РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРНАЯ СКАЗКА ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА В СИСТЕМЕ ЖАНРОВ РОМАНТИЗМА

Короткий опис

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ УКРАИНЫ
ТАВРИЧЕСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ИМЕНИ В.И. ВЕРНАДСКОГО

На правах рукописи

ДЕРЕЗА ЛЮДМИЛА ВАСИЛЬЕВНА

УДК 821.161.1 «18.451.50»

РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРНАЯ СКАЗКА ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА В СИСТЕМЕ ЖАНРОВ РОМАНТИЗМА

Специальность 10.01.02 русская литература

Диссертация
на соискание научной степени
доктора филологических наук

Научный консультант
Гусев Виктор Андреевич,
доктор филологических наук,
профессор

Симферополь 2005

СОДЕРЖАНИЕ
Введение 3
Раздел I. Теоретико-методологические аспекты изучения литературной
сказки
1.1. Основные этапы и направления исследования литературной сказки 13
1.2. Становления и развитие жанра литературной сказки 29
1.3. Литературная сказка как жанр, его отличительные признаки 38
Раздел II. Фольклор и романтизм: соотношение художественных
систем
2.1. Мифомир народной волшебной сказки и его отражение в романтической
литературе 50
2.2. Фольклор и эстетическая система романтизма 68
2.3. Включение литературной сказки в жанровую систему романтизма 83
Раздел III. Синтез элементов волшебной сказки и романтической поэмы
в стихотворной литературной сказке
3.1. Особенности трансформации сюжетно-образной структуры фольклорной
сказки в произведениях А.Пушкина и П.Ершова 108
3.2. Интерпретация сказочных сюжетов и волшебно-сказочной структуры в
сказках-поэмах В.Жуковского 181
3.3. Пародирование сюжета фольклорных произведений как один из путей
создания литературной сказки (П.Катенин, Н.Языков, Н.Некрасов) 200
Раздел IV. Литературная сказка и романтическая повесть
4.1. Сказовая стилизация как форма синтеза фольклорных и литературных традиций в авторской сказке (В.Даль, О.Сомов, М.Лермонтов, С.Аксаков)229
4.2. Взаимодействие элементов разных жанров в философско-
фантастической литературной сказке (В.Одоевский, Антоний
Погорельский) 287
Выводы 328
Список использованной литературы 341

Введение

Актуальность исследования. Проблема творческих взаимоотношений фольклора и литературы давно привлекает внимание исследователей и приобретает в последние годы новое научное осмысление. Все чаще появляются исследования, в которых хорошо изучены как прямые, так и опосредованные воздействия устно-поэтической традиции на отдельные художественные произведения и на все творчество того или иного писателя в целом. Фольклорные сюжеты, мотивы, образы, жанрово-стилевые формы всегда обогащали творчество писателей. Однако влияние устно-поэтического творчества на формирование литературных жанров, их развитие и функционирование изучены все же недостаточно. В этой связи большой интерес представляет авторская сказка, которая в значительной степени сохраняет связь с фольклорным материалом и одновременно тяготеет к тому или иному литературному жанру. Эстетическая природа таких пограничных жанров до конца еще не прояснена. Уже поэтому построение развернутой жанровой типологии литературной сказки первой половины XIX века задача чрезвычайно сложная и не может быть решена до тех пор, пока структурно-типологическим и функциональным анализом не будут охвачены все жанровые разновидности литературной сказки указанного периода. Фольклорный канон в различной степени сохраняется в литературной сказке, что не делает этот жанр чем-то исключительным, поскольку всякий художественный текст, и прежде всего прозаический, развивается на основе смешанных явлений письменности и фольклорных истоков. Литературная сказка включает в себя признаки разных жанров, но это в целом характерно для литературы романтизма. Ведь именно в это время утверждается новое соотношение жанр-автор, когда из литературы вычленяются жанры, воспроизводящие уже готовые типы художественного целого. Жанровое самоопределение художественного сознания для автора теперь становится не исходной точкой, а итогом творческого акта... Жанр труднее опознаваем, чем прежде” [59, с.363]. Все это в высшей степени характерно и для литературной сказки, которая может сближаться с романтической поэмой и фантастической повестью, но всегда остается самостоятельным жанром.
Сказка занимает особое место в литературе романтизма. Ее выход на арену литературного развития обусловлен интересом к устному народному творчеству, который возникает в конце XVIII начале XIX века, стремлением писателей-романтиков осознать и передать иррациональную глубину народнопоэтического мировидения.
Романтизм, как известно, представлял собой неоднородное явление. Одно из течений, доминирующей чертой которого являлась ориентация на фольклор и народное искусство, Д.Наливайко определяет как фольклорный романтизм, который не просто черпал из фольклора образы, мотивы, краски и т.д., но и находил в нем эстетико-художественную основу творчества, придерживался в той или иной степени принципов и структур народнопоэтического мышления” [268, с.173-174]. Его представители восторженно относились к народной поэзии, усматривая в ней самое радикальное средство познания народной жизни и народной души”, в ней искали разгадку прошлому и ключ к будущему” [268, с. 174]. Однако необходимо отметить, что интерес к фольклору был в целом характерен для романтизма. Невиданное по интенсивности и глубине взаимодействие между фольклором и литературой проявлялось в различных формах от пересказов и стилизаций до создания оригинальных произведений, ориентированных на народнопоэтическое творчество. Если сопоставить способы отображения мира в романтических произведениях и в народной сказке, то окажется, что перед нами во многом сходные художественные явления. Поэтическая идеализация главного героя, фантастический вымысел, разнообразные приключения и сверхъестественные события, присущие народной сказке, отвечали особенностям романтического видения мира.
Литературная сказка по-разному соотносится со сказкой народной: с одной стороны, авторская сказка продолжает фольклорную традицию, с другой тесно сближается с тем или иным жанром литературы нового времени (басней, поэмой, фантастической повестью). Проблема становления и развития литературной сказки в ее взаимодействии с фольклором нередко привлекала внимание исследователей. В работах М.Азадовского, И.Лупановой, В.Аникина, Э.Померанцевой, Т.Леоновой и др. раскрываются глубинные связи художественных произведений с народным искусством. Однако жанровая природа авторской сказки в силу ее своеобразной двойственности изучена все же недостаточно. Тем более что под определением литературной сказки приходится объединять и сказки, написанные просветителями XVIII века, такими, как Вольтер, и сказки романтиков, и сказки, созданные представителями революционного народничества второй половины XIX века” [262, с.16-17]. О неразработанности проблемы свидетельствует, в частности, отсутствие четкого разграничения народной и литературной сказки и отсутствие до настоящего времени общепринятой дефиниции сказки литературной. Лишь в словарях, изданных в последние годы, предприняты попытки ее жанрового определения [см.: „Словарь литературоведческих терминов и понятий” (М., 2001); „Лексикон загального та порівняльного літературознавства” (Чернівці, 2001)].
В ряде работ сделаны шаги к вычленению жанровой доминанты литературной сказки. При этом наметилось несколько подходов к данной проблеме. Во-первых, И.Лупанова, Е.Неелов, Т.Чернышева, В.Бахтина, В.Ляхова полагают, что существенной чертой, сближающей литературную сказку с народной волшебной, является особая художественная картина мира, в которой чудеса, фантастические происшествия не осознаются сказочными персонажами как нечто ирреальное. Они норма сказочного мира. Они никого не удивляют. Они как бы растворены в атмосфере сказки” [223, с. 79]. В.Бахтина отмечает, что если в народной сказке существующий по имманентным фантастическим законам художественным мир был лишь одной из мотивировок чудесного, то в литературной сказке он становится главной мотивировкой и чудес, и всего сюжета в целом, и даже сказочного стиля” [38, с. 72-73]. Во-вторых, ряд исследователей считает, что любой литературной сказке присуще игровое начало. Писатель не порывает с фольклорной традицией, а как бы дает ей вторую жизнь, обнаруживает в ней скрытый, неиспользованный творческий потенциал. Происходит своеобразная игра жанром”, констатируют В.Зусман и С.Сапожков [156, с. 228]. Эти признаки литературной сказки, как подчеркивает М.Липовецкий, не обладают безукоризненной точностью. Но, рассматривая произведение на их пересечении (фантастической картины мира и игрового начала), можно достаточно отчетливо отделить литературные сказки от произведений других жанров.
В русской литературе первой трети ХIХ века происходит всплеск интереса к сказочной фантастике. Романтизм открыл в человеке новые измерения, связанные с бессознательным. Чудесное, фантастическое зачастую черпалось именно в фольклоре. Однако отношение создателей литературной сказки к фольклорной традиции далеко не однозначно. Если автор, последовательно ориентируясь на устное народное творчество, создает произведение, близкое по форме и содержанию к народной сказке, то речь идет о литературной обработке определенного сказочного сюжета. Но чаще приходится говорить не столько о близости литературной сказки к конкретному фольклорному источнику, сколько о сходстве принципов и приемов художественного отражения действительности. Иначе говоря, авторская сказка может иметь лишь опосредованную связь с народнопоэтической традицией. Поэтому рассмотрение литературной сказки как результата прямого перенесения фольклорного материала в авторскую художественную систему обнаруживает свою теоретическую недостаточность. Ведь литературная сказка может включать в себя элементы поэмы, романа, повести и т.п.
Цель исследования состоит в определении жанрового своеобразия литературной сказки эпохи романтизма, построения ее жанровой типологии и выявления связей с ведущими литературными жанрами первой половины XIX века.
В соответствии с целью исследования формулируются его основные задачи:
· установить общие и отличительные черты народной и литературной сказок;
· проследить этапы становления литературной сказки;
· прояснить характер двух художественных систем фольклора и литературы;
· рассмотреть принципы трансформации фольклорного материала в творчестве писателей первой половины ХIХ века;
· исследовать взаимосвязи литературной сказки с жанрами романтической литературы и выявить ее место среди них;
· определить место литературной сказки в творчестве отдельных писателей первой половины ХIХ века;
· построить внутрижанровую типологию авторской сказки указанного периода.
Тема диссертационного исследования, как и направление ее художественного осмысления, непосредственно связана с плановой научной темой кафедры сравнительного и русского литературоведения Днепропетровского национального университета изучение литературы в контексте культуры. Тема утверджена ученым советом университета (протокол № 4 от 25 декабря 2001 года), а также бюро научного совета НАН Украины по проблеме Классическое наследие и современная художественная литература” (протокол № 2 от 30 мая 2002 года).
Объектом исследования являются литературные сказки русских писателей первой половины ХIХ века А.Пушкина, В.Жуковского, П.Ершова, П.Катенина, Н.Языкова, В.Одоевского, А.Перовского (Антония Погорельского), В.Даля, М.Лермонтова, С.Аксакова, Н.Некрасова. Воссоздание закономерностей функционирования фольклорного жанра в романтической литературе, взаимосвязь литературной сказки с ведущими жанрами романтизма предмет предлагаемой работы.
Теоретико-методологическую базу исследования составляют работы А.Веселовского, М.Бахтина, Ю.Манна, Ю.Лотмана, В.Топорова, Е.Мелетинского, Н.Фрая, К.Леви-Стросса, М.Элиаде, Р.Барта и др., которые касаются фольклорно-литературных взаимосвязей, механизма авторского мифотворчества.
Комплексный анализ внутренних механизмов взаимоотношений и взаимодействий между фольклором и литературой обусловил соединение в нашей работе методов фольклористики и литературоведения. Ведущим методом является типологический, поскольку он дает возможность увидеть в литературной сказке первой половины XIX века соотношение общего, особенного и отдельного. Выявление общих признаков литературной сказки способствует пониманию того, чем авторская сказка эпохи романтизма отличается, скажем, от модернистской сказки, особенных что присуще именно русской литературной сказке указанного периода; определение отдельных признаков помогает выявить такие качества литературной сказки, которые характерны только для творчества того или иного писателя. Дифференционные признаки литературной сказки первой половины XIX века рассматриваются в их взаимообусловленности и соподчинении. Поэтому типологический метод соединяется с системным, который дает возможность увидеть доминирующие связи и упорядоченность всех элементов исследуемого феномена.
Типологический подход, позволяющий рассматривать литературную сказку указанного периода по синхронной оси, как данность, в диссертации дополняется элементами сравнительно-исторического (контактологического), что дает возможность исследовать явление по диахронической оси, то есть литературная сказка эпохи романтизма включается в систему миф фольклор (волшебная сказка) литература (авторская сказка).
Продуктивным путем исследования литературной сказки оказался структурно-генетический подход, узловой проблемой которого в области жанровой поэтики является проблема памяти жанра” (М.Бахтин). Она нацелена на выявление конструктивно-значимой связи для жанров новой и новейшей литературы с архаическими жанрами. Особенно ясно такая связь прослеживается в литературной сказке, поскольку почти всегда с большой долей вероятности можно указать на фольклорный источник, сопоставить поэтику фольклорной и литературной сказок, опираясь на тексты, и одновременно вычленить характерные признаки авторской сказки.
При разработке концепции диссертационной работы использованы работы, в которых освещено исключительное значение фольклора как промежуточного звена между мифом и литературой (В.Пропп, А.Потебня, О.Фрейденберг). Методологическое значение имеют также исследования русских и украинских литературоведов, посвященные проблемам романтизма (Ю.Манн, Д.Наливайко, М.Новикова и др.). При рассмотрении сказок отдельных писателей учтены работы, в которых раскрываются отдельные грани творчества того или иного художника.
В диссертации применяются также элементы инвариантного исследования, которые в славянской фольклористике впервые использовал Р.Волков при рассмотрении сказочных сюжетов. Инвариантом для литературной сказки является преимущественно народная волшебная сказка, элементы которой сохраняются при трансформации. Совокупность трансформаций и их последовательность позволяет наблюдать важнейшие закономерности в эволюции романтической сказки.
Вместе с тем в работе применяются историко-генетический, мифопоэтический методы, некоторые элементы герменевтичного, рецептивного, интертекстуального научных дискурсов.
Такое методологическое разнообразие является не самоцелью, а принципиальной позицией в изучении эволюции литературной сказки эпохи романтизма. Речь идет не только о сопоставлении фольклора и литературы, а об особенной рецептивной природе художественного творчества, которое базируется на мифо-фольклорных реминисценциях и художественном опыте предшествующей литературы.
Научная новизна исследования. В диссертации русская литературная сказка указанного периода рассматривается как одна из составляющих жанровой системы романтизма, что до сих пор не было предметом специального исследования.
Историками литературы глубоко и обстоятельно изучены социальные, гносеологические и эстетические основы русского романтизма, его поэтика, изучены творческие биографии писателей-романтиков, исследованы многие аспекты их творчества. Однако литературной сказке в творчестве того или иного писателя отводится в целом незначительное место. Поэтому в итоге остается не до конца проясненным вопрос о том, какая же жанровая модель литературной сказки сложилась в эпоху романтизма и какова ее дальнейшая историческая судьба. В предлагаемой работе литературная сказка впервые рассматривается в контексте литературы 20-50-х гг. ХIХ века, при этом акцент сделан на взаимосвязи авторской сказки с другими жанрами романтической литературы как на содержательном, так и на формальном уровнях, что позволяет уточнить ее жанровую природу. Впервые в свете типологического и системного подходов проанализированы литературные сказки разных писателей, исследованы характерные тенденции в развитии этого жанра, определены ее основные внутрижанровые разновидности. Определение основных жанрових особенностей литературной сказки эпохи романтизма, исследование соотношения с другими жанрами романтической литературы поможет значительно расширить существующие представления как об эстетической природе и эволюции этого жанра, так о литературе эпохи романтизма в целом.
Теоретическая значимость диссертации состоит в уточнении существующих представлений о жанре литературной сказки, определении ее внутрижанровых разновидностей, а также установлении особенностей ее развития и места в жанровой системе романтизма, что создаст необходимые теоретические и методологические предпосылки для дальнейших исследований в этой области.
Практическое значение диссертации заключается в том, что ее результаты способствуют дальнейшим научным исследованиям как в области изучения литературного развития первой половины ХIХ века, так и в истории жанра литературной сказки. Ее материалы могут быть использованы в курсах лекций по истории и теории литературы, а также для разработки спецкурсов и спецсеминаров, посвященных этой проблеме.
Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на заседании кафедры сравнительного и русского литературоведения Днепропетровского национального университета, отражены в монографиях Русская литературная сказка первой половины ХIХ века” (Днепропетровск, 2001), „Романтизм и русская литературная сказка первой половины XIX века” (Полтава, 2003), в 35 научных статьях, 26 из которых опубликованы в лицензированных изданиях Украины, а также апробированы в докладах на международных и всеукраинских конференциях: IV Гоголевские чтения (Полтава, 1999), Международная конференция, посвященная 200-летию со дня рождения А.С.Пушкина (Днепропетровск, 1999), Международная Гоголевская конференция (Нежин, 2001), Литература в контексте культуры” (Днепропетровск, 2001, 2002, 2004), VI Гоголевские чтения (Полтава, 2002), XII Международные Пушкинские чтения (Алупка, 2002), V Короленковские чтения (Полтава, 2003), XIII Международные Пушкинские чтения (Севастополь, 2003), Международная научно-практическая конференция Актуальне проблемы языкознания и литературоведения” (Горловка, 2003), VII Международные Гоголевские чтения (Полтава, 2004), XIV Международные Пушкинские чтения (Севастополь, 2004).

Структура работы сформировалась в соответствии с ее аналитической направленностью от теоретического исследования феномена литературной сказки к рассмотрению конкретно-литературного материала. Диссертация состоит из введения, четырех разделов, выводов, списка использованных источников, который включает 462 наименования, и приложений. Объем текста диссертации 340 страниц.

Список літератури

ВЫВОДЫ
Литературная сказка первой половины XIX века прошла сложный путь становления. Ее развитие тесно связано с народной волшебной сказкой. В жанровой системе романтизма авторская сказка занимает особое место. В ней, как и в произведениях других жанров, нашли отражение закономерности общего историко-литературного процесса в России. Возникновению сказки в русской литературе предшествовала развитая и усвоенная сочинителями традиция русской народной сказки, обширный опыт художественной переработки устнопоэтических сказочных сюжетов и мотивов. Именно в сказке национальное сознание находит наиболее адекватную и завершенную форму своего выражения. И как бы далеко ни уходила авторская сказка от своего первоисточника, она все равно находится в определенной зависимости от него.
В эпоху романтизма литературная сказка сложилась как самостоятельный жанр, сформировались и ее основные внутрижанровые разновидности. Анализ стихотворных и прозаических сказок писателей первой половины XIX века показывает, что литературная сказка к середине века обрела новое качество и новые формы. Установить ее связь с архаическим пражанром становится все труднее, однако ориентация на фольклорную сказку сохранялась в сюжетно-композиционной структуре, в образности, в языке. Можно утверждать, что метажанровой моделью литературной сказки эпохи романтизма становится народная волшебная сказка.
При этом авторское видение мира вступает в конфликт с фольклорным началом, хотя и не разрушает тот комплекс структурно-семантических признаков, который характерен для волшебной сказки. Такие произведения можно назвать литературной обработкой или пересказом. Ярким примером могут служить детские сказки В.Даля, в которых введение дидактических сентенций отдаляют авторскую сказку от фольклорной. В таком случае сюжетная канва народной сказки полностью сохраняется. Одновременно все очевиднее становится близость литературной сказки к ведущим жанрам романтизма поэме и повести: более напряженный и сложный сюжет, наличие авторских лирических отступлений, пространные описания природы, психологизация персонажей. Но и такой тип литературной сказки все же сохранял в той или иной степени особенности сказки фольклорной: наличие фантастического вымысла, особую композицию, традиционную систему персонажей, отчасти замкнутость времени и пространства и особый тип повествования.
В целом для русской литературной сказки эпохи романтизма было характерно стремление к овладению типичной для народной сказки поэтикой и перенесение ее на литературную основу. Этот процесс осуществляется в нескольких направлениях:
· Сохранение фольклорного сюжета или отдельных его мотивов, замкнутость пространственно-временных отношений, традиционной для волшебной сказки системы персонажей и волшебно-сказочной топики.
· Элиминация (отбрасывание) несущественных с точки зрения поэтики романтизма элементов волшебной сказки (зачинов, концовок, второстепенных персонажей) при сохранении основных ее мотивов.
· Трансформация отдельных элементов волшебной сказки (изменение композиционной структуры фольклорной сказки и функций действующих персонажей, углубление психологических характеристик традиционных сказочных персонажей).
О характере трансформаций необходимо говорить подробнее, поскольку он мог осуществляться в нескольких вариантах:
· Оценочная инверсия, то есть такой процесс, когда то, что было положительно, становится отрицательным и наоборот. Этот процесс коснулся прежде всего системы персонажей фольклорной сказки. Так, например, в фольклорной традиции царь обычно идеализируется. Он храбрый, справедливый, добрый. В романтической сказке образ царя иронически снижается, и он зачастую становится антигероем (царь Салтан, царь Дадон, ершовский царь). Главный персонаж фольклорной сказки (протагонист) всегда положительный. В романтической сказке его оценка иногда существенно меняется. Более того, в композиционном центре может оказаться антигерой (старуха, царь Дадон). Особенно этот процесс заметен в сказке-пародии, где смещаются все структурно-семантические признаки фольклорной сказки.
· То, что было однозначным, становится амбивалентным. Так, например полночь в фольклоре однозначно отрицательна. Исключение составляют заклинания как особый фольклорный жанр. Для них ночь приобретает иногда значение положительное. В литературной сказке ночь, напротив, получает значение поэтического, возвышенного. Изменяется и значение чудесного помощника. С одной стороны, он представитель запредельного человеческого мира (в мифологическом прообразе сказки царства мертвых), с другой чудесный помощник (золотая рыбка, золотой петушок) соединяется с реальным (а не чудесным, как в фольклоре) пространством. Положительный герой романтической сказки также становится амбивалентным, соединяющим в себе как положительные, так и отрицательные качества.
· Поляризация. В романтической сказке этот процесс наблюдается достаточно редко, поскольку романтизм часто колеблется в оценке героев. То, что в фольклоре однозначно, в романтизме приобретает новое значение. Так, например, для фольклора пушкинская Ольга своя, а для романтизма она лишь фон для бурной героини. Или лермонтовская Тамара монахиня, чиста, светла, но ей понравился Демон. Это такой процесс, когда то, что было амбивалентно, становится либо однозначно положительным, либо однозначно отрицательным. В романтической сказке достаточно трудно найти такую однозначность. Разве что в детских сказках-стилизациях В.Даля, которые наиболее тесно сближаются с фольклорной традицией.
Учитывая все вышесказанное, среди романтических литературных сказок прежде всего можно выделить литературную сказку-стилизацию, связь которой с фольклорными источниками наиболее очевидна. Это поэтическая сказка П.Ершова и прозаические сказки В.Даля, М.Лермонтова, С.Аксакова. Может быть, определение сказка-стилизация” здесь и не совсем точно, поскольку речь идет не о подражании, а о творческом переосмыслении фольклорного материала. Но мы в своем исследовании принимаем его как рабочее.
Ближе всего к фольклорным формам оказалась прозаическая сказка-стилизация, которая по ряду жанровых признаков приближалась к повести или рассказу. Для нее характерна архаичная нарративная организация с установкой на устную народную речь, в ней возникает образ рассказчика из простонародной среды. Такой сказке свойственна имитация устного исполнения, достигаемая с помощью прямого обращения к слушателям, использования элементов разговорной речи, дополнительных пояснений-ремарок, резких переходов от изложения одной ситуации к другой, использования элементов сказочной обрядности типических формул, символики чисел, традиционных присказок, зачинов и концовок. В основе сказок такого типа лежат фольклорные сюжеты: об Иване-дураке, о молодильных яблоках, о жар-птице, о продаже души черту и т.д. Сюжеты этих авторских сказок гораздо сложнее сюжетов народных сказок, так как писатели дополняют традиционные сюжеты новыми эпизодами, сконструированными по образцу фольклорных, или соединяют несколько сюжетов в один.
Композиционно сказки-стилизации очень близки к народным. Их структура обнаруживают прямое отношение к фольклорной традиции. Часто они начинаются присказками, правда, функции их несколько иные, чем в народных. Так, в сказках В.Даля присказка не просто подготавливает слушателя к восприятию текста: в ней автор зачастую декларирует свои авторские принципы, свое отношение к миру. Зачины и концовки в сказках-стилизациях близки к народным. Действие чаще всего происходит в неопределенном месте (в некотором царстве), время тоже сходно с фольклорным, хотя порой и возникают отсылки к определенной социально-исторической эпохе, и таким образом замкнутость сказочного времени нарушается. Генетические черты пространственно-временных координат фольклорной сказки в авторской трансформируются под воздействием современной писателю действительности. Однако в этом типе сказки основа семантического ядра волшебно-сказочного хронотопа все же сохраняется, и результатом стилизации является двухголосое устно-монологическое высказывание. В то время, как монолог в народной сказке характеризуется однолинейной беспристрастностью, в текстах В.Даля, появляется персонаж-рассказчик, сознание которого отличается от авторского. В эпоху романтизма нередко сказка-повесть носила лиро-эпический характер. Зачастую фольклорные сюжеты и образы приобретали в произведениях романтиков субъективно-эмоциональную трактовку, что наиболее последовательно отражается в творчестве В.Даля. В большей степени, чем Пушкин и его последователи в жанре стихотворной сказки, он отражает реальную действительность, используя при этом пушкинские приемы принцип удвоения сюжета и сказочных чудес. Одним из самых значительных литературных средств, которым пользовался Даль-сказочник, введение персонажа-рассказчика. В этом и продолжение традиций Пушкина и Ершова, и одновременно новый шаг в развитии литературной сказки. У Даля персонаж-рассказчик сказочник-балагур со своим стилем речи, в котором предпочтение отдается народному слову. Таким образом, Даль внес свой особый вклад в разработку различных вариантов сказовой формы повествования, развивая особый тип литературной сказки, чрезвычайно близкой к фольклорной. Он не только создал свою жанровую разновидность литературной сказки, но и стал предтечей новой жанровой формы в литературе, которая привела к появлению Левши” Н.Лескова и Малахитовой шкатулки” П.Бажова.
В вопросах обработки фольклорно-сказочного материала близок к В.Далю О.Сомов, который явился одним из предшественников Н.Гоголя. Именно Сомову удалось достаточно удачно синтезировать фольклорное и литературное начала, создав несколько оригинальных произведений в жанре литературной сказки. В русском фольклоре писателя привлекали прежде всего героические темы. Поэтому для его сказок характерно смешение былинных и сказочных образов и мотивов. Уже в 30-е гг. фольклор используется Сомовым не просто как иллюстрация отдельных особенностей мировосприятия народа, богатства его фантазии, а служит средством отражения его понимания и оценок различных жизненных явлений. Поэтому писатель все настойчивее выступает против крайностей романтической школы и, все больше внимания уделяя изображению быта и, пользуясь схемами романтических произведений, разрушал романтические каноны (рассказы „Видение наяву”, повесть „Исполинские горы”).
Среди стилизованных сказок-повестей особое место занимают ориентальные сказки М.Лермонтова и С.Аксакова, в которых ярко выделяется этнографический элемент и апелляция к чужой” (восточной) культуре. Эти сказки представляют собой, с одной стороны, прямой пересказ фольклорных сюжетов, а с другой вполне оригинальные произведения в духе психологических сказочных повестей, которые были популярны во второй половине XVIII века и получили новую жизнь в романтической литературе XIX веке. Учитывая художественный опыт жанра повести, литературная сказка сохраняла и некоторые черты традиционного фольклорного эпоса. Сказочные мотивы чаще всего ложились в основу сюжета трансформативного типа. Контаминация жанра сказки и фантастической повести предоставляла автору большую свободу и в отношении способа изложения материала, и в отношении композиции.
От прозаической несколько отличается поэтическая сказка-стилизация. Ярким примером подобных сказок могут служить произведения А.Пушкина, В.Жуковского, П.Ершова. В них усиливается романтическая напряженность” сюжета, состоящего из поворотных узлов, драматических столкновений, которые создаются путем введения дополнительных сцен. Нужно отметить, что сама стихотворная форма сказки удаляет ее от фольклорного образца. Хотя и здесь авторы стремятся сблизить речь повествователя или героя рассказчика с русским разговорным языком, широко вводят пословицы, поговорки, сказочные формулы”. Например, у Ершова: стали жить да поживать, да Ивана поминать; едут близко ли, далеко, едут низько ли, високо; что ни в сказке рассказать, ни пером ни описать. В сюжете этих сказок также ясно обнаруживаются фольклорные мотивы, которые свободно комбинируются авторами. Так, в сказке П.Ершова соединяются мотивы многих русских народных сказок: о Василисе Премудрой, о жар-птице, о Сивке-бурке и др.
По мнению большинства исследователей, толчком к развитию стихотворной сказки-поэмы послужили сказки А.Пушкина. Синтез литературного и фольклорного стилей он осуществлял на основе народной сказки, стремясь воспроизвести ее собственный смысл, ее поэтический строй. В отличие от своих предшественников, Пушкин наметил пути взаимоотношения фольклора и литературы не через мотивы, а через жанры, сохраняя их важнейшие признаки в своих произведениях. Значительно реформируя жанр народной сказки, писатель создает лирическую сказку-поэму и сказку-притчу. И хотя синтез литературного и фольклорного стилей Пушкин осуществил на основе сказки народной, его произведения имеют более глубокую семантику, более сложную пространственно-временную организацию. В этих сказках ощущается романтическая раздвоенность, которая на метафизическом уровне понимается как непримиримая и безысходная борьба добра и зла. Последователь А.Пушкина П.Ершов создает свой вариант сказки-поэмы, в которой ощущается влияние предшественников. Но индивидуализация персонажей путем изображения выразительной жестикуляции персонажей, дает возможность утверждать, что автор вносит в свое произведение новые элементы, которых не знала народная сказка.
Сказки-поэмы В.Жуковского отличаются изысканностью и приподнятостью стиля. Своеобразие Жуковского-сказочника выразилось в тесном соединении традиций русского и зарубежного фольклора. Чаще всего сказки Жуковского относятся к жанровым переделкам перевоплощению произведения средствами другого рода, вида, жанра. К таким жанровым переделкам можно отнести сказки, созданные поэтом на основе произведений, заимствованных из сборника братьев Гримм. При отборе сказочных сюжетов, выразительно-изобразительных средств ясно отразились художественно-эстетические установки Жуковского-романтика: героям своих сказок он придает утонченность, а выразительные средства нередко по-книжному сложны и далеки от фольклорных.
Если в прозаических сказках повествование зачастую ведется рассказчиком, то в сказках-поэмах ведущая роль принадлежит автору-повествователю. Ощутимее здесь прямые эмоциональные оценки изображаемого. Развернутые авторские отступления, характеристики героев, оценки ситуации, которые принадлежат автору-повествователю, создают возможность для непосредственного лирического самовыражения. Стихотворным сказкам также присущ резко очерченный драматический сюжет, характерный для лиро-эпической поэмы. Художественный опыт романтической поэмы давал возможность писателям яснее обозначить авторское присутствие в тексте. Параллелизм двух линий” (Ю.Манн) лирической (авторской) и эпической (относящейся к главному персонажу)характерно и для романтической сказки-поэмы. Авторское присутствие в литературной сказке, как и в романтической поэме, обнаруживается прежде всего во введении или концовке, в то время как само действие чаще всего освобождается от авторского присутствия. Может быть, именно в литературной сказке-поэме в эпоху романтизма наиболее ясно была очерчена грань между автором и персонажем, между различными сознаниями и мирами, что позднее утвердилось в литературе реализма.
К литературным сказкам, получившим развитие в этот период, мы относим и сказки-пародии Н.Языкова, П.Катенина, Н.Некрасова. В них также широко используются мотивы сказочных сюжетов и традиционные фольклорне образы, однако они иронически переосмысливаются автором. Семантика литературно-сказочного хронотопа здесь своеобразна. Точка зрения автора-повествователя в сказке-пародии не совпадает с точкой зрения персонажа, между ними возникает ироническая дистанция. Здесь можно выделить ракурс автора, показывающего истинное положение вещей, более узкий ракурс персонажа, который этого положения либо вообще не видит, либо не понимает его истинного смысла, что и вызывает комический эффект. Ирония в сказке-пародии полностью не переходит из сферы лирической в эпическую. Скажем, у П.Катенина ирония затрагивает не столько сюжет, сколько проявляется в лирических отступлениях, монологах персонажей, довольно пространных, пародирующих монологи романтических героев, авторских оценках происходящего, своеобразной игрой с ходом действия. Ирония здесь принимает характер постоянного критического возвышения художника над собственным высказыванием.
Однако какие бы формы ни приобретала стихотворная литературная сказка, в ней явственно ощущается связь с романтической поэмой, которая находит свое выражение прежде всего в выдвижении на первый план автора-повествователя, который, произвольно располагая эпизоды повествования, перемежевывает их лирическими отступлениями.
Попытки создания нефольклорной литературной сказки нашли отражение в творчестве В.Одоевского и Антония Погорельского. Если сказки Погорельского были связаны с фольклорными хотя бы на функциональном уровне, то сказки Одоевского такую связь утратили. Они отличаются изощренной фантастикой и превратились в остросоциальный гротеск. Они отличаются значительной оригинальностью сюжета, который включает в себя лишь отдельные сказочные мотивы и образы. Прикрепленность мотива к определенному сюжету, характерная для литературной сказки, здесь часто нарушается, комбинация мотивов и образов всецело подчинена авторскому замыслу. Сказки обоих писателей важны прежде всего как первый опыт реконструкции сказочного жанра на чисто литературной основе. Фантастический мир сказок Одоевского и Погорельского воспринимается как независимая от человека данность, что сближает их с волшебными сказками. Однако фантастика сказок Одоевского в меньшей мере связана с фольклорной основой и является чистым вымыслом автора. С помощью гротеска Одоевский подходит к углубленному анализу современной ему действительности. Развивая традиции нефольклорной сказки, Одоевский подготовил почву для появления сатирических сказок М.Салтыкова-Щедрина и открыл дорогу фантастическим повестям Н.Гоголя. Кроме того, именно Одоевский дал совершенно новый тип рассказчика Иринея Модестовича Гомозейко, который, в отличие от фольклорного рассказчика, ученый, философ, просветитель. Но в то же время он и „низовой” герой, как и, скажем, Иван Петрович Белкин А.Пушкина, но как бы несколько иной его вариант (столичный). Образ этот намеренно сниженный, но в него вложен собственный жизненный и творческий опыт писателя
В таком типе сказки фантастические сказочные топосы (например, подземное царство) сопоставлены и противопоставлены реальным. Так, у Погорельского Петербург величественный город противопоставлен подземному волшебному царству. Художественное время в этом типе литературной сказки включает в себя историческое и биографическое, что и отличает его от фольклорного хронотопа. Повествование в таких сказках не стилизуется под народную разговорную речь. Эти литературные сказки сближаются с фантастической повестью, получившей широкое распространение именно в эпоху романтизма. Для прозаической сказки, как и для всей романтической литературы в целом, свойственен мотив бегства в иные формы жизни, мир детства, утопии, где возможны естественные реакции на противоречия реальности.
Каждый литературный жанр в своем развитии проходит несколько этапов. На начальной стадии формирования жанра отбираются, кристаллизуются отдельные его признаки, формируются доминантные качества, затем развиваются варианты жанра. Появление пародий свидетельствует о том, что жанр закрепился в литературном обиходе, он стал легко узнаваем, определились его жанровые каноны, которые и стали объектом пародирования. Наконец, еще один этап развития жанра размывание его границ, трансформация в другие жанры. Все это присуще и литературной сказке, которая к середине XIX века приобрела новые формы.
В целом художественный мир любой литературной сказки формируется в результате взаимодействия фольклорной традиции и ведущих жанров своего времени. Влияние фольклорной сказки на писательскую, безусловно, огромно, но, развиваясь по законам литературы, авторская сказка к середине XIX века претерпевает кардинальную трансформацию. Это проявилось в том, что, в частности, для нефольклорных сказок все более характерными становятся черты аллегорической фантастической повести или рассказа-аллегории с трагическим разрешением конфликта. Однако в художественном мире литературной сказки всякий раз актуализируются определенные черты архаики народной сказки. Именно в силу этого обстоятельства литературная сказка, как бы оригинальна она ни была, как бы далеко ни уходила от фольклорных источников, все же обязательно осознается как сказка, хотя в ее структуре можно выявить элементы, присущие другим жанрам.
В жанровой системе романтизма литературная сказка занимает одно из центральных мест. С самого начала своего существования она находилась в сложном взаимодействии с давно ставшими традиционными, хорошо освоенными, узнаваемыми литературными жанрами. Необходимым условием существования литературной сказки как жанра является обновление жанрового архетипа. Фантастический вымысел составляет основу авторской сказки, но по воле автора в необычный сказочный мир вторгается реальность. Волшебный мир литературной сказки как бы уменьшается до степени простой необычности. Но этого порой достаточно, чтобы произведение осознавалось как сказка. Конкретные образы и детали не позволяют сказке раствориться в фантастической литературе или исчезнуть. Так сказка в литературе романтизма проходит этапы самоопределения и самоотрицания, что свидетельствует о самостоятельности и жизнеспособности этого жанра.
Литературная сказка занимает как бы промежуточное место между волшебным вымыслом фольклора и жизнеподобием поэмы и повести. Она, несомненно, может тяготеть к одному из этих полюсов, никогда не сливаясь с ними полностью. Невозможно создать литературную сказку, в которой присутствовал бы только один план сказочной условности или реальной достоверности. Гармоничный сказочный мир, где всегда торжествует добро и справедливость, своего рода антитеза дисгармонии окружающего мира.
Художественный мир литературной сказки формируется путем взаимодействия сказочной памяти жанра” и моделей мира, присущих романтической поэме и повести. В результате такого взаимодействия традиционная семантика сказки переосмысливается и дополняется новыми системами ценностей. Авторов-сказочников привлекала форма сказки, дававшая возможность в лаконичной форме наиболее полно выразить свое отношение к изображаемому, совместить точки зрения персонажа и автора. Наблюдая за развитием литературной сказки первой половины XIX века, мы обратили внимание на то, что активность жанра возрастает в период сдвигов” ценностной ориентации общества. Очевидно, так проявляется специфическая функция сказочного жанра в историко-литературном процессе. Движение истории романтики понимали как постоянное воскрешение изначальных смыслов, что и определяло их обращение к вечному” жанру сказки. В периоды колебаний и сомнений” (А.Веселовский) литературная сказка выверяет обострившиеся противоречия действительности первичными представлениями о духовной сущности человека и его месте в мире, которые воплощены в народной сказке.

Список использованной литературы

1. Аверинцев С.С. „Аналитическая психология” К.-Г.Юнга и закономерности творческой фантазии // Вопросы литературы. 1970. № 3. С. 113-142.
2. Аверинцев С.С. Жанр как абстракция и жанр как реальность // Аверинцев С.С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М.: „Языки русской культуры”, 1996. 448 с.
3. Аверинцев С.С., Андреев М.Л., Гаспаров М.Л., Гринцер П.Л., Михайлов А.В. Категория поэтики в системе литературных эпох //Историческая поэтика: М.: Школа „Языки русской культуры”, 1994. 568 с.
4. Аверинцев С.С. Поэты: Вергилий, Сирин, Накераци, Державин, Жуковский, Иванов, Мандельштам, Брентано, Честертон, Гессет. М.: Школа „Языки русской культуры”, 1996. 364 с.
5. Аверинцев С.С. На перекрестке литературных традиций // Вопросы литературы. 1973. № 2. С. 34-48.
6. Агранович С.З., Рассовская Л.П. Историзм Пушкина и поэтика фольклора / Научн. ред. проф. Л.А.Финк. Куйбышев: Изд. Саратовского ун-та, Куйбышевский филиал, 1989. 190 с.
7. Азадовский М.К. История русской фольклористики. М.: Учпедгиз, 1958. 477 с.
8. Азадовский М.К. Комментарий к „Ашик-Керибу” // Лермонтов и литература народов Советского Союза. Ереван, 1954. С.448-451.
9. Азадовский М.К. Литература и фольклор. Л.: Художественная литература, 1938. С.65-105.
10. Азадовский М.К. Н.М.Языков // Языков Н.М. Собрание стихотворений. Л.: ГИХЛ, 1948. С.3-28.
11. Азадовский М.К. Пушкин. Сказки. Л.: Художественная литература, 1936. 287 с.
12. Азадовский М.К. Статьи о литературе и фольклоре. М.-Л.: Гослитиздат, 1960. 547 с.
13. Азадовский М.К. Сказка, рассказанная Пушкиным Далю // Временник Пушкинской Комиссии. 1939. №№ 4-5. С. 78-83.
14. Аксаков К.С. О сказке // Аксаков К.С. Собр. соч.: В 3-х т. М.: Художественная литература, 1986. Т. 3. С. 198-216.
15. Аксаков С.Т. Аленький цветочек // Сказки русских писателей. М.: Детская литература, 1980. С.138-152.
16. Алексеев М.М. Заметки на полях Пушкина. Пушкин и повесть Ф.М.Клингера „История о золотом петухе” // Временник Пушкинской Комиссии. 1979. Л., 1982. С.156-167.
17. Алексеева М.А. Гравюра на дереве „Мыши кота волокут” памятник русского народного творчества конца ХУII начала ХVIII века //Русская литература конца ХУIII начала ХIХ вв. в общественно-литературном контексте. Л.: Наука, 1983. С.49-68.
18. Андреев Н.П. Фольклор и литература // Литературная учеба. 1936. № 2. С. 38-47.
19. Андреев-Кривич С.А. Лермонтов. Вопросы творчества и биографии. М.: АН СССР, 1954. 149 с.
20. Андроников И.Л. Лермонтов. М.: Советский писатель, 1951. 317 с.
21. Андроников И.Л. Лермонтов в Грузии в 1837 году. Тбилиси: Заря Востока, 1938. 239 с.
22. Аникин В.П. Вечнозеленая ветвь: О поэтических источниках писательской сказки // Литература в школе. 1970. № 4. С.3-4.
23. Аникин В.П. Лиро-эпическая структура поэмы „Руслан и Людмила” и фольклор // Вопросы поэтики литературы и фольклора. Воронеж: Изд. Воронежского ун-та, 1977. С. 34-46.
24. Аникин В.П. Русская народная сказка. М.: Художественная литература, 1984. 176 с.
25. Аникин В.П. Русские писатели и сказка // Сказки русских писателей. М.: Художественная литература, 1985. С. 3-25.
26. Антофійчук В.І., Нямцу А.С. Проблеми поетики традиційних сюжетів та образів у літературі. Чернівці: Рута, 1997. 200 с.
27. Арзамасцева И. Метафора жизни: Размышления о сказке // Детская литература. 1991. № 9/10. С.26-29.
28. Архипова А. О русском предромантизме // Русская литература. 1978. № 1. С. 14-23.
29. Афанасьев А.Н. Народные русские сказки: В 3-х т. М.: ГИХЛ, 1957. Т. 1.
30. Ахматова А.А. Последняя сказка Пушкина // Ахматова А. О Пушкине. Изд. 2-е. Горький, 1984. 250 с.
31. Бабушкина А.П. История русской детской литературы. М.: Учпедгиз, 1948. 480 с.
32. Базанов В. Очерки декабристской литературы. Поэзия. М.-Л.: Гослитиздат, 1961. 470 с.
33. Балашов Д.М. История развития жанра русской баллады. Петрозаводск: Госиздат Карельской АССР, 1966. 72 с.
34. Бартенев П.И. Рассказы о Пушкине, записанные со слов его друзей. М., 1925. 167 с.
35. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М.: Художественная литература, 1986. 543 с.
36. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Художественная литература, 1972. 470 с.
37. Бахтина В.А. Время в волшебной сказке // Проблемы фольклора. М.: Художественная литература, 1975. С. 42-49.
38. Бахтина В.А. Литературная сказка в научном осмыслении последнего двадцатилетия // Фольклор народов РСФСР. Уфа: Изд. Башкирского ун-та, 1979. С.56-69.
39. Бегунов Ю.К. Источники сказки С.Т.Аксакова „Аленький цветочек” //Русская литература. 1983. № 1. С. 179-187.
40. Белецкий А.И. Избранные труды по теории литературы. М.: Просвещение, 1964. 478 с.
41. Белинский В.Г. Конек-горбунок. Русская сказка. Сочинение П.Ершова // Белинский В.Г. Полн. собр. соч.: В 13-и т. М.: АН ССР, 1953. Т.1. С. 150-163.
42. Белинский В.Г. Русская литература в 1844 // Белинский В.Г. Полн. собр. соч. В 13-и т. М.: АН СССР, 1955. Т.8. С. 430-485.
43. Белинский В.Г. Сказки: о царе Салтане, о мертвой царевне и о семи богатырях, о рыбаке и рыбке, о купце Остолопове и работнике его Балде // Белинский В.Г. Полн. собр. соч.: В 13-и т. М.: АН СССР, 1955. Т. 7. С. 576-592.
44. Белинский В.Г. Сочинения Александра Пушкина. Статья вторая //Белинский В.Г. Полн. собр. соч.: В 13-и т. М.: АН СССР, 1955. Т.7. С. 141-222.
45. Белинский В.Г. О народной сказке // Белинский В.Г. Полн. собр. соч.: В 13-и т. М.: АН СССР, 1954. Т. 5. С. 660-689.
46. Белкин Д.И. К истолкованию образа Шамаханской царицы //Временник Пушкинской Комиссии. 1976. Л., 1979. С.87-94.
47. Белоконь А. Гуманист, просветитель, музыковед: К биографии В.Ф.Одоевского (1803-1869) // Москва. 1974. № 11. С. 178-181.
48. Березнева А.Н. Русская романтическая поэма. Лермонтов, Некрасов, Блок. Саратов: Изд. Саратовского гос .пед .ин-та, 1976. 187 с.
49. Берковский Н.Я. Романтизм в Германии. М.: Художественная литература, 1973. 567 с.
50. Бессонов А. Рецензия на публикации новых сказок // День. 1863. №43. С. 76-91.
51. Благой Д. Литература и действительность. Вопросы теории и истории литературы. М.: Гослитиздат, 1959. 516 с.
52. Благой Д.Д. Основные линии развития русской литературы первой половины ХIХ века // Известия АН СССР. Отделение языка и литературы. 1959. Т.18. Вып. 3. С. 217-238.
53. Благой Д.Д. От „Евгения Онегина” к „Герою нашего времени” //Проблемы романтизма: Сб. статей. Сост. У.Р.Фохт. М.: Искусство, 1967. С.293-319.
54. Благой Д.Д. Творческий путь Пушкина (1813-1826) . М.-Л.: АН СССР, 1950. 578 с.
55. Бонди С. Черновики Пушкина. Статьи 1930-1970 гг. 2-е изд. М.: Просвещение, 1978. 231 с.
56. Бовсунівська Т.В. Художньо-естетичні характеристики романтизму //Зарубіжна література і культура в навчальних закладах України. 2002. № 2. С. 30-35.
57. Борев Ю. О природе художественного метода // Вопросы литературы. 1957. № 4. С. 52-70.
58. Ботникова А.Б. Трансформация принципов немецкой романтической сказки в русской литературной сказке первой половины ХIХ века // Из истории русско-немецких литературных связей: Сб. статей. М.: Изд. МГУ, 1987. С. 52-66.
59. Бройнтман С.Н. Историческая поэтика. М., 2001. 350 с.
60. Бурсов Б. Национальное своеобразие русской литературы. Изд. 2-е. М.-Л.: Советский писатель, 1967. 395 с.
61. Бухерт В.Г. Н.М.Языков служащий Московской канцелярии //Отечественные архивы. 1992. № 2 . С.88-91.
62. Бухмейер К.К. Н.М.Языков // Языков Н.М. Стихотворения и поэ