Падерина Лариса Николаевна. Диалектизмы в языке "Царь-рыбы" как особенность идиостиля В.П. Астафьева

brief description

Падерина Лариса Николаевна. Диалектизмы в языке "Царь-рыбы" как особенность идиостиля В.П. Астафьева : диссертация ... кандидата филологических наук : 10.02.01 / Падерина Лариса Николаевна; [Место защиты: Хакас. гос. ун-т им. Н.Ф. Катанова].- Красноярск, 2008.- 227 с.: ил. РГБ ОД, 61 09-10/100

Красноярский государственный педагогический университет имени
В.П. Астафьева
Кафедра русского языка и культуры речи
На правах рукописи
0^00853875
Падерина Лариса Николаевна
Диалектизмы в языке «Царь-рыбы»
как особенность идиостиля В.П. Астафьева
Специальность 10.02.01. - Русский язык
Диссертация
на соискание ученой степени кандидата филологических наук
Научный руководитель кандидат филологических наук
Л.Г. Самотик
Красноярск 2008 
Оглавление
ВВЕДЕНИЕ 3
Глава I. ТИПЫ ДИАЛЕКТИЗМОВ В «ЦАРЬ-РЫБЕ»
§ 1. Фонетические диалектизмы 12
§ 2. Лексико-фонетические диалектизмы 27
§ 3. Словообразовательные диалектизмы 33
§ 4. Грамматические диалектизмы 44
§ 5. Лексические диалектизмы 51
§ 6. Семантические диалектизмы 77
§ 7. Фразеологические диалектизмы 87
Глава II. ОСОБЕННОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ДИАЛЕКТИЗМОВ В «ЦАРЬ-РЫБЕ»
§ 1. Приемы введения диалектизмов в текст 106
§ 2. Приемы выделения диалектизмов в тексте 119
§ 3. Функции диалектизмов в повествовании 123
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 142
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 150
УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ 171
ПРИЛОЖЕНИЕ 

bibliography

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В процессе работы над произведением В. П. Астафьева «Царь-рыба» в рамках данного исследования выделены все типы диалектизмов: фонетические (221), лексико-фонетические (31), словообразовательные (66), грамматические (45), лексические (422), семантические (63), фразеологические (75). Превалируют лексемы лексического и фонетического типов. Каждый тип диалектизмов в повествовании имеет свою специфику.
Фонетические диалектизмы отражают черты в области консонантизма и вокализма, где консонантные особенности представлены значительно большим количеством слов, чем вокалические (211 слов против 10 слов второго типа). Среди консонантных черт наблюдаются шепелявенье, долгий твердый шипящий, соканье, ассимиляция, мена по твердости/мягкости, по глухости/звонкости, по способу и месту образования, изменение групп согласных в словах вторичного заимствования, особенности произношения местоимения ЧТО, утрата звука, упрощение групп согласных, развитие протетических j, В. Среди вокалических: чередование А//Е после мягких согласных, лабиализация/делабиализация Ъ, аканье. Все они стилизуют енисейские говоры.
Большая представленность консонантной фонетической системы понятна, т.к. такое разнообразие отмечено и в живой диалектной речи, что соответствует консонантному характеру современного русского языка; консонантизм — наиболее яркая фонетическая черта слова, опора при его идентификации в процессе чтения, поэтому отклонения в области консонантизма прежде всего замечаются читателями; особенности диалектного вокализма при основном принципе русской орфографии - фонематическом - вызывают трудности при графической передаче.
Лексико-фонетические диалектизмы передают черты вокалического характера - 22 слова. В меньшей степени представлены примеры, отражающие консонантные черты, — 9 слов. Лексика данного типа в произведении
ориентирована на северную диалектную зону.
При сопоставлении диалектизмов фонетического и лексико¬фонетического типов определено, что в количественном отношении преобладают фонетические диалектизмы (221 лексема против 31 лексемы второго типа). Это закономерно, поскольку фонетические диалектизмы отражают систему говора, а лексико-фонетические — отдельные явления диалектной речи. Кроме того, в фонетическом типе больше примеров, отражающих консонантные черты (210 слов против 10); в лексико¬фонетических — преобладают вокалические (24 слова против 9). Такое соотнесение объясняется тем, что подобное соотношение реально имеет место в речи. Следовательно, писатель пропорционально, адекватно стилизует народную речь: какая она в говорах, так она отражена и в книге.
Словообразовательный тип диалектизмов в основном представлен словами, модель построения которых существует в литературном языке, контекстуальное и литературное значение морфем совпадает. Значительно реже встречаются слова, обладающие специфичной моделью или морфемами, которые отличаются по своему значению от литературных.
Наиболее востребованы модели с уменьшительно-ласкательными суффиксами, с двойными аффиксами, с архаичными морфемами, безаффиксные модели, т.е. с нулевыми аффиксами и флексиями. Семантических трансформаций в тексте мало, что, вероятно, связано с тем, что легче трансформировать модели, чем значение.
Используемые В. П. Астафьевым модели понятны, однозначны. Автор не претендует на качественное изменение лексики, обращает особое внимание на яркие диалектные словообразовательные модели и умело ими пользуется, что способствует точности передачи сибирской народной речи.
Грамматические диалектизмы характеризуются тем, что передают в своем большинстве архаичные черты, которые наблюдаются в южнорусских и севернорусских говорах.
При анализе лексических диалектизмов выяснено, что значительная часть лексем построена по традиционной для говоров модели либо они имеют мотивирующие слова диалектного характера, либо известны в языках аборигенов Сибири. В некоторых наблюдается отличие по форме или по семантике от тех, что фиксируются в словарях и материалах диалектологов. Данная вариативность допустима, поскольку обусловлена отсутствием в говорах строгой (кодифицированной) нормы, устным характером существования. Расхождение по семантике связано, с одной стороны, с тенденцией художественных текстов к десемантизации значения диалектной лексемы, т.е. усечению дифференциальных семантических признаков, с другой стороны, с авторским переосмыслением семантики слова в соответствии с задачами текста, с темой того или иного фрагмента, с описываемыми образами.
В тексте «Царь-рыбы» преобладают диалектные слова, характерные для говоров южных районов Красноярского края, хотя произведение посвящено северным территориям. Это свидетельствует о том, что В. П. Астафьев использует в своей речи не только собственные наблюдения, но и активно привлекает словари, справочники, в том числе и словарь русских говоров южных районов Красноярского края (1968г.), словаря говоров северных районов края еще не было, он вышел позднее.
Семантический тип диалектизмов в количественном плане почти совпадает со словообразовательным. Небольшое количество семантических диалектизмов, вероятно, определено стремлением автора сделать текст понятным. Они являются выразительным средством текста, а в системе номинации используются редко. Предполагаем, что круг таких слов в значительной степени у разных авторов индивидуален.
Фразеологические выражения (фразеологизмы-наименования, фразеологизмы-сочетания, фразеологизмы-предложения) представлены двумя группами: выражения, не фиксирующиеся в словарях, и трансформированные выражения. Основная часть фразеологизмов-диалектизмов входит в первую группу. В составе фразеологизмов отмечаются наряду с общеупотребительными словами лексические, семантические, грамматические, фонетические, лексико-фонетические, словообразовательные диалектизмы. Среди приемов трансформации выявлены такие, как: несинонимичная замена одного компонента; несинонимичная замена компонентов; замена компонента с усилением по законам градации; своеобразное расширение текста; изменение семантики выражения; нарушение графического облика слов в выражении; замена части выражения; перестановка компонентов. Частотен первый прием. В процессе исследования нами выделены такие приемы, которые в предыдущих исследованиях не описаны. Это приемы несинонимичной замены компонентов, изменения семантики выражения, нарушения графического облика слов в выражении, замены части выражения.
Отдельная группа диалектизмов характеризуется своими приемами введения: прием без пояснений превалирует в фонетических, лексико-фонетических, словообразовательных и грамматических, прием косвенного толкования — в семантических и фразеологических, прием прямого толкования
- в лексических диалектизмах. В своем большинстве лексические диалектизмы не повторяются в тексте, за небольшим исключением. В последнем случае фиксируется, что лексемы поясняются по-разному: как при первом введении, так и при повторном, что отличается от наблюдений М. Ю. Жуковой.
При сопоставлении выделенных в «Царь-рыбе» приемов введения диалектизмов с теми, что использовал автор в «Последнем поклоне», выяснено, что их значительная часть традиционна для писателя. Нами, в отличие от М. Ю. Жуковой, прослеживаются особые приемы в исследуемом произведении
- это толкования через приложение, диалоговое единство, антонимы, синонимы, контрастное сопоставление диалектизма с литературным словом и наоборот, что является специфичной чертой авторского стиля.
В каждом типе диалектизмов используются свои приемы их выделения: для фонетических, лексико-фонетических — нарушение графического облика слова, сопоставление диалектизма с литературным словом, реже - кавычки, тире, разбивка слова на части, дефис, двоеточие; для словообразовательных — нарушение графического облика слова, (реже) кавычки, дефис;
грамматических - нарушение графического облика слова, (реже) кавычки, разбивка слова на части; лексических - дефис, тире, (реже) кавычки, сноски, разбивка на компоненты; семантических — (редко) дефис, кавычки; фразеологических - (редко) кавычки, тире, сноски. Такой прием, как разбивка слова на части, выделен здесь впервые.
В «Царь-рыбе» все типы диалектизмов являются полифункциональными. В отличие от М. Ю. Жуковой, которая обозначает для лексических диалектизмов, используемых в «Последнем поклоне», моделирующую, эстетическую, эмотивную функции, мы видим реализацию диалектизмов и в функциях номинативной, характерологической, фатической, кульминативной, символической, культурологической, которые тесно переплетаются друг с другом. Особое значение имеют диалектизмы, которые используются автором произведения в качестве изобразительно-выразительных средств (олицетворения, сравнения, метафоры).
Именно диалектизмы создают своеобразную стилистическую
тональность произведения «Царь-рыба», являются одним из основных выразительных средств повествования, ключевым моментом в идиостиле писателя.
Традиционным в идиостиле писателя являются: достоверность
диалектизмов, хорошая проработка материала; правдивость, независимо от того, понимает читатель лексемы или нет; выделение тематических групп, которые имеют место в русском языке и в диалектах; распределение героев на «хороших» и «плохих» через употребление диалектной лексики, что позволяет видеть связь с мировой литературой, с идеей «естественного» человека.
Достоверность диалектизмов в повествовании подтверждается
материалами диалектологов и сведениями словарей. Фонетические черты говоров приенисейской Сибири, которые представлены в произведении, описаны в исследованиях ученых (Н. А. Цомакион, И. И. Литвиненко). При этом слова, передающие данные черты не фиксируются в словарях и научных источниках (из 221 слова зафиксировано только 10). Это происходит в силу того, что словари, как правило, не отражают фонетические особенности говора, а монографические исследования оперируют небольшим количеством примеров. Слова лексико-фонетического типа практически все отмечены в словарях, кроме 9 лексем; в группе словообразовательных диалектизмов из 63 слов не фиксируется 24, в группе грамматических диалектизмов из 45 слов не фиксируется 38, в группе лексических диалектизмов из 422 слов не фиксируется 24, в группе фразеологических диалектизмов из 75 выражений не фиксируется 68. Семантические диалектизмы все нашли подтверждение в словарях и материалах диалектологов. Приведенные данные свидетельствуют о высоком уровне достоверности диалектизмов в тексте В. П. Астафьева на примере отдельных слов. В общей сложности не фиксировано в литературе 352 лексемы и выражения диалектного характера, что составляет около 40% от всех рассмотренных в работе диалектизмов. С другой стороны, 352 нефиксированного диалектизма — это значительная группа слов. Таким образом, нами расширяется пласт диалектизмов в литературных текстах, вводится в научный обиход дополнительный лексический материал.
В. П. Астафьев использует диалектизмы как средства для передачи своего отношения к теме произведения, к персонажам. В процессе анализа диалектизмов определено, что они условно объединяются в две тематические группы «Человек» и «Природа», что соответствует теме и идее произведения. В тексте просматривается четкое противопоставление статики и динамики через противопоставление лексики групп «Человек» и «Природа». Такое сопоставление подчеркивает главную идею произведения: Природа — это вечное, незыблемое, первозданное явление. В количественном отношении превалирует лексика группы «Природа», что акцентирует внимание на мысли: человек — часть Природы; человек, идущий против природы, плохой человек.
Отдельные диалектные черты закрепляются автором за определенными группами населения, символизирующими субэтносы Сибири: «чалдоны» - коренные русские жители Сибири, которые представлены такими группами, как «сельдюки» (жители Нижнего Енисея) и «чушанцы» (жители Среднего
Енисея); «кержаки»-старообрядцы. Лексические диалектизмы отражают такую закрепленность через лексемы кержак, чалдон, чалдонка, чалдонский, кыргыз, сельдюк, халей, бойе. Данные диссертационного сочинения показывают целенаправленное использование диалектизмов разных типов для выделения отдельных этнографических групп русского населения региона (субэтносы), которые в известной мере противопоставляются автором по их отношению к природе («чушанцы» в большей степени браконьеры, «сельдюки» - близки к природе, выступают как ее органическая часть, отличающаяся мудрым отношением к окружающей среде). Кержаки ярко по линии отношения к природе не выражены.
Таким образом, язык для В. П. Астафьева выступает в качестве своеобразной меты: диалектизмы встречаются только в речи положительных героев (чем их больше, тем положительнее герой), в речи отрицательных героев их нет. Данное наблюдение позволяет понимать все произведение как произведение, где четко обозначены положительные и отрицательные качества людей, отношение к которым проявлено через речь. Самый положительный герой согласно указанной идее - Аким, что находит отражение и в литературоведении.
Нами определено, что диалектизмы широко представлены как в речи персонажей, так и в авторском повествовании: основная масса фонетических, лексико-фонетических (89%), грамматических (66%) диалектизмов вводится в речь персонажей, семантические (81%), словообразовательные (65%), лексические (83%), фразеологические (69%) - в авторское повествование. Традиционно в русской литературе диалектизмы вводятся в речь персонажей, реже - в речь автора [177.С.148], где частотны лексические и этнографические диалектизмы [119.С.369; 122.С.30,34,54], эпизодичны - семантические,
лексико-словообразовательные [36.C.33; 123.С.78]. В «Царь-рыбе» наблюдается иная картина, что дает возможность говорить о создании особого образа автора, близкого народу, носителя положительного начала, положительного героя.
Наблюдается, что большое количество диалектизмов включено не только в прямую речь рассказчика, во фрагменты, где идет описание жизни и быта местного населения, их традиций, промысловой деятельности, но и в авторские лирические отступления, особенно при описании природы (явления природы, состояние природы, растения, животные), которые зачастую переходят в философские размышления.
Данные исследования позволяют опровергнуть некоторые сложившиеся стереотипы характеристики языка произведений В. П. Астафьева: автор
использует диалектизмы, исходя не только из собственного речевого опыта, он активно пользуется словарями; большое количество диалектизмов отмечено в речи Акима и в авторской речи; прием отчуждения используется в тексте и по отношению к диалектному, и по отношению к литературному слову; диалектизм в тексте полифункционален, его роль не ограничивается характерологической функцией; введение диалектизмов в текст часто нарушает принятый канон, т.е. пояснение дается не при первом употреблении, а при третьем, пятом и т.д. Такое положение дел понятно и естественно, поскольку сам писатель по-особому относился к русской речи и к передаче ее специфики в произведениях: «Многих «умельцев» того времени смущал корявый язык моих произведений, меня все натаскивали, натаскивали, толкуя, что язык героя и автора не должны смешиваться, что его нужно индивидуализировать, добавить «штрихи портретные» [12.С.93]; «С самого начала работы в литературе терплю я поношения за «областной, лаптями и щами пахнущий язык», за «натурализм», «бытовизм» и т.д. и т.п.» [10.С.123]; «Присутствие так называемых
«диалектизмов» - мое естество» [11.С.56]; «Наверное, слова мои - это я сам, и они во мне живут» [13.С.250]; «Моя речь - сибирская» [13.С.90].