Зенченко Михаил Юрьевич. Южные уезды России в конце XVI - первой четверти XVII века

Краткое описание

Зенченко Михаил Юрьевич. Южные уезды России в конце XVI - первой четверти XVII века : 07.00.02 Зенченко, Михаил Юрьевич Южные уезды России в конце XVI - первой четверти XVII века (Формирование административно-территориального устройства) : Дис. ... канд. ист. наук : 07.00.02 Москва, 2005 265 с. РГБ ОД, 61:05-7/1053

Российская академия государственной службы
при Президенте Российской Федерации
На правах рукописи
Зенченко Михаил Юрьевич
Южные уезды России в конце XVI - первой четверти
XVII века.
(Формирование административно-территориального
устройства).
Специальность 07.00.02 - Отечественная история
Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук
Научный руководитель:
доктор исторических наук, профессор
Комиссаренко Аркадий Иванович 
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение 3
Глава 1. Историография и источники
1.1. Изучение колонизационных процессов «на Поле» в отечествен-
ной историографии 7
1.2. «Смутное время» и проблемы государственного строительства
в отечественной историографии 30
1.3. Источники исследования 51
Глава 2. Города «на Поле» до 1604 года
2.1. Специфика российского южного пограничья (до начала 70-х
годов XVI века) 69
2.2. Создание «украинного разряда» 79
2.3. Сторожевая и станичная служба - опыт реформирования. ... 86
2.4. «Вольное казачество» и юго-западные границы России 95
2.5. Проблема «народной колонизации» 121
2.6. Внешняя политика России на южных рубежах в конце XVI века 119
2.7. Города «на Поле» в царствование Бориса Годунова 128
Глава 3. Города «на Поле» в 1604-1615 гг. - от «служилого города» к уез¬ду- 149
3.1. Поход Лжедмитрия (1604-1605 гг.). 151
3.2. Позиция провинциального дворянства 157
3.3. Мятеж под Кромами (апрель-май 1605 г.) 163
3.4. Восстания против Василия Шуйского лета 1606 г. на «север-
щине» и «украйне» 172
3.5. Елецкий мятеж (лето 1606 г.) 180
3.6. «Служилый рокош» осени 1606 г. и восстание И.И. Болотнико¬ва 187
3.7. Восстановление административного управления (1607-1615 гг.) 191
3.8. Формирование Елецкого, Ливенского и Курского уездов .. 198
3.9. Формирование Белгородского, Воронежского и Осколь¬
ского уездов 208
Заключение ' 226
Список использованных источников и литературы 233
Список сокращений 263
Карта-схема «Города на Поле в 1550-1600 гг.» 265 
Введение
История Российского государства неотделима от изучения процессов государственного становления. Без учета их роли и места ни одно широ¬кое историческое исследование не может претендовать на полноту и за-вершенность. Одним из основных компонентов государственного строи-тельства было складывание государственной территории (единого адми-нистративно-управленческого, податного, оборонительного и хозяйст-венного пространства). Основной административной единицей в управ-ленческой структуре Российского государства XVI - XVII вв. был уезд, в связи с чем вопрос о формах и методах его формирования приобретает особую актуальность. Именно уездная администрация - городовые вое¬воды и их канцелярии (приказные избы) - являлись полномочными пред¬ставителями центрального правительства, обеспечивая реализацию пра¬вительственных решений на подведомственных ему землях. При этом уезд, как совокупность проживающих на его землях людей, также являл¬ся основной мобилизационной и податной единицей. Таким образом, почти вся сфера государственного управления (административная, воен¬ная и фискальная) в XVI-XVII веках замыкалась на уезде.
Отдельные аспекты формирования уездов неоднократно затрагивались в работах отечественных историков. Но в основном эта проблематика рассматривалась в традициях «юридической школы», т.е. в первую оче¬редь изучалось нормативно-правовая база, регламентирующая взаимоот¬ношения центральной и местной власти. Такой подход акцентировал внимание исследователей на изучении уже сложившихся структур. К на¬стоящему времени мы располагаем знаниями по макроистории, доста¬точными для освещения процессов государственного строительства в це¬лом, и разнородными свидетельствами источников, которые в некоторых случаях позволяют конкретизировать ситуацию в отдельно взятых регио¬нах. Реальные механизмы освоения новых территорий и их интеграция в государственное пространство России до сих пор остаются практически
неизученными. Представленная работа восполняет этот пробел в исто-риографии.
Актуальность данной темы определяется как важностью самого во¬проса, так и тем кругом проблем, которые были поставлены и не разре¬шены предшествующей историографией. В их числе оказались наиболее фундаментальные вопросы о характере колонизации, о роли государства в освоении новых земель и формировании уезда как основной админист-ративно-податной единицы. Рассмотрение этих вопросов во многом рас-крывает реальный механизм взаимодействия государства с управляемы¬ми объектами и позволяет по-новому взглянуть на аналогичные совре¬менные процессы с точки зрения исторического опыта.
Объектом настоящего исследования является административно-территориальное устройство, принявшее в Российском государстве в конкретно-исторических условиях XVI - XVII вв. форму уездов. Предме¬том исследования является формирование административно¬территориального устройства южных пограничных уездов, которые в официальной российской документации в конце XVI - I четверти XVII века называются «Полем» или «городами на Поле».
Задачей настоящего исследования является рассмотрение процесса формирования административно-территориального устройства как меха-низма складывания государственной территории России со всем ком¬плексом сопутствующих признаков - оформлением системы государст¬венного управления, распространением на территорию господствующих правовых норм (в первую очередь это нормы землевладения и землеполь¬зования), заселение региона и развитие экономической инфраструктуры. Такая постановка вопроса позволит нам рассмотреть не только прави¬тельственные решения, но и механизм их реализации, а также непредвзя¬то оценить их последствия. В таком аспекте изучаемая нами проблема до сих пор не служила предметом специального исследования.
Под «Полем» в конце XVI в. подразумевалась часть степной зоны со-
временного Центрального Черноземья. Юго-западной границей этой тер- iit ритории являлась старая крепость Путивль; юго-восточная - до 1585 г.
еще не была четко определена. На севере земли «Поля» доходили Тулы, откуда открывалась прямая дорога к р. Оке - естественной границе, отде¬лявшей «украйну» от густо заселенных и экономически развитых цен¬тральных уездов Российского государства XVI столетия.
После распада Большой Орды в нач. XVI в. эти земли превратились в своего рода «нейтральную» территорию, не занятую никаким государст¬венным образованием. Ни одно граничащее с «Полем» государство (Рос¬сия, Речь Посполитая, Крымское ханство, Ногайская Орда) на протяже-
* нии XVI в. не вело военных действий, направленных на установление ис-ключительного военного или политического контроля над этими террито¬риями. В результате к сер. XVI в. возникла ситуация, когда военные дей¬ствия велись не за присоединение территорий, а на этих территориях, причем, чем дальше от собственных границ удавалось обнаружить под¬ходящие татарские отряды, тем эффективней могла быть организована оборона. Ситуация изменилась лишь в последней четверти XVI в. С 1585 г. на этих землях строится целый ряд крепостей - Белгород (1596), Валуйки (1599), Воронеж (1585), Елец (1592), Курск (1596), Ливны
* (1596), Старый Оскол (1596), Царев-Борисов (1600). Новые города были возведены на территориях, лишенных коренного населения, что позволя¬ет исследовать процесс формирования уезда в наиболее чистом виде.
Отправной точкой исследования стали 70-е годы XVI в. В этот период интересы российского правительства в изучаемом регионе перестали но¬сить эпизодический и принимают системный характер со стратегической перспективой - интеграции земель региона в состав территорий Россий¬ского государства. Завершающей точкой исследования является сер. 20-х gl гг., т.к. к этому времени были составлены кадастровые описания на все
уезды интересующего нас региона. Для российской делопроизводствен¬ной практики конца XVI - XVII вв. документом, фиксирующим превра¬щение некой территории в административно-фискальную единицу (в на-
f' шем случае - уезд), являлась писцовая либо дозорная книга с поземель¬
ным кадастровым описанием населения, на основании которой произво¬дился расчет государственных повинностей. Таким образом, факт описа¬ния уезда завершает процесс его формирования - с этого момента он су¬ществует как полноценная тяглая единица и в дальнейшем только эволю¬ционирует.
В основе исследования лежит принцип историзма, предполагающий подход к изучаемому объекту, как изменяющемуся во времени, изучение его в контексте конкретно-исторических условий и в связи с другими яв-
• лениями. Для процессов, происходивших на южных рубежах России кон¬ца XVI - I четверти XVII вв. характерна высокая динамичность, непре¬рывная смена социальных ориентиров и мотивов. Поэтому в качестве ба- ^ зового нами использован сравнительно-исторический метод, позволяю¬щий рассматривать изучаемое явление в его развитии. Факты экономиче¬ской истории изучены в диссертации во взаимодействии с социальными и политическими событиями, которые воздействовали на экономические процессы.
Необходимость развернутой критики источников продиктовала необ-
* ходимость привлечения метода критического анализа. Особое внимание уделено критериям достоверности информации исторических источни¬ков.
Для решения специализированных задач по отдельным вопросам нами привлекались и частнонаучные методы. В частности, при анализе циф¬рового материала применялись количественные методы, с учетом осо¬бенностей статистической обработки исторических источников XVII в., отличных от статистических методов, применяемых к большим цифрам.

Список литературы

Изучение проблем государственного строительства невозможно без изучения практических мер по созданию самой управленческой структу¬ры. Основным элементом структуры местного управления в Российском государстве XVI-XVII веков был уезд. Именно уездная администрация - городовые воеводы и их канцелярии (приказные избы) - являлись полно-мочными представителями центрального правительства, обеспечивая реализацию правительственных решений на подведомственных ему зем¬лях. При этом уезд, как совокупность проживающих на его землях людей, также являлся основной мобилизационной и податной единицей. Таким образом, почти вся сфера государственного управления (административ¬ная, военная и фискальная) в XVI-XVII веках замыкалась на уезде.
Процесс формирования уездов на территориях бывших княжеств Древней Руси малоизучен, в первую очередь, в силу недостаточности ис¬точников. Но источниковая база позволяет исследовать этот процесс на землях, вошедших в состав России в конце XVI - начале XVII веков. Ос¬воение «Поля» - степной зоны современного Центрального Черноземья - началось в один из наиболее сложных периодов истории нашей страны. Первые российские города в степи появились во временном интервале между опричниной и Смутным временем и их история органично связана со многими спорными вопросами истории России.
Степная граница после распада Большой Орды в нач. XVI в. преврати¬лись в своего рода «нейтральную» территорию, не занятую никаким го-сударственным образованием и лишенную собственного оседлого насе-ления.
С осени 1573 г. начинается радикальный пересмотр сложившихся к середине XVI века оборонительных концепций южных границ. Прежняя оборонительная линия «по окскому рубежу» уже не обеспечивала насущ¬ные потребности Российского государства, а земское руководство, со¬стоящее в первую очередь из владельцев родовых вотчин в центральных
уездах, менее всего было заинтересовано в защите далеких и не нужных им рязанских и «заоцких» городов. Возникший кризис Иван IV разрешил привычным «опричным» способом - параллельно береговому разряду, оставшемуся в ведении Боярской Думы, была создана обособленная во¬енно-территориальная структура - «украинный» разряд с руководством из «ближних людей» самого царя и четко просматриваемой тенденцией к опоре на местные дворянские корпорации. Одновременно была упорядо¬чена служебная организация и порядок подчинения «сторожей» и «ста¬ничников» - пограничной стражи Российского государства XVI века. За¬фиксированная сохранившимися источниками активная преобразова¬тельная деятельность правительства позволяет говорить о мероприятиях 1574-1580 гг. как о продолжении реформы сторожевой и станичной службы. Эти мероприятия носили сугубо утилитарный, прагматический характер, в силу чего преемственность государственной политики не все¬гда была очевидной для исследователей.
Комплекс оборонительных мероприятий правительства включал в себя и строительство новых городов на наиболее угрожаемых участках южной границы. Появление крепостей в пределах «Поля» до сих пор рассматри-валось как очередной этап в борьбе с Крымским ханством. Но реально цели правительства были значительно шире. Это определяется характе¬ром происходивших на «Поле» процессов.
Если в 60-х - первой пол. 70- годов основной проблемой для прави-тельства на южных границах были набеги татарских отрядов на Рязан¬ский уезд и «заоцкие города», то уже к концу XVI века вторжения «хана со всей Ордой» Россия не опасалась. Зато с начала 80-х годов характер серьезной военной угрозы приняли казачьи вторжения, которые стали самостоятельным политическим фактором, серьезно влияющим на обста¬новку в регионе. Разгул деклассированной «степной вольницы», не при¬знававший ни законов, ни властей, на наш взгляд, был более весомой причиной для поспешного строительства первых русских городов в степ¬ной зоне.
^ Новые города на ранних этапах своего развития являлись «государе¬
выми крепостями» основу населения которых составляли «государевы служилые люди» - стрельцы и городовые казаки. Даже если основание города не влекло за собой организацию широкомасштабных акций по привлечению в него населения, желающие записаться в стрельцы или го¬родовые казаки находились всегда. Другое дело, что население по разно¬му оценивало степень привлекательности новой службы, а потому города развивались медленно и неравномерно. Правительственные мероприятия не исключали и самостоятельной деятельности наиболее динамичных со¬*’ циальных групп Российского государства. Но «вольная колонизация»
была только дополнительным фактором, который подкреплял действия правительства и к которому правительство в разные периоды относилось по-разному. Имеющиеся на сегодняшний день источники не позволяют говорить ни о «широком вовлечении народных масс» в колонизационные процессы, ни о том, что беглые крестьяне составляли основную массу служилого населения новых русских городов на юге России. В конце XVI в. крестьянское население не имело ни социальных мотивов, ни реальных условий для массовых переселений в регион. Но следует учитывать, что ■ новые города представляли всем желающим возможность сменить свои
социальный статус - стать «государевым служилым человеком».
Нам представляется, что процесс заселения и освоения территорий «Поля» складывался из взаимодействия трех основных компонентов. Во- первых, это усилия центрального правительства, которое решало целый комплекс общегосударственных проблем (защита территориальной цело¬стности и населения страны). Во-вторых, это интересы так называемой «служилой мелкоты», беспоместных или малопоместных детей боярских, I', увидевших в получении новых земель на юге России шанс повысить свой
социальный статус и поправить материальное положение. В-третьих, это интересы разорявшихся малоимущих крестьян и бобылей, переселив¬
шихся из центральных районов страны. Каждая из этих сил преследовала собственные цели и задачи и добивалась их реализации всеми доступны¬ми способами - от политических компромиссов до прямого участия в ан-типравительственных выступлениях.
С конца XVI века начинается и процесс складывания служилого уезда, который формируется в специфической для этого региона форме. Его ха-рактерными чертами были экономическая однородность - полное отсут¬ствие крестьянства (Белгород, Старый Оскол) или его малочисленность (Ливны, Елец, Курск), незначительные размеры собственной запашки, полная зависимость от «государева жалования» (поставок зерна и «ру¬жейного запаса») и социальная однородность - отсутствие видимых раз¬личий между социальным статусом служилых людей «по отечеству» и «по прибору». Служилые города юга России по своему социальному раз¬витию еще не достигли стадии понимания сословных интересов, в пер¬вую очередь, в силу отсутствия каких-бы то ни было сословных привиле¬гий. Нам представляется, что более правильным на этом этапе будет го¬ворить о наличии корпоративных интересов, цементирующих всю слу¬жилую массу «города» в одно целое и неизбежно противопоставляющую ее представителям администрации - воеводам. Таким образом, социаль¬ная рознь реализовывалась не на внутригородском уровне (богатые и бедные, дворяне и казаки и т.п.), а на системном - мы (город) и они (пра¬вительство).
Анализ реальной позиции, которую занимали служилые города в на¬чале Смуты, дал возможность выявить первые попытки консолидации провинциального служилого дворянства. В таком контексте можно рас-сматривать мятеж дворянских войск под Кромами (апрель-май 1605 г.). Допустимо предположение, что поставленное перед выбором между «вторым изданием опричнины» Годуновых и «шляхетскими вольностя¬ми» Лжедмитрия, дворянство предпочло поверить обещаниям Лжедмит- рия. С этого момента его можно считать выразителем интересов всего на¬селения юго-западных границ, недовольных политическим и экономиче¬ским курсом правительства Б. Годунова.
Восстания лета 1606 г. стали закономерным ответом населения юго-западного пограничья на московские события. Первым центром антипра-вительственных выступлений стал Путивль, к которому присоединились «северские города» - Чернигов, Рыльск, Севск, Кромы, и «польные» - Царев-Борисов, Белгород, Старый Оскол и Курск, население которых имело все основания хранить верность «царю Дмитрию». Основным ло¬зунгом восставших было признание его «чудесного спасения».
В это же самое время возникает и второй очаг восстания, не связанный с первым ни территориально, ни программно. Руководители елецкого мя¬тежа выступили под лозунгами ответственности бояр за убийство «ис¬тинного царевича» и против самовольно провозгласившего себя царем Василия Шуйского. После распада армии правительственной армии, оса¬ждавшей Елец, дворянство «украинного разряда» объединилось под ко¬мандованием своих местных вождей и отправилось под Москву отстаи¬вать свои интересы. Причины этого выступления следует искать в нерав¬ноправном положении дворянства старых «замосковных» и новых «укра- инных» городов. Как мы уже видели, этот конфликт совершенно четко определился еще в 1573 г., когда старомосковское боярство по сути дела отказалось защищать новые «заоцкие» города и, видимо, подспудно тлел в формах, не фиксируемых источниками. События весны 1605 г., т.е. си¬туация в которой провинциальное (в первую очередь «украинное») дво¬рянство почувствовало себя самостоятельной силой в решении вопроса престолонаследия, стали своего рода катализатором, подстегнувшим его возросшие политические амбиции. Прямое игнорирование интересов ук¬раинного дворянства, избрание «боярского» царя летом 1606 г., на наш взгляд, послужило спусковым крючком для мятежа.
Можно предполагать наличие некого компромисса, достигнутого ме¬жду правительством и провинциальным дворянством в декабре 1606 г.
Видимо, этим объясняется отсутствие прямых антиправительственных выступлений в регионе между 1607-1612 годами и постепенная стабили¬зация политической и хозяйственной жизни. К концу изучаемого периода восстанавливается система местного административного управления в традиционных для Российского государства формах - в виде назначения городовых воевод. Одновременно происходит окончательное формиро¬вание уездов как основных административно-податных единиц. Но, как мы уже видели, этот процесс протекал неравномерно. Неравномерность развития, в нашем случае, в первую очередь определялась степенью со¬циально-экономического развития территории. Фактически «на Поле» возникли две самостоятельных группы уездов, хозяйственное развитие которых имело свою специфику.
Эволюция уездов первой группы (Елецкого, Ливенского и Курского) шла по пути, характерному для большинства уездов «метрополии» - воз-никновение полноценных дворянских корпораций (с органами сословно¬го самоуправления) и, как следствие, устойчивый прирост не только ко¬личества помещичьих дворов, но и численности крестьянских и бобыль- ских хозяйств. После завершения строительства Белгородской засечной черты в середине XVII в. по уровню социального и экономического раз¬вития они приближаются к общей массе старых замосковных уездов.
В уездах второй группы (Белгородский, Воронежский и Оскольский) развивался совершенно иной тип хозяйственной деятельности. Основой экономики этих уездов являлось оброчное хозяйство, что в первую оче¬редь развивало городскую торговлю. Это объясняется составом домини¬рующей социальной прослойки в «служилом городе», которая состояла преимущественно из казаков. Дворянские корпорации этих уездов только начинали формироваться. Помещики стремились не к интенсификации собственного хозяйства в традиционных формах (осаждению на своих землях зависимого населения и росту запашки), а к получению прав на аренду оброчных угодий.
Как мы видим, корректные выводы по социально-политическому раз-витию можно получить лишь с учетом дифференциации общих тенден-ций развития региона и специфических черт каждого отдельного уезда. «Города на Поле», объединенные единством места и времени возникно-вения, дали два совершенно различных типа эволюции, которые опреде-лял целый комплекс факторов - социальный состав и политические сим-патини населения, уровень хозяйственного развития, степень вовлечен-ности населения в события Смутного времени.
На основе изученных нами источников, мы рассмотрели генезис но¬вых русских городов. Из «государевой крепости», находящейся на пол¬ном государственном обеспечении, они вырастают до полноценных ад¬министративных единиц (уезда), дающих государству подати и служилых людей. Такая эволюция базировалась на взаимодействии многих связан¬ных между собой компонентов - условий экономического развития, со¬циального состава служилой среды и степени ее заинтересованности в интеграции в общероссийское правовое пространство. Этим объясняется неравномерность процесса, а также его необязательность - как мы виде-ли, не каждая новая крепость становилась уездным центром.