СООТНОШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО И ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОГО ПРАВА: ПРОБЛЕМА ФОРМИРОВАНИЯ МЕЖСИСТЕМНЫХ ОБРАЗОВАНИЙ

brief description

Год:

2012

Автор научной работы:

Нефедов, Борис Иванович

Ученая cтепень:

доктор юридических наук

Место защиты диссертации:

Москва

Код cпециальности ВАК:

12.00.10

Специальность:

Международное право, Европейское право

Количество cтраниц:

454

Оглавление диссертациидоктор юридических наук Нефедов, Борис Иванович

Введение.
РАЗДЕЛ 1. ПОНЯТИЕМЕЖСИСТЕМНЫХНАДОТР АС ЛЕВЫХ ОБРАЗОВАНИЙ В ПРАВЕ.
Глава 1. Предмет и метод правового регулирования межсистемныхнадотраслевыхобразований (MHO). Виды MHO.
§ 1. Место общественных отношений, регулируемых MHO, в системе общественных отношений, регулируемых правом.
§ 2. Возникновениемеждународногоадминистративного права: предыстория и последствия.
§ 3. Понятие межсистемных над отраслевыхобразованийи их виды.
Глава 2. Механизм правового регулирования в MHO.
§ 1. Нормы международных договоров в механизме регулирования общественных отношений в России.
§ 2. Вопросы взаимодействия правовых систем в механизме регулирования транснациональных отношений. Разрешениеколлизийнорм международных договоров и норм национального законодательства 149 РАЗДЕЛ 2. СУБЪЕКТЫ ОТНОШЕНИЙ, РЕГУЛИРУЕМЫХ MHO.
Глава 3. Физические и юридические лица как субъекты отношений, регулируемых MHO.
§ 1.Проблемамеждународной правосубъектности физических (и юридических) лиц.
§ 2. От прав исвободчеловека и гражданина к его статусу: необходимость изменения концептуальных подходов.
§ 3. Принципы правового регулирования общего статуса иностранныхграждан.
Глава 4. Государство как субъект отношений, регулируемых MHO.
§ 1. Международнаяправосубъектностьфедеративных государств и членов федерации.
§ 2. Теории абсолютного и «функционального» иммунитета государств и необходимость изменения концептуальных подходов к ним в российском законодательстве.
РАЗДЕЛ 3: ИСТОЧНИКИ МЕЖСИСТЕМНЫХ НАДОТР АС ЛЕВЫХ ОБРАЗОВАНИЙ.
Глава 5. Международные договоры как источники MHO.
§ 1. Пункт 4 ст. 15КонституцииРоссии: проблемы теории и практики.
§ 2. Договоры с участием государства. Общетеоретические проблемыадминистративногодоговора.
Глава 6. Источники MHO в Российской Федерации
§ 1. Виды источников MHO в Российской Федерации.
§ 2. Действие национальных нормативных актов, регулирующих отношения
MHO, в пространстве.

Введение диссертации (часть автореферата)На тему "СООТНОШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО И ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОГО ПРАВА: ПРОБЛЕМА ФОРМИРОВАНИЯ МЕЖСИСТЕМНЫХ ОБРАЗОВАНИЙ"

Резкое усиление миграционных процессов в начале XIX в., а затем и мировые процессы глобализации, повлекли за собой стремительное развитие международных контактов в сфере торгово-экономического, промышленного и научно-технического сотрудничества в области культуры, образования, туризма и спорта, совместного разрешения социальных и миграционных проблем, вопросов экологии и пр. Одним из проявлений новых реалий стало массовое появление качественно неоднородных международных, но не межгосударственных (так называемых транснациональных), отношений. Отвнутригосударственныхотношений (в их чистом виде) их отличало то, что они всегда были отягощены так называемым «иностранным (или международным) элементом». В отличие же от международных межгосударственных отношений в транснациональных отношениях хотя бы одним из субъектов всегда являлось физическое или юридическое лицо.
Поскольку транснациональные отношения не вписывались ни в понятие отношений внутригосударственных, регулируемых национальным правом, ни в понятие международных межгосударственных отношений, являвшихся предметом регулирования международного (публичного) права, у этой группы общественных отношений не оказалось «собственной» правовой системы (которая, в отличие от международного права, в итоге так и не была создана). Их регулирование стало осуществляться и на национальном, и на международном уровнях.
В результате нормы, участвующие в механизме их правового регулирования, оказалисьзакрепленыв одноименных надотраслевых образованиях (частное право,административноеправо в его широком смысле и др.), но разных правовых систем - международного права,внутригосударственногоправа, национального права иных государств. Поскольку предмет и методы правового регулирования в рамках однородныхнадотраслевыхобразований в разных системах права при регулировании соответствующих отношений в целом совпадали, стало возможным появление таких специфических форм их взаимодействия как международное частное право, международное административное право и др., которые получили в диссертации рабочее название межсистемных надот-раслевых образований (MHO).
Право как таковое имеет свою структуру. Прежде всего, оно делится на самостоятельные независимые правовые системы - международное право ивнутригосударственноеправо отдельных государств. Для регулирования транснациональных отношений в рамках уже существующей структуры права стали формироваться MHO, которые, не являясь самостоятельными правовыми системами, тем не менее, также становятся элементами структуры права как такового. Выступая в форме межсистемных связей составляющих право элементов, MHO обеспечивают их взаимосвязанность и взаимозависимость, устойчивость всей системы правового регулирования в целом. При этом каждое межсистемноенадотраслевоеобразование также характеризуется взаимосвязанностью, взаимозависимостью и устойчивостью его собственных элементов.
Возникновение MHO, тем более во множественном числе, никак не вписывалось в устоявшиеся представления о существующих видах общественных отношений и формах взаимодействия международной и национальных правовых систем в их регулировании. Это потребовало изменения представлений о международном и национальном праве, сферах их правового регулирования, пересмотра в целом теоретических основ и форм их взаимодействия между собой. В результате возникли и продолжаются до сегодняшнего дня многочисленные научныеспоры, касающиеся как признания самого факта существования таких образований, или их отдельных видов, так и определения их правовой природы в целом, а также их базисных основ — предмета и методов правового регулирования, специфики их субъектов и источников. Ситуация усугублялась тем, что проблемы правового регулирования транснациональных отношений были предметом исследования только отдельных отраслей права, каждая из которых развивала свою собственную сложную, зачастую одностороннюю и запутанную доктрину.
Актуальность темы диссертационного исследования
Диссертация посвящена исследованию фундаментальных проблем, связанных с урегулированием международныхнемежгосударственныхотношений и возникновением в праве межсистемных надотраслевых образований как новых форм взаимодействия национальных и международной правовых систем. Впервые в отечественной юридической науке на значительном фактическом, нормативном и теоретическом материале высказан и обоснован в качестве авторской концепции сам факт существования межсистемных надотраслевых образований, сделан вывод об их множественности, рассмотрены в целом их правовая сущность, предметы, методы и механизм правового регулирования.
В диссертации применительно к России рассматриваются вопросы согласования требований норм разных правовых систем, особенности взаимодействия норм международных договоров и внутригосударственного законодательства в процессе регулирования ирегламентациитранснациональных отношений. Предметом рассмотрения в исследовании являются и наиболее дискутируемые в российской правовой науке вопросы, связанные с источниками таких образований, субъектами регулируемых ими общественных отношений и др., приведены авторские взгляды по ним.
Все это позволяет восполнить один из существенныхпробелов, обозначившихся в отечественной науке международного права, общей теории права и отраслевых науках.
Изложенное подтверждает актуальность избранной темы диссертационного исследования.
Степень научной разработанности темы
Непосредственно вопрос о существовании MHO в правовой науке не ставился и не решался.
Вместе с тем, вопросы взаимодействия, как правовых систем между собой, так и разносистемных норм в механизме регулирования общественных отношений, являются традиционными объектами исследования в отечественной и зарубежной правовой науке. Достаточно сослаться на труды Л. П.Ануфриевой, С. В. Бахина, К. А.Бекяшева, Н. Т. Блатовой, И. П.Блищенко, М. М. Богуславского, В. Г.Буткевича, Г. М. Вельяминова, Н. В.Витрука,
A. С.Гавердовского, В. В. Гаврилова, Г. К.Дмитриевой, Г. В. Игнетенко,
B. А.Канашевского, А. Я. Капустина, В. А.Карташкина, О. Е. Кутафина, Л. Б.Лазарева, Д. Б. Левина, И. И.Лукашука, Ю. Н. Малеева, С. Ю.Марочкина, Н. В. Миронова, А. П.Мовчана, Л. А. Моджорян, А. А.Рубанова, В. Я. Суворовой, О. И.Тиунова, Ю. А. Тихомирова, Г. И.Тункина, Е. Т. Усенко, Н. А.Ушакова, Д. И. Фельдмана, О. Н.Хлестова, С. В. Черниченко, В. М.Шумилова, В. М. Шуршалова (отечественные авторы), Д. Анцелотти, Э.Аречаги, Я. Броунли, Ж. Веделя, Р. Давида, Ф. Джессопа, Г.Кельзена, Е. Клейна, Л. Оппенгейма, К. Райта, Ф. Риго, Ж.Сселя, Г. Триппеля, X. Шаха,
A.Фердросса, В. Фридмана, А. Цорна др.
Анализ ряда принципиальных для проводимого исследования проблем также нашел свое отражение в работах, посвященных сущности международного частного права, вопросам международнойправосубъектности, прав и свобод человека, правовому положению иностранцев, источникам права и др. Это, прежде всего труды Л. П.Ануфриевой, И. П. Блищенко, М. М.Богуславского, М. И. Брагинского, Л. Н.Галенской, И. В. Гетьма-Павловой, С. А.Голунского,
B. Э.Грабаря, Г. К. Дмитриевой, Н. Ю.Ерпылевой, Н. В. Захаровой, В. П.Звекова, П. Е. Казанского, В. А.Канашевского, Д. Б. Каткова, Ф. И.Кожевникова, Б. И. Кольцова, Е. В.Корчиго, С. Б. Крылова, М. Н.Кузнецова, С. Н. Лебедева, А. Б.Левитина, Е. А. Лукашевой, Л. А.Лунца, А. Н. Макарова, А. Л.Маковского, С. А. Малинина, Г. К.Матвеева, А. П. Мовчан, Р. А.Мюллерсона, Т. Н. Нешатаевой, Н. В.Орловой,
И. С.Перетерского, М. Г. Розенберга, А. А.Рубанова, О. Н. Садикова, В. М.Сырых, О. И. Тиунова, В. Л.Толстых, Е. Т. Усенко, Н. А.Ушакова, Д. И. Фельдмана (отечественные авторы), Е. Басада, X.Батиффоля, М. Вольфа, М. Геновски, М. Джулиано, X. де Иангуас Мессия, Г. Кегеля, К. Лирстайна, Ж. Сселя, А. Цорна и др.
Объект исследования - международныенемежгосударственные(транснациональные) отношения и тесно связанные с ними международные межгосударственные ивнутригосударственныеотношения.
Предмет исследования - теоретические основы становления и развития, прежде всего, международного частного права и международногоадминистративногоправа как составляющих подсистем международного права и как межсистемных образований, направленных на урегулирование международных немежгосударственных отношений, предметы и методы их правового регулирования, особенности субъектного состава регулируемыхправоотношенийи их источников.
Цели и задачи исследования
Основными целями диссертационного исследования являются:
- комплексное исследование и выявление особенностей взаимодействия международного и внутригосударственного регулирования международных немежгосударственных отношений;
- выявление наиболее существенных особенностей межсистемных надот-раслевых образований, создаваемых для регулирования международных немежгосударственных отношений, их места в структуре права и правовой природы, особенностей транснациональной правосубъектности и источников таких образований;
- выявление наиболее существенных пробелов в правовом регулировании немежгосударственных отношений и разработка конкретных предложений по совершенствованию международно-правовых документов и нормативно-правовых актов Российской Федерации в этой области.
Достижение указанных целей связано с решением следующих задач:
-исследование историко-правовых аспектов появления и развития межсистемных надотраслевых образований в праве, научно-теоретическое обоснование их места в структуре права;
- выяснение роли правовых систем в механизме регулирования международных немежгосударственных отношений, исследование форм и способов участия норм международного права и права иностранных государств как в регламентации, так и непосредственном регулировании транснациональных общественных отношений на территории России;
-научно-теоретическое обоснование применимости норм международного права как к регламентации, так и к непосредственному регулированию транснациональных отношений на территории нашего государства;
- анализ международно-правовых документов и нормативных актов Российской Федерации, регулирующих транснациональные отношения;
-теоретическая разработка определения правовой сущности межсистемных надотраслевых образований, предмета и методов их правового регулирования, субъектов регулируемых отношений и источников;
- определение форм и способов разрешенияколлизиймежду требованиями международно-правовых и внутригосударственных норм, а также норм различных национальных правовых систем между собой, направленных на регулирование ирегламентациюмеждународных немежгосударственных отношений;
-уточнение содержания ряда понятий, относящихся к вопросам регулирования транснациональных отношений;
- формирование конкретных предложений и рекомендаций по вопросам правового регулирования международных немежгосударственных отношений, улучшения практики его применения, а также по дальнейшей разработке общетеоретических, фундаментальных аспектов данной проблемы.
Достоверность и обоснованность результатов исследования
Достоверность и обоснованность результатов исследования обеспечивается диалектическим методом и совокупностью иных общенаучных и частных методов исследования. Теоретической основой для исследования стали работы известных, прежде всего российских ученых в области международного (публичного) права, международного частного права, общей теории государства и права,конституционногоправа, гражданского права и процесса, административного,таможенного, финансового, налогового и валютного права, уголовного права и процесса и др.
Информационную базу исследования составили международно-правовые документы, нормативные правовые акты РФ и субъектов РФ, а также нормативные акты иностранных государств.
Методологическая основа исследования
При подготовке диссертационной работы автором в комплексе использовался широкий спектр различных методов исследования: диалектико-материалистической философии, системного, структурного и функционального анализа как общих методов научного познания явлений объективного мира. В процессе исследования применялись общенаучные и специальные юридические методы: сравнительно-правовой, историко-правовой и др.
Теоретическую базу исследования составили труды: по международномупубличномуи частному праву.
- русских дореволюционныхюристов: М. И. Бруна, Н. П.Иванова, П. Е. Казанского, М. Н.Капустина, Н. М. Коркунова, С. А.Котляревского, Ф. Ф. Мартенса, К. И.Малышева, Л. Н. Мандельштама, Б. Э.Нольде, А. Н. Стоянова, А. А.Пиленко, Г. Ф. Шершеневича и др.;
- иностранных авторов: Д. Анцелотти, Э. Аречаги, А. Блекмана, Я.Броунли, Ж. Веделя, Г. Гроция, Р. Давида, Ф. Джессопа, П. Жюайра, Д.Карро, X. Кельзена, Е. Клейна, М. Контона, Э. Кордта, X. Коха, Д. Кунца, Л.Оппенгейма, К. Райта, X. Шаха, А. Фердросса и др.;
- советских исследователей 20-30-х гг. XX столетия: И. Л.Брауде, Г. Е. Вилкова, А. Г.Гойхбарг, В. Э. Грабаря, Ю. В.Ключникова,
B. М.Корецкого, С. Б. Крылова, А. М.Ладыженского, А. Б. Левитина, Л. А.Лунца, А. Н. Макарова, И. С.Перетерского, М. А. Плоткина,
C. И.Раевича, Б. Е. Штейна и др.;
- авторов эпохи Советского Союза и современного периода: Э. М.Аметистова, Л. П. Ануфриевой, С. В.Бахина, К. А. Бекяшева, П. Н.Бирюкова, Н. Т. Блатовой, И. П.Блищенко, Р. Л. Боброва, М. М.Богуславского, К. Г. Борисова, В. Г.Бояршинова, М. И. Брагинского, С. Н.Братуся, В. Г. Буткевича, Г. М.Вельяминова, Н. В. Витрука,
A. С.Гавердовского, В. В. Гаврилова, К. К.Гасанова, Л. Н. Галенской, Б. В.Ганюшкина, Т. П. Гревцовой, И. А.Грингольц, Г. К. Дмитриевой, Н. Ю.Ерпылевой, И. С. Зыкина, В. П.Звекова, Б. Л. Зимненко, Г. В. Игнетенко, Е. В.Кабатовой, Г. П. Калюжной, В. А.Канашевского, А. Я. Капустина,
B. А.Карташкина, Б. М. Клименко, Ф. И.Кожевникова, Ю. М. Колосова, Б. И.Кольцова, Е. А. Коровина, В. В.Кудашкина, М. Н. Кузнецова, О. Е.Кутафина, Л. Б. Лазарева, С. Н.Лебедева, Д. Б. Левина, И. И.Лукашука,
A. Л.Маковского, Ю. Н. Малеева, Г. Н.Манова, С. Ю. Марочкина, Н. И.Марышевой, Г. К. Матвеева, Т. В.Матвеевой, Н. В. Миронова, Л. А.Моджорян, А. П. Мовчана, Р. А.Мюллерсона, Т. Н. Нешатаевой, М. Г.Розенберг, А. А. Рубанова, В. К.Собакина, О. Н. Садикова,
B. Я.Суворовой, Ю. А. Тихомирова, О. И.Тиунова, В. Л. Толстых, Г. И.Тункина, Е. Т. Усенко, Н. А.Ушакова, Д. И. Фельдмана,
Г. Ю.Федосеевой, О. Н. Хлестова, И. О.Хлестовой, В. Г. Храбскова, С. В.Черниченко, В. М. Шумилова, В. М.Шуршаловаи др.; труды специалистов в области общей теории права: С. С.Алексеева, В. К. Бабаева, П. П.Баранова, М. И. Байтина, Я. М.Бельсона, А. В. Венгерова,
A. Ф.Вишневского, Э. П. Григониса, Ю. А.Дмитриева, С. А. Комарова,
B. В.Копейчикова, В. М. Корельского, А. И.Косарева, В. В. Лазарева, Е. А.Лукашевой, А. В. Малько, В. М.Манохина, М. Н. Марченко, Н. И.Матузова, Л. А. Морозовой, B.C.Нерсесянца, В. В. Оскамытного, В. Д.Перевалова, И. С. Самощенко, С. В.Степашина, В. М. Сырых, Б. Н.Топорнина, А. Ф. Черданцева, Н. В.Черноголовкина, И. Л. Чеснокова,
B. Ф. Яковлева и др.; труды специалистов в области административного права: Ю. Е.Аврутина, Г. В. Атаманчука, Д. Н.Бахраха, И. Л. Бачило, К. С.Вельского, Н. В. Бугеля, Б. Н.Габричидзе, М. И. Еропкина, Н. Н.Жильского, В. Я. Кикотя, Н. М.Конина, Б. П. Курашвили, Ю. И.Мигачева, Б. М. Лазарева,
C. С.Маиляна, Л. А. Николаевой, А. В.Оболонского, Ю. П. Соловья, В. Д.Сорокина, Ю. Н. Старилова, Ю. А.Тихомироваи др.; труды специалистов в иных отраслях юридической науки: Г. И.Богуша, Л. И. Воловой, В. В.Голицына, В. Г. Драганова, С. А.Иванова, Е. Е. Ивановой, Н. И.Костенко, И. И. Котлярова, В. К.Лисица, Г. В. Петровой, М. М.Рассолова, В. И. Степаненко, К. Л. Ходжабеговой и др.
Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в том, что работа является первым системным по характеру и концептуальным по содержанию монографическим исследованием фундаментальных проблем, связанных с возникновением в праве межсистемных надотраслевых образований как форм взаимодействия национальных и международной правовых систем в регулировании международных немежгосударственных отношений. Она проявляется, прежде всего:
-в комплексном исследовании и выявлении особенностей взаимодействия международного и внутригосударственного права в регулировании международных немежгосударственных отношений;
- обнаружении и обосновании закономерностей возникновения межсистемных надотраслевых образований в праве, выявлении их места в структуре права и правовой природы, особенностей транснациональной правосубъектности и источников таких образований, а также специфики механизма их правового регулирования;
- обосновании множественности межсистемных надотраслевых образований, предопределенной различными предметом и методами правового регулирования международных немежгосударственных отношений;
-разработке фундаментальных проблем, связанных с возникновением межсистемных надотраслевых образований, позволяющей восполнить существенныепробелы, обозначившиеся в отечественной науке международного права, общей теории права и отраслевых науках;
- установлении роли норм различных правовых систем в механизме регулирования международных немежгосударственных отношений, определении форм и способов участия норм международного права и права иностранных государств как в регламентации, так и непосредственном регулировании транснациональных общественных отношений на территории России;
- обосновании применимости норм международного права как к регламентации, так и к непосредственному регулированию транснациональных отношений на территории нашего государства;
- определении форм и способов разрешения коллизий между требованиями международно-правовых и внутригосударственных норм, а также норм различных национальных правовых систем между собой, направленных на регулирование и регламентацию однородных международных немежгосударственных отношений;
- выявлении наиболее существенных пробелов в правовом регулировании международных немежгосударственных отношений и разработке конкретных предложений по совершенствованию международно-правовых документов и нормативно-правовых актов Российской Федерации в этой области.
Указанные обстоятельства дают основаниеквалифицироватьсовокупность теоретических положений диссертации как новое крупное научное достижение, как решение серьезной научной проблемы, имеющей важное, с точки зрения юридической теории и практики, значение.
В результате проведенного исследования автором делаются следующие новые или содержащие существенный элемент новизны выводы, выносимые на защиту:
1. Предметом правового регулирования межсистемных надотраслевых образований являются не внутригосударственные, а международные немежгосударственные (транснациональные) отношения. От международных межгосударственных отношений они отличаются по своему субъектному составу (хотя бы одной из сторон здесь всегда является физическое или юридическое лицо), а от внутригосударственных отношений тем, что они всегда отягощены «иностранным (международным) элементом». К числу общепризнанных признаков такого иностранного элемента необходимо добавить делегирование государством своихполномочиймеждународным органам и организациям.
2. Особенностью транснациональных отношений является то, что они не имеют «собственной» правовой системы. Поэтому и в их регламентации, и в их непосредственном регулировании принимают участие и нормы национального права, и нормы международного права, и нормы права иностранных государств. В рамках юридического механизма правового регулирования транснациональных отношений между разносистемныминадотраслевымиобразованиями (предмет и методы правового регулирования которых совпадает) возникают особые виды устойчивой правовой связи, которые приобретают свое внешнее выражение в виде формирования межсистемных надотраслевых образований. Базовым нормативным элементом MHO является национальное право.
3. Современное право как таковое по своей структуре представляет собой, прежде всего, совокупность множества национальных правовых систем и самостоятельной правовой системы - международного права. MHO также становятся элементами его структуры, хотя самостоятельными правовыми системами они не являются. Выступая в форме межсистемных правовых связей, MHO обеспечивают взаимосвязанность и взаимозависимость основных элементов права, а также устойчивость всей его структуры в целом. Каждое MHO характеризует устойчивость, взаимосвязанность и взаимозависимость его элементов, что объясняется единым предметом и общими методами правового регулирования, определенным единством самого правового регулирования, являющегося следствием существующей иерархичности норм, как в рамках отдельных правовых систем, так и на межсистемном уровне.
4. Общей особенностью MHO является достаточно широкое применение имиколлизионныхи отсылочных норм, признаком зрелого MHO - широкое применение международно-правовых норм для регулирования соответствующих транснациональных общественных отношений, а основой их идентификации - предмет и метод правового регулирования, субъекты регулируемых отношений и частично источники регулирующих норм. В качестве сформировавшихся MHO следует рассматривать международное частное право и международное административное право. В перспективе возможно появление межсистемных межотраслевых образований - международного уголовного права и международногопроцессуальногоправа, которые сегодня находятся в стадии формирования.
5. С появлением международного административного права, международное частное право больше не является единственным межсистемным на-дотраслевым образованием. Отсюда следует вывод о том, что MHO есть результат взаимодействия не правовых систем вообще, а именно надотраслевых образований, существующих в рамках каждой из участвующих в регулировании таких отношений правовых систем, и, следовательно, MHO не может быть полисистемным комплексом.
6. Одной из причин неутихающей дискуссии между сторонниками и противниками теории трансформации, спорящими по поводу возможности (или невозможности) прямого регулирования нормами международных договоров общественных отношений в России, является то, что все они не учитывают разницы междувнутригосударственнымиотношениями и транснациональными, считают все регулируемые нормами международных договоров немежгосударственные общественные отношения внутригосударственными. При этом свою позицию они аргументируют примерами не внутригосударственных отношений (в их чистом виде), а отношений именно транснациональных.
7. В России международно-правовые нормы могут выступать в качестве непосредственных регуляторов общественных отношений в том случае, если эти нормы в достаточной степени детализированы либо соотносятся свнутригосударственнойнормой как специальная норма с общей, либо регулируют отношения, которые не могут бытьурегулированынормами внутригосударственного права в одностороннем порядке, без договора.
8. В России следует принять отдельный, специальный закон «Основы регулирования транснациональных отношений», который бы регулировал весь спектр общих вопросов MHO, независимо от видов таких образований.
9. Формулировка п. 4 ст. 15КонституцииРФ является правотворческой ошибкой, поскольку содержит в себе глубокое внутреннее противоречие: одновременнозакрепляетприоритет норм международных договоров над национальными нормами права и прямо противоположный ему тезис о включении общепризнанных принципов и норм международного права в национальную правовую систему России.
10.Правосубъектностьнапрямую зависит от характера регулируемого общественного отношения, который определяется предметом и методом его правового регулирования, а не правовой природой источника права, в котором содержится регулирующая норма. Факт участия норм иной правовой системы в регулировании общественных отношений не трансформирует их, не превращает эти отношения и их субъектов в отношения и субъектов иной правовой системы. Физические и юридические лица в рамках международных отношений могут быть субъектами только транснациональных отношений, которые, хотя и выходят за пределыюрисдикциигосударства и в этом смысле рассматриваются как международные, но не являются международными межгосударственными отношениямимежвластногохарактера. Поэтому физические и юридические лица в рамках международных отношений могут обладать только транснациональной, но не международнойправосубъектностью.
11. Существующие в международном праве концептуальные подходы в области закрепления прав человека и основныхсвободдолжны быть изменены. От одностороннего закрепления части их правового статуса в виде прав и свобод следует перейти к разработке и принятию общепризнанных стандартов статуса человека в целом, включающего не только права исвободы, но, в частности, иобязанностичеловека и гражданина. Необходимо также разработать и принять общепризнанные стандартыобязанностейгосударств по защите прав человека и основных свобод.
12. Международныесоглашения, заключаемые субъектами Российской Федерации, являются международными договорами, отвечают его признакам, но не носят межгосударственный характер. По своей правовой природе они являются международнымиадминистративнымидоговорами.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования заключается, прежде всего, в том, что оно расширило й конкретизировало знание о наиболее общих тенденциях и направлениях регулирования крупной группы общественных отношений, получивших название международных немежгосударственных (транснациональных) отношений. В диссертации нашли свое отражение новые тенденции в регулировании таких отношений, определена правовая сущность межсистемных надотраслевых образований, а также их предметы, методы и механизм правового регулирования.
Обобщения и выводы, сделанные в диссертации, могут быть использованы для дальнейших теоретических разработок и решения существующих проблем в области регулирования международных немежгосударственных отношений, разграничения предметов и методов правового регулирования различных MHO, формулирования принципов их формирования в целом и их отдельных видов. Они также представляются важными для разрешения проблем международной и транснациональной правосубъектности, уточнения представлений о взаимодействии правовых систем в регулировании общественных отношений вообще и международных немежгосударственных отношений в частности.
Ряд положений диссертации сформулирован в постановочном порядке, выдвинут в качестве научных гипотез, и потому работа способна стимулировать дальнейшие теоретические изыскания ученых-международников и представителей иных отраслей юридических знаний. Полученные результаты развивают многие устоявшиеся категорииправоведения, служат универсальным инструментом дальнейшего системного исследования проблем правового регулирования общественных отношений в Российской Федерации в целом.
Состояние неопределенности в теоретических подходах не может удовлетворять потребностизаконодательнойпрактики. В условиях отсутствия целостной концепции правового регулирования международных немежгосударственных отношений соответствующиезаконодательныеакты, основанные на сущностных противоречиях, часто оказываются неполными и противоречивыми. Существующее положение сказывается и направоприменительнойпрактике, которая в настоящее время оказалась в значительной мере дезориентированной. От принципиального разрешения общетеоретических проблем зависит научная достоверность всех последующих выводов, а значит - внутренняя гармониязаконодательныхактов и возможность предоставления в распоряжениеправоприменителястройной системы правил, позволяющих им эффективно действовать. В работе сформулированы теоретические выводы и практические рекомендации, которые позволяют разрешить ряд существующих в области регулирования транснациональных отношений противоречий, сделаны предложения по совершенствованию системы их правового регулирования в России, разработке, изменению и дополнению законодательных актов.
Основные концептуальные выводы, содержащиеся в диссертации, могут в одинаковом порядке быть использованы как в научно-исследовательской деятельности, так и в образовательном процессе в высших учебных заведениях, практическими работникамиправоохранительныхорганов и внешнеполитических ведомств Российской Федерации, а также при подготовке и переподготовкесудейи должностных лиц, участвующих в соответствующей правоприменительной практике.
Изложенное подтверждает теоретическую и практическую значимость диссертационного исследования в теоретико-доктринальном,правотворческоми правоприменительном аспектах.
Апробация результатов исследования
Результаты диссертационного исследования проверялись и апробировались по нескольким направлениям:
-диссертация подготовлена на кафедре конституционного и международного права Омского юридического института, где проведено обсуждение результатов исследования;
- содержащиеся в диссертации положения и выводы отражены в монографии,

bibliography

Заключение диссертациипо теме "Международное право, Европейское право", Нефедов, Борис Иванович

В заключение сформулируем основные выводы:
1. При определенных условиях субъекты федерации могут обладать ограниченной международнойправосубъектностью, быть производными субъектами международного права. В то же времяправосубъектностьпроизводных субъектов международного права не идентична международнойправосубъектностигосударств, поскольку не проистекает из государственногосуверенитета.
2. Между понятиями «суверенитет» и «исключительные права» существует значительное различие. Так, суверенитет государства заканчивается на линии внешней границы территориальных вод, т. е. на линии границы государства, но в прилежащей зоне,исключительнойэкономической зоне и на континентальном шельфе существуют признаваемые международным правомисключительныеправа прибрежного государства. Таким образом, на эти территории продолжает частично распространяться егоюрисдикция.
3. Отсутствие у субъектов федерации суверенитета не означает невозможности для них заключения международныхсоглашений. В ходе исследования автор приходит к выводу, что международныесоглашениясубъектов РФ все-таки представляют собой именно международные договоры, пусть и со своей спецификой: это международные, нонемежгосударственныедоговоры. То, что формально право заключения международных договоров субъектам нашей федерации не предоставлено, не соответствует фактическому положению, фактически предоставленным им правам.
4. В то же время, соглашения, заключаемые субъектами РФ, не могут приравниваться к межгосударственным (межправительственным, межведомст
В то же время участникомконвенцииможет быть только самофедеративноегосударство.
Таким образом, и здесь проявляется производностьполномочийсубъекта федерации от воли федерации в целом. венным) международным договорам, поскольку их правосубъектность не идентична правосубъектности государств. По своей правовой сути эти соглашения являютсяадминистративнымидоговорами, осложненными «иностранным элементом», и их следует рассматривать как международныеадминистративныедоговоры.
§ 2. Теории абсолютного и «функционального» иммунитета государств и необходимость изменения концептуальных подходов к ним в российском законодательстве
Государство - специфический субъект международныхпубличныхи международных частноправовых отношений. Эта специфика имеет своей основой
398 государственный суверенитет .
Вступая, в частности, в гражданско-правовые отношения, государство не теряет свои качествасуверена(см. § 3 гл. 5). Основываясь на этом, еще в XIX в. в доктрине была разработана теория абсолютного иммунитета государства. Сторонники этой теории, исходя из общего принципиального тезиса проявления суверенитета - «равный не имеет власти над равным», считали, что государства, вступая в любые общественные отношения (и публично-правового, ичастноправовогохарактера), в случае возникновенияспораобладают целым рядом иммунитетов. Это, прежде всего:
-судебныйиммунитет (государство может выступать в качествеответчикав судебных органах другого государства только при своем явно и недвусмысленно выраженном согласии);
- иммунитет от предварительного обеспеченияиска(без явного и недвусмысленного согласия государства недопустимо принятие иностраннымисудебнымиорганами принудительных мер в целях обеспечения иска к такому государству);
- иммунитет отпринудительногоисполнения судебного решения (без явного и недвусмысленного согласия государства недопустимо наложениеарестана принадлежащее государству имущество, проведение его публичных торгов и т. д.).
398 См. подробнее:ЧиркинВ.Е. О понятии и классификации юридических лицпубличногоправа//Журнал российского права. 2010. № 6. С.87-100;УсковЮ.Ю. Юридические лица публичного права: понятие и виды //Журнал российского права. 2010. № 6. С. 101 - 111.
Применительно к нашему государству отметим, что на позициях абсолютного иммунитета стоял ещеСССР. Нормативное закрепление такого подхода содержалось, например, в ч. 1 ст. 435ГПКРСФСР 1964 г., которая устанавливала, что «предъявлениеиска к иностранному государству, обеспечение иска и обращениевзысканияна имущество иностранного государства, находящееся в СССР, могут быть допущены лишь с согласиякомпетентныхорганов соответствующего государства». Первоосновой бескомпромиссного отстаивания абсолютного государственного иммунитета служила внедренная в политическую, экономическую и правовую жизнь общества установка В. И. Ленина о том, что «. мы ничего «частного» не признаем»'3".
Известно, что изменения в политике и экономике происходят быстрее, чем изменения в умах людей, а следовательно, и в нормативном регулировании. Ленинская установка, от которой формально, на бумаге мы давно отказались, все еще жива в нашем подсознании. Только этим можно объяснить тот факт, что российское право в порядке преемственности восприняло и фактически сохранило позиции доктрины абсолютного государственного иммунитета.
ГПК РФ, например, в принципе сохраняет прежний подход к иммунитетам государства, хотя формулирует его уже несколько иначе. Так, ст. 401 ГПК РФ ужезакрепляет, что «предъявление в суде Российской Федерации иска к иностранному государству, привлечение иностранного государства к участию вделев качестве ответчика или третьего лица, наложение ареста наимущество, принадлежащее иностранному государству и находящееся на территории Российской Федерации, и принятие по отношению к этомуимуществуиных мер по обеспечению иска, обращение взыскания на это имущество в порядкеисполнениярешений суда допускается только с согласия компетентных органов соот
Ленин В И О задачахнаркомюстав условиях новой экономической политики. Письмо Д. И. Курскому // Полн. собр. соч. - Т. 44. - С. 398. ветствующего государства, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или Федеральным законом» (курсив наш.-Б. Н.).
Нетрудно заметить, что новое законодательство в вопросах иммунитетов иностранных государств не столь категорично и предусматривает возможность отступления от общего правила абсолютного иммунитета. Теперь оно действует, «если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или Федеральным законом»400.
В чем же причины изменения категоричных подходов к государственным иммунитетам нашегозаконодателя?
Дело в том, что сегодня отношение многих стран к проблеме государственных иммунитетов изменилось. В 40-50-е гг. прошлого века зарубежной доктриной были сформулированы основные положения теории так называемого ограниченного или «функционального» иммунитета. Начиная с 70-х гг. XX в. абсолютное большинство стран в своем законодательстве перешли на ее
401 позиции .
Изменение подходов заключается в том, что международные отношения, в которые вступают государства, стали делиться на две категории: международные отношения публичного порядка, где государство в первую очередь выступает каксуверен, носитель публичной власти, и международные отношения частноправового характера, в которых государство выступает (и рассматривается) как частное лицо. В первом случае наличие соответствующих иммунитетов является бесспорным, а во втором - должно быть предельно ограничено или вообще отсутствовать.
Сторонники ограниченного государственного иммунитета вполне обоснованно заявляют, что в противном случае у государства появляется узаконенная
400 Аналогичные изменения произошли в законодательстве и других бывших союзных республик. Приведем в качестве примера ст. 422 ныне действующего ГПК Республики Казахстан, совпадающую по формулировке со ст. 401 ГПК РФ.
401 См.:ХлестоваИ О О присоединении России к Европейской конвенции об иммунитете государства 1972 г. // Журнал рос. права. - 2005. - № 4. - С. 118-119.
269 неограниченная возможность не отвечать по обязательствам гражданско-правового характера запричинениеимущественного ущерба иностранным физическим и юридическим лицам, что одновременно нарушает фундаментальный принцип равенства сторон в подобных отношениях.
Толчок к переходу отсудебнойпрактики отдельных государств кзаконодательномуоформлению этой концепции в большинстве стран мира дала принятая в рамках Совета Европы 16 мая 1972 г. Европейскаяконвенция«Об иммунитете государств»402. Согласно этой Конвенции судебный иммунитет иностранному государству не предоставляется:
- в отношенииразбирательств, связанных с контрактами о найме на работу, обязательств, возникающих из контрактов, которые подлежатисполнениюна территории государства суда, либо извозмещениявреда или ущерба;
- в отношении разбирательств, связанных с участием государства в компаниях и иных юридических лицах, имеющих местонахождение на территории государства суда, а также связанных с производственной, торговой и финансовой деятельностью, которую государство осуществляет через свое агентство или учреждение, либо связанных симуществом, право на которое возникло у государства в результате наследования;
- в отношении патентов, промышленных образцов, товарных знаков, знаков услуг, недвижимости, находящейся на территории государства суда, и др.4(ь
При этом Конвенция не распространяется наразбирательства, касающиеся вопросов, не имеющих сугубо гражданско-правового характера, напримертаможенныхобязательств, налоговых и уголовныхвзысканийи т. п.
Согласно этой Конвенции государство, против которого было вынесено решение,обязаноего исполнить. Исключение составляют строго определенные
402 Текст конвенции см.: Международное частное право : учеб.-метод, комплекс. В 2-х кн. Кн. 1.-С. 276-288.
403 См. подробнее: Ерпычева Н Ю Субъекты международного частного права // Международноепубличноеи частное право. - 2002. -№ 2. — С. 44-46.
270 случаи: если решение противоречитпубличномупорядку страны исполнения; еслиразбирательствомежду теми же сторонами имеется в производстве суда этого государства и оно возбуждено первым или находится в производстве суда другого государства-участника конвенции и было возбуждено там первым; если не были соблюдены требования овручениисудебных повесток или уведомлений, вследствие чего представители государства не явились в суд, и, наконец, если не была подана апелляция на заочноесудебноерешение. Согласно п. 1 Протокола Конвенции от 16 мая 1972 г., если государство не исполняет судебное решение, то сторона, в пользу которой вынесено решение,вправеобратиться в Европейский Трибунал по вопросам иммунитетов государств.
Для России, представляется особенно важнымзакрепленноев ней положение о том, что никакиепринудительныемеры не применяются в отношении собственности иностранного государства, которая находится на территории государства суда. Такие меры могут применяться только при условии, если иностранное государство в письменной форме согласилось на их применение, хотя национальное законодательство многих стран-участниц данной Конвенции не столь либерально и часто выходит за пределы этого ограничения.
Сегодня к числу государств, стоящих на позициях теории ограниченного (функционального) иммунитета, относятся Австрия, Австралия, Швейцария, Бельгия, Италия, Греция,США, Канада и др.
Показательно, что в тех странах, где нет специальных законов об иммунитете, суды самостоятельно начинают внедрять в практику теорию ограниченно
404 го иммунитета .
404 Напр., ФедеральныйКонституционныйСуд ФРГ еще в 1963 г. пришел к выводу, что пре-доставлёние иммунитета зависит от того, «действует ли иностранное государство в порядке осуществления своей суверенной власти или как частное лицо, т. е. в рамках частного права». См.: Entcheidunqen des Bundesverfassunqsqericht. Bd. 16. - 1964. - S. 27.
Для нас важно, что суды этих стран не принимают во внимание тот факт, сохранилась ли в других странах концепция абсолютного иммунитета или
В то же время на позициях абсолютного государственного иммунитета сегодня продолжают стоять не только сохранившиеся государства социалистической ориентации (например, Китай) или государства «постсоциалистического» пространства (например, большинство бывших союзных республик СССР), что объяснимо укоренившимся в подсознании общим отношением к государственной собственности, но и, по различным причинам, отдельные государства исторически иной социально-политической ориентации (например, Япония, Бразилия, Норвегия, Португалия), что, на наш взгляд, объясняется исключительно затянувшейся инерцией прежнего исторического подхода.
Свою позицию эта группа государств, в противовес остальным, также попыталась оформить в виде универсального международно-правового документа. Так, в Комиссии международного праваООН, готовившей Проект статей оюрисдикционныхиммунитетах государств и их собственности406, у них были довольно сильные позиции. Поэтому в проекте, принятом Комиссией и одоб
405 Так, при разрешении дела Jackson v. People's Republik of China (США, 1986 г.), в котором рассматривались претензии держателей облигаций, выпущенных правительством Китая в 1911 г., несмотря на то, что Правительство Китая заявило, что оно, во-первых, не несет никакой ответственности по внешним долгам бывшего правительства, во-вторых, настаивает на применении иммунитета, поскольку теория ограниченного иммунитета действительна только для тех стран, которые ее признают, суд не только принял дело к рассмотрению, но и вообще не обратил внимания на аргументы Правительства Китая. Придя к выводу, что выпуск государством облигаций в соответствии с законом следуетквалифицироватькак коммерческую деятельность, он отказал вискетолько на том основании, что соответствующее законодательство было принято США в 1976 г. и не имеет обратной силы.
Российскому государству в этом смысле «везло» меньше. Так, по решениюАрбитражногосуда при Стокгольмской торговойпалатепо иску швейцарской корпорации «Нога трейдинг CA» по поводу невыполнения российской стороной в полном объеме генерального соглашения о поставках и кредитах, заключенного с ПравительствомРСФСРв 1991 г., на счета российского Правительства в Швейцарии и Люксембурге был наложенарестсо всеми вытекающими отсюда последствиями, а также осуществлялись неоднократные попытки воисполнениесудебного решения наложить арест на имущество России, находящееся за рубежом.
406 См.: Хлестова И О Проблемыюрисдикционногоиммунитета государства в работе Комиссии международного права// Сов. ежегодник междунар. права. - М., 1989. ренном в 1994 г. резолюцией ГенеральнойАссамблеиООН, № 49/61407, отдельные аргументы сторонников теории абсолютного иммунитета государств, по нашему мнению, нашли свое отражение. Однако в подготовленной в 1999 г. на основе этого проекта Конвенции «Юрисдикционныеиммунитеты государств и их собственности» (принята резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН № 38/59 от 2 декабря 2004 г. и в 2005 г. открыта для подписания) от этих аргументов не осталось и следа. Все позиции этой Конвенции оказались основаны на доктрине функционального иммунитета.
Основная проблема существующего противостояния концепций для нашего государства заключается в том, что в результате разных подходов к иммунитетам государств для РФ возникла парадоксальная ситуация. С одной стороны,искик правительству России со стороны иностранных коммерческих структур посделкамчастноправового характера рассматриваются иностранными судами без признания возможности ссылки на иммунитет. С другой - иски российских предприятий к иностранным государствам часто не могут быть приняты даже к рассмотрению на основании одной только ссылки ответчика на международный иммунитет отсудопроизводства, установленный в законодательстве страны самогоистца, т. е. в законодательстве самой же России408.
Сегодня наш традиционный подход к иммунитетам государств и их законодательному закреплению требует переосмысления. Некоторые подвижки в этой области есть. Так, нельзя не заметить определенной двойственности позиции современной России в этом вопросе. Сохраняется впечатление, что она пытается исповедовать две взаимоисключающие концепции абсолютного и ограниченного иммунитета одновременно.
В нашем законодательстве сохраняется приведенная выше формулировка ст. 401 ГПК РФ. В то же время ч. 1 ст. 251АПКРФ, появившаяся с принятием
407 См.:ЛукашукИ И. 51-я сессия Комиссии международного права // Моск. журнал между-нар. права. - 2000. - № 3.
408 Это положение сильно напоминает ситуацию с гоголевской унтер-офицерской вдовой.
273 нового АПК РФ в 2002 г., уже не столь категорична в отношении государственных иммунитетов. В ней уже говорится, что «иностранное государство, выступающее в качестве носителя власти (курсив наш — Б. Н.), обладаетсудебнымиммунитетом по отношению к предъявленному к немуискув арбитражном суде в Российской Федерации, привлечению его к участию в деле в качестве третьего лица, наложению ареста на имущество, принадлежащее иностранному государству и находящееся на территории Российской Федерации, и принятию по отношению к нему судом мер по обеспечению иска иимущественныхинтересов. Обращение взыскания на это имущество в порядке принудительного исполнениясудебногоакта арбитражного суда допускается только с согласия компетентных органов соответствующего государства, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или Федеральным законом» (курсив наш - Б. Н.).
Наличие в этой формулировке специального указания на публично-правовой характер отношений, к которым применяется даннаястатья, казалось бы, позволяет сделать вывод, что в отношениях частноправового характера государственные иммунитеты отсутствуют. Но прямого указания на это в законе нет, аарбитражнаяпрактика пока такого оптимистического заключения сделать не позволяет. Такое «скрытое» признание концепции ограниченного иммунитета представляется нам недостаточным.
В то же время потенциальные основания для перехода на позиции ограниченного государственного иммунитета давно нашли свое отражение в законодательстве и международной практике нашего государства. Так, в соответствии со ст.ст. 124-126 ГК РФ, Российская Федерация и ее субъекты участвуют в гражданском обороте на равных началах с другими субъектами гражданского права -гражданамии юридическими лицами409. Как изменение общего подхода к
409 Хотя справедливости ради отметим, что в этихстатьяхречь идет о внутреннем гражданском обороте. этому вопросу следует рассматривать и Федеральный закон «О разделе продукции», который в ст. 23 прямо предусматривает случаи отказа от такого иммунитета410. Нельзя обойти и тот факт, что наше государство является участником ряда универсальныхконвенций, предусматривающих без всяких ссылок на иммунитеты применениепринудительныхмер в отношении собственности иностранных государств, в частности государственных морских судов и находящихся на них грузов в случае их использования в коммерческих целях411.
Здесь важно обратить внимание и на ст. 127 ГК РФ, которая устанавливает, что особенности ответственности Российской Федерации, ее субъектов в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, с участием иностранныхграждан, юридических лиц и государств определяются законом об иммунитете государства и его собственности.
О необходимости такого закона говорилось еще в ст. 25 Основ гражданского законодательства 1991 г. Пока в России такой закон не принят. Полагаем, что подобная задержка обусловлена не в последнюю очередь вынужденной необходимостью признать правоту многолетнего оппонента. Многие проекты такого закона, представленные в Правительстве и Государственной Думе, основаны на принципах именно ограниченного иммунитета. Так, в 1998 г. под эгидой Исследовательского центра частного права был разработанзаконопроект, по которому предлагалось не предоставлять иностранному государству юрисдикци-онных иммунитетов в двух случаях: при согласии самого иностранного государства и при ведении таким государством иной деятельности, чем осуществление суверенных функций. Но есть и другие проекты. Какой выбор будет сделанзаконодателем? Хотелось бы надеяться, что в пользу здравого смысла.
410 Правда, и здесь имеется отсылка к федеральному закону, который, как уже было сказано, пока не принят.
411 См., напр., ст.ст. 1 и 2 Брюссельской конвенции 1926 г. по унификации некоторых правил, касающихся иммунитета государственных судов, ст.ст. 28(3), 32, 95, 96 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. и др.
Представляются любопытными попытки отдельных государств, также стоящих на позиции абсолютного государственного иммунитета, решить эту проблему, не отказываясь от концепции абсолютного иммунитета, а используя в качестве противовеса принцип взаимности. Так, по законодательству Украины (ст. 425 ГПК) в тех случаях, когда в иностранном государстве не обеспечивается Украине, ее имуществу или представителям такая жесудебнаянеприкосновенность, какая согласно этойстатьеобеспечивается иностранным государствам, их имуществу или представителям иностранных государств на Украине, Кабинетом министров Украины или другимуполномоченныморганом может быть предписано относительно этого государства, егоимуществаили представителя применение соответствующих мер.
В определенной степени подобныеоговоркимогут создать иллюзию решения проблемы, но этот путь представляется нам бесперспективным по следующим основаниям.
Во-первых, применениереторсий, по общему правилу, возможно только в качестве ответной меры на дискриминационные условия, установленные в другом1 государстве. Однако в данном случае ни о какой дискриминации со стороны государств, придерживающихся концепции ограниченного государственного иммунитета, не может быть и речи, поскольку это общее положение национального законодательства, распространяющееся не только на все иные государства, но в том числе и на само государство, принявшее соответствующий закон.
Во-вторых, в этом случае возникает необходимость издания актакомпетентногооргана с перечислением всех государств, стоящих на позициях функционального иммунитета. При этом произойдет отказ от общего принципа, предполагающего взаимность существующей, пока не доказано иное412. Кроме того, такой нормативный акт будет крайне перегружен из-за разного объема ограничений указанных иммунитетов, установленного в каждой из таких стран.
412 См., напр., формулировку ст. 1189 ГК РФ.
Так, законодательство многих таких государств признает иммунитет собственности иностранного государства от принудительных мер, несмотря на то, что, следуя принципу ограниченного иммунитета, отказывает в соответствующих случаях в иммунитете от судебнойюрисдикции(например, США, Германия, Австрия, Франция и др.). Но даже признание и этого иммунитета по своему объему в различных странах неодинаково. К тому же данный акт нуждался бы в постоянных изменениях, что противоречит принципу стабильности законодательства. Издание подобного акта не только маловероятно, но даже такая попытка неизбежно поставила бы государство в смешное положение.
В заключение подведем некоторые итоги.
1. Государство, в силу государственного суверенитета, представляет собой специфический субъект международных как публичных, так ичастноправовыхотношений. Эта специфика имеет свое внешнее выражение в виде иммунитетов государств. В доктрине были разработаны две теории таких иммунитетов. Во-первых, это теория абсолютного иммунитета. Ее сторонники считают, что государства, вступая в любые общественные отношения (и публично-правового и частноправового характера), в случае возникновения спора обладают целым рядом иммунитетов. Во-вторых, это теория ограниченного или «функционального» иммунитета. Сторонники этой теории делят все отношения, в которые вступают государства, на две категории - международные отношения публичного порядка, где государство в первую очередь выступает как суверен, носительпубличнойвласти, и международные отношения частноправового характера, в которых государство выступает (и рассматривается) как частное лицо. При этом в первом случае наличие соответствующих иммунитетов является бесспорным, а во втором - должно быть предельно ограничено или вообще отсутствовать. Позиция сторонников теории ограниченного («функционального») иммунитета государств по сравнению с позицией сторонников теории их абсолютного иммунитета представляется более аргументированной и справедливой. В рамкахМЧПникаких особых иммунитетов у государства как участника соответствующих отношений быть не должно. В то же время в рамкахМППи МАП, поскольку речь идет об отношениях публичного порядка, такие иммунитеты должны продолжать существовать.
2. Для России вопрос о переходе к концепции ограниченного иммунитета давно назрел. Наиболее безболезненным способом решения этой проблемы стало бы принятие Федерального закона РФ «Об иммунитетах иностранных государств».

Список литературы диссертационного исследованиядоктор юридических наук Нефедов, Борис Иванович, 2012 год

1. Сравним их у англосаксонской и романо-германской правовых семей.
2. Ныне вСШАежегодно публикуется свыше 300 томовсудебныхпрецедентов280
3. Выделим еще одно различие этих правовых семей, касающееся отношения к нормам общего международного права и международных договоров.
4. Егоров А В Правовая семья как объект сравнительногоправоведения// Правоведение. -2005,-№2.-С. 161.415 Там же.
5. Поэтому можно смело говорить о том, что нормы международных договоров до недавнего времени вообще рассматривались их доктриной как часть права соответствующего государства.
6.Конституциизарубежных государств : учеб. пособие / сост. В. В. Маклаков. 2-е изд., исправ. и доп. - М. : БЕК, 1996. - С. 28.
7. The Pakete Habana. 173 V. - S. 677, 700. 1900.
8. Справедливости ради отметим, что в последние годы в странах англосаксонской системы права наметился отход от такого монистического представления о праве. Однако речь у нас пойдет о том историческом периоде, когда о таком отходе еще не было и речи.
9. Конституции зарубежных государств. С. 123.1. Л12
10. Раз мы признаем, что существует приоритет норм международных договоров над нормами национального права, то мы вынуждены прийти к выводу,
11. Как же случилось, что в нашей Конституции, как и в законодательстве некоторых других государств континентальной системы права426, оказаласьзакрепленаэта парадоксальная ситуация?
12. Не секрет, чтоКонституцияГермании 1949 г. разрабатывалась и принималась под сильным влиянием оккупационных сил, и в частности США. Можно даже говорить здесь об определенном «соавторстве», поскольку в основу этого
13.ФРГ(ст. 25 Конституции), Австрия (ст. 9.1 Конституции), Греция (ст. 28.1 Конституции), Испания (ст. 96 Конституции) и др.
14. Конституции зарубежных государств. С. 165.288акта германскимиюристамибыли положены в том числе прямые «указания западных оккупационных властей»428.
15. В то же время необходимо отметить, что не все страны, разрабатывавшие свои конституции после окончания Второй Мировой войны под сильным влиянием США, воспроизвели в них формулировки, аналогичные формулировке
16. Конституция Германии (вступительнаястатья) // Конституции зарубежных государств : учеб. пособие. 2-е изд., испр. и доп. - М. : БЕК, 1996. - С. 144.
17. Думаем, что на принятие формулировки ст. 25 Конституции ФРГ оказали влияние следующие обстоятельства.
18. Таким образом, один разсовершеннаяправотворческая ошибка433 стала, как вирус, распространяться и «заражать» другие, как правило, только нарождающиеся, еще не окрепшие демократическиеправопорядки.
19. Можно констатировать, что отношение к п. 4 ст. 15 Конституции РФ, за некоторым исключением, раскололо наш ученый мир на две большие группы.
20. Все публикации этой группы имеют одинаковую структуру. Вначале приводятся оба положения п. 4 ст. 15 Конституции, причем в общей одобрительной
21. Хотя такая позиция нам представляется половинчатой, но положительным здесь является уже то, что в условиях всеобщего одобрения п. 4 ст. 15 Конституции РФ его формулировка не была воспринята ими буквально, и это позволи
22.Комментарийк Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / ред. О. Н.Садиков. 2-е изд., испр. и доп. с использованием судебйо-арбитражной практики. - М. :Юрид. фирма «Контакт» : ИНФРА-М, 2004. - С. 23.
23. АЛ Международное право : учебник для вузов / ред.: Г. В.Игнатенко, О. И. Тиунов. М., 1995.-С. 115-116.
24. См., напр.:БахинС В Международная составляющая правовой системы России // Право-ведение—6. 2007. - № 6. - С. 126-137.ло, не вступая в прямую конфронтацию, продолжить научные исследования соответствующих проблем в верном направлении.
25. Так, отталкиваясь от тезиса о включении норм и принципов международного права в нашу национальную правовую систему, эти авторы стали призывать к «переосмыслению» практически всего категориального аппарата, состав439ляющего остов нашего правоведения .
26. При этом они призывают не к отказу от классовых подходов, что было бы вполне оправданным, а ведут речь о внеклассовой, принципиально содержательной наполняющей основных применяемых в нашейюриспруденциитерминов.
27. Прокомментируем наше видение этой проблемы на конкретном примере.
28. Отметим, что, являясь, в силуотсылочныхнорм, регуляторами общественных отношений на территории государства, ни нормы международного права, ни нормы права иных национальных правовых систем не могут быть частью
29. Бахин, С. В Международная составляющая правовой системы России //Правоведение. -2007.-№6(275).-С. 127
30. Теория государства и права : курс лекций / ред.: Н. И.Матузов, А. В. Малько. 2002. -С. 179. По этому вопросу C.B.Черниченкосправедливо писал: «в высшей степени дискусси
31. См.:ГавриловВ. В. Понятие национальной и международной правовых систем // Журнал рос. права. 2004. - № 11. - С. 4.только в порядке, указанном в самих договорах или в соответствии с общими446принципами международного права» .
32. Если бы положение п. 4 ст. 15 Конституции РФ продолжало существовать только умозрительно, в виде юридическойдекларации, выражающей исключительно политический подтекст, то это было бы полбеды. Но субъективное
33.ОксамытныйВ В Теория государства и права 2004 С 415448 Там же.
34. См.: Вестник ВысшегоАрбитражногоСуда РФ. 1999. -№ 8.304
35. Оставим в стороне тот факт, чтоВерховныйСуд РФ не уполномочен толковатьКонституциюРФ. Положительно то, что были сделаны хоть какие-то попытки оказаниясудьямв этих вопросах реальной помощи.
36. Но при внимательном изучении указанных документов становится понятно, чторазъяснения, данные в них, не облегчили судам их задачу по применению общепризнанных принципов и норм международного права.
37. См.: БючлетеньВерховногоСуда РФ. 1996. - № 1.
38. На этом все разъяснения судам по поводу применения общепризнанных норм и принципов международного права, содержащиеся в этихпостановлениях, фактически заканчиваются.
39. Ссылки на «общепризнанные принципы и нормы международного права» содержатся в ряде международных документовОБСЕи СНГ459. Однако эти
40. Прямо как в старой русской сказке: пойди туда сам не знаю куда, принеси то - сам не знаю что, а не принесешь - вот мой меч, а твоя голова - с плеч.
41. Для решения этой проблемы есть два пути. Первый путь молчаливого неприятия «неудобного»конституционноготекста. Второй, на наш взгляд, более честный, - признать, что мы допустили ошибку и изменить пункт 4 указаннойстатьи, убрав из него первую часть.
42. Хотелось бы обратить внимание моих возможных оппонентов в этом вопросе на следующее.
43. Конституция, как и любой другой закон, продукт деятельности людей, а людям иногда свойственно ошибаться.
44. Возможность внесения поправок в Конституцию предусмотрена в самой Конституции, и соответствующая практика известна практически всем государствам мира. А с недавних пор и нашему государству.
45. См.:УсенкоЕ.Т. Очерки теории международного права. С. 159-160309туцииуже не представляется столь же однозначной. Думаем, что время внести в нее необходимые коррективы наконец-то пришло.
46. В заключение сформулируем основные выводы.
47. Поскольку в характеристикеадминистративногодоговора принимает участие каждая из этих категорий, остановимся на них.
48. См. подробнее:СырыхВ. М. Теория государства и права : учебник для вузов. М., 2006. -С.112.
49. Здесь важно не путать категориюпубличногодоговора в общей теории права и категорию «публичныйдоговор» в гражданском праве, предусмотренную ст. 426 ГК РФ.
50. Но отдельные категории договоров могут быть одновременно и нормативными, ипубличными, и соглашениями с участием государства (например, международный договор).
51. Другая проблема терминологического сво