| Короткий зміст: | Во введении обосновываются выбор темы и ее актуальность, определяются объект, предмет, цели и задачи исследования, раскрываются методологическая, теоретическая, нормативно-правовая и эмпирическая основы исследования, его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся данные об апробации и внедрении полученных результатов.
Первая глава диссертации – «Нормативно-правовые основы противодействия жестокому обращению с детьми» – посвящена исследованию международно-правовых стандартов защиты детей от жестокого обращения, а также проблем определения жестокого обращения с детьми в теории российского права и отечественном законодательстве.
Существующая в настоящее время система международно-правовых норм, направленных на защиту детей от жестокого обращения, прошла трудный путь становления и развития. Ее отправной точкой является Женевская Декларация прав ребенка 1924 г., впервые сделавшая ребенка объектом международно-правовой защиты. Общее понятие «жестокое обращение» введено в международно-правовой оборот Всеобщей декларацией прав человека 1948 г., однако применительно к детям оно стало употребляться лишь в Декларации о правах ребенка 1959 г., содержащей положение о безусловной защите детей от всех форм небрежного отношения, жестокости и эксплуатации. При этом указанное понятие в Декларации нормативно определено не было, а конкретные формы проявления жестокого обращения с детьми получили отражение в целом ряде «секторальных» международно-правовых актов, проанализированных в работе (Женевские принципы защиты детей от любого вида эксплуатации 1924 г., Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних 1985 г., Декларация ООН о социальных и правовых принципах, касающихся защиты и благополучия детей, особенно при передаче детей на воспитание и их усыновлении на национальном и международном уровнях 1986 г. и др.).
Соответствующие международно-правовые акты внесли значительный вклад в формирование нормативной основы защиты детей от жестокого обращения; вместе с тем, они имели узконаправленный характер, не в полной мере отвечающий потребностям современного общества в эффективной защите детей. Это предопределило необходимость принятия Конвенции ООН «О правах ребенка» 1989 г., которая до настоящего времени остается базовым международно-правовым актом в сфере защиты прав и интересов ребенка.
К основным проявлениям жестокого обращения с ребенком Конвенция относит: все формы физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление (п.1 ст.19); экономическую эксплуатацию и привлечение несовершеннолетнего к любым работам, представляющим опасность для его здоровья или служащим препятствием в получении им образования, либо наносящим ущерб его здоровью и физическому, умственному, духовному, моральному и социальному развитию ( п.1 ст.32); все формы сексуальной эксплуатации и сексуального совращения (ст. 34); другие формы эксплуатации, наносящие ущерб любому аспекту благосостояния ребенка (ст. 36). Таким образом, Конвенция существенно расширяет рамки традиционного понимания жестокости, наделяет понятие «жестокое обращение с детьми» более емким содержанием, выходящим за пределы традиционного понимания жестокого обращения со взрослыми лицами, что связано с уязвимостью, незащищенностью и зависимостью детей от взрослых лиц, а также необходимостью реализации базового принципа «наилучшего обеспечения интересов ребенка».
Указанные предписания Конвенции ООН «О правах ребенка» определяют минимальные стандарты защиты детей от жестокого обращения, которые должны получить отражение в законодательстве всех государств, взявших на себя соответствующие международные обязательства (в том числе и в законодательстве России), но не исключают возможности установления на национальном уровне более широких правовых гарантий. При этом, учитывая появление новых угроз для безопасности детей, связанных с информационными технологиями, развитием транснациональной организованной преступности, можно прогнозировать дальнейшее содержательное расширение понятия «жестокого обращения с детьми» в международном публичном праве, которое потребует соответствующей трансформации национального законодательства стран-членов международного сообщества.
Оценивая уголовное законодательство Российской Федерации на предмет соответствия международным стандартам защиты детей от жестокого обращения, диссертант приходит к выводу, что отдельные международные обязательства России в этой сфере до настоящего времени не выполнены. В частности, несмотря на предписания Конвенции ООН «О правах ребенка», а также положения Конвенций МОТ № 138 и № 182, УК РФ не предусматривает ответственность за такие формы экономической эксплуатации детей, как применение труда детей и подростков в области, вредной для их нравственности и здоровья или опасной для жизни или могущей повредить их нормальному развитию, а также за использование труда несовершеннолетних, не достигших минимального возраста для приема на работу. создают реальную угрозу здоровью детей, препятствуют их нормальному физическому, психическому, нравственному развитию, создают препятствия для получения ими образования. При этом административно-правовые санкции за указанные проявления экономической эксплуатации несовершеннолетних, предусмотренные ст.5.27 КоАП РФ, явно не соответствуют степени их общественной опасности и демонстрируют крайне низкую эффективность. Исходя из этого, предлагается дополнить УК РФ новой нормой, предусматривающей ответственность за экономическую эксплуатацию несовершеннолетних.
Далее в диссертации рассматриваются проблемы определения жестокого обращения с детьми в теории российского права и отечественном законодательстве. Понятие «жестокое обращение с ребенком (несовершеннолетним)» используется в СК РФ, УК РФ, иных федеральных законах и подзаконных нормативных правовых актах, однако его нормативное определение в российском законодательстве отсутствует. Не сложилось общепринятое понимание жестокого обращения с несовершеннолетним и в правовой доктрине, причем наиболее острую дискуссию вызывает понимание жестокого обращения с ребенком применительно к ст. 156 УК РФ. Так, например, одни ученые считают, что понятие «жестокое обращение» охватывает только физическое и психическое насилие в семье (Л.А. Авдеева, В.В. Картавченко); другие специалисты включают в содержание этого понятия сексуальные домогательства (Е.Б. Веред, Э.Э. Эмирбекова) и иные недопустимые способы воспитания (В.Ф. Белов); третьи – дополнительно расширяют рассматриваемое понятие за счет пренебрежения основными интересами и нуждами ребенка (О.В. Пристанская, Н.В. Шкурихина), эксплуатации несовершеннолетнего (А.А. Гордейчик), унижения человеческого достоинства и оскорбления ребенка (Н.В. Довголюк); четвертые – предлагают обращение с несовершеннолетним признавать жестоким только при условии наступления общественно-опасных последствий (Р.Г. Тляумбетов, Э.И. Челябова, А.Е. Волкова и др.), а также обосновывают необходимость заменить это понятие термином «насилие» (Ю.Е. Пудовочкин). Весьма дискуссионным остается и вопрос о специфике рассматриваемого понятия применительно к семейному, уголовному и иным отраслям права.
В работе отмечается, что отсутствие законодательного определения жестокого обращения с ребенком создает серьезные проблемы с толкованием указанного понятия и практическим применением правовых норм, в которых оно используется (на это обратили внимание 51 % опрошенных нами экспертов). В этой связи предлагается определить понятие «жестокое обращение с несовершеннолетним» на законодательном уровне, учитывая при формулировании соответствующей дефиниции следующие моменты:
- в основу этого определения должны быть положены международные стандарты защиты детей от жестокого обращения;
- понятие «жестокое обращение с ребенком» носит универсальный характер и не должно иметь отраслевой специфики;
- ограничивать формы жестокого обращения с ребенком только физическим и психическим насилием неверно, так как понятие «насилие» значительно уже понятия «жестокое обращение»;
- отразить в определении жестокого обращения с несовершеннолетними исчерпывающий перечень его форм невозможно, поскольку оно имеет широчайший спектр проявлений;
- определять понятие «жестокое обращение с несовершеннолетним» исключительно с учетом общественно-опасных последствий также нецелесообразно, поскольку подобные последствия носят отсроченный характер и могут не иметь явного проявления;
- охватить все возможные формы жестокого обращения с несовершеннолетними можно только посредством формально-материального определения, которое сочетает открытый перечень наиболее распространенных его проявлений (формальный признак) с альтернативным указанием на последствия (материальный признак), наступление которых свидетельствует о применении жестокости по отношению к ребенку.
С учетом вышеизложенного, в диссертации под жестоким обращением с несовершеннолетним предложено понимать направленные против несовершеннолетнего умышленные деяния (в том числе, используемые в воспитательных целях), которые связаны с физическим или психическим насилием, оставлением в опасности, посягательством на половую неприкосновенность, вовлечением в совершение преступлений или иных антиобщественных деяний, сексуальной или экономической эксплуатацией, либо создают опасность для его жизни и здоровья, физического, психического или нравственного развития.
В свою очередь, под сексуальной эксплуатацией несовершеннолетнего предложено понимать его вовлечение в занятие проституцией или принуждение к продолжению занятия проституцией, использование несовершеннолетнего для занятия проституцией либо в целях изготовления порнографических материалов или предметов, а под экономической эксплуатацией – применение труда несовершеннолетнего в области, вредной для его нравственности и здоровья или опасной для жизни или могущей повредить его нормальному развитию, а также использование труда несовершеннолетних, не достигших минимального возраста для приема на работу.
С правоприменительной позиции предпочтительнее регламентировать определение жестокого обращения с несовершеннолетним в примечании к ст.156 УК РФ, с чем солидарны 68% опрошенных экспертов. При этом следует учитывать, что в случаях, когда жестокое обращение с несовершеннолетним, совершенное лицами, указанными в ст. 156 УК РФ, содержит признаки состава более тяжкого преступления (например, убийства, изнасилования, истязания), содеянное образует совокупность преступлений.
Во второй главе диссертации – «Криминологическая характеристика жестокого обращения с детьми» – исследованы основные криминологические параметры этого негативного явления, его детерминанты и проблемы профилактики жестокого обращения с детьми.
Анализ официальных статистических данных МВД России позволяет констатировать, что количество несовершеннолетних, потерпевших от преступных посягательств, остается на высоком уровне, превышающем 100 тысяч в год. Наблюдается стабильный рост числа зарегистрированных преступлений, совершенных против семьи и несовершеннолетних (в 2008 г. – 53 386, в 2009 г. – 61 147, в 2010 г. – 66 218, в 2011 г. – 73 970, в 2012 г. – 75 731). При этом в структуре указанных преступлений второе место по распространенности (после преступления, предусмотренного ст. 157 УК РФ) занимает неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, соединенные с жестоким обращением с ним (ст. 156 УК РФ).
В то же время, в последние годы официальная уголовная статистика демонстрирует довольно существенное снижение количества зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст. 156 УК РФ (в 2008 г. – 5 877, в 2009 г. – 5 835, в 2010 г. – 4 757, в 2011 г. – 3 635, в 2012 г. – 2 912). Однако, по мнению соискателя, отмеченная тенденция не может служить основанием для вывода об улучшении ситуации в сфере защиты детей от жестокого обращения, что подтверждается: а) ростом числа несовершеннолетних, вынужденных бежать из дома или государственных воспитательных учреждений, скрываясь от жестокости; б) увеличением количества детей, родители которых ограничены в родительских правах; в) ростом числа выявленных прокурорами нарушений законов в сфере соблюдения прав и интересов несовершеннолетних; г) увеличением количества сообщений о выявлении детей, находящихся в обстановке, представляющей угрозу их жизни, здоровью или препятствующей их воспитанию; д) возрастанием количества состоящих на профилактическом учете родителей и законных представителей, не исполняющих обязанности по воспитанию детей, а также взятых под контроль органами внутренних дел лиц, допускающих правонарушения в сфере семейно-бытовых отношений; е) стабильно высоким уровнем числа детей и подростков, погибающих от неестественных причин (травм, убийств, отравлений, самоубийств и др.); ж) данными опроса несовершеннолетних. С учетом указанных обстоятельств в диссертации сделан вывод о том, что существующие в России формы уголовной статистики не дают четкого представления о подлинной картине жестокого обращения с детьми, особенно со стороны лиц, от которых они находятся в зависимом положении.
Исследуя латентную часть преступлений, связанных с жестоким обращением с несовершеннолетними, диссертант рассматривает основные причины их латентности, выделяет группы субъектов, скрывающих от правоохранительных органов информацию о соответствующих фактах (по мнению экспертов, это родители (62%), работники образовательных учреждений (36,9%), сотрудники органов опеки и попечительства (6%), медицинский персонал (5%)).
Проведенное исследование позволило выделить в структуре жестокого обращения с несовершеннолетними следующие наиболее распространенные формы (по мнению опрошенных детей и экспертов): физическое насилие, на распространенность которого указали 86,2 % детей и 100% экспертов (удары руками, ногами, различными предметами, порка, истязания и др.); психическое насилие (41,3% детей и 80% экспертов) в виде оскорблений, унижения человеческого достоинства, угроз применения физического насилия, разглашения сведений, позорящих ребенка, и др.; пренебрежение интересами и основными нуждами ребенка (84% детей, 23,4% экспертов), которое выражается в лишении пищи, необходимого ухода и содержания, постельных принадлежностей и необходимых условий существования, отказе от оказания ребенку необходимой медицинской помощи и др.; сексуальное насилие (6% детей, 6,1% экспертов) в виде изнасилования, насильственных действий сексуального характера, сексуальных домогательств и др. Наличие разнообразных проявлений жестокого обращения с ребенком, которые, как показывает практика, нередко сочетаются между собой, определяет его специфику как сложного социально-правового явления.
Исследуя возрастную структуру потерпевших от жестокого обращения с детьми, соискатель на основании результатов опроса экспертов осуществляет их ранжирование (в порядке убывания) следующим образом: дети от 6 до 11 лет; несовершеннолетние от 14 лет и старше; дети от 3 до 6 лет; подростки от 11 до 14 лет; дети от 1 года до 3 лет; дети первого года жизни.
На основе исследования материалов уголовных дел и обобщения результатов опроса экспертов в работе представлен криминологический портрет личности преступника, жестоко обращающегося с детьми. Чаще всего – это лицо женского пола (83%); в криминологически активном периоде 30-45 лет (55,6%); имеющее среднее общее (45,6%), либо среднее специальное образование (25,7%); в большинстве случаев с низким социальным статусом и материальным уровнем жизни (88,1%); злоупотребляющее алкоголем (76,5%); около половины из них (47%) неоднократно привлекались к административной ответственности за правонарушения, предусмотренные ст. 5.35 КоАП РФ.
В ходе исследования были выявлены и рассмотрены наиболее типичные последствия жестокого обращения для ребенка (явные и отсроченные). Именно отсроченные последствия (травмы психического характера, попытки самоубийства, трудности социализации, формирование агрессивных, насильственных наклонностей и т.п.) являются специфической особенностью данного вида преступлений.
Далее в диссертации анализируются детерминанты жестокого обращения с детьми. Проведенное исследование позволило установить, что в его причинном комплексе задействован целый ряд взаимосвязанных криминогенных факторов. Жестокое обращение с детьми – это проявление насильственной, бытовой, семейной, сексуальной преступности, а значит, для него характерны и детерминанты названных сегментов преступности, которые можно рассматривать в качестве криминогенных факторов первого уровня. Кроме того, жестокое обращение с детьми порождается комплексом специфических факторов, присущих именно данному виду преступного поведения (детерминанты второго уровня), к числу которых относятся: семейное неблагополучие (алкоголизация и наркотизация родителей; семейные конфликты); социально-экономические факторы (материальная необеспеченность семьи, чрезмерная занятость работающих родителей); нравственно-психологические факторы (низкий культурный уровень, педагогическая несостоятельность родителей и иных лиц, на которых возложена обязанность по воспитанию детей, терпимость к насилию над детьми, перенос жертвами семейного насилия своего негативного опыта на собственных детей); виктимологические факторы (замалчивание детьми фактов жестокого обращения с ними и несообщение об этом в органы системы профилактики); правовые и организационно-управленческие факторы (несовершенство уголовного законодательства, нормативно-правовой основы деятельности органов и учреждений системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, а также отсутствие эффективного взаимодействия между ними).
В работе подчеркивается, что внешние факторы детерминируют поведение человека, проходя через его волю и разум. Интересы и потребности, преломляясь в сознании человека, порождают цели и мотив, которые в свою очередь обуславливают дальнейшее поведение субъекта. В этой связи в диссертации уделено значительное внимание мотивам жестокого обращения с ребенком, исследование которых позволило выделить типичные побуждения, детерминирующие жестокость по отношению к детям. Наиболее распространенными мотивами жестокого обращения с детьми внутри семьи являются: потребность в психологической разрядке стрессовой ситуации, которая реализуется посредством жестокости по отношению к ребенку, попавшего «под горячую руку» (55%); неприязнь взрослого к ребенку (47,3%); привычка к жестокому обращению с членами семьи (37,8%); стремление любыми средствами воспитать ребенка (25%); безразличие по отношению к детям (7,3%).
Мотивами жестокого обращения с несовершеннолетними в школе, других образовательных и воспитательных учреждениях чаще всего являются: неприязнь к ребенку, озлобленность, месть (49,2%); стремление любыми средствами воспитать ребенка (48,5%); безразличие к детям (48,2%); ответная непедагогическая реакция на поведение учащихся, оскорбления с их стороны (31,3%), на лень, нерадивость ребенка в учебе (24,6%); отсутствие терпения и нервозность, эмоциональная несдержанность, расшатанная нервная система у учителей и воспитателей (9%).
Переходя к рассмотрению проблем профилактики жестокого обращения с детьми, диссертант отмечает, что объекты, субъекты и содержание профилактической деятельности во многом предопределяются особенностями детерминации рассматриваемых посягательств на несовершеннолетних. Многослойность причинного комплекса жесткого обращения с детьми, в котором переплетаются детерминанты насильственной, бытовой, семейной, сексуальной преступности, а также специфические причины и условия, характерные преимущественно для рассматриваемых деяний, предполагают необходимость разработки и последовательной реализации системы многоуровневых и различных по содержанию, направленности, субъектам осуществления профилактических мероприятий. К числу приоритетных мероприятий следует отнести:
- снижение уровня семейного неблагополучия посредством оказания государственной помощи многодетным, неполным семьям, повышения размера компенсационных выплат; введения механизма принудительного лечения от алкоголизма и наркомании членов социально неблагополучных семей; оказания необходимой психологической и педагогической помощи в воспитании детей;
- совершенствование организационно-правовых основ деятельности органов и учреждений системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних. Это направление предполагает: развитие системы выявления фактов жестокого обращения с несовершеннолетними, информирования о фактах жестокого обращения с детьми, а также о несовершеннолетних, ставших жертвами жестокого обращения; оптимизацию механизма обмена информацией между органами, входящими в систему профилактики; установление персональной ответственности за невыполнение возложенных на них обязанностей; налаживание и оптимизацию взаимодействия между органами и учреждениями системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних; четкое разграничение функциональных обязанностей между уполномоченными службами; совершенствование системы психотерапевтической и социальной помощи потерпевшему ребенку, создание центров поддержки и защиты детей-жертв жестокого обращения.
Помимо вышеуказанных мероприятий необходимо более активно внедрять в практику меры виктимологической профилактики. По мнению соискателя, они, в первую очередь, должны быть направлены на развитие института самозащиты несовершеннолетних, который предоставляет ребенку возможность самостоятельно инициировать процесс защиты своих прав и интересов от неправомерных действий родителей и других лиц, от которых он находится в материальной или иной зависимости, в том числе и посредством привлечения виновных к юридической ответственности. Кроме того, существует необходимость введения единого телефона экстренной помощи детям, пострадавшим от жестокого обращения, а также соответствующего Интернет-ресурса, где пострадавший ребенок мог бы найти поддержку правовое воспитание несовершеннолетних.
В третьей главе диссертации – «Уголовно-правовое противодействие жестокому обращению с несовершеннолетними» – рассматривается действующая система уголовно-правовых норм, направленных на противодействие жестокому обращению с несовершеннолетними, а также исследуются проблемы квалификации жестокого обращения с детьми.
Поскольку практика жестокого обращения с несовершеннолетними имеет многообразные формы, характеризующиеся различной общественной опасностью, несовпадающими объективными и субъективными признаками, для противодействия ей необходима система уголовно-правовых норм, позволяющих квалифицировать различные проявления жестокого обращения с ребенком. В эту систему входят:
1. Общие нормы об ответственности за преступления против личности, которые применяются для квалификации жестокого обращения как с несовершеннолетними, так и взрослыми лицами (например, ст. 110, 115, 116, 119, 120, 125 УК РФ). Указанные нормы не дифференцируют наказание за преступления, совершаемые в отношении взрослых или детей. Однако, учитывая, что посягательство на ребенка существенно повышает общественную опасность содеянного, предлагается дополнить указанные статьи Особенной части УК РФ квалифицирующим признаком «совершение преступления в отношении несовершеннолетнего».
2. Нормы, предусматривающие совершение преступления в отношении несовершеннолетнего в качестве квалифицирующего признака (например, п. «в» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 2 ст. 111, п. «в» ч. 2 ст. 112, п. «г» ч. 2 ст. 117, ч. 2 ст. 121, ч. 3 ст. 122, п. «д» ч. 2 ст. 126, п. «д» ч. 2 ст. 127, п. «б» ч. 2 ст. 127.1, п. «б» ч. 2 ст. 127.2, п. «а» ч. 3, п. «б» ч. 4 ст. 131, п. «а» ч. 3, п. «б» ч. 4 ст. 132, ч. 2 ст. 133, п. «в» ч. 3 ст. 228.1, п. «а» ч. 3 ст. 230, ч. 3 ст. 240, п. «в» ч. 2, ч. 3 ст. 241 УК РФ). При этом для законодательного конструирования соответствующих квалифицирующих (особо квалифицирующих) признаков используется несколько различных моделей: а) квалифицирующим признаком признается несовершеннолетие потерпевшего (например, п. «г» ч. 2 ст. 117, ч. 2 ст. 121, ч. 3 ст. 122, ч. 2 ст. 133 УК РФ); б) квалифицирующим признаком является совершение преступления в отношении малолетнего (например, п. «в» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 2 ст. 111, п. «в» ч. 2 ст. 112 УК РФ); в) совершение преступление в отношении несовершеннолетнего выступает в качестве квалифицирующего признака, а направленность этого посягательства на малолетнего («потерпевшего, не достигшего четырнадцатилетнего возраста») признается особо квалифицирующим обстоятельством (например, п. «а» ч. 3, п. «б» ч. 4 ст. 131, п. «а» ч. 3, п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ). Не прослеживается единообразие и в законодательном описании субъективного отношения к возрасту потерпевшего. В большинстве статей такое указание отсутствует, тогда как в п. «г» ч. 2 ст. 117, п. «д» ч. 2 ст. 126, п. «д» ч. 2 ст. 127 и п. «д» ч. 2 ст. 206 УК РФ квалифицирующим признаком является совершение преступления в отношении «заведомо несовершеннолетнего». Руководствуясь принципом приоритетной защиты прав детей от преступных посягательств, необходимостью повышения уровня их безопасности, а также потребностью в обеспечении системности уголовного законодательства, автор предлагает исключить признак «заведомости» из соответствующих квалифицирующих составов.
3. Нормы об ответственности за различные проявления жестокости в отношении исключительно несовершеннолетних (ст. 106, 134, 135, 150, 151, 156, 242.1, 242.2 УК РФ). Количество этих норм постоянно увеличивается, поскольку именно они являются наиболее востребованными в правоприменительной практике. Важнейшее место в системе вышеуказанных уголовно-правовых норм занимает ст. 156 УК РФ, которая обладает двойным превентивным потенциалом, позволяя осуществлять раннюю уголовно-правовую профилактику более общественно опасных форм жестокого обращения с несовершеннолетними.
Особенностью большинства составов преступлений, предусмотренных уголовно-правовыми нормами третьей группы, является специализация их субъектов, осуществленная по признакам возраста (ст. 134, 135, 150, 151, 242.2 УК РФ), родства (ст. 106 УК РФ), родственных отношений и наличия обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего или осуществлению за ним надзора (ч. 2 ст. 150, ч. 2 ст. 151, ст. 156 УК РФ). В диссертации доказывается, что субъектами преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 150, ч. 2 ст. 151, ст. 156 УК РФ, должны признаваться не только родители или иные лица, на которых возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего, педагоги или другие работники образовательного, воспитательного, лечебного либо иного учреждения, обязанные осуществлять надзор за несовершеннолетним, но и иные лица, выступающие в качестве фактических воспитателей, от которых ребенок находится в материальной или иной зависимости (мачехи, отчимы, бабушки, дедушки, братья, сестры, няни и др.).
Далее в диссертации рассматриваются проблемы квалификации жестокого обращения с несовершеннолетними, анализ которых позволил сформулировать ряд рекомендаций:
- если жестокое обращение с несовершеннолетним, совершенное лицами, указанными в ст. 156 УК РФ, выразилось в доведении до самоубийства, умышленном причинении легкого вреда здоровью, побоях, умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью без квалифицирующих признаков, угрозах убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, оставлении в опасности, незаконном лишении свободы, то содеянное полностью охватывается ст. 156 УК РФ, поскольку санкция этой статьи (максимальное наказание – лишение свободы на срок до трех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет или без такового) является более строгой, чем санкции ст. 110, ч. 1 ст. 112, ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 119, ст. 125, ч. 2 ст. 127 УК РФ;
- если жестокое обращение с несовершеннолетним, совершенное лицами, указанными в ст. 156 УК РФ, одновременно содержит признаки составов преступлений, предусмотренных ст. 105, 111, ч. 2 ст. 112, п. «г» ч. 2 ст. 117, ст. 120, п. «а» ч. 2, п. «б» ч. 3 ст. 131, п. «а» ч. 2, п. «б» ч. 3 ст. 132, ст. 134, 135, ч. 3 ст. 240, п. «в» ч. 2, ч. 3 ст. 241, ст. 242.2 УК РФ, содеянное образует совокупность преступлений, так как санкции перечисленных уголовно-правовых норм являются более строгими, чем санкция ст. 156 УК РФ;
- если жестокое обращение с ребенком совершается должностным лицом образовательного, воспитательного, лечебного либо иного учреждения, обязанного осуществлять надзор за несовершеннолетним, содеянное образует совокупность преступлений, предусмотренных ст. 156 и п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ;
- если посягательства, совершенные в отношении нескольких несовершеннолетних потерпевших, объединены единством мотива и умысла, а также объективно взаимосвязаны между собой, содеянное необходимо квалифицировать как единичное преступление даже при отсутствии квалифицирующего признака «совершение преступления в отношении двух или более лиц». Напротив, если проявления жестокости в отношении нескольких подростков никак между собой не взаимосвязаны, то основания для вывода о единичном преступлении отсутствуют и содеянное должно квалифицироваться как совокупность преступлений.
В заключении в обобщенном виде сформулированы основные выводы и предложения, являющиеся результатом диссертационного исследования.
Основные положения диссертации отражены
в следующих работах автора:
Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых журналах и изданиях, указанных в перечне Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования и науки Российской Федерации:
1. Коваль, Н.В. Проблема жестокого обращения с детьми в дореволюционной России // Законы России. – 2007. – № 4. – С. – 123–125– 0,1 п.л.;
2. Коваль, Н.В. Проблемы самозащиты несовершеннолетних, проживающих в условиях семейного неблагополучия // Прокурорская и следственная практика. – 2007. – № 3–4 – С. – 262–281– 0,8 п.л.;
Научные статьи в иных изданиях:
3. Коваль, Н.В. Толкование понятия «жестокое обращение с несовершеннолетним» в уголовном праве России // Актуальные проблемы борьбы с преступностью. Сб. статей (по материалам 2-ой научно-практической конференции молодых ученых к 40-летию НИИ Генеральной прокуратуры РФ). – М.: НИИ ГП РФ, 2003. – С. – 24 – 26 – 0,8 п.л.;
4. Коваль, Н.В. К вопросу об объекте преступления, предусмотренного ст. 156 УК РФ (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего) // Актуальные проблемы деятельности правоохранительных органов в условиях административной и судебно-правовой реформ. Сб. статей (по материалам третьей научно-практической конференции молодых ученых). – М., 2005. – С. – 31 – 35 – 0,2 п.л.;
5. Коваль, Н.В. Проблемы эффективности применения статьи 156 УК РФ // Правовые и криминологические проблемы защиты прав несовершеннолетних: сб. науч. тр. Ч. 2 / (отв.ред. О.В.Пристанская); Акад. Ген. Прокуратуры Рос. Федерации – М., 2009. – С. – 70 – 78 – 0,4 п.л.;
6. Коваль, Н.В. Развитие института защиты детей от жестокого обращения в нормах международного права // Актуальные проблемы юридической науки и практики: взгляд молодых ученых: сб. ст. (по материалам научно-практической конференции «Актуальные проблемы юридической науки и практики: взгляд молодых ученых», состоявшейся 28 июня 2011 года): (в 2 ч.) / (под ред. О.С. Капинус); Акад. Ген. прокуратуры Рос. Федерации. – М., 2011. – Ч.II. – С. – 59 – 63 – 0,2 п.л.;
7. Правовой статус ребенка в Российской Федерации: монография / рук. авт. кол. О.В. Пристанская; Академия Ген. прокуратуры Рос. Федерации. – М., 2011. – С. – 126 – 144 – в соавторстве; 28/0,8 п.л.;
8. Коваль, Н.В. Семейное неблагополучие как детерминанта жестокого обращения с детьми // Актуальные проблемы юридической науки и практики: взгляд молодых ученых: сб. ст. (по материалам IV научно-практической конференции молодых ученых Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, проведенной 29 июня 2012 г.): (в 2 ч.) / (под ред. А.В. Бриллиантова); Акад. Ген. прокуратуры Рос. Федерации. – М., 2012. – Ч. I. – С. – 103 – 107 – 0,8 п.л. |
