Тучков Антон Иванович. Вооруженные силы Северной Области в Гражданской войне, 1918-1920 гг.

Краткое описание

Тучков Антон Иванович. Вооруженные силы Северной Области в Гражданской войне, 1918-1920 гг. : диссертация ... кандидата исторических наук : 07.00.02.- Мурманск, 2002.- 285 с.: ил. РГБ ОД, 61 02-7/277-4

ТУЧКОВ Антон Иванович
Вооруженные силы Северной Области в Гражданской
войне (1918-1920 гг.).
Специальность 07.00.02 - Отечественная история
ДИССЕРТАЦИЯ
на соискание ученой степени кандидата исторических наук
Научные руководители: доктор исторических наук профессор Соболев Г.Л.,
доктор исторических наук профессор Сухарев М.И.
Мурманск - 2001 
СОДЕРЖАНИЕ
С.
СОДЕРЖАНИЕ . 2
ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ СОКРАЩЕНИЯ. 3
ВВЕДЕНИЕ 4
ГЛАВА 1..... 31
Формирование Вооруженных сил Северной Области. 31
§ 1. Угроза германо-финского вторжения. Политическая и военная обстановка на Русском Севере 31
§ 2. Легионеры: части из русских подданных в войсках Антанты 59
§ 3. Создание Вооруженных сил Северной Области: от «демократической» армии к регулярной 71
ГЛАВА 2. 110
Вооруженные силы Северной Области в бою 110
§ 1. Вместе с «союзниками». Бои и восстания 110
§ 2. Без «союзников». Несвоевременные победы 167
§ 3. Падение белого Северного фронта 184
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 205
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА.... 210
ПРИЛОЖЕНИЯ
з
ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ СОКРАЩЕНИЯ.
Красвоенмор - красный военный моряк.
КР - крейсер.
ЛК - линейный корабль.
Морлет - морской летчик.
ПБА - плавучая батарея.
РВСР - Революционный Военный Совет Республики. РВС - Революционный Военный Совет.
Ревмат - революционный матрос.
Сбр - стрелковая бригада.
Сд - стрелковая дивизия.
Си - стрелковый полк.
Ст. - станция.
ТВ Д - театр военных действий.
Фн - фунт.
ЭМ - эскадренный миноносец.
SB АС - Славяно-Британский авиационный корпус. SBL - Славяно-Британский легион.

ВВЕДЕНИЕ
Гражданская война в начале XX в. стала рубежом в истории нашей страны. Гибель миллионов людей (точная численность до сей поры вызыва¬ет споры у историков), громадные культурные потери, крушение традицион¬ной структуры власти и управления России, разгул самого дикого насилия надолго определили пути развития народа и государства. Гражданская вой¬на, явившаяся концентрированным выражением русской революции, имела огромное международное значение, детерминировав международное поло¬жение России, систему мировой внешней политики, блоков и союзов в Евро¬пе и мире на протяжении почти всего столетия.
Важность проблемы определила и тот интерес, с которым историки разных стран исследовали различные аспекты российской Гражданской вой¬ны. Только в нашей стране к 1988г. было издано порядка 15 тысяч книг о Гражданской войне1. Тем не менее, было бы опрометчиво говорить о том, что проблема разрешена. Дело в том, что отношение к истории как к подраз¬делению идеологического аппарата, обслуживающего потребности сиюми¬нутной политики, разрыв с исследовательской традицией дореволюционных русских научных школ, резко упавший уровень источниковедческой работы привели к изучению, главным образом, истории победителей-болыневиков. В апологетическом духе, романтизируя и героизируя страшные жестокости братоубийственной розни, статьи и книги рисовали приглаженный и очень часто лживо-односторонний образ потрясшего страну политического и соци¬ального катаклизма. В то же время враги большевиков превращались в абст¬рактную массу «белогвардейцев и интервентов», почти не отличавшихся от лубочных рисунков Маяковского из «окон РОСТА». Разумеется, такой под¬ход не способствовал формированию у читателей объективного представле¬ния об антибольшевистских силах, их реальном составе, целях и методах 
борьбы. Но ведь познание любой истории, если ставить одной из задач его извлечение уроков из прошлого, невозможно без изучения всех политиче¬ских сил, участвовавших в тех или иных событиях, без анализа альтернатив, предлагавшихся этими силами, их реальной, а не выдуманной, политики.
И здесь открывается непочатый край работы, как в фактическом, так и в концептуальном плане, особенно при изучении положения дел в различных регионах страны. Россия - страна многообразная и так же многообразна, многолика была Гражданская война, полыхавшая на ее земле. В каждом рай¬оне война имела свои особенности, но интерес исследователей к тому или иному району определялся его важностью в ходе боевых действий. И, если Востоку или Югу в этом смысле повезло больше - там шли главные бои, - то Север, в силу его второстепенности и удаленности оказался на периферии профессионального интереса историков. А ведь события Севера России ста¬ли в 1917 - 1920 гг. явлениями международной политики, вышли далеко за рамки чисто локальных. Здесь, на Севере, началась интервенция Антанты; именно здесь сложился военно-политический союз Антанты и антибольше¬вистских сил; войска белого Северного фронта были, наверное, самыми бла¬гополучными в плане снабжения и вооружения частями всех антибольшеви¬стских армий и дали ценный опыт организации вооруженных сил и их успешной борьбы в сложнейших природных, политических и мобилизаци¬онных условиях.
Причем, если политические аспекты борьбы красных с белыми и ин-тервентами, противоборство интересов Германии, Англии, Франции и США на Севере России, события в Карелии и связанные с ними попытки вмеша¬тельства Финляндии в российскую Гражданскую войну, попытки создания особой, северной формы антибольшевистского движения нашли достаточно полное освещение в историографии (с учетом общего состояния историче¬ской науки, разумеется), то военные аспекты событий на Северном фронте должной разработки не получили. В этом есть некоторый парадокс - Граж¬данская воина есть в первую очередь столкновение вооруженных сил, но из¬ложения военных вопросов не предпринималось с конца двадцатых годов. Особенно не повезло вопросам организации, комплектования, внутренней жизни и боевой работы белых армий, тем более на второстепенных участках вооруженного противостояния.
Нет специальных исследований и такой важной проблемы как взаимо-отношения армейского командования, явочным порядком осуществлявшего функции государственной власти и гражданского управления в условиях общего кризиса и распада государственных структур, и остатков граждан¬ских властей, спешно формируемых органов власти и лидеров политических партий.
Эти вопросы не являются предметом только академического интереса. Они актуальны, т.к. процессы начала века очень напоминают события конца девяностых годов. И опыт Гражданской войны позволяет нам извлечь уроки из прошлого, ибо в эти далекие годы армия впервые в истории России попы¬талась сыграть самостоятельную политическую роль, более того - армейское командование стало претендовать на главенство в борьбе за спасение т.н. ис¬торической, т.е. небольшевистской, России. К сожалению, иллюзии, касаю¬щиеся спасительной роли армии в целом и генералитета, в частности, доста¬точно распространены среди наших сограждан и по сию пору, и анализ их деятельности на конкретном историческом материале нужен и полезен.
Очевидно, что значимость подобных проблем не могла не вызвать ин¬тереса к ним со стороны исследователей. Поэтому появление практически сразу после завершения гражданской войны работ, в той или иной степени посвященных этим вопросам не может вызвать удивления.
При этом надо заметить, что первые исследования весьма специфичны. С одной стороны, они принадлежат перу тех, кот принимал непосредствен¬ное участие в этой борьбе, являясь, тем самым, источником по истории этих событий, однако профессионализм, аналитические способности и другие ка¬
чества авторов превращают их в настоящие исторические исследования.
К таким работам можно отнести вышедшие сразу после Гражданской войны обобщающие труды генерала А.И. Деникина и вождя партии консти-туционалистов-демократов П.Н. Милюкова.
Мемуарно-исследовательский труд Главнокомандующего Вооружен¬ными Силами на Юге России генерал-лейтенанта Деникина на солидной ис-точниковедческой основе представил широчайший спектр военных и поли¬тических событий Гражданской войны. Деникин сделал первую, пожалуй, попытку исторического анализа явлений и процессов распада старой и попы¬ток становления новой государственности не только на Юге, где генерал был одним из главных действующих лиц, но и на других участках противоболь¬шевистского фронта. Разумеется, степень осведомленности генерала Дени¬кина о тех или иных событиях была неодинаковой, но общее представление о событиях на Севере автор «Очерков русской смуты» имел, и описал их, в общем, достаточно верно, но весьма кратко, и, в отличие от событий на Юге, без попыток серьезного осмысления - у него не было достаточного материа¬ла. Сведений о действиях Вооруженных сил Северной Области у Деникина почти нет. Труд Деникина особенно интересен теми теоретическими вы-кладками, которые касались причин (как он их видел) поражения белых во¬обще, без попыток региональной конкретизации1.
Деникин судил о событиях как профессиональный военный, волею су¬деб вознесенный с должности начдива до поста Главнокомандующего. Иной взгляд был у другого выдающегося исследователя Гражданской войны - Павла Николаевича Милюкова, известного всей России политика, вождя партии русской интеллигенции и русского историка, заметного даже среди плеяды учеников В.О. Ключевского. Деникин и Милюков были либералами, антикоммунистами, но между ними не было даже намека на какую-либо по¬литическую близость. Деникин считал армию и ее офицерский корпус един¬ственной основой возрождения России, Милюков жестко (и зачастую из¬лишне пристрастно) критиковал «реакционную военщину» и даже собирал коллекцию вырезок о карательных «подвигах» белых, как бы стараясь по-нять, до какого предела может дойти ослепленное ненавистью сознание иных деятелей Белого движения из военной среды". Все это резко развело генерала и бывшего министра иностранных дел и в политике, и в историо¬графии.
В первом томе своего исследования, в русском варианте получившего название «Россия на переломе», Милюков анализирует специфические осо¬бенности русской революции, сделав окончательный вывод, что большевизм есть «специфически русский продукт, выросший на национальной почве и невозможный в этом виде нигде, кроме России» . Однако наиболее интере¬сен для нас второй том, целиком посвященный событиям Гражданской вой¬ны и называющийся «Антибольшевистское движение». Здесь Милюков дает определение терминов «белое движение» и «антибольшевистское движе¬ние», совершенно справедливо отмечая, что только часть антибольшевист¬ского движения можно назвать «белым» и лишь часть белого было контрре¬волюционно и реставрационно. Милюков определяет состав этого движения, от «элемента военного, численно - преобладающего» до окраинного населе¬ния, делит историю Гражданской войны на четыре периода (слишком, заме¬тим, политизированных и очень условных). В целом второй том состоит из одной главы, разбитой на 16 параграфов по географическому признаку.
В разделе, посвященном Северу, Милюков дает оценку роли антантов¬ских союзников в становлении гражданских и военных структур белых в Се¬верной Области, довольно подробно описывает коллизии взаимоотношений различных политических сил в стане белых. Но изложение материала крайне неравномерно, собственно военных вопросов политик Милюков почти со¬всем не касается, а о многих событиях, без анализа которых сложно понять ход и исход борьбы на Севере, пишет вскользь (о 5-й сессии Архангельского земского собрания в январе 1920 г., например). Есть у Милюкова и целый ряд фактических неточностей, которые сам автор считал «мелкими и второ¬степенными»1, но которые дали основание С.П. Мельгунову написать целую книгу с их разбором - немало их оказалось!2
К мнению Мельгунова стоит прислушаться - он сам написал очень ценную работу о Гражданской войне в Сибири («Трагедия адмирала Колча¬ка») и в своей биографии Н.В. Чайковского посвятил несколько страниц его деятельности на посту премьера Верховного Управления Северной Области. Но Мельгунова военные вопросы не интересовали, он писал о личной траге¬дии народного социалиста, вынужденного участвовать в братоубийственной войне, да еще и в союзе с теми, против кого боролся всю жизнь. Очень цен¬ными являются замечания Мельгунова о настроениях населения Северной Области, о белых партизанах, о сложных отношениях правительства Север¬ной области с союзниками и военным (в 1918 г. определенно «реакционно¬настроенным», используя терминологию автора книги) командованием. К сожалению, умное и наблюдательное повествование обрывается на начале 1919 г., с отъездом Чайковского в Париж, и самый важный для Севера в Гражданскую войну год остался не освещенным. Очерк Мельгунова интере¬сен еще и тем, что дает точку зрения социалиста нерадикального направле¬ния на события русской «второй Смуты».3
Непосредственно теме вооруженной борьбы на фронтах посвятили свои работы профессиональные военные, работавшие после Гражданской
Милюков ГІН. Указ. соч. - С. VII.
Мельгунов С.П. Гражданская война в освещении П.Н. Милюкова. - Париж, 1929. Мельгунов С. П. Н. В. Чайковский в годы гражданской войны. - Париж, 1929.
войны вдали от Родины. Среди них надо особо выделить книгу профессора, полковника Генерального штаба А.А. Зайцева «1918 год. Очерки по истории русской гражданской войны», вышедшей в Париже в 1934 году1. В книге Зайцов комплексно рассмотрел события Гражданской войны, показал тес¬нейшую связь военных аспектов Гражданской и первой мировой войны. Ученый, военный профессионал серьезно осветил стратегические вопросы, обратив особое внимание на разбор ошибок белого командования. Автор рассматривает военные вопросы, в том числе и на Севере, с точки зрения всего комплекса мировых событий начала века, особенно событий Первой мировой.
Громадный интерес представляют рассуждения автора о многосторон¬ности военного искусства, условности и относительности боевого опыта Мировой войны в войне Гражданской. Правда, некоторые выводы автора, например, о том, что из гражданской войны победителем мог выйти только тот, кто привлечет на свою сторону крестьянство, выглядит подчас чересчур категорично. Интересно, что в своей периодизации Зайцов связывает окон¬чание второго, главного этапа Гражданской войны с эвакуацией Архангель¬ска и Мурманска .
Одной из самых серьезных и солидных работ по истории Гражданской войны является трехтомник генерала Н.Н. Головина «Российская контррево¬люция в 1917-1918 гг.», 12 книг и 80 приложений которого прослеживают возникновение и развитие контрреволюционного движения, состояние и внутреннее строение этого движения в различные периоды революции . К сожалению, исследуя в четвертой книге своего труда процесс образования антибольшевистских сил в 1918г., автор лишь слегка затронул Север, сосре¬доточившись на таких регионах страны, как Дон, Украина, Кубань, Терек; даже Астраханской области в изложении Головина повезло больше, чем Се¬верной. Головин (как и Зайцов) уделил большое внимание моральному фак¬тору в Гражданской войне, зарождавшейся в 1918 г. патриотической и над¬классовой Белой идее, отмечая колебания и разногласия, раздиравшие лагерь белых. Сравнительно много пишет Г оловин о союзнической интервенции на Севере, ее целях в контексте положения на Западном фронте. К сожалению, в этом труде не уделено специального внимания белым частям Северного фронта, о них пишется очень общо и без подробностей, внимание автора по¬глощено историей Добровольческой армии и Сибирью.
Несколько особняком стоят в ряду работ историков и непосредствен¬ных участников Белого движения два небольших по объему, но очень важ¬ных труда. А.А. фон Лампе в статье «Причины неудачи вооруженного вы¬ступления белых» попытался дать анализ общих стратегических и политических ошибок белого командования. Одну из причин поражения фон Лампе видел в разорванности белых фронтов и нескоординированности их действий, отсутствие связи между белыми армиями. В общем ряду успешно действующих Белых армий автор упоминает и «Фронт генерала Миллера», но ценность его статьи в попытке извлечь общие уроки из деятельности бе¬лого командования .
Совсем иной характер имеет брошюра Н.З. Кадесникова «Краткий очерк белой борьбы под Андреевским флагом на суше, морях, озерах и реках России в 1917 - 1922 годах». Это уникальный труд, поскольку каких-либо комплексных исследований о белом флоте, кроме этого, просто нет до сего дня. Глава «Северный фронт. Онежская озерная флотилия» - единственное описание боевой работы белых моряков на Севере.1
После И Мировой войны литература Русского Зарубежья пополнилась двумя исследованиями по фалеристике, содержащими материал о наградной системе белых частей на Севере - П. Пашкова «Ордена и знаки отличия Гра¬жданской войны 1917-1922 годов» и Д. Петерса «Материал к истории наград
л
периода Гражданской войны и Белого Движения 1918-1922 гг.». Особенно ценны статистические материалы по награждениям и обширный докумен¬тальный материал, приведенный Д. Петерсом, т.к. командующий войсками Северной Области генерал Марушевский придавал наградам громадное зна¬чение в повышении боевого духа солдат и офицеров.
Советская историография Белого движения на Севере повторила об¬щие пути развития исторической науки в СССР и по своему содержанию и научной ценности крайне неравноценна.
В течение 1921 - 1931 гг. вышло порядка 30 книг и статей (преимуще¬ственно последних) по данной проблеме, но специальных исследований ни по Белому движению, ни, тем более, по Белой армии на Севере, опубликова¬но не было . В центре внимания таких историков, как И.И. Минц, В. Игнать¬ев, М. Ветошкин стояли вопросы интервенции или критики демократическо¬го характера белой власти в Северной Области. При рассмотрении военных вопросов приводятся данные о красных мобилизациях, деятельности 6-й ар¬мии РККА. О белых - набор расхожих штампов (авторами многих из них и были эти три советских историка) - «прихвостни интервентов»; белые сол¬даты только и ждали возможности перейти к красным, сопротивление ока¬зывали лишь офицеры и т.д.
Белое движение не рассматривалось как единый феномен, не было из¬дано за это время и ни одной обобщающей работы. Шло освещение отдель¬ных проблем. При всех крайностях классового подхода (трактовка крестьян, поддерживавших белых, поголовно как кулаков, совершенно голословные обвинения в адрес белых в «продажности» и «прислуживании интервентам») следует отметить привлечение значительного количества документов, по¬пытки научного подхода к проблемам, опоры на источники для подтвержде¬ния своей точки зрения (другое дело, как эти источники отбирались, интер¬претировались и публиковались).
Военным вопросам борьбы на Севере было посвящено очень мало ра¬бот - книг не было, статьи носили узкоспециальный характер. Это было чет¬кой линией советской историографии. Например, комментируя Постановле¬ние ЦК ВКП (б) 1931 г. об издании многотомной истории Гражданской войны в виде «сборников научно-исторических статей и литературно¬художественных произведений», инициатор серии А.М. Горький отмечал: «Мы пишем не историю войны, в обычном смысле этого понятия, а историю борьбы рабочего класса против буржуазии... Поэтому у нас нет особенной нужды подробно останавливаться на изображении чисто военных опера¬ций»1. По горячим следам была написана статья А. Ларионова «Восстания в
белой Северной армии»", а в статье Цветаева приведен небезынтересный ма¬о
териал о белых укреплениях Северного фронта .
Мемуары, вышедшие в этот период пропитаны априорными идеологи- ческими установками, и внимание их авторов сосредоточено на показе геро¬изма большевиков и более чем критической оценке своих политических про¬тивников. Особенно это проявилось в таких работах М. Кедрова как «Борьба за Советский Север» и «Под игом английских громил».1
К сожалению, тема Северного фронта нашла предельно фрагментарное освещение в таких специальных трудах, как капитальный двухтомник Н.Е. Какурина «Как сражалась революция» , исследовании С.И. Венцова и С.М. Белицкого «Краткий стратегический очерк Гражданской войны 1918 - 1920 гг.)» . Книга Какурина, незаслуженно забытая и только в 1990 г. возвращен¬ная в научный оборот, сочетает глубокую эрудицию автора, специальный анализ военных проблем с исследованием их социально-политической при¬роды. Но Северный фронт в стратегическом смысле был второстепенным и Какурин уделил ему до обидного мало внимания, даже рассматривая собы¬тия 1918 г. Не избежал этот труд и довольно досадных неточностей и оши¬бок из-за игнорирования специфики как раз этого ТВД, например, приписы¬вание белым частям Северного фронта корпусной или даже армейской организации . Необходимость перепроверки частных данных и довольно грубый социологизм автора снижают значение этого, бесспорно, замечатель¬ного исследования.
Дальнейший путь исследований Гражданской войны вообще, и на Се¬вере в частности, был определен статьей Сталина в журнале «Пролетарская революция» в 1932 г. и Постановлением 1934 г. о преподавании гражданской истории в школах СССР. Работы советских историков были ограничены догмами - высказываниями «вождя», а затем и печально знаменитым «Крат¬ким курсом истории ВКП (б)». Отклонения жестко пресекались, а потому книгам, вышедшим в 1932-1956 гг., приходится относится весьма осторожно с точки зрения научной достоверности1. Многие работы напоминают пропа¬гандистские агитки, написанные для обслуживания сиюминутных политиче¬ских интересов".
Положение стало исправляться, и то с большим трудом, лишь к концу 50-х годов, когда знакомство историков с документами перестало рассмат¬риваться как криминал и был облегчен доступ в архивы, а идеологический надзор стал более «тонким».
Особенно отчетливо отход от грубо-карикатурного изображения про¬тивников большевиков проявился в 60-е гг., но и концептуально, и с факти¬ческой стороны, эти работы к сегодняшнему дню абсолютно устарели, ибо в модифицированном виде следовали установкам «Краткого курса» без его «крайностей». В то же время в этот период были опубликованы новые сбор¬ники документов и обобщающие работы по истории Гражданской войны, где
о
Северному фронту отводилось свое, хотя и очень незначительное место , появились первые персоналии, сборники воспоминаний, но они рассматри¬вали войну только с точки зрения победителей - красных. Опубликованные документы в основном касались вопросов партийного руководства боевыми действиями, о белых там писалось отрывочно и, в основном, шли описания белогвардейских «зверств», при полном забвении подобных действий собст¬венных войск и отрядов ВЧК

Список литературы

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Вооруженные силы Северной Области прожили короткую, но насы¬щенную и поучительную жизнь. Их история довольно четко может быть раз¬делена на три периода.
Первый - самый короткий - охватывает время с 2 августа по 6 сентября 1918 г. Для него характерно создание крайне малочисленных рот из офице¬ров и добровольцев, участвовавших в антибольшевистском перевороте, пра¬вых (по преимуществу, монархических) убеждений. На этот же период пада¬ет срыв попытки формирования добровольческой Российской народной армии. Мурманская армия, создававшаяся в это время на Мурманском на¬правлении, по численности составила не более полка военного времени, хотя население охотно поддержало новую войсковую структуру. Но ресурс доб¬ровольцев - убежденных противников власти большевиков - оказался слиш¬ком мал. На военные усилия Верховного Управления Северной Области влияла также плохо продуманная, импровизационная и, по сути, антирусская политика «союзников»-интервентов, стремившихся формировать части из российских подданных под своим полным контролем (Финский легион, Ка¬рельский полк, Славяно-британский легион, дисциплинарные британские роты из пленных красных), а иногда - как часть собственных (колониальных, заметим) вооруженных сил - русские роты Французского Иностранного ле¬гиона.
Эти обстоятельства заставляют ВУСО преступить к мобилизации, крайне непопулярной у населения. Шедшая с громадным трудом из - за не¬достатка организации и кадров для ее проведения, она была поставлена под угрозу срыва попыткой военного переворота 6 сентября 1918 г.
Второй этап строительства Вооруженных сил Северной Области связан с попытками полковника Б.А.Дурова создать армию, строившуюся на регу¬лярном, мобилизационном начале, но в своей внутренней жизни руково¬дствовавшейся «демократическими» принципами Февраля 1917 г. (18 сен-
тября - 11 декабря 1918 г.). Но и правительство, и военные сравнительно бы¬стро убедились, что создание полноценных частей из мобилизованных на демократической основе (т.е. без уставов, дисциплины и привычной уни¬формы) просто невозможно. Черту под демократическим экспериментом Русских войск Северной Области (так стала в этот период именоваться нахо¬дившаяся в зачаточном состоянии армия) подвел мятеж первого крупного подразделения, 1-го Архангелогородского полка.
Третий этап (декабрь 1918 - февраль 1920 гг.) строительства армии свя¬зан с деятельностью генералов В.В.Марушевского и Е.К.Миллера. Это этап создания регулярной, живущей по уставам старой, императорской армии, дисциплинированной и боеспособной вооруженной силы, получившей офи-циальное название - Вооруженные силы Северного фронта.
Надо отметить, что в некоторых подразделениях новой армии было крепкое ядро из добровольцев-офицеров (артиллерия) и партизан (2, 7 и 8-й Северные стрелковые полки, Шенкурский отдельный батальон), и это позво¬лило создать костяк армии, к которому присоединялись мобилизованные и пленные.
Но объективные и трудноустранимые обстоятельства - отсутствие офицерских кадров в области, отсутствие старых полков и казачьих войск - делали новую армию весьма рыхлой в моральном отношении.
Силы союзников играли в 1918 г. определяющую военную роль, но с начала 1919 г. превратились, фактически, в снабженческие и военно¬полицейские части, подпиравшие иные ненадежные русские полки. Их при¬сутствие к лету 1919г. стало носить скорее характер моральной поддержки, демонстрирующей жителям и войскам отдаленного края, что они не забро¬шены и им оказывается помощь.
Именно поэтому осуществленная летом 1919 г. эвакуация союзных сил не только сильно повлияла на положение Северной области в военном отно¬шении (эвакуировалась половина противоболыпевистской армии), но и по¬дорвала моральный дух населения и войск.
Обстановка была терпимой летом-осенью 1919 г., когда молодые Се¬верные стрелковые полки развернули наступление и, разбив противника, взяли трофеи и пленных. В это же время на Юге шло успешное наступление Вооруженных Сил Юга России под командованием генерал-лейтенанта А.И.Деникина, развернул свое отчаянное наступление на Петроград генерал- от-инфантерии Н.Н.Юденич и, казалось, победа была близка.
. Но с провалом наступления Деникина и Юденича Северный фронт оказывался изолированным. Вставал вопрос об эвакуации войск для продол¬жения борьбы в составе другой Белой армии. К сожалению, командование Северного фронта во главе с генералом Миллером практически ничего не сделало для создания реального плана эвакуации и отработке мер для его проведения в жизнь.
Представляется, что командование Вооруженных сил Северной Облас¬ти переоценило чисто военные факторы борьбы - крепость обороны на опе¬ративных направлениях, достаточное количество оружия и боеприпасов, возросшую численность армии. Не был в должной мере учтен моральных фактор: воздействие на войска изощренной большевистской пропаганды (белое командование не было готово к контрпропагандистским мероприяти¬ям, этому никогда и никого из офицеров не учили, они впервые столкнулись с массированной обработкой своих солдат противником) и усталость населе¬ния и войск от войны, когда чувство заброшенности и безнадежности толка¬ло солдат к поведению, которое можно выразить фразой: «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца».
В этих условиях достаточно было столкнуть камешек, чтобы покати¬лась лавина. Вспыхнувшие неурядицы в тылу - эсеровская «общественность» затеяла дележку власти с военным командованием, - и восстание одного- единственного полка - привели к тому, что фронт расползся, как гнилая ткань в руках. Солдаты просто бросили позиции, но отдельные части, тем не
менее, продолжали упорное сопротивление, даже в безнадежной обстановке.
Безобразно проведенная эвакуация оставила в руках у красных практи¬чески всех боевых офицеров и массу военной добычи.
Трагедия Вооруженных сил Северной Области состяла в том, что в тот период, когда они смогли бы решать важные стратегические задачи, их еще не существовало, а позже красные создали настолько прочную оборону, что проломить ее не удалось, тем более в одиночку. В 1918-1920 г.г. Область и ее Вооруженные силы находились в полной изоляции от других фронтов белой борьбы, практически не имея надежной связи даже с Сибирской армией, и это также не позволило северянам планировать и решать задачи в рамках общих операций с другими Белыми армиями.
Организация войск Северного фронта вполне отвечала особенностям театра военных действий, была рациональна и хорошо зарекомендовала себя в боях. Анализ боевой работы войск Северного фронта позволяет опроверг¬нуть расхожее мнение советской литературы 20-70-х гг. о слабой боеспособ¬ности белых частей. Пока была надежда на общую победу белых, фронт прилагал все усилия для достижения успеха, и лишь сложный комплекс во¬енно-политических причин помешал белым добиться значимого результата в Гражданской войне на Севере. Поучительной является деятельность генерала В.В.Марушевского, сумевшего фактически на пустом месте создать боеспо¬собные вооруженные силы.
Основной же урок, который можно извлечь из истории создания и дея-тельности белых войск на Севере, состоит в том, что в условиях внутреннего гражданского конфликта «моральная упругость» войск, по выражению Н.Н. Головина, т.е. их способность вести боевые действия в условиях кровопро¬литной борьбы, становится одним из основных стратегических факторов. В специфических условиях войны на Севере этот показатель боеспособности белых войск оказался настолько низок, что привел Вооруженные силы Се¬верной области к поражению без крупных военных неудач.
Недооценка белым командованием роли морального фактора в войне, в сочетании с ошибками в военном планировании в феврале 1920 г., привели Северный фронт к катастрофе.
Следует также отметить неудачу либеральной попытки выхода из кри¬зиса государственности, которую белое руководство на Севере пыталось осуществить так же, как и Деникин на Юге, и Колчак в Сибири. Белому ко¬мандованию не удалось реализовать тот властный потенциал, который обще¬ство передало в его руки, и наладить эффективную и жесткую власть, а также четко работающую систему управления в центре и на местах. Можно сказать так: в Северной Области было много произвола воинских начальников, пы¬тавшихся управлять селами и даже городами, как военными комендатурами, но власти, а тем более диктатуры, не было.
Это привело к тому, что население потеряло доверие к белому руково¬дству и стало связывать с приходом красных установление минимального порядка (тем более, что пропаганда «народной власти» вкупе с угрозами бы¬ла очень настойчивой, без особого противодействия со стороны белых вла¬стей). Но власть большевиков оказалась гораздо более жестокой, беспощад¬ной и, - главное, - пришла надолго. Легко сменить ее, как показали события 1920 - 1921 гг. не удалось. Понадобился долгий опыт «изживания больше¬визма» населением страны, растянувшийся на десятилетия, чтобы, наконец, перевернуть советскую страницу русской истории, первые кровавые строки в которой были написаны в октябре 1917 года.