Анциферов Олег Дмитриевич ЗАЛОГ ДЕНЕЖНЫХ СРЕДСТВ НА БАНКОВСКОМ СЧЁТЕ В РОССИЙСКОМ И МЕЖДУНАРОДНОМ ОБОРОТЕ



Название:
Анциферов Олег Дмитриевич ЗАЛОГ ДЕНЕЖНЫХ СРЕДСТВ НА БАНКОВСКОМ СЧЁТЕ В РОССИЙСКОМ И МЕЖДУНАРОДНОМ ОБОРОТЕ
Альтернативное Название: Анциферов Олег Дмитрович ЗАПОРУКА КОШТІВ НА банківському рахунку в російському та міжнародному ОБОРОТІ
Тип: Автореферат
Краткое содержание:

темы исследования, указана степень разработанности темы, определены цели, задачи, предмет, объект, методология исследования и его теоретическая основа, раскрыта научная новизна исследования и сформулированы положения, выносимые на защиту, показаны теоретическая и практическая значимость результатов исследования.


Глава 1 «Гражданско-правовая природа денежных средств на банковском счѐте» посвящена анализу такого блага, как денежные средства на банковском счѐте, и обоснованию выводов автора о правовой природе указанного блага.


В § 1 «Квалификация объектов гражданских прав в контексте гражданско-правовой природы денежных средств на банковском счѐте» уделено внимание проблемам выявления сущности благ, которые трудно однозначно отнести к тем либо иным видам объектов гражданских прав. Делается вывод о том, что благо относится к определѐнному объекту гражданских прав исходя из применимости к благу соответствующих правил участия в гражданском обороте (правового режима). Вещный правовой режим должен объединять все объекты, участвующие в обороте по правилам вещей. Средства на счѐте, не являясь телесным объектом, тем не менее, не могут рассматриваться и в качестве идеальной конструкции, существующей только в сознании людей, так как электромагнитное поле банковских компьютерных систем ведения счетов и расчѐтов материально. Безналичные денежные средства возникают и обращаются по правилам вещей в рамках замкнутой материальной системы компьютерных банковских расчѐтов.


Автор полагает, что в настоящее время для определения вещной природы блага имеет значение не телесность, а дискретность объекта, то есть его физическая и/или учетная определенность и обособленность от всех других объектов. Банковский счѐт является специальным способом установления


12


дискретности в отношении денежных средств. До установления в доктрине общепризнанной позиции в отношении критерия вещной природы, который придѐт на смену критерию телесности, автор полагает возможным использовать юридическую фикцию телесности для обоснования применимости к денежным средствам на счѐте вещно-правового режима. Использование юридической фикции по отношению к денежным средствам на счѐте предполагает признание их вещами при сознательном допущении отсутствия такого признака, как телесность, то есть в данном случае имеет место юридическая фикция телесности. Фикция телесности означает, что денежным средствам на счѐте придаются объективно не присущие им телесные качества, учитывая то обстоятельство, что они обладают теми же гражданско-правовыми свойствами, что и телесные объекты. Автоматическим следствием этого выступает признание средств на счѐте вещами.


Денежные средства на счѐте как фикция вещи являются однородной конструкцией - объектом вещного права клиента, отношения же банка и клиента по поводу денежных средств на счѐте представляют собой обязательственную связь. Денежные средства на счѐте не могут рассматриваться в качестве обязательственных прав, наделѐнных свойствами вещи. Дуализм гражданского права как последовательное выделение в нѐм подотраслей вещного и обязательственного права не допускает смешения в обороте вещного и обязательственного правовых режимов. Автор подробно исследует обязательственно-правовую и вещно-правовую концепции природы денежных средств на банковском счѐте в российском праве, а также иные позиции российских учѐных по данной проблеме. Кроме того, проводится анализ подходов иностранной доктрины к природе безналичных денежных средств. Делается вывод о том, что в зарубежной цивилистике проблеме правовой природы безналичных расчѐтов с использованием банковских компьютерных технологий уделено недостаточное внимание. В российской и зарубежной доктрине зачастую имеет место прямая


13


экстраполяция концепций природы кредитового перевода, разработанных в XIX – начале XX в., на правовую природу перевода, осуществляемого в наши дни. Нередко анализируются связанные с кредитовым переводом судебные прецеденты «докомпьютерной» эпохи. Автор считает подобный подход не вполне соответствующим текущим условиям. Несмотря на безусловную необходимость учѐта доктринальных воззрений и судебной практики XIX – начала XX в.в., следует исходить из того, что в прошлом отношения по осуществлению кредитового перевода носили иной гражданско-правовой характер, чем современные отношения по перечислению безналичных денежных средств.


В § 2 «Вещно-правовой режим денежных средств на банковском счѐте: теория и практика применения» автор приводит подробное обоснование необходимости рассмотрения денежных средств на счѐте в качестве юридической фикции вещи. Исследуется российская судебная практика, связанная с безналичными расчѐтами, и формулируется теоретическая позиция в отношении различных проблем, возникающих в процессе безналичных расчѐтов. Факт исполнения денежного обязательства между плательщиком и получателем платежа при проведении безналичных расчѐтов является необходимым условием подтверждения вещно-правовой природы денежных средств на счѐте. Автор делает вывод о том, что при проведении безналичных расчѐтов указанное денежное обязательство следует считать исполненным.


Анализируя последствия неосновательного (ошибочного) списания денежных средств со счѐта клиента и зачисления на счѐт другого лица, автор полагает, что с точки зрения обязательственно-правовой концепции природы средств на счѐте никакое право требования к банку получателя в сумме полученных денежных средств не может возникнуть у получателя необоснованного платежа. Такое положение, имей оно место на практике, приводило бы к необоснованному удвоению безналичных денежных средств в гражданском обороте на сумму произведѐнного платежа при каждом


14


неосновательном платеже. С другой стороны, нельзя в данной ситуации принять и слишком упрощѐнное использование вещно-правовой концепции, приводящее в итоге к неверным выводам, в частности, о возможности применения виндикации к неосновательно перечисленным средствам. Владение денежными средствами на счѐте имеет место, однако оно всегда неразрывно связано с обладанием правом на данные средства. Учитывая, что получатель необоснованного платежа является собственником средств, образовавшихся на счѐте после зачисления перевода, отношения плательщика и получателя будут регулироваться нормами о кондикции, а не нормами о виндикации, отношения же плательщика и его банка – нормами о договорной ответственности за причинение убытков.


Делается вывод, что в процессе безналичного перевода имеет место несколько последовательных операций, которые представляют собой юридическую фикцию смешения и выделения родовых вещей. В результате на счѐте получателя образуется индивидуализированная, дискретная вещь в виде остатка денежных средств в соответствующей сумме. Специфика родовых вещей, индивидуализируемых путем смешения с другими вещами того же рода либо путем выделения их из других вещей того же рода, заключается в том, что собственником таких индивидуализированных (созданных) вещей является лицо, ими владеющее. Адекватным образом квалифицировать отношение банка к средствам клиента можно через категорию держания (для другого, в интересах другого, с его согласия), а отношение клиента к тем же средствам – через конструкцию владения (для себя, исключительно в своѐм интересе), создающего для клиента право собственности на индивидуализированные на его счѐте средства.


Автор делает вывод, что обязательственно-правовая концепция не позволяет обосновать невозможность погашения гражданско-правовых обязательств путем проведения внутрибанковских расчѐтов в неплатѐжеспособном банке, клиентами которого одновременно являются должник и кредитор. Противоправность проведения таких операций внутри


15


неплатѐжеспособного банка очевидна, если рассуждать о нулевом остатке на корреспондентском счѐте банка как о свидетельстве, во-первых, утраты банком находившихся в его пользовании вещей клиента - денежных средств на счѐте, и, во-вторых, прекращения права собственности клиентов на утраченные средства. Безналичные денежные средства могут выступать в качестве вещей как объекта гражданских прав только в случае их оборотоспособности. Записи на счетах клиентов неплатѐжеспособного банка оборотоспособностью не обладают, так как не могут реально удовлетворять интересы плательщиков и получателей по исполнению денежных обязательств. Следовательно, записи на счетах клиентов в неплатежеспособном банке не являются денежными средствами. У клиента остаѐтся только право требования к банку о возмещении убытков, причиненных нарушением договора банковского счѐта. Сумму такого требования, а не сумму денежных средств, выражает запись на счѐте клиента неплатѐжеспособного банка. Автор предлагает вариант законодательного механизма, исключающего проведение расчѐтов внутри банка с использованием указанных записей.


В качестве итога рассмотрения правовой природы безналичных денежных средств предлагаются формулировки правовых норм ГК РФ, призванные закрепить вещно-правовой режим денежных средств на банковском счѐте. Автор полагает необходимым прямое указание на вещную природу денежных средств на счѐте в норме ст. 128 ГК РФ.


Глава 2 «Обеспечительная функция денежных средств на банковском счѐте в российском и международном обороте» призвана обосновать необходимость использования обеспечительных свойств денежных средств на счѐте через применение вещно-правовой конструкции залога, то есть залога средств на счѐте в качестве фикции вещи.


В § 1 «Предпосылки использования залога денежных средств на банковском счѐте в российском гражданском праве» исследуются способы обеспечения исполнения обязательств, предусмотренные ГК РФ:


16


неустойка, залог, поручительство, банковская гарантия, задаток и удержание. Делается вывод о том, что применимыми к денежным средствам на счѐте являются способы обеспечения исполнения обязательств, предметом которых выступают индивидуализированные либо индивидуально-определѐнные вещи, то есть вещи, на которые устанавливается субъективное вещное право. Таковыми способами являются только залог и удержание. Предметом неустойки, поручительства, банковской гарантии и задатка являются не вещи, а действия должника либо третьих лиц по уплате определѐнной денежной суммы, следовательно, данные способы не могут быть применимы к средствам на счѐте.


Анализируя возможную конструкцию удержания денежных средств должника на номинальном счѐте, открываемом на имя кредитора, автор делает вывод о том, что для жизнеспособности указанной конструкции необходимо будет нормативно закрепить некоторые положения, не присущие в настоящее время удержанию. Подобный вид удержания будет представлять собой институт, сочетающий в себе элементы классических удержания и залога. При этом кредитор – клиент по договору номинального счѐта - является держателем (детентором) средств на счѐте, а не их владельцем, и, следовательно, не является их собственником, так как в данном случае отсутствует субъективный признак отношения к вещам как к своим собственным. Автор далее анализирует иные предусмотренные законодательством и выработанные практикой конструкции, в той или иной степени призванные обеспечить интересы кредитора за счѐт средств на банковском счѐте, в частности, гарантийный депозит, аккредитив, расходный лимит по банковской карте. Указанные конструкции не создают для обеспеченного кредитора права удовлетворить свои требования за счѐт средств, находящихся на счѐте, преимущественно перед другими кредиторами собственника средств, что является отличительным признаком залога.


17


Исследуется история развития института залога в России и судебная практика 90-х годов прошлого века, связанная с первыми попытками передачи в залог денежных средств на банковском счѐте. Отражѐнная в данной практике позиция Высшего Арбитражного Суда РФ о том, что возможность реализации предмета залога является существенным признаком договора залога, долгое время сдерживала разработку законопроекта о залоге средств на счѐте. Принцип обязательности реализации заложенного имущества фактически исключѐн из российского права в связи с недавней реформой законодательства о залоге. Это стало первым шагом на пути введения в оборот залога средств на счѐте. Автор делает вывод о том, что теперь существенным признаком договора о залоге является удовлетворение требований залогодержателя из стоимости заложенного имущества в том порядке, который не нарушает права и законные интересы залогодателя и залогодержателя. Передача безналичных денежных средств залогодержателю в порядке обращения взыскания на заложенное имущество в сумме, равной сумме требований залогодержателя, полностью соответствует указанному признаку.


Предметом залога в законопроекте, разработанном при участии ФСФР, выступают права требования по договору банковского счѐта (вклада). На основе анализа данного законопроекта проводится сравнительное исследование конструкций залога денежных средств на счѐте в качестве фикции вещи и залога прав требования по договору банковского счѐта. Применительно к средствам на счѐте предметом залога должен являться тот из вышеуказанных объектов гражданских прав, который участвует в гражданском обороте при осуществлении безналичных расчѐтов и в связи с этим имеет ценность для участников оборота в качестве блага, способного путѐм использования института залога обеспечивать интересы кредитора–залогодержателя. Праву залогодержателя вещи (средств на счѐте) обратить на неѐ взыскание залогодержатель права требования по договору банковского счѐта не может противопоставить другое, более сильное либо


18


имеющую ту же силу вещное право. Каким-либо вещным правом залогодержатель права требования не обладает.


Кроме того, установленные ФЗ «Об исполнительном производстве» процедуры ареста и обращения взыскания на денежные средства на счетах позволяют утверждать об их вещном характере. Незалоговые кредиторы смогут настаивать на приоритете данного вещного режима взыскания, что означает невозможность ограничения вещных прав собственника на денежные средства на счѐте посредством залога его обязательственных прав по поводу данных средств. В связи с этим только залог денежных средств на счѐте как фикции вещи может обеспечить интересы залогодержателя. Автор также анализирует возможность нормативного закрепления применительно к средствам на счѐте нового способа обеспечения обязательств, не предусмотренного в настоящее время в российском гражданском законодательстве, но в большей степени, чем залог, обеспечивающего интересы кредитора. Предусмотрев в законодательстве в отношении средств на счѐте обеспечительный механизм, предоставляющий обеспеченному кредитору преимущественное право удовлетворения своих требований, законодатель вольно или невольно создаст правовую конструкцию залога, даже если она будет именоваться по-иному, поэтому институт залога является наиболее оптимальным вариантом использования обеспечительных свойств денежных средств на счѐте.


§ 2 «Обеспечительная функция денежных средств на банковском счѐте в иностранном праве и международном обороте» посвящѐн исследованию обеспечительных конструкций, применяемых к средствам на счѐте в иностранном праве и рекомендуемых законодателям в документах международных организаций. Исследуется право Англии, Франции, Германии, Швейцарии, а также право государств СНГ. Кроме того, автор приводит основные положения обеспечительных механизмов в отношении средств на счѐте, применяемых в международной практике германских и швейцарских банков. Уделяется внимание недавним изменениям


19


законодательства, закрепляющим залог средств на банковском счѐте, во Франции и в таких странах СНГ, как Кыргызстан и Казахстан, отмечается наличие подобного залога в законодательстве Таджикистана, Армении и Азербайджана. В странах романо-германской правовой системы закреплѐн либо залог прав требования по договору банковского счѐта и по договору банковского вклада, либо залог сальдо по договору банковского счѐта (вклада). Можно констатировать определѐнное сближение основанного на континентальных традициях залога средств на счѐте и применяемой в Англии конструкции «обеспечительного интереса» в средствах на счѐте. Особенно это прослеживается в свете подтверждения английской судебной практикой в 1998 г. допустимости создания обеспечительного интереса банка в отношении права вкладчика требовать платѐж от банка (дело Morris v Rayners Enterprises).


Автор подробно анализирует Руководство ЮНСИТРАЛ по обеспеченным сделкам и сопутствующие ему документы, подготовленные в 2006-2007 г.г. Рабочей группой VI (Обеспечительные интересы). Руководство призвано оказать помощь государствам, которые в настоящее время не имеют действенного и эффективного законодательства по обеспеченным сделкам, а также государствам, которые уже имеют действующие законы, но желают провести их пересмотр или скоординировать их с законами других государств. В своих рекомендациях ЮНСИТРАЛ не использует какой–либо устоявшийся термин (например, pledge, lien, charge), ограничиваясь общим понятием «обеспечительное право» (security right). Комиссия тем самым пытается нивелировать несовпадение обеспечительных конструкций, предусмотренных правом различных государств, позволяя законодателям при создании обеспечительного механизма в отношении средств на счѐте проявлять достаточную инициативу.


Анализ иностранного права и международных документов позволяет автору обратить внимание на положения, которые могут быть полезны при разработке российского законопроекта о залоге средств на счѐте. Вместе с


20


тем, отмечаются недостатки, которых следует избежать в отечественном законодательстве. Основным недостатком иностранного права является отсутствие развѐрнутого регулирования залога средств на счѐте. Нормативный материал, как правило, ограничен одной либо несколькими статьями. В случае если российский законодатель не предусмотрит подробной регламентации залога средств на счѐте, практика его применения может столкнуться с рядом проблем, которые в конечном итоге всѐ равно потребуют существенных изменений и дополнений правовых норм либо разъяснений судебной власти.


Глава 3 «Порядок и последствия использования залога денежных средств на банковском счѐте в российском и международном обороте» имеет целью исследование частных вопросов материального и коллизионного правового регулирования залога денежных средств на счѐте, формулирование рекомендаций, которые могут быть использованы при подготовке законопроекта о залоге средств на счѐте.


В § 1 «Пути реформирования российского законодательства в целях введения института залога денежных средств на банковском счѐте» рассматриваются проблемы материально-правового регулирования залога денежных средств на счѐте. Учитывая отсутствие в настоящее время в отечественном законодательстве правовых норм о залоге средств на счѐте, при рассмотрении ряда вопросов уделяется внимание анализу действующего законодательства о залоге бездокументарных ценных бумаг, которые, по мнению автора, также являются фикцией вещи. Некоторые положения данного законодательства могут быть использованы при разработке норм о залоге средств на счѐте, например, залоговое распоряжение как основание учѐта залога банком, возможность обращения взыскания на залог во внесудебном порядке. Автор последовательно анализирует основные материально-правовые проблемы, которые должны быть решены при разработке законопроекта о залоге денежных средств на счѐте, а именно:


21


1) наличие банковских счетов, средства с которых расходуются только на цели, предусмотренные императивными нормами законодательства, и возможность залога данных средств;


2) наличие либо отсутствие необходимости введения специальных залоговых счетов, на которых будут размещаться заложенные денежные средства;


3) наличие либо отсутствие необходимости введения номинального счѐта залогодержателя и возможность использования в качестве разновидности залога средств на счѐте конструкции, объединяющей в себе преимущества залога и удержания;


4) возможность залога части остатка средств на счѐте;


5) возможность установления общего права залога (залога со множественностью лиц на стороне залогодержателя) в отношении средств на банковском счѐте;


6) допустимость залога будущего остатка средств на счѐте, возникающего в результате списания средств со счѐта либо зачисления средств на счѐт;


7) правила учѐта банком залога средств на счѐте;


8) выбор момента, с которого договор залога средств на счѐте является заключѐнным (придание договору залога письменной формы либо учѐт залога банком в установленном порядке);


9) наличие требований, которым необходимо предоставить преимущество перед требованием договорного залогодержателя средств на счѐте;


10) залог средств на счѐте в обеспечение обязанности налогоплательщика;


11) основания и порядок обращения взыскания на заложенные средства на счѐте;


12) последствия банкротства залогодателя средств на счѐте;


13) последствия банкротства банка, в котором находятся заложенные средства.


22


Ряд выводов, сделанных по итогам рассмотрения вышеизложенных вопросов, автор выносит на защиту.


§ 2 «Коллизионное регулирование договора залога денежных средств на банковском счѐте» посвящѐн исследованию проблем коллизионно-правового регулирования залога денежных средств на счѐте, осложнѐнного иностранным элементом. При этом анализируются рекомендации в отношении коллизионных норм, предлагаемые Руководством ЮНСИТРАЛ по обеспеченным сделкам. Руководство содержит два варианта коллизионного регулирования указанных обеспечительных прав:


1) отношения должны регулироваться правом государства, в котором находится коммерческое предприятие банка, обслуживающего банковский счѐт;


2) отношения должны регулироваться правом, указанным в качестве применимого в соглашении о банковском счѐте. Данный вариант будет использоваться при условии, что банк имеет отделение в государстве, право которого является применимым.


Автор исследует вопросы текущего коллизионного регулирования залоговых правоотношений российским законодательством. Прежде всего, рассматривается подход к определению вещного и обязательственного статута залоговых правоотношений, и даются рекомендации по их совершенствованию в целях введения залога средств на счѐте. Специфика денежных средств на счѐте в ряду движимых вещей требует введения в часть третью ГК РФ нормы, императивно предусматривающей, что содержание права собственности и иных вещных прав, а также возникновение и прекращение указанных прав в отношении денежных средств на счѐте определяются по праву, регулирующему порядок открытия и обслуживания соответствующего счѐта. Представляется, что определение обязательственного статута залоговой сделки через отсылку к праву, регулирующему основное обязательство, было бы более удачным решением, чем текущая коллизионная норма п. 6 ст. 10 Закона РФ «О залоге»,


23


отсылающая к праву страны залогодателя. Приемлемым вариантом определения обязательственного статута договора залога средств на счѐте может являться норма, отсылающая к праву, регулирующему порядок открытия и обслуживания соответствующего счѐта. Рассматриваются возможность применения валютной привязки к отношениям в связи с залогом средств на счѐте и проблемы применения к данным отношениям императивных норм международного частного права (сверхимперативных норм). Исследуя принцип изменения вещно-правового статута движимого имущества при изменении его места нахождения, автор приходит к выводу, что с точки зрения российского права указанный принцип не соответствует природе денежных средств на счѐте.


В отношении конструкции залога денежных средств на счѐте в российском банке актуальным будет являться вопрос о последствиях начала процедуры банкротства залогодателя в иной стране, чем Россия. Анализируются коллизионные нормы международных документов, посвящѐнных трансграничному банкротству: Соглашения о трансграничной несостоятельности 1995 г., Европейской конвенции 1990 г. о некоторых международных аспектах банкротства, Конвенции ЕС 1995 г. о процедурах несостоятельности, Типового закона ЮНСИТРАЛ 1997 г. о трансграничной несостоятельности. Кроме того, анализируется российская судебная практика по вопросам трансграничного банкротства. Автор полагает необходимым нормативно закрепить, что в случае, если заложенное имущество лица, признанного банкротом в иностранной юрисдикции, находится в России, взыскание на данное имущество должно обращаться только в рамках параллельного (вторичного) конкурсного производства в соответствии с ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Указанная норма будет применяться и к залогу денежных средств на счѐте.


В заключении диссертации кратко подводятся итоги, подчѐркивается необходимость продолжения работы, направленной на введение в российское право института залога денежных средств на банковском счѐте.


24


Основные положения диссертационного исследования опубликованы в следующих работах:


1. Анциферов О.Д. Денежные средства на банковских счетах (о проекте Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации) // Хозяйство и право. 2009. № 9. С. 83-87 (0,5 п.л.).


2. Анциферов О.Д. О гражданско-правовой природе безналичных расчѐтов // Адвокат. 2008. № 2. С. 82-85 (0,5 п.л.).


3. Анциферов О.Д. К вопросу о залоге денежных средств на счѐте // Хозяйство и право. 2007. № 3. С. 85-89 (0,5 п.л.).


4. Анциферов О.Д. Обеспечительный платѐж по предварительному договору купли-продажи жилья // Законодательство и экономика. 2007. № 1. С. 65-68 (0,5 п.л.).

 


Обновить код

Заказать выполнение авторской работы:

Поля, отмеченные * обязательны для заполнения:


Заказчик:


ПОИСК ДИССЕРТАЦИИ, АВТОРЕФЕРАТА ИЛИ СТАТЬИ


Доставка любой диссертации из России и Украины