Культура повседневности провинциального купечества конца XVIII - первой половины XIX вв.

Короткий опис

2 Оглавление

Введение...3-12

Глава I. Частная жизнь вятских купцов в конце XVIII-первой половине XIX в...13-53

1.1. Основные подходы к изучению повседневности...13-18

1.2. Культурное пространство купеческого дома как хранилища семейных ценностей...19-42

1.3. Типология стилей жизни вятского купечества: основные ориентиры и установки...43-55

Глава II. Профессиональная и общественная деятельность вятского купечества в конце XVIII-первой половине XIX в...56-139

2.1. Сферы профессиональной деятельности вятского купечества и их роль в формировании культуры быта Вятского края. ...56-80

2.2. Основные направления культурной коммуникации вятского купечества...81 -124

2.3. Благотворительность вятского купечества...125-139

Заключение...140-148

Примечания...149-177

Список литературы...178-191

Приложение...192-214
Введение

3 Введение

Диссертационное исследование посвящено проблеме культуры повседневности вятского купечества конца XVIII-первой половины XIX в.

Актуальность темы исследования. Повседневность различных слоев российского общества представляется одной из наиболее интересных, но малоизученных проблем, относящихся к области теории и истории культуры. Тема исследования соответствует устойчивому интересу современной гуманитарной науки (как отечественной, так и зарубежной) к культуре повседневности российского общества, ее стремлению к переоценке устоявшихся суждений.

Во-первых, актуальность темы связана с потребностью дальнейшего уточнения дефиниции повседневности, а также разностороннего и целостного осмысления этого феномена. Понимание повседневности как многозначного и полифункционального культурного явления обусловливает необходимость его комплексного изучения, что соответствует перспективной научной тенденции к интеграции знаний, методов и различных дисциплин с целью системного освещения конкретных проблем. Применение междисциплинарного подхода оправдано также спецификой объекта исследования - культуры повседневности провинциального купечества конца XVIII-первой половины XIX в., изучение которой невозможно вне широкого историко-культурного контекста.

Во-вторых, проблема актуализируется на фоне серьезных перемен, вызванных модернизацией российского общества, в том числе и в сфере повседневности. Попытка понять процессы, происходящие в современности, обращают к опыту прошлого. Вот почему повседневная жизнь российской провинции, ее различных социальных слоев, в том числе купечества, сегодня все чаще становится предметом научных исследований. В этом плане не является исключением и Вятский край.

4

В-третьих, в настоящее время созданы предпосылки для изучения повседневности различных регионов России как историко-культурных ареалов, дающих конкретный материал для широких концептуальных обобщений. В этом смысле обращение к культуре повседневности вятского купечества конца XVIII-первой половины XIX в. вписывается в проблематику, связанную с культурологией повседневности как на уровне теории вопроса, так и в аспекте регионалистики. Анализ культуры вятского купечества конца XVIII-первой половины XIX в. позволит не только наметить новые проблемы, но и пересмотреть уже традиционные, такие, как соотношение традиций и новаций, взаимовлияние частной и профессиональных сфер повседневности.

В-четвертых, внимание к культуре повседневности провинциальных, в том числе вятских, купцов обостряется и на фоне современных процессов формирования новых форм собственности, связанных с накоплением крупных частных капиталов.

Степень научной разработанности проблемы. Категория повседневности нередко становилась предметом научных разработок. Несмотря на то, что содержание и структура повседневности сформировались как результат синтеза различных наук, они первоначально рассматривались в рамках исторического и культурологического подходов.

Для исторического подхода характерно изучение конкретных деталей быта, их систематизация. Отдельные аспекты частной сферы повседневности, такие, как вступление в брак, отношение купечества к получению образования, выбору одежды, интерьера домов и рациона питания, отмечены в работах В. П. Бойко, В. А. Бердинских, М. В. Брянцева, Г. А. Замятина, А. Н. Зорина, Б. Н. Миронова, В. С. Поликарпова, А. А. Спицына1. Роль в них религиозной составляющей изучена довольно подробно, в частности, Б. В. Ананьичем, С. Г. Вургафтом, В. В. Керовым .

Между тем, в исторических статьях и монографиях отсутствует типология стилей жизни российского провинциального купечества, которая

5

связана, конечно, с культурологическим освещением проблемы. Этот аспект в большей степени отражен литературой, чем академической наукой3.

Кроме того, практически не изученной на данный момент остается роль профессиональной сферы повседневности российского провинциального купечества в формировании культуры быта отдельных регионов. Основная масса научных работ посвящена экономической составляющей этой сферы, причем акцент делается на освещение хода торговых операций, тогда как фактор культурной коммуникации практически игнорируется или затрагивается вскользь. Указанные выше черты характерны для трудов Ю.Р. Клокмана, А. И. Куприянова, П. Г. Рындзюнского, М. С. Судовикова.

Изучая общественную деятельность российского провинциального купечества того времени, Б. Н. Миронов, Я. Е. Водарский, В. П. Бойко, М. В. Брянцев, Н. В. Козлова прослеживают процесс формирования со второй половины XVIII в. «общих черт сознания» купеческого сословия, отмечая стремление к повышению собственного социального статуса в обществе.

В целом ряде исследований раскрывается тема благотворительности российского провинциального купечества, причем если А. Н. Боханов считает ее одной из сфер деятельности купечества4, то М. Л. Гавлин, наоборот, отмечает, что это явление «не отличалось глобальным размахом и не охватывало большую часть населения»5.

В исторических исследованиях не конкретизируются понятия «купец» и «предприниматель», зачастую выступая по контексту научных работ как синонимы. С этим можно согласиться с той оговоркой, что этимология слова «купец» является более древней, чем слова «предприниматель».

Профессиональную деятельность российских предпринимателей конца XVIII-первой половины XIX в. в настоящее время изучают и зарубежные авторы, в частности, А. Рибер и Т. Оуэн, причем основное внимание они уделяют реализации в ней правовой базы того времени6.

6

В рамках культурологического подхода можно выделить фундаментальные исследования М. С. Кагана, Г. С. Кнабе и Ю. М. Лотмана, выводящие на феномен повседневности - одно из ведущих мест в системном поле культуры. Заметным явлением научной жизни стала монография В. Д. Лелеко, в которой разработана теоретическая модель повседневности в рамках культурологии7. Многочисленные грани повседневности в рамках социологической науки рассмотрены И. Т. Касавиным и В. П. Козырьковым. Работами обозначенных авторов были заложены принципы научного анализа повседневности как системного явления.

На сегодняшний день изучение повседневности в данном аспекте

Q

становится целью ряда диссертационных исследований . В то же время, в рамках культурологического подхода недостаточное внимание уделяется конкретной реализации разработанных теоретических положений, их проявлениях в более узких сферах.

Таким образом, анализ существующих работ позволяет констатировать, что, несмотря на накопленный в данной сфере научный опыт, в большинстве своем они носят узко дисциплинарный характер и не дают комплексного представления о повседневности провинциального, в частности, вятского купечества конца XVIII-первой половины XIX в. как системном явлении.

Объектом исследования диссертации является весь ареал культуры повседневности российского провинциального предпринимательства конца XVIII-первой половины XIX в.

Предмет исследования - культура повседневности купеческого сословия Вятского края конца XVIII-первой половины XIX в.

Цель работы состоит в изучении взаимовлияния частной, общественной и специализированной сфер культуры повседневности вятского купечества конца XVIII-первой половины XIX в. в единстве культурологического и исторического подходов.

Достижение данной цели предполагает решение следующих задач:

7

- теоретически обосновать категорию повседневности как системного явления, опираясь в том числе и на материал о вятском купечестве XVIII-первой половины XIX в.;

- в культурно-историческом контексте рассмотреть специфику взаимопроникновения частной, общественной и профессиональной сфер деятельности вятских купцов как фактора, формирующего общекультурные доминанты их повседневной жизни;

- обозначить и проанализировать типологические особенности повседневности вятского купечества изучаемого периода, их обусловленность и трансформацию в новых условиях;

- рассмотреть специфику коммуникации вятского купечества второй половины XVIII-XIX в. в геокультурном и социокультурном контекстах.

Источниковая база диссертации можно включает несколько групп. Во-первых, это отчеты вятских губернаторов за первую половину XIX в., данные Сарапульского городового магистрата, справки и иные документы государственных органов, содержащие данные о повседневности вятского купечества изучаемого периода. Сюда можно отнести материалы Российского Государственного архива древних актов (РГАДА, г. Москва), Государственного Архива Российской Федерации (ГА РФ, г. Москва), Российского государственного исторического архива (РГИА, г. С.Петербург), Центрального государственного архива Республики Удмуртия (ЦГА УР, г. Ижевск), Государственного архива Кировской области (ГАКО, г. Киров) и Кировского областного краеведческого музея (КОМК, г. Киров).

Помимо архивных источников, при написании диссертации привлекались и опубликованные документы, в частности, мемуарного характера. Богатый материал, позволяющий воссоздать культуру повседневности вятских купцов, содержится в воспоминаниях вятских купцов К. И. Клепикова и А. Е. Рязанцева9, писателя и общественного деятеля А. И. Герцена, философа и экономиста, высланного из Польши Г. Каменьского10, драматурга А. Н. Островского11.

8

Разная по форме информация содержится в массовой печати XIX в. Периодическое издание в Вятском крае возникло лишь в 1838 г. - это газета «Вятские губернские ведомости». В ней содержится обширная информация о повседневности местного купечества, анализируются причины упадка внешней торговли вятских купцов, дается описание купеческих пристаней, содержатся сведения о торговле в уездных городах Вятской губернии.

Дополнительные сведения дает художественная литература, в частности повесть «Хлеб» Д. Н. Мамина-Сибиряка.

Иллюстративный материал, касающийся повседневной частной и профессиональной деятельности вятских купцов указанного периода, был обнаружен в Кировском областном краеведческом музее (КОМК, 29824, 30633, 31999). Это чертежи торговых мест, соляных и винных магазинов, а также план г. Слободского с участками земли, купленной купцами этого города для сельскохозяйственных, торговых и промышленных целей.

Хронологические и территориальные рамки исследования. Хронологические рамки исследования включают в себя период с конца XVIII до середины XIX в. Рассматриваемый период важен переменой во взглядах на повседневность в русском обществе. Как отмечает Г. С. Кнабе, во второй четверти XIX в. активно противостояли друг другу две аксиологические системы. В одной из них делался акцент на славные традиции России и служение отечеству. В другой утверждалась ценность каждого отдельного человека, «его повседневной жизни, его радостей и скорбей»12.

Диссертационное исследование включает период конца XVIII в. отмеченного реформами 1770-1780-х гг., до периода реформ 1860-х гг. С них начинается новая эра в истории предпринимательства, поэтому важно зафиксировать и обозначить те процессы, которые ей предшествовали, и те тенденции, которые проявятся в перспективе.

Территориальные рамки работы ограничены пределами Вятского края, окончательно сформировавшегося в историко-культурном отношении на рубеже XVIII-XIX в. Акцент в диссертации сделан на культуре повседневной

9

жизни купечества в губернском центре и уездных городах, что связано с преобладанием предпринимателей в рассматриваемый период в городской черте.

Методологическая и теоретическая основа исследования. Учитывая интегративный характер культурологического подхода, диссертация опирается на опыт междисциплинарности в исследованиях культурных феноменов, в том числе категориальный аппарат смежных областей гуманитарного знания: культурологии, философии, истории, социологии. Комплексный подход, основанный на системным анализе явлений культуры, является базовым принципом методологии, что позволяет рассматривать купеческую повседневность как многоуровневое явление.

В качестве прикладных методов были использованы системный, сравнительно-исторический, культурно-антропологический, социально-психологический методы. Системный метод применялся при рассмотрении вятского купечества как составной части вятского сообщества. Сравнительно-исторический метод использовался при характеристике жизненного уклада и уровня жизни вятских купцов, а также для выявления основных стилей жизни вятского купечества. Социально-психологический метод стал базовым при изучении менталитета вятских купцов.

Теоретическую базу исследования составили работы в области теории и философии культуры (Д. С. Лихачев, М. С. Каган, Г. С. Кнабе), а также теории и истории повседневности (Ю. М. Лотман, В. Д. Лелеко, И. Т. Касавин, М. М. Кром, В. П. Козырьков, Н. Л. Пушкарева).

Научная новизна исследования заключается в том, что:

впервые осуществлено комплексное изучение культуры повседневности вятского купечества конца XVIII-первой половины XIX в., при котором его деятельность рассмотрена как многоуровневое явление не только экономического, но и социального, психологического и культурного характера;

10

- осмыслен процесс формирования нового купеческого миропонимания на рубеже XVIII-XIX в., при котором благотворительность утверждалась как определенный способ жизнедеятельности;

- более детально изучена личность купца в контексте частной и общественной жизни эпохи, что позволяет расширить понимание обыденной и специализированной сфер повседневности вятских купцов и помогает рассмотреть ее более полно и разносторонне;

- впервые в научном исследовании привлечены уникальные архивные документы, дающие представления о различных сферах деятельности вятского купечества конца XVIII-первой половины XIX в.

Положения, выносимые на защиту:

1. Изучение культурного пространства вятского купечества позволяет выявить основную составляющую аксиологической системы - традиции (организация домашнего космоса, честь и достоинство семьи и др.);

2. Процесс формирования нового купеческого миропонимания выражался в многообразии стилей жизни вятского купечества, что являлось свидетельством отсутствия единых социальных и ценностных ориентации и началом формирования новой системы взглядов;

3. Профессиональная деятельность вятского купечества в конце XVIII-первой половине XIX в. являлась основой для формирования частной и общественной сфер жизни этого сословия;

4. Отличительными чертами повседневности вятского купечества были повышенное стремление добиваться реализации своих экономических проектов, что обусловило степень культурных коммуникаций как во внутреннем пространстве (с разными слоями общества), так и во внешнем, геокультурном масштабе.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что его результаты позволяют расширить границы знаний о культуре повседневности вятского купеческого сословия конца XVIII-первой половины XIX в.

11

Исследование повседневности вятского купечества данного периода позволит внести существенные дополнения и коррективы в методику системного анализа культуры, а также в дальнейшую разработку категориального аппарата культурологии повседневности.

Практическая значимость исследования. Данные, полученные в результате исследования, могут быть использованы в дальнейших научных изысканиях. Возможно применение материалов исследования для разработки лекционных курсов и спецкурсов по культурологии и отечественной истории нового времени, при написании монографий и учебных пособий по этим дисциплинам.

Кроме того, материал как база для сравнения может быть использован в специфических направлениях современных культурологических и социологических исследований, таких, как маркетинг, контент-анализ профессиональной жизни российских и вятских предпринимателей.

Исследование культуры повседневности провинциальных предпринимателей России в историко-культурологическом ключе позволяет выработать научно обоснованные прогнозы о тенденциях ее развития, что немаловажно в переходный период развития российской рыночной экономики в начале XXI в. Так, содержащаяся в диссертационной работе информация может быть использована управленческой элитой при разработке проектов развития малого и среднего бизнеса.

Апробация результатов исследования. Материалы и результаты диссертации обсуждались на кафедре истории и краеведения, культурологии и рекламы Вятского государственного гуманитарного университета.

Основные положения работы были изложены на научных конференциях в гг. Санкт-Петербурге («XVII всероссийская научная конференция «Историческая память и социальная стратификация. Социокультурный аспект» - 2005 г.), Елабуге («Международная научная конференция «Вторые Стахеевские чтения» — 2003 г.), Кирове («Всероссийская научная конференция «VII Петряевские чтения» - 2003 г.;

12

«Региональная научная конференция «Актуальные проблемы истории Вятско-Камского края. К 105-летию со дня рождения Анатолия Васильевича Эммауского» - 2003 г.; «Всероссийская научная конференция «Библиотечное краеведение в развитии провинциальной культуры России» - 2004 г.; «Научно-теоретическая студенческая конференция «Гуманитарные проблемы современного информационного общества» - 2004 г.)

По теме диссертации опубликовано восемь научных статей.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложений. Общий объем диссертационного исследования - 214 страниц.

13

Глава I. Частная жизнь вятского купечества в конце XVIII-первой половине XIX в.

1.1. Основные подходы к изучению повседневности.

Изучением повседневности в настоящее время занимаются многие исследователи. Весь пласт полученных наработок можно подразделить на две основные группы: «повседневность» с точки зрения исторической науки и «повседневность» с точки зрения философии и культурологии.

В исторической литературе вместо понятия «повседневность» используется термин «повседневная жизнь». Историческое описание характерно для многих научных трудов, начиная с XIX в. К примеру, работы Н. И. Костомарова и И. Е. Забелина являют собой типичный образец историко-бытового очерка.

В последнее время появляется большое количество литературы, посвященной повседневности различных исторических периодов13. Традиционно такие издания представляют собой перечисление исторических фактов бытового характера.

Особо следует отметить статью академика Ю. М. Полякова, заметившего, что «формы бытия бесконечно различны в разных регионах»14. По мнению ученого, «история - это, прежде всего, повседневная жизнь, опрокинутая в прошлое. ...История повседневности - сумма миллиардов судеб людей, живущем в далеком и близком минувшем, имеющих, как общие глобальные черты, так и специфические, региональные, национальные, наконец, индивидуальные. Задача - обрисовать их образ жизни в историческом разрезе, выявляя общее и особенное, неизменное, сохраняющееся столетиями, и новое ежедневно рождаемое буднями»15.

Взгляд на повседневность в таком ключе близок не только историкам, но и этнографам и археологам. Как пишет философ В. П. Козырьков, «до недавнего времени повседневность чаще всего рассматривалась как сфера

14

пребывания и воспроизводства рутинных, привычных и бытовых явлений, которые могут быть объектом особого внимания только этнографии и искусства, а не предметом абстрагирования высокого уровня»16. Однако под влиянием западной культуры научная разработка понятия «повседневность» стала анализироваться во многих гуманитарных дисциплинах, в том числе и культурологии.

В настоящее время термин «повседневность» более детально исследуется в культурологической науке. Эта ветвь знаний, подкрепленная методологическим аппаратом философии и истории, рассматривает более детально различные характеристики понятия «повседневность». Ученым В. Д. Лелеко даже высказывается мысль о создании особой научной дисциплины под названием повседневноведения17.

Одними из первых в культурологии понятие «повседневность» стали разрабатывать Ю. М. Лотман и Н. Элиас. По мнению Ю. М. Лотмана, повседневность для исследователя представляет собой «особого рода семиотическую систему»18. Бытовое поведение членами изучаемого общества воспринимается как само собой разумеющееся. Однако исследователь, отделенный от изучаемого общества годами и веками, совершенно по-иному воспринимает повседневность прошлого. Для него она полна таинственности, наделена некими знаками.

Знание бытовых деталей является лишь предварительным условием исследования повседневности. «Главным для исследователя должен быть следующий шаг - постижение повседневных забот, тревог, надежд людей изучаемой эпохи. Нужно попытаться увидеть их мир «изнутри», понять смысл или смыслы, которыми они его наполняли»19.

Ю. М. Лотман считает, чтобы проникнуть вглубь человеческой истории, понять все переживания личности в обыденной жизни, исследователю необходимо решить вопрос - что собой представляла повседневность в конкретный исторический период. Выявление возможно

15

путем противопоставления поведения людей, которое существует в любом коллективе.

«1) обычное, каждодневное, бытовое, которое самими членами коллектива воспринимается как «естественное», единственно возможное, нормальное;

2) все виды торжественного, ритуального, внепрактичного поведения: государственного, культового, обрядового, воспринимаемые самими

20

носителями данной культуры как имеющие самостоятельное значение» .

Таким образом, чтобы понять, что понималось под повседневностью, необходимо выяснить все не-повседневные черты изучаемого общества.

М. М. Кром отмечает, что к идее выделения повседневности путем противопоставления, независимо от Ю. М. Лотмана, пришел Н. Элиас в статье «О понятии повседневности». Помимо этого Н. Элиас отмечает, что «...структура повседневности не обладает характером более или менее автономной особой структуры, но является составной частью структуры данного социального слоя...»21

В настоящее время в культурологии есть несколько подходов к определению понятия повседневность, выделенных В. П. Козырьковым в пять групп. Согласно первому подходу, повседневность - это «проза жизни». Упор здесь делается на современное восприятие повседневности людьми, ставящими конкретные цели и добивающимися их практической реализации. По мнению И. Т. Касавина, «повседневными являются ситуации, которые часто повторяются в столь похожей форме, что мы исходя из принципа экономии силы уже не воспринимаем их уникальности (которой они все же отчасти обладают)» . Повседневность все время движется и не прерывается, даже во время необычных ситуаций.

И. Т. Касавин близок к крупному исследователю повседневного мышления А. Шюцу. В своей работе «Структура повседневного мышления» ученый делает вывод о привычности повседневного любому человеку.

16

Именно находясь привычных условиях человек наиболее раскрепощен и ярче проявляет свой внутренний мир23.

Во-вторых, повседневность - это «область рутинных явлений и тривиального знания». Это явление рассматривается как уничтожение духовного мира человека, затянутого в механизированные реалии жизни. В данном русле, например, написана статья Ф. Цанн-Кай-Си «Оправдание повседневности»24.

Кроме того, повседневность рассматривается как «фоновая, потенциальная и диффузная реальность». В этом контексте повседневность -всего лишь фон жизни, «на котором разыгрываются» жизненные сценарии. Например, по мнению А. А. Пелипенко, повседневность — «...это повседневность плюс вся система ее связей с иными сферами неповседневности, функционирующими, однако, в тесном с нею взаимодействии»25.

Повседневность рассматривается и как «профанное пространство», как «один из способов преодоления страха перед смертью», когда рутина позволяет человеку «забыться жизнью»26. «В теории культуры постмодернизма повседневность превращается в реальность единственную, в которой "тонет" все качественное многообразие мира, все его контрасты и внутренние противоречия, порождая профанную реальность, то есть пошлость или духовную пустоту. В этой пустоте происходит "десублимация" всех ценностей и "десоциализации" личности, что является основой для создания гибкой системы контроля над поведением в виде обеспечения "всем необходимым для повседневной жизни людей, вплоть до удовлетворения их желаний и насущных потребностей"»27.

Наконец, повседневность - это «индивидуальный жизненный мир». Данное определение уходит истоками к научным работам философа-феноменолога Э. Гуссерля. По его мнению, повседневность ежедневно «конструируется и воссоздается каждой индивидуальной личностью». Повседневность - это «процесс жизнедеятельности, развертывающийся в

17

привычных условиях28. Культура повседневности, согласно этому подходу, включает в себя обыденную и специализированную (профессиональную) сферы. В свою очередь, обыденная сфера повседневности состоит из жизненного уклада, жизненного уровня и стиля жизни. Жизненный уклад -это «распределение ролей и функций в семье, положение женщины, культура интимных отношений, нормы воспитания и социализации детей, отношение к старшему поколению семьи, типичные формы проведения досуга». Жизненный уровень - это «характеристика объема и качества потребляемых социальных благ». Наконец, стиль жизни - «социально-эстетическая

29

составляющая» .

В последнем подходе вырисовывается определенная структура повседневности, разделенная преимущественно на профессиональную и обыденную сферу. Однако при детальном изучении темы грань между этими сферами достаточно неопределенна.

Подход к методике изучения повседневности дает М. М. Кром. Он отмечает, что повседневность при каждой эпохе, времени, среде и культуре своя. Поэтому нельзя выделить универсальных составляющих этого понятия. Оно не имеет четких границ и очертаний. Собственно поэтому, М. М. Кром сделал вывод о невозможности изучения повседневности, как самостоятельной научной задачи30. Исследователь может лишь, собрав воедино многочисленные исторические факты бытового поведения, подвергнуть их «оповседневниванию»31. Или, как считает В. В. Утехин, составить «тщательный рассказ» о повседневности для «раскрытия внутреннего мира героя» или обобщений философского характера32.

Таким образом, с точки зрения культурологии не является верным восприятие повседневности как описания бытовых ситуаций в различные исторические эпохи. Сбор исторических фактов является лишь первым этапом исследования, затем должен следовать их культурологический анализ.

Список литературы