Рахимов Кароматулло Самандарович. Таджикская версия эпоса «Гуругли» в традициях школы Хикмата Ризо

Краткое описание

Рахимов Кароматулло Самандарович. Таджикская версия эпоса «Гуругли» в традициях школы Хикмата Ризо: диссертация ... кандидата : 17.00.02 / Рахимов Кароматулло Самандарович;[Место защиты: Новосибирская государственная консерватория им.М.И.Глинки (www.nsglinka.ru)].- Новосибирск, 2014.- 227 с.

Таджикская национальная консерватория им. Т. Сатторова Кафедра истории и теории музыки
На правах рукописи

Рахимов Кароматулло Самандарович
ТАДЖИКСКАЯ ВЕРСИЯ ЭПОСА «ГУРУГЛИ» В ТРАДИЦИЯХ ШКОЛЫ ХИКМАТА РИЗО
17.00.02 – Музыкальное искусство
Д и с с е р т а ц и я
на соискание ученой степени
кандидата искусствоведения
Научный руководитель:
кандидат искусствоведения,
доцент Ф.А. Ульмасов
Научный консультант:
доктор искусствоведения,
профессор М.Н. Дрожжина
Душанбе – 2014

2
СОДЕРЖАНИЕ:
ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА I. Таджикская версия эпоса Гуругли: проблемы изучения и характеристика феномена
1.1. К проблеме изучения таджикской версии эпоса 10
1.2. Гуругли как явление традиционного музыкального искусства таджиков 28
ГЛАВА 2. Искусство гуруглихонов на примере школы Хикмата Ризо
2.1. Хикмат Ризо: личность и исполнитель 49
2.2. Система устод-шогирд – основа исполнительских традиций гуруглихони 65
ГЛАВА 3. Композиционное строение дастанов (на примере дастана «Махмудхан» в традициях школы Хикмата Ризо)
3.1. Первый масштабный уровень: структура сложников и мелодий 81
3.2. Второй масштабный уровень: ячейка, период 101
3.3. Третий масштабный уровень: структура разделов 112
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 135
СПИСОК ТАДЖИКСКИХ ТЕРМИНОВ 141
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 143
ПРИЛОЖЕНИЯ:
Приложение 1. Нотные примеры 159
Приложение 2. Расшифровки разделов дастана «Махмудхан»
(в исполнительской версии Хикмата Ризо) 170
Приложение 3. Биографические данные известных сказителей-
гуруглихонов 191
Приложение 4. Холов М. Текст беседы с Хикматом Ризо (рукопись).
Перевод К. С. Рахимова 198

3
ВВЕДЕНИЕ
Эпическое творчество как феномен традиционной культуры в той или иной мере передаёт панораму жизни общества с древнейших времён. Это наследие ка¬ждого отдельно взятого народа непосредственно связано с необычными истори¬ческими судьбами самих народов. В эпосе Гуругли отражены события социальной жизни Центральной Азии и Кавказа, наполненные драматизмом и противоречия¬ми. Помимо ираноязычных таджиков, эпос Гуругли широко распространен среди различных тюркских народов (азербайджанский Кёроглы, туркменский Гёроглы, узбекский и казахский Гороглы, таджикский Гуругли или Гургули). Ареал распро¬странения этого высокохудожественного явления наглядно демонстрирует при¬мер взаимовлияния традиционных музыкальных культур, особенности этногенеза народов обозначенного региона.
В силу этого важность изучения различных национальных версий эпоса Гу-ругли в конце XX и в начале XXI веков обусловлена не только художественной ценностью феномена, но и причинами исторического, этического, социокультур¬ного, педагогического и даже политического плана. Но если в области изучения особенностей его бытования, содержания и поэтики в Таджикистане имеются фундаментальные труды, то музыкальная сторона фактически не исследована1. Отсутствуют нотные расшифровки многочисленных аудиоматериалов, мини¬мально количество посвященных музыкальному компоненту эпоса статей. Осоз¬нание этого факта диктует необходимость выхода на новые рубежи науки, расши¬рения сфер осмысления данного феномена, внесения лепты в создание его цело¬стного облика. К сожалению, традиция эта в республике переживает в настоящее время один из самых критических моментов своего существования. И это вполне объяснимо. Исполнение таджикской версии эпоса Гуругли требует от сказителя высокого мастерства пения, творческого подхода и поэтического дара, а также свободного владения музыкальным инструментом дутар2. А это значит, что по-1 Степени изученности и анализу проблем, возникающих при исследовании таджикской версии эпоса Гуругли, по¬священа вводная 1 глава. 2 С тадж.: дутор – две струны («ду» - два, «тор» - струна).

4
мимо большого таланта требуется серьезное обучение. Для последнего, в свою очередь, необходимо наличие социальной востребованности, которая в настоящее время постепенно исчезает.
Еще совсем недавно, в XX столетии, в Таджикистане существовал ряд раз¬личных исполнительских школ эпоса Гуругли (О. Шакар, Х. Кабуд, Т. Замиров, К. Раджаб и др.). Каждый мастер – устод – в зависимости от своего таланта вносил свою лепту в развитие этого удивительного искусства. К настоящему времени многие школы фактически прекратили свое существование. Среди сохранивших¬ся – школа Хикмата Ризо (1894-1990), выдающегося носителя таджикской версии эпоса Гуругли, основателя самобытной исполнительской традиции гуруглихони3. Творческими наследниками Народного поэта Таджикистана Хикмата Ризо стали большое количество его учеников. Но не только отмеченное обстоятельство дик¬тует необходимость изучения исполнительских традиций этой школы. В сущно¬сти, именно школа Ризо является в настоящий момент не только доступной изу-чению, она наиболее показательна в плане демонстрации богатства традиций таджикской версии; одна из её особенностей – использование более тридцати ме¬лодий (с учетом их различных вариантов) в конструировании композиции дас-танов эпоса4.
Изложенное обусловило актуальность темы диссертационной работы.
Объект исследования – таджикская версия эпоса Гуругли.
Предмет исследования – реализация таджикской версии эпоса Гуругли в традициях школы Хикмата Ризо.
Цель исследования - выявление исполнительских и структурно-композиционных параметров таджикской версии эпоса Гуругли в традициях шко¬лы Хикмата Ризо.
Достижение цели связано с решением следующих задач:
1. – рассмотреть особенности таджикской версии эпоса Гуругли в контексте
3 Гуруглихон – с тадж. яз.: исполнитель эпоса Гуругли, гуруглихони – исполнение эпоса.
4 Для сравнения приведем факт: в некоторых школах исполнители используют 8-10 таких мелодий. Сведения об
этом можно почерпнуть из архивных документов. См., например: интервью со сказителем Курбонали Раджабом
(Ховалинг, 2011); интервью со сказителем Азизбеком Зиёевым (Душанбе, 2009, 2010, 2011); интервью со сказите¬
лем Хотами Хоким (Варзоб, 2009, 2010); интервью со сказителем Исломиддини Начмиддин (кишлак Каврави,
джамоат Лолазор Дангаринского района. Душанбе, 2012).

5
эпических традиций народов Центральной Азии;
2. – выявить исполнительские традиции гуруглихони школы Хикмата Ризо;
3. – определить роль музыкального инструмента дутар в исполнении эпоса Гуругли;
4. – охарактеризовать параметры ритмико-поэтической и мелодической структуры эпоса Гуругли;
5. – определить композиционное строение дастанов таджикского эпоса Гу-ругли (на примере дастана «Махмудхан» в исполнительской версии школы Х. Ризо);
6. – выполнить перевод с таджикского языка и редактирование неопублико¬ванного масштабного рукописного архивного документа – воспоминаний Х. Ризо, изложенных им во время беседы с М. Холовым;
7. – составить краткий словарь таджикских терминов, используемых в ра¬
боте.
Научная новизна работы проявляется в самой постановке вопроса: впер¬вые музыкальный компонент таджикской версии эпоса Гуругли выступает объек¬том комплексного исследования. Впервые рассматриваются:
– таджикская версия Гуругли в контексте региональной эпической традиции;
– творческое наследие гуруглихона Хикмата Ризо и традиции его школы в контексте системы устод-шогирд;
– роль дутара в исполнительских традициях гуруглихони;
– инструментальное начало в эпическом музицировании таджиков;
– особенности ритмико-поэтической и мелодической структуры эпоса Гуруг-ли;
– композиционное строение эпоса Гуругли на примере дастана «Махмудхан». Теоретическая и практическая значимость. Выявленные особенности традиций школы Хикмата Ризо, а также элементов эпического музицирования и их различных соотношений, которые участвуют в формировании композицион¬ной модели дастанов Гуругли, раскрывают возможности для их дальнейшего бо-

6
лее углубленного изучения и теоретического осмысления закономерностей эпи-ческого творчества. Актуализирована интонационная составляющая важнейшего элемента музыкальной культуры таджикского народа. Материалы и результаты, полученные в процессе исследования композиционных основ музыкально-поэти¬ческого строения таджикской версии эпоса Гуругли, будут полезны как при даль¬нейшем изучении данной темы, так и для выполнения сравнительного анализа различных национальных версий, выявления их универсальных и специфических параметров. Кроме того, они способствуют расширению представлений о функ¬ционировании жанров таджикской традиционной музыки.
Материалы диссертации использованы автором настоящей работы в про-цессе чтения лекций по курсу «Таджикское народное музыкальное творчество» в Таджикской национальной консерватории им. Талабхуджа Сатторова. Предпола¬гается их включение в программы средних и высших музыкальных учебных заве¬дений Республики Таджикистан в курсах «Таджикская музыка», «Основы тради¬ционной музыки», «Народное музыкальное творчество» и др. Диссертация будет полезна и для таджикских гуруглихонов – исполнителей эпоса Гуругли. Данная ра¬бота будет способствовать привлечению внимания к этой сфере традиционного искусства и ее актуализации в современной таджикской музыкальной культуре.
Методология и методы исследования.
В процессе исследования автор руководствовался комплексным подходом, применил сравнительно-исторический (компаративный), описательно-этногра¬фический и аналитический методы.
Теоретическими и методологическими основами исследования являются достижения отечественной и зарубежной фольклористики. Важную роль в кон-текстной интерпретации таджикской версии, сравнении вариантов и других вер¬сий сыграли установки, изложенные в трудах Э. Е. Алексеева, И. И. Земцовского, Т. Мамедова, А. Кунанбаевой [7; 39; 45; 46; 49; 50]. Выполненные аналитические процедуры по выявлению композиционных особенностей музыкального текста базируются на представленном А. А. Баниным методе сегментирования музы¬кально-поэтических текстов и выделения на этой основе структурных единиц и

7
уровней организации музыкальной речи [11]. В исследовании проблем функцио¬нирования творческой школы в эпической традиции мы опирались на методоло¬гию, разработанную А. Б. Лордом, Б. Н. Путиловым, К. Райхлом [48; 65; 68].
Работы этнографов, фольклористов (литературоведов и лингвистов) А. Н. Болдырева [103, с. 37-39; 105, c. 35-36; 14, с. 59-73; 15, с. 31-32; 16, с. 299-304], И. С. Брагинского [31; 19, с. 126-148], Р. М. Амонова [12, c. 15-21; 99], С. Фатхуллае-ва [88], Ф. Муродова [115] способствовали уточнению ареала распространения эпоса, истоков и особенностей его бытования, конкретизации содержания, струк¬туры композиции и поэтического текста, идейно-нравственных установок.
В изучении ритмики эпоса были задействованы труды литературоведов и лингвистов, определивших стихосложение в Гуругли как тоническое (В. Беляев), силлабическое (И. Брагинский), силлабо-тоническое (А. Болдырев), наличие эле¬ментов аруза (У.Тоиров). Единственная музыковедческая статья в этой области (В. И. Беляев) дает представление о ритмической стороне с внешней по отноше¬нию к эпосу Гуругли позиции европейской методологии, разработанной филоло¬гами-фольклористами.
В связи с отсутствием исследований непосредственно музыкального аспекта феномена, где исключением являются небольшая статья Л. Джумановой [34, с. 78-79], расшифровка отрывка из дастана «Приход Ландахура в Чамбул» З. М. Таджиковой [31, с. 688-695] и часть раздела о традиционной музыке, посвященно¬го эпосу Гуругли (автор А. Низомов), в коллективном труде «Таджикская музы¬ка» [63, с. 5-58], мы опирались на методологические установки, сложившиеся в изучении эпоса других народов, уделяя особое внимание методам, апробирован¬ным в процессе изучения других национальных версий Гуругли. Этому посвящен отдельный (вводный) раздел диссертации.
Степень достоверности результатов проведенных исследований опреде-ляется подлинностью и репрезентативностью собранного автором полевого мате¬риала живой традиции эпоса Гуругли, представляющего творческое наследие Хикмата Ризо и его последователей.

8
Материалом для исследования послужили образцы, собранные диссер-тантом в процессе фольклорных экспедиций (Варзоб, Сари Хосор, Ховалинг, Балджуан), наблюдений состязаний сказителей в процессе народных гуляний, а также магнитофонные и граммофонные записи, имеющиеся в фондах республи-канского радио, в архивах Института языка, литературы, востоковедения и пись¬менного наследия им. Рудаки Академии наук Республики Таджикистан. Вместе с тем, материалом освоения и изучения явился музыкальный инструмент дутар и исполнение автором на нём мелодий эпоса, позволяющее осмыслить исполни¬тельский процесс. Основные теоретические наблюдения базируются на выпол¬ненных автором диссертации расшифровках мелодий Гуругли, собранных и запи¬санных в результате экспедиций в Варзобском, Ховалингском и Дангаринском районах республики Таджикистан. Автор диссертации выражает искреннюю бла¬годарность сказителю Исломиддину Начмиддину (кишлак Каврави, джамоат Ло-лазор Дангаринского района), сказителю Хотами Хоким (кишлак Оби Хирф, джа-моата Зиддех Варзобского района), Народному поэту-сказителю Курбонали Рад-жабу. Наша особая благодарность Народному Гафизу Таджикистана Азизбеку Зиёеву, ученику прославленного устода Хикмата Ризо, благодаря общению с ко¬торым были получены ценные сведения об исполнительских традициях этой шко¬лы и записаны ряд ее дастанов, расшифрованы сюжетные мелодии.
Положения, выносимые на защиту:
1. Таджикская версия эпоса Гуругли является ярким, неповторимым фено-меном, сложившимся в контексте формирования региональных эпических тради¬ций.
2. Исполнительские традиции таджикского искусства гуруглихони, функ-ционирующие в рамках системы устод-шогирд (учитель–ученик), требуют усвое¬ния многочисленных правил в сочетании с проявлением индивидуального начала каждого исполнителя, и свидетельствуют о богатстве мелодической основы тад¬жикского эпоса Гуругли, подчиняющей себе поэтическую ритмику, о сильном эмоциональном воздействии на слушателя.

9
3. Творческое наследие таджикского гуруглихона Хикмата Ризо демонстри¬рует характерные параметры таджикской версии, обладая при этом индивидуаль¬ными чертами: яркостью мелодического начала, прекрасными певческими дан¬ными, богатством творческой фантазии, основанной на глубоком знании таджик¬ской народной и классической поэзии; органичным сочетанием глубины фило¬софского постижения бытия жизни и удивительной простотой, скромностью и че¬ловеколюбием.
4. Важную роль в мастерстве гуруглихона имеет высокий уровень игры на струнно-щипковом инструменте дутаре, который выполняет функции сопровож¬дения, ритмического упорядочивания и поддержки основных ладовых центров вокальной линии сказителя.
5. Композиционная структура музыкального компонента эпоса демонстри¬рует сложившуюся каноническую модель развертки эпического сказания, которая охватывает три масштабных уровня, включающих в себя взаимодействие всех за¬действованных в дастане художественных средств. Своеобразие индивидуально¬сти сказителей проявляется в выборе тематики, идей, образов, компоновке эле¬ментов композиции при сохранении ее основных параметров.
Апробация результатов исследования осуществлялась на заседаниях ка¬федры истории и теории музыки Таджикской национальной консерватории им. Т. Сатторова и кафедры этномузыкознания Новосибирской государственной консер¬ватории им. М. И. Глинки. Результаты были доложены на 8 международных и республиканских конференциях, среди которых: «Традиционные музыкальные культуры народов Центральной Азии» (Алматы, 2009), «Сюжет Гёроглы и лите¬ратура Востока» (Даштогуз, 2009), «Вузы культуры и искусства в мировом обра¬зовательном пространстве» (Душанбе, 2013).
Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трёх Глав, Заключе¬ния, Списка литературы из 179 наименований и Приложения (включающего нот¬ные расшифровки образцов, биографические данные известных сказителей-гуруглихонов, перевод автором настоящей диссертации рукописи, содержащей бе¬седу М. Холова с Хикматом Ризо).

Список литературы

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проведенное исследование таджикской версии эпоса Гуругли в традициях школы Хикмата Ризо позволило установить следующее.
Данная версия эпоса, обладая общими с другими национальными версиями (азербайджанской, казахской, узбекской, туркменской и др.) параметрами, прояв¬ленными в именах героев, линии сюжетов дастанов, особенностях бытования, представляет самобытный феномен традиционной музыкальной культуры таджи¬ков, сложившийся в XVIII веке в контексте общерегиональной эпической тради¬ции, отразившей в художественной форме, с одной стороны, общие социальные явления и духовные чаяния народов Центральной Азии XVII-XVIII вв., а с другой – древние иранские эпические традиции, запечатленные в фундаментальных ли¬тературных памятниках, таких, как «Авеста», «Шахнаме» и др. Последние оказа¬ли большое влияние на образование художественных образов эпоса, его историко-культурные и мировоззренческие аспекты, среди которых представления о мире, обществе, предназначении человека, любовь к Родине, понимание роли героев-богатырей в защите Отечества, семьи. Очень важными являются представления таджиков о благородстве и мужестве героев, их подвигах, способности бороться за счастье своего народа. Именно эти духовные устремления древних эпических традиций составили идейную основу содержательной части таджикской версии эпоса Гуругли.
Основным отличительным свойством таджикской версии эпоса является передача его содержания поэтическим (а не прозаическим, как в других нацио-нальных версиях) текстом, который поется сказителем в особой горловой манере в сопровождении струнно-щипкового музыкального инструмента дутар. Эта осо¬бенность таджикской версии предопределила концентрацию внимания исследова¬теля на сугубо музыкальных аспектах эпоса: исполнительских традициях на при¬мере школы Хикмата Ризо, роли инструмента дутара в этих традициях, особен-

136
ностях музыкально-поэтического и композиционного строения дастанов эпоса Гуругли.
Выяснилось, что сугубо музыкальный аспект эпоса, наряду с другими, не менее важными сторонами его изучения, способен проникнуть в глубинную сущность данной эпической традиции, дать наиболее полное научное представле¬ние об этом уникальном феномене таджикской традиционной культуры. В этом контексте необходимо отметить следующее. Проведенное исследование показало, что музыкально-поэтический компонент эпоса Гуругли, являющийся исходной от¬личительной формой бытования таджикской версии, не являлся предметом само¬стоятельного изучения вплоть до настоящего времени. Изучением эпоса, в том числе сбором его полевого материала, занимались в основном фольклористы, эт¬нографы и историки, внесшие свой весомый вклад в разработку вопросов проис¬хождения данного эпоса, в определение истоков формирования таджикской вер¬сии, взаимодействие различных национальных версий эпоса, в выяснение его ми¬ровоззренческих и эстетических основ.
Таджикская версия эпоса Гуругли как продукт устного народного музыкаль¬ного творчества формировалась и развивалась в контексте сложившейся в Цен¬тральной Азии традиционной системы преемственной передачи художественного опыта устод-шогирд (учитель-ученик), а также деятельности различных школ гу-руглихони, широко распространенных в конце XIX – начале ХХ века на террито¬рии современного Южного Таджикистана. Одним из его центров, ставшим основ¬ным очагом появления выдающихся носителей эпоса Гуругли, является район Са¬ри Хосор.
Рассмотрение вопросов жизнедеятельности исполнительских традиций гу-руглихони, функционирующих в рамках системы устод-шогирд, выявило наличие многочисленных правил и процедур, знание и следование которым является необ¬ходимым условием творческой деятельности гуруглихона. Одной из особенностей функционирования данной системы в Таджикистане является большая роль в ней семейных традиций, в лоне которых зарождалось и формировалось творчество многих известных носителей эпической традиции Гуругли.

137
Ярчайшим представителем Сарихосорской школы гуруглихони, во многом определившей развитие эпических традиций эпоса Гуругли в ХХ веке, является Народный гафиз Таджикистана Хикмат Ризо – создатель оригинальной школы гу-руглихони, воспитавший целую плеяду известных мастеров эпического творчест¬ва.
Проведенное исследование показало, что жизнь и творчество Хикмата Ризо является ярким образцом деятельности истинно народного музыканта Таджики¬стана. В его творчестве органично сочетались: строгое следование сложившимся традициям и умение внести в них новые талантливые явления; высокий профес¬сионализм; глубокое знание культуры и жизни своего народа во всех его проявле¬ниях; любовь к родному краю; понимание высокого предназначения человека, приоритет духовных, нравственно-этических ценностей над материальными; скромность, искренность, лирико-философское восприятие мира.
Сам Хикмат Ризо выделял несколько наиболее важных качеств, которыми должен обладать музыкант-гуруглихон:
1. Вокальные данные, способность передавать различные по силе и яркости чувства с учетом специфической горловой манеры пения эпоса.
2. Мастерство владения инструментом дутаром, который выполняет не только сопровождающие пение сказителя функции, но и мнемонические, обес-печивающие запоминание материала и свободу творческого самовыражения.
3. Отличное владение поэтическим материалом, знание основных жанров и форм изустной и письменной таджикской литературы;
4. Творческие, креативные свойства, способность импровизировать.
В процессе анализа композиционной структуры эпоса, в рамках которого
были рассмотрены особенности мелодики, ее ладовые аспекты, особенности ин-струментального начала в эпическом музицировании, был сделан ряд выводов и обобщений, позволяющих охарактеризовать эту ранее неисследованную область исполнения таджикской версии эпоса. Для его мелодики характерны узкообъем-ность развертки (терция-кварта), нисходящее движение с характерным для данной традиции использованием полутоновых соотношений, которые нами рассматри-

138
ваются как отражение возможности нахождения многообразных решений в огра¬ниченном пространственном объеме развития мелодики. В этом также проявля¬ются особенности ладо-функциональных отношений, участвующих в раскрытии мелодического начала, когда фактически каждый его высотный уровень, напри¬мер, в пределах объема кварты, может иметь свойства опорности и неопорности, различное соотношение которых отражает существо ладо-мелодических процес¬сов.
Важную роль в определении и поддержке основных ладовых устоев выпол¬няет квартовая настройка дутара, нижний тон которой часто представлен в вы¬держанном бурдонном формате. В силу исполнительских особенностей струнно-щипковый инструмент дутар имеет богатые возможности ритмического расчле¬нения и группировки общего интонационного процесса. Обобщая, можно конста¬тировать, что дутар выполняет две основные функции – поддержки ладовых ус¬тоев и звуковысотной линии вокальной мелодики, а также ритмической организа¬ции процесса сказительства.
Исследование особенностей композиционного строения дастанов выявило наличие канонической модели эпического сказания эпоса Гуругли, образуемой последовательным взаимодействием и разверткой трех основных масштабных уровней. Это первичная (исходная) композиционная единица – напев, в основе которой соотношение слогов одной поэтической строчки и опевающей их вокаль¬ной мелодии. Совокупность первичных единиц образует ячейку, которая включа¬ет в себя также и инструментальные отыгрыши, промежуточные и заключитель¬ные завершения интонационного процесса. Формой объединения ячеек выступает период, который представляет уже законченное в структурном и художественно-смысловом отношении образование, завершающееся на нижнем основном устое с использованием распева «хи» и инструментального отыгрыша. Сами же периоды, взаимодействуя, образуют структуру тематических разделов дастанов, каждый из которых представляет законченную и самостоятельную форму, выстроенную по единой для всех разделов и дастанов эпоса Гуругли композиционной модели. К структурным особенностям каждого раздела относится использование определен-

139
ного вида сложника и видов мелодий, часть из которых формируются как лейтте-мы определенных образов и событий в эпосе. Эти тематические мелодии могут появляться в различных разделах и дастанах эпоса, если возникает необходи¬мость отразить соответствующую ситуацию.
Своеобразие проявления единой композиционной модели определяется в выборе тематики, идей, образов, характере использования выразительных средств, исполнительском мастерстве гуруглихона. Так, например, возможность ритмического разнообразия слоговых соотношений между собой в поэтической строке дает одному звуковысотному мелодическому контуру проявлять себя в различных ритмических вариантах.
К ресурсной базе художественных возможностей гуруглихона относится его умение варьировать подачу текста в той или иной форме, сохраняя при этом ос¬новные контуры музыкальной композиции. Отметим также и такой важный ре¬сурс, как жесты, мимика, различного рода эмоциональные выкрики, взгляды, движение телом в положении сидя, что необходимым образом отражается на ак¬центуации смысловых позиций различных аспектов развертки общей композиции разделов и дастана во время исполнения.
Настоящая работа представляет собой первый опыт исследования таджик¬ской версии эпоса Гуругли в контексте его базового музыкального компонента, определяющего специфику именно данной версии, и ее отличия от других. И по¬скольку это только первое приближение к исследованию музыкальной состав¬ляющей замечательного памятника народной музыкальной традиции таджиков, автором настоящей работы не ставилась задача раскрыть все аспекты данного фе¬номена. Но полученные результаты открывают перспективу его дальнейшего изу¬чения. В этом контексте отметим приоритетное направление, которое представля¬ется необходимым разработать на следующем этапе: специальное углубленное изучение ладо-ритмических аспектов интонационного процесса сказительства, позволяющее раскрыть и сформировать развернутую картину народного музы¬кального мышления таджиков, в котором эпическая музыкальная традиция, с од¬ной стороны, отражает общие качества, свойственные музыке таджиков, а также

140
народов Центральной Азии в целом, а с другой – способна показать и отразить очень важные, специфические явления этой традиции, свойственные именно тад¬жикам. Продолжение исследования в данном направлении будет способствовать формированию целостной картины традиционного музыкального мышления тад¬жиков.
Феномен Гуругли – одно из прекраснейших явлений традиционного искус¬ства Таджикистана. К сожалению, современные социальные условия не способст¬вуют процветанию этого жанра. В отличие от других жанров традиционной музы¬ки, таких, как Шашмаком и Фалак, эпос Гуругли еще не вступил в фазу активного возрождения традиции, что затрудняет его изучение. Однако благодаря творчест¬ву таких бескорыстных энтузиастов, как Курбонали Раджаб, Азизбек Зиёев, Хо¬тами Хоким и других гуруглихонов, традиция живет в народе. И особая заслуга здесь принадлежит школе незабвенного Хикмата Ризо.
В заключение подчеркнем, что каждая национальная версия эпоса Гуругли несет в себе черты самобытной культуры народов. Одновременно, его универ¬сальные проявления служат сближению и взаимопониманию народов, объединен¬ных этим феноменом. Не случайно на международной конференции «Диалог культур или конфликт цивилизаций», проходившей под эгидой Организации Объ¬единенных Наций по вопросам науки и культуры и Национальной комиссии Кыр¬гызской Республики по делам ЮНЕСКО82, упоминание о Гуругли прозвучало в речи Президента Республики Таджикистан Эмомали Рахмона: «Принципы суще¬ствования в повседневной жизни, в науке, в поэзии, архитектуре, музыка эпосов Гуругли, Алпамыш, Манас и другие творения наших предков имеют много обще¬го».