Пакин Алексей Константинович. Перспективы расширения российского экспорта газа на европейском рынке в условиях либерализации газового рынка

Короткий опис

Пакин Алексей Константинович. Перспективы расширения российского экспорта газа на европейском рынке в условиях либерализации газового рынка: диссертация ... кандидата Экономических наук: 08.00.14 / Пакин Алексей Константинович;[Место защиты: ФГБОУ ВО Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова], 2017

Содержание к диссертации

Введение
ГЛАВА 1Институциональная трансформация газового рынка Европы11
1.1 Возрастание роли природного газа в формировании мирового энергобаланса 11
1.2 Эволюция энергетической политики ЕС 26
1.3 Проблемы имплементации Третьего энергетического пакета 41
ГЛАВА 2Сотрудничество России и ЕС в сфере торговли природным газом56
2.1 Современные тенденции развития мирового газового рынка 56
2.2 Экспорт российского газа в страны Европы 80
2.3 Стратегии России и ЕС в газовой сфере 94
ГЛАВА 3Развитие транспортной инфраструктуры экспорта российского газа в западном направлении109
3.1 Изменение географической структуры экспорта газа ПАО «Газпром» 109
3.2 Диверсификация маршрутов поставки российского газа на европейский рынок 122
3.3 Перспективы реализации проекта «Северный поток 2» (NordStream 2)
Заключение 160
Список использованной литературы 165

Эволюция энергетической политики ЕС
Проблемы имплементации Третьего энергетического пакета
Экспорт российского газа в страны Европы
Диверсификация маршрутов поставки российского газа на европейский рынок

Эволюция энергетической политики ЕС

Высокие темпы роста потребления газа в домохозяйствах развитых стран объясняются, прежде всего, растущим потреблением многочисленных малых устройств, широким внедрением тепловых насосов для отопления и горячего водоснабжения, а также широким использованием централизованного теплоснабжения [16, с. 30].
Напротив, вне ОЭСР в жилищном секторе основную роль играет биомасса, которая во многих странах при этом используется менее эффективно, чем газ (Приложение 1.1.2 «Потребление энергии в жилищном секторе стран-членов ОЭСР и вне ОЭСР»). На объемы и динамику потребления природного газа в жилищном секторе оказывает влияние широкий спектр факторов, который необходимо учитывать при анализе структуры топливно-энергетического баланса: общее повышение энергетической эффективности; изменения в численности населения; структура энергопотребления в стране; темпы урбанизации и др.
Основным фактором, влияющим на энергопотребление сектора услуг, является уровень экономической активности, а также структура конечного потребления и структура по видам услуг, которые значительно различаются в зависимости от страны и региона. Так, например, газ и электроэнергия превалируют в потреблении сектора услуг Канады и Франции, тогда как в аналогичном секторе США и Великобритании их доля незначительна и потребности в энергии удовлетворяются в основном за счет ВИЭ [16, с. 6263].
В транспортном секторе в мире нефтепродукты занимают доминирующие позиции, кроме того, на протяжении последних 35 лет их доля остается выше 90% [198].
В настоящее время на газе работает около 1% мирового автопарка и его расширение сдерживается более высокими затратами на производство автомобилей, работающих на газе. Однако в странах развивающейся Азии, Северной и Южной Америки продвижению такого транспорта способствуют специальные государственные программы. Мировая практика показывает, что наиболее продуктивным является перевод на газ муниципального транспорта, что исключает необходимость инвестиций в широкую заправочную сеть, с одной стороны, и позволяет решать экологические проблемы мегаполисов, с другой.
По прогнозам экспертов МЭА, хотя нефть продолжит удерживать доминирующие позиции в транспортном секторе до 2035 г., в приросте ее потребления нефтепродуктов столкнется с существенными ограничениями со стороны альтернативных энергоресурсов, что приведет к росту эластичности сделает спроса на нефть по цене. Доля природного газа в этом секторе возрастет до 4% [66, с. 6; 198]. Изменения в структуре мирового энергопотребления будут обусловлены тем, что в настоящее время исчерпаны или серьезно истощены крупнейшие месторождения легко извлекаемых углеводородов. Очевиден трек на использование политики энергосбережения многими странами в качестве инструмента смягчения флуктуаций на мировых финансовых рынках, которые охватили не только энергетические, но сельскохозяйственные товары, породив такое явление как агфляция.
Так, Япония провозгласила курс на отказ к 2030 г. от импорта всех углеводородов, замещая их альтернативными источниками и полностью утилизируя продукцию по всем циклам производственного процесса. США в 2009 г. в десять раз увеличили расходы на разработку проектов альтернативной энергетики, в том числе ВИЭ. Европа разработала программу «20-20-20», которая предусматривает к 2020 г. снижение на 20% потребления энергии и на 20% замещение в балансе первичных энергоресурсов альтернативной энергетикой.
Таким образом, возрастание влияния государства на структуру энергопотребления связано не только с переходом многих стран к политике энергосбережения, но и усилением ее экологической направленности. В данном контексте одним из направлений прикладных исследований в энергетике стали расчеты оптимальных методов государственного воздействия на структуру топливно-энергетического баланса (ТЭБ).
Эволюция институциональной структуры газового рынка нашла отражение в сформировавшейся в 80-х годах «четырехэтапной модели», представленной в работах зарубежных ученых, таких как Д. Эстрада, К. Мартинсен, П. Дэвис [169, с. 2328; 176], а также ее модификации в работах Т. Митровой [14, с. 713; 102; 51].
Согласно этой модели, ключевым направлением развития газовых рынков является процесс дезинтеграции цепочки поставок, уменьшение роли государственного регулирования, постепенный отказ от долгосрочных контрактов в пользу более гибких краткосрочных и, в конечном счете, к привязке цен к биржевым котировкам. Из чего следует, что в своем развитии газовый рынок повторяет основные этапы развития нефтяного рынка. Таким образом, предполагается, что по мере роста потребления газа и развития газовой инфраструктуры происходит либерализация рынка в направлении постепенного перехода от его монополистической организации к конкурентной, то есть наиболее эффективной, а формы вертикальной интеграции и долгосрочные контракты рассматриваются как переходная модель. В соответствии с этим, деятельность компаний является функцией структуры рынка, однако их действия также способны изменять рынок [149, с. 68].

Проблемы имплементации Третьего энергетического пакета

Ядром ТЭП стал комплекс мер по структурному реформированию ВИЭК. Основной целью реформирования является лишение собственника системы транспортировки фактических возможностей и коммерческих стимулов для дискриминации неаффилированных с ним компаний [33, с. 5866]. ТЭП включает ряд существенных для российских акторов газового рынка положений: 1) о необходимости выделения передающей части ВИГК24, 2) о необходимости сертификации передающей части реально разделенных ВИГК (Ст. 10 «Назначение и сертификация операторов передающих систем», Ст. 11 «Сертификация в отношении третьих стран»), 3) о предоставлении доступа к трубопроводам, мощностям по сжижению газа и газохранилищам (Ст. 32 «Доступ третьих сторон» и Ст. 33 «Доступ к хранилищам»). 4) о доступе к трубопроводным сетям апстрим (Ст. 34 «Доступ к трубопроводным сетям апстрим»). 5) о возможности неисполнения договорных обязательств газовыми компаниями членов ЕС (Ст. 35 «Отказ от доступа»), в частности по контрактам «бери или плати» (Ст. 48 «Изъятия относительно обязательств «бери или плати»).
ТЭП, развивая принятые в 2003 г. положения Второго энергопакета, не только предъявляет более серьезные требования к разделению собственности по видам деятельности (unbundling), увеличению полномочий национальных регуляторов, но и к росту защищенности потребителей за счет совершенствования механизмов розничной торговли газом и электроэнергией.
Для достижения поставленной цели демонополизации газовой отрасли государствам-членам ЕС предложены три модели разъединения: 1) имущественно-правовое (ownership unbundling); 2) независимый системный оператор - НСО (Independent System Operator); 3) независимый транспортный оператор - НТО (Independent Transmission Operator). Соответственно, в первом случае происходит отделение производства от транспортировки и влечет полную дезинтеграцию ВИГК; во втором - функции транспортировки переходят создаваемому независимому системному оператору25; в третьем - право собственности на систему транспортировки газа и все функции по ее управлению передаются дочерней компании, не работающей в других сегментах цепочки26 [73].
Согласно положениям ТЭП, компании из третьих стран, которые присутствуют на рынке ЕС, должны трансформировать организацию своей деятельности в соответствии с пакетом не только на территории ЕС, но и на территории страны происхождения, что направлено на защиту транспортных сетей от поглощения зарубежными корпорациями. Главная идея заключается в том, что на территории ЕС все транспортные сети не должны быть под контролем компаний из третьих стран, если эти компании на национальном рынке не соответствуют существующим в ЕС требованиям о разделении функций, либо если такой контроль может поставить под угрозу безопасность поставок энергии27.
Согласно Газовой директиве ЕС объекты «новой крупной газотранспортной инфраструктуры» (соединительные газопроводы между государствами-членами ЕС, терминалы СПГ и хранилища газа) могут быть временно освобождены от применения к ним требований имущественно-правового разъединения, однако это не касается третьих стран, что создает проблемы для экспорта российского газа.
Для ограничения прав иностранных инвесторов в сфере энергетики на уровне ЕС введено правило сертификации, направленное на ограничение рисков надежности поставок. В сертификации будет отказано, если заявитель не доказал, что им соблюдаются требования Ст. 9 «об отделении передающих систем и операторов передающих систем».
По мнению А. Конопляника, внедрение некоторых регламентов ТЭП порождает риски как для ЕС, так и для партнеров Союза на газовом рынке [49, с. 80].
Во-первых, сегментация ВИЭК создает предпосылки для появления «контрактного несоответствия», а именно несоответствия между долгосрочным контрактом на поставку и контрактом на доступ к трубе (объемы, сроки и иные значимые условия) по независящим от поставщика причинам.
Уточним, что во второй половине 2006 года «Газпром» продлил срок действия договоров поставки со своими основными традиционными клиентами OMV, Eni, E.ON Ruhrgas и Gaz de France до 20272036 гг.
Во-вторых, обязательный доступ третьих сторон (ОДТС) к газотранспортной инфраструктуре снижает надежность транзита, так как не гарантирует прокачку законтрактованных объемов на весь срок долгосрочного контракта и ухудшает условия финансирования крупных проектов;
В-третьих, в результате перехода от долгосрочных экспортных газовых контрактов (ДСЭГК) с формульным ценообразованием к спотовой торговле возрастают риски, связанные с волатильностью ценовых колебаний [73].

Экспорт российского газа в страны Европы

Однако за последние десять лет удельный вес Европы в мировых закупках трубопроводного газа сократился более чем на 10% (с 67,8% в 2004 г.). Основными причинами торможения европейского спроса на газ стали следующие процессы: а) старение населения; б) рост энергоэффективности жилого фонда; в) крайне медленное восстановление промышленности после кризиса; г) вялый рост спроса на электроэнергию; д) быстрый рост использования ВИЭ. В 2004 г. больше всего газа импортировали Германия, Франция и Италия, которые в 2014 г. сохранили свои позиции как крупнейшие потребители зарубежного газа. Значительно увеличили импорт Великобритания и Нидерланды.
Основным поставщиком СПГ, согласно ВР, на европейский рынок является Катар (23,6 млрд куб. м), экспортирующий более 45,3% природного газа. По сравнению с 2004 г. его доля возросла в 4,5 раза (9,8%), когда основными экспортерами выступали Алжир и Нигерия. Поставки из этих стран остаются значительными на рынке европейских стран - 14,6 млрд куб. м и 5,8 млрд куб. м соответственно. Также СПГ поступает из Норвегии и Перу.
Крупными покупателями СПГ являются Великобритания, Испания, Турция, Франция и Италия. Сжиженный газ импортируют и другие европейские страны -Португалия, Бельгия, Греция, Литва, Польша и Нидерланды. Литва и Польша рассматривают расширение потребления сжиженного газа в качестве источника замещения российского газа [79].
Конечные цены на газ в европейских странах значительно дифференцированы по странам. Так, в десятку стран с наиболее высокими ценами на газ входят Швеция (68,1 руб./куб. м,), Португалия (62,1), Испания (57,3), Италия (56,8), Дания (52,5), Лихтенштейн (51,3), где тарифы превышают 50 руб./куб. м. Самые низкие цены на газ в странах Таможенного союза: в Казахстане - 3,7 руб./куб. м, что в 18 раз меньше, чем в Швеции; в России (занимает предпоследнее 33 место) - 5,1 руб./куб. м, что в 6,8 раза меньше среднеевропейского уровня.
Низкие цены в Белоруссии (6,1 руб./куб. м) обусловлены российскими льготами на экспортируемый газ [124].
Следует отметить преобладание в целом в товарной структуре западноевропейского импорта трубопроводного газа, на долю которого приходится около 80%. При этом наблюдается тенденция его опережающего роста по сравнению с поставками СПГ, что является отличительной чертой данного региона.
Вместе с тем в последнее время на государственном уровне приоритет отдается развитию торговли сжиженным газом, о чем свидетельствует десятилетний бум строительства СПГ терминалов - прирост с 10 единиц совокупной мощностью в 54,6 млрд куб. м до 23 терминалов мощностью 200 млрд куб. м в 2008-2015 г. [124]. По словам Еврокомиссара Мароша Шефовича, ЕС планирует создать все необходимые условия для развития СПГ торговли в целях снижения цен на энергоносители в Европе [97]. Прогнозируется, что к 2019 г. объемы поставок сжиженного газа в этот регион возрастут до 84 млрд куб. м [130].
Вместе с тем в условиях снижения цен на трубопроводный газ и невысокого спроса отмечается крайне низкая загруженность регазификационных мощностей СПГ и их недостаточно эффективное размещение по странам. В разработанной ЕС новой стратегии развития СПГ торговли одной из ключевых целей является завершение строительства газовой инфраструктуры для обеспечения максимального использования существующих терминалов и снижения зависимости стран от одного поставщика [184].
Ожидается, что в 2016-2020 гг. с выходом на мировые рынки значительного числа новых поставщиков снижение цен на газ ускорится. Этому будут способствовать такие факторы, как: - значительное падение цен на нефть в 2015-2016 гг.; - излишки СПГ, поступающие на европейский рынок из-за ослабления спроса в Азии и Высокий уровень запасов во всех странах ЕС [183]. Согласно прогнозам американских экспертов, до 2040 г. экспорт газа на рынки европейских стран ОЭСР будет возрастать в среднем на 2,1%, особенно за счет роста спроса в Великобритании в связи с исчерпанием собственных ресурсов [221].
Страны Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) являются вторым крупным региональным рынком газа и лидером по развитию СПГ торговли (73% мирового импорта). Объемы трубопроводного газа незначительны (57,8 млрд куб. м). На этот регион приходится около 13% мирового экспорта и 30% мирового импорта газа. Поставки отличаются высокой географической диверсификацией - газ экспортируется из всех регионов мира, большая часть приходится на внутрирегиональную торговлю и Ближний Восток. Крупнейшими экспортерами являются Катар, Малайзия, Австралия, Индонезия, Туркменистан, Россия др.
Большая часть природного газа в АТР продается по долгосрочным контрактам с нефтяной привязкой. Биржевая торговля на основе единого центра отсутствует, рынок не консолидирован географически. Процессы либерализации мало затронули азиатский рынок газа, где слабо развита конкуренция, высока степень монополизации и рынок не прозрачен. Однако в настоящее время активно развиваются биржи в Китае и Индии. По сравнению с североамериканским и европейским рынками азиатский газовый рынок является слабо интегрированным.
Несмотря на то, что в последнее время в рамках долгосрочных контрактов используются цены со спотовой компонентой, неразвитость биржевой торговли остается одним из факторов, который препятствует снижению высокого уровня цен на газ в этом регионе.
Североамериканский рынок, объединяющий США, Канаду и Мексику, является одним из ключевых на мировом газовом рынке с точки зрения потенциала развития мировой торговли газом (12% мирового экспорта и 13% мирового импорта)43.

Диверсификация маршрутов поставки российского газа на европейский рынок

Дискуссионным вопросом является принцип взаимности: РФ понимает под этим принципом общую ответственность за поставки, тогда как ЕС единые правила и либерализацию рынков в рамках ТЭП. Данное противоречие проявилось при обсуждении ДЭХ, которое завершилось отказом России его ратификации по ряду причин. Во-первых, ДЭХ не учитывает интересы поставщиков Газпрома и заставляет Россию открывать свои газопроводы для транзита среднеазиатского газа. Во-вторых, ДЭХ не способен разрешить конфликты с Украиной, являющейся членом этого соглашения. В-третьих, ЕС намерен применять оговорку ВТО о региональной интеграции и применять на своей территории внутреннее законодательство, а не нормы Договора к Энергетической Хартии.
В-четвертых, ДЭХ может быть использован иностранными инвесторами для подачи исков против России (прежде всего, по делу ЮКОСа).
Таким образом, энергетика представляет собой сложное сочетание экономики и политики, поэтому вполне объяснимо, что она превращается в зону не только экономического сотрудничества, но и политического противоборства.
Формально обе стороны выступают за деполитизацию энергетической сферы, то есть за сосредоточение взаимодействия в экономической плоскости, однако и этот процесс они понимают по-разному. Евросоюз подразумевает под ним распространение на Россию своего рыночного режима, Россия ориентацию на прагматичную максимизацию прибыли. Отказ России от норм ЕС автоматически интерпретируется некоторыми членами ЕС как повод для политизации. Россия же склонна трактовать подход ЕС как вмешательство в свои внутренние дела.
Страны Балтии и Польша подвержены политизации в большей степени, чем другие, что объясняется стереотипами советского прошлого. Острота проблемы во многом связана с тем, что развитие инфраструктуры в этих странах отстает от либерализации.
В полной мере этот аспект энергетического сотрудничества РФ и ЕС проявляется в сфере диверсификации российских газовых маршрутов в западном направлении. Так, конфликт на Украине 20142015 гг. вызвал новую волну политизации газовой проблемы со стороны ЕС, что нашло отражение в создании Энергетического союза ЕС и отказе Украины от покупки российского газа в конце 2015 г. [142]. По сообщению Bloomberg, с 1 января 2016 г. Польша стала полностью независимой от российских поставок газа55.
Примером достаточно плодотворного сотрудничества России и
Европейского союза в сфере энергетики в рамках энергодиалога стала деятельность в рамках Консультативного Совета по газу (КСГ) на основе Меморандума 2011 г. о развитии Энергодиалога Россия ЕС [133].
С момента создания заседания Совета собирались на регулярной основе, а также организована работа трех Рабочих групп, которая ведется между заседаниями Консультативного Совета по газу и посвящена подробному обсуждению относящихся к этим группам вопросов и подготовке необходимых материалов и документов [76].
Одним из направлений работы Совета является продвижение новых газовых инфраструктурных проектов, включая разработку критериев для выявления проектов, представляющих взаимный интерес для России и ЕС.
В целом анализ деятельности Совета показал, что круг рассматриваемых вопросов в сфере газа между Россией и ЕС является весьма актуальным. Роль данной организации возрастала в связи с появлением новых противоречий в
отношениях России и ЕС. Так, в качестве примера можно привести расследование в отношении структур «Газпрома» по обвинению в препятствовании диверсификации поставок газа в Европу, которое проводилось в 2012 г. Директоратом по конкуренции Еврокомиссии. Однако в связи с появлением геополитических противоречий на данном этапе российско-европейское сотрудничество в формате Консультативного Совета по газу практически заморожено.
В рамках «Дорожной карты» развитие отношений России и ЕС в сфере энергетики до 2050 г. предполагает д