Языковая ситуация в Любляне и особенности люблянской разговорной речи : Мовна ситуація в Любляні та особливості Люблінської розмовної мови

Краткое описание

Оглавление

Введение 4

Глава 1. Общие теоретические положения исследования 9

1.1. Теория языковой ситуации применительно к исследованию

разговорной речи 9

1.1.1. Развитие теории языковой ситуации 10

1.1.2. Теория языковых контактов и языковой аккомодации 19

1.1.3. Концепция ситуационной модификации базовой подсистемы

говорящего 25

1.2. Языковое обеспечение повседневного городского общения

в различных типах языковой ситуации 28

1.2.1. Языковое обеспечение повседневного городского общения

в русской языковой ситуации 28

1.2.2. Языковое обеспечение повседневного городского общения

в чешской языковой ситуации 32

1.3. Языковая ситуация в Словении 35

1.3.1. Общая специфика словенской языковой ситуации 35

1.3.2. Характер литературной нормы и ее отношение к нелитературным разновидностям 37

1.3.3. Языковое обеспечение сферы повседневного общения в рамках словенской языковой ситуации 41

1.3.4. Словенские наддиалектные разговорные формации и

их интерпретация: прескриптивный и дескриптивный подход 42

Глава 2. Субстанциальные (системно-структурные)

особенности люблинского городского койне 50

2.1. Субстанциальные особенности люблинского копне в словенистике 50

2.2. Субстанциальные особенности современного койне Любляны 52 §1. Фонетические собенности люблинского копне 54

I. Система вокализма 54

1.2. Система консонантизма 64

1.3. Характер и типы акцентуации 69

1.4. Гиперкоррекция . 72 §2. Морфологические особенности люблинского койне 74

1. Фонетически мотивированные морфологические особенности 74 . Редукция именных форм 74

1.1. Редукции в склонении имени существительного 74

.2. Редукция в склонении именных согласовательных форм 75

1.3. Редукция неизменяемых форм 75

1.4. Маскулинизация форм среднего рода 76 1.2. Редукция глагольных форм 78

2. Собственно морфологические особенности 83

2.1. Категория двойственного числа 83

2.2. Категория определенности/неопределенности 84

2.3. Морфологические особенности именного склонения 92

2.4. Морфологические особенности глагольного формообразования 96

§3. Лексические особенности люблинского койне 102

3.1. Коллоквиализмы словенского происхождения 102

3.2. Коллоквиальные заимствования в речи Любляны 106

3.2.1. Заимствованные коллоквиальные экспрессемы 108

3.2.2. Коллоквиальные заимствования в тематических группах предметной лексики (германизмы) 108

3.2.3. Коллоквиальные заимствования в функции номинации действия 114

3.2.4. Коллоквиальные заимствования с затрудненной морфологической адаптацией 117

3.2.5. Сербизмы как коллоквиальные заимствования 117

3.3. Социолектная лексика (американизмы) 117 §4. Синтаксические особенности люблинского койне 126

4.1. Проявление тенденции к аналитизму 126

4.2. Особенности союзных средств 129

4.3. Порядок слов и взаиморасположение сегментов высказывания 132

4.4. Примеры специфического порядка слов 135 2.3. Субстанциальные особенности городского койне: выводы 139

Глава 3. Языковая ситуация в Любляне 142

3.1. Специфика люблянской языковой ситуации

ЗАЛ. Исторический фон формирования языковой ситуации 142

3.1.2. Современное состояние языковой ситуации в столице 145

3.2. Генетическая природа люблинского койне: основные явления, место среди иных разговорных формаций, субстанциальные варианты 147

3.2.1. Генетическая природа люблянского городского койне 147

3.2.2. Койне Любляны и иные разговорные формации Центральной Словении 152

3.2.3. Субстанциальные варианты современного городского койне 158

3.2.4. Выводы 164

3.3. Коммуникативно-ситуационная модификация люблянского городского койне 165

3.3.1. Выводы 177

3.4. Социолингвистический аспект: люблянцы и нелюблянцы

о языковой ситуации в городе 178

3.4.1. Выводы 191

Заключение 193

Литература 195

Приложение 1. Диалектная карта Словении. 203 Приложение 2. Список информантов. Образцы высказываний на

люблинском койне 204 Приложение 3. Сравнительная таблица центральнословенских

диалектных явлений 211 Приложение 4. Диаграммы, представляющие результаты

статистической обработки анкетных данных 220

Приложение 5. Образец анкеты 243
Введение

Введение.

Настоящая работа посвящена исследованию языковой ситуации в столице Словении Любляне и представлению языковых особенностей нскодифицировашюй городской речи, обеспечивающей повседневное общение жителей словенской столицы.

Паш интерес к данной проблематике объясняется динамикой развития современной языковой ситуации, особенной заметной в славянских странах. Стремительно меняющаяся картина речевого поведения общества, с одной стороны, отражает очевидную политическую, социальную, экономическую и культурную перестройку последнего времени, с другой стороны - живые языковые процессы.

Указанные изменения наблюдаются как в отдельных разновидностях языка, так и в функциональном соотношении между этими разновидностями, т.е. в развитии языковой ситуации в целом.

Актуальность предлагаемой темы связана с тем, что в последнее время объектом повышенного интереса исследователей, в рамках смены научной парадигмы, оказались не внутрисистемные языковые закономерности, а речевое поведение общества, живые процессы современной языковой ситуации. Предлагаемое исследование уточняет специфику словенской языковой ситуации на контрастном фоне языковой ситуации в некоторых других славянских странах; привлекается новый языковой материал, который не .являлся предметом специального рассмотрения в рамках российской словенистики и весьма скупо освещен в работах словенских ученых. В работе представлены функциональные и социолингвистические аспекты существования конкретной нелитературной разговорной формации, люблянского городского койне, не отраженные в научной литературе. Наконец, актуальность предлагаемой работы обусловлена тем, что языковая ситуация в Словении и в ее столице в течение последнего десятилетия претерпела существенные изменения, которые требуют своего научного осмысления.

В последнее десятилетие в связи с образованием независимого государства (1991), накануне вступления в Евросоюз (май 2004) словенское общество переживает эволюцию не только политических, экономических, но и ценностных ориентиров, что в свою

очередь влияет на изменение языковых вкусов. Тенденция к демократизации общественной жизни проявляет себя, в частности, в возросшей престижности естественной разговорной речи, создающей ощущение большей непринужденности и коммуникативной комфортности. В связи с этим мы отмечаем расширенное использование нелитературных разговорных формаций как в ситуации повседневного, так и в ситуации неофициального публичного общения.

Новые политические и экономические условия, в которых оказалась Словения в связи с вхождением в Евросоюз, неоднозначно оцениваются в словснистичсских кругах. Опасения связаны прежде всего с заметной активизацией английского языка, усиливающего свои позиции в среде молодежи, нового образованного поколения. Язык глобализации рассматривается многими как опасный конкурент литературному языку, норма которого заметна удалена от естественно сложившегося речевого узуса во всех словенских регионах, требует от говорящего определенных речевых усилий и не создает желаемой степени «коммуникативной комфортности», предполагаемой, в частности, для неофициального общения. В связи с этим актуализируется задача пересмотра прежней императивно-пуристической языковой политики в сторону большей толерантности по отношению к нелитературным разговорным формациям, обеспечивающим в условиях словенской языковой ситуации сферу неофициального общения. В данных условиях интерес к подобным разновидностям, к числу которых, безусловно, относится и городское койне, представляется еще более оправданным.

Наш интерес к теме языка города обусловлен еще и тем, что в Словении в настоящее время интенсивно протекает процесс урбанизации, особенно заметный в столице и прилегающих к ней регионах. В течение последнего десятилетия прирост населения Любляны и области, согласно данным переписи населения (от 31.3.2002), составил от 20 до 40%. Одновременно отмечается усиленная централизация общественной, политической, экономической, научной, образовательной, культурной жизни, что провоцирует ответные центробежные настроения в периферийных районах. Любляна оказапась в центре всех указанных выше процессов (демократизации, урбанизации, централизации и глобализации), которые создают предпосылки для заметного изменения языковой ситуации в столице.

Объектом исследования явились характерные языковые признаки исследуемого идиома, перечень которых, предложенный в научной словенистике, был уточнен и скорректирован автором на основании собственного анализа речи любляиских информантов. Проявление специфически люблянских и более общих (центральнословенских и литературно-разговорных) языковых особенностей в речи люблянцев в существенной степени зависимости от коммуникативной ситуации.

Целью работы является представление комплексной характеристики городского койне современной Любляны путем привлечения и анализа разных аспектов существования и функционирования изучаемого идиома: нас интересует определение степени языковой обособленности конкретной нелитературной разговорной формации люблянского койне, уточнение его генетической природы, представление общей картины речевого поведения коренных жителей словенской столицы в рамках нерегулируемой (или иерегламентированной) коммуникации. Таким образом, общая цель диссертации предполагает решение следующих конкретных задач:

• определение специфики общесловенской и люблянской языковой ситуации;

• выявление и описание языковых особенностей современной разговорной речи коренных жителей - люблянцев на различных ярусах языковой системы (субстанциальные отличия);

• освещение важнейших аспектов формирования койне и установление состава особенностей, отличающих столичное койне от окружающих диалектов, переходного говора, регионального интердиалекта и от литературного языка (генетический аспект);

• анализ функционирования изучаемой формации в различных ситуациях общения, предполагающий выделение «примарных» языковых признаков койне, присутствие которых в речи варьируется в зависимости от ситуации общения и от языковой компетенции говорящего (коммуникативный аспект);

• представление социолингвистических параметров функционирования люблянского койне на основании данных анкетирования словенских респондентов (социолингвистический аспект).

В качестве материала исследования использовался корпус устных текстов, презентирующих разговорную речь жителей словенской столицы. С целью создания подобного корпуса мы провели аудиозапись речи коренных люблянцев разного возраста и рода деятельности в условиях нерегулируемого (неформального) общения частного и публичного характера. Собранный материал в итоге составил 26 аудиодисков (по 80 мин. звучания каждый). В общей сложности мы зафиксировали речь 30 люблянцев.

Для освещения социолингвистического аспекта функционирования люблянской разговорной речи в рамках исследования было предпринято анкетирование, в котором наряду с люблянцами приняли участие также жители других словенских регионов, проходящие обучение в столице (студенты 1-3 курсов Люблянского университета, 100 человек).

К числу использованных методов исследования следует отнести, во-первых, общелингвистические методы анализа материала: описание и сопоставление особенностей языковых формаций разного уровня, взаимодействующих в пределах люблянского региона. В результате был выявлен состав «критических» различий, обнаружены примеры интерференции, что позволило установить направление взаимодействия разных идиомов. Уточнить зависимость конкретных диалектных явлений от социальных и территориальных характеристик наших информантов нам также позволил метод выборочного сравнения. В целом технология, которую мы использовали, соответствует устоявшейся технологии социолингвистических / диалектологических исследований. В начале выявляется состав важнейших признаков, на основании которых определяется статус идиома, после этого проходит аудиозапись выборочных носителей, анализ которой подтверждает или не подтверждает наличие искомых признаков, устанавливает частотность, регулярность, взаимообусловленность их проявления. Далее следует сравнение результатов анализа речи информантов разного возраста, социального статуса, рода деятельности в пределах исследуемого круга носителей. В социолингвистической части работы использовались соответствующие методы отбора информантов (стратифицированная случайная выборка) и сбора информации (наблюдение, устное интервью, анкетирование). Результаты анкетирования

были подвергнуты статистической обработке и представлены в виде диаграмм в Приложении.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые в российской словенистике привлекается материал нелитературного словенского идиома, городского койне Любляны, с целью выявления его языковых особенностей, их дальнейшей систематизации и интерпретации. Представлены важнейшие аспекты формирования койне на фойе смежных разговорных формаций, что ранее не предпринималось. На основании новых языковых данных уточняется теоретическая концепция ситуационной модификации первичной языковой подсистемы, которая интерпретирует взаимодействие исследуемого идиома с другими формами существования национального языка в различных коммуникативных ситуациях. Предлагается подробная характеристика социолингвистических аспектов функционирования изучаемой формации на основании собранных исследователем сведений.

ГЛАВА I. Общие теоретические положения исследования

Используемые сокращения:

ЛЯ - литературный язык ЛГК - люблянское городское койне

РЯ - разговорный язык ЦСРЯ - центральнословенский разговорный язык

ЛН -литературная норма

1.1. Теория языковой ситуации применительно к исследованию разговорной речи

Центральное для нашего исследования понятие языковая ситуация принадлежит к числу устоявшихся в мировой лингвистике. Разработка проблематики, связанной с данным понятием, представлена в работах представителей Пражской лингвистической школы (Б. Гавранек, А.Едличка, В. Бариета, Я.Гофманова, О.Мюллерова), в исследованиях ученых других национальных школ и направлений (Б.А. Ларина, М.М. Гухман, Б.М. Никольского, Д. Брозовича, Н.И. Толстого, А.Д. Швейцера, Е.А. Земской, О.А.Лаптевой, Л.П.Крысина, Г.П. Нещименко, Г.Гладковой и И.Ликомановой). Под языковой ситуацией в данной работе традиционно понимается характеристика состава и функционального распределения разговорных формаций и литературного стандарта в процессе обеспечения коммуникации определенного языкового сообщества. Более лаконичное определение сущности рассматриваемой проблематики дано в известной монографии Г.П.Нещименко, которая понимает языковую ситуацию как «языковое обеспечение коммуникации в социуме» (Нещименко 2003, 15).

Прежде чем мы обратимся к характеристике словенской языковой ситуации и представлению существующей традиции ее рассмотрения словенскими и российскими исследователями, считаем необходимым осветить различные подходы к проблематике функциональной дифференциации национального языка в рамках аналогичных исследований на языковом материале других славянских стран.

1.1.1. Развитие теории языковой ситуации.

Системно-функциональный анализ, положивший начало традиционному стратификационному подходу к проблематике языковой ситуации, был предложен в трудах Пражской лингвистической школы [Пражский.., 1967]. В 30-е годы XX в. представители этой школы активно разрабатывали теорию литературного языка /в дальнейшем изложении «ЛЯ»/, определили состав его дифференциальных признаков (иормированность, обработанность, полифункциональность), выделили символические функции, указали на консерватизм присущих ему языковых средств, выдвинули понятие «гибкой стабильности» /pruzna stabilita/ (Матезиус) литературной нормы. Многие дифференциальные признаки были предложены на основании сопоставления ЛЯ с «народным языком» (письменная сфера реализации, монологическая форма, общественная сфера употребления в отличие от частной).

В развитии системно-функционального подхода активное участие приняли и российские (советские) ученые: достаточно упомянуть авторов коллективных сборников статей «Норма и социальная дифференциация языка» [«Норма ...» 1969], «Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка» [«Общее...» 1970], Типы иаддиалектных форм языка [«Типы...» 1981], «Функциональная стратификация языка» [«Функциональная ...» 1985], Проблемы нормы в славянских литературных языках в синхронном и диахронном аспекте [«Проблемы ...» 1978] и т.д..

Устоявшаяся, классическая концепция, сложившаяся в итоге, опирается на стратификационную интерпретацию строения национального языка. Она основывается на следующих положениях:

1. Национальный язык представляет собой монолитное единство (система систем/диасистема) взаимосвязанных и взаимодействующих друг с другом форм его существования.

2. Формы существования национального языка неравноценны по своему статусу. В зависимости от характера нормы и ее эволюции в языке, а также от численности и социального состава носителей конкретной формы существования, они выстраиваются иерархически п виде своебразной пирамиды. М.М. Гухман, известный германист, предлагает для обозначения стратификационной модели языка понятие

10

«функциональной парадигмы» [Гухман, 1985]. Основание пирамиды составляют необработанные, преимущественно устные формы, а ее вершину - «формы обработанные, сублимированные» [Гухман, 1985, с.230], т.е. литературный язык как наиболее престижная, стабильная, кодифицированная, полифункциональная форма существования национального языка, используемая в качестве национально-репрезентативного, общеэтнического средства общения [Земская, 1981, с.28].

3. Численность страт (уровней) модели может варьироваться по языкам, а также в истории одного и того же языка. По мнению М.М. Гухман [там же, с.230], исходная стратификационная модель включает всего лишь две страты (при учете оппозиции обработанпость — необработанность, спонтанность - подготовленность), однако под влиянием экстралингвистических и внутрилингвистических причин первичная оппозиция двух форм может развертываться за счет образования различных промежуточных страт [см. также Десиицкая, 1970]. К их числу относятся такие разновидности обиходно-бытового общения, как просторечие, городские и областные койне или полудиалекты, территориальные и социально-территориальные диалекты [Гухман, там же, с.4].

Для многих современных славянских языков наиболее характерной является многоярусная функциональная система. Иерархическая модель этой системы, представленная в трехъярусной (или многоярусной) парадигме, включает помимо обработанных форм языка и территориальных диалектов больший или меньший набор промежуточных образований. Исторически эти промежуточные образования складываются в результате «либо взаимодействия диалекта и обработанных форм, либо под влиянием нейтрализации примарных признаков, отличающих отдельные диалекты, что способствует появлению смешанных образований и диалектному выравниванию» [Гухман, там же, с.230].

Данный тип стратификационной модели национального языка Г.П. Нещименко определяет как онтолого-таксономнческий [Нещименко 2003, с.ЗО], поскольку он воспроизводит иерархическую упорядоченность инвентаря форм существования. Вертикальная градация идиомов, синхронно совмещенных в системе языка, отражает их

11

историческую эволюцию, фиксирует убывание региональной маркированности идиомов, а также возрастание их общеэтнической значимости.

На основе данной усложненной модели базируются социолингвистические описания большинства славянских языков. Кроме того, представленная теоретическая концепция оказывает значительное влияние на направленность научных исследований и языковой политики, предопределяет повышенное внимание к изучению и культивированию ЛЯ, наращению его полифункциональности за счет внедрения последнего в сферу непринужденного повседневного общения (в частности, "Словенский орфографический справочник" 1950 определяет разговорный язык как «литературную речь, перенесенную в сферу непринужденного частного обшения« [Slovcnski pravopis 1950, 27]).

Применение коммуникативного подхода открыло новые перспективы в решении проблемы функциональной дифференциации национального языка. Если при построении функциональной парадигмы, или онтолого-таксономической модели, система национального языка интерпретировалась в аспекте внутрисистемных взаимосвязей между формами его существования, то при коммуникативном подходе эта же система была рассмотрена в функциональном ракурсе, т.е. через призму языкового обеспечения коммуникативных потребностей общества.

В рамках данного подхода, появившегося в 70-е гг. XX в., в российской и зарубежной социолингвистике было разработано понятие «коммуникативной сферы» и «коммуникативного пространства» [Аврорин, 1975; Барнет, 1988, Никольский, 1976]. Коммуникативное пространство понимается как сумма социального поведения /вербального и невербального/ членов общества, реализуемое в коммуникативных актах. Коммуникативное пространство делится на коммуникативные сферы, каждая из которых обладает специализированным типом коммуникации. Количество сфер определяется по-разному. С учетом форм существования, актуальных для славянских языков, чешские ученые выделяют 6 коммуникативных сфер [Барнет, 1988, с. 176]: 1) общенародное публичное официальное общение; 2) повседневное публичное неофициальное общение (общенародное или же потенциально общенародное); 3) региональное непубличное неофициальное общение; 4) частное неофициальное общение

12

профессионального или группового характера; 5) частное неофициальное семейное общение; 6) конфессионально-культовое (выделяемое не во всех случаях). Существующие разновидности обладают каждая своей сферой, областью применения. Распределение разновидностей по сферам обслуживания и их взаимоотношение в рамках этих сфер является одной из самых существенных характеристик языковой ситуации.

Так, например, возникновение сферы обиходно-разговорного общения с общенародной направленностью обусловлено "высокой степенью интеграции политической, административной, культурной и экономической жизни всего национального сообщества, социальной и территориальной мобильностью его членов и в значительной степени интенсивной урбанизацией. Возникновение и расширение этой сферы обычно сопровождается сужением или постепенным исчезновением сферы регионального общения и переоценкой участия остальных сфер в общей коммуникации" [там же, с. 176]. Самостоятельное существование этой сферы, как отмечают сами авторы, характеризует не все славянские языки. В Словении ее выделение и обособление затруднено по причине значительного разнообразия региональных формаций, выраженного полицентризма языковой ситуации1 (см. диалектную карту в Приложении).

Чешские исследователи [Барнет, 1988, с. 177], устанавливая параллели между коммуникативной сферой и ее языковым обеспечением, выделяют следующие языковые разновидности: 1) литературный язык (письменный и разговорный в различной стилевой реализации); 2) обиходно-разговорный язык (субстандарт); 3) интердиалект (=городское койне); 4) диалект; 5) сленги (профессиональные, групповые и иные языки).

Приводя систематизацию форм национального языка, разработанную чешской теорией, считаем необходимым подчеркнуть, что и набор языковых разновидностей, и условия их реализации варьируются по языкам. В целом же современную языковую ситуацию во многих славянских странах характеризует тенденция укреплять и создавать одну (интегрированную) разновидность в качестве функциональной доминанты для обслуживания коммуникативной сферы непринужденного повседневного общения [там же, с. 181, также Нещименко 2003, 127]. В качестве центральной разновидности

1 7 диалектных групп, около 50 диалектов на 2 миллиона жителей, последний пункт включает неструктурные разновидности.

13

[Гладкова - Ликоманова, 2002, 84-85] для обслуживания коммуникативного ареала нерегулируемого общения следует признать разговорный язык.

Разговорные языки занимают в структуре различных славянских языков неодинаковое место. Построение типологии славянских языков с учетом характера разговорного языка и его места в структуре национального языка относил к числу актуальных задач коллоквиалистики Алоис Едличка [Едличка, 1978]. Свою классификацию славянских литературных языков, составленную на основе таких признаков, как характер разговорного языка /РЯ/, его происхоэ/сдение, а такэ/се место РЯ в структуре национального языка, предложил В. Бариет в докладе на VIII Международном съезде славистов «Коммуникативные сферы и формы существования языка в славянских языках»: 1) РЯ - это адаптация ЛЯ (русский, польский, украинский); 2) РЯ - это адаптация субстандарта (македонский, словацкий); 3) РЯ - это адаптация интердиалекта и его возведение в функцию субстандарта (чешский); 4) РЯ - это субстандартизация отдельных диалектов (хорватский, верхнелужицкий).

Словенский язык с точки зрения положения и особенностей формирования разговорных формаций в данную типологию не совсем укладывается: по нашему мнению, его положение можно определить как промежуточное между 3 и 4 вариантами. Связано это с тем, что крупнейший словенский консолидированный интердиалект объединяет только центральные регионы страны (Центральная Словения), в то время как в периферийных районах функцию разговорного языка выполняют региональные разговорные языки (Приморье, Штирия, Прекмурье, Кариития).

Анализ устных высказываний, предпринятый учеными в рамках традиционного стратификационного и коммуникативно-стратификационного подхода, показал, что субстанциальная природа разговорных высказываний имеет смешанный (гетерогенный) характер, при котором удельный вес региональных и литературных элементов непостоянен. Интерпретационные возможности стратификационного подхода, как правило, ограничиваются констатацией промежуточного характера реально наблюдаемых идиомов, который объясняется одновременным влиянием различных

14

формаций и подвижностью границ между ними3. В рамках коммуникативного подхода в плане решения вопроса о гетерогенном характере реально наблюдаемых разговорных формаций наметились два варианта развития. Первый предусматривает «размельчение» коммуникативного «фильтра» до отдельных жанров разговорной речи (беседы за семейным столом) в работах российских ученых /М.В. Китайгородская, Н.Н. Розанова /. Метод значительного укрупнения коммуникативного фильтра до уровня коммуникативного ареача предлагается в известных нам работах Г.П. Нещименко5, а также в монографии Г.Гладковой и И. Ликомановой6, где представлено расширение и обобщение традиционного понятия коммуникативной сферы (регламентированного и нерегламентироваиного общения).

В нашей работе, при рассмотрении и анализе коммуникативной нагруженности любляиского городского койне, мы опираемся на биполярную модель строения этнического языка, предложенную в двух последних приведенных монографиях [Нещименко 2003, Гладкова - Ликомаиова 20027]. Эта модель основывается на бинарном разделении коммуникативного пространства на две сферы: регулируемого (регламентированного) речевого поведения (ареал высших коммуникативных функций) и на сферу нерегулируемого (нерегламентированного) речевого поведения (ареал повседневного, непринужденного общения). Языковое обеспечение первой сферы осуществляется средствами «подсистемы регулируемого речевого поведения», в качестве которой выступает «репрезентативный» языковой идиом - литературный язык. Языковое обеспечение второй сферы, когда говорящему «совершенно необходимо ощущение коммуникативной комфортности» [Нещименко 2003, 47], осуществляется средствами разговорного языка, который с учетом различного темпа протекания интеграционных процессов (применительно к разным языковым ситуациям) может

3 Гофманова Я. Мюлжрова О. Смешение литературных и нелитературных компонентов в устных высказываниях на чешском языка //Язык. Культура. Этнос. 1994.

М.В. Китайгородская, Н.Н. Розанова. Речь москвичей. Коммуникативно-культурологический аспект. М, 1999.

5 Нещимепко Г.П. Этнический язык. Мюнхен, 1999; Языковая ситуация в славянских странах, Москва, 2003.

ь Гладкова Г, Ликомалова И. Языковая ситуация: истоки и перспективы (чешско-болгарские параллели). Прага, 2002.

7 Концепция указанных авторов обнаруживает принципиальное сходство. В интерпретации некоторых понятий имеются расхождения. Так, например, У Гладковой и Ликомановой речь идет о функционально-структурной модели строения языка.

15

иметь множественную манифестацию: диалекты, городские койне, региональные модели разговорных языков.

В связи с тем, что в нашей работе рассматривается коммуникативная сфера нерегулируемого (нерегламентированного) общения, которую в речи коренных люблянцев обслуживает городское койне, считаем необходимым несколько более подробно остановиться на особенностях данной сферы. В качестве ее типичных коммуникативных признаков исследователи (Г.П. Мещименко, Г.Гладкова, И.Ликоманова) выделяют раппопоставлеиность коммуникантов, неофициальный, частный характер общения, заниженную степень речевых усилий, способствующую коммуникативной комфортности, устный характер общения, прямое непосредственное двустороннее воздействие, одновременность, конситуативность. В языковом плане в качестве основного отличия данной сферы выступает отсугствис жесткого регламента и связанная с этим сниженная (само)регуляция речевого поведения. Регламент этого типа общения складывается в результате накопления речевого опыта в процессе ежедневной коммуникации и отражает прежде всего коммуникативные потребности языкового сообщества.

Для языковой ситуации многих славянских стран характерен диффузный, полицснтричный характер нерегламентированной коммуникативной сферы, рефлектирующий территориальное и административное раздробление коммуникативного пространства. Процессы социальной и коммуникативной интеграции приводят к постепенной унификации речевого поведения. В частности, процесс урбанизации, активно проходящий в Словении в течение нескольких последних десятилетий, создает предпосылки для постепенного преодоления территориальной вариантности внутри и вокруг административных ijeiimpoe (городов). В этом случае унификация речевого поведения приводит к активизации наддиалектных идиомов, к числу которых относится городское койне.

Повседневное непринужденное общение одновременно обслуживают разные идиомы национального языка (диалекты, койне, региональные разговорные языки), которые

Регламент литературного языка, закрепленный посредством кодификации, наряду с коммуникативными отражает также символические функции (народно-репрезентативная, национально-интегрирующая и т.д.).

16

сохраняются по причине своей коммуникативной выгодности и комфортности в рамках примарного сообщества. Поэтому использование вариантных средств в условиях нерегулируемой сферы для коммуникантов - нормальное, естественное явление. Обнаруживаемые языковые отличия свидетельствуют о принадлежности собеседника другому сообществу, но воспринимаются не как нарушение нормы, а как сознание того, что выбор средств в условиях нерегулируемого общения может отличаться. Широкая вариантность, допустимость различных средств, становится впоследствии чертой, присущей самой норме языкового поведения в данной сфере [Гладкова, 2002, 84].

Для описания языковой ситуации в научной литературе используется ряд терминов: структурные разновидности, образования, формации, подсистемы, идиомы. Все эти понятия рефлектируют основное положение: формы существования каждого языка имеют субстанциальные и функциональные отличия. Городское койне мы определяем как структурную разновидность, т.е. как относительно единый локально ограниченный (территорией конкретного города) идиом иаддиалектного характера, обслуживающий повседневное непринужденное общение коренных горожан.

Современные исследователи отмечают, что среди разговорных формаций, занимающих промежуточное положение между диалектом и литературной нормой, преобладают так называемые «смешанные» идиомы. Границы между идиомами проницаемы, им свойственна »дисперсная« манифестация, состав носителей непостоянен. Различная степень владения идиомами приводит к их т.н. «фантомной» манифестации, когда говорящий не владеет нормой идиома, не обладает устойчивыми навыками его использования, а лишь непоследовательно «цитирует» случайный набор его языковых средств [Нещименко 2003, 50]. В связи со всем этим утверждается ослабление операциональной силы традиционного понятия идиом/разновидность, приводящее некоторых исследователей к отказу от этого понятия [Гофманова, Мюллерова 1994]. Взамен они предлагают говорить о наборе языковых средств.

В нашей работе, построенной на анализе словенского языкового материала, тем не менее, понятие идиом (разновидность, формация) в его традиционной трактовке используется как одно из центральных. Это обосновано заметной субстанциальной и функциональной обособленностью столичного койне, как впрочем, и других словенских

17

Список литературы