваться в условиях методологического компромисса, заключающегося в разумном совмещении традиционных для отечественной процессуальной науки положений диалектического материализма с рядом положений и взглядов современных философских школ и течений.
1. В работе выявлена методологическая закономерность прямой связи существовавших в разные периоды времени представлений о понятии и сущности доказательств с общими подходами к доказыванию в уголовном судопроизводстве, обусловленными соответствующими по времени философскими доктринами. Так, позиции представителей дореволюционной процессуальной школы можно объяснить тем, что они базировались на постулатах формальной логики, приведших к признанию доказательствами любых оснований для судейского убеждения. На рубеже XIX–XX веков возникло представление о доказательствах как фактах, имеющих более определенный характер, что согласовывалось с теорией диалектического материализма. Советская процессуальная школа постепенно трансформировала данную концепцию в представление о доказательствах как о фактических данных, чем создала фундамент для современного доказательственного права. В 60–70-е годы XX века на общем фоне развития учения об информации возникла информационная (кибернетическая) теория доказательств. Многообразие современных научных подходов и точек зрения на сущность доказательств является следствием отсутствия в настоящее время соответствующих общепринятых философских и иных, в том числе правовых, концепций.
2. Имеющиеся в теории уголовного процесса различные подходы к понятию и сущности доказательств не должны противопоставляться друг другу, тем более ставиться в зависимость от существующего в государстве типа (формы) уголовно-процессуальной деятельности, в частности от уровня гарантий прав и свобод личности. С позиций методологии доказывания эти подходы не противоречивы, а лишь характеризуют разные проявления одного и того же сложного процессуального, гносеологического и логического феномена – средства, с помощью которого реализуются различные этапы процесса доказывания обстоятельств уголовного дела. Так, к познавательному аспекту доказывания наиболее применима информационная теория, понимающая под доказательством след, несущий определенный информационный сигнал о преступлении; к удостове-рительному его аспекту – прагматичная теория, делающая упор на процедуру и порядок формирования доказательств; к аргументационному аспекту – позиции дореволюционных юристов, понимавших под доказательствами основания для судейского убеждения.
4. Процессуальное познание как первый аспект доказывания по уголовно
му делу представляет собой деятельность органов предварительного расследо
вания и суда, заключающуюся в восприятии посредством процессуальных дей
ствий определенных информационных сигналов, поступающих от различных
материальных и идеальных фрагментов объективной реальности, отражающих
обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. Рассмотрение сущно-
10
сти процессуального познания не с позиций правовой доктрины, а в контексте современных достижений гносеологии, психологии, психофизиологии и нейропсихологии позволяет выделить вербальный и «невербальный» способы восприятия дознавателем, следователем, судом обстоятельств объективной реальности и формирования на этой основе относительно адекватных мысленных образов.
5. Под вербальным способом познания в уголовном судопроизводстве следует понимать систему гносеологических и психофизиологических закономерностей зрительного или слухового восприятия сведений, выраженных в условно-знаковой (вербальной) форме, которые трансформируются в соответствующие мысленные образы посредством рационального мышления дознавателя, следователя, судьи или присяжных заседателей. При этом в протоколе вербального следственного действия (судебного заседания) фиксируются не результаты рационального мышления субъекта познания, не сформированные в его сознании мысленные образы, а только сведения, сообщенные свидетелем, обвиняемым и другими участниками. К достоинствам вербального способа познания следует отнести достаточно высокую степень адекватности сведений, изложенных в соответствующих протоколах, и возможность познания обстоятельств, не попавших в зону наглядно-образного восприятия. Недостатками вербального способа познания являются изначально субъективный характер получаемых сведений, возможность неверного восприятия или осмысления сообщенных сведений самим дознавателем, следователем или судом, а также весьма ограниченный природный потенциал органов слуха и, следовательно, недостаточная информативность соответствующего слухового представления (образа).
6. «Невербальный» способ познания в уголовном судопроизводстве – это система гносеологических и психофизиологических закономерностей чувственного (зрительного или посредством иных органов чувств) восприятия дознавателем, следователем или судом материальных фрагментов объективной реальности, элементов вещной обстановки, трансформирующихся в соответствующие мысленные образы посредством наглядно-образного мышления. В протоколе «невербального» следственного действия (судебного заседания) отражается словесная форма выражения мысленных образов, сформированных в сознании субъекта познания. Достоинствами «невербального» способа познания являются первичный объективизм воспринимаемых фрагментов реальности и, следовательно, сравнительно небольшой уровень гностической погрешности (то есть высокая степень адекватности реального объекта его мысленному образу). К недостаткам «невербального» способа процессуального познания можно отнести относительную невоспроизводимость сформированных доказательств и высокий уровень субъективности при формировании результатов соответствующих следственных (судебных) действий.
7. Предусмотренные ст. 83 УПК РФ протоколы следственных действий и судебного заседания, представляя собой объекты документального характера, не вписываются в общее понятие уголовно-процессуальных доказательств в контексте информационной теории; они не являются формами информационных сигналов, а лишь фиксируют сведения о мысленных образах материальных
объектов познания, сформированных в сознании их авторов. Доказательством по уголовному делу является не протокол, а определенный познавательный результат, выраженный в наглядно-образном восприятии дознавателем следователем или судом какого-либо материального фрагмента объективной реальности и в формировании на этой основе соответствующего мысленного образа, впоследствии зафиксированного в протоколе. Поэтому доказательства, предусмотренные ст. 83 УПК РФ, следует именовать не протоколами, а результатами «невербальных» следственных и судебных действий. Под ними понимаются имеющие значение для уголовного дела сведения, полученные в предусмотренном законом порядке дознавателем, следователем или судом посредством наглядно-образного восприятия материальных фрагментов объективной реальности и отраженные в соответствующем протоколе.
8. Результаты «невербальных» следственных и судебных действий методологически соотносятся с показаниями как гносеологические категории, отличающиеся друг от друга диаметрально противоположными способами получения значимой для уголовного дела информации – вербальным и «невербальным». Вместе с тем с учетом потребностей современной правоприменительной практики и оптимизации уголовного судопроизводства представляется возможным разумное наполнение отдельными вербальными элементами любого «невербального» следственного или судебного действия и наоборот, с последующим приданием всем полученным таким образом результатам доказательственного значения, но лишь при условии соблюдения критериев законности, второ-степенности, производности и рациональности.
9. При производстве по уголовному делу существует тесная и устойчивая процессуальная и методологическая взаимосвязь вещественных доказательств с результатами «невербальных» следственных и судебных действий. Последние обуславливают как само появление в уголовном деле вещественных доказательств, так и логическую возможность их использования в процессе доказывания. Критерии для разграничения вещественных доказательств с результатами «невербальных» следственных и судебных действий заключаются в их гносеологической сущности. Вещественное доказательство (в отрыве от других взаимосвязанных с ним доказательств) – это сама вещь как элемент объективной реальности и носитель юридически значимой информации. А результат «невербального» следственного и судебного действия – это образ реальности, сформированный познающим субъектом, содержащий информацию о нахождении той или иной вещи в определенном месте (у определенного лица) или об определенном взаиморасположении двух или нескольких предметов и т.д.
10. Материалы контроля и записи переговоров, а также материалы, со
держащие информацию о соединениях между абонентами и (или) абонентски
ми устройствами, подлежащие приобщению к уголовному делу в качестве ве
щественных доказательств, не соответствуют гносеологической сущности по
следних. Они не отвечают ни одному из признаков, предусмотренных ст. 81
УПК РФ, а являются лишь средством фиксации определенных процессуальных
действий. В этой связи предлагается исключить соответствующие предписания
из ч. 8 ст. 186 и ч. 6 ст. 186.1 УПК РФ при сохранении общего правила о необходимости приобщения данных материалов к уголовному делу.
11. Концептуальное отличие предусмотренных ст. 84 УПК РФ документов вербального характера (письменных, аудиодокументов и т.п.) от результатов «невербальных» следственных и судебных действий заключается в использовании принципиально разных механизмов восприятия субъектами доказывания обстоятельств объективной реальности: вербального и «невербального».
12. Предусмотренные ст. 84 УПК РФ документы «невербального» характера (фото-, видеодокументы, графики, схемы и т.д.) являются предметом соответствующих «невербальных» следственных и судебных действий, в первую очередь осмотра. Сам по себе «невербальный» документ в отрыве от следственного или судебного действия не подлежит полноценному восприятию и, следовательно, не может быть самостоятельно использован в доказывании по уголовному делу. С помощью этих действий и совместно с ними «невербальные» документы имплантируются в общую совокупность доказательств и получают реальную возможность влиять на установление обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.
13. Результаты «невербальных» оперативно-розыскных и административных мероприятий по своей познавательной сущности схожи с результатами «невербальных» следственных и судебных действий. Следовательно, они могут найти процессуальное отражение лишь в тех доказательствах, которые по своей гносеологической природе соответствуют доказательствам, подпадающим под контекст ст. 83 УПК РФ. Данный вопрос может быть решен только путем легализации механизмов прямого, непосредственного введения «невербальных» результатов оперативно-розыскной и административной деятельности в уголовный процесс, без необходимости какого-либо мнимого процессуального оформления, но исключительно при условии создания такого правового режима их проведения, который бы обладал требуемыми гарантиями доброкачественности, в частности отвечал условиям соблюдения прав и свобод личности. В этой связи автор вносит ряд предложений по изменению и дополнению уголовно-процессуального законодательства в части использования результатов оперативно-розыскной и административной деятельности в доказывании по уголовному делу, которые сформулированы в тексте работы.
14. Цели производства следственных действий тесно взаимосвязаны с собиранием и проверкой доказательств, но при этом они не тождественны. Собирание и проверка доказательств – процессы, сопутствующие производству следственных действий, тогда как целью следственного действия всегда является определенный познавательный результат, обусловленный установлением новых обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Именно этим следственные действия отличаются от иных процессуальных процедур, находящихся в арсенале органов предварительного расследования (представления, истребования и т.д.). Таким образом, следственные действия – это производимые следователем или дознавателем уголовно-процессуальные действия познавательного характера, направленные на установление обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.
15. «Невербальные» следственные действия – это предусмотренные уголовно-процессуальным законом познавательные приемы, которые направлены на установление обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, и осуществляются следователем или дознавателем (органом дознания) посредством использования активных и пассивных механизмов наглядно-образного