ПОЭЗИЯ Н.С. ГУМИЛЁВА И ЛИТЕРАТУРА СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА: ТВОРЧЕСКИЕ СВЯЗИ

Короткий опис

ЛУГАНСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ ТАРАСА ШЕВЧЕНКО

На правах рукописи

Верник Ольга Александровна

УДК 821. 161. 1 1.09 +929 Гумилёв

ПОЭЗИЯ Н.С. ГУМИЛЁВА И ЛИТЕРАТУРА СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА:

ТВОРЧЕСКИЕ СВЯЗИ

10.01.02. русская литература

Диссертация на соискание учёной степени
кандидата филологических наук

Научный руководитель
Ильин Сергей Александрович,
кандидат филологических наук, доцент

Луганск 2005

СОДЕРЖАНИЕ

Введение ......................................................................................................... 3

Раздел 1. Творческие связи поэзии Н.С. Гумилёва в освещении критики
Серебряного века и современного литературоведения

1.1. Методология изучения творческих связей ............................................. 8

1.2. Критика Серебряного века
о творческих связях поэзии Н.С. Гумилёва ......................................................................................................................... 22

1.3. Изучение творческих связей поэзии Н.С. Гумилёва
в современном литературоведении ......................................................................................................................... 41

Выводы к разделу 1 ......................................................................................................................... 51

Раздел 2. Поэзия Н.С. Гумилёва и литература Серебряного века:
символизм, акмеизм, футуризм

2.1. Поэзия Н.С. Гумилёва и символизм ......................................................................................................................... 54

2.2. Поэзия Н.С. Гумилёва и акмеизм ......................................................................................................................... 103

2.3. Поэзия Н.С. Гумилёва и футуризм ......................................................................................................................... 141

Выводы к разделу 2......................................................................................................................... 160

Выводы ......................................................................................................................... 164

Список использованных источников ......................................................................................................................... 179

ВВЕДЕНИЕ

Современное литературоведение переосмысливает опыт предшествующего поколения исследователей и приходит к пониманию необходимости более глубокого и детального изучения литературы Серебряного века. Причин тому несколько. Это и противоречивые социальные катаклизмы рубежа столетий, заставляющие более внимательно отнестись к прошлому, и необходимость осознать истоки такого грандиозного явления, как Серебряный век, и настоятельная потребность постичь истинную значимость художественных открытий литературы модернизма. В центре внимания исследователей всякий раз оказывается творчество Н.С. Гумилёва, которое по праву можно назвать одной из вершин поэзии Серебряного века. Усваивая традиции и преодолевая их, поэт шёл к художественным открытиям огромного масштаба. Он пользовался заслуженным авторитетом среди литераторов начала ХХ века.
Литературное творчество Гумилёва получило высокую оценку Ю. Айхенвальда [3], И. Анненского [10, 11], В. Брюсова [3536, 3841], В. Жирмунского [92], Вяч. Иванова [103], С. Маковского [149], О. Мандельштама [154], Н. Оцупа [174], И. Северянина [185186], Б. Эйхенбаума [225226] и др. Современники видели в нём талантливого поэта, драматурга, прозаика, критика, одного из создателей акмеизма, соединившего в творчестве жизненные идеалы и высокие требования к словесному мастерству. В советское время произведения Гумилёва не издавались, в литературоведческих исследованиях на имени поэта было наложено табу, в немногочисленных работах о нём писали исключительно в негативном контексте. Советская идеологическая критика (А. Волков, В. Ермилов, В. Саянов и др.) приписывала Гумилёву враждебность политических взглядов, художественные достижения его произведений сводила к шовинизму и пан-империализму. Сегодня интерес к личности Гумилёва и его творческой деятельности обусловлен изменившимися социальными и культурными обстоятельствами демократизацией общества, возрождением духовности, переоценкой идеалов, возвращением запрещённых или незаслуженно забытых имён Серебряного века и Русского зарубежья.
В современном литературоведении (В. Акимов [4], Л. Аллен [8], Л. Аннинский [13], М. Баскер [23], В. Бронгулеев [34], Н. Богомолов [3032], И. Гарин [61], Ю. Зобнин [100101], А. Карпов [108], О. Клинг [111112], С. Колосова [115], О. Лекманов [132138], А. Павловский [175176], В. Полушин [177178], В. Рутминский [184], С. Слободнюк [188], Р. Тименчик [2, 194197], А. Шелковников [222], В. Шубинский [224], Е. Эткинд [227228] и др.) растёт число исследований о различных проблемах творчества Гумилёва. Вместе с тем становится очевидной разобщённость и разрозненность предлагаемых интерпретаций. Не все стороны творчества поэта освоены достаточно глубоко. Рассмотрение творческих связей поэзии Гумилёва и литературы Серебряного века до сих пор не было предметом подробного научного изучения. Актуальность исследования обусловливается необхдоимостью целостного подхода к названной проблеме, поскольку речь идёт не только о сопоставительном анализе произведений, но и о воссоздании научной картины литературного процесса, об осознании значимости художественных открытий Серебряного века.
Ни одна национальная культура не может существовать вне традиций. Однако в России преемственность приобретала особый, высший смысл, последователь как бы продолжал дело, начатое предшественником. Нельзя, конечно, сказать, что представители различных поколений создавали некое общее коллективное сочинение, но они работали над решением близких социальных и эстетических вопросов. Применительно к нашей теме, Гумилёв, с одной стороны, актуализировал заложенный в творчестве символистов потенциал, развил недовершённые ими новации, с другой стороны, оказал воздействие не только на творчество акмеистов и футуристов, но и на последующее поколение поэтов ХХ века. Многоаспектный подход к изучению творческих связей поэзии Гумилёва и литературы Серебряного века, предложенный в диссертации, позволит не только охарактеризовать творческую эволюцию Гумилёва, но и уточнить некоторые закономерности развития русской литературы Серебряного века.
Тема работы связана с научными программами кафедры всемирной литературы Луганского национального педагогического университета имени Тараса Шевченко, которые предполагают изучение литературы конца XIX начала ХХ веков. Тема «Поэзия Н. С. Гумилёва и литература Серебряного века: творческие связи» утверждена решением учёного совета Луганского национального педагогического университета имени Тараса Шевченко (протокол № 7 от 27 февраля 2004 года).
Цель работы исследование творческих связей поэзии Гумилёва с литературой Серебряного века.
В соответствии с определенной целью формулируются основные задачи исследования:
1) осветить изучение творческих связей поэзии Гумилёва
в прижизненной критике и современном литературоведении;
2) определить основные направления исследования творческих
связей поэта;
3) охарактеризовать наиболее значимые творческие связи
поэзии Гумилёва с символизмом, акмеизмом, футуризмом;
5) уточнить и углубить представление о роли поэзии
Гумилёва в историко-литературном процессе Серебряного века.
Объектом исследования является поэзия Н. Гумилёва в контексте литературного процесса Серебряного века. Изучение творческих связей вызвало необходимость привлечения произведений И. Анненского, А. Ахматовой, В. Брюсова, А. Блока, К. Бальмонта, В. Иванова, С. Городецкого, М. Зенкевича, М. Кузмина, О. Мандельштама, В. Нарбута, И. Северянина, В. Хлебникова. При изучении творческих взаимоотношений Гумилёва и поэтов Серебряного века рассматриваются критические статьи Анненского, Блока, Брюсова, Иванова, Городецкого, Мандельштама.
Предмет исследования творческие связи поэзии Гумилёва с символизмом, акмеизмом, футуризмом.
Методологическую основу диссертации составляют работы, рассматривающие проблему творческих связей: М. Алексеева [67], Н. Богомоловой [33], Г. Гуковского [73], Д. Дюришина [86], В. Жирмунского [8992], В. Зинченко [98], В. Зусмана [98], В. Катаева [109], З. Кирнозе [98], Н. Конрада [116], Г. Макогоненко [150151], З. Минц [157], И. Неупокоевой [165166] и др. При анализе лирических произведений Гумилёва и поэтов Серебряного века мы опирались на труды Б. Гаспарова [62], М. Гаспарова [63], Л. Гинзбург [6465], М. Гиршмана [67], А. Жолковского [93], Г. Поспелова [179], В. Тюпы [203], О. Федотова [204205], В. Холшевникова [210] и др.
В основе исследования лежит историко-литературный подход, также использовались приёмы историко-функционального, историко-сравнительного анализа. Историко-функциональный подход применён в диссертации для анализа специфики восприятия творческих связей поэзии Гумилёва критиками и литературоведами ХХ века. Использование историко-сравнительного метода обусловлено сопоставлением гумилёвских текстов с произведениями других писателей Серебряного века, выявлением близких сюжетов, тем, мотивов, образов, реминисценций, диалогизма.
Научная новизна полученных результатов определяется тем, что впервые осуществлено комплексное монографическое исследование творческих связей поэзии Гумилёва с литературой Серебряного века. Тема изучается в таких аспектах: история личных и творческих контактов, эволюция критических оценок сопоставляемых авторов, анализ реминисценций, цитат, аллюзий, заимствований. В работе анализируются как известные, так и впервые выявленные параллели произведений Гумилёва с произведениями Серебряного века. Рассматривается сходство и отличительные особенности тем, мотивов, образов стихотворений Гумилёва с некоторыми другими произведениями Серебряного века, уточняется роль и место поэта в историко-литературном процессе начала ХХ века. В диссертационном исследовании впервые целостно характеризуется воздействие писателей Серебряного века не только на поэзию, но и на теоретические, критические, переводческие работы Гумилёва.
Практическое значение полученных результатов заключается в том, что итоги и материалы диссертации могут быть использованы для дальнейшего научного изучения творчества Гумилёва, а также при разработке новых учебных пособий по истории русской литературы ХХ века, подготовке вузовских спецсеминаров, лекций, практических занятий курса «История русской литературы конца XIX начала ХХ веков», при написании курсовых, дипломных, магистерских работ студентов-филологов.
Результаты диссертации были апробированы на Международных научных конференциях: XII XIII «Международная конференция имени профессора Сергея Бураго «Язык и культура» (Киев, 2003, 2004, 2005), «Компаративистика: современная теория и практика» (Самара, 2004), Восьмые, Девятые, Десятые «Международные Чтения молодых ученых памяти Л. Я. Лившица» (Харьков, 2003, 2004, 2005), VII «Международная научная конференция молодых учёных» (Киев, 2004), Первая Международная научно-практическая конференция «Науковий потенціал світу`2004» (Днепропетровск, 2004), Третий международный форум «Дни славянской письменности и культуры» (Луганск, 2005), а также на Апрельских днях науки на кафедре всемирной литературы ЛНПУ в 2002-2005 гг. В полном объеме диссертация рассматривалась на заседании кафедры всемирной литературы Луганского национального педагогического университета имени Тараса Шевченко.

Диссертационное исследование отражено в 11 публикациях, из них 8 в специализированных научных изданиях.

Список літератури

ВЫВОДЫ

В диссертации рассмотрены творческие связи поэзии Н.С. Гумилёва и литературы Серебряного века, охарактеризовано взаимодействие творчества поэта с символизмом, акмеизмом, футуризмом, рассмотрена роль Гумилёва в историко-литературном процессе Серебряного века.
Результаты исследования обогащают и дополняют существующее в критике нач. ХХ века и современном литературоведении представление о творческих связях поэзии Гумилёва с литературой Серебряного века, проясняют закономерности развития русской литературы начала ХХ века. В работе рассмотрена история личных, творческих контактов поэта, эволюция критических оценок исследуемых авторов, проанализированы сходства и отличия стихотворений Гумилёва с произведениями Серебряного века, выявлены межтекстовые связи, определено влияние писателей на критику, переводы и теоретические работы Гумилёва.
Анализ современниками Гумилёва и последующим литературоведением творческих связей в его поэзии носил характер фрагментарных и разрозненных исследований. Прижизненная критика поэта по большей части пристрастная главное внимание сосредоточила на выявлении очевидных параллелей с творчеством И. Анненского, В. Брюсова, Вяч. Иванова, Т. Готье, Л. де Лиля. Рассмотрение творческих контактов в критике Серебряного века, как правило, сводилось к указанию на цитаты и реминисценции в поэзии Гумилёва. Современные исследования данной проблемы углубили открытия предшественников. Были выявлены новые аспекты в творческих связях Гумилёва и символистов, Гумилёва и акмеистов.
Литературные отношения поэзии Гумилёва и символистов в той или иной мере затрагивались в целом ряде публикаций. Наиболее значительными являются исследования В. Баевского, М. Баскера, В. Бронгулеева, П. Громова, О. Клинга, А. Павловского, Р. Тименчика, М. Толмачёва, Р. Щербакова. Как правило, авторы рассматривали лишь некоторые аспекты творческих контактов Гумилёва и Брюсова, Гумилёва и Анненского, Гумилёва и Блока, Гумилёва и Вяч. Иванова, не давая целостного представления о творческих связях Гумилёва с перечисленными поэтами. В отличие от указанных исследователей наше внимание было сосредоточено на таких важных сторонах проблемы «Гумилёв и символизм», как изучение влияний Анненского, Брюсова, Вяч. Иванова на формирование мировоззрения, литературных вкусов и пристрастий Гумилёва, общего и различного в концепции их творчества, критической, переводческой деятельности поэтов; взаимовлияние поэтов на уровне поэтики, взаимодействие Гумилёва и Блока, усиление символистических тенденций в поздних произведениях Гумилёва.
Творческие связи Гумилёва и акмеистов рассмотрены в исследованиях И. Винокуровой, Н. Грякаловой, О. Лекманова, О. Червинской и других. Проанализированные монографии и статьи затрагивают частные аспекты исследуемой проблемы. Взаимодействие Гумилёва и акмеистов требует более глубокого изучения. В нашем исследовании охарактеризовано восприятие Гумилёвым творчества каждого из акмеистов и его влияние на развитие литературного направления в целом; рассмотрены различные аспекты теории акмеизма в статьях-манифестах Гумилёва, Городецкого и Мандельштама, проанализированы творческие контакты Гумилёва и Ахматовой, Гумилёва и Мандельштама.
Вопрос об отношениях Гумилёва и футуристов не был специальным предметом рассмотрения в литературоведении. Частично эта проблема отражена в статьях О. Клинга и В. Кошелева. В нашей работе изучены отзывы Гумилёва о футуристах, выявлены точки творческого соприкосновения, выяснены причины расхождения и литературной вражды акмеистов и футуристов, рассмотрены сходные темы, мотивы, образы, переклички в произведениях Гумилёва и футуристов.
Решению поставленных в работе задач способствовал целостный подход к изучению творческих связей. В диссертации воссоздан историко-литературный контекст Серебряного века, изучены мемуары, воспоминания, письма, касающиеся тех или иных аспектов творческих связей поэзии Гумилёва. Хронологически рассмотрены критические отзывы Гумилёва и привлекаемых авторов Серебряного века, выявлены наиболее значимые моменты в эволюции творческих связей. Главное внимание в изучении творческих контактов уделено рассмотрению межтекстовых связей. Исследованы аллюзии, реминисценции, цитаты; учтена стилистическая и языковая близость произведений; в сопоставляемых тестах выявлены сходства и различия в мотивах, тематике, композиции, системе персонажей.
Разнообразие творческих связей поэзии Гумилёва обусловлено особенностями развития его творческой личности. Поэту свойственно постепенное восхождение к мастерству, пристальное внимание к художественным закономерностям поэтического творчества. Поэзия Гумилёва пронизана многообразием творческих отношений. Это обусловлено особой «литературностью», высокой писательской и читательской культурой творческой личности поэта. Гумилёв впитывал накопленный опыт предшествующей и современной ему литературы, аккумулировал их творческий потенциал. Свою собственную судьбу поэт выстраивал в соответствии с теми литературными идеалами, которые были наиболее близки его внутреннему миру. Межтекстовые связи поэзии Гумилёва включают в себя практически всю мировую литературу: здесь и античность, и западно-европейская литература (Ш. Бодлер, П. Верлен, Ж. Верн, Г. Гейне, И. Гёте, Т. Готье, Ф. Купер, Л. де Лиль, А. Рембо, М. Рид, У. Шекспир и др.), и русская поэзия XVIII XIX веков (Г. Державин, В. Жуковский, М. Лермонтов, Н. Некрасов, А. Пушкин, Ф. Тютчев и др.), и рассмотренная нами литература Серебряного века.
Поэтическое становление Гумилёва проходило под влиянием символистов И. Анненского, В. Брюсова, К. Бальмонта, Вяч. Иванова, А. Блока. Разносторонние интересы Анненского, глубина его поэтического мироощущения, тонкая, трагедийная эстетика, неординарная личность поэта способствовали широким творческим связям с поэзией Серебряного века, и с творчеством Гумилёва, в частности. Директор Николаевской Царскосельской гимназии, в которой учился Гумилёв, Анненский был первым наставником поэта. Личность и творчество Анненского оказали большое влияние на формирование акмеизма. Ахматова, Гумилёв, Мандельштам считали поэта своим учителем, в его поэзии их привлекала предметность, воплощение ежедневного личностного опыта в «будничное» слово. Стихотворения Гумилёва разных лет демонстрируют частое обращение к поэтическому опыту наставника. Предакмеистическая статья Гумилёва «Жизнь стиха» (1910) во многом создана под влиянием статей Анненского «Что такое поэзия?» (1903) и «Бальмонт лирик» (1906), и это доказывает то, что учитель во многом определил позицию ученика. Анненский способствовал формированию литературных вкусов и пристрастий Гумилёва, в частности, восприятию античности. Интерес Гумилёва к поэзии де Лиля, Верлена, Прюдома, Рембо, Бодлера, Малларме также обусловлен влиянием Анненского, который высоко ценил их мастерство. Поэтов сближает интерес к переводческой деятельности и кругу переводимых авторов, который содержит имена Шекспира, Гёте, Гейне, де Лиля, Бодлера, Верлена, Рембо и других.
Сегодня личность и творчество Брюсова вызывают множество неоднозначных суждений, но нельзя не признать его талант наставника, открывший дорогу в литературу молодым поэтам, которые затем намного превзошли своего учителя в мастерстве. Письма Гумилёва к Брюсову и его ответы молодому автору свидетельствуют о тех уроках поэтического мастерства, которые он усвоил у Брюсова. Вместе с тем, критические отзывы Брюсова указывают на его неприятие поэтического мира Гумилёва, зачастую видевшего в стихах ученика только прекрасную формальную оболочку. Постепенно Гумилёв отдалился от Брюсова и уже не принимал его поэзию и уроки творчества так безоговорочно, как в начале. Причиной прекращения переписки поэтов стала статья Брюсова «Новые течения в русской поэзии. Акмеизм», в которой автор показал свою враждебность к акмеизму. Такое отношение во многом обусловлено неприятием «неоклассицизма», который, в отличие от близкого ему футуризма, обновил и продолжил традиции символистов.
Многолетнее общение поэтов проявилось в перекличках, реминисценциях, аллюзиях стихов Гумилёва с поэзией Брюсова. Авторитет мэтра символизма способствовал раскрытию разных сторон творческой личности Гумилёва. Он, как и Брюсов, стал для многих молодых поэтов своеобразным учителем, творческим наставником. Помимо этого, Гумилёв и Брюсов работали над критикой и теорией поэзии. Стиль критических статей Брюсова повлиял на гумилёвскую манеру интерпретации. Статьи учителя и ученика характеризуются широтой эрудиции, литературным вкусом, чёткостью, лаконизмом, их оценки отличаются точностью и стремлением не только показать промахи того или иного автора, но и дать рекомендации в постижении законов поэтического творчества.
Мэтр символизма большое внимание уделял теории стиха и планировал написать монографию об истории поэтической формы. Интерес Гумилёва к поэтике тоже связан с влиянием Брюсова, он задумывал монументальный труд «Теория интегральной поэтики». В историю литературы Брюсов вошёл не только как поэт, но и как автор художественной прозы, критических и теоретических статей, литературоведческих и исторических исследований, переводчик и талантливый редактор. Эта характеристика подходит и для Гумилёва, чья проза, теоретические произведения «Жизнь стиха», «Анатомия стихотворения», критические «Письма о русской поэзии», статьи по искусству, военные очерки, лекции, активная работа в «Сириусе», «Гиперборее», «Аполлоне», талантливые переводы вдохновлены деятельностью Брюсова, прежде всего, в стремлении быть многогранным.
Юношеское увлечение Бальмонтом определило интерес Гумилёва к экзотике, способствовало усилению романтических тенденций в его творчестве. Ранние произведения поэта свидетельствуют о наиболее сильном влиянии Бальмонта, это подтверждается многообразием межтекстовых связей, сходных образов и мотивов. В дальнейшем Гумилёв отошёл от увлечения произведениями поэта-символиста. Однако даже в его поздних произведениях заметны следы бальмонтовской лирики.
Знакомство Гумилёва с Вяч. Ивановым, а также инициатива по созданию «Академии стиха» свидетельствуют о стремлении молодого поэта учиться у мэтра, вобрать лучшее из его творчества. Однако с самого начала Гумилёв не принимал дионисийские идеи Иванова, вступал с ним в спор. Отношения поэтов были неоднозначными. Иванов, видевший в молодом поэте литературного противника, всячески ограждал «Аполлон» от влияния Гумилёва. Вместе с тем, именно Иванов поддержал поэта в споре с Волошиным о Черубине де Габриак и собирался поехать с Гумилёвым в очередное путешествие в Абиссинию. Идейные противоречия обострились после доклада Иванова «Заветы символизма» (1910) в «Обществе ревнителей художественного слова», когда после обсуждения выступления стало ясно, что Гумилёв и Городецкий не видят будущего за символизмом. Демонстративная и открытая оппозиция Гумилёва в дальнейшем охладила отношения поэта с «башней» и «Академией» Иванова. Окончательный разрыв поэтов произошёл после прочтения Гумилёвым на одном из заседаний «Академии» поэмы «Блудный сын», которая была встречена мэтром символизма неожиданно резко. Такое отношение обусловлено несколькими причинами. Во-первых, поэма имела личный подтекст, раскрывающий историю отношений её автора и Иванова, а также аллегорически описывала образ жизни «башни». Во-вторых, в поэме Гумилёв выступил против теории мифа и мифотворчества, которую проповедовал Иванов. Гумилёв считал, что поэт может свободно оперировать мифом, вносить свои изменения, творчески перерабатывать, осовременивать его устойчивые конструкции. В своих взглядах он был близок Анненскому и далёк от Иванова, и это, по-видимому, было главным основанием для дискуссии вокруг поэмы Гумилёва «Блудный сын».
Ахматова считала, что причиной конфликта поэтов стала статья Гумилёва о творчестве Иванова и первой части его книги «Cor Ardens». Однако сопоставление даты появления критического отзыва и обсуждения «Блудного сына» свидетельствует о том, что статья появилась после событий в «Академии», поэтому не могла быть поводом для резкого отношения Иванова к поэме Гумилёва. В рецензии критик противопоставил Иванова Блоку, Лермонтову, Пушкину, Брюсову и указал на нежизнеспособность его образов. Индивидуально-авторский язык произведений и безукоризненность формы Гумилёв назвал главными достоинствами поэзии Иванова. Некоторые стихотворения Гумилёва отразили его конфликт с Ивановым, в частности, стихотворение «Неизвестность», где мэтр изображён назойливым и скучным школьным учителем.
В литературоведении уже стало традиционным противопоставление Гумилёва и Блока. Однако более пристальное исследование обнаруживает и ряд сближающих моментов. Прежде всего, Блок, как и Гумилёв, в начале творческого пути испытал воздействие произведений Брюсова, позже именно этот опыт послужил основой для неприятия им Гумилёва как частного проявления «брюсовщины» в поэзии. Всё же отношения поэтов нельзя сводить только к литературной вражде. Сохранились многочисленные дарственные надписи на книгах друг друга, свидетельства современников, которые указывают на то, что Блок высоко ценил поэзию Гумилёва. В критических отзывах о поэзии Блока Гумилёв обнаруживает черты, синтезирующие символистическое и акмеистическое мировосприятие, вот почему творчество поэта понимается критиком как примирение этих близких по сути поэтических сил.
После революции противостояние Блока и Гумилёва обострилось и связано это, в первую очередь, с возросшим влиянием мэтра акмеистов на творческую молодёжь Петербурга. Кроме того, очевидцы многочисленных дискуссий поэтов объясняют их несогласие друг с другом различным пониманием задач литературы. Блок не принимал гумилёвскую «цеховость» и его идеи о поэтическом мастерстве. В резкой и несправедливой статье «Без божества, без вдохновенья» Блок попытался разрушить цельность акмеистической теории, раскрыть главные черты акмеистических заблуждений и низвергнуть авторитет Гумилёва.
Творческие отношения Гумилёва и Блока проявляются также в широких межтекстовых связях. Стихотворения Гумилёва, посвящённые Италии, дают возможность для сопоставления их со «Стихами об Италии» Блока. Несомненно, что поэт учёл предшествующий в «Итальянских стихах» опыт Блока, с которым он то полемизировал, то использовал для решения своих творческих задач. В последние годы жизни, достигая вершин мастерства, Гумилёв, как никогда ранее, испытывает влияние творчества Блока. Однако поэт обращался к поэзии Блока не только для диалога, но и для полемики с ним, о чём свидетельствуют стихотворения «Душа и тело» и «Мои читатели», где отражена эстетическая и литературная позиция поэта. Таким образом, творческие отношения Гумилёва и Блока были достаточно непростыми. С одной стороны, Гумилёв и Блок объективно оценивали творчество друг друга. Гумилёв признавал лидерство Блока, восхищался его талантом. Кроме того, поэзия Гумилёва несёт следы многочисленных отзвуков блоковской лирики, которые с годами только усиливались. С другой стороны, творческим связям поэтов свойственна непримиримость поэтического мировоззрения, которая не может быть сведена ни к узко литературным, ни к идеологическим, ни к психологическим причинам.
В последние годы жизни Гумилёв как будто возвращается к символизму, включая некоторые элементы оккультизма, мистики, ницшеанства в произведения последнего сборника «Огненный столп». Однако расхождения поэта с символизмом связаны с его несогласием в идеологических и религиозных вопросах, составляющих основу мировоззрения Гумилёва. В позднем творчестве поэт использовал средства символизма для отражения современной ему духовной ситуации.
Творчество акмеистов характеризуется диалогичностью, цеховой ориентированностью, что во многом определяет особенности творческих связей Гумилёва с поэзией акмеизма. В стихотворениях поэтов-акмеистов встречаются близкие темы, мотивы, образы, реминисценции, цитаты, аллюзии. Уже акмеистические манифесты Городецкого, Гумилёва и Мандельштама обнаруживают ряд общих положений. Манифест Городецкого «Некоторые течения в современной русской поэзии» повторил основные положения статьи Гумилёва и расширил концепцию адамизма. По мнению Городецкого, особенность адамистического мировосприятия заключается в способности воспринимать действительность в первозданном виде, возвращая окружающим предметам их исконные имена. В «Утре акмеизма» Мандельштам также опирался на основные принципы акмеизма, изложенные в статье Гумилёва: равновесие способов поэтического воздействия, самоценность слова, целомудренное отношение к потустороннему и непознаваемому, творческое братство и цеховость. В ряд предложенных Гумилёвым «краеугольных камней» акмеизма (Ф. Рабле, Ф. Вийон, У. Шекспир, Т. Готье) Мандельштам добавляет имя Ф. Тютчева, близкого акмеистической стихии.
Гумилёв осознавал акмеистические и адамистические тенденции, созданного им поэтического направления. Адамистическому мировоззрению свойственно отождествление себя с новым Адамом, заново открывающим мир, стремление передать поэтическую ценность обыденных, бытовых вещей и реалий, чувство полноты сиюминутной жизни. Адамистические тенденции акмеизма в большей степени представлены в творчестве Городецкого, Нарбута и Зенкевича. Гумилёв обращался к образу Адама в стихотворениях разных лет («Осенняя песня», «Сон Адама», «Театр», «Потомки Каина», «Мне странно сочетанье слов «Я сам» и других), экзотизм «африканских» произведений поэта тоже отражает адамистическое мировосприятие, поскольку передаёт красочность и самоценность первозданного мира Африки.
Анализ творческих связей Гумилёва и Городецкого позволяет прийти к выводу о том, что, наметив близкие творческие задачи акмеизма, поэты решали их по-разному. Фольклорная, «лубочная» поэзия Городецкого имеет мало общего с творчеством Гумилёва. Для создания акмеизма союз этих разных поэтов был стратегически важен .
Гумилёв оказал влияние на формирование творчества Зенкевича, способствовал раскрытию его таланта. Это проявляется уже в первой книге молодого поэта «Дикая порфира». Творчество Зенкевича разных лет обнаруживает переклички, заимствования, реминисценции с произведениями Гумилёва. Диалогизм творческих отношений поэтов прослеживается на примере стихотворения Зенкевича «Камни» (1910), которое схоже с образами и мотивами гумилёвского «Камня» (1908). В стихотворении «Рим» (1912) уже Гумилёв использует ритмическую основу «Камней» Зенкевича.
«Галлюцинирующий реализм» Нарбута привлёк Гумилёва эстетизацией различных сторон жизни от изображения грязи, безобразия, зла, ведовства до открытия божественной сути мироздания. Критические отзывы Гумилёва о произведениях Нарбута, межтекстовые связи поэтов демонстрируют неподдельный интерес мэтра к творческому методу Нарбута, который раскрывает одну из сторон акмеизма.
Более глубокие взаимоотношения обнаруживаются в творческой триаде Гумилёв Мандельштам Ахматова. Поэтов сближала не только многолетняя дружба или семейные узы, но и особое духовное родство.
Творческие связи Ахматовой и Гумилёва проявляются в перекличке и взаимовлиянии, поэтическом диалоге, отзывах о творчестве друг друга, близости в разработке библейских мотивов. Для их поэзии характерно продуктивное использование жанра молитвы. В творчестве поэтов отразилось церковное отношение к религиозным, православным ценностям, поэтому образы Христа, святых в различных авторских модификациях соответствуют библейскому канону.
Существенное место в поэзии Гумилёва занимает образ Ахматовой. В ранних произведениях Гумилёв делает Ахматову героиней своих стихотворений. Поэт наделяет возлюбленную экзотическими ликами, она становится Русалкой, Царицей, Беатриче, розой, колдуньей. Различное воплощение образа Ахматовой не меняет главного: любовь для героев битва, стремление подчинить друг друга. После расставания поэтов в «Пятистопных ямбах» образ Ахматовой трансформируется. В этом стихотворении появляется мотив раскаяния героя, сожаления об утрате, прощания с возлюбленной. Поэт изображает Ахматову и в поздних стихотворениях, по одной из версий она является прототипом Машеньки из «Заблудившегося трамвая». Одно из последних произведений Гумилёва «Молитва мастеров» обращено к Ахматовой-поэту, где автор даёт ей свои последние советы.
В литературоведении долгое время бытовало мнение о том, что Гумилёв завидовал славе Ахматовой и мешал творческому развитию. Критические отзывы поэта и воспоминания Ахматовой доказывают обратное Гумилёв объективно оценивал её творчество и не навязывал собственный творческий метод.
Творческие связи поэтов свидетельствуют об их непрекращающемся диалоге, который проявился в многочисленных перекличках и заимствованиях. Гумилёв цитировал, модифицировал мотивы, образы и сюжеты ахматовской лирики. Если ранняя Ахматова практически не использовала поэтический опыт Гумилёва, то в позднем творчестве обращение к нему становится частым. Для произведений поэтов характерен не только межтекстовый диалогизм, но и художественное осмысление жизненных впечатлений, снов друг друга.
Многолетняя дружба определили особый характер творческих связей Гумилёва и Мандельштама. Прижизненный поэтический диалог поэтов свидетельствует о сходстве их мировоззренческой и творческой позиций. Поэты, как и Ахматова, считали себя учениками Анненского, были близки его традиции. Образ Анненского, следы его поэзии проявились в целом ряде стихотворений поэтов. Часто для Мандельштама характерно опосредованное обращение к наследию Анненского, через освоение тем, идей, образов произведений Гумилёва. Восприятие поэтами античности так же всходит к традиции Анненского, его «домашнему эллинизму», своеобразно адаптированному к русской поэзии. Поэты воспринимали Элладу как олицетворение гармонии, единения с природой, искусство этого периода стало не только образцом для подражания, но и частью акмеистического мировосприятия.
После гибели Гумилёва образы ночи, звёзд приобретают в поэзии Мандельштама особую отрицательную коннотацию, политический смысл. Стихотворения поэта, перекликаясь с произведениями последней книги Гумилёва и его поэмой «Звёздный ужас», проецируются на диктат власти и выражают отношение к большевистскому режиму.
Таким образом, Гумилёв как мэтр, один из создателей акмеизма, способствовал творческому становлению Зенкевича, Нарбута, Мандельштама и Ахматовой. Вместе с тем он впитывал творчество акмеистов, развивал в своих произведениях близкие темы, идеи, образы. Межтекстовые связи поэзии Гумилёва и акмеистов свидетельствуют об осознанном обращении к творчеству друг друга. Для творческих связей Гумилёва и акмеистов характерны диалогизм, «цеховость», установка на открытость поэтического общения.
Творческие связи поэзии футуристов и Гумилёва намного глубже, чем может показаться на первый взгляд. Это обусловлено, в первую очередь, тем, что истоки поэтических направлений содержались в символизме, который, с одной стороны, включал в себя тенденции неоклассицизма и тяготел к авангардизму, с другой. Своей первобытностью эстетической позиции футуристов был близок адамизм и, в частности, творчество Нарбута, ориентированное на примитивизм и эпатаж читателей. В «Письмах о русской поэзии» Гумилёв неоднократно выступал с оценкой футуризма, объективно оценивал их творчество. Гумилёва не могли не заинтересовать поэтические эксперименты футуристов и особенно Хлебникова. Ряд стихотворений Гумилёва свидетельствует о его стремлении постичь на практике теорию футуризма. В поэзии Хлебникова Гумилёва привлекали филологизм, словесные эксперименты, постижение законов поэтического воздействия на уровне фонетики, ритмики. Хлебников так же обращался к творчеству Гумилёва, создал образ поэта-акмеиста в поэме «Передо мной варился вар».
Творческие связи Гумилёва и Северянина обнаруживают некоторые общие тенденции. В критических отзывах Гумилёв стремился создать объективный образ поэта-футуриста. Северянин также в ряде стихотворений создаёт поэтический портрет Гумилёва, свидетельствующий об авторской симпатии к мэтру акмеизма.
В творчестве поэтов выявляется целый ряд перекличек, реминисценций. В сонете «Дон Жуан», стихотворении «Он поклялся в строгом храме» и пьесе «Дон Жуан в Египте» Гумилёв создал целостную концепцию образа Дон Жуана: его жизнь на земле, религиозность, клятва, стремление найти идеал любви, гибель, побег из ада, новые похождения в начале ХХ века. В сонете Гумилёва значимы мотивы, одиночества, старости, искупления грехов, опустошённости и осознания бессмысленности прожитой жизни. Подобное раскрытие образа Дон Жуана характерно и для Северянина. Герой его сонета так же подводит жизненные итоги и понимает тщетность потраченных душевных сил и чувств.
Для творчества Гумилёва и Северянина характерно противопоставление собственного поэтического мира миру современности и обыденности. Такая философия Гумилёва близка футуристическому мировосприятию и поэзии Северянина.
Таким образом, анализ творческих связей поэзии Гумилёва и футуризма даёт возможность говорить об открытости художественного метода поэта, его стремлении освоить новации других поэтических направлений. Гумилёв обращался к опыту Хлебникова, влиял на творчество Северянина: темы, мотивы, образы стихотворений поэта-акмеиста осваивались и перерабатывались в произведениях эго-футуриста.
Творческие связи поэзии Гумилёва иллюстрируют основные тенденции развития русской литературы начала ХХ века. Результаты диссертационного исследования уточняют соотношение поэтических сил символизма, акмеизма и футуризма в литературном процессе Серебряного века. Итоги работы свидетельствуют о том, что символизм, как одно из ведущих литературных направлений Серебряного века, изначально содержал в себе те черты, которые послужили основой для формирования творческих принципов акмеизма и футуризма. Поэзия Гумилёва, сложившаяся под влиянием символизма, является примером того, как в данном поэтическом направлении сочетались символистическая поэтика, акмеистическое мировидение и предметность, футуристические эксперименты и осознание разрыва собственных идеалов и стремлений с идеалами современного поэту мира.
Выводы и наблюдения диссертационного исследования позволяют понять особенности акмеистической эстетики. В частности, творческие связи поэзии Гумилёва проявляют акмеистическую идею «вечного возвращения» и убеждённость в том, что в отношении к мировой литературной традиции их произведения вторичны, любое сказанное ими слово уже было кем-то произнесено ранее.
Обоснованность и достоверность результатов исследования обеспечивается теоретическими и практическими доказательствами, достаточным количеством фактов из текстов художественных произведений Гумилёва и авторов Серебряного века, чёткостью, логичностью и аргументированностью изложения.
Результаты научного поиска могут быть использованы в вузовской практике при изложении спецкурсов, в лекциях и на практических занятиях в курсе истории русской литературы конца XIX начала ХХ веков, при написании курсовых, дипломных, магистерских работ. Примеры анализа творческих связей поэзии Гумилёва и литературы Серебряного века могут быть использованы учителями-словесниками в углублённом изучении школьного курса русской литературы.
Исследование творческих связей открывает значительные перспективы дальнейшей работы над темой. Это, прежде всего, анализ творческих связей поэзии Гумилёва и западноевропейской литературы, предполагающий рассмотрение предшествующих гумилёвскому творчеству опытов (Ф. Вийон, Т. Готье, Л. де Лиль, А. Рембо и др.), изучение личных и творческих контактов поэта с современной ему английской и французской литературой.
Заслуживает внимания вопрос о воздействии поэзии Гумилёва на литературу Русского зарубежья. Личность и творчество поэта оказали влияние на формирование художественного мировоззрения Р. Блох, В. Лурье, Ю. Мандельштама, В. Набокова, И. Одоевцевой, Г. Иванова, Ю. Софиева, Б. Волкова, П. Гладищева, Л. Алексеевой, В. Перелишина, В. Обухова, И. Савина, В. Завалишина и других.
Следует рассмотреть проблему влияния Гумилёва создателя Цеха поэтов на формирование подобных литературных объединений в Париже, Берлине, Баку, Константинополе, Таллинне, Тарту, Шанхае, Харбине.
Необходимо продолжить изучение воздействия поэзии Гумилёва на русскую литературу ХХ века, в частности, на творчество тех поэтов, которые непосредственно учились у Гумилёва или восприняли его поэтическую традицию. Прежде всего, это творчество Н. Тихонова, Н. Заболоцкого, Э. Багрицкого, Г. Шенгели, М. Тарловского, В. Корнилова, В. Высоцкого и других.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Аверин Б. Дар Мнемозины. Романы Набокова в контексте русской биографической традиции. СПб.: Амфора, 2003. 399 с.
2. Азадовский К.М. Тименчик Р.Д. К биографии Н.С. Гумилёва: Вокруг дневников и альбомов Ф.Ф. Фидлера // Русская литература. 1988. №2. С. 171 186.
3. Айхенвальд Ю. Гумилёв // Айхенвальд Ю. Силуэты русских писателей / Предисл. В. Крейда. М.: Республика, 1994. С. 478 486.
4. Акимов В. Сто лет русской литературе: От Серебряного века до наших дней. СПб.: Лики России, 1995. 384 с.
5. Александр Блок: Новые материалы и исследования: В 4 кн. М.: Наука, 1982. Кн. 3. 860 с. (Лит. наследство. Т. 92).
6. Алексеев М.П. Пушкин и мировая литература. Л.: Наука, 1987. 613 с.
7. Алексеев М.П. Сравнительное литературоведение / Отв. ред. Г.В. Степанов. Л.: Наука, 1983. 447 с.
8. Аллен Л. У истоков поэтики Н.С. Гумилёва. Французская и западноевропейская поэзия // Николай Гумилёв: Исследования и материалы. Библиография. СПб.: Наука, 1994. С. 235 252.
9. Альтман М.С. Разговоры с Вячеславом Ивановым / Сост. и подгот. текстов В.А. Дымшица, К.Ю. Лаппо-Данилевского. СПб.: ИНАПРЕСС, 1995. 384 с.
10. Анненский И. Книги отражений / Изд. подгот. Н.Т. Ашимбаева и др. М.: Наука, 1979. 679 с.
11. Анненский И. О романтических цветах // Н.С. Гумилёв: pro et contra. СПб.: РХГИ, 1995. С. 347 349.
12. Анненский И. Стихотворения и трагедии / Вступ. ст., сост., подгот. текста, примеч. А.В. Фёдорова. Л.: Сов. писатель, 1990. 640 с.
13. Аннинский Л.А. Николай Гумилёв: «Русь бредит Богом» // Л.А. Аннинский Серебро и чернь: русское, советское, славянское, всемирное в поэзии Серебряного века. М.: Изд-во Книжный сад, 1997. С. 55 68.
14. Арнольд И.В. Проблемы диалогизма, интертекстуальности и герменевтики: Лекции к спецкурсу. СПб.: Российский гос. пед ин-т им. А.Н. Герцена, 1995. 59 с.
15. Ахматова А. Автобиографическая проза // Лит. обозрение. 1989. №5. С. 3 17.
16. Ахматова А. «Самый непрочитанный поэт»: Заметки А. Ахматовой о Н. Гумилёве / Подгот. текста К.Н. Суворовой; Вступ. ст. В.А. Черных // Новый мир. 1990. №5. С. 219 223.
17. Ахматова А. Сочинения: В 2 т. М.: Правда, 1990.
18. Ахматова А.А. Сочинения: В 2 т. М.: Панорама, 1990. Т.2. 494 с.
19. Баевский В.С. Николай Гумилёв мастер стиха // Николай Гумилёв: Исследования и материалы. Библиография. СПб.: Наука, 1994. С. 75 103.
20. Базанов В.В. Александр Блок и Николай Гумилёв после Октября (личные встречи и творческие взаимоотношения) // Николай Гумилёв: Исследования и материалы. Библиография. СПб.: Наука, 1994. С. 186 200.
21. Бальмонт К.Д. Собрани