РУССКИЙ ГЛАГОЛ С ЭКСПЛИЦИРОВАННЫМ КОМПОНЕНТОМ ВРЕМЕНИ: ДЕРИВАЦИОННАЯ ИСТОРИЯ И ПЕРСПЕКТИВА

brief description

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
имени М. П. ДРАГОМАНОВА

На правах рукописи

ЯРЕМЕНКО ТАТЬЯНА ГЕОРГИЕВНА

УДК 811.161.1: 367.625 + 622

РУССКИЙ ГЛАГОЛ С ЭКСПЛИЦИРОВАННЫМ КОМПОНЕНТОМ
ВРЕМЕНИ: ДЕРИВАЦИОННАЯ ИСТОРИЯ И ПЕРСПЕКТИВА

10.02.02 русский язык

Диссертация
на соискание ученой степени
кандидата филологических наук

Научный руководитель
кандидат филологических наук, доцент
ПЛУЖНИКОВА Тамара Ивановна

Киев 2008

СОДЕРЖАНИЕ

ПЕРЕЧЕНЬ УСЛОВНЫХ ОБОЗНАЧЕНИЙ

5

ВВЕДЕНИЕ

7

Глава I ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ КАТЕГОРИИ ВРЕМЕНИ

14

1.1. Время как объект научного исследования. Лингвистический аспект изучения категории времени.

14

1.2. Систематизация темпоральной лексики..

19

1.3. Лексико-семантическое поле времени как элемент ФСПТ.

20

1.4. Структура лексико-семантического поля времени

26

1.5.Деривационноеразвертываниелексико-семантическогополявремени

30

1.6. Глаголы, содержащие сему ‘время’ в лексическом значении.

32

1.7. Понятийный и терминологический аппарат работы

34

1.8.Выводы по главе 1 .......................................................................................

38

Глава 2 ФОРМАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕСВЯЗИГЛАГОЛОВ,
МОТИВИРОВАННЫХ НАЗВАНИЯМИ ВРЕМЕН ГОДА

40

2.1.Общая характеристика словообразовательного гнезда с вершиной зима

40

2.2.Семантическая структура слова зима как вершины СГ.

41

2.3.Глаголы, семантически связанные со словом зима..

41

2.3.1. Вербальный блок подгнезда с вершиной зимовать.

46

2.3.2. Субстантивные девербативы в СГ со словом-вершиной зима

57

2.3.3.Адъективный блок подгнезда с вершиной зимовать

71

2.4.Общая характеристика словообразовательного гнезда с вершиной лето

74

2.5.Семантическая структура слова лето как вершины СГ.

75

2.6.Глаголы, семантически связанные со словом лето.

79

2.6.1. Вербальный блок подгнезда с вершиной летовать

81

2.6.2. Субстантивные девербативы в СГ со словом-вершиной лето..

91

2.6.3. Адъективный блок подгнезда с вершиной летовать....

96

2.7.Общая характеристика словообразовательного гнезда со словом-вершиной весна

96

2.8.Семантическая структура слова весна как вершины СГ

97

2.9.Глаголы, семантически связанные со словом весна..

97

2.9.1. Вербальный блок подгнезда с вершиной весновать

100

2.9.2. Субстантивный блок подгнезда с вершиной весновать

101

2.9.3.Адъективный блок подгнезда с вершиной весновать

104

2.10.Общая характеристика словообразовательного гнезда с вершиной осень.

104

2.11.Семантическая структура слова осень как вершины СГ.

105

2.12. Глаголы, семантически связанные со словом осень, и их словообразовательный потенциал

109

2.13. Выводы по главе 2 .

112

Глава 3 ФОРМАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕСВЯЗИГЛАГОЛОВ, СООТНОСИМЫХ С ПОНЯТИЕМ «ЧАСТЬ СУТОК»

115

3.1.Членение суток и его языковая фиксация.

114

3.2.Номинатив утро как мотиватор темпоральных глаголов..

114

3.3. Квалитативно-темпоральные глаголы, соотносимые с понятием «утро»

123

3.4.Событийно-темпоральные глаголы, соотносимые с понятием «утро».

134

3.5.Номинатив день как мотиватор темпоральных глаголов..

136

3.6.Событийно-темпоральные глаголы, соотносимые с понятием «день»

142

3.7.Номинатив вечер как мотиватор темпоральных глаголов.

150

3.8.Квалитативно-темпоральные глаголы, соотносимые с понятием «вечер»

157

3.9.Событийно-темпоральные глаголы, соотносимые с понятием «вечер».

159

3.10.Номинатив ночь как мотиватор темпоральных глаголов

161

3.11.Выводы по главе 3

172

Глава 4 ФОРМАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕСВЯЗИ ГЛАГОЛОВ, МОТИВИРОВАННЫХ ТЕМПОРЛЕКСЕМАМИ ИНЫХ ДЕНОТАТИВНЫХ КЛАССОВ

175

4.1.Глагольный вектор в словообразовательных гнездах темпорлексем различных денотативных классов..

175

4.2.Названия неопределенных отрезков времени: номинатив время как мотиватор темпоральных глаголов

176

4.3.Названия единиц измерения времени: номинатив век как мотиватор темпоральных глаголов.

180

4.4. Названия единиц измерения времени: номинатив год как мотиватор темпоральных глаголов..

187

4.5. Названия единиц измерения времени: номинатив сутки как мотиватор темпоральных глаголов.

194

4.6. Названия единиц измерения времени: номинативы час, минута, секунда как мотиваторы темпоральных глаголов

194

4.7. Названия месяцев как мотиваторы темпоральных глаголов.

198

4.8. Названия дней недели как мотиваторы темпоральных глаголов.

201

4.9. Выводы по главе 4

204

ЗАКЛЮЧЕНИЕ..

207

СПИСОК ОСНОВНОЙ ИСПОЛЬЗОВАНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ .

215

ПРИЛОЖЕНИЕ..

252

ВВЕДЕНИЕ

Новая научная парадигма, в русле которой осуществляются лингвистические изыскания последних десятилетий, предполагает, в частности, выявление языковой репрезентации тех или иных категорий с учетом их онтологической и когнитивной значимости. В этом плане категория времени особенно актуальна, поскольку «основные формы всякого бытия суть пространство и время» (Ф.Энгельс. «Анти-Дюринг»).
На первый взгляд, данная категория уже достаточно полно описана языковедами, интерпретирующими ее, прежде всего, как темпоральность, которая репрезентируется единицами разных уровней, объединенных в функционально-семантическое поле темпоральности. По мнению А.В.Бондарко, разработавшего теорию ФСП, ядром ФСПТ является грамматическая категория времени глагола, детально изученная лингвистами (М.В.Ломоносов, К.С.Аксаков, Н.П.Некрасов, А.А.Потебня, А.А.Шахматов, В.В.Виноградов, А.В. Бондарко, Ю.С.Маслов, А.В.Исаченко и др.). Лексические средства выражения времени (равно как и синтаксические) признаются большим числом исследователей периферийными. Из них объектом изучения были русские имена существительные (Т.В.Горячева, И.Г.Демченко, Е.Ерзникян, Б.Н.Павлов, И.А. Потаенко и др.), имена прилагательные (А.Д.Зверев, В.А.Каращук, И.М.Ландсман, А.Н. Шрамм и др.), наречия (П.И.Белоусенко, В.Б. Евтюхин, Н.Н.Леонтьева, И.А.Попов, Р.А.Семергей, Н.Й. Цуканова и др.), словосочетания (М.В.Всеволодова, Н.Д. Грунин, М.В.Крылова, Е.С. Скобликова и др.), которые рассматривались и при сопоставительном изучении русского и других языков (Л.В.Гарская, Н.А.Жабицкая, Н.В.Корнеева, Н.М.Лисица, Ч.Ляхур, Г.А.Меновщиков, Н.А.Першина, Н.В. Прохорова, Л.Сараджаева, З.И.Сироткина, Б.Х.Хошанов и др.). На материале древнерусского языка темпорлексемы названных частей речи исследовали Р.В.Болдырев, Л.В.Вялкина, Н.В.Ивашина, Т.А.Лисицына, А.А.Мицик, Е.И.Янович. Эта группа лексем изучалась также в украинском и белорусском языках (Д.И.Ганич, А.П.Груцо, В.Д.Евтухов, Т.Н.Кобля, М.П.Кочерган, С.В. Шевчук и др.).
Такой очевидный интерес языковедов к лексическим средствам выражения времени доказывает актуальность настоящего исследования, посвященного описанию глагольной лексики с временной семантикой, поскольку до сих пор «практически не разработан вопрос о глаголе как языковой единице, выражающей время лексически» [200, с.14], хотя отдельные слова этой части речи квалифицируются как темпорлексемы (А.Д.Зверев, Т.А.Лисицина, Р.А.Семергей и др.).
Одна из наиболее актуальных проблем современной дериватологии исследование словообразовательного потенциала разных групп слов: частей речи; ЛСГ и т.д. Их деривационные возможности регулируются факторами, от которых зависит словообразовательный потенциал разных производящих основ, то есть выявляются определенные характеристики производящего слова, «которые делают возможным или невозможным процесс образования на его базе дериватов, которые влияют на словообразовательную активность и продуктивность производящей основы и ее семантико-словообразовательные трансформации» [74, с. 8].
В грамматике не менее актуальной является проблема конфигурации ФСПТ, поскольку не все ученые признают централизм грамматической категории времени в его структуре (М.В.Всеволодова, И.Г.Демченко, Н.А. Потаенко).
Проведенное исследование связано с научным направлением Национального педагогического университета имени М.П.Драгоманова «Исследование проблем гуманитарных наук», в русле которого ведется научно-исследовательская работа кафедры русского языка по комплексной теме «Сравнительный анализ славянских языков».
Цель работы в лексическом поле времени определить место производных глаголов, которые имеют временную семантику, установив их деривационную историю, то есть формально-семантическую связь с мотивирующими субстантивными темпорлексемами, и деривационную перспективу тот же тип связи с производными, сохраняющими значение времени.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
1)определить место глаголов и их производных в лексическом поле времени как составной части функционально-семантического поля темпоральности и;
2)установить формально-семантические связи глаголов со словами, называющими времена года, части суток, и с темпорлексемами иных денотативных классов, порождающих глаголы;
3)определить словообразовательную активность глаголов, образованных от «сезонных», «суточных» слов и слов иных денотативных классов;
4)выявить языковые лакуны в сфере темпоральных производных глаголов и тем самым потенциальные слова, реализовав прогнозирующую функцию языка;
5)определить семантическую структуру темпоральных имен существительных, мотивирующих глаголы со значением времен.
Объектом исследования являются лексические средства выражения в языке перцептивного времени как результат деривационного развертывания лексико-семантического поля времени (глагольный вектор).
Предмет исследования производные глаголы с лексическим значением времени в их формально-семантических связях с именными темпорлексемами-мотиваторами, а также с девербативами, образованными от анализируемых глаголов.
В изучении темпоральных глаголов с эксплицированным семантическим компонентом «время» в работе применялись различные лингвистические методы: описательный для характеристики синхронных явлений языка, в частности, такой прием описательного метода, как внешняя интерпретация в разновидности приема слов и вещей”, т.е. темпоральные глаголы изучались «в тесной связи с реалией, которую слово называет и обозначает» [103, с.12], что дало основание для различения семем многозначных слов. Это же вызвало необходимость применения дистрибутивного анализа, предполагающего изучение окружения исследуемых единиц. Описательный метод дополнялся элементами сравнительно-исторического метода, поскольку языковые факты современного языка осмысливались с учетом динамики их формирования и сопоставления с близкородственным украинским языком. В настоящем исследовании нашел применение структурный метод, что выразилось в понимании языка как системы, включающей ряд субсистем, в частности, диалекты, и в методе полевого структурирования: в работе рассматривается лексико-семантическое поле времени как составная часть функционально-семантического поля темпоральности. Активно использовался прием классификации и систематизации, направленный на выделение различных словообразовательных категорий и типов. Компонентный анализ позволил проанализировать семантическую структуру генерирующих мотивантов и мотивированных дериватов, которая была уточнена методом ремотивации. Языковой материал анализировался с применением функционального метода, поскольку изучались и были описаны функции темпоральных глаголов, а также закономерности их функционирования. Прием лингвостатистического анализа использовался при обобщении количественных данных.
Методологической основой работы является, во-первых, принцип системности языка, который проявляется в том, что «с одной стороны, это соподчиненность в системе национального языка его отдельных подсистем, характеризующихся наличием общих структурных признаков: литературный язык, просторечие, диалектный язык во всем его многообразии и т.д. С другой стороны, это взаимосвязь и единство всех элементов внутри отдельных подсистем национального языка» [221, с.18]. Таким образом, в настоящем исследовании привлекается диалектный материал, который сопоставляется с литературным языком, но при этом сопоставление проводится не в плане «литературный язык конкретный говор», а в соотношении общеязыковой системы с вариантом общеязыковой системы диалектной системой [16, с.7].
Кроме того, учитывается «славянский контекст, который раскрывает зависимость динамики лексического состава говоров от разнопланового межъязыкового взаимодействия» [75, с. 223], в связи с чем нами проводятся параллели с близкородственными украинским и белорусским языками в том числе и на уровне субсистем.
Во-вторых, в работе используется принцип типологии языковых единиц в целях «прогнозирования развития лексического состава языка» [200, с. 3] и выявления деривационной перспективы отдельных глаголов и групп глагольной лексики, поскольку «словообразовательная парадигма слова, в частности глагола, не является непредсказуемым, случайным набором производных, а предопределяется и предсказывается свойствами исходной единицы» [181, с.177]. Как отмечает Е.А.Земская, «описывая словообразование, необходимо изучить не только то, что реально существует, но и то, что возможно, хотя лексически не представлено. Такое изучение поможет обнаружить расхождения между потенциями системы словообразования и тем, как их реализует норма языка и узус. Только такое рассмотрение дает полное представление о системе словообразования данного языка» [95, с.210].
В-третьих, исследование деривационной истории темпоральных глаголов предполагает необходимость исторического подхода: «рассмотрение исторического формирования и развития семантической структуры слова в динамике его парадигматических, синтагматических, деривационных связей позволяет выявить процессы, в результате которых сложилась система значений определенного слова» [112,с. 193].
Источники исследования. Поскольку использовался и слово-, и текстоцентрический анализ производных глаголов с временной семантикой, источниками фактического материала являются различные лексикографические издания и тексты. Нами проанализировано более 500 дериватов, полученных путем сплошной выборки из русских и украинских нормативных и диалектных словарей (всего 69 словарей см. список литературы), а также из художественных, публицистических произведений XIX-XX веков, фольклорных текстов.
Научная новизна полученных результатов определяется тем, что 1) выявлена ранее не описанная деривационная активность всех имен существительных со значением времени в плане порождения ими глаголов той же семантики в литературном языке и языке диалектной субсистемы, определено долевое участие литературного языка и языка субсистемы в выражении времени с помощью глагольных лексем; 2) впервые описаны глаголы с временной семантикой как элементы лексического поля времени, входящего в функционально-семантическое поле темпоральности; 3) установлены деривационная история и перспектива темпоральной глагольной лексики и словообразовательные лакуны, которые могут быть заполнены потенциальными девербативами; 4) представлен новый принцип построения функционально-семантического поля темпоральности.
Теоретическое значение диссертации определяется тем, что, во-первых, дополнена теория функционально-семантических полей, в частности, предлагается несколько иная по сравнению с общепринятой конфигурация ФСПТ, во-вторых, уточнены функции литературного языка и языка диалектов в номинативном процессе с учетом деривационных стратегий каждого; в этой связи получила дальнейшее развитие и теория морфемики и комплексных единиц словообразования, поскольку определена специфика словообразовательных единиц в зависимости от сферы употребления языка.
Практическая ценность работы состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы в лексикографической практике при составлении словообразовательных и морфемных словарей русского литературного языка и русских диалектов. Материалы работы могут найти применение при чтении лекций по дериватологии, лексикологии, диалектологии, в спецкурсах и спецсеминарах по функциональной грамматике.
Апробация работы. Материалы диссертационного исследования апробированы на республиканской научной конференции «Проблемы сопоставительной семантики близкородственных языков» (14-16 мая 1992 г., Черкасский государственный педагогический институт), на межвузовской научной конференции «Проблемы контрастивной лингвистики» (18-20 мая 1993 г., Кировоградский государственный педагогический институт им. В.Винниченко), на научной конференции языковедов Украины «Актуальні питання мовознавства у світлі праць Б.О.Ларіна і Ф.П. Філіна» (21-23 сентября 1993 г., Киевский государственный педагогический институт), на Всеукраинской научной конференции «Сучасні тенденції розвитку слов’янських мов», посвященной памяти Н.Н.Пилинского, (18-19 декабря 2002 г., Национальный педагогический университет им. М.П.Драгоманова), на международной научной конференции «Актуальные проблемы вербальной коммуникации: язык и общество» (8-10 апреля 2003 г., Киевский национальный университет им. Тараса Шевченко), на XII Международной конференции по функциональной лингвистике «Функционализм как основа лингвистических исследований» (Ялта, 3-7 октября 2005 г.), на международной научной конференции «Теоретические проблемы современной лингвистики» (26-28 апреля 2006 г., Таврический национальный университет им. В.И.Вернадского), в лингвистических чтениях, посвященных памяти профессора О.М.Соколова (25-27 октября 2006 г., Таврический национальный университет им. В.И. Вернадского).
Публикации. Содержание каждой из глав диссертации изложено в 15 статьях, из которых 9 опубликованы в изданиях ВАК.
Структура диссертации и краткое содержание.
Алгоритм исследования определяет структуру диссертации, которая состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы и приложения.
Во введении обосновывается выбор темы диссертации, ее актуальность, новизна, определяется предмет, объект, цель и задачи исследования, теоретическая и практическая значимость работы, перечисляются методы исследования и источники фактического материала.
В главе I «Теоретические аспекты изучения категории времени» представлено теоретическое обоснование выдвигаемой концепции, определяется понятийный и терминологический аппарат работы.
В главе II «Формально-семантическиесвязиглаголов, мотивированных названиями времен года» проанализированы русские «сезонные» слова с точки зрения их способности образовывать глагольные дериваты, сохраняющие значение времени и продуцирующие в дальнейшем темпорлексемы различных частей речи. Устанавливаются основные словообразовательные категории таких дериватов. Глава заканчивается выводами, сообразно поставленной задаче.
В главе III «Формально-семантическиесвязиглаголов, соотносимых с понятием „часть суток”» и в главе IV «Формально-семантические связиглаголов, мотивированных темпорлексемами иных денотативных классов» подобным образом анализируются соответственно существительные, обозначающие части суток, и номинативы время, век, год, сутки, час, минута, а также названия месяцев и дней недели. Каждая глава заканчивается краткими выводами.

В заключении подводится итог проведенного изыскания и излагаются общие выводы, полученные в результате исследования.

bibliography

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1.Время, как одна из важнейших гносеологических категорий, является объектом изучения разных наук, в том числе и науки о языке, которая оперирует понятиями времени лингвистического (гносеологическая категория) и времени языкового (категория онтологическая). Языковое время, или темпоральность, представляет собой отражение в языке времени понятийного, перцептуального, которое формируется в процессе познания человеком времени объективного.
2.Мы разделяем понимание темпоральности как функционально-семантического поля, но полагаем, что ФСПТ является не одномерной многорядной конструкцией, имеющей морфологическое ядро и периферию, заполненную морфологическими же, синтаксическими, лексическими и др. единицами, а представляет собой макрополе, сформированное комплексом микрополей, в пределах которых временнáя семантика репрезентирована языковыми единицами как носителями разного рода языковых значений грамматических (морфологических и синтаксических) и лексического. Поля проецируются друг на друга, что дает контекстное выражение времени. При этом каждое из полей имеет ядро и периферию, но их центром, как и центром ФСПТ, является семантический признак ‘время’, определяющий имя поля, время.
3.Лексико-семантическое поле времени составная часть ФСПТ, но в отличие от последнего, которое принято считать полем моноцентрического типа с целостным грамматическим ядром, ЛСПВ представляет собой бицентричное поле, поскольку лексические единицы номинируют метрические (количественные) и топологические (качественные) свойства времени. Часть лексем коррелируют с грамматическим временем (прошедшее настоящее будущее, вчера сегодня завтра и т.д.), часть с ним не соотносится (вечер, осень, миг, период и т.д.). Последние обозначают абсолютное время и формируют соответствующее микрополе. Оно имеет собственную структуру: в его ядро входят непроизводные имена существительные (зима, вечер, год, среда, июнь и т.д.) и наречия (всегда, потом и др.), околоядерную зону формируют отыменные прилагательные (синтаксические дериваты: весенний, ночной и др.), отыменные наречия (летом, утром и т.д.) и непроизводные глаголы (типа ждать), к периферии относятся производные глаголы. Деривационное развертывание поля по глагольному вектору становится возможным благодаря реализации словообразовательной потенции существительных, передающих циклический характер времени (весна, лето, осень, зима, утро, день, вечер, ночь и т. п.), называющих единицы счета времени (секунда, минута, час, день, сутки), дни недели, месяцы и слóва, являющегося именем поля, время. Презентативность поля определялась с учетом как общеупотребительных языковых единиц, так и слов, функционирующих в говорах языковых подсистемах. Наличие таких единиц один из критериев определения коэффициента потенциальной достаточности лексемы в литературном языке (наряду с параллелями в близкородственных языках).
4. Темпоральные глаголы квалифицируются в зависимости от их референциальной соотнесенности с тем или иным денотативным классом, той или иной сферой динамики (то есть областью референциальной приложимости признакового глагольного слова) с натурдинамикой и антроподинамикой. В сферу натурдинамики входят собственно натурдинамика (процессуально-событийный мир), биодинамика и предметная динамика. Каждая из них обладает характерным для нее денотативным комплексом. Например, биодинамика представлена денотативным комплексом, включающим биофакты (растения, животные, человек) в их функциональных действиях или состояниях. К сфере антроподинамики относятся глаголы, в которых субъект действия (человек) выступает как социофакт.
С учетом функциональной характеристики субъекта действия анализируемые глаголы делятся на экзистенциально-темпоральные (констатируется факт существования в указанный период времени), социальные (обозначают деятельность, связанную с указанным временем) с подтипом событийно-темпоральных (событие, происходящее в указанный период времени) и квалитативно-темпоральные (реализация качественных признаков самого периода времени).
4. Из названий времен года только слово зима образует глагол, функционирующий в литературном языке. От остальных «сезонных» слов соответствующие дериваты представлены лишь в языковых подсистемах (говорах). Они формально связаны с мотиваторами (зима → зимовать, лето → летовать, весна → весновать, осень → осеновать/осеневать), сохраняют в качестве ядерных семы ‘часть года’ и ‘сезон’ и обладают словообразовательным значением «проводить время, названное мотивирующим именем существительным», то есть относятся к группе экзистенциально-темпоральных глаголов: «Мало, совсем мало осталось здесь стариков, которые остаются зимовать» /Пришвин/, «А летовать они [снегири] улетают на север» /Емельянов/.
Если субъектом действия выступает человек-социофакт, глаголы без изменения формы меняют денотативную базу, переходят в класс глаголов социальной деятельности и имеют словообразовательное значение «совершать действия, обычно производимые во время того, что названо мотивирующим словом», например, весновать «промышлять в море рыбу и зверя ранней весной», «пасти скот на летнем пастбище».
В глаголах, относящихся к собственно натурдинамике, субъектом действия выступают сами временные периоды, при этом используется иная форма выражения (зиметь, обзиметь, обзимить; обвеснеть; облетиться, полетиться, облетниться; осенять/осенеть). В этих квалитативно-темпоральных глаголах актуализируются такие признаки мотиваторов, как ‘температурный режим’, ‘солярность’ и разная степень проявления данных признаков. Словообразовательное значение производных «приобретать признаки того, что названо мотивирующим словом». Эта группа глаголов представлена только в языке субсистемы: ср. общеупотребительный украинский глагол осеніти: «Осеніє все і хляне, а пісні, мов ночі...» /Сосюра/.
Диалектные темпоральные глаголы обладают бóльшим генеративным потенциалом и характеризуются расширением объема лексической семантики мотиватора и деривационной семантики аффиксов, используемых для превербации. Кроме того, в языке говоров наметилась тенденция к омографизму разных значений глаголов рассматриваемой подгруппы с соответствующим различным акцентологическим оформлением: летовáть и лéтовать, осéновать и осеновáть.
5. СГ с вершинами-сезонными словами являются гнездами веерно-цепочечного типа. Из них максимальной мощностью и глубиной обладает СГ слова зима, минимальной слово осень.
5.1. В глагольных подгнездах словообразовательная активность максимальна у глагола зимовать: от него образуется большое количество глаголов различных способов действия (11 единиц), в то время как от слова летовать только 5 девербативов, от генератива весновать 3, от осеневать производные не зафиксированы.
Прилагательные и адъективированные причастия также образуются только от глаголов зимовать, летовать и весновать.
5.2. Существительные, образованные от рассматриваемых глаголов, относятся к нескольким словообразовательным категориям: 1)«опредмеченное действие, названное мотивирующим глаголом»: зимование («Я думаю, что огромный турецкий флот ушел на зимование» /Рус. старина/), зимовка1 («Зимовка работа не для каждого, здесь нужен и высокий профессионализм, и характер» /КП, 1990, № 35/), зимовье1 («можно было подумать, будто все тигрысобрались на Анюй для зимовья» /Арсен/); летованье («Местом своего летованья многие деятели сознательно избирали Ислам-Кермень» /«Знаниесила»/), лéтовка («У меня нет никаких опасений за нашу жизнь при лéтовке в здешних местах» /Ушаков/), летóвка1; весновка, веснованье1 («Промысел всех тюленных пород начинается со дня Евдокии, т. е. с 1-го марта, почему и называется оный общим именем веснованье» /Лепехин/); 2)«место совершения действия, названного мотивирующим глаголом»: зимовка2 («Это оказалась одинокая овечья зимовка куштан» /Шахов/), зимовье2 («Волчица помнила, что летом и осенью паслись около зимовья баран и две ярки» /Чехов/), зимовище («На ночь солдаты сворачивали в зимовище, на берег речонки» /А.Толстой/), зимовник («Степь пуста, ... разве наткнешься на экономию, хутор или зимовник, и выскочат хриплые овчарки» /Серафимович/), зимовальник («Специальные более глубокие пруды-зимовальники устраиваются для перезимовки карпов» /из спец. л-ры/; летовля, летовье, летóвка2 (Пологие склоны представляли хорошие пастбища. Это были летовки» /Обручев/), летовище («Она (волчица) долго бродила вокруг летовища, нюхая воздух» /Айтматов/); веснованье2; 3)«лицо, совершающее действие, названное мотивирующим глаголом»: зимовщик//-иц(а) («Можно снова прилететь и забрать зимовщиков, куда бы их ни отнесло» /Водопьянов/); летовщик; весновальщик//-иц(а)); 4)«предмет, характеризуемый по действию, названному мотивирующим глаголом»: зимовка3 («За нашим садом, сквозь ветви груши-зимовки, блестела поздняя заря» /Авдеев/).
6. Части суток обозначаются собственно темпорлексемами (ночь, утро, день, вечер) и квалитативно-темпоральными словами (заря, рассвет, брезг (в истории языка), восход, заход, закат, сумерки). Они генерируют соответствующие глаголы, многие из которых утрачены в процессе развития русского языка и сохранились лишь в говорах или в других языках. Отдельные глаголы, обозначающие наступление того или иного времени суток, мотивируются словами с невременной семантикой, в частности, колоростической, например, белеть, светать, темнеть.
Помимо квалитативно-темпоральных глаголов, со словами, обозначающими части суток, соотносятся событийно-темпоральные глаголы завтракать, обедать, полдничать, ужинать, парадигма которых в истории развития языка была шире: утреничать, завтракать, полдничать, полудновать, обедать, паужинать, ужинать, вечерять, вечеровать.
6.1. Дефиниционный и ремотивационный анализы позволили установить семантическую структуру темпорлексем, обозначающих части суток. Их объединяют значения ‘время’, ‘отрезок времени’, ’часть суток’. Дифференциальными являются темпоральный признак ‘следование во времени’ (у слова день ЛСВ1 реализуется в семах ’после утра’, ‘перед вечером’, ’от восхода солнца’, ‘до захода солнца’, ‘делится на части’, ‘две половины’; у слова вечер ‘конец дня’, ’после дня’, ‘перед ночью’; у слова ночь ‘от вечера до утра’, ‘от захода до восхода солнца’, ‘делится на части’, ‘две половины’; у слова утро ’после ночи’, ‘перед днем’, ‘начало дня’) и квалитативно-темпоральные ‘степень освещенности’ (у слова день реализуется в семах ’солнце’, ‘свет’, ‘самая светлая часть суток’, у слова вечер ’свет’, ‘света меньше, чем днем’, ’темнота’; у слова ночь ’отсутствие света’, ’темнота’, ‘самая темная часть суток’; у слова утро ’свет’, ’более светлое, чем ночь, время суток’, ‘света меньше, чем днем’) и ‘температурный режим’ (у слова день реализуется в семах ‘тепло’, ‘тепла больше, чем ночью’, ‘тепла больше, чем утром’; у слова вечер ‘тепла меньше, чем днем’, ‘тепла больше, чем ночью’; у слова ночь ‘тепла меньше, чем вечером’, ‘тепла меньше, чем днем’, ‘самая холодная часть суток’; у слова утро ’более теплое, чем ночь, время суток’, ‘тепла меньше, чем днем’). Прагматические признаки выделяются в рассматриваемых словах в связи с жизнедеятельностью человека (у слова день реализуется в семе ‘время работы’; у слова вечер ‘праздность’, ‘легкая физическая работа’; у слова ночь ‘сон’, ‘отдых’, ‘особый вид работы’; у слова утро ‘начало физиологической и социальной активности человека’).
6.2. Из всех СГ названий частей суток максимальной мощностью и глубиной обладает гнездо многозначной лексемы день (4 семемы), минимальной СГ полисемичного слова утро (два ЛСВ). В литературном языке глагольные дериваты образуются лишь от слов ночь и день (ночевать, дневать, дневалить), от остальных названий частей суток производные глаголы представлены только в говорах. Это экзистенциально-темпоральные глаголы, сохраняющие в качестве ядерных семы ‘время’, ‘промежуток времени’, ‘часть суток’ и имеющие словообразовательное значение «проводить время, названное мотивирующим именем существительным». Если субъектом действия является человек как социофакт (кроме ночевать), они характеризуются как глаголы социальной деятельности. Гораздо больше глагольных дериватов, относящихся к собственно натурдинамике: утреть, обутрить, обутриться, обутреть, днеть, ободнеть, вечереть, ночеть. Они, как правило, обозначают действие, связанное с наступлением соответствующего временного отрезка, при этом актуализируются и квалитативные признаки: «Только посмотрев на небо и заметивши, что уже обутрело, он сообразил, что долго лежал без чувств» /Степняк-Кравчинский/), ср. украинское диалектное обутритися «розвиднітися»: «Як уже обутрилось добре і буря трохи вщухла, дівчина прочналася з зомління» /Лукаш/.
Для диалектной подсистемы характерны нетипичные с точки зрения литературного языка словообразовательные типы производных с генеративами, обозначающими части суток; наблюдаются случаи чересcтупенчатого словообразования. Например, производное обутреть, закрепленное лексикографически, очевидно образовано префиксальным способом от глагола утреть, формально не зафиксированного словарями (он выявлен в индивидуально-авторском языке А.Блока: «Утреет. СБогом! По домам! Позвякивают колокольцы»), что дает основание говорить о лакуне в языковой системе диалектов.
6.3. Только от глаголов ночевать и вечеровать образуются существительные таких словообразовательных категорий, как «опредмеченное действие, названное мотивирующим глаголом» (ночёвка1, ночевье1, ночевание, ночевая: «Да ты, Тарас, никак с ночевой приехал» /Мамин-Сибиряк/; вечерованье, вечеровка) и «лицо, совершающее действие, названное мотивирующим глаголом» (ночевщик, ночевальщик: «В пустой номер стекалась разношерстная толпа небогатого люда, известного под названием «ночевальщик» /Успенский/; вечеровальщик, вечеровальщица, вечеровщик). Лишь глагол ночевать генерирует субстантивы со словообразовательным значением «место совершения действия, названного мотивирующим глаголом» (ночевье2, ночевля, ночевище, ночёвка2: «Ночевка хорошая, удобная, можно было даже сидеть» /Визбор/).
В отличие от «сезонных» слов, которые употребляются для обозначения поры жизни человека, но в этом значении глаголов не образуют, слова, обозначающие части суток, (не регулярно) реализуют словообразовательный потенциал и этих своих семем: «Мой отдыхает ум и сердце вечереет. И тени смертные снисходят на меня» /Вяземский/ (ср. укр. «Повечорів мій день» /Довженко/).
Все глаголы данной группы вступают в аспектные и акциональные оппозиции: от глагола ночевать образуются 9 дериватов, от дневать 6 производных, от утреневать 1, от вечеровать 3 (искусственно смоделированные).
Атрибутивные слова от этих глаголов не образуются.
7. Из темпоральных лексем иных денотативных классов глаголы с временной семантикой генерируют лишь слова время, век, год, сутки, час, минута, февраль, май, сентябрь, октябрь, понедельник, пятница, суббота.
При этом единицами литературного языка являются только экзистенциально-темпоральные глаголы временить («Мы долго ждали, долго временили, воспользуемся опытностью наших соседей, она им страшно дорого стоит» /Герцен/) и вековать («Вековать ли нам в разлуке, не пора ль очнуться нам?» /Тютчев/).
Глагольные дериваты остальных перечисленных темпорлексем функционируют в диалектах (годовать («Где днюем, там и годуем» /пословица/), годить («Говорят мне погоди, а куда тут годить, каждая минута дорога»); сутовать; часовать («Час часовать не ночь ночевать» /пословица/); минутовать («Как не можно без соли и без хлеба ни день дневать, ни ночь ночевать, ни час часовать, ни минуту минутовать» /фольк./); субботничать, субботствовать; понеделковать, понеделовать, понедельничать; вторничать; середничать; пятничать («И середничает, и пятничает, и понедельничает, а вся в греху!» /пословица/); маевать, октябрить, сентябрить или в художественных произведениях как окказионализмы («Февраль оглох, февраль февралит, февраль пустился на обман» /Полякова/; «Но уже сентябрило. Аисты двинулись к нильской далекой воде» /Луконин/).
Глаголы, мотивированные названиями месяцев, квалифицируются как квалитативно-темпоральные, в отличие от глаголов социальной деятельности, образованных от названий дней недели (понеделковать, понеделовать), и экзистенциально-темпоральных глаголов, мотивирующими генеративами которых являются названия единиц измерения времени (годовать, годить; сутовать; часовать; минутовать).
Перечисленные глаголы с большей или меньшей степенью регулярности образуют аспектные и акциональные пары, практически не образуют существительных со значением опредмеченного действия (за исключением глаголов, образованных от слова век и названий дней недели) и антропономов (зафиксированы лишь диалектизмы вековальщик, вековуха и историзм годовальщик).
8. Таким образом, в лексико-семантическом поле времени, которое является составной частью ФСПТ, представлены глаголы с имплицированной и эксплицированной в морфной структуре семой времени. Последние образуются от субстантивных темпорлексем, обозначающих абсолютное время, в частности, названий времен года, частей суток, названий месяцев, дней недели и единиц измерения времени (не всех). Экзистенциально-темпоральные и социальные глаголы образуются преимущественно по модели «основа темпорального существительного + -ова(ть)», а квалитативно-темпоральные «основа темпорального существительного + -е/и(ть)». Большая часть производных темпоральных глаголов функционирует в говорах. В этой языковой подсистеме анализируемые дериваты формируют регулярные и продуктивные типы, что свидетельствует о возможности и необходимости создания диалектного словаря словообразовательных гнезд, а также толкового словаря словообразовательных единиц, поскольку очевидно расширение семантики и валентности морфов, используемых при генерации глагольных производных.
Перспективой настоящего исследования является изучение темпоральных глаголов с имплицированной семой времени.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
I. Теоретические работы
1. Адинаева Л.М. Принципы семантизации однокоренных слов в гнездовом толковом словаре русского языка (на материале глагольных гнезд): автореф. дисс. на соискание уч. степени канд. филол. наук: спец. 10.02.01 «Русский язык» / Л.М.Адинаева. Ташкент, 1989. 23с.
2. Акулова К.П. Пространственные и временные обстоятельства в современном немецком языке: автореф. дисс. на соискание уч. степени канд. филол. наук: спец. 10.01.04 «Немецкий язык» / К.П.Акулова. Л., 1953. 18 с.
3. Алефиренко Н.Ф. Спорные проблемы семантики / Николай Федорович Алефиренко. М.: Гнозис, 2005. 326 с.
4. Альтман И.В. Особенности русских глаголов и структура их словообразовательных гнезд / И.В.Альтман // Проблемы структуры слова и предложения. Пермь, 1974. С. 4143.
5. Альтман И.В. Отглагольные гнезда. Типология и семантика / И.В.Альтман // Проблемы структурной лингвистики 1979. М.: Наука, 1981. С. 5460.
6. Антипов А.Г. О сочетаемости диалектных словообразовательных формантов / А.Г.Антипов // Явление вариантности в языке: Материалы всероссийской конференции (13 15 декабря 1994 г.). Кемерово: Кузбассвузиздат, 1997. С.32-42.
7. Антомонов А.Ю. Анализ словарных дефиниций как способ построения лексико-семантических групп / А.Ю.Антомонов // Русское языкознание. Вып.12. К.: Изд-во при Киевском гос. ун-те издательского объединения «Вища школа», 1989. С. 5459.
8. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка / Юрий Дереникович Апресян. М.: Наука, 1974. 367 с.
9. Араева Л.А. Парадигматические отношения на словообразовательном уровне: учеб. пособие / Людмила Алексеевна Араева. Кемерово, 1990. 78 с.
10. Араева Л.А. Словообразовательный тип как семантическая микросистема. Суффиксальные субстантивы (на материале русских говоров) /Людмила Алексеевна Араева. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1994. 223 с.
11. Араева Л.А. Словообразовательный тип: традиционные и современные видение / Л.А.Араева //Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 2004. № 4. С.111115.
12. Арутюнова Н.Д. Время: модели и метафоры / Н.Д.Арутюнова // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Изд-во „Индрик”, 1997. С.5162.
13. Аскин Я.Ф. Проблема времени. Ее философское истолкование / Яков Фомич Аскин. М.: Мысль, 1966. 200 с.
14. Ахундов М.Ф. Концепции пространства и времени: Истоки, эволюция, перспективы / Мирза Фатали Ахундов. М.: Наука, 1982. 222 с.
15. Бабич С.Г. Семантико-деривационные отношения в словообразовательных гнездах русских имен существительных (лексико-семантическое поле «погода»): автореф. дисс. на соискание уч. степени канд. филол. наук: спец. 10.02.01 «Русский язык» / С.Г.Бабич. К., 1988. 18 с.
16. Баранникова Л.И. Русские народные говоры в советский период: автореф. дисс. на соискание уч. степени докт. филол. наук: спец. 10.02.01 «Русский язык» / Л.И.Баранникова. Саратов, 1968. 25 с.
17. Бархударов Л.С. Двенадцать названий и двенадцать вещей / Л.С.Бархударов // Русский язык за рубежом. 1969. № 4. С.7987.
18. БацевичФ.С. Глагольное действие в функционально-ономасиологическом аспекте / Ф.С.Бацевич // Глагол в системе языка и речевой деятельности: [Материалы научн. лингв. конф]. Свердловск: УрГУ, 1990. С.4951.
19. БацевичФ.С. Очерки по функциональной лексикологии / Ф.С.Бацевич, Т.А.Космеда. Львов: Свит, 1997. 392 с.
20. Беляева М.Ю. Узуально-окказиональные словообразовательные гнезда (теория и экспликация) / М.Ю.Беляева // Русская и сопоставительная филология: Системно-функциональный аспект. Казань, 2003. С. 2628 // <http:// www.kcn.ru/ tat_ru/universitet/fil/kn7/index/phpsod=7. 19.04.04>.
21. БерковичТ.Л. К вопросу о типологии словообразовательных гнезд тематических групп (на материале тематической группы «головные уборы» в русском языке) / Т.Л.Беркович // Актуальные проблемы русского словообразования. Ташкент: Ташкентский гос. пед. ин-т им. Низами, 1982. С.107113.
22. Богданова И.В. Функционально-семантическая категория локативности в современном русском языке: дисс. канд. филол. наук: 10.02.02 / Инга Васильевна Богданова. К., 1998. 182 с.
23. БолдирєвР.В. Чому це так називається? (про походження і значення слів літо, дощ) / Р.В.Болдирєв // Культура слова: Респ. міжвід. зб. К.: Наук. думка, 1979. Вип. 16. С.40-41.
24. Бондар О.І. Темпоральні відношення в сучасній українській літературній мові. Система засобів вираження / Олександр Іванович Бондар. Одеса: Астропринт, 1996. 192 с.
25. Бондаренко И.В. Словообразовательные гнезда омонимов современного русского языка: автореф. дисс. на соискание уч. степени канд. филол. наук: спец. 10.02.01 «Русский язык» / И.В.Бондаренко / Одесский гос. ун‑т им. И.И. Мечникова. Одесса, 1988. 15 с.
26. БондаркоА.В. Вид и время русского глагола (значение и употребление) / Александр Владимирович Бондарко. М., 1971. 239 с.
27. БондаркоА.В. Грамматическая категория и контекст / Александр Владимирович Бондарко. Л.: Наука, 1971. 115 с.
28. БондаркоА.В. К проблематике функционально-семантических категорий / А.В.Бондарко // Вопросы языкознания. 1967. № 2. С. 2635.
29. БондаркоА.В. Основы функциональной грамматики: Языковая интерпретация идеи времени / Александр Владимирович Бондарко. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2001. 260 с.
30. БондаркоА.В. Полевые структуры в системе функциональной грамматики / А.В.Бондарко // Проблемы функциональной грамматики: Полевые структуры. СПб.: Наука, 2005. С.1228.
31. БондаркоА.В. Система глагольных времен в современном русском языке / А.В.Бондарко // Вопросы языкознания. 1962. № 3. С. 2737.
32. БондаркоА.В. Теория морфологических категорий / Александр Владимирович Бондарко. Л.: Наука. ЛО, 1976. 255 с.
33. БондаркоА.В. Функциональная грамматика / Александр Владимирович Бондарко. Л.: Наука. ЛО, 1984. 133 с.
34. Борисова Л.П. Историко-сопоставительное изучение словообразова­тельных гнезд в Донецком университете / Л.П.Борисова // В пространстве филологии: К 70-летию со дня рождения д-ра филол. наук, проф. Е.С.Отина. Донецк: Донецкий национальный ун-т, 2002. С.1421.
35. БорисоваЛ.П. Развитие словообразовательных гнезд с синонимичными исходными словами (на материале гнезд с вершинами питать и кормить): автореф. дисс. на соискание уч. степени канд. филол. наук: спец. 10.02.01 «Русский язык» / Л.П.Борисова. К., 1990. 16 с.
36. Бородина М.А. К типологии и методике историко-семантических исследований (на матер. лексики франц. яз.) / М.А. Бородина, В.Г. Гак / Отв. ред. А.М. Бабкин. Л.: Наука. ЛО, 1979. 232 с.
37. БоюнА.М. Иерархия семантической структуры вершины словообразовательного гнезда (на материале СГ со словом-вершиной вода): дисс. канд. филол. наук: 10.02.02 / Ангелина Михайловна Боюн. К., 1996. 196 с.
38. Брицын М.А. Из истории восточнославянской лексики /Михаил Акимович Брицын. К.: Наук. думка, 1965. 160 с.
39. БузашиоваК. Возможности и границы моделирования на уровне словообразовательных парадигм / К.Бузашиова // Сопоставительное изучение словообразования славянских языков. М.: Наука, 1987. С.1419.
40. БулыгинаТ.В. Пространственно-временная локализация как суперкатегория предложения / Т.В.Булыгина, А.Д.Шмелев // Вопросы языкознания. 1989. № 3. С.5161.
41. БурячокА.А. Принципи моделювання семантичних полів лексики (на матеріалі східнослов’янських назв політичних відносин) / А.А.Бурячок // Мовознавство. 1985. № 4. С.4148.
42. Валюх З.О. Словотвірна парадигматика іменника в українській мові: Монографія / Зоя Орестівна Валюх. Київ Полтава: АСМІ, 2005. 356 с.
43. Василевич А.Я. Словообразовательные гнезда корней слов со значением мышления в современном украинском языке: дисс. канд. филол. наук: 10.02.02 /А.Я.Василевич. Запорожье, 1984. 201с.
44. ВасилевичА.Я. Словообразовательные гнезда корней слов со значением мышления в современном украинском языке: автореф. дисс. на соискание уч. степени канд. филол. наук: спец. 10.02.02 «Українська мова» /А.Я.Василевич. К., 1985. 24 с.