Тришева Антонина Александровна ВОЗВРАЩЕНИЕ СУДОМ УГОЛОВНОГО ДЕЛА ПРОКУРОРУ: ГЕНЕЗИС, СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ, ПУТИ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ

Краткое содержание

Во введении обосновывается выбор темы исследования, ее актуальность, определяются цель и задачи, объект и предмет исследования, характеризуется научная новизна, теоретическая основа, положения, выносимые на защиту, теоретическая и практическая значимость работы, ее методология, эмпирическая база, сведения об апробации полученных результатов.

Первая глава «Генезис института возвращения судом уголовного дела для дополнительного расследования» состоит из двух параграфов.

Первый параграф «Предпосылки возникновения дополнительного расследования и его взаимосвязь с типом уголовного судопроизводства» посвящен вопросам происхождения и сущности дополнительного расследования, которые с учетом  общих закономерностей, характерных для данного института, исследованы в рамках различных исторических типов судопроизводства. Выявлены механизмы возникновения и особенности функционирования института дополнительного расследования в рамках традиционно выделенных в теории права типов судопроизводства – розыскного и состязательного, а также смешанного, в котором одновременно сочетаются элементы состязательного и розыскного процессов.  Тип судопроизводства, характер распределения между участниками процесса основных уголовно-процессуальных функций (обвинения, защиты и разрешения дела) и степень активности суда по поиску и собиранию доказательств рассматриваются диссертантом как факторы, которые влияют на возникновение института дополнительного расследования и его функционирование в рамках того или иного типа судопроизводства. В розыскном процессе суд одновременно осуществляет уголовное преследование, принимает меры к обеспечению защиты обвиняемого и отправляет правосудие, дополнительное расследование в рамках данного типа судопроизводства возникает как предоставленный суду дополнительный способ получения доказательств.

В судопроизводстве состязательного типа, где функции обвинения, защиты и разрешения дела отделены друг от друга, нет необходимости в сборе доказательств самим судом, поскольку он выполняет лишь функцию отправления правосудия, поэтому отсутствуют и условия для возникновения дополнительного расследования.

         В рамках смешанного типа судопроизводства, где характер распределения основных уголовно-процессуальных функций в досудебных и судебных стадиях различен, дополнительное расследование возникает как способ реализации контрольной функции суда, состоящей в предварительной проверке проведенного расследования с целью выявления обстоятельств, препятствующих рассмотрению дела по существу.

Результатом исследований автора по данному вопросу явился вывод о том, что дополнительное расследование является продуктом розыскного типа судопроизводства, что в судопроизводстве смешанного типа оно меняет свое назначение, а в процессе, построенном на исключительно состязательных началах, условия для его возникновения отсутствуют.

Второй параграф «Особенности развития института дополнительного расследования на различных этапах уголовного судопроизводства России» посвящен генезису института возвращения судом уголовного дела для дополнительного расследования с момента его возникновения до современного состояния.

Впервые дополнительное расследование в российский уголовный процесс было введено в эпоху Екатерины II, когда судопроизводство являлось розыскным по типу и в деятельности суда были сосредоточены все основные уголовно-процессуальные функции. В результате этого усилилась активность суда, в том числе по поиску и собиранию доказательств. При обнаружении в материалах следствия неполноты суд наделялся полномочием обращать дело к доследованию для получения недостающих доказательств.

С установлением после Судебной реформы 1864 г. в России судопроизводства смешанного типа полномочие по возвращению уголовного дела для дополнительного расследования было исключено из компетенции суда, разрешающего дело, поскольку судебное разбирательство проводилось на началах состязательности и требование суда о восполнении следствия новыми сведениями рассматривалось как продолжение обвинительной деятельности, не свойственной правосудию. Однако возможность возвращения уголовного дела для доследования сохранялась в стадии предания суду, предшествовавшей судебному разбирательству, и решение об этом принималось судебным органом, не занятым отправлением правосудия (обвинительной камерой судебной палаты).

После событий 1917 г. путем расширения полномочий суда постепенно в деятельности этого органа были сосредоточены все три основные уголовно-процессуальные функции - обвинения, защиты и разрешения дела.  Суд не ограничивался исследованием только представленных органом расследования доказательств, если усматривал, что возможности собирания дополнительных доказательств не исчерпаны. В противном случае постановленный им приговор мог быть отменен ввиду односторонности и неполноты судебного следствия. Сосредоточение в деятельности суда основных уголовно-процессуальных функций, сопровождавшееся усилением его активности по поиску и собиранию доказательств, привело к возрождению уголовного судопроизводства розыскного типа и восстановлению института дополнительного расследования. Возвращение уголовного дела для дополнительного расследования по инициативе суда логически увязывалось с представлениями в обществе о его роли и задачах в совместной с другими правоохранительными органами борьбе с преступностью и применялось до конца 90-х годов прошлого столетия.

Идея отказа от дополнительного расследования в стадии судебного производства и последующая ее реализация связаны с начавшимся реформированием российского уголовного процесса, имеющим своей конечной целью установление судопроизводства состязательного типа. 

Таким образом, исторический анализ развития института дополнительного расследования в российском уголовном процессе подтверждает вывод автора о том, что возникновение института дополнительного расследования обусловлено типом уголовного судопроизводства, характером распределения между участниками уголовного процесса основных уголовно-процессуальных функций (обвинения, защиты, разрешения уголовного дела) и зависит от степени активности суда по поиску и собиранию доказательств.

Вторая глава «Возвращение судом уголовного дела прокурору  для устранения препятствий его рассмотрения судом в современном уголовном процессе России» состоит из четырех параграфов.

В первом параграфе «Понятие и сущность возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом»  обоснован вывод о том, что  возвращение уголовного дела прокурору можно рассматривать одновременно как:

- правовой институт, состоящий из совокупности уголовно-процессуальных норм, регулирующих правоотношения, возникающие в связи с решением суда о возвращении уголовного дела прокурору;

- комплекс осуществляемых судом действий, которые направлены на обнаружение обстоятельств, препятствующих рассмотрению уголовного дела;

- правовой акт (итоговый документ), завершающий деятельность суда по обнаружению обстоятельств, препятствующих рассмотрению уголовного дела, и содержащий решение о возвращении дела прокурору для их устранения. 

Правовой институт возвращения уголовного дела прокурору включает нормы, определяющие: 1) субъектов, уполномоченных принимать решение о возвращении уголовного дела, и стадии (этапы стадии) процесса, в которых допустимо принятие такого решения; 2) основания возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом; 3) порядок возвращения судом уголовного дела прокурору.

Закрепленные в ч. 1 ст. 234, ч. 1 ст. 236, ч. 1 ст. 237 УПК РФ положения  о том, что решение о возвращении уголовного дела прокурору принимается лишь в предварительном слушании и только судьей единолично, в интерпретации Пленума Верховного Суда Российской Федерации были существенно изменены. Расширив сферу их распространения относительно как субъектов, наделенных правом возвращать уголовное дело прокурору, так и стадий процесса, на которых может быть принято такое решение, Пленум создал новую практику. Суды стали возвращать уголовные дела прокурорам не только в предварительном слушании, но и со стадии судебного разбирательства. Подтверждением этому служат результаты исследования. Из 170 изученных соискателем уголовных дел по 32 уголовным делам (19%) решения о возвращении уголовного дела прокурору были приняты в судебном разбирательстве. Указывается, что Пленум Верховного Суда Российской Федерации в ряде постановлений предусмотрел возможность принятия решения о возвращении уголовного дела прокурору также в апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях. Автор считает, что  такая позиция, по сути, направлена на восстановление института дополнительного расследования.

Раскрывая содержание понятия возвращения уголовного дела прокурору применительно к этапу судебной стадии процесса, автор отмечает, что в соответствии с установленным УПК РФ порядком пределы действий суда по поступившему к нему уголовному делу определяются изучением только единственного документа - обвинительного заключения (акта), а цель его деятельности ограничивается обнаружением лишь нарушений процедурного характера (не разъяснены права, не вручены копии документов, не соединены дела). 

На данной стадии производства по уголовному делу в соответствии с УПК РФ запрещается решать вопросы полноты проведенного следствия, достаточности доказательств для рассмотрения дела в судебном заседании и правильности применения уголовного закона при юридической квалификации содеянного. Введение такого порядка, по мнению диссертанта, снизило качество правосудия, поскольку отсутствие возможности устранения подобного рода нарушений в судебном производстве и отсутствие у суда полномочия возвращать уголовное дело по этим основаниям приводят к прекращению судами уголовного дела в отношении заведомо виновных лиц либо постановлению в отношении таких лиц оправдательных приговоров.  

По мнению диссертанта, при осуществлении деятельности по выявлению препятствий к рассмотрению уголовного дела суд должен руководствоваться положением о том, что не всякое нарушение уголовно-процессуального закона, допущенное в досудебном производстве является препятствием к рассмотрению уголовного дела, влекущим его возвращение. Оно должно быть: а) существенным; б) его исправление в судебном производстве невозможно или недопустимо; в) оно препятствует вынесению законного, обоснованного и справедливого приговора или принятию иного решения; г) его устранение не предполагает восполнение ранее проведенного предварительного расследования.

Обязательным элементом, характеризующим деятельность суда, связанную с возвращением уголовного дела прокурору на этапе подготовки к судебному заседанию, является наличие специальной цели – устранение препятствий к рассмотрению уголовного дела судом.

Постановление суда о возвращении уголовного дела прокурору является итоговым документом, завершающим его деятельность по обнаружению обстоятельств, препятствующих рассмотрению уголовного дела, и, как любое судебное решение, оно должно соответствовать требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, то есть быть законным, обоснованным и мотивированным.

Проведенное исследование основных признаков, характеризующих сущность возвращения уголовного дела для устранения препятствий его рассмотрения судом, заменившего дополнительное расследование, позволяет обосновать вывод о том, что они по своей цели и назначению различны. Возвращение уголовного дела для устранения препятствий рассмотрения, как и дополнительное расследование, выступает в качестве инструмента устранения процессуальных нарушений, допущенных в досудебном производстве, однако способы и средства, обеспечивающие их устранение, а также пределы полномочий органов, уполномоченных законом на их устранение, различны.

Во втором параграфе главы второй, именуемом «Правовая регламентация оснований возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом» диссертантом достаточно подробно рассмотрены проблемы правового регулирования оснований возвращения судом уголовного дела прокурору.

Отмечается, что сложно уловить логику законодателя, выделившего из общей совокупности типичных нарушений, обычно допускаемых следователями, те нарушения, которые он признал в качестве оснований возвращения дела прокурору и привел как исчерпывающий перечень в ч.1 ст. 237 УПК РФ.

В дальнейшем процесс расширения предусмотренного ст. 237 УПК РФ перечня шел путем распространения уже существующих оснований на более широкий круг обстоятельств, чем предусматривалось самой нормой. Так, в контексте правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, отраженной в постановлении от 8 декабря 2003 г. № 18-П, основанием возвращения уголовного дела прокурору в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ являются не только дефекты самого обвинительного заключения, но и иные, допущенные на более раннем, чем составление и утверждение обвинительного заключения, этапе досудебного производства существенные нарушения закона, не устранимые в судебном разбирательстве и препятствующие рассмотрению уголовного дела судом.

Одновременно отмечается, что предусмотренные пунктами 3 и 5 ч. 1 ст. 237 УПК РФ обстоятельства возвращения уголовного дела (необходимость составления обвинительного заключения по уголовному делу, направленному с постановлением о применении принудительной меры медицинского характера, и неразъяснение обвиняемому права, предусмотренного ч. 5 ст. 217 УПК РФ) по сути относятся к нарушениям уголовно-процессуального закона, допущенным до составления обвинительного заключения, и, следовательно, полностью охватываются п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

         Иные предусмотренные п. 3 ч. 1 ст. 237 УПК РФ обстоятельства (например, выздоровление лица, наступившее к моменту рассмотрения уголовного дела, направленного с постановлением о применении принудительной меры медицинского характера) не относятся к недостаткам обвинительной деятельности, по мнению диссертанта, являются вновь открывшимися и подлежат устранению в порядке, определяемом гл. 49 УПК РФ. 

         Невручение копии обвинительного заключения (п. 2 ч. 1 ст. 237 УПК РФ) не предполагает производства по уголовному делу каких-либо следственных или иных процессуальных действий и устраняется не органом расследования, а прокурором путем проведения мероприятий, находящихся за рамками оконченного производства, и, следовательно, не требует возвращения ему самого уголовного дела.  

Необходимость соединения уголовных дел (п. 4 ч. 1 ст. 237 УПК РФ) также не может рассматриваться в качестве самостоятельного основания, так как в соответствии с законом (ч. 3 ст. 153 УПК РФ) принятие такого решения при производстве предварительного расследования является правом руководителя следственного органа и прокурора. Отказ от использования ими этого права не может рассматриваться в качестве нарушения уголовно-процессуального закона, как не может пересматриваться и принятое ими решение.

По результатам проведенного анализа автором обоснован вывод о том, что фактически в системе действующего нормативно-правового регулирования основанием возвращения уголовного дела прокурору является любое существенное нарушение уголовно-процессуального закона, допущенное в досудебном производстве, которое препятствует рассмотрению уголовного дела и исключает возможность постановления приговора или принятие иного судебного решения.

В третьем параграфе «Процессуальный порядок возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом» отмечается, что этот порядок представляет собой установленный процессуальным законом комплекс действий, который включает: 1) решение суда о возвращении уголовного дела для устранения препятствий к рассмотрению и действия, связанные с его реализацией;         2) действия и решения прокурора по обеспечению устранения выявленных судом процессуальных нарушений, препятствующих рассмотрению уголовного дела; 3) действия и решения следователя (дознавателя), направленные на устранение выявленных судом процессуальных нарушений.

Определенные трудности в применении положений ст. 237 УПК РФ вызвало использование законодателем оценочных категорий, в частности,  деление всех нарушений, допускаемых в досудебной стадии, на нарушения, устранимые в судебном заседании, и не устранимые судом. Ввиду отсутствия в самом законе критериев их разграничения на практике остро встал вопрос о том, какие нарушения суд вправе устранить самостоятельно в процессе судебного разбирательства, не возвращая уголовное дело прокурору, и какие из них он не может устранить, и обязан возвратить дело прокурору. Диссертант предлагает решить эту проблему путем законодательной регламентации пределов активности суда при разбирательстве дела, которая действующим уголовно-процессуальным законом урегулирована противоречиво, поскольку, с одной стороны, предполагает пассивную роль суда в процессе, что закреплено в ст. 15 УПК РФ; с другой - наделяет его полномочием по сбору и проверке доказательств (ст. 86 УПК РФ), что предполагает его активность при рассмотрении уголовного дела.

Отмечается, что к настоящему времени не нашел законодательного разрешения вопрос о действиях и решениях суда в  случаях, когда: а) органом расследования допущена ошибка в квалификации, устранение которой требует применения закона о более тяжком преступлении; б) судом установлены новые фактические обстоятельства, требующие применения закона о более тяжком преступлении; в) при разбирательстве дела выявлены обстоятельства, требующие изменения обвинения на иное, существенно отличающиеся по фактическим обстоятельствам от ранее предъявленного. Отсутствие правовых механизмов, позволяющих разрешать подобного рода проблемы,  нарушает конституционные права и  ущемляет интересы всех участников процесса.

Анализируя деятельность прокурора в связи с возвращением уголовного дела, автор пришел к убеждению, что функция контроля за исполнением требований суда об устранении нарушений, препятствующих рассмотрению уголовного дела, должна быть возложена на прокурора. Такая позиция аргументирована в работе тем, что прокурор выступает в качестве гаранта обеспечения законности как в судебном производстве путем непосредственного участия в разбирательстве уголовного дела, так и в досудебном производстве, осуществляя надзор за процессуальной деятельностью органов расследования при производстве по возвращенному уголовному делу. В связи с этим диссертант не разделяет высказанное в литературе мнение о том, что только суд, осуществляющий правосудие, может прекратить ранее возвращенное им уголовное дело. На взгляд автора, до тех пор, пока органы уголовного преследования данного полномочия не лишены, они при наличии оснований вправе прекратить уголовное дело, не направляя его повторно в суд. Обратное означало бы ограничение судом органов, осуществляющих уголовное преследование, процессуальной  самостоятельности. В работе обосновано предложение, наделить прокурора полномочием давать по возвращенному уголовному делу письменные указания, обязательные для исполнения следователем; предлагается внести соответствующие изменения в ст. 37 УПК РФ.

Рассуждения по поводу пределов полномочий прокурора по возвращенному уголовному делу позволили диссертанту придти к выводу о том, что по уголовному делу, поступившему к прокурору с устраненными недостатками, он вправе принять любое из решений, предусмотренных статьями 221, 222 и 226 УПК РФ, за исключением решения о возвращении дела следователю (дознавателю) для восполнения неполноты проведенного дознания или предварительного следствия.

Соответственно следователь (дознаватель) при производстве по возвращенному уголовному делу вправе проводить любые следственные действия, кроме тех, которые направлены на восполнение неполноты произведенного дознания или предварительного следствия. Направленными же на восполнение неполноты предварительного расследования являются следственные действия, связанные с доказыванием обстоятельств, которые не были установлены в ходе досудебного производства, но должны были быть установлены в соответствии со ст. 73 УПК РФ.

Законодатель, признав Федеральным законом РФ от 2 декабря 2008 г. № 226-ФЗ утратившими силу положения ч. 2 ст. 237 УПК РФ (о пятисуточном сроке устранения процессуальных нарушений) и ч. 4 этой же статьи (о запрете на производство следственных действий по возвращенному уголовному делу), другие варианты регулирования названных вопросов не предусмотрел и не уточнил, какие последствия повлечет отмена указанных норм. В связи с этим автор полагает, что отсутствие конкретного срока  устранения нарушений с одновременным отказом от признания недопустимыми доказательств, полученных путем производства следственных действий, ставят законодателя перед необходимостью либо признать, что фактически возрождено дополнительное расследование, либо дополнить институт возвращения уголовного дела прокурору недостающими нормами, которые позволят сформировать полноценный правовой институт, способный всесторонне и полно регулировать вопросы, связанные с устранением препятствий рассмотрения дела судом.

Четвертый параграф «Пути совершенствования механизма устранения процессуальных нарушений, препятствующих рассмотрению уголовного дела судом» содержит предложения по созданию действенного механизма устранения допущенных в досудебном производстве процессуальных нарушений, повлекших возвращение уголовного дела прокурору.

Проведенное соискателем системное исследование положений ст. 237 УПК РФ показало, что регламентируемый ею порядок возвращения уголовного дела прокурору своего назначения не выполняет. Связано это с тем, что институт возвращения уголовного дела прокурору по своей природе и назначению не в полной мере соответствует типологической характеристике современного российского уголовного процесса. Отказ от дополнительного расследования в стадии судебного производства оказался преждевременным для российского уголовного процесса начала ХХI века. Более приемлемый для исключительно состязательного судопроизводства, он «не вписался» в российскую правовую систему смешанного типа, в связи с чем вызывает многочисленные предложения по его изменению. Автором такие предложения подразделяются на четыре направления: 1) внести изменения и дополнения в ст. 237 УПК РФ с целью урегулирования тех вопросов, которые в настоящее время не имеют законодательного разрешения; 2) использовать опыт Республики Беларусь, уголовно-процессуальное законодательство которой позволяет государственному обвинителю в судебном заседании изменить предъявленное подсудимому обвинение на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам, а в случае необходимости - ходатайствовать о приостановлении производства по делу с целью проведения дополнительных следственных действий для получения новых доказательств без возвращения уголовного дела прокурору; 3) восстановить институт дополнительного расследования в том виде и объеме, в котором он существовал по УПК РСФСР; 4) создать новый механизм исправления процессуальных нарушений, соответствующий типу современного российского уголовного процесса.

В работе проанализированы все названные предложения. Аргументирована позиция автора о неприемлемости для российского уголовного процесса «косметического ремонта» путем внесения изменений в действующую редакцию ст. 237 УПК РФ, а также возможности использования белорусского опыта по причинам, подробно приведенным автором в работе. Что касается предложения о восстановлении дополнительного расследования, то, по мнению автора, оно возможно было бы лишь при условии возвращения в российский уголовный процесс розыскной модели судопроизводства.

Вопрос о природе современного российского уголовного процесса исследован в работе. Автор соглашается с теми процессуалистами, которые относят его к судопроизводству смешанного типа.

Поскольку в судопроизводстве смешанного типа досудебное производство носит розыскной характер, а судебное производство - состязательный, то это, по мнению автора, требует обязательного промежуточного судебного контроля между предварительным расследованием и разрешением дела по существу. Исходя из этого, предлагается изменить существующую процедуру подготовки уголовного дела к судебному разбирательству и ввести дополнительную стадию, занимающую промежуточное положение между досудебным и судебным производством и имеющую своим назначением обязательную предварительную проверку законности проведенного расследования и независимую судебную оценку фактической  стороны обвинения как необходимых условий для обеспечения качественного отправления правосудия.

С этой целью предлагается организационно отделить от правосудия судебный контроль и поручить его специально для этого созданному судебному органу (следственному судье), не занятому рассмотрением уголовных дел по существу, с наделением их полномочиями по проверке качества проведенного следствия, обоснованности выдвинутого обвинения и достаточности оснований для предания обвиняемого суду.

Такой механизм обеспечит соблюдение установленных процедур в досудебном производстве,  реализацию сторонами права представлять доказательства и отстаивать свою позицию в состязательном судебном разбирательстве.

Современное состояние следствия таково, что его результаты нуждаются в проверке. Автор убежден, что порядок, в котором должна осуществляться эта проверка, должен быть не только ведомственным и надзорным при ограниченных прокурорских полномочиях, но и иметь судебную природу. Кроме того, она должна предшествовать разбирательству дела. Суд, осуществляющий правосудие, не может выполнять эту функцию, так как в дальнейшем, при рассмотрении дела по существу, он будет связан предварительными выводами о фактической доказанности обвинения, что ведет к утрате такого фундаментального признака состязательности как независимость суда. В связи с этим и обосновывается целесообразность создания в российском уголовном процессе института следственных судей. Предлагается поручить следственным судьям выполнение задач, традиционно решаемых в стадии предания суду. В этой связи отмечается, что стадия предания суду, хотя и занимает промежуточное положение между расследованием и разрешением дела, тем не менее, замыкает именно обвинительную деятельность при производстве по делу, имея конечной целью лишь «передачу» (предание) обвиняемого в судебные стадии, без решения главного вопроса, разрешаемого на этих стадиях, - вопроса о виновности. Эта стадия не относится к собственно судебным стадиям, как не является правосудием и осуществляемая в ее рамках функция.

Введение в уголовный процесс института следственных судей с возложением на них контрольных функций в досудебном производстве укладывается в существующую тенденцию дифференциации судебных органов (судья общей юрисдикции, мировой судья, следственный судья) при четком разграничении компетенции каждого из указанных направлений судебной власти.

В предмет ведения вновь созданного судебного органа, кроме традиционных форм судебного контроля (ч. 2 ст. 29 УПК РФ) предлагается ввести вопросы, связанные с проверкой качества оконченного  предварительного следствия и преданием обвиняемого суду либо возвращением уголовного дела прокурору для производства дополнительного расследования. Для реализации указанных полномочий предлагается установить порядок, в соответствии с которым оконченное производством уголовное дело с утвержденным прокурором обвинительным заключением направляется следственному судье соответствующего административно-территориального образования. При этом решение прокурора о направлении уголовного дела с утвержденным обвинительным заключением следственному судье должно рассматриваться  как правовое основание, свидетельствующее о его готовности вступить в процесс в качестве стороны обвинения.

Следственный судья должен быть наделен правом: 1) устранять выявленные процессуальные нарушения самостоятельно в рамках предварительных слушаний, 2) истребовать дополнительные материалы либо 3) возвратить уголовное дело для производства дополнительного расследования.

Полномочие следственного судьи возвращать уголовное дело прокурору для дополнительного расследования предполагает полное восстановление данного института, включая возможность обращения дела к доследованию по основаниям: а) неполноты и односторонности проведенного предварительного следствия; б) необходимости изменения обвинения, связанного с предъявлением более тяжкого либо не соответствующего по фактическим обстоятельствам обвинению, содержащемуся в обвинительном заключении; в) существенного нарушения уголовно-процессуального закона, препятствующего рассмотрению дела судом.

В законодательном порядке следует закрепить и положение о недопустимости на данной стадии процесса обсуждения вопроса о виновности обвиняемого.

Изменение порядка подготовки уголовного дела к судебному разбирательству позволит в полной мере реализовать заложенную в концепцию идею полного отказа от института дополнительного расследования в стадии судебного разбирательства как чуждого для состязательного процесса элемента и установить положение, согласно которому суд, разрешающий дело, вправе принять единственное решение – постановить приговор (обвинительный либо оправдательный).

В обоснование выдвинутого автором предложения приводится отечественный опыт судебных реформ 1864 г. В качестве примера успешного применения в контрольной деятельности суда  правовых институтов подобного типа приводится также опыт Франции.  

В подтверждение вывода о целесообразности введения следственных судей для решения задач, связанных с устранением допущенных в досудебном производстве процессуальных нарушений, автор ссылается на результаты анкетирования судей, согласно которым 92% респондентов считают необходимым восстановить дополнительное расследование, при этом 34 % поддержали идею создания для этого специального судебного органа (приложение 1).

В заключении подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы и рекомендации, а также вносятся предложения по совершенствованию законодательства и практики его применения.

В приложении представлены результаты анкетирования судей, сводные данные об уголовных делах, изученных в процессе диссертационного исследования, обобщенные сведения о количестве дел, возвращенных прокурору в 2003-2008 гг., а также о сроках повторного направления в суд таких уголовных дел.

Основные положения диссертационного исследования опубликованы в следующих работах автора:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых журналах и изданиях, указанных в перечне Высшей аттестационной комиссии Министерства образования и науки Российской Федерации:

1. Тришева, А.А. Дополнительное расследование: возникновение и становление / А.А. Тришева // Законность. - 2008. - № 10. - С. 40-43. - 0,5 п.л.

2. Тришева, А.А. Образуют ли нормы статьи 237 УПК РФ самостоятельный правовой институт / А.А. Тришева // Законы России. - 2008. - № 10. - С. 80-86. - 0,8 п.л.

3. Тришева, А.А. Институт следственных судей – необходимое условие состязательного судопроизводства / А.А. Тришева // Законность. - 2009. - № 7. - С. 3-9. - 0,7 п.л.

Публикации в иных изданиях:

4.Тришева, А.А. Механизм устранения нарушений уголовно-процессуального закона по УПК Российской Федерации / А.А. Тришева // Вестник Московского государственного областного университета. – Серия «Юриспруденция». - 2010. -  Выпуск № 2. - С. 12-14. - 0,3 п.л.