ЖАНРОВО-СТИЛЕВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ «БЫЛЕЙ И НЕБЫЛИЦ» В.И. ДАЛЯ

Короткий опис

ЛУГАНСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ ТАРАСА ШЕВЧЕНКО

На правах рукописи

ЮГАН НАТАЛЬЯ ЛЕОНИДОВНА

УДК 929: Даль: 882

ЖАНРОВО-СТИЛЕВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ
«БЫЛЕЙ И НЕБЫЛИЦ» В.И. ДАЛЯ

10.01.02. русская литература

ДИССЕРТАЦИЯ
на соискание научной степени кандидата филологических наук

Научный руководитель Ильин
Сергей Александрович,
кандидат филологических наук,
доцент

ЛУГАНСК 2004

СОДЕРЖАНИЕ

Введение..3
Раздел 1. «Были и небылицы»: замысел и воплощение..9
1.1. «Были и небылицы» в критике и литературоведении
1.2. Становление «Былей и небылиц»..24
1.3. Жанрово-стилевая специфика «Былей и небылиц» и
других книг-циклов второй половины 1820-1830-х годов.....42
Выводы к 1 разделу....52
Раздел 2. Народность «Былей и небылиц»
2.1. Фольклоризм цикла Даля.....55
2.2. Литературные цитаты в произведениях «Былей и небылиц»..74
2.3. Оценка национальных качеств персонажей
в текстах далевского цикла.97
Выводы ко 2 разделу..106
Раздел 3. Новаторство «Былей и небылиц»
3.1. Национальный образ мира в цикле Даля..109
3.2. Соотношение жанров и стилей в «Былях и небылицах».126
3.3. Значение далевского цикла для развития
русской литературы................................................................142
Выводы к 3 разделу.....151
Заключение...153
Список использованной литературы 160

ВВЕДЕНИЕ

Бесценные творения В. Даля (1801-1872) «Толковый словарь живого великорусского языка» и «Пословицы русского народа» увековечили его имя и принесли мировую известность. Не случайно 2001 год, в котором исполнилось 200 лет со дня рождения Даля, был назван ЮНЕСКО в его честь. Но если заслуги Даля-лексикографа и этнографа общепризнанны, роль и место Даля-писателя в истории русской литературы требуют дальнейшего осмысления.
Литературное творчество одного из самых известных и читаемых в XIX в. писателя получило высокую оценку А. Пушкина, В. Белинского, Н. Гоголя, И. Тургенева, С. Шевырева. Выдающиеся современники Даля видели в нем истинно народного писателя, создателя жанра национальной прозаической литературной сказки, одного из родоначальников жанра физиологического очерка в русской литературе. Эти выводы знаменитых писателей и критиков оспаривали во второй половине XIX в. радикально настроенные общественные и литературные деятели Н. Чернышевский, Н. Сведенцов и поддержавшие их ученые А. Пыпин, В. Семевский, Л. Майков. Они приписывали Далю косность политических взглядов и убеждений, консерватизм в оценке явлений народной жизни, а художественные достоинства его произведений сводили к примитивному бытописательству. Эти суждения оказали существенное влияние на изучение далевского творчества в последующем. В советское время сочинения Даля практически не переиздавались. В литературоведческой же науке, несмотря на целый ряд очень интересных разноплановых работ о жизни и творчестве писателя (Е. Барковой, В. Гофмана, В. Сергеевой, А. Скробовой, М. Фетисова, Е. Ухмылиной, Г. Шаповаловой, О. Самочатовой, И. Лупановой, М. Бессараб, В. Порудоминского, В. Смирновой (Парсиевой), А. Гулак, З. Власовой, Т. Леоновой), наблюдался существенный разнобой во взглядах на литературное наследие писателя и в оценках его значимости.
В последние десятилетия пристальное внимание к личности Даля и различным сторонам его многогранной деятельности продиктовано сложившимися социокультурными условиями [143]. Обращение к художественному творчеству писателя способствует формированию национального самосознания и возрождению духовности в современном обществе.
Через всемирно известный псевдоним Казак Луганский Даль навсегда связал литературное творчество со своей малой родиной. И это отнюдь не случайно. На Луганщине тесно переплелись между собой самые разные национальные культуры, и, в первую очередь, русская и украинская. В художественных произведениях Даля украинская тема и проблема русско-украинских взаимоотношений одна из основных. Она по-разному проявляется на каждом этапе его творческой эволюции [246]. Но одно остается неизменным: писатель всегда подчеркивает глубокое родство и неразрывное единство двух братских народов. С начала 80-х гг. XX в. Луганск (наряду с Москвой, Оренбургом, Нижним Новгородом) становится одним из научных центров по изучению художественного наследия писателя. Здесь регулярно (1982, 1983, 1986, 1988, 1995, 2001, 2003) проводятся Международные Далевские конференции РоссииРоРоРоРооо[113].
Литературоведение на современном этапе (Ю. Фесенко, А. Ильин-Томич, А. Седов, Ю. Ененко, А. Зражевский, К. Тарасов, О. Захарова) стремится постичь художественное творчество Даля в целом и в отдельных аспектах. Не все периоды далевского творчества изучены одинаково хорошо. В первую очередь это касается 30-х гг. XIX в. и созданных автором в этот период четырехтомных «Былей и небылиц Казака Владимира Луганского» (1833-1839). Если по поводу жанра и стиля некоторых повестей и сказок, входящих в них, и существуют отдельные ценные статьи и наблюдения (В. Гофман, И. Лупанова, Ю. Фесенко, О. Захарова), то жанрово-стилевые особенности цикла в целом никогда не были предметом специального научного рассмотрения. Кроме того, в литературоведении отсутствуют работы, посвященные изучению творческой истории и системы циклообразующих элементов «Былей и небылиц». Этим обусловливается актуальность темы исследования.
Анализ жанрово-стилевой специфики «Былей и небылиц» Даля как единого художественного целого, предложенный в диссертации, позволит выявить не только особенности поэтики авторского цикла, глубже постичь творческую эволюцию писателя, но и проследить некоторые общие закономерности развития русской литературы 1830-х гг.
Тема работы связана с научными программами кафедры всемирной литературы Луганского национального педагогического университета имени Тараса Шевченко, которые предполагают изучение жизни и творчества В. Даля (Казака Луганского). Тема «Жанрово-стилевое своеобразие «Былей и небылиц» В.И. Даля» утверждена решением ученого совета Луганского государственного педагогического университета имени Тараса Шевченко (протокол № 5 от 30. 12. 1999 г.).
Цель работы выявить жанрово-стилевое своеобразие «Былей и небылиц» как единого художественного целого.
В соответствии с определенной целью формулируются основные направления и задачи исследования:
1) определить жанр и охарактеризовать стиль произведений «Былей и небылиц»;
2) определить принципы и описать приемы соединения различных жанров и стилей в текстах «Былей и небылиц»;
3) охарактеризовать «Были и небылицы» как цикл, выявить систему циклообразующих элементов;
4) восстановить творческую историю далевского цикла;
5) определить роль и место «Былей и небылиц» в творческой эволюции писателя, историко-литературном процессе 1830-х гг. и последующей русской литературе.
Объектом исследования являются «Были и небылицы» Даля. В качестве вспомогательного материала привлекаются далевские «Русские сказки1832 г.», «Пословицы русского народа», «Толковый словарь». Рассмотрение поэтики произведений цикла потребовало включения в сферу анализа сказочного фольклора в устных вариантах и лубочных обработках, древнерусских текстов «Повесть временных лет» и «Слово о полку Игореве», произведений А. Радищева, У. Шекспира, П. Тальмана. При изучении специфики далевских «Былей и небылиц», определении их роли и места в истории русской литературы используются прозаические циклы А. Пушкина, Н. Гоголя, В. Одоевского, Антония Погорельского, В. Нарежного, М. Погодина, Н. Полевого, Н. Павлова, М. Загоскина, произведение М. Шолохова.
Предмет диссертации жанрово-стилевая специфика отдельных произведений и цикла в целом, творческая история и циклообразующие элементы «Былей и небылиц». Предметом исследования также являются особенности сюжетики, проблематики, системы образов, идейно-тематическое и композиционное своеобразие каждого текста далевского цикла, находящиеся в неразрывном единстве с жанром и стилем произведения и во многом их обусловливающие.
Методологическую основу диссертации составляют теоретические работы современного литературоведения, рассматривающие проблему литературного жанра и стиля, Г. Гачева [29], В. Кожинова [29; 96-97], Л. Чернец [257-258], П. Палиевского [152], Г. Поспелова [175], А. Соколова [216], Ю. Стенника [223], А. Есина [76-77] и др. При анализе фольклорных жанров и стилей, использованных в «Былях и небылицах», мы опирались на труды В. Аникина [5-8], В. Гусева [37-38], Т. Зуевой [82-83], Н. Кравцова [108], С. Лазутина [108; 116], Э. Померанцевой [170-172], В. Проппа [176-181], К. Чистова [261] и др. При исследовании «Былей и небылиц» как цикла использовались теоретические работы М. Дарвина [66-70], Л. Ляпиной [128-129], В. Сапогова [201-202], Ю. Лебедева [117], И. Смирина [215], И. Фоменко [249-251], А. Янушкевича [276-277] и др.
В основе исследования лежит историко-литературный подход, в каждом же конкретном случае применялись приемы историко-функционального, текстологического, историко-сравнительного, типологического, лингвостилистического анализа. Историко-функциональный метод использован в диссертации для анализа особенностей восприятия «Былей и небылиц» критиками и литературоведами XIX-XX вв.; текстологический для рассмотрения творческой истории отдельных произведений цикла. Историко-сравнительный метод привлечен при сопоставлении далевских текстов с фольклорными, лубочными источниками и произведениями мировой литературы для выявления общих тем, мотивов, сюжетных ходов, образов, художественных средств и т.п. Лингвостилистический для описания стилевого своеобразия произведений цикла. Типологический метод использован в работе при выяснении коренных структурных особенностей, сближающих различные в идейно-художественном отношении произведения «Былей и небылиц», а также при сопоставлении далевского цикла с другими книгами-циклами второй половины XIX в.
Научная новизна полученных результатов определяется тем, что жанрово-стилевое своеобразие «Былей и небылиц» не было еще предметом специального литературоведческого изучения. Впервые «Были и небылицы» рассматриваются как единое художественное целое. В диссертации впервые характеризуется жанрово-стилевая специфика цикла, предлагается классификация произведений с учетом особенностей проблематики, жанра и стиля, определяется основа и принципы жанрово-стилевого новаторства Даля. В работе впервые рассматриваются сходство «Былей и небылиц» с другими книгами-циклами второй половины 1820-1830-х гг. и их отличительные особенности, выясняется роль и место далевского цикла в историко-литературном процессе данного периода, говорится о воздействии жанрово-стилевых новаций «Былей и небылиц» на литературу XX в. В исследовании впервые анализируется творческая история цикла, выявляются основные особенности работы Даля над отдельными его произведениями. Кроме того, в работе значительно расширяется существующий в научной литературе перечень привлекаемых Далем в «Былях и небылицах» фольклорных сказочных сюжетов, а также дается детальный анализ способов их обработки, что позволяет уточнить сделанные в литературоведении выводы о принципах авторского использования фольклорного материала. В диссертационном исследовании впервые ставится вопрос о широком применении Далем в цикле несказочных жанров устного народного творчества, описываются их функции в литературном произведении. В диссертации уточняются сделанные в науке выводы о характере авторского использования лубочных текстов, а также углубляются уже проведенные и рассматриваются вновь обнаруженные параллели произведений «Былей и небылиц» с шедеврами мировой литературы.
Теоретическое значение диссертации заключается в том, что анализ значительного литературного материала дает возможность прийти к некоторым обобщениям при выявлении особенностей развития русской прозы первой половины XIX в. Теоретического аспекта касается и рассмотренная на конкретном примере проблема цикла (еще во многом спорного явления в современной теории литературы).
Практическое значение полученных результатов заключается в возможности использования материала диссертации при подготовке переиздания «Былей и небылиц» или отдельных его произведений. Диссертационное исследование может быть использовано в курсе «История русской литературы первой половины XIX в.» в вузе (лекции, спецкурс, спецсеминар) и в школьном курсе мировой литературы в соответствии с региональной концепцией литературного образования [190, 4-5]. Приведенные в работе факты и сделанные выводы могут быть полезными при разработке новых учебных пособий по истории русской литературы первой половины XIX в.
Результаты диссертации были апробированы на Международных научных конференциях «В.И. Даль и мировая культура» (ЛГПУ, 2001), «Место и роль Владимира Даля в славянской культуре» (Восточноукр. нац. ун-т им. В. Даля, 2003), «Девятые Международные чтения молодых ученых памяти Л.Я. Лившица» (Харьков, 2004), «Наука і освіта '2004» (Днепропетровск, 2004), «Загальні питання філології» (Днепродзержинск, 2004); на всеукраинской «Диалог культур в аспекте проблем обучения в высшей школе» (ЛГПУ, 2001); на региональных научных конференциях «Етнічні особливості Луганщини: Історія та сучасність», «Літературна Луганщина» (Луганский областной краеведческий музей, 2000, 2001), а также на Апрельских днях науки на кафедре всемирной литературы ЛГПУ в 2000-2003 гг. В полном объеме диссертация рассматривалась на заседании кафедры всемирной литературы Луганского национального университета имени Тараса Шевченко.

Диссертационное исследование отражено в 15 публикациях, из них 7 в специализированных научных изданиях.

Список літератури

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертации рассмотрено жанрово-стилевое своеобразие «Былей и небылиц» В. Даля. Здесь охарактеризованы сложные соединения жанровых признаков и стилевых пластов в каждом произведении и выявлены принципы такого соединения. Далевская работа над жанром и стилем «Былей и небылиц» сравнивается с работой в этой области других авторов книг-циклов второй половины 1820-1830-х гг. В диссертации отмечается воздействие новаций Даля, осуществленных в цикле, на творческую эволюцию писателя и на русскую литературу в целом.
Сделанные в диссертации выводы дают возможность переосмыслить сложившееся у современной писателю критики и последующих поколений литературоведов мнение о «Былях и небылицах». В частности, в работе вносятся существенные коррективы в представление о стилевом своеобразии произведений «Былей и небылиц». Здесь решается актуальный для литературоведения XIX и XX в. вопрос о сущности далевского понимания народности. В диссертации оспаривается мнение о нехудожественности произведений Даля, развивается утверждение о постоянном совершенствовании писателя, в том числе и под воздействием А. Пушкина. В работе уточняются сделанные в науке выводы о принципах использования фольклорных, лубочных и литературных сюжетов в «Былях и небылицах». Свое дальнейшее развитие получает здесь проблема влияния далевского творения на литературу XX в. Результаты исследования позволяют показать новаторство Даля в области жанра и стиля и переоценить значение «Былей и небылиц» для русской литературы. Решению поставленных в диссертации задач способствует впервые воплощенный подход к «Былям и небылицам» как к единому художественному целому. К тому же в работе «Были и небылицы» рассматриваются как цикл, имеющий много общего с «пятком первым» «Русских сказок1832 г.» и в то же время качественно отличающийся от него.
Восприятие и анализ современниками Даля и последующим литературоведением отдельных книг и произведений «Былей и небылиц» вне специфического единства во многом обусловлены их сложной творческой историей. Длительность становления «Былей и небылиц» связана, прежде всего, со сложившимися обстоятельствами жизни Даля в данный период столкновением с цензурными трудностями, вынужденным переездом из Петербурга в далекий Оренбург, плодотворными дружескими и творческими контактами с Пушкиным. К тому же стимулом для постоянной работы над циклом стало изменение представлений писателя об окружающей действительности и его стремительно растущее художественное мастерство. Выдержав несколько переизданий, цикл был расформирован самим автором, а его произведения в составе собраний сочинений писателя вступили в новые смысловые отношения с другими текстами. Творческая история «Былей и небылиц» позволяет говорить об особенностях далевской циклизации. Объединение в цикл произведений выражает сложившееся на определенном этапе творческой эволюции представление писателя о мире и создает условия для решения актуальных задач литературного развития.
Уникальность «Былей и небылиц» заключается в том, что Даль при их создании совместил два, по сути, разнонаправленных процесса: изменение замысла и стремление к созданию единого художественного целого. Органично «вписать» в цикл вновь созданные произведения оказалось возможным, т.к. его конструктивным принципом является диалогизм. В «Былях и небылицах» диалог ведут фольклор и литература. Две отличные друг от друга художественные системы репрезентуют свои сюжеты (причем разных национальных культур), жанры, стилевые пласты, художественные приемы. Они находятся в сложном взаимодействии в одном произведении и в цикле в целом. Каждый текст в «Былях и небылицах» дает свой вариант диалога фольклора и литературы, который по сходству или по контрасту соотносится с остальными.
Бесконечно нарастающее количество значений и смыслов у Даля организуют циклообразующие единицы, на разных уровнях объединяющие тексты. Это образ рассказчика, сквозной сюжет, мотивы и межтекстовые переклички. К тому же своеобычно соединяют далевские тексты между собой отдельные несказочные жанры, сходно отображающие действительность в ряде произведений, а также литературные цитаты определенного автора или писателей, принадлежащих к одному литературному направлению. Литературная и лубочная цитата в «Былях и небылицах» создает возможность диалога: идет обогащение авторского высказывания за счет «чужого» текста.
Содержательно-смысловые связи «прошивают» все пространство «Былей и небылиц» и создают единство большого произведения. Только при рассмотрении «Былей и небылиц» как цикла можно понять их идейно-художественную концепцию.
В качестве сюжетной основы для своих произведений Даль использует фольклорные варианты и лубочные тексты. Писатель подвергает фольклорные сюжеты литературной обработке. Сближение с произведениями мировой классики усиливает литературные черты лубочных текстов, а ориентация на поэтику фольклора возвращает им утраченные фольклорные признаки. В результате авторской работы заимствованные сюжеты приобретают социальную остроту, философичность и притчеобразность. Синтез фольклорного и литературного в каждом произведении далевского цикла дает возможность глубоко постичь особенности народной жизни, ее нравственные ценности и идеалы, избежать излишней идеализации национальных народных героев. Кроме того, в текстах «Былей и небылиц» органично соединяются фольклорные и литературные сюжеты, восходящие к культурным традициям разных наций. Тем самым Даль показывает близость национальных культур, несмотря на их своеобразие, подчеркивает общечеловеческую значимость поставленных и решенных в произведениях проблем. В созданных на пересечении фольклора и литературы сюжетах писатель рассматривает особенности проявления национального характера персонажами-представителями различных народностей. Соотнесенные в рамках цикла поступки героев отдельных национальностей позволяют увидеть в якобы уникальных чертах характера нации типичные общечеловеческие.
Отбор и интерпретация сюжетных источников произведений «Былей и небылиц» и анализ поведения их героев позволяет судить о далевском понимании народности. Ее составляющие демократизм, гуманизм, равенство всех национальностей. Национальное своеобразие в цикле Даля предстает как соединение неповторимого национального и характерного для других народов. Понятие народности получает здесь и социальную определенность. Вне зависимости от национальной принадлежности простой человек в «Былях и небылицах» бесправен и угнетаем социально высшими. Герой из народа здесь умен, смел, хитер и удал. Он всегда выходит победителем из любой самой сложной ситуации. Но любовь Даля к народу не заключается только в восхищении его положительными качествами. Автор правдиво показывает и высмеивает присущие народным персонажам пороки и недостатки. Такое понимание народности превращает далевский цикл в своеобразную эмблему, которая наиболее полно и рельефно воплощает в себе основные тенденции историко-литературного процесса данного периода.
В «Былях и небылицах» в повествовании воспроизводятся разные, часто разделенные эпохами национальные культурные традиции, которые репрезентует то русский сказочник, то сказочники-иностранцы. В отдельных текстах особенности восприятия мира несколькими героями-представителями разных национальностей пересекаются. Образ мира, отличающийся сложностью, гибкостью и пластичностью, позволяет Далю включить в цикл максимально возможное количество различных жанров и стилей. Это выделяет «Были и небылицы» на фоне других книг-циклов второй половины 20-30-х гг. XIX в. Характерный для данного периода литературный эксперимент по соединению жанров и стилей происходит у Даля на стыке фольклора и литературы. При этом жанрово-стилевая система фольклора и литературы обогащают друг друга.
На основе фольклора писатель создает свои варианты активно разрабатывающихся в русской литературе второй половины 1820-1830-х гг. жанров фантастической, бытовой реалистической, исторической повести, философской сказки и трансформирует традиционные литературные жанры авантюрно-приключенчес- кой новеллы, плутовской, нравоописательной повести, притчи. За счет сближения с литературой Даль показывает новые возможности различных жанровых разновидностей народной сказки (волшебной, бытовой сатирической, «богатырской», о животных), потенциально заложенные в фольклоре. Происходит сближение в одном произведении цикла и нескольких литературных жанров. Так, синтезируя черты «светской» романтической и бытовой сатирической повести, писатель развивает популярный в литературе данного периода жанр «путешествия».
Сочетание различных жанровых признаков в одном тексте поддерживается оригинальным стилем. Без выработки новых подходов в области стиля трансформация и развитие жанровой системы фольклора и литературы были бы принципиально невозможны. Когда речь идет о синтезе нескольких литературных жанров в тексте, появляется оригинальный образ повествователя, личность которого способна передать созданную синтезом глубину и многоплановость представлений о действительности. При соединении в произведении жанров фольклора и литературы возникает двойственный образ рассказчика, совмещающий в себе разные лики, или два сказочника-собеседника. Эти лики или образы отличаются друг от друга социальной принадлежностью, индивидуально-личностными качествами, творческой манерой. Сложно взаимодействуя между собой, они мотивируют органическое соединение жанровых признаков фольклорной и литературной художественных систем. В отдельных фрагментах произведений разрушение сказа диалогами способствует объективизации повествования. В текстах «Былей и небылиц» появляется множественность точек зрения на реальную действительность.
В «Былях и небылицах» все основные жанры и стили, разработанные в книгах-циклах второй половины 20-30-х гг. XIX в., представлены в более концентрированном виде и несопоставимо большем разнообразии вариантов. Нешаблонные жанрово-стилевые модификации, сориентированные на фольклорное многоголосие, показывают здесь неиспользованные возможности для развития прозы. Фольклор понимается Далем как неиссякающий живительный источник для всей русской литературы.
Несомненно, «Были и небылицы» занимают особое место в истории русской литературы 30-х гг. XIX в. Даль представил здесь все богатства устного народного творчества. Он воспроизвел характерные образцы литературы для народа (лубка) и высокохудожественные произведения литературы, которые вошли в сокровищницу мировой культуры. Найденный Далем в «Былях и небылицах» принцип реализации народности позволил ему органично сочетать в произведении не только фольклорные сюжеты различных национальных культурных традиций, но и жанры и стили фольклора и литературы отдельных эпох. В результате появилась уникальная возможность широкомасштабного, многопланового, разноаспектного постижения реалий национальной жизни как в одном тексте, так и в «Былях и небылицах» в целом. В цикле писатель выработал подходы для реалистического отображения действительности в художественном произведении.
Анализ «Былей и небылиц» позволяет уточнить представление о творческой эволюции писателя 1830-х гг. Сравнение журнальных публикаций, черновиков и текстов «Былей и небылиц» свидетельствует о том, что от редакции к редакции Даль усложняет идейно-художественную концепцию произведения, работает над жанром и стилем. Тоже и в цикле. От книги к книге усложняется воссоздаваемый Далем образ мира, синтез разных национальных и временных культурных пластов, сюжетов, жанров и стилей фольклора и литературы. Особо выделяется в цикле IV-я книга, созданная под воздействием Пушкина и в память о нем. Для произведений этой книги характерны эпичность, обобщенность, масштабность изображаемого. Здесь увеличивается психологизация, происходит драматургизация повествования. Изменения в отображении Далем реальной действительности от I-ой к IV-ой книге свидетельствуют о духовном росте писателя и о его совершенствовании.
Трансформированный и обогащенный, принцип соединения фольклора и литературы, реализованный в «Былях и небылицах», нашел впоследствии свое воплощение в реалистической прозе писателя и «Толковом словаре». Далевские новации оказали влияние и на русскую литературу XX в. В «Поднятой целине» Шолохова и сказке «Про жида и про цыгана» Даля сходны не только некоторые сюжетные ситуации и характеристики персонажей, но и принципы отображения действительности. Фольклорный пласт в шолоховском романе до определенной степени «корректирует» официальную идеологическую оценку происходящего, способствует выработке более объективного взгляда на историю и народ.
Одним из перспективных направлений дальнейшей работы над темой является анализ места и роли сказочных текстов «Былей и небылиц» в становлении и развитии жанра литературной сказки в русской прозе. Решение данной задачи предполагает рассмотрение предшествующих далевскому циклу опытов (М. Чулков, М. Попов, В. Левшин и др.), а также современной писателю (А. Зонтаг, О. Сомов, В. Одоевский, С. Аксаков и др.) и последующей литературной традиции (М. Салтыков-Щедрин, В. Гаршин, Л. Толстой, Н. Лесков, А. Ремизов и др.).
Значительный интерес для литературоведения представляет изучение дружеских и творческих контактов Даля с другими писателями в 1830-е гг., которые обусловили переклички в их произведениях (А. Пушкин, А. Вельтман, В. Одоевский и др.).
Отдельного внимания заслуживает вопрос о взаимодействии Даля-собира- теля фольклора Оренбуржья с известным собирателем и издателем народных песен П. Киреевским. В частности, необходимо исследовать специфику, историю возникновения и определить значимость для русской фольклористики опубликованной в собрании песен Киреевского далевской записи былин об Илье Муромце, которая легла в основу сказки «Илья Муромец» из «Былей и небылиц».
Еще одной целью дальнейшей работы над темой может стать широкое изучение воздействия цикла Даля на русскую литературу. При анализе литературного материала с этой точки зрения необходимо обратить особое внимание на творчество тех писателей XX в., которые обращались к изображению простонародной жизни, стремились постичь «тайну» национального. Прежде всего, это «деревенская проза» творчество В. Астафьева, В. Шукшина, Ф. Абрамова, Вас. Белова, В. Распутина, Б. Можаева, С. Залыгина, И. Акулова, В. Маслова, В. Потанина, В. Крупина и др.
Указанные перспективные направления изучения темы «Жанрово-стилевое своеобразие «Былей и небылиц» В.И. Даля» будут разрабатываться в последующих статьях автора диссертации.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абрамович Г.Л. К вопросу об идее повести-сказки Н.В. Гоголя «Вий» // Проблемы теории и истории литературы: Сб. ст. М.: Изд-во МГУ, 1971. С. 289-296.
2. Азадовский М.К. Сказка, рассказанная Пушкиным Далю // Пушкин. Временник Пушкинской комиссии / АН СССР. ИРЛИ (Пушкинский Дом). М.;Л., 1939. Т. 4-5. С. 488-490.
3. Акимов О.К. Медицинская тема в творчестве В. Даля и М. Булгакова // Далевский сборник. Луганск: «Альма-матер», 2001. С. 182-183.
4. Акутин Ю.М., Ильин-Томич А.А. Владимир Даль-прозаик // Даль В.И. Повести и рассказы. М.: Сов. Россия, 1983. С. 5-25.
5. Аникин В.П. Русский фольклор: Учеб. пособие для вузов. М.: Высш. шк., 1987. 286 с.
6. Аникин В.П. Русское устное народное творчество: Учеб. для вузов. М.: Высш. шк., 2001. 726 с.
7. Аникин В.П. Теория фольклора: Курс лекций. М.: Изд-во МГУ, 1996. 408 с.
8. Аникин В.П., Круглов Ю.Г. Русское народное поэтическое творчество: Учеб. для пед. ин-тов. 2-е изд., дораб. Л.: Просвещение. Ленингр. отд-ние, 1987. 478 с.
9. Аникст А.А. Шекспир. Ремесло драматурга. М.: Сов. писат., 1974. 608 с.
10. Астахова А.М. Илья Муромец в русском эпосе // Илья Муромец / АН СССР. Отд-ние лит. и яз. М.;Л., 1958. С. 393-419.
11. Астахова А.М. Комментарий // Илья Муромец / АН СССР. Отд-ние лит. и яз. М.;Л., 1958. С. 447-518.
12. Астахова А.М. Народные сказки о богатырях русского эпоса / АН СССР. Отд-ние лит. и яз. М.;Л., 1962. 120 с.
13. Афанасьев А.Н. Народные русские сказки: В 2 т. / Под ред. А.Е. Грузинского. 3-е изд., доп. биогр. очерком и указат. М., 1897. Т. 2. 445, XXIV с.
14. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: В 3 т. М.: Современ. писат., 1995. Т. 2. 400 с.
15. Бахмач В.И. Свадебный обряд и его интерпретация в сказках В.И. Даля и В.С. Высоцкого // Далевский сборник. Луганск: «Альма-матер», 2001. С. 109-113.
16. Белинский В.Г. Полн. собр. соч.: В 13 т. / АН СССР. ИРЛИ (Пушкинский Дом). М., 1953-1959. Т. 1, 2, 10.
17. Белорусская ССР. Могилевская область. Мн.: «Беларусь», 1968. 172 с.
18. Бессараб М.Я. Владимир Даль. Книга о доблестном гражданине России и великом борце за русский язык. 2-е изд., исп. и доп. М.: Современник, 1972. 288 с.
19. Библиотека А.С. Пушкина. Б.Л. Модзалевский. Приложение к репринтному изд. М.: Книга, 1988. 116 с.
20. Бирюков Ф.Г. Художественные открытия Михаила Шолохова. М.: Современник, 1976. 350 с.
21. Богатырев П.Г. Художественные средства в юмористическом ярмарочном фольклоре // Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. М.: Искусство, 1971. С. 450-497.
22. [Булгарин Ф.В.] Очерк русской литературы за 1838 и 1839 годы: [Были и небылицы Казака Луганского. Кн. 4.] // Сын отечества. 1839. Т. 9. Ч. 2. С. 135-139.
23. Ветловская В.Е. Творчество Гоголя сквозь призму проблемы народности // Русская литература. 2001. № 2. С. 3-24.
24. Вильчинский В.П. Николай Филиппович Павлов: Жизнь и творчество. Л.: Наука, 1970. 183 с.
25. Виролайнен М.Н. Молодой Погодин // Погодин М.П. Повести. Драма. М.: Сов. Россия, 1984. С. 3-18.
26. Власова З.И. В.И. Даль // Русская литература и фольклор (первая половина XIXв.). Л.: Наука, 1976. С. 338-360.
27. Власова З.И. К изучению поэтики устных заговоров // Русский фольклор: [Материалы и исследования] / АН СССР. ИРЛИ (Пушкинский Дом). Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1972. Т. XIII. С. 194-201.
28. [Воронина Е.З.] Письма из Оренбурга. 1833 г. // Русский архив. 1902. Кн. II. Вып. 8. С. 643-660.
29. Гачев Г.Д., Кожинов В.В. Содержательность литературных форм // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. М.: Наука, 1964. С. 17-36.
30. Гей Н.К. Проза Пушкина. Поэтика повествования. М.: Наука, 1989. 271с.
31. Гоголь Н.В. Полн. собр. соч.: В 14 т. / АН СССР. ИРЛИ (Пушкинский Дом). М.; Л, 1951-1952. Т. 2, 8.
32. Гозенпуд А.А. Русский оперный театр XIX в. (1836-1856). Л.: Музыка, 1969. 464 с.
33. Горький М. История русской литературы. М.: ГИХЛ, 1939. Т. 1. 340 с.
34. Гофман В.А. Фольклорный сказ Даля // Русская проза: Сб. ст. Л.: «Academia», 1926. С. 232-261.
35. Грачева В.М. Национальная специфика и шекспировская традиция пьесы В.И. Даля «Ночь на распутье» // Творческое наследие В.И. Даля в идейно-нравственном формировании личности: Тез. докл. и сообщ. четвертых Далевских чтений. Ворошиловград, 1988. С. 25-27.
36. [Греч Н.И.] Новые книги: [Были и небылицы Казака Владимира Луганского. Кн. 1.] // Северная пчела. 1833. 8 марта. № 53. С. 209.
37. Гусев В.Е. О понятии «фольклорная стилистика» // Поэтика искусства слова. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1978. С. 3-8.
38. Гусев В.Е. Эстетика фольклора. Л.: Наука, 1967. 320 с.
39. [Даль В.И.] Были и небылицы Казака Владимира Луганского: В 4 кн. СПб., 1833-1839.
40. [Даль В.И.] Были и небылицы Казака Владимира Луганского. Кн. 2.: [Объявление] // Северная пчела. 1835. 1 февр. № 27. С. 105.
41. [Даль В.И.] Были и небылицы Казака Владимира Луганского. Кн. 3.: [Объявление] // Северная пчела. 1836. 22 июня. № 140. С. 557-560.
42. [Даль В.И.] Ведьма. (Украинская сказка) // Литературные прибавления к Русскому инвалиду. 1837. 30 янв. № 5. С. 39-42.
43. Даль В.И. Записная книжка [1832-1842 гг.]: Черновой автограф // ОР РГБ. Ф. 473. Оп. 1. Ед. хр. 2. 182 (4) л.
44. [Даль В.И.] Иван Лапотник // Литературные прибавления к Русскому инвалиду. 1836. 23 февр. № 17. С. 129-134.
45. [Даль В.И.] Иван Лапотник // Московский наблюдатель. 1835. Ч. 1. Март. Кн. 1. С. 70-86.
46. Даль В.И. Избранные произведения /Сост. Н.Н. Акоповой; Примеч. В.П. Петушкова. М.: Правда, 1983. 447 с.
47. Даль В.И. Избранные произведения /Сост. Н.Н. Акоповой; Примеч. В.П. Петушкова. М.: Правда, 1987. 447 с.
48. Даль В.И. Кружевница. Повести, рассказы, очерки / Предисл. Л.П. Козловой. Красноярск: Красноярск. книж. изд-во, 1986. 422 с.
49. Даль В.И. Оренбургский край в художественных произведениях писателя / Сост. А.Г. Прокофьевой, Г.П. Матвиевской, В.Ю. Прокофьевой, И.К. Зубовой. Оренбург: Оренбургск. книж. изд-во, 2001. 416 с.
50. Даль В.И. Повести. Рассказы. Очерки. Сказки / Сост. Л.П. Козловой, В.П. Петушкова; Подг. текста и примеч. В.П. Петушкова. М.;Л.: ГИХЛ, 1961. 464 с.
51. Даль В.И. Повести и рассказы / Подг. и сост. А.А. Ильина-Томича. М.: Сов. Россия, 1983. 429 с.
52. [Даль В.И.] Повести, сказки и рассказы Казака Луганского: В 4 т. СПб.: Гутенберг. тип., 1846.
53. Даль В.И. Полн. собр. соч.: В 8 т. / Подг. и сост. В.Я. Дерягина, З.С. Дерягиной. М.: Столица, 1996. Т. 4. 428 [2] с.
54. [Даль В.И.] Полн. собр. соч. Владимира Даля (Казака Луганского): В 10 т. СПб.; М.: Изд-во тов-ва М.О. Вольф, 1897-1898. Т. 2, 7, 9-10.
55. Даль В.И. Полтора слова о нынешнем русском языке // Даль В.И. Оренбургский край в очерках и научных трудах писателя. Оренбург: Оренбургск. книж. изд-во, 2001. С. 409-430.
56. Даль В.И. Пословицы русского народа. М.: ЗАО Изд-во Эксмо-пресс, Изд-во ННН, 1999. 616 с.
57. [Даль В.И.] Сказка о воре и бурой корове // Библиотека для чтения. 1834. Т.V. [№ 9]. Отд. I. С. 195-203.
58. [Даль В.И.] Сказка о Георгии Храбром и о волке // Библиотека для чтения. 1836. Т. XIV. [№ 2]. Отд. I. С. 133-144.
59. [Даль В.И.] Сказка о Морозе Снеговиче и о двух купцах, родных братьях // Литературные прибавления к Русскому инвалиду. 1835. 23 марта. № 24. С.185-188.
60. [Даль В.И.] Сказка о некоем православном покойном мужичке и о сыне его, Емеле-дурачке // Новоселье: Альманах: Ч. 1-2. СПб.: Тип. вдовы Плюшар с сыном, 1833. Ч. 1. С. 559-587.
61. [Даль В.И.] Сказка о нужде, о счастии и о правде // Библиотека для чтения. 1835. Т. IX. [№ 4]. Отд. I. С. 177-210.
62. [Даль В.И.] Соч. Владимира Даля: Новое полн. изд.: В 8 т. СПб.: Тип. М.О. Вольфа, 1861. Т. 3-6.
63. [Даль В.И.] Соч. В.И. Даля. Повести и рассказы: Посмертное полн. изд.: В 8 т. М;СПб.: Тип. М.О. Вольфа, 1883. Т. 2, 7, 8.
64. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М.: Рус. яз., 1998.
65. Даль В.И. Цыганка // Московский телеграф. 1830. XXXVI. № 21. С. 36-57; № 22. С. 165-185.
66. Дарвин М.Н. К проблеме цикла в типологическом изучении лирики // Типологический анализ литературного произведения: Сб. науч. тр. Кемерово: Изд-во КГУ, 1982. С. 30-35.
67. Дарвин М.Н. Русский лирический цикл. Проблемы истории и теории. (На материале поэзии первой половины XIX в.). Красноярск: Изд-во КГУ, 1988. 141 с.
68. Дарвин М.Н. Художественная циклизация литературных произведений // Тюпа В.И., Фуксон Л.Ю., Дарвин М.Н. Литературное произведение: Проблемы теории и анализа. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1997. Вып. 1. С. 104-154.
69. Дарвин М.Н. Цикл // Введение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины. М.: Высш. шк., 1999. С. 482-496.
70. Дарвин М.Н. Циклизация литературных произведений: К проблеме понимания // Дарвин М.Н., Тюпа В.И. Циклизация в творчестве Пушкина: Опыт изучения конвергентного сознания. Новосибирск: Наука, 2001. С. 14-58.
71. Двадцать три Насреддина / Сост., примеч., указат. М.С. Харитоновой. М.: Наука. Гл. ред. вост. лит., 1978. 584 с.
72. Державин Г.Р. Сочинения / Сост. В.П. Степанова, Г.П. Макогоненко. Л.: Худож. лит. Ленингр. отд-ние, 1987. 502 с.
73. Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым / АН СССР; Изд. подг. А.П. Евгеньевой, Б.Н. Путиловым. 2-е изд., доп. М.: Наука, 1977. 488 с.
74. Елина Н. О фольклорной традиции в драматургии Шекспира // Шекспировские чтения. 1977. М.: Наука, 1980. С. 5-49.
75. Еремина В.И. Н.В. Гоголь // Русская литература и фольклор (первая половина XIX в.). Л.: Наука, 1976. С. 249-291.
76. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: Учеб. пособие. 4-е изд., исп. М.: Флинта: Наука, 2002. 248 с.
77. Есин А.Б. Стиль // Введение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины. М.: Высш. шк., 1999. С. 350-363.
78. Живая старина: Период. изд. отд-ния этнографии РГО. СПб., 1912. Вып. I-IV.
79. Журавлева А.А., Ковалева А.Н. Михаил Шолохов. М.: Просвещение, 1975. 215 с.
80. Загоскин М.Н. Аскольдова могила. Кузьма Рощин. Вечер на Хопре: Повес-ти / Коммент. О.А. Кузьменко и др. К.: Изд-во худож. лит. «Днипро», 1990. 492 с.
81. Захарова О.В. «Илья Муромец. Сказка Руси богатырской» В.И. Даля. (Проблема жанра) // Евангельский текст в русской литературе XVIII XIX вв. Цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр: Сб. науч. тр. Петрозаводск: Изд-во ПГУ, 1998. Вып. 2. С. 283-294.
82. Зуева Т.В. Волшебная сказка. М.: «Прометей», 1993. 240 с.
83. Зуева Т.В., Кирдан Б.П. Русский фольклор: Учеб. для вузов. Изд. 5-е. М.: Флинта: Наука, 2003. 400 с.
84. Ивашина Е.С. О специфике жанра «путешествия» в русской литературе первой трети XIX в. // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1979. № 3. С. 3-16.
85. Ильин С.А. Русская критика 1840-70-х годов о В.И. Дале // Далевский сборник. Луганск: «Альма-матер», 2001. С. 96-103.
86. Історія міст і сіл Української РСР. Житомирська область / АН УРСР. Ін-т історії. К., 1973. 728 с.
87. Історія міст і сіл Української РСР. Київська область / АН УРСР. Ін-т історії. К., 1971. 792 с.
88. История русской литературы XIX в.: Библиограф. указатель / АН СССР. ИРЛИ (Пушкинский Дом); Под ред. К.Д. Муратовой. М