“Красное Колесо” А.И. Солженицына в литературно-философском контексте ХХ века

Короткий опис

Киевский государственный лингвистический университет

На правах рукописи

Клеофастова Татьяна Викторовна

УДК 882.09. (082)

Красное Колесо” А.И. Солженицына в литературно-философском контексте ХХ века

10.01.02. Русская литература

Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук

Научный консультант
Романовский Алексей Корнеевич
доктор филологических наук, профессор

Киев — 2001 г.

Содержание

ВВЕДЕНИЕ ..................................................................................................... 4

РАЗДЕЛ 1. Своеобразие архитектоники и особенности нравственно-философского императива романа-эпопеи Красное Колесо”
1.1. Метазадача романа-эпопеи А.Солженицына Красное Колесо” ..... 17
1.2. История создания и сюжетно-композиционные особенности ......... 28
1.3. Роль автора-повествователя и полилог хронотопов в структуре историко-исследовательского романа-эпопеи ............................................. 35
1.4. Человек и война в творчестве А.Солженицына ............................... 45
1.5. Актуальный историзм, документализм и мастерство художественного обобщения в изображении государственных деятелей России. Художественная правда истории ..................................... 67
1.6. Принцип кенозиса как художественный прием в творчестве А.Солженицына. Образ Николая II ........................................ 87
1.7. Концепция личности и использование энергемы художественного слова в характеристике персонажей ............................... 112

РАЗДЕЛ II. Синтез документализма и художественности. Личность в потоке истории
2.1. Своеобразие эволюции образа В.И.Ульянова-Ленина в русской и зарубежной литературе ХХ века ................................................................. 124
2.2. Понятие о мифе как о социально-исторической категории и диалектика мифа в трудах А.Ф.Лосева ....................................................... 143
2.3. Демифологизация и десакрализация образа Ленина в Красном Колесе” ....................................................................................... 148
2.4. Классическая и неклассическая парадигмы обществознания и проблема выбора социального развития .................................................... 180
2.5. Главное действующее лицо — революция ...................................... 189
РАЗДЕЛ III. Особенности художественной экстраполяции русской литературно-философской мысли XIX—XX веков в Красном Колесе” А.Солженицына
3.1. Революция в литературно-художественной ретроспективе: от Бесов” Ф.Достоевского к Красному Колесу” А.Солженицына ......... 233
3.2. Общность нравственного императива и проблема войны и мира в романах-эпопеях Война и мир” и Красное Колесо” ........................... 248
3.3. Коэволюция Природы и Человека в творчестве Л.Толстого и А.Солженицына: преемственность традиций и своеобразие художественной онтологии ........................................................................... 257
3.4. Образ России в творчестве Солженицына ..................................... 264
3.5. Любовь как категория счастья в романе-эпопее Красное Колесо” ......................................................................................... 277

РАЗДЕЛ IV. Красное Колесо” А.Солженицына в контексте христоцентричной модели бытия
4.1. Истоки христоцентризма в художественной структуре романа-эпопеи ................................................................................................ 300
4.2. Принципы антиномии и аритмологии в архитектонике Красного Колеса” ........................................................................................ 321

ВЫВОДЫ. Художественный феномен рубежа тысячелетий — историко-исследовательский роман-эпопея Красное Колесо” .......................................... 338

Список использованных источников........................................................................................... 358

Введение ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В диссертации впервые исследуется крупнейшее произведение рубежа тысячелетий десятитомная эпопея лауреата Нобелевской премии Александра Исаевича Солженицына Красное Колесо”. Раскрывается сверхзадача (метазадача) эпопеи формирование нравственно-этического императива человеческого сообщества ХХІ века. Определяются генотипические и фенотипические черты новой жанровой разновидности историко-исследовательского романа-эпопеи, как носителя и субстрата имманентного эволюционного литературного процесса последней четверти ХХ века.
Актуальность темы
Актуальное концептуальное значение исследования творчества А.Солженицына заключается в том, что его произведения первыми открыли истину о жестоких реалиях нашего ХХ века, показали, что революционные катаклизмы, неконтролируемая моновласть губительны для любого народа и государства, которые формируют гуманистическую концепцию своего дальнейшего развития. И этим произведения А.Солженицына, и в частности роман-эпопея Красное Колесо”, выполняют огромную познавательно-гуманистическую роль, содействуя развитию духовной личности, способной противостоять тоталитаризму в любой форме.
Художественное пространство Красного Колеса” проникнуто убеждением, что именно культура и литература являются основными стержнями духовной эволюции человечества в наступающей эпохе.
Следует заметить, что в Украине проблемы изучения творчества А.И.Солженицына пока не нашли должного отражения в литературоведческих, лингвострановедческих, историко-филологических исследованиях: нет ни монографий, ни учебных пособий, ни методических рекомендаций. Хотя творчество А.И.Солженицына, лауреата Нобелевской премии, входит в программы средних школ Украины (раздел Мировая литература”) и изучается на филологических, журналистских, исторических факультетах университетов и пединститутов. Отсюда возникает настоятельная необходимость исследования всего творчества Солженицына, и в частности, главного и уникального труда его жизни романа-эпопеи Красное Колесо”. В наше время в условиях общей гуманизации общества и осознания необходимости разностороннего сотрудничества с другими странами все более значительное место отводится культуре и литературе, как началам объединяющим, как средству межкультурной коммуникации. Поэтому, именно сейчас первостепенное значение приобретают общечеловеческие ценности, те универсалии культуры, которые принадлежат всему человеческому сообществу, независимо от места их происхождения. К таким облигаторным ценностям современной мировой литературы принадлежат и произведения А.И.Солженицына.
Произведение А.И.Солженицына Красное Колесо” раскрывает истоки формирования метаисторических процессов, происходящих в общности славянских народов, помогает глубже осознать многогранные и многоаспектные проблемы их духовного возрождения, стремления к новой нравственной парадигме бытия в третьем тысячелетии.
Основная цель исследования: литературоведческий анализ генотипических и фенотипических структур уникального художественного феномена историко-исследовательского романа-эпопеи Красное Колесо” в контексте развития русской литературно-философской мысли ХХ века; раскрытие эстетико-онтологического потенциала исследуемого произведения, его роли и места в литературном процессе.
В соответствии с поставленной целью определены следующие задачи исследования, вынесенные на защиту.
Проанализировать и установить своеобразие архитонической системы романа-эпопеи Красное колесо”.
Комплексно раскрыть эстетико-онтологический потенциал художественного феномена романа-эпопеи А.И.Солженицына Красное Колесо”.
Раскрыть и проанализировать проблемы нравственно-философского императива в исследуемом произведении.
Разработать общую методико-методологическую структуру литературоведческого анализа романа-эпопеи Красное Колесо”.
Рассмотреть типы авторского повествования и роль автора-повествователя и автора-исследователя в структуре историко-исследовательского романа-эпопеи Красное Колесо”, как конструктивного фактора”.
Исследовать специфику художественного решения проблемы времени и хронотона в романе-эпопее Красное Колесо”.
Исследовать сложившуюся художественно-образную структуру стержневых персонажей и персонажей-спутников анализируемого произведения.
Проследить особенности художественной экстраполяции русской литературно-философской мысли начала ХХ века в произведении А.Солженицына Красное Колесо”.
Рассмотреть общие закономерности художественно-исторической адекватности нравственно-философской проблематики в творчестве Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского, А.И.Солженицына.
Осветить нравственно-духовные аспекты проблемы коэволюции Человека и Природы в творчестве А.И.Солженицына.
Проанализировать особенности восприятия А.И.Солженицыным исторического процесса как метафизической реальности.
Провести художественный анализ социально-политического феномена революции: от Бесов” Ф.М.Достоевского к Красному Колесу” А.И.Солженицына.
Раскрыть и проанализировать использование энергемы художественного слова для характеристики персонажей романа-эпопеи Красное Колесо”.
Рассмотреть развитие теории социальных мифов Н.Ф.Лосева и Курта Хюбнера в художественно-образной структуре Красного Колеса”: особенности десакрализации и демифологизации.
Исследовать проблемы функционирования и рецепции анализируемого произведения.
Методологической основой диссертационного исследования являются основополагающие труды по теории и истории художественного творчества (А.Ф.Лосев, Д.С.Лихачев, В.Жирмунский, М.М.Бахтин, А.В.Чичерин, Ю.М.Лотман, Д.В.Затонский), а также концептуальные положения как русской, так и мировой философ­ской мысли ХХ века (В.С.Соловьев, Л.П.Карсавин, Н.О.Лосский, С.Н.Булгаков, Н.А.Бердяев, П.А.Флоренский, С.Л.Франк, Альбер Камю, Мартин Хайдеггер, Курт Хюбнер, Эрих Фромм, Мирче Элиаде, К.Г.Юнг).
Кроме того, исследование опирается на теорию и методологию системного анализа процессов и структур в сопредельных областях научного знания, включая лингвострановедение (В.Г.Костомаров, Е.М.Верещагин, Г.С.Гриневич), историю (В.О.Ключевский. Л.Н.Гумилев, А.Дж.Тойнби, Карл Ясперс), экологию (В.И.Вернадский, Пьер Тейяр де Шарден, С.С.Шварц. Н.Н.Моисеев. В.П.Казначеев, Е.А.Спирин), социологию (В.Алтухов, Ю.Ищенко, А.Лебедев, Ю.Шишков), культурологию (А.А.Пелипенко, И.Г.Яковенко).
Методика диссертационного исследования состоит из комплексного литературоведческого и историко-философского анализа художественных структур романа-эпопеи Красное Колесо” и включает дедуктивный и индуктивный методы познания, историко-сравнительный, историко-функциональный, историко-типологический, социально-философский методы научного исследования.
Научно-теоретическая новизна диссертационного исследования заключается в том, что:
Впервые в мировом литературоведении проведен целостный анализ романа-эпопеи А.И.Солженицына Красное Колесо” в полном объеме IV завершенных узла и ХVІ узлов последующего концентрированного документального изложения.
Впервые определяется метазадача анализируемого произведения- поиски новой модели бытия для человечества ХХІ века, с учетом трагического исторического опыта России.
Впервые роман-эпопея Красное Колесо” рассматривается в контексте развития русской литературно-философской мысли ХХ века.
Впервые раскрывается морфологическая сущность Красного Колеса” как явления художественного синкретизма, как новый синтетический вид романа историко-исследовательский роман-эпопея, открывающий путь к тому закономерному художественному синтезу, к которому стремится прогрессивная часть современной мировой литературы.
Впервые произведение Красное Колесо” рассматривается в русле методологических основ мировоззрения русской философской мысли начала ХХ века.
Впервые проводится литературоведческий анализ социально-политического и нравственного феномена революции: от Бесов” Ф.Достоевского до Красного Колеса” А.Солженицына.
Теоретическое значение исследования заключается в развитии теории и практики литературоведческого анализа: идентифицируется и терминологизируется специфический литературный феномен новый, ранее не существовавший тип (вид) исторического романа историко-исследовательский роман-эпопея, синтезирующий в себе признаки научного исторического исследования и художественного произведения, впервые возникший в конце ХХ века, в творчестве А.И.Солженицына; формируется методологическая основа для анализа исследуемого литературного явления.
Практическая ценность исследования состоит в возможности использования результатов диссертации, включая материалы архивных поисков, в научно-исследовательской практике: написании диссертаций, дипломов, создании методических пособий, учебников, рекомендаций, тестов. Диссертационная работа выполнена в русле Рабочих и Типовых программ Киевского государственного лингвистического университета по специальности 6.03.05.02.
Полученные результаты могут быть использованы в лекциях, семинарских занятиях, спецкурсах, факультативах, как в высшей школе, так и в учебном процессе средней школы в курсе Мировая литература”.
Личный вклад соискателя. Диссертационное исследование является персональной работой, а все результаты, перечисленные в разделе Научная новизна”, получены непосредственно диссертантом.
Структура работы. Архитектоника диссертационной работы определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, четырех разделов, заключения, списка использованной литературы.
Основное содержание работы.
В первом разделе предпринята попытка проанализировать особенности мировоззрения и творческого пути А.Солженицына, способствующие созданию неповторимого художественного феномена-эпопеи Красное Колесо”. А также рассмотрены история создания, своеобразие архитектоники и нравственно-философского императива анализируемого произведения, охватывающего почти десятилетнее историческое действо с 1914 по 1922 годы, а в отдельно выделенных ретроспективных главах автор углубляется в ХVІІІ и в ХІХ века, освящая истоки трех русских революций.
Нами определяется роль автора-повествователя как концентрирующего синтетического звена в структуре произведения и характер взаимодействия хронотопов Красного Колеса”.
На наш взгляд образ автора-повествователя формирует нравственно-этические идеалы всего произведения. Мы также отмечаем, что хронотоп в Красном Колесе” совершенно иной, чем в литературе ХІХ начала ХХ веков, более сжатый, спрессованный и динамичный, при этом хронотоп автора-повествователя пронизывает всю систему хронотопов эпопеи, являясь доминантным. Особенно четко это проявляется в главах о войне, где сверхзадача автора-повествователя состояла в совмещении анализа психологического с военно-историческим, социальным, отражающим народное самосознание. Аналитичность изображения характеров во времени и в конкретно-исторических обстоятельствах, широта видения и миропонимания, стремление запечатлеть цельность и полноту бытия, естественно вводили А.И.Солженицына в сферу истории, обращение к ней приобретает характер художественной необходимости. Художественный историзм, присущий творческому мышлению писателя, становится важнейшим фактором всей поэтической системы в новой жанровой разновидности документально-исторической эпопее Красное Колесо”. Писатель сумел выявить богатейшие возможности синтезирования художественной прозы с документальной историей, сохраняя при этом объективный взгляд автора, которому известен финал истории.
Во втором разделе проведено исследование идейно-художественной эволюции образа В.И.Ульянова-Ленина в русской и зарубежной литературе ХХ века. По мнению А.И.Солженицына, Ленин является центральной фигурой в истории русской революции, которая стала главным действующим лицом в структуре развернутого многопланового повествования Красное Колесо”.
На примере творчества поэтов и писателей ряда стран (М.Горький, В.Маяковский, М.Шагинян, То Хыу, Барик Шафии, Достогир Панджери и др.) мы объективно стремились показать как социально-исторический миф о Ленине, легендарном освободителе угнетенных народов, был создан, внедрен и закреплен в сознании общества. Литературная лениниана стала глобальной фетишизацией одной идеи, мифологизацией личности одного человека. В этом разделе рассмотрена и уникальная теория А.Ф.Лосева, раскрывающая и объясняющая систему возникновения в обществе социально-исторических и политических мифов, дана констатация того факта, что социально-исторические и политические мифы продолжают жить и сейчас на пороге ХХІ века, пронизывая все формы человеческого существования и вызывая активный интерес исследователей (К.Хюбнер, К.Керени, М.Элиаде, Р.Барт и др.)
Мы солидарны с мнением ученых о том, что политические псевдомифы создаются сознательно и целенаправленно. Поэтому так важно, что А.И.Солженицын впервые в русской литературе демифологизировал и десакрализировал образ Ленина, определил его трагическую сущность в истории России.
Именно во второй главе мы рассматриваем историю русской революции в интерпретации автора Красного Колеса”, которая анализируется им в романе-эпопее на протяжении четырех томов и 656 глав Узла ІІІ Марта Семнадцатого”. Это и позволяет нам назвать ІІІ Узел центральным стержнем всей эпопеи. Мы констатируем, что задачи, поставленные Солженицыным, продиктовали форму и содержание вершинного ІІІ Узла повествования.
Если Узел І Август Четырнадцатого” и Узел ІІ Октябрь Шестнадцатого” произведения, являющиеся историческими романами в классическом и традиционном понимании жанра, то в Узлах ІІІ и IV в органическом синтезе соединились и блестящие образцы художественной прозы, и элементы научного исторического исследования, и строгая отточенная публицистичность, и глубокая философско-этическая насыщенность. Такое самобытное произведение, в котором в сложной синтетической гармонии сочеталась художественная образность с глубоким историческим исследованием, в мировой литературе появилось впервые. Для глубокого художественно-социального анализа уникальных исторических событий Солженицыну понадобился совершенно новый жанровый сплав, рождение которого и произошло на наших глазах историко-исследовательский роман-эпопея.
В третьем разделе исследуются особенности художественной экстраполяции русской литературно-философской мысли ХІХ ХХ веков в романе-эпопее Красное Колесо”. Центрирующей идеей данного раздела является рассмотрение поисков общечеловеческого нравственно-этического императива в пространстве русской культуры в творчестве Ф.Достоевского, Л.Толстого, М.Горького, и в частности, в Красном Колесе” А.Солженицына.
В этих исканиях героям произведений Достоевского, Толстого, Солженицына близки понимание сложности взаимодействия Человека и Космоса, Личности и Бытия, нравственного кенозиса, актуальности проблемы мирового зла в его человеческих репрезентациях.
В данном разделе поставленные проблемы исследуются по двум направлениям. С одной стороны дается анализ социально-психологического механизма революции в литературно-художественной ретроспективе: от Бесов” Достоевского к Красному Колесу” Солженицына.
С другой стороны проведен сопоставительно-типологический анализ особенностей коэволюции Природы и Человека в творчестве Л.Толстого и А.Солженицына, показана преемственность традиций и своеобразие художественной онтологии.
Ключевыми на наш взгляд являются следующие выводы: взаимопроникновение (коэволюция) Человека и Природы в творчестве Л.Толстого и А.Солженицына проникнуто стремлением к обновлению жизни и сознанием ее непрерывности, и носит в творчестве этих писателей гуманистический общепланетарный характер.
Проблема поисков критериев взаимодействия Природы и Человека становится все более актуальной именно сейчас, когда угрожающе доминирует не нравственно-экологический, а материально-прагматический аспект этих критериев.
В четвертом, заключительном разделе диссертации, рассмотрены истоки христоцентризма в художественной структуре романа-эпопеи Красное Колесо”. Объектом нашего внимания становится христоцентричный, художественный и философский типы мышления, так как именно христианство дало принципиально новый поворот в осмыслении человека и его места в миро­здании.
Мы особо подчеркиваем, что принятие Киевской Русью христианства давало возможность формирования новой концепции человека, ибо христианство воспринимает личность как своеобразную святыню, которая представляет не только тварное, но и божественное начало, и является связующим звеном между Абсолютом (Создателем) и миром, осуществляется тем самым единство бытия космического и феноменального. Эти философско-антропологические представления в Киевской Руси периода раннего христианства наиболее ярко проявились в творчестве Киевского митрополита Илариона (Слово о законе и благодати”, Молитва”), Кирилла Туровского (Слово о расслабленном”)
В дальнейшем антропоцентризм и кордоцентризм раннего периода киеворусской литературы и философии получил расширенную трактовку в творчестве Г.Сковороды и П.Юркевича.
Чрезвычайно важным на наш взгляд является то, что в литературу Киевской Руси вместе с христианством пришло новое художественное видение мира, а история получила новый мировоззренческий смысл и несла спасение человечеству.
Это духовно-нравственное просветленное христоцентрическое видение мира прозвучит потом на протяжении веков не только в творчестве Григория Сковороды, Памфила Юркевича, но и воплотится в целостной системе философии всеединства” у Владимира Соловьева, в философских системах Сергея Булгакова, Николая Лосского, Павла Флоренского и др. Эти философы оказали огромное воздействие на творчество выдающихся восточнославянских писателей ХІХ ХХ веков, в том числе и на русских. Среди писателей, испытавших влияние религиозно-философского возрождения начала ХХ века стоят имена Льва Толстого, Федора Достоевского, Александра Солженицына.
В этом разделе дано содержательное насыщение концептуальной модели возникновения, движения и особенностей христоцентричного типа мышления в религиозно-философской и художественной сферах, делается принципиальный вывод о том, что христоцентричная модель видения мира уходит своими корнями в самую сердцевину человеческой цивилизации и призывает к овладению высоким духовным знаниям. Это знание утверждает понимание добра как абсолютной ценности” (В.Соловьев), фокусирует внимание на вечной проблеме человека и социума, на их соотнесенности с мировым целым (Абсолютом), на активности человека в богочеловеческом процессе. Творчество анализируемых писателей (Иларион, Кирилл Туровский, Сковорода, Юркевич, В.Соловьев, Л.Толстой, Ф.Достоевский, Солженицын) включает в себя и высокий пафос утверждения нового сознания, и раскрытия метаисторического смысла крещения Киевской Руси, и объединяет их одна сверхзадача преображение мира, достижение им духовного совершенства, сохранение социума и универсума.
В заключении проанализированы разноаспектные мнения исследователей (Ю.Андреева, М.Бахтина, Б.Грифцова, Л.Ершова, Д.Затонского, В.Соболенко, А.Хватова, А.Чичерина и др.) об особенностях возникновения, становления и специфике жанра романа-эпопеи на протяжении ХІХ—ХХ веков.
Особое внимание уделяется сравнительно-типологическому анализу и ожесточенной дискуссии, развернувшейся вокруг двух романов-эпопей, появившихся в конце ХІХ и в конце ХХ веков Войне и миру” Л.Толстого и Красному Колесу” А.Солженицына (Н.Киреев, А.Скабичевский, М.Рубинштейн, Ю.Кублановский, Ж.Нива, М.Назаров, Н.Струве. Р.Темпест, Д.Штурман, В.Юдин и др.).
В заключении также отмечается, что в рамках диссертационного исследования устанавливаются причины и обстоятельства возникновения нового жанрового образования. Уникальность жизненного пути А.И.Солженицына, особенности его историософской концепции, а также сверхзадача писателя утверждение новых нравственных императивов и новой модели бытия и для России и для всего человечества, с учетом трагического исторического опыта России, способствовали формированию и созданию художественного феномена Красного Колеса”, жанр которого мы определяем как историко-исследовательский роман-эпопею.
Основной теоретической посылкой, принятой в качестве базиса всей совокупности исследований, приведенной в настоящей диссертационной работе, является утверждение возможности и закономерности появления новых жанровых образований на рубеже тысячелетий.
Принципиальным выводом, сделанным из всего вышеизложенного, является тезис о том, что поэтическая система Красного Колеса” свободная, много­субъектная, со своеобразными генотипическими и фенотипическими художественными структурами открывает путь к многогранному художественному синтезу, к которому движется современная мировая литература.
Апробация результатов диссертации и публикации

Выполненная диссертационная работа является итогом многолетней целенаправленной научной и преподавательской деятельности автора в качестве доцента кафедры методики и практики славянских языков Киевского государственного лингвистического университета. Результаты и основные положения диссертационной работы апробированы на VI и VII Международных Конгрессах преподавателей русского языка и литературы (МАПРЯЛ), на Международной конференции ЮНЕСКО Лингвапакс-VIII”, на международных конференциях Киевского национального университета им. Тараса Шевченко (1990-2000 гг.), на республиканских и вузовских конференциях. Концептуальные положения диссертации изложены в 22 статьях (без соавторов) и персональной монографии Художественный космос романа-эпопеи А.И. Солженицына Красное Колесо”.

Список літератури

ВЫВОДЫ. ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ФЕНОМЕН РУБЕЖА ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ — ИСТОРИКО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ РОМАН-ЭПОПЕЯ КРАСНОЕ КОЛЕСО”

Историческая эпопея — так автор определил жанр своего произведения. И в его творении действительно присутствуют все необходимые признаки эпопеи, единодушно признаваемые исследователями, разрабатывающими современную теорию романа-эпопеи: а) эпопея — это произведение, повествующее о жизни народа в переломные моменты истории; б) в эпопее частная жизнь личности теснейшим образом связана с историей нации; в) цель эпопеи — показать судьбу целого народа, воссоздать его прошлое и настоящее, заглянуть в будущее; г) для эпопеи характерно народно-героическое начало; д) эпопея — произведение, в котором исторические катаклизмы возникают в результате целенаправленных действий определенной части социума; е) для эпопеи характерно воссоздание эпической модели мира.
Роман-эпопея в настоящее время, как отмечают исследователи, самый молодой жанр, — ему всего более ста лет, и появился он в России — в творчестве Льва Толстого. В получивших общее признание трудах А.Чичерина, М.Бахтина, В.Пискунова, Д.Затонского, Л.Ершова, В.Кожинова, В.Днепрова, В.Соболенко и других авторов, разрабатывающих основные положения современной теории романа-эпопеи, отмечается, что термин роман-эпопея” не наградной лист, а теоретическое понятие, которым определяется один из равноправных и равноинтересных типов романа о глобальных событиях в истории человеческого сообщества.
Мы не будем даже в частичном объеме воспроизводить все разнообразие мнений исследователей (это бы заняло многие страницы), лишь отметим, что только Война и мир” Л.Толстого и Тихий Дон” М.Шолохова безоговорочно все литературоведы относят к жанру эпопеи. В отношении других произведений мнения резко расходятся.
А.Чичерин считает романами-эпопеями (мы касаемся только восточнославянских литератур) Войну и мир” Л.Толстого, Тихий Дон” М.Шолохова, Жизнь Клима Самгина” М.Горького, Хождение по мукам” А.Толстого, Молодую гвардию” А.Фадеева, Знаменосцы” О.Гончара [267].
Ю.Андреев еще более расширяет круг романов-эпопей, дополняя его романом А.Фадеева Последний из Удэге” [268]. А Л.Ершов в книге Русский советский роман” убедительно доказывает, что принципам художественного обобщения истории, которые открыл Л. Толстой в Войне и мире”, полностью соответствует только Тихий Дон” М.Шолохова, и поэтому только это произведение и есть роман-эпопея [269].
В 80-90-е годы ХХ века термин роман-эпопея начинает постепенно исчезать из литературоведения. Ни Русский лес” Л.Леонова, ни трилогия К.Симонова Живые и мертвые”, ни дилогия В.Гроссмана Жизнь и судьба” и др. так и не были окончательно определены как роман-эпопея. Ряд критиков резко выступил против псевдоэпопей” [270, 170-201]. Неясность перспективы — какой же роман можно поставить вровень с эпопеями Л.Толстого, М.Шолохова, — так можно охарактеризовать сложившуюся ситуацию.
Нам близка позиция Л.Якименко, причисляющего к жанру эпопеи только Войну и мир” Л. Толстого, Тихий Дон” М.Шолохова, Жизнь Клима Самгина” М.Горького, Хождение по мукам” А.Толстого [271, 138-144]. На наш взгляд, такой отбор более соответствует жанровой форме эпопеи, если подходить к этому определению с научно-теоретической точки зрения. Мы также считаем, что рядом с произведениями Толстого и Шолохова вполне закономерно должна занять достойное место эпопея А.Солженицына Красное Колесо”.
Автор назвал свое произведение историческая эпопея, видимо, учитывая, что эпопея один из видов романа. И действительно, в Красном Колесе” присутствуют вполне определенные художественные элементы, характеризующие его и как роман и как эпопею.
К романным признакам Красного Колеса” мы можем отнести: полнокровное, объемное развитие сюжета, в котором есть развернутая экспозиция, завязка, развитие действия, кульминация, развязка, открытый, направленный в будущее, финал, общий и для всего повествования и для каждой отдельной сюжетной линии, интенсивное взаимодействие сюжета с характерами героев и полноценное развитие этих характеров. К эпопейным признакам Красного Колеса” мы прежде всего относим: освещение событий большого исторического масштаба, раскрытие исторического процесса, переломного для судьбы всего народа, широчайший аналитический охват российской действительности на всех социальных уровнях и, вследствие этого, большое число действующих лиц как вымышленных, так и исторических, сложная разветвленная композиция. И, как результат вышеизложенного, — стремление автора эпопеи к обобщениям национально-исторического и мирового значения.
Естественно, что в своих оценках произведений эпопейного плана, появившихся после Войны и мира”, литературоведы опираются на опыт Л.Толстого, ибо жанр романа-эпопеи уже после него получил дальнейшее развитие в творчестве русских и зарубежных писателей. По точному выражению А.В.Чичерина, в смысле художественного совершенства в этом жанре... ”Война и мир” остается в значительной мере мерилом истинного искусства” [267, 21].
Именно этим объясняется наша попытка сопоставить две эпопеи — Войну и мир” Л.Толстого и Красное Колесо” А.Солженицына, появившиеся в России с разрывом почти в столетие. Уже стало традиционным каждое вновь созданное эпическое произведение соизмерять с великим творением Л.Толстого. Но, конечно, все многообразие и сложность проблем переустройства мира, исследуемого литературой в дальнейшем, не могло (да и не должно) уложиться в форму, впервые отлитую в Войне и мире”, несмотря на все совершенство этого произведения, отмеченное уже современниками писателя: Если бы Господь Бог захотел написать роман, он не мог бы этого сделать, не взяв за образец Войну и мир” [272, (75, 224)].
Однако, как известно, сам Толстой отказывался определить жанр своего творения и возражал, когда его называли романом, считая, что Войну и мир” можно назвать просто книгой — как Библию. В статье Несколько слов по поводу книги Война и мир” Л.Толстой пишет: Это не роман, еще менее поэма, еще менее историческая хроника. Война и мир” есть то, что хотел и мог выразить автор в той форме, в которой оно выразилось...История русской литературы со времени Пушкина не только представляет много примеров такого отступления от европейской формы, но и не дает даже ни единого примера противного” [186 (16, 7)].
Современная Л.Толстому литературная критика и коллеги по перу терялись в догадках, стараясь определить жанр Войны и мира”, едва первые главы появились в Русском вестнике”. Высказывались весьма противоречивые и дискуссионные мнения. П.Анненков считал Войну и мир” просто романом, а все отступления от классической романной формы и чрезмерный интерес к истории, на его взгляд, были изъяном в художественности произведения [273, 253].
Н.Страхов писал, что это ...не роман вообще, не исторический роман, даже не историческая хроника, — это хроника семейная... это быль, и быль семейная” [274, 280] .
И только в 1875 году И.Тургенев определил Войну и мир” как произведение соединяющее в себе эпопею, исторический роман и очерк нравов” [275, (15, 107)]. А Н.Лесков добавил, что Война и мир” это наилучший русский исторический роман”, имеющий все необходимые качества для истинного эпоса” [276, 851] .
Впервые Войну и мир” назвал синтезом поэзии, истории и философии” профессор Н.Киреев [277]. Однако в адрес Толстого-мыслителя довольно долгое время высказывалось немало несправедливых упреков. Уже в 1903 году А.Скабичевский писал: Непривычка к философскому мышлению ведет к тому, что гр. Толстой не может удержаться в строго научных и реальных пределах” [278, 165]. И только позднее М.Рубинштейн и П.Сакулин признают, что в Войне и мире” читатели встречаются со строго продуманной и развитой философией истории в рамках романной формы [279; 280]. Даже краткая история полемики вокруг Войны и мира” в Х1Х веке показывает, что современники Л.Толстого восприняли Войну и мир” как произведение сложного жанра, который затруднительно определить одним словом. Признаки романа и эпопеи слились в толстовском творении воедино, образуя синтез [281].
В наше время, в ХХ веке, монография А.Чичерина Возникновение романа-эпопеи” начала научно обоснованный диалог о сущности романа-эпопеи, относя к этому жанру прежде всего Войну и мир” и отмечая, что эпическое повествование нового времени появилось именно в России. По этой же проблеме спустя год вышла книга А. Сабурова Война и мир” Л.Н.Толстого. Проблематика и поэтика”, в которой детально проанализирована романная и эпическая структура великого произведения. К канонической эпике относят Войну и мир” и авторы обобщающих исследовательских работ по теории романа — А.Чичерин, Б.Грифцов, Д.Затонский, В.Кожинов [267; 282; 283; 284], и авторы работ, посвященных анализу самого романа-эпопеи Война и мир”, — А.Сабуров, И. Чуприна, Л.Опульская, П.Громов [285; 286; 287; 288]. Подобная тенденция прослеживается и в сопоставительных монографиях В.Соболенко, А.Хватова, В.Пискунова, Л.Ершова, Ю.Андреева и др. [289; 290; 291; 269; 268].
Мы освещаем полемику вокруг Войны и мира” довольно подробно, так как история повторяется: почти через столетие вокруг романа-эпопеи А.И.Солженицына Красное Колесо” развернется такая же ожесточенная дискуссия. Не будем уделять внимание явно антагонистической критике. Но приведем патетическое высказывание М.Розановой: На наших глазах погиб один величайший писатель, на наших глазах погиб Солженицын. ...Можно ли представить себе, что Один день Ивана Денисовича” и Октябрь Шестнадцатого” написал один и тот же человек, что водила пером по бумаге одна и та же рука?” [292]. Более детально обзор подобной критики представлен в изданиях Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси” (М.: Столица, 1991), Страницы русской и зарубежной печати” (Мюнхен; Москва. — 1988).
Остановимся на серьезных попытках объяснить жанр Красного Колеса”. Н.Струве считает его многогранным произведением, над рождением которого склоняются, по крайней мере, три музы: Клио (история), Мельпомена (трагедия) и Каллиопа (эпическая поэзия)”. На его взгляд, Солженицын создал новую, доселе не существовавшую разновидность исторического романа” [13, 391]. Об особенностях А.Солженицына как романиста и хроникера” пишет Ю.Кублановский [214, 401]. Историческим сверхроманом”, в котором нет главного героя, кроме самой истории [293], называет эпопею Солженицына М.Назаров. Ярко и эмоционально идею связи времен выразил историко-философский роман-исследование А.Солженицына Красное Колесо”, — такое определение жанровой структуры многотомного повествования Солженицына дает в своей статье Анатомия революции” В.Юдин [294, 132].
Что это такое — роман? Документализм? Исследование? Сцены? Хроника?” — вопрошает С.Залыгин. И отвечает: И то, и другое, и третье — симбиоз, по нашим нынешним понятиям жанра — внежанровая литература, которая еще не скоро обретет соответствующее обозначение” [295] .
К мнению Залыгина близка позиция израильской исследовательницы творчества Солженицына Д. Штурман: Для того синтеза, сплава техник, приемов, способов использования разнородных источников, который совершен Солженицыным в Красном Колесе”, нет еще, мне кажется, достаточно емкого и лаконичного названия... Со временем литературоведы уточнят определение жанра. Может быть, это произойдет тогда, когда Солженицын окажется в своей новизне не так одинок, когда появятся у него продолжатели сопоставимой мощи” [296, 148].
Мы не думаем, что стоит согласиться с Д. Штурман, ведь десятитомная эпопея завершена и стала литературным фактом конца ХХ века, следовательно, заслуживает своей жанровой классификации. И сколько придется ждать коллегу по перу, сопоставимого по творческой мощи с А.И.Солженицыным? Ведь уникальность Красного Колеса” определяется в первую очередь уникальностью судьбы и личности самого автора. К тому же в мировом литературоведении Солженицын воспринимается как писатель, который создает жанры, ранее не существовавшие, — как конструктор жанров” [297, 189], как автор произведения идущего против течения (в глубоком смысле слова), которое расшатывает старинную культуру, произведения, которое хочет понять и хочет простить” [9, 251] .
Поэтому мы считаем закономерным стремление литературоведов определить жанровую структуру этого сложного, синкретического повествования. Обратимся к предлагаемой жанровой терминологии. На наш взгляд, такие терминологические определения, как: философско-исторический роман, роман-исследование, исторический сверхроман, историческая хроника, существенно приуменьшают действительный масштаб Красного Колеса”, тем более, что сам автор назвал его эпопеей.
Историко-философская проблематика безусловно необходимый и важный компонент художественного исторического произведения, но лишь компонент. А в Красном Колесе” показаны и социальные, и нравственные, и политико-экономические, и национальные основы жизни России, совершен универсальный охват многих проблем страны в роковые для нее моменты. Историко-философские проблемы в Красном Колесе”, несмотря на их объем, закономерность и необходимость, не несут такой важной, специфической нагрузки, чтобы определить своеобразие жанра, как например, в действительно философских романах В.Одоевского, А.Герцена, В.Соловьева.
Повествованье в отмеренных сроках” (по авторской терминологии) создавалось не только с целью отображения исторических катаклизмов, — тогда бы это была историческая хроника. Солженицын написал книгу о жизни России периода Первой мировой войны и революций на достоверном историческом материале, и его сверхзадачей было утверждение нравственных императивов и новой модели бытия и для России и для всего человечества с учетом трагического исторического опыта России. Соответственно целям и задачам писателя формировалась и новая разновидность жанра — историко-исследовательский роман-эпопея, а не внежанровая литература”, как полагает С.Залыгин.
Мощное, объемное, масштабное, очень самобытное по форме и содержанию, Красное Колесо” пока еще не нашло полной и достойной оценки в критике 80 — 90-х годов ХХ века.
Одна из причин этого явления, на наш взгляд, — в необычайном художественном новаторстве произведения и в особой мировоззренческой позиции его создателя, который в своем творчестве тесно соприкоснулся с высшими духовными обретениями и устремлениями христианского порядка.
И здесь уместно вспомнить слова А.Чичерина, рассматривающего жанр романа-эпопеи как естественное, оптимальное завершение ряда прозаических жанров. По мнению ученого, жанр романа-эпопеи вмещает в себя энциклопедию типов того или другого времени”, является философией современной жизни, философией истории в конкретной повествовательной форме и требует от писателя особенной полноты и точности знаний, глубокого понимания истории, большой ясности мысли” [267, 17-18]. И Чичерин заключает: Автор романа-эпопеи — не просто романист. Он в то же время — историк, философ, доктор социальных наук”, а роман-эпопея напоминает старый дуб — он глубоко входит корнями своими в землю, высоко подымается над землей и широко раскидывает свои ветви” [267, 360-361].
А.Солженицын — один из тех немногих наших современников, кто в конце ХХ века смог дать всеохватывающую характеристику духовного, политического, национального кризисов, которые несут человечеству тоталитарные режимы. Все его творчество, и в частности, Красное Колесо”, направлено на утверждение традиционных гуманистических ценностей с учетом сурового опыта революций и тоталитарных режимов. И этот опыт имеет глобальное, всечеловеческое значение. По мнению многих исследователей, Россия сегодня находится на одном из самых крутых поворотов своей истории. Творческой личностью, способной призвать соотечественников к осознанию и пониманию того, что произошло с Россией, призвать к примирению, в настоящее время в русской литературе является именно Александр Солженицын. Ему присуще понимание того, что классовая ненависть не должна и не может быть вечной, что революционные катаклизмы губительны не только для России, но и для любой другой страны. Уходят в небытие отцы народов” и архитекторы перестроек”, а Родина, Отчизна — в радости и в горе, в величии и в унижении, в мирное время и в военную годину — остается все та же.
Принципиально важная социально-философская линия, проводимая А.Солженицыным в романе Красное Колесо” и являющаяся связующим звеном со всей исторической ретроспективой русской культуры, — это отражение глубинной соборной сущности народа, в центре которой находится внутренняя жизнь человека. Всей структурой этого произведения подчеркивается, что особенностью русского восприятия мира, его мироощущения, является духовная предопределенность к неречевым истинам подлинного соборного действия.
Призывая человечество к новой нравственной парадигме бытия, Солженицын прежде всего призывает к мудрости духовной, к победе нравственности и добра внутри человека, в человеческом сердце, чтобы добро и любовь как самоотдача шли в мир. Только так можно обрести ощущение смысла собственной жизни и сопричастности с жизнью всего человечества. В самоотдаче заключается принцип культуры и литературы в частности. Цивилизация ХХ века, выросшая в определенной степени на идеалах Просвещения: hic et nunc — сейчас и здесь, характеризовалась разрывом человека с трансцендентным Абсолютом, с надеждой на то, что человек обладает бессмертной душой. Сегодня мы видим стремление человечества решить сложные проблемы единения метафизического и реального бытия, вернуться к одухотворенному пониманию мироздания.
Уникальность жизненного пути писателя, особенности его историософской концепции способствовали формированию и созданию художественного феномена Красного Колеса”, жанр которого мы определяем как историко-исследовательский роман-эпопею.
Рассматривая Красное Колесо” с позиций художественного опыта конца ХХ века, можно утверждать, что поэтическая система Солженицына — свободная, многосубъектная, многоэлементная, — открывает путь к многогранному художественному синтезу, к которому движется современная мировая литература.
Амбивалентность солженицынской прозы — мировоззренческая, стилевая, смысловая, сюжетно-композиционная, жанровая — это следствие ее маргинальности”, культурно-художественной и документальной пограничности, своеобразного художественного синкретизма.
Идейно-тематическое содержание историко-исследовательского романа-эпопеи Красное Колесо” отражено в сложной словесно-образной структуре. Писатель отбирает и комбинирует речевые средства в соответствии с метазамыслом эпопеи дать развёрнутое повествование о русской революции, и с учётом трагического исторического опыта России, сформулировать нравственно-этический императив человеческого сообщества XXI века.
Язык всех произведений А. Солженицына, в том числе и Красного Колеса” трудно не узнать. Он характеризуется особой лексикой, синтаксисом, интонацией, склонностью к аналитической манере письма. Язык романа-эпопеи Красное Колесо” несет отпечаток личности своего создателя, его уникальной биографии, и мы с полным правом считаем Солженицына художником, создавшим на рубеже веков свой неповторимый особый стиль.
На наш взгляд, Солженицын смотрит на язык как на средство выражения, включающее в себя кроме общенародной лексики разнообразные территориальные диалекты, фольклорные и профессиональные элементы, придающие повествованию особый эмоционально-экспрессивный колорит.
Все профессиональные и территориальные диалектизмы в Красном Колесе”, с одной стороны художественно оправданы, с другой стороны не теряют своей самостоятельности и оригинальности, и постоянно взаимодействуют с основной лексикой литературного языка. Русский литературный язык представляется Солженицыну как огромный живительный источник, как глобальный культурный космос, который постоянно обновляется и расширяется за счет слов, рожденных в народном сознании и отражающих характерные особенности новой социальной действительности. Для художественной структуры романа эпопеи Красное Колесо” особенно характерно знаменитое солженицынское лексическое расширение” русского литературного языка. Позиция писателя, четко целенаправленная на расширение” семантико-стилистических возможностей русского литературного языка, знаменательна. Его тревожит сокращение активного словарного запаса современного языка и рост иностранных заимствований, в основном английских, чуждых русской речи, западоцентричной цивилизационной ориентации.
Эту проблему писатель пытается разрешить не только в своем художественном творчестве: возрождению лексического богатства современного русского языка посвящен его сорокалетний труд Русский словарь языкового расширения” [298].
В основе этого уникального словаря самая богатая и разнообразная лексика, скрупулезно отобранная писателем по признаку: не из штампов советского времени”, а из коренной струи языка” [298, 3]. В словаре А.И. Солженицына это и лексика из словаря В. И. Даля, и словарный запас многих русских писателей, как прошлого века, так и современных.
Лучший способ обогащения языка, утверждает Солженицын, это восстановление прежде накопленных, а потом утерянных богатств. Так и французы в начале XIX века пришли к этому верному способу: восстанавливать старофранцузские слова, уже утерянные в XIII веке” [298, 3].
Возрождая лексическое богатство русского языка, Солженицын опирается на личное звуковое чутье” [298, 15]. Именно это художественное чутье позволит ему в Красном Колесе” создать глубоко индивидуальный, присущий толь- ко Солженицыну, гибкий и динамичный стиль повествования, несущий в себе фантом духовности. Этот уникальный стиль повествования достаточно детально и нетрадиционно проанализирован в ряде статей [40; 299; 300; 301].
В романе-эпопее Красное Колесо” Солженицын обращается к безграничным богатствам русского языка, максимально используя все его возможности на многоплановом, глубинном, структурно-функциональном уровне: и на уровне универсальных национальных концептов, и на семантическом, морфологическом, стилистическом уровнях.
Таким образом, мы приходим к выводу, что писатель расширил границы искусства художественного слова, синтезируя семантико-стилистические возможности русского языка с индивидуальными концептами и неологизмами. В Красном Колесе” он показал национально-культурную языковую картину мироздания в актуальном времени-пространстве России.
Вся разветвленная образно-сюжетная система Красного Колеса” связана с синтезирующим и структурирующим образом автора-повествователя. Каждый из сюжетов романа-эпопеи Красное Колесо” имеет особый, неповторимый хронотоп, характер взаимоотношений хронотопов — диалогический, в значительной степени благодаря этому Красное Колесо” достигло своей художественной завершенности.
Образ автора-повествователя как вездесущего свидетеля всего, что происходит, соединяет хронотопический мир художественного произведения и хронотопический мир читателей, создавая взаимообратные, опоясывающие токи между автором-повествователем и читателем, которые способствуют особой читательской телеологии.
В ХХ веке, сотрясаемом мировыми войнами, революциями, приводящими в движение миллионы людей, действительность, социальная практика мощно раздвигает пределы художественной литературы.
Солженицын ввел в сферу художественного факторы внелитературного ряда (множество исторических персонажей, газетные монтажи, главы-киноэкраны, Календарь революции как соединительную нить Узлов и т.п.) и сумел создать новую разновидность исторического романа-эпопеи с уникальными генотипическими и фенотипическими художественными структурами.
Следует отметить, что роман как свободная форма” [302 (8, 242)] был осознан в эстетике русского реализма в XIX веке В.Белинским, в начале ХХ — Л.Толстым. По мнению Л.Толстого, в историко-литературной перспективе роман является самым подвижным, самым изменчивым, самым неожиданным жанром, в котором есть место и свобода для выражения всего, что только переживает внутри и вне человек...” [186 (30, 359)]. Об этом же в середине ХХ века пишет М.Бахтин: ...роман — единственный, становящийся и еще не готовый жанр”, роман не имеет такого канона, как другие жанры: исторически действенны только отдельные образцы романа, но не жанровый канон как таковой” [303, 447-448]. На наш взгляд, именно эти качества романа, открывающие неограниченные возможности художественного освоения действительности, и привлекли Солженицына при написании романа-эпопеи Красное Колесо”.
В творчестве Солженицына, и в частности, в Красном Колесе”, граница между художественной литературой, политической историей и социальной практикой, — эта граница становится прозрачной и взаимопроникаемой, а в центре повествования оказывается сама история. Роман-эпопея был рожден на грани возможного” — на рубеже искусства и науки, культуры и политики, философии и религии — благодаря страстному желанию автора показать коренные изменения России в начале ХХ века и осмыслить пути ее дальнейшего развития.
Всё выше изложенное дает нам возможность разделить мнение крупнейшего теоретика и историка русской литературы профессора П. А. Николаева, утверждающего, что Солженицын является главной знаковой фигурой конца ХХ века”, что именно в его творчестве произошла сублимация всего духовного и интеллектуального опыта России [304, 121]. Анализируя творчество Солженицына в целом, Николаев подчеркивает такую суперпозицию его творческой индивидуальности, которая резко его отличает от других русских писателей. Это отличие состоит в том, что, по мнению Николаева, все русские писатели XIX века были носителями противоречивого сознания и не вполне понимали, что происходит внутри окружающего их социума. Некоторые, как Лев Толстой, даже любили эти противоречия, культивировали их в себе. И поэтому в течение всего девятнадцатого столетия у писателей вновь и вновь возникала потребность соединить в себе две стороны сознания: конкретное художественное начало с миросозерцанием; все подробности быта, жизни с теоретической доктриной, которая не совпадала со всем этим”. И, отмечает ученый, в ХХ веке Солженицын был одним из первых, кто ликвидировал это противоречие, трагическое и мучительное для всех художников. В его творчестве соединилась логика жизни с конкретным пониманием и объяснением того, что произошло... В середине нашего столетия пришел писатель, который ликвидировал этот опасный разрыв. Его картина мира стала подлинно универсальной, ибо она гармонична своими частями и понятийным обслуживанием этой жизни, и художественным, конкретно чувственным. На наших глазах возник художник, обладающий стратегическим мышлением” [304, 123].
Но Солженицын не только преодолел противоречивость художественного сознания русской литературы девятнадцатого века, но сохранил и развил в своем творчестве то главное, что было извечно присуще классической русской литературе ее исключительную нравственную насыщенность, ее духовную энергию, ее стремление к высшему идеалу, который в русской литературе приобрел статус сакрально- положительного. Чрезвычайно показательно, что высокие нравственные идеалы продолжаются именно в творчестве Солженицына, прошедшего ад Архипелага, именно в России, испытавший все глобальные катаклизмы ХХ века.
Евгений Трубецкой, анализируя природу устремлений человека, прибегает к универсальному математическому сравнению: горизонталь” и вертикаль” человеческих желаний. Горизонталь его мир земной, дольний, вертикаль его мир высший, горний, мир его непреходящих идеалов. И нет границы между этими мирами, ни в жизни, ни в человеческом сердце.
А художник своеобразный посредник человечества между этими двумя мирами, осуществляющий прямой энергетический контакт на высшем духовном уровне. И эта высокая миссия художника особенно значительна в критические моменты для судьбы целой нации.
Вертикаль общечеловеческого идеала в современной русской литературе было суждено восстановить А. Солженицыну. Его появление это знаковое явление, такие люди появляются, чтобы поддержать человечество в роковые для него минуты. Как истинный художник, он конструирует окружающий мир исходя из потенциала собственного духовного мира, даже находясь в эпицентре социально-политических катастроф.
Особенно ярко и всеобъемлюще эти особенности воплотились в десятитомной эпопее Красное Колесо”, которое является уникальным синкретическим сплавом историко-исследовательской эпопеи с трагическим катарсисом и открытой гражданской проповедью.
Феномен этого произведения, как впрочем и других произведений писателя, своеобразен и велик не только в творчестве Солженицына, но и во всей историко-литературной перспективе русской литературы ХХ века.
Это дало повод некоторым критикам утверждать, что эти грандиозные произведения не могли быть созданы одной творческой личностью, что никакого Солженицына вообще не существовало, и его произведения не написаны одним пером”, они носят на себе следы трудов многих лиц разного писательского вкуса и склада, разных интеллектуальных уровней и разных специальностей” [305, 2].
Однако, когда факт создания А.И. Солженицыным своих произведений стал бесспорным, начались поиски исторических ошибок и неточностей, хотя известно стремление писателя к максимальной исторической точности, что отмечено в ряде исследований. Самые характерные отклики мы позволим себе привести, например Н. Струве особо подчеркивает: ни на одной фактической ошибке Солженицына не поймали, сколько не пробовали ловить” [13, 392], а историк Д. Волкогонов констатирует: Огромное значение для понимания феномена Ленина имеют, как бы я их назвал, историко-художественные произведения Солженицына. Великий писатель смог продолжая великую традицию Достоевского, заглянуть в подвалы сознания людей перевернувших Россию” [160 (1, 23)], с ним солидарна израильская исследовательница творчества Солженицына Д. Штурман, отмечающая, что Каждое существенное высказывание Ленина в Цюрихе строго документально. Мне удалось найти для них всех аналоги в переписке и сочинениях Ленина” [306, 114].
Позади остаются и споры об авторстве собственных книг и годы изгнания, а реальный Солженицын стал таким, каким он стал мыслителем и человеком, сумевшим подняться из тьмы Архипелага Гулаг с номерным клеймом на спецодежде до высоты всемирного литературного признания, что отмечается и друзьями и недругами [307-319].
И при этом он не перестал ощущать себя одним из тех, с кем шагал в бесконечных лагерных колоннах, умирал в раковом корпусе, перенес фронтовые лишения и изгнание одним из нас, на чью долю в этом, уже ушедшем ХХ веке выпал действительно суровый жизненный опыт.
Особый склад чувств и мыслей А.Солженицына определяет художественный мир его произведений, уникальную неповторимость его книг — своеобразного духовного и литературного феномена рубежа тысячелетий.
Позади 53 года упорного труда над Красным Колесом”, которым завершена целая эпоха работы писателя в русской литературе. Но финал произведения — открытый. Ряд эпилогов с четко обозначенными датами — это творческая задача и литературное завещание будущему преемнику. Кто продолжит солженицынское повествование в ХХІ веке, — мы еще не знаем. Но этот писатель непременно остановится у памятника Солженицыну со словами признания и благодарности, как в свое время будущий автор Красного Колеса” остановился у памятника Пушкину.
Проблемы, поставленные в Красном Колесе”, находятся в непосредственной связи с внутренним мироощущением писателя, с его пониманием служения Истине, искусству, литературе. Об этом А. Солженицын сказал в возвышенно-трагической Нобелевской лекции, выступая от имени всех тех, кого превратили в лагерную пыль: На эту кафедру, с которой прочитывается Нобелевская лекция, кафедру, представляемую далеко не каждому писателю и только раз в жизни я поднялся не по трем-четырём примощенным ступенькам, но по сотням или даже по тысячам их недоступным, обрывистым, обмёрзлым, из тьмы и холода, где было мне суждено уцелеть, а другие может быть с большим даром, сильнее меня погибли Целая национальная литература осталась там, погребённая не только без гроба, но даже без нижнего белья, голая, с биркой на пальце ноги. Ни на миг не прерывалась русская литература! а со стороны казалась пустынею. Где мог бы расти дружный лес, осталось после всех лесоповалов два-три случайно обойденных дерева.
И мне сегодня, сопровожденному тенями павших, и со склоненной головой пропуская вперед себя на это место других, достойных ранее, мне сегодня как угадать и выразить, что хотели сказать они?” [320, 10].
В своей речи А. И. Солженицын, тем не менее, утверждает бессмертность литературного творчества и убеждение в том, что каждый насто