Фурсова, Анна Андреевна. Монархическая власть и структура общества в яванском государстве Маджапахит : 1293-1527 гг.

Короткий опис

Фурсова, Анна Андреевна. Монархическая власть и структура общества в яванском государстве Маджапахит : 1293-1527 гг. : диссертация ... кандидата исторических наук : 07.00.03 / Фурсова Анна Андреевна; [Место защиты: Моск. гос. ун-т им. М.В. Ломоносова].- Москва, 2012.- 261 с.: ил. РГБ ОД, 61 13-7/3

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
имени М.В. ЛОМОНОСОВА
ИНСТИТУТ СТРАН АЗИИ И АФРИКИ

04201350232
Фурсова Анна Андреевна
МОНАРХИЧЕСКАЯ ВЛАСТЬ И СТРУКТУРА ОБЩЕСТВА
В ЯВАНСКОМ ГОСУДАРСТВЕ МАДЖАПАХИТ (1293-1527 гг.)
Специальность 07.00.03 - Всеобщая история
Диссертация на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Научный руководитель: кандидат исторических наук, доцент Ульянов М.Ю.
Москва-2012
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ 4
1. Актуальность исследования 4
2. Предмет, цели и задачи исследования 5
3. Источники 9
4. Научная новизна 10
5. Практическая значимость 11
6. Апробация работы 11
7. Методы исследования 12
8. Очерк историографии 13
8.1. Историография источника 14
8.2. Историография (общая) 19
9. Структура работы 35
ГЛАВА I. «НЕГАРАКЕРТАГАМА» КАК ИСТОРИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИК 37
1. Источниковедческий анализ 37
1.1. История нахождения, создания и передачи памятника. Рукописи
«Негаракертагамы» 37
1.2. Личность автора. Название источника 39
1.3. Жанровая специфика, композиционное построение и стиль 42
2. Структура и содержание памятника 45
ГЛАВА II. УСТРОЙСТВО ЯВАНСКОГО ОБЩЕСТВА И ЭЛЕМЕНТЫ СТРУКТУРЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО АППАРАТА 51
1. Социальная стратификация 51
2. Ближайшие родственники правителя 57
3. Группы министров 62
4. Духовенство ...І....71
5. Социальные низы 76
ГЛАВА III. КОНЦЕПЦИЯ МОНАРХИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ. САКРАЛЬНЫЕ ФУНКЦИИ ВЛАСТИ 81
1. Мифо-генетические основы власти (миф о власти) 85
1.1. Ход исторических событий и генеалогия правителей династии Раджаса 87
2. Властные атрибуты 98
2.1. Атрибуты монархической власти 98
2.2. Культово-религиозные атрибуты 102
3. Пространство монархической власти 110
3.1. Стольные центры 110
3.2. Культово-религиозные центры 114
4. Действия (динамический уровень) 116
4.1. Дарообмен 117
4.2. Проведение праздников 119
4.3. Придворные церемонии и ритуалы 121
4.4. Отправление культа предков 121
4.5. Объезд правителем основных владений 123
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 127
БИБЛИОГРАФИЯ 136
ПРИЛОЖЕНИЕ 153
1. Таблицы 153
Таблица 1. Общая характеристика источника 153
Таблица 2. Список датированных событий 161
Таблица 3. Феноменология КМВ 162
Таблица 4. Глоссарий имен 173
Таблица 5. Соотношение сакральная /реальная деятельность правителя 176
з
2. Карты 182
Маршрут путешествия Раджасанагары в 1359 г. 182
План столицы Маджапахита 183
3. Иллюстрации 185
4. Перевод поэмы «Негаракертагама» 188

ВВЕДЕНИЕ
1. Актуальность исследования
Государство Маджапахит (1293-1527 гг.) явилось вершиной развития государственности на средневековой Яве домусульманского периода. Во второй половине XIV в. оно достигло своего расцвета и вошло в число сильнейших стран Юго-Восточной Азии (далее - ЮВА). Это время политической консолидации территорий внутри самой Явы и за её пределами под контролем единого властного центра, время возникновения межостровной империи, когда многие страны Малайского архипелага являлись данниками Маджапахита. Это государство было также крупнейшим индуизированным государством Малайского архипелага и последним оплотом синкретических индуистско-буддийских верований на Яве. Вопрос о причинах распада империи остается весьма спорным и малоизученным, однако, можно предположить, что распространение ислама на Яве, его постепенное проникновение вглубь острова в конце XIV - XV вв., а также и внутренние процессы в самом государстве стали причиной постепенного угасания мощи империи, её упадка и гибели.
И по сей день на Яве, прежде всего в религии, можно проследить влияние маджапахитского наследия — ислам на Яве вобрал в себя элементы индуистско-буддийских и местных автохтонных верований, обуславливая уникальность мировоззрения подавляющего большинства населения острова. Некоторые народности Явы, например, тенггеры, компактно проживающие в горах Бромо-Тенггер на Восточной Яве, и по сей день исповедуют индуизм и считают себя потомками Маджапахита. Уникальным хранителем индо-буддийских ценностей стал остров Бали - единственный, практически не затронутый влиянием ислама. Важнейшие источники времен Маджапахита были найдены именно там в конце XIX века в коллекциях балийских брахманов, в том числе и исследуемый основной источник - историческая поэма «Негаракертагама» (1365 г.).
Все это обусловило интерес западных, азиатских и отечественных исследователей к изучению средневековой истории Нусантары , и, в частности, государства Маджапахит. Однако, несмотря на наличие сравнительно большого числа работ и публикаций, исследований, посвященных частным историческим вопросам, в том числе устройству высшей власти, структуре управления, характеру взаимоотношений власти и общества, все ещё недостаточно. Прежде всего, это связано с особенностями Источниковой базы - небольшим количеством письменных памятников как таковых.
В данной работе предпринято исследование социальной структуры и особенностей института высшей власти в государстве Маджапахит на основе сведений уникального исторического источника. «Негаракертагама» - важнейший и единственный в своем роде источник по истории государства Маджапахит в период его расцвета и гегемонии на Яве и Малайском архипелаге.
Хронологические рамки основной части работы охватывают период правления Раджасанагары (1350-1389 гг.), при котором Маджапахит достиг вершины своего могущества. Однако временные границы всего исследования гораздо шире, так как оно предполагает выявление закономерностей и общих черт развития яванской государственности, обусловленных преемственностью некоторых принципов организации власти, предопределенных историческими, социально-экономическими и культурными факторами.
2. Предмет, цели и задачи исследования
Диссертация посвящена рассмотрению основных особенностей устройства и функционирования высшей власти, а также описанию важнейших элементов структуры маджапахитского общества. Исходя из этого, предметом исследования выступают принципы организации и социальной иерархии яванского общества, специфика осуществления властной деятельности и проявления высшей власти, особенности её сакрализации, соотношение между «реальной» (властной) и «сакральной» (церемониально-религиозной) сферами властной деятельности правителя.
Прежде всего, перед нами стояла задача проведения источниковедческого и текстологического анализа памятника, что дало возможность дальнейшего использования данных источника для реконструкции общего хода исторических событий и решения некоторых частных вопросов истории.
Это потребовало осуществление в рамках исследования памятника первого полного перевода «Негаракертагамы» с древнеяванского (языка оригинала) на русский язык и подготовку его к публикации. Наш перевод не является литературно-художественным, а максимально приближен к тексту оригинала. Перевод выполнен с древнеяванского языка по изданной Т. Пижо ломбокской рукописи [Pigeaud, 1960: Vol.l] с учетом приводимых С. Робсоном в комментариях к переводу разночтений, содержащихся в других списках [Robson, 1995] . Работа с оригинальным текстом позволила учесть важнейшие детали информации и извлечь максимальное количество необходимых данных по теме исследования. Следует подчеркнуть, что задачи исследования во многом были продиктованы содержанием этого уникального и весьма информативного письменного источника.
Следующей задачей было исследование устройства яванского общества и анализ элементов аппарата управления в нем на основе обобщения сведений памятника, а также привлечения данных других источников и с учетом результатов исследований ученых, в трудах которых в
той или иной степени были затронуты вопросы социального устройства в Маджапахите. Выявление особенностей социальной структуры, анализ сведений о представителях правящей династии, ближайшем окружении правителя, группах министров и должностных лиц, их властных и церемониальных функциях, позволило перейти к написанию следующей главы работы.
В третьей главе поставлена задача исследования концепции монархической власти (далее - КМВ) в государстве Маджапахит, предусматривающая упорядоченное феноменологическое описание института высшей власти как целостной системы, что дало возможность его охарактеризовать. Преимущество такого подхода заключается в том, что он предполагает выявление и описание как статических признаков (вещей, мест), так и динамических (деяний и отношений), в том числе «властных атрибутов», «пространства монархической власти» (стольных и культово-религиозных центров); «действий» персон, вовлеченных во властные отношения. А также предполагает анализ мифо-генетических основ власти с помощью систематизации данных источника о генеалогии правителей и ходе исторических событий со времени основания династии Раджаса Кен Ангроком (тронное имя - Рангах Раджаса, 1222-1227 гг.) и до начала правления Хаям Вурука (тронное имя - Раджасанагара, 1350-1389 гг.).
В целом, такой подход имеет большую ценность для изучения частных исторических вопросов, поскольку позволяет эффективно систематизировать и интерпретировать материал сложных источников, требующих особой тщательности в их изучении, отборе данных и внимания к мелким деталям текста.
Концепция феноменологического исследования власти была разработана Г.Г. Бандиленко . Третья глава нашего исследования выполнена в развитие
основных идей, высказанных в работе ученого «Религиозно-идеологическая концепция монархической власти как объект систематического описания (в связи с изучением монархий Нусантары VII-XV вв.») [Бандиленко, 1998].
Разработка данной темы имеет большое научное значение как опыт практического использования теории описания концепции монархической власти (то есть того, как эта власть проявляет себя, в чём она выражается, с одной стороны, и как она воспринимается, с другой) посредством исследования феноменологии власти. КМВ можно представить как инструмент целостного описания высшей власти на основе имеющихся письменных и неписьменных источников.
Важность исследования данной проблемы заключается в том, что концепция монархической власти и властных отношений во многом определяла специфику социально-политической, культурной и религиозной жизни в государствах древности и средневековья. Однако, несмотря на это, работ, посвящённых комплексному анализу монархической власти - как конкретно в яванских, так и в других государствах Нусантары средних веков и раннего нового времени, всё ещё недостаточно.
Сам Г.Г. Бандиленко основную часть своих исследований посвятил анализу особенностей и специфики архитектурно-скульптурных комплексов с привлечением некоторых эпиграфических источников и литературных данных. Перед нами стояла задача применения феноменологического подхода описания монархической власти к данным важнейшего письменного источника в целях извлечения информации по интересующим нас вопросам. Это потребовало представить институт государственности через специфику власти (светской и религиозной), описав её как целостную систему, и через атрибуты власти, то есть то, что легитимирует статус власти и особый порядок властных отношений.
3. Источники
В настоящее время трудно сказать, существовало ли на Яве до XIV в. собственное историописание. Скорее нет, чем да, поскольку летописания не было и в Индии, служившей яванцам образцом для подражания, хотя какие-то способы хранения и передачи исторической информации явно существовали . Малайская и яванская историческая традиция, представленные в малайских историях (седжарах) и яванских (бабадах), появились, вероятно, только в период так называемой «Прибрежной культуры» (XV-XVII вв.), стимулируемой знакомством с мусульманской историографией. Это определяет важность «Негаракертагамы» как единственного в своем роде и основного исторического источника по изучаемому периоду.
Другим важным источником является «Параратон», или «Книга царей» - памятник более позднего периода, предположительное время его создания - к. XV - XVI вв. Мы пользовались индонезийским переводом этого текста [Hardjowardojo, 1965]. «Параратон» - не целостное произведение, по типу сообщаемой информации его содержание можно условно разделить на три части: легитимирующую, где рассказывается мифологизированная история Кен Ангрока, литературно-историческую, где излагается в литературной форме хроника правлений от Кен Ангрока до Хаям Вурука, и, своего рода, хроникальную часть, где приводится перечень правителей и событий до конца XV века [Бандиленко 1973: 35]. Особенность и несомненное преимущество «Негаракертагамы» заключается в том, что её автор Прапанча рассказывает о событиях, современником части которых был он сам, и текст её гораздо менее мифологизирован.
Другим важным источником, к которому мы обращались, является «Наванатья», литературное произведение маджапахитского периода, предположительное время создания которого - XIII-XIV вв. В тексте

источника перечислены должности государственных служащих, а также квалификационные требования к ним и их исключительные права и обязанности. «Наванатья» была найдена в единственном экземпляре, который хранится в Лейденском университете в составе собрания памятников Codeх Orientalis 5091. Мы пользовались текстом источника, опубликованным Т. Пижо J [Pigeaud, 1960-63, Vol. I: 81-86, Vol. Ill: 119-128]. В переводе с санскритского
' nawa-natya означает «девять драматических искусств» [Zoetmulder, 2004: 694] .
Сведения «Наванатьи» дополняют информацию «Негаракертагамы» по структуре государственного аппарата.
Также привлекались данные некоторых эпиграфических источников.
4. Научная новизна
' Данная работа является первым опытом изучения «концепции
монархической власти» и властных отношений в государстве Маджапахит на
1 основе сведений важнейшего исторического источника — поэмы
}
«Негаракертагама».
Само понятие «концепция монархической власти» не является нововведением. Этот термин довольно часто применялся исследователями, посвятившими свои работы изучению идеологии высшей власти как в античном мире, так и в азиатских монархиях. Однако, «концепция монархической власти» — весьма широкое понятие, поэтому существует эд объективная необходимость в применении особого подхода к её описанию как
целостной системы, включающей набор определенных структурных элементов, составляющих данное понятие. Именно это и было сделано Г.Г. Бандиленко,
. который впервые разработал феноменологический метод для описания и
« изучения концепции монархической власти применительно к островной части
Юго-Восточной Азии. Новизна исследования заключается в практическом І
5 И это вполне соответствует контексту, в котором он упоминается в «Негаракертагаме» [Негаракертагама
!>' 91.8.1]: описание драматических представлений во время придворного праздника, в которых правитель
Раджасанагара принимал активное участие. Свое выступление он начинает с чтения «наванатья». Однако мы с г- , точностью не можем утверждать, что именно чтение вышеупомянутого текста подразумевается автором
«, «Негаракертагамы» [Робсон, 1979:301].
Щ> f
применении данного метода к материалу конкретного исторического источника в целях системного описания КМВ в государстве Маджапахит, которое предпринято в третьей главе.
Исследование концепции монархической власти, а также социальной структуры и организации общества в Маджапахите в рассматриваемый период, а именно период наивысшего расцвета яванской государственности, представляет особую ценность в контексте изучения идеологии и принципов функционирования государств Нусантары. При этом феноменологический метод позволяет эффективно подойти к освещению обозначенных вопросов.
5. Практическая значимость
Результаты исследования имеют непосредственное отношение к практике вузовского преподавания, поскольку могут применяться при подготовке лекций и учебных материалов по истории, культуре и идеологии средневековых государств Нусантары, а также курсов по источниковедению и литературе Индонезии. Помимо этого, методы и материалы диссертации могут привлекаться при работе с другими источниками государств ЮВА. Приложения могут послужить в качеств наглядных учебных материалов.
7. Методы исследования
«Негаракертагама» - специфический исторический источник, она не является ни летописью, ни хроникой. Поэтому помимо методов традиционного содержательного и сопоставительного анализа текста использованы и другие подходы. В основе данной работы лежит системный метод исследования, который состоит из источниковедческого, текстологического, структурного и количественного анализа текста. Он направлен на всестороннее изучение памятника, извлечение и интерпретацию исторической информации, позволяет углубить представление об исторической информативности источника6.
Для систематизации материала источника составлялись базовые аналитические таблицы. Такой способ является наиболее удобным для упорядочивания и первичной систематизации данных. Результаты исследования помещённых в таблицу данных позволяют сделать соответствующие выводы и предположения по поставленным вопросам.
На основе материала по истории государств островной части ЮВА Г.Г. Бандиленко были выявлены регулярные признаки общей религиозно-идеологической модели представлений о монархе и составлена схема «Феноменология концепции монархической власти (КМВ) и разделы её систематического описания» [Бандиленко, 1998: 25]. Многие из феноменов, являющихся структурными компонентами схемы, использовались нами в ходе выявления и описания властных отношений и сакральных функций власти в государстве Маджапахит. Таким образом, исследование концепции монархической власти в государстве Маджапахит по данным «Негаракертагамы» строилось на основе использования феноменологического метода исследования текста.
Теоретической базой для изучения этой темы послужила концепция, разработанная Г.Г. Бандиленко и представленная в статье «Религиозно-идеологическая концепция монархической власти как объект систематического
6 См. М.Ю. Ульянов. Китайские источники по истории Нусантары в средние века. Опыт системного исследования труда Чжао Жугуа «Чжу Фань Чжи» («Описание всего иноземного»). Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1996. С. 1-2.
описания (в связи с изучением монархий Нусантары VII-XV вв.)» [Бандиленко, 1998: 22-42]. Центральным здесь является понятие «концепции монархической власти», которую Г.Г. Бандиленко определяет как совокупность религиозно-мифологических представлений о власти и персоне монарха, которые культивируются и используются как идеологическое обоснование государственного порядка и как таковые составляют определённую систему [Бандиленко, 1998: 22]. В нашем исследовании за основу берутся
представления о власти и правителе в том виде, в котором они фиксируются изучаемым источником, то есть «Негаракертагамой».
«Концепцию монархической власти» также можно определить как «культурный текст», для прочтения которого требуется выявить его структурные компоненты и по возможности их связно «прочитать», и поэтому Г.Г. Бандиленко объясняет образ высшей власти через его феноменологию, то есть через всё то, в чём она находит выражение. Схема дает возможность упорядоченного описания особенностей властной идеологии, и основные её элементы использованы нами для изучения властных отношений в Маджапахите.
8. Очерк историографии
Перед тем как перейти непосредственно к исследованию памятника, следует обратить внимание на то, какое место «Негаракертагама» занимает в трудах востоковедов, какие проблемы уже были в той или иной степени затронуты и изучены, а каким не было уделено должного внимания. Это позволит подчеркнуть актуальность и важность данного исследования.
Кроме этого, в следующем разделе представлен обзор существующих работ, посвященных истории государства Маджапахит и ЮВА в целом, и тех трудов, к которым мы обращались в ходе нашего исследования, в частности, в процессе изучения проблемы восприятия и сущности монархической власти.
8.1. Историография источника На западных языках
Впервые «Негаракертагама» была опубликована в записи балийским шрифтом в 1902 г. голландцем Я. Брандесом в журнале Батавского научного общества, которое было основано в 1778 г. для сбора и изучения древностей местной, то есть индонезийской, культуры. После этой публикации источник попал в центр внимания индонезиеведов.
Первая работа по его изучению принадлежит X. Керну [Кеш, 1917-1918], который опубликовал текст поэмы в латинизированной транскрипции, снабдив его переводом на голландский язык и комментариями. Однако его перевод носит скорее литературный характер, т.к. не всегда достоверно воспроизводит ломбокский список и в нём не всегда точно переводятся древнеяванские реалии (титулы, должности и т.п.) [Шауб, 1992: 10]. Несколько лет спустя профессор Лейденского университета Н. Кром подготовил уточненное и исправленное издание «Негаракертагамы», в которое включил предложенные им самим и другими исследователями дополнения, оформленные в виде примечаний. Его монографию заключает статья Г.П. Руффара под названием «Содержание песен “Негаракертагамы”» [Krom, 1919]. Перу Н. Крома принадлежит ещё одна работа, посвященная исследованию содержания памятника как литературного произведения, его композиционного построения и жанровой специфики. Исследователь приходит к выводу, что оригинальность «Негаракертагамы», прежде всего, в композиции [Krom, 1929].
Наиболее значительный труд по исследованию «Негаракертагамы» принадлежит Т. Пижо [Pigeaud, 1960-1963]. Он вышел в свет в пяти томах в начале 60-х гг. XX в. Работа включает в себя транскрибированный текст источника по ломбокскому списку, его дословный (в отличие от голландских переводов X. Керна и Н. Крома) перевод на английский язык, подробные комментарии и древнеяванско-английский глоссарий к тексту. Комментарии, которым посвящены второй и четвёртый тома издания, представляют значительный интерес. Кроме «Негаракертагамы» в работе опубликованы литературные и эпиграфические памятники времен Маджапахита, дополняющие сведения исследуемого источника. В данном труде, таким образом, были обобщены представления об истории и культуре Явы в XIV в.
Далее следует назвать работу X. Хинзлер и Я. Схотермана, которые открыли новые рукописи «Негаракертагамы» на о. Бали [A preliminary note..., 1979] .
С. Робсон издал новый комментированный перевод памятника на английский язык с учетом ранее не известных рукописных чтений [Robson, 1995].
На индонезийском языке
В индонезийской историографии можно выделить работу Р.М.Н. Пурбочароко, содержащую перевод отдельных частей памятника на индонезийский язык [Poerbatjaraka, 1924]. Полный индонезийский перевод источника впервые был выполнен профессором Джакартского университета Сламетмульоно в 1953 г. [Slametmuljana, 1953]. Вторая, улучшенная редакция перевода вышла в 1978 г. [Slametmuljana, 1978].
Необходимо упомянуть о работе Сламетмульоно, посвященной исследованию истории государств Сингасари и Маджапахита со времени становления первого и до расцвета второго, когда Гаджах Мада занимал пост главного министра Маджапахита [Slametmuljana, 1976]. В работе содержится информация по некоторым вопросам социальной организации общества, структуре государственного управления. В качестве основного источника Сламетмульоно использовал «Негаракертагаму», и поэтому данная работа представляет собой интересное исследование самого памятника. Ученый также обращался к материалам таких источников, как «Параратон», «Кидунг Панджи Виджайякрама», «Ранга Лаве», «Сундаяна» и некоторых надписей.
I * 5 ‘
16
Следует отдать должное труду профессора М. Ямина под названием «Государственный строй Маджапахита» [Yamin, 1962]. Особый интерес в рамках нашего исследования представляют параграфы с X по XII 3-го тома, которые объединены под общим названием «Четыре основы государства Маджапахит», что подразумевает государственный курс (государственную идеологию), население Нусантары, мандалу (территорию) Нусантары и органы государственного управления. М. Ямин широко использует данные «Негаракертагамы» при исследовании раннемаджапахитского периода, подчеркивая её важность как основного источника исторической информации по данному периоду. Кроме того, в работе воспроизводится содержание некоторых надписей, относящихся к разным периодам маджапахитской истории. В целом, труд М. Ямина представляет собой разноплановое исследование некоторых вопросов истории Маджапахита и других яванских государств.
Балийский профессор И Кетут Риана подготовил новую публикацию источника в переводе на индонезийский язык, но уже на основе современной рукописи поэмы, которая более значима для понимания бытования текста в культуре, а не как источник для изучения Маджапахита. Книга «Негаракертагама. Золотой век Маджапахита» включает текст рукописи в записи балийским шрифтом, транскрипцию и перевод на индонезийский язык [Ryana, 2009] . «Негаракертагаме» посвящена работа Бамбанга Прамудито, в которой изложено содержание памятника, и в обобщенном виде рассказано о политических и социальных институтах Маджапахита [Pramudito, 2006] , однако она в целом повторяет предпринятые ранее исследования по подобной тематике.
На русском языке
В отечественной историографии собственно «Негаракертагаме» посвящена статья Л.М. Демина [Демин, 1971], общая характеристика источника содержится в монографии Б.Б. Парникеля [Парникель, 1980], исследованию «Негаракертагамы» как источника по истории раннего Маджапахита посвятил свою работу А.К. Шауб [Шауб, 1992]. Поскольку советские индонезиеведы не владели древнеяванским языком, то они изучали памятник, опираясь на английские и индонезийские переводы.
Л.М. Дёмин, исходя из социального положения автора памятника, утверждает, что по своей внешней форме поэма представляет собой панегирик монарху, а также его жизнеописание, и основное внимание уделяет исследованию идеологического характера источника. В этом вопросе Л.М. Демин отталкивается от точки зрения X. Керна и Н. Крома, а также голландского филолога К.Х. Берга, который придерживался мнения, что «Негаракертагама» порождена, прежде всего, стремлением её автора Прапанчи представить правящую династию как возрождённую буддийскую династию Шайлендров, для чего ему необходимо было обойти вниманием вишнуитскую династию Кедири и привести в стройную мифологическую систему имевшиеся в его распоряжении данные об истории и генеалогии Сингасари и Маджапахита [Парникель, 1980: 60]. С этим не согласен Б.Б. Парникель, который утверждает, что сам памятник при всех его «мифологических построениях и панегирических излишествах» может рассматриваться как первое известное нам яванское поэтическое произведение, ориентированное на события, которые непосредственно наблюдал или переживал сам автор, и, несмотря на всю разнородность находившегося в его распоряжении материала, Прапанча сумел создать из него достаточно цельное и изящное произведение [Парникель, 1980: 59-60]. Исследователь также дает краткую характеристику содержания источника.
В работе А.К. Шауба «Негаракертагама» как источник по истории раннего Маджапахита (1293-1365)» освещены некоторые вопросы
источниковедческого исследования памятника и социально-экономической истории Маджапахита в ранней период его существования с 1222 по 1365 гг. [Шауб, 1992]. Автор предлагает свою периодизацию: 1293-1329 гг. - становление государства, подавление сепаратистских восстаний, сложение военно-бюрократического аппарата управления, постепенный переход к военным завоеваниям; 1329-1389 гг. - расцвет государственности, окончательное сложение сословно-классовой структуры общества, усложнение земельных отношений, начало социальной дифференциации общины, развитие торговли.
В работе А.К. Шауб использовал материалы других источников - «Параратона», кодекса маджапахитского права «Кутараманава» и данные эпиграфики, сравнительный анализ которых дает возможность уяснить место «Негаракертагамы» в традиционной индонезийской историографии и верифицировать сведения, сообщаемые памятником, что подтвердило его историческую информативность. В свете нашего исследования интерес представляет четвёртая глава монографии А.К. Шауба, которая посвящена рассмотрению некоторых вопросов социально-экономического строя Маджапахита в XIV в. Работа этого автора стала стимулом для дальнейшего исследования сведений источника по выбранной нами тематике. В диссертационной работе на более подробном уровне и на основе данных оригинального текста источника предпринят анализ социальной структуры маджапахитского общества, деления его на различные группы и категории, а также структуры управления. Это помогло подойти к разработке принципиально новой темы исследования, а именно института высшей власти, основных его характеристик, особенностей функционирования и степени сакрализованности.
8.2. Историография (общая)
На западных языках
Истории древних и средневековых государств Нусантары посвящены 2, 3 и 4-я главы общей монографии Э. Холла «История Юго-Восточной Азии». Особый интерес представляет Глава II, в которой учёный поднимает вопрос индийского культурного влияния в регионе ЮВА и особенностей применения термина индуизация, оспаривая концепцию Ж. Сёдэса [Hall, 1958: 28]. Отдельные главы работы посвящены истории возникновения, расцвета и упадка островных империй на Яве и Суматре. Параллельно учёный исследует влияние на ход истории в регионе ЮВА шиваизма, буддизма и местных культов. Подробно описана полемика вокруг личности Кертанагары, датировки и истинного предназначения «Памалайю», экспедиции на Суматру. Во многом основываясь на данных «Негаракертагамы», Э. Холл даёт характеристику маджапахитского периода, подчеркивая, что её автор блестяще описал современную ему систему правления на Яве.
Следует упомянуть основополагающий труд Ж. Сёдеса «Индуизированные государства Юго-Восточной Азии» [Coedes, 1968], двухтомный труд «Кембриджская история ЮВА» под редакцией Н. Тарлинга [The Cambridge History..., 2008]. Также работы К. Холла «Ранняя история Юго¬Восточной Азии. Морская торговля и социальное развитие, 100-1500» [Hall, 2011], К. Локарда «Юго-Восточная Азия в мировой истории» [Lockard, 2009], Р. Прингли «Краткая история Бали. Индуистское королевство Индонезии» [Pringle, 2004].
В рамках нашего исследования интерес представляют статья Т. Хантера о «теле царя» и проблеме религиозно-политического синкретизма в эпоху Маджапахита [Hunter, Vol.38: 27-53], статья Б. Андерсона о понятии власти в яванской культуре [Anderson, 1972], исследования Муртоно о яванской государственности и Супомо о царской власти в Маджапахите [Moertono, 1968; Supomo, 1972].
Кроме вышеперечисленных работ, весьма полезными оказались и другие труды и публикации по ранней и средневековой истории Индонезии, опубликованные в научных журналах и периодических изданиях10.
На индонезийском языке
Существует ряд работ индонезийских исследователей на национальном языке, посвятивших свои труды истории Маджапахита. В основном в рамках нашего исследования оказались полезными уже упомянутые ранее работы индонезийских авторов. Отдельно необходимо упомянуть интересный труд С. Рахарджо «Яванская история: от раннего Матарама до позднего Маджапахита» [Rahardjo, 2011], который представляет собой комплексное исследование вопросов социально-политической и культурной истории яванских государств, а также их экономики и религии. С. Рахарджо опирается на данные различных источников, прежде всего, индонезийской эпиграфики и литературных произведений, в том числе и «Негаракертагамы».
На русском языке
Круг опубликованных отечественных работ по истории средневековых государств Явы, в том числе Маджапахита, довольно узок. Анализ некоторых аспектов маджапахитской культуры и государственности содержится в работах С.В. Кулланды. Особый интерес для нашего исследования представляет монография С.В. Кулланды «История древней Явы» [Кулланда, 1992], которая задумывалась как анализ перехода от предгосударственных структур к государственным образованиям у народов Западной Индонезии на примере древнеяванского государства и общества. Труд включает исследование социальной эволюции, приведшей к созданию институтов, ставших основой государственных структур в рамках яванской культуры, детализацию
10 Brian Е. Colless. Majapahit Revisited: External Evidence on the Geography and Ethnology of East Jawa in The Majapahit Period // JMBRAS, vol.48, pt II, 1975; PJ. Zoetmulder. The Old Javanese Poet and his Craft // Indonesian Journal of Cultural Studies. Jl. Ill, № 2,3, 1966; Kenneth R. Hall. Personal Status and Ritualized Exchange in Majapahit Java, P.51-96; Boechari. A Preliminary Note on the Study of the Old-Jawanese Civil Administation // Indonesian Journal of Cultural Studies. Jl.l, №2, Sept. 1963. P. 122-133; Berg. C.C. The Role of Structural organization and Myth in Javanese Historiography: Commentary // The Journal of Asian Studies. Vol. 24, № 1, 1964. P. 100-103; H. Kulke. Epigraphical References to the “City” and the “State” in Early Indonesia // Indonesia. Vol. 52,1991. P. 3-22 и др.
г
представлений о дописьменной цивилизации индонезийских народов, о раннесредневековых яванских государствах. С.В. Кулланда разработал принципиально новый лингво-историко-этнографический подход к исследованию, который позволяет увязать данные различных категорий источников и взглянуть на исследуемые процессы под нетрадиционным углом зрения, а также способствует решению разнообразных вопросов социокультурного развития австронезийских народов.
В работе также затронуты вопросы особенностей экономики и материальной культуры австронезийских народов на различных этапах их существования, традиционные социальные институты австронезийских народов, их эволюция и преемственность; впервые рассмотрен вопрос о форме семьи у западно-индонезийских народов; дана подробная характеристика раннесредневекового яванского государства; изучен феномен перемещения центра яванской государственности в I - первой половине II тыс. н.э. Результаты исследования позволили по-новому взглянуть и на уже разработанные сюжеты, в частности, проблему восприятия индийской культуры в Индонезии и в ЮВА в целом.
В рамках нашего исследования следует отметить также следующие работы С.В. Кулланды: «Некоторые проблемы социального строя раннеяванских государств (по данным эпиграфики VIII - начала X в.)», «Принадлежность к общине как социальный знак (на материале древней Явы), «К восприятию индийской культуры в Индонезии», «Некоторые аспекты отношений общины и государства на Яве (I тыс. н.э.)», «Государства Кедири и Сингхасари», «“Душистое дерево” и “черепаший камень”».
В работе С.С. Кузнецовой «У истоков индонезийской культуры» [Кузнецова, 1989] содержатся выводы (в определенной степени основанные на статье Б. Андресона [Anderson, 1972]) о природе царской власти, символике царских путешествий, символическом измерении социального пространства и социальной структуре. Книга С.С. Кузнецовой «Яванские хроники XVII-XVIII вв. как источник по истории Индонезии» [Кузнецова, 1984] представляет
интерес как пример изучения индонезийских источников - средневековых хроник-бабадов; в том числе, значительное внимание уделено рассмотрению вопросов их идейно-композиционных особенностей, специфике жанра.
С.С. Кузнецова использует сведения конкретного источника «Бабад Танах Джави» для описания политической, социальной и идеологической истории Явы XVI-XVIII вв. В результате исследования содержания хроник сделаны выводы о яванских представлениях о власти: определяющую роль играли три легитимизующих фактора - избранничество, возможность соответствовать избранничеству и генеалогическая связь с непрерывной линией владык всей Явы (родственные отношения с миром духов), что позволяло государю занимать центральное, «осевое» место в системе мироздания.
Особый интерес представляет статья Д.В. Деопика «Внутриполитическая история позднего Маджапахита и ее связь с изменением структуры класса феодалов (по материалам хроники Параратон - Книга царей)». В данной статье в систематизированном виде излагаются данные по социальной истории Явы периода позднего Маджапахита в соответствии с порядком их упоминания в поздних главах «Параратона». Таким образом, исследуется не сам период, а данные о нём, взятые в одном, но основном по этому периоду памятнике. Д.В. Деопик дает краткое описание хода основных событий на Яве во второй половине XIV-XV вв. и отмечает особенность позднего периода существования Маджапахита: основу политической истории составляла деятельность титулованных нечиновных феодалов - бре (неслужилые крупные феодалы), с которы

Список літератури

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В заключение подведем основные итоги данного исследования. Вопросы социального устройства, властных отношений, сущности, восприятия и принципов функционирования высшей власти в средневековых государствах являются одними из важнейших в рамках изучения их истории. Наша работа посвящена исследованию вышеупомянутых вопросов в истории средневекового яванского государства Маджапахит (1293-1527 гг.).
Нет необходимости говорить о том, что изучение истории того или иного государства базируется на анализе исторических источников. В то же время в индонезиеведении остро стоит проблема источниковедческой базы. Среди доступных источников - эпиграфика и произведения преимущественно литературного характера.
Эпиграфические данные являются очень ценным источником
исторической информации и, как правило, содержат точные сведения по
*
некоторым вопросам, но по целому ряду проблем, в том числе связанных с политической историей, их материал не является исчерпывающим.
Кроме эпиграфики по интересующему нас периоду, пожалуй, нельзя назвать другие источники, которые можно было бы отнести к категории сугубо исторических. Нет «чистых» историописаний, хроник, летописей и других произведений подобных жанров. Исключением является «Параратон» («Книга царей»), который содержит важную историческую информацию по изучаемому периоду — хронологию правлений, начиная с Кен Ангрока и до последних раджей конца XV в., но практически не содержит описаний исторических реалий как таковых.
Яванский письменный памятник под названием «Негаракертагама» является единственным в своем роде источником, который с уверенностью можно отнести к категории исторических. Этим и обусловлена важность его использования в качестве источника информации для изучения как общих, так и частных вопросов истории Маджапахита. Уже то, что автор поэмы описывает события, современником части которых был он сам, является уникальной отличительной особенностью этого памятника.
Нами был выполнен первый полный перевод источника с языка оригинала (древнеяванского) на русский язык, составлен комментарий, что позволило познакомиться с его содержанием, узнать специфику памятника и сделать анализ более точным. Помимо методов традиционного содержательного анализа использованы методы системного анализа, которые позволяют учитывать все элементы структуры и содержания текста.
* Источниковедческое исследование источника, предпринятое в первой главе, имело своей целью обоснование и доказательство его исторического характера и возможности использования в качестве исторического источника. В результате исследования было составлено общее представление о структуре, содержании и особенностях текста памятника. «Негаракертагама» не имеет аналогов среди других произведений литературы маджапахитского времени.
Поэма представляет собой целостное произведение, имеющее несколько отличительных характеристик — она обладает признаками и традиционного для яванской средневековой литературы жанра какавина, и в тоже время её можно охарактеризовать как поэму-хронику, так как по информации, в ней содержащейся, представляется возможным восстановить хронологию правлений государей династии Раджаса, начиная с последнего правителя Сингасари Кертанагары (1268-1292) и заканчивая Раджасанагарой (1350-1389), во время царствования которого и была написана поэма.
Таким образом, в результате предпринятого источниковедческого исследования становится очевидным, что текст поэмы очень информативен в историческом плане и содержит целый набор сведений исторического характера (датированные события, топонимы, названия мест, должностей и др.). Данные источника, таким образом, могут служить основой для изучения реалий того времени.
Все вышеперечисленное определяет ценность «Негаракертагамы» как исторического источника, её особое место в изучении государства Маджапахит.
В связи с этим, использование нами именно этого источника для исследования интересующих нас вопросов вполне обосновано и закономерно, и, более того, представляется необходимым.
Во второй главе было предпринято исследование особенностей социальной структуры яванского общества в правление Раджасанагары на основе сведений «Негаракертагамы» и с привлечением данных других письменных памятников и эпиграфики. В Маджапахите существовала довольно сложная многоуровневая система деления общества на социальные группы, названия этих групп и принципы деления были заимствованы из Индии: существовала древнеиндийская система варн; система четырех стадий жизни; деление общества на четыре класса по роду деятельности; отдельная категория религиозных служащих, состоящая из четырех категорий людей; деление на три религиозные группы в соответствии с исповедуемой религией; три категории лиц низкого происхождения.
Вопрос индийских заимствований сам по себе является отдельной темой для изучения, довольно спорной и сложной, что обусловило появление различных «теорий индианизации». Заимствование элементов индийской культуры требовалось, прежде всего, для противопоставления традиции, для упрочения новых общественных отношений, укрепления и формирования новых общественных связей. В целом же, все элементы автохтонной социальной организации оказались действенными и в новых условиях.
Источник предоставляет уникальные данные о структуре высшей власти в Маджапахите. Особую категорию представителей верхов общества — правящей элиты составляли родственники правителя. Все они были вовлечены во властные отношения, являясь наместниками отдельных областей государства, формально отданных им в управление. Однако каждый имел постоянную резиденцию в столице по соседству с кратоном правителя и, тогда как на местах правили их заместители — патики. Это говорит о политике концентрации власти в руках правящего рода, представители которого также занимали и важные государственные посты, но в то же время принимались меры по ограничению средоточия слишком больших полномочий у родственников правителя.
По-видимому, такая ситуация также вполне устраивала региональные элиты. Собственно устройство региональных элит является наиболее сложной задачей для исследования, так как сведений о них меньше всего. В источнике встречаются упоминания о том, что во время объезда правителем территорий за пределами столицы, его приветствовали местные официальные лица и государственные служащие различных уровней, включая и министров областей. По-видимому, аппарат управления на местах копировал центральный аппарат, когда в подчинении у наместника той или иной области стоял ряд служащих, ответственных за различные направления государственной деятельности. В центре они были подотчетны Гаджах Маде как первому министру.
Реальная же власть по управлению государством была сосредоточена в руках первого министра мапатиха Гаджах Мады, который фактически являлся соправителем государства. Примечательно, что после смерти Гаджах Мады (1364 г.) правитель рассредоточил его обязанности между четырьмя министрами. Это важное наблюдение, позволяющее судить о стремлении правителя усилить свое политическое влияние и расширить возможности участия в управлении, недопустив концентрации исполнительной власти в стране в руках одного человека, а также усложнить систему сдержек и противовесов внутри элит. Но в целом это, видимо, отражало достигнутый компромисс между высшей властью и элитами.
Об особенностях устройства высшей власти и принципах её функционирования говорит и то, что, в ходе рассказа Прапанчи о представителях правящей династии первое по значимости место отводится родственникам по женской линии, которые в правление Хаям Вурука являлись наместниками отдельных областей государства. С одной стороны, следовало бы думать, что это определенным образом характеризует высшею власть и свидетельствует о необходимости компромиссов среди правящих элит. Однако,
с другой стороны, в то время сложилась ситуация, когда именно женщины были легитимными представителями правящей династии, ведущей происхождение от основателя династии Раджасы. В этом причина первостепенного упоминания Прапанчей их имен и характеристик. Это доказывает то, что важнейшим фактором в обладании властью была принадлежность и степень родственных связей с правящей династией.
, Источник также предоставляет сведения об устройстве средних слоев управления в Маджапахите, которые мы постарались классифицировать на новом уровне подробности и дать их системное описание. В Маджапахите существовал институт пяти старших министров, которые принимали активное участие в управлении государственными делами, наделялись определенными обязанностями и должны были обладать набором необходимых личностных характеристик. Они носили почетные титулы, указывающие на их высокое аристократическое происхождение, но, судя по всему, не принадлежали к правящему роду. В «Негаракертагаме» не говорится о группе трех министров, упоминание о которой можно найти в эпиграфике, но эти должности, по- видимому, были лишь почетными. Обладателями этих должностей как раз и являлись представители правящего рода, которые получали их для демонстрации своего статуса и престижа.
Религиозная жизнь маджапахитского общества характеризовалась сосуществованием двух религий - шиваизма и буддизма, что привело к такому специфическому феномену, как их частичный синкретизм. Это, прежде всего, заметно по божественным аналогам имен правителей, которые Прапанча использует в тексте, а также по характеру культовых сооружений - храмов- усыпальниц правителей. В то же время текст памятника позволяет говорить и о существовании четкого деления представителей духовенства на три религиозные общины - шиваитов, буддистов и отшельников, каждая из которых имела собственную организацию, храмы и т.п. Существовали должности верховного буддийского священнослужителя, которым был автор поэмы Прапанча, верховного шиваитского священнослужителя и руководителя общности отшельников. Зоны влияния шиваитов и буддистов также были четко разграничены.
Исследование особенностей социального устройства маджапахитсткого общества подвело нас к анализу концепции монархической власти и сакральных функций высшей власти, предпринятому в третьей главе диссертации. Изучение концепции монархической власти базировалось на комплексном феномелогическом описании института высшей власти.
Новизна предпринятого исследования как раз и заключалась в том, что разработанный Г.Г. Бандиленко феноменологический метод, примененный самим ученым для описания, прежде всего, культово-архитектурных ансамблей, был использован нами для изучения материала конкретного письменного источника. Попытки исследования «концепции монархической власти» предпринимались и раньше специалистами по другим регионам и периодам всемирной истории, но, на наш взгляд, именно подход, разработанный Г.Г. Бандиленко, позволил сделать это системно и в контексте всех сообщений источника.
В работе были выявлены и описаны феномены как предметного (статистического), так и динамического (деяния, действия правителя) уровней. Исследование атрибутов монархической власти (имен, титулов, внешних атрибутов), культово-религиозных атрибутов, стольных центров и культово-религиозных центров, и также деяний и действий правителя, которые составляют группу феноменов динамического уровня, позволили судить о том, что в общественной идеологии маджапахитского времени центральной являлась идея божественной сущности верховной власти.
Сакральность являлась важнейшей характеристикой власти, и главной задачей верховного правителя было обоснование и подтверждение её сакральности. Это гарантировало стабильность высшей власти, по сути — обеспечивало ее легитимность.
Так, важнейшим фактором в обосновании легитимности власти был «миф о власти» (что характерно для многих традиционных монархий), посредством которого выстраивалась генеалогическая линия, доказывающая родство действующего правителя с предком-основателем династии. В частности, не случайно в источнике довольно большой объем посвящен истории предков- правителей династии, начиная с восшествия на престол основателя династии Рангах Раджасы и первого правителя государства Сингасари (Кен Ангрока, 1222-1227 гг.).
В данном случае интересным и важным наблюдением является то, что Кен Ангрок не был представителем правившей до этого легитимной династии, его происхождение неизвестно. Он обрел власть путем победы над легитимным правителем государства Кедири Кертаджаей. J
Автору поэмы было необходимо обосновать божественное происхождение его власти, и соответственно новой династии, им основанной, и поэтому он представляет Кертаджаю как сакрализованнуто фигуру, правителя, обладающего всеми божественными характеристиками, но все же побежденного Кен Анроком. Таким образом, посредством создания мифа о божественном происхождении и сакральной энергии, легитимизуется новая династическая линия. При этом представления о сакральности царской власти оказываются, в данном случае, важнее «рациональных» политических соображений. По информации источника, кедирийская династия продолжала править в своей вотчине в качестве вассала маджапахитской династии, не будучи отстраненной от власти, и в будущем один из её представителей выступил против центральной власти (легитимного правителя династии Раджаса).
В рассматриваемое время соотношение между влиянием на реальное управление и ролью в сакрально-ритуальной сфере правителя менялось. Для представителей общества того времени правитель выступал, прежде всего, в двух аспектах — как носитель сакральной энергии (представления о магическом воздействии правителя на природу, вера в особую данную свыше силу) и как объект обожествления. Это было залогом устойчивого правления и, что крайне важно, — условием подтверждения его легитимности. Собственно
анализ KMB позволил тщательно и всесторонне описать устройство высшей власти и особенности ее функционирования в Маджапахите в конкретный исторический период, увидеть, насколько велик сакральный аспект реализации высшей власти и как непросто шла борьба за возможность расширения реальной власти самого правителя. В целом сакральный аспект оставался превалирующим на протяжении всего правления Хаям Вурука, хотя можно отметить, что объезды подвластных территорий предпринимались, среди прочего, как попытки усиления реального политического влияния правителя и его ближайшего окружения.
Исследование источника показывает, что в рассматриваемый исторический период возможности участия самого правителя в реальном управлении государством были ограничены, поэтому большую роль играла именно сакральная функция высшей власти. В то же время сведения .«Негаракертагамы» позволили увидеть как некие константы, так и динамику, так как в разные периоды правления Раджасанагары менялось соотношение между сакральными и «реальными» характеристиками его власти. В частности, можно проследить, как изменилось положение монарха после кончины мапатиха Гаджах Мады. Соотношение влияния правителя на реальную власть и его места в сфере сакральной власти всегда скрывается, так как является следствием политической борьбы, о которой редко говорится в источниках. То, что в «Негараракертагаме» есть намеки на это, обусловливает ещё большую её ценность как исторического источника.
' Анализ феноменологии монархической власти на предметном и динамическом уровнях («атрибуты» власти и «действия») позволил говорить о том, что набор титулов, имен, определенных качеств, храмовые изображения, посмертный апофеоз правителей правящей династии в образах божеств индуистско-буддийского пантеона - все это служило одной цели - обоснованию легитимности власти через её сакрализацию. Правитель и члены правящей династии объединяли порядок мироздания, установленный богами, и порядок в обществе, учреждённый первопредками или основателями государства.
Связь правителя с высшими силами подчёркивалась в его именах и титулатуре. В силу того, что правитель был центральной фигурой мироздания, от его благополучия и могущества зависело процветание государства, и ему оказывало почтение всё население; его предки также являлись всеобщим объектом почитания. Именно идеология, основой которой был культ предков, — одна из основ социально-экономических и политических отношений в маджапахитском обществе. Это вызвано и тем, что институт высшей власти в средневековом яванском государстве во многом основывался на религиозных представлениях, и был неразрывно с ними связан.
В процессе работы нам удалось подробно освятить некоторые аспекты истории средневековой яванской империи Маджапахит, касающиеся социального устройства и монархической власти, а новый этап возможен после ввода в научный оборот эпиграфики. Однако, это только часть более широкого исследования, перспективы которого лежат в дальнейшем изучении устройства, функционирования, особенностей осуществления и восприятия монархической власти в государствах Нусантары.