Максименко Людмила Александровна. Космологическое знание: эволюция форм и содержания

brief description

Максименко Людмила Александровна. Космологическое знание: эволюция форм и содержания : Дис. ... канд. филос. наук : 09.00.01 : Омск, 2005 169 c. РГБ ОД, 61:05-9/562

Омский государственный педагогический университет
На правах рукописи
ЛЧОГИ А ЦЭ1&.А
У # » v t I УВУ ї |
МАКСИМЕНКО Людмила Александровна
КОСМОЛОГИЯ В КУЛЬТУРЕ:
ФИЛОСОФСКО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ
Специальность 09.00.13 - философская антропология, философия культуры
ДИССЕРТАЦИЯ
на соискание учёной степени
доктора философских наук
Научный консультант: доктор философских наук, профессор С. Ф. Денисов
Омск-2011
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение 3-16
Глава I. ФИЛОСОФСКО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ
АТРИБУТИВНОСТЬ КОСМОЛОГИИ 17-149
§1. Метафизическо-онтологическая специфика космологии 17-53
§2. Антропоморфизм космологических идей в мифологии 53-79
§3. Космическая антропометрия: три измерения человека и Вселенной 79-105
§4. Космос как Дом 105-142
Глава II. АРХЕТИПЫ В КОСМОЛОГИИ 150-232
§1. Космологическая специфика интертеоретических архетипов 150-169
§2. Архетипические космологемы досократиков 169-191
§3. Архетипические истоки ренессансного гелиоцентризма 191-208
§4. Интертекстуальность в космологии и теологии 208-226
Глава III. ИСКУССТВО И КОСМОЛОГИЯ 231-356
§1. Феномен фракталов в искусстве и космологии 231-268
§2. Художественно-космологические аллюзии 268-281
§3. Сакральное и профанное в искусстве и космологии 281-308
§4. Космологизм искусства и философской антропологии 308-351
Заключение 357-364
Библиография 365-390

bibliography

Заключение
Итог данного исследования кратко обобщен в следующих тезисах.
1. Космология — предельная форма метафизического вопрошания
человека о целом. Она даёт предельное вопрошание и описание мира как целого, изнутри или с самой высокой точки, исходя из большого или сверхмалого, из духовного основания или материального, ставит предельно фундаментальные вопросы о «начале» и «конце мира» и предлагает определённую общую схему ответов, которая' по-разному обыгрывается в культуре. «Космос культуры» строится на постоянной обращённости её частей к космологическим предельностям. Религия, философия, искусство, наука едины в этой внутренней, не всегда осознаваемой схеме, давая основание библеровскому определению
культуры как «мира впервые».
Наука Религия.
■ /
Космология.
/
Искусство Философия
2. Предмет космологии - Космос - чувственно проявленная и доступная онтологическому умопостижению форма Естества как пере-из-бытка Бытия. Всё сущее воспринимается в свете Бытия, которое открывается через эстетизм порядка и красоты сущего. Космос - это всегда целое, оформленное бытие сущего, Естество, сквозь которое просвечивает «форма» Бытия. Метафизичность формы этой проявленности в силу принципиальной дуалистичносте метафизики и акцентировки её сущности на экспликации отношения дуальностей, сообщает этой «вещи» антропологическую разл/ерность. Космос и человек - соизмеримые вещи. Космос задает «меру», явно или неявно служит матрицей, по подобию которой космологически определяется культура; поскольку космология наиболее ярко репрезентирует идею целостности мира и человека.
2: Идея Вселенной как целого сформировалась ещё в палеолите. Начиная с «первобытного космизма» (О: Фрейденберг), универсальность космологии как явления культуры обнажила устойчивую «космическую потребность» человека «в целом» с акцентуацией его ценности. Она сохранилась на уровне чувствования в феномене «океанического/вселенского чувства» - чувства единения, «родства» с мировым целым. В контексте трансперсональной и аналитической психологии и философии культуры объяснимы особенности его проявления и значимость для человека. «Океаническое/вселенское чувство» - «архетипический импринт», ассоциированный с первой с базовой перинатальной матрицей (С. Гроф), и с архетипом Великой Матери. «Микросмерть Я» в океаническом (аполлоническом) экстазе на языке К. Юнга - это исцеляющее «погружение в глубины» бессознательного, символически воспроизводящее подобие между космологией и эмбрионологиеи, подчёркнутое в амбивалентном символизме воды («океаническое», Вселенная как океан, безопасная благоговейная Ойкумена, Великая Мать/бессознательное («хтоническое) = сверхсознательному/небесному)).
В метафизическом плане «океаническое чувство» указывает, что «внешнее» звёздное небо/Вселенная/Космос - это вывернутое наизнанку наше внутреннее. В них человек всегда узнаёт тютчевское «наследье родовое» - признак, проявляющийся на уровне индивидуальном и - родовом. На индивидуальном - оно - важный маркер «высшего психического здоровья», отражающий его холотропический - холистическо-космический модус (С. Гроф).
«Космическая потребность» уточняет таксонометрическую определённость рода Homo указанием на его видовую спецификацию не только как Sapiens, но и Cosmicus. В филосософско-культурологической перспективе стала истоком «Trieb zur Weltanschauung.» - дословно «потребности к мировоззрению» (К. Ясперс) с важным уточнением - «витальной потребности в мировоззрении» (А. Перцев).
Для человечества, как «культурного организма», этот признак сцеплен с «инстинктом самосохранения» — «инстинктом культуры» (Я. Голосовкер). В противовес цивилизации, обеспечивающей движение социума, культура обеспечивает его «статику», являясь предпосылкой бытия* самого социума. «Инстинкт самосохранения» Homo Cosmicus выдаёт отнесенность космического «океанического/вселенского чувства» к религии - наиболее консервативной (в смысле сохранения) стороне культуры. Человек инстинктивно ищет, воз-обновляет TQ-ligio - лигу (связь) с Космосом, облачая её в различные формы выражения с неизменно подчеркнутой в них идеей подобия.
В космоцентрических религиях - принцип подобия/тождества с Абсолютом, в науке - космологический антропный принцип, в искусстве - подобие художественного творчества человека и космологического творчества (Космоса, Бога), в художественной культуре - из метафоры-анаграммы «по-этического Космоса» восстанавливается утраченная связь культуры с этикой - этико¬антропный принцип культуры (К. Кедров). В философии - исключительно в биологических метафорах с подчёркнутостью естественности жизни: «духогенетический» закон Гегеля (метафизический аналог филогенетического закона Геккеля), принцип генетического подобия человека и Вселенной (В. Розанов, А. Павленко).
3. В философской антропологии и философии культуры понятия «Вселенпая»и «Космос» проявляются как антропологические универсалии’, к ним обращаются как к моделям для осмысления и понимания человека.
Различение смыслов на фоне смешения этих понятий и синонимии их имен исходит из мифологического образа целого, сложенного из гендерных бинарностей. Они привели к сохраняющейся и поныне артикуляции понятий: а) «Вселенная» (женский принцип, восходящий через образ хтонический, водный образ хаоса к архетипу Великой Матери); б) «Космос» (мужской принцип, восходящий к архетипу порядка, образам мирового древа); в) Вселенная (Ойкумена) - вселение - Дом. Вселенная - мыслеобраз, связывающий воедино конотативные смыслы: «целое/исцеление/ценность/ тело/ человек/ дом». Символ беспредельного - Океан. Космос - мыслеобраз Дома, через это сопряжённый с темой рождения, плодородия, с образами Матери-Земли, Богородицы. Символ порядка - мировое (космическое) древо. Его крестообразная структура повторяется в тематике антропной Вселенной также в двух планах: в вертикальном и горизонтальном.
Вертикальный план репрезентирует идею Дома/Космоса, раскрывая антропологическое содержание этой философемы: Дом это - способ
осуществления человека. Вертикаль Дома задаёт «метафизическую вертикаль» человека, сообразную с «космической антропометрией» - тремя измерениями человека и Вселенной, чем и определяется её устойчивость. Горизонтальный план воплощает идею преображающего значения океанического/вселенского чувства. В горизонтальной плоскости вертикальные смыслы как бы «овеществляются» выражая идею космического катарисиса (на уровне чувствования), теории в исходно греческом смысле, и теозиса в творчестве (в искусстве, науке) и в религии.
В культурологической плоскости мыслеобразы Вселенной и Космоса проявляют себя в буберовских эпохах Be/zcmstheit и //mu’losigkeit.
Эпохи Behausthelt («эпохи Дома-Космоса»). Мир пространственно ограничен, его можно объять воображением, поэтому у него есть образ («космическое ОБъятие, РАЗящее хаос» (Ю. Романенко)). Сакрализованная бесконечность, придающая миру смысл, питающая его, мыслится «вовне», «за пределами мира» (вроде Перводвигателя Аристотеля).
Эпохи //mtflosigkeit («эпохи Вселенной», бездомности). Человек охвачен фобией бесконечности. В психоаналитическом плане любые формы центризма в культуре могут быть антропологически поняты как компенсатороные реакции, актуализирующие архетип Самости. Раздавленный страхом профанной бесконечности, человек компенсирует это «антропоцентрацией», возводя себя на место Бога, выворачивая с обратным знаком бесконечность в свою собственную конечность, как бы сакрализуя себя самого в своих бесконечных возможностях преобразователя, творца мира и господина сущего.
В постмодерне намечены предпосылки к окончанию эпохи //az^losigkeit: а)
субъективно: симптомы усталости современного человека от пафоса науки в
расколдовывании мира на фоне сохранения её эрзац-религиозной функции;
ностальгия по Дому, по утраченной сакральности бытия, потребность вновь *
«заколдовать мир», придав ему холистический образ, в котором «всё связано со всем»; б) объективно', в научной космологии (антропный принцип, множественность вселенных в хаотическом гетерономном Мультиверсе с* выделением в ней своего Дома-Космоса). Очень выразительно об этом сказал А. Эддингтон: «Чем дальше развивается наука, тем больше мысль вновь получает от природы. то, что сама вложила в неё. Мы нашли странные следы на берегу непознанного. Мы создавали одну фундаментальную теорию за другой, чтобы разгадать происхождение этих следов. Наконец, мы преуспели в воссоздании образа оставившего их существа. Но! Это были наши следы» . Наша Вселенная становится Космосом в том же смысле, который он имел для греков. Философско¬антропологическое значение антропного принципа в космологии в том, что в XX веке он возвращает человеку Космос.
4. Переход от мифоса к логосу - это переход внутри космологии. Поэтому
присутствие в ней архетипов - несомненно. В силу универсальности явления космологии, матричности её вопросительно-ответной схемы, заимствуемой другими сферами духовной культуры, можно говорить об интертеоретичности. Базисные элементы наиболее общей типологии архетипических схем К. Юнга, устойчиво функционируют в общем космологическом наборе понятий и связанных с ними образов в смысловом поле культуры, образуют - интертеоретический архетип - специфический коррелят «коллективного бессознательного» в постижении Вселенной. '
На базе формальных элементов юнговых архетипических схем (хаотическое разнообразия и порядок; свет и тьма, четверица, троица, мандала), составляющих «содержание» интертеоретического архетипа, возникли космологемы досократиков как его рационализированные матрицы. В культуре они сами выступают как архетипы способов помыслить космологическую проблему в её предельно-метафизической постановке.
5. В> основе построения научных космологических моделей лежит рационализация («рефлексия», «осознание» по К. Юнгу) интертеорептческого архетипа. Это демонстрируют траектории, ведущие от архетипических космологем досократиков к образам и моделям Вселенной в современной научной космологии. Показано, что ренессансные модели мира Н. Коперника, И. Кеплера, Р. Флудда, утопия Т. Кампанеллы «Город Солнца» восходят к архетипу Самости.
6. Механизм рационализации прояснён через обращение к расширительному понятию интертекстуальности («мир — текст»). Интертекстуальность - форма манифестации архетипов, это «паттерн», направляющий прорастание и постепенную рационализацию многих фундаментальных научных идей в виде вербальных или образных реминисценций в семантическом поле культуры. О том, что он действует, говорят художественно-космологические аллюзии, совершаемые на уровне бессознательного. Рационализация архетипов осуществляется через интертекстуальные итерации. Происходит как бы наращивание рациональности в том, что извлекается из «научного бессознательного», с каждой новой реминисценцией, скрытой «цитатой» (чётким повтором идеи, «автор-источник» которой - архетип), архетипический образ обретает всё более рациональные формы, понятийно включаясь в научный дискурс.
Механизм рационализации пояснен: а) на материале космологии, теологии и философии. Отношения между ними - «перекличка идей», растянутый в толще веков интертекстуальный диалог, определяющий бытие космологическо¬теологического интертекста. Результат - идея гравитации И. Ньютона, б) на архетипической мифологемы подобия. Идея подобия пробилась в разных сферах культуры через космологию как: 1) подобие эмбрионологии и космологии; 2) подобие части и целого (анксагороская космологема «всё во всём», развитая в поэтической тютчевской формуле «всё во мне и я во всём»); 3) подобие внутреннего и внешнего (образов мира «внутри» и «снаружи»). Человек - «конспект Космоса» (П. Флоренский); 3) подобие Дома и Космоса/Вселенной; 4) подобие мыслеобраза Дома и буберовских эпох Be/7m«’theit и //awslosigkeit; 5) подобие искусства фракталу; 6) подобие научной космологии архетипическим космологемам и т.д.
Интертекстуальность - способ рационализации, т.к., эти идеи, всплыв из бессознательного, «гуляют» веками в пространстве «текстов» культуры (в широком смысле), оформляясь, научные понятия и модели. Поэтому интертекстуальность предстаёт в ней чем-то вроде сократовской майевтики.
7. Мировоззрение по существу определяет выбор исходной
аксиологической точки, ракурса, «центризма.», позиции, с которой человек воз- зревает на мир. Если говорить о «мировоззрении исторических эпох», то это
Космос, Бог и человек. Сам себя, своё бытие в мире человек определяет в привативных категориях, он «стремящийся», «тянущийся» и пр. Стало быть, есть «нечто», что: его притягивает, обозначая, тем самым, важные сущностные особенности его бытия. Человек стремится этому «нечто» быть подобным. «Нечто» выступает как Абсолют. История европейской культуры выявила два устойчивых логически возможных и осуществившихся в ней решения Абсолюта: античный Космос и христианский Бог. Из первого следует рационализация мифологической (архетипической) идеи подобия макро- и микрокосма:, из второй - идея подобия человека Богу («по образу и подобию»).
8. Подобие античного -Космоса- как Абсолюта произведению искусства
составляет глубинный смысл идеи Мимесиса. Античныймимесис - экстатическая (экстаз - основной метод движения к Абсолюту в- Античности) ре-актуализация сущности Космоса как Естества. Демируг творит, взирая на образец Космоса, уподобляя творение Космосу. Отсюда - сущностный космологиям искусства’. оно воссоздает бытие человека в- его целостности, поэтому по определению космологично.3 нём можно.найти все — знания, ценности, сгустки духа и несущие их материализации. : ■
, Поставив во главу угла Абсолют-Космос, мы имеем античную модель - «творчество-порождение»: художественное произведение рождается, подобно Космосу, Космос - подобно человеку. Художественное произведение должно быть в своей художественности подобно Космосу, и подобный асе космос у строять в душе человека. В этой модели красной нитью проходит идея подобия эмбрионологии и космологии, как биологическая метафора мифологической идеи подобия микро-и макрокосма.
9. доставив во главу углавторой Абсолют — христианского Бога* получаем вторую модель - «творчество-креацию». Мимесис в ней — ре-актуализация сущности человека-творца как подобия Бога-Творца, связанная с превращением негативной онтологии художественности в позитивную, в «абсолютную прибыль», прирост бытия. Человек творит «небытие» (М. Каган), наполняет вакуум смыслами (Я. Голосовкер), «распаковывает семантический вакуум» (В.. Налимов). Разные мыслители эту мысль постоянно, так или иначе, хотели выразить.
Космологиям искусства определён: а) фрактальным принципом, б) преображающей ролью искусства как хранителя и спасителя мира..
Человек, как образ и подобие Бога, совершает «онтологический трансцензус», воображением творит «из небытия» небытие, «превращённое» в бытие. О том, что «превращение» состоялось, т.е. речь идет об истинном искусстве, можно судить по подобию Абсолюту (Богу и Космосу) в действии и в
результате. Если сотворён «малый космос», отражающий в себе «большой Космос», то в сотворённом образе бытийствует истина, а значит, он способен создать «космос в душе».
Из гадамеровской и хайдеггеровской феноменологическо-герменевтической дескрипции искусства следует его важный признак: истинно художественное произведение (произведение/тго/^отд) - залог порядка посреди распадающегося мира привычных вещей, оно охраняет, «удерживает бытие». Творчество, культура антиэнтропины. Чтобы всё не обратилось в хаос, надо ото поддерживать. Для того, что бы «разить хаос культуры», превращая его в «космос культуры», требуется не только разум, но и воображение как «высший инстинкт культуры».
В христианской теологии катарсис как очищение, теория как озарение приводят к третьей ступени — теозису - обожению как к спасению.
Закон сохранения энергии, охраняющий «сохранение нуля» явно располагает к метафизическим коннотациям. Постулат от Парменида — «бытие есть» в истории философии и науки выполнялся всегда: «есть» Хаос, Демиург и образец-Космос, Перводвигатель, христианский Бог, материя, вакуум.
Н. Бердяев не без оснований считал, что свобода, творчество даже первичнее бытия, они - в его основе. Эманация, эволюция возможны при действии закона сохранения (система замкнута) ничего нового в мир не привносят. Это перетекание энергии, комбинаторика. В физическом плане установлено, что в системе «Космос - Земля» имеет место энергетический баланс: сколько энергии «на входе», столько же и «на выходе». За счет каких ресурсов самосохраняются. сложные (живые - системы)? С физической точки зрения (Э. Шредингер) - за счёт их «питания» отрицательной энтропией.
Природа творит из самой себя. Человек творит из своей природы, а она «надприродна», метафизична. Человек выдвинут в Ничто. Он «питается» метафизической негэнтропией, сохраняя себя и «охраняя» бытие. Такой «источник питания» требует свободы, открытости, «выдвинутости в бездну», как следствие - новизны. Этот принципиальный тезис согласуется с синергетикой, современной биологией, физикой. В квантовом вакууме непрерывно рождаются виртуальные частицы. Это происходит с нарушением (!) закона сохранения энергии. «Возвращаясь» обратно в вакуум, они как бы отдают долг (энергию), который они заимствовали на короткое время.
Если таким «виртуальным объектом», является появившийся в природе (неважно эволюционно или креационно) разум (человек), «мыслящий цвет» (Э. Ильенков), то он тоже «взял энергию в долг». Очень выразительный образ у В. Маяковского: «Поэт всегда должник Вселенной». В чем специфика? В том, что он
возвращает энергию с избытком, «платит на горе проценты и пени», поэтому бытие прирастает. В этом смысле можно понимать и синергию: человек со¬работник Бога. Свобода, творчество - дар. Стратегическая миссия искусства как спасения - свободная теургия, активное преображение действительности.
Процесс художественного творения не только глубоко космологичен, но и богоподобен. «Высокое» искусство включает в себя обе модели творчества. Оно - триединая сфера, где смыкаются теология, космология и само искусство, Бог, Космос и человек.
10. Сакральное сцеплено с космологической идеей «начала» (человека, Вселенной, пространственно-временных, теологических определённостей и бесконечностей). В изобразительном искусстве сакральное высвечивается через специфику восприятия и понимания времени, проявленную сквозь призму теории перспективы. Парадокс: прямая перспектива открыла некий абсолютный центр (в прямом и переносном’ смысле) - человека, но при этом лишила его центра. В обратной перспективе человек был проективно в центре мира, но при этом у мира, были и другие центры. Отсюда вывод - чтобы человек сам был центром, у него должны быть и другие центры (сакральности) (Космос, Бог). Троица - Человек, Бог, Космос - устойчивая конфигурация.
Сакральное, сопряжённое с Вселеннрй, через сакральность «начала», понимание космичности («вселенскости»), как родовой сущности человека, открывает новый аспект гуманизма. Человек сам являет собой сакральность. Сакральное, сопряжённое с Вселенной, в частности, через сакральность «начала», понимание космичности («вселенскости»), как родовой сущности человека, открывает новое видение гуманизма. В эпоху, когда человек исчезает как антропологическая данность, весьма уместно напомнить, что он сам являет собой сакральность, а потому - должен почитаться и охраняться. Всегда. В парафраз А. Швейцеру - «гению человечности», полагавшему, что этика производна от «порыва из земного в неземное, временного в вечное», можно сформулировать как «благоговение перед человеком».