КОММУНИКАТИВНАЯ СТРАТЕГИЯ НЕУВЕРЕННОСТИ В СОВРЕМЕННОМ АНГЛОЯЗЫЧНОМ ДИАЛОГИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ

Короткий опис

ХАРЬКОВСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
имени В.Н. КАРАЗИНА

На правах рукописи

ЯРХО АЛИНА ВИКТОРОВНА
УДК 811.111’[42+27]

КОММУНИКАТИВНАЯ СТРАТЕГИЯ НЕУВЕРЕННОСТИ В СОВРЕМЕННОМ АНГЛОЯЗЫЧНОМ ДИАЛОГИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ

Специальность 10.02.04 германские языки

Диссертация на соискание ученой степени
кандидата филологических наук

Научный руководитель
Тарасова Е.В.
кандидат филологических наук, доцент

Харьков - 2004

СОДЕРЖАНИЕ

СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ.4
ВВЕДЕНИЕ......5
ГЛАВА 1. ПОНЯТИЙНЫЙ АППАРАТ ИССЛЕДОВАНИЯ СТРАТЕГИИ НЕУВЕРЕННОСТИ В СОВРЕМЕННОМ АНГЛОЯЗЫЧНОМ ДИАЛОГИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
1.1. Понятие коммуникативной стратегии неуверенности в лингвистике..16
1.2. Синергетический подход к исследованиям коммуникативной стратегии неуверенности..22
1.3. Критический анализ исследований коммуникативной стратегии неуверенности в лингвистике....29
1.4. Референциальная и аффективная неуверенность в англоязычном диалогическом дискурсе: методология исследования.36
1.5. Диалогический дискурс как социально детерминируемая форма речевого взаимодействия....41
1.6. Горизонтальные” и вертикальные” социальные измерения общения и коммуникативная стратегия неуверенности.45
Выводы по главе 1.52
ГЛАВА 2. КОГНИТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ КОММУНИКАТИВНОЙ СТРАТЕГИИ НЕУВЕРЕННОСТИ В СОВРЕМЕННОМ АНГЛОЯЗЫЧНОМ ДИАЛОГИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
2.1. Стратегическая организация речевого общения..55
2.2. Когнитивно-прагматическая модель реализации коммуникативной стратегии неуверенности в дискурсе.60
2.3. Языковые средства выражения неуверенности....63
2.4. Неуверенность как локальная стратегия...74
2.5. Неуверенность как глобальная стратегия.85
2.5.1. Референциальная (фактическая) неуверенность и её функционально-
прагматические разновидности.86
2.5.2. Аффективная (вежливая) неуверенность и её функционально-
прагматические разновидности...105
2.6. Прагматическая полифункциональность коммуникативной стратегии неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе131
2.7. Прагматическое взаимодействие направленности и ориентации аффективной неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе.....134
Выводы по главе 2...139
ГЛАВА 3. СОЦИАЛЬНОЕ ВАРЬИРОВАНИЕ СТРАТЕГИИ АФФЕКТИВНОЙ НЕУВЕРЕННОСТИ В СОВРЕМЕННОМ АНГЛОЯЗЫЧНОМ ДИАЛОГИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
3.1. Аффективная неуверенность и горизонтальная социальная дистанция между коммуникантами...144
3.2. Аффективная неуверенность и вертикальная социальная дистанция между коммуникантами...158
3.3. Типологии социальной власти.161
3.4. Социальное варьирование аффективной неуверенности в различных ситуациях властного дисбаланса.165
3.5. Взаимодействие параметров власти и статуса в варьировании аффективной неуверенности в дискурсе.178
Выводы по главе 3...183
ЗАКЛЮЧЕНИЕ....188
Список использованной литературы.193
Список источников иллюстративного материала223
Приложения..227

СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ

АН аффективная неуверенность
АпН аппроксимативная неуверенность
ВС вышестоящий по социальному статусу
КС коммуникативная стратегия (-ии)
ЛСН локальная (-ые) субстратегия (-и) неуверенности
НОВК не обладающий властью коммуникант
НС нижестоящий по социальному статусу
ОВК обладающий властью коммуникант
ПК принцип кооперации
ПН превентивная неуверенность
РА речевой акт
РН референциальная неуверенность
РС равный по социальному статусу
СбН сближающая” неуверенность

ВВЕДЕНИЕ

Данное диссертационное исследование выполнено в рамках антропоцентрической парадигмы на основании деятельностного [54; 88; 89; 115; 145; 171], прагма-дискурсивного [8; 18; 59; 68; 73; 96; 107; 116; 118; 148; 149; 178; 180; 181; 313; 343] и социолингвистического [16; 17; 31; 81; 170; 176; 246; 338] подходов к анализу речевых явлений согласно принципам функционализма в лингвистике [8; 24; 39; 41; 62; 67; 79; 85; 129; 313] и посвящено изучению феномена неуверенности (хеджинга) в современном англоязычном диалогическом дискурсе. Неуверенность определяется как коммуникативная стратегия, которая вербализуется посредством языковых сигналов-хеджей, и направлена на модификацию иллокутивной силы или пропозиционального содержания высказывания.
Как коммуникативный феномен, неуверенность (хеджинг) получала фрагментарное освещение в трудах представителей таких направлений, как логическая семантика [307; 362; 370], лингвопрагматика [56; 140; 141; 223; 253; 289; 311; 328], социопрагматика [305; 312; 358], анализ дискурса [231; 233; 297; 321; 325], теория речевых актов [216; 303], этнопрагматика [218; 357; 363], социолингвистика [93; 244; 308; 334], а также лингводидактика [348]. Однако, комплексный анализ когнитивно-прагматических, социопрагматических и этнокультурных характеристик коммуникативной стратегии неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе ещё не был осуществлен.
Развитие синергетических тенденций в лингвистике 2-й половины XX века и установление новой интегративной исследовательской парадигмы являются актуальными для данного исследования, синтезирующего при анализе коммуникативной стратегии неуверенности положения и принципы теории дискурса [90; 222; 236; 240; 343; 352], теории речевых актов [21; 40; 49; 50; 59; 65; 106; 116; 133; 134; 135; 346], социолингвистики [31; 77; 81; 170; 242], когнитологии [51; 97] и т.п.
Принятая в работе методология включает также концептуальную иерархию дискурсивных стратегий Т.А. ван Дейка [25], разграничивающую понятия речевой, локальной и глобальной стратегии. Вслед за Т.А. ван Дейком [25], Т.Г. Винокур [28], О.С. Иссерс [58], М.Л. Макаровым [90], А.А. Романовым [126], С.А. Сухих [151], Ч. Фернандо [249], Д. Леви [317] трактуем коммуникативную стратегию как когнитивный процесс, в котором говорящий соотносит свою коммуникативную цель с конкретным языковым выражением.
Исследование реализации коммуникативной стратегии неуверенности осуществлено на материале английского диалогического дискурса [73]. На сегодняшний день понятие дискурс трактуется в лингвистике по-разному [5; 18; 57; 61; 79; 90; 131; 132; 179; 182; 222; 236; 343]. В настоящем функционально ориентированном исследовании принимаем определение дискурса в широком смысле как речи, погруженной в жизнь” [5: 137], а в более узком смысле как текста созданного в результате речевой деятельности представителей определенного лингво-культурного объединения, который рассматривается в совокупности его лингвистических параметров и социально-культурного контекста” [177].
В данном исследовании дискурс трактуется как социально детерминируемая форма речевого взаимодействия [31; 36; 52; 81; 170], что обусловило изучение стратегии неуверенности в горизонтальном [219; 223; 225; 366] и вертикальном [16; 22; 60; 81; 117; 137; 176; 189; 223; 225; 248; 257; 333] социальных измерениях, а также с точки зрения категории гендера [63; 352].
Функционирование коммуникативной стратегии неуверенности в диалогическом дискурсе рассматривается в свете действия двух основополагающих принципов речевого общения принципа кооперации [37] и принципа вежливости [82; 223; 255; 289; 311; 313], а также связывается с речевым механизмом ослабления иллокутивной силы высказывания митигацией”, широко обсуждающимся сегодня теоретиками коммуникации и дискурса [141; 160; 226; 253; 288]; речеактовый анализ исследуемого коммуникативного явления основывается на классификации речевых актов проф. Г.Г. Почепцова [116].
Актуальность исследования определяется необходимостью осуществления комплексного анализа природы коммуникативной стратегии неуверенности в диалогическом дискурсе, вызванной усилением синергетических тенденций в современных лингвистических исследованиях. Применение качественно нового холистского подхода к анализу данного феномена в коммуникации позволяет всесторонне рассмотреть его функционирование на различных уровнях межличностного общения и выявить взаимосвязи между ними.
Связь работы с научными темами. Тема диссертации отвечает профилю научных исследований, которые проводятся на факультете иностранных языков Харьковского национального университета имени В.Н. Каразина в рамках темы Cистема речевой деятельности и обучение иноязычной коммуникации (германские и романские языки)”, номер государственной регистрации № 0103 U 004255.
Целью настоящего исследования является всестороннее описание сущности и реализации коммуникативной стратегии неуверенности в современном англоязычном диалогическом дискурсе с применением когнитивно-прагматического, прагма-дискурсивного и социолингвистического подходов.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
-определить теоретико-методологические принципы исследования коммуникативной стратегии неуверенности в рамках интегративной научной парадигмы, адаптировав их для описания данного феномена в современном англоязычном диалогическом дискурсе;
-уточнить природу коммуникативной стратегии неуверенности на базе лингвосинергетической парадигмы;
-построить и проанализировать модель реализации коммуникативной стратегии неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе;
-выделить и описать основные когнитивно-прагматические подсистемы неуверенности;
-осуществить категоризацию локальных субстратегий неуверенности;
-систематизировать языковые средства выражения неуверенности на лексическом, лексико-грамматическом, синтаксическом и фонетическом уровнях английского языка;
-проанализировать социальное варьирование коммуникативной стратегии неуверенности в зависимости от разделяющей коммуникантов горизонтальной и вертикальной социальной дистанции, а также гендерного параметра с целью выявления характера влияния экстралингвистических факторов на использование стратегии неуверенности в англоязычном дискурсе.
Объектом исследования является коммуникативная стратегия неуверенности в современном англоязычном диалогическом дискурсе.
Предметом исследования выступают языковые, когнитивно-прагматические, социопрагматические и этнокультурные характеристики коммуникативной стратегии неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе.
Методы исследования. Методологической основой данного исследования является лингвосинергетический подход к анализу речевой коммуникации, что находит отражение в междисциплинарном характере применяемого теоретического аппарата и рассмотрении стратегии неуверенности как коммуникативной системы, функционирующей в сложном взаимодействии с окружающей её экстралингвистической средой. Теоретическая база исследования интегрирует положения теории вежливости [223; 313], принципа кооперации [37], теории речевых актов [116], а также теоретический аппарат социолингвистики [257; 366]. Синтезированный характер исследования состоит в сочетании методов контекстно-ситуативного, речеактового и социолингвистического анализов, анализа дискурса, а также элементов количественно-качественного корреляционного анализа.
Материал исследования. Анализ осуществлен на корпусе 2000 дискурсивных фрагментов, содержащих коммуникативную стратегию неуверенности, реализующую определенную прагматическую функцию. Примеры получены методом сплошной выборки из произведений современной (конец XX в.) англоязычной (британской и американской) прозы в жанрах романа, рассказа и драмы 43 авторов, а также сценариев художественных фильмов (вторая половина XX начало XXI вв.) 31 автора общим объемом 27000 страниц.
Научная новизна полученных результатов состоит в том, что впервые в отечественной лингвистике в рамках интегративной научной парадигмы осуществляется синтезированный анализ коммуникативной стратегии неуверенности в современном англоязычном диалогическом дискурсе, включающий последовательное систематическое описание данной коммуникативной стратегии на языковом, когнитивно-прагматическом и социолингвистическом уровнях. В работе впервые: построена трехуровневая когнитивно-прагматическая модель реализации стратегии неуверенности в дискурсе и разграничены понятия речевой, локальной и глобальной стратегии неуверенности; систематизированы языковые средства выражения неуверенности на различных языковых уровнях, а также по принципу эксплицитности/имплицитности выражения ими значения неуверенности; осуществлена категоризация локальных субстратегий неуверенности; установлены две базисные когнитивно-прагматические подсистемы неуверенности, регулируемые принципом вежливости и принципом кооперации; в указанных подсистемах осуществлена категоризация функционально-прагматических разновидностей неуверенности с соответствующими наборами прагматических функций; обоснован полифункциональный характер коммуникативной стратегии неуверенности; введены прагматические параметры направленности и ориентации стратегии неуверенности; проанализировано социальное варьирование стратегии неуверенности в горизонтальном и вертикальном социальных измерениях дискурса, а также влияние гендерного фактора на её реализацию.
Научная новизна полученных результатов может быть обобщена в следующих положениях, выносимых на защиту:
1. Неуверенность является полифункциональной коммуникативной стратегией речевого поведения представителей англоязычных сообществ, вербализующейся посредством языковых сигналов хеджей, и направленной на модификацию иллокутивной силы или пропозиционального содержания высказывания, обладающей стереотипным характером и этнокультурной спецификой.
2. В предлагаемой когнитивно-прагматической модели неуверенность выступает как глобальная, локальная и речевая стратегия. Как глобальная стратегия, неуверенность представлена двумя когнитивно-прагматическими подсистемами: референциальной неуверенностью, модифицирующей пропозициональное содержание высказывания и регулируемой принципом кооперации, и аффективной неуверенностью, модифицирующей иллокутивную силу высказывания и регулируемой принципом вежливости. Как локальная стратегия, неуверенность представлена субстратегиями внутри каждой подсистемы: стратегические косвенность”, некатегоричность”, хезитации”, уклончивость”, самоуничижение”, пессимизм”, некомпетентность”, недоговоренность”, гипотетичность”. Стратегия неуверенности вербализуется посредством языковых сигналов хеджей на лексическом, лексико-грамматическом, синтаксическом и фонетическом уровнях английского языка.
3. Референциальная неуверенность категоризируется в соответствии с тремя критериями. По ориентационному критерию выделяются аппроксимативная (ориентация на пропозицию), превентивная (ориентация на продуцента) и сближающая” (ориентация на реципиента) неуверенность. По когнитивному критерию данные разновидности являются компонентами фреймов: ЗНАЮ, НО СОМНЕВАЮСЬ” и НЕ ЗНАЮ”. По темпоральному критерию данные разновидности категоризируются в соответствии с их временной отнесенностью и количественно преобладают в контексте прошедшего и настоящего времени. Референциальная неуверенность преимущественно модифицирует РА-констативы и удовлетворяет максимам кооперации.
4. Аффективная неуверенность категоризируется в соответствии с принципом вежливости. Её отрицательно” и положительно вежливые” разновидности реализуют специфические наборы прагматических функций. Количественно преобладающая отрицательно вежливая” неуверенность преимущественно модифицирует РА-директивы и РА-констативы, а положительно вежливая” неуверенность РА-квеситивы. Разграничиваются параметры направленности и ориентации аффективной неуверенности и случаи их однонаправленности (прагматическая конвергенция) и разнонаправленности (прагматическая дивергенция). Конвергенция преобладает в системе отрицательной вежливости, дивергенция в системе положительной вежливости.
5. По горизонтальному социальному варьированию: отрицательно вежливая” неуверенность преимущественно используется собеседниками категории друзья” и отражает англоамериканскую традицию поддержания дистанции в общении. Положительно вежливая” неуверенность преобладает в речи коммуникантов категории близкие” и обусловлена приоритетностью отношений солидарности для данных коммуникантов.
6. По вертикальному социальному варьированию: аффективная неуверенность доминирует в асимметричных коммуникативных ситуациях и преобладает в речи не обладающих властью и равных по статусу собеседников. Референциальный и отрицательно вежливый” хеджинг используются преимущественно коммуникантами-мужчинами, а положительно вежливый” хеджинг равномерно представлен в речи мужчин и женщин.
Теоретическое значение работы. Результаты и выводы исследования стратегии неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе вносят определенный вклад в развитие лингво- и социопрагматики, теорий коммуникации, дискурса и РА. Применение междисциплинарного подхода способствует расширению лингвопрагматической и дискурсивной методологии аппаратом когнитологии и социолингвистических исследований, что позволяет осуществить комплексный анализ стратегии неуверенности в дискурсе. Полученные результаты также способствуют более глубокому пониманию этнокультурных особенностей использования стратегии неуверенности в речевом поведении представителей англоязычных этнокультур.
Практическое значение работы состоит в том, что её теоретические положения и конкретные результаты могут найти применение в курсах теоретической грамматики английского языка (раздел Прагматика предложения”), основ теории речевой коммуникации, в спецкурсах по лингво- и социопрагматике, теории и практике межкультурной коммуникации, в преподавании практики английского языка и в научных исследованиях студентов и аспирантов.
Личный вклад диссертанта заключается в теоретическом обосновании неуверенности как элемента стратегической коммуникации; в разработке когнитивно-прагматической модели реализации стратегии неуверенности в дискурсе; в описании неуверенности как речевой, локальной и глобальной стратегии; в обосновании полифункционального характера стратегии неуверенности; в выделении прагматических параметров направленности и ориентации стратегии неуверенности; в установлении закономерностей социального горизонтального и вертикального, а также гендерного варьирования стратегии неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе.
Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на международной конференции Мови, культури та переклад у контексті європейського співробітництва” (Киевский национальний университет им. Тараса Шевченко, Киев, февраль 2001), на второй международной научной конференции Прагматика у межах та поза межами” (Харьковский национальный университет им. В.Н. Каразина, Харьков, май 2001), на международной конференции Функциональная лингвистика. Язык. Человек. Власть” (Таврический национальный университет им. В.И. Вернадского, Ялта, октябрь 2001), на V-ой всеукраинской конференции Нові підходи до філології у вищій школі” (Запорожский государственный университет, Запорожье, сентябрь 2002), на международной конференции Функциональная лингвистика. Итоги и перспективы” (Таврический национальный университет им. В.И. Вернадского, Ялта, октябрь 2002), на всеукраинской научной конференции Другі Каразінські читання: два століття Харківської лінгвістичної школи” (Харьковский национальный университет им. В.Н. Каразина, Харьков, февраль 2003), на международной научно-методической конференции Треті Каразінські читання: методика и лінгвістика на шляху до інтеграції” (Харьковский национальный университет им. В.Н. Каразина, Харьков, октябрь 2003), на ежегодных заседаниях кафедры английской филологии, научно-практических конференциях и межкафедральных научных семинарах факультета иностранных языков ХНУ имени В.Н. Каразина (2000-2004).
Публикации. Основные положения данной диссертации отражены в 10 статьях автора в специализированных изданиях Украины и в 7 сборниках материалов международных и всеукраинских конференций.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка источников иллюстративного материала и 5 приложений. Общий объем диссертации 249 страниц, объем основного текста 192 страницы. В диссертации приводится 25 таблиц и 7 рисунков. Список использованной литературы включает 371 наименование, список источников иллюстративного материала 74 позиции.
Во введении приводится тема диссертационной работы, формулируются актуальность, связь работы с научными темами, цель, задачи, объект и предмет, методы и эмпирический материал исследования, научная новизна, теоретическое значение, практическая ценность работы и личный вклад диссертанта; приводятся данные об апробации работы, публикации и список положений, выносимых на защиту.
В первой главе Понятийный аппарат исследования стратегии неуверенности в современном англоязычном диалогическом дискурсе” получает обоснование комплексный подход к исследованию неуверенности как явления стратегической коммуникации; прослеживается эволюция теоретических взглядов на неуверенность как коммуникативный феномен; выделяются две когнитивно-прагматические подсистемы неуверенности; проводится критический обзор существующих теоретико-методологических подходов к изучению неуверенности; разрабатывается теоретический аппарат исследования.
Во второй главе Когнитивно-прагматическая модель коммуникативной стратегии неуверенности в современном англоязычном диалогическом дискурсе” описывается стратегическая природа неуверенности в дискурсе, конструируется когнитивно-прагматическая модель реализации неуверенности в дискурсе; категоризируются языковые сигналы, локальные субстратегии и когнитивно-прагматические подсистемы стратегии неуверенности; в рамках подсистем описываются функционально-прагматические разновидности неуверенности с их прагматическими функциями.
В третьей главе Социальное варьирование стратегии аффективной неуверенности в современном англоязычном диалогическом дискурсе” устанавливаются закономерности влияния экстралингвистических факторов на использование аффективной неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе, а именно: социальное варьирование аффективной неуверенности с точки зрения горизонтальной и вертикальной социальной дистанции, а также гендерное варьирование аффективной и референциальной неуверенности.
В заключении обобщены основные теоретические положения и практические результаты диссертации, очерчены перспективы дальнейших исследований по данной проблематике.
В приложениях приведены данные количественного и качественного анализа, а также графические иллюстрации социального варьирования стратегии аффективной неуверенности в дискурсе.

Список літератури

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Утверждение принципов функционализма в современном языкознании как порождение новой интегративной синергетической парадигмы научного мышления требует последовательно системного, холистского подхода к анализу явлений языка и речи. Указанный подход, принятый в данном исследовании, позволил синтезировать в описании его объекта теоретический аппарат прагма- и социолингвистики, анализа дискурса, теории речевых актов, когнитологии, этнографии речи и ряда других лингвистических дисциплин, объединенных в рамках антропоцентрического направления. Настоящее исследование коммуникативной стратегии неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе базируется, таким образом, на принципах синергетического, коммуникативно-деятельностного подхода к языку.
Выбор коммуникативной стратегии неуверенности в качестве объекта лингвистического анализа продиктован важностью данного коммуникативного явления в свете утверждения в современной научной методологии принципа неопределенности ключевого принципа постмодернистской концепции научного видения природы и человека. Отличительной особенностью этого нового этапа научного познания стало возникновение и развитие междисциплинарных синергетических теорий открытых функциональных систем, изучающих проявления неопределенности, вероятности и индивидуальности в разнородных областях природы и человеческой деятельности. Актуальной в данной связи представляется, в частности, изучение роли коммуникативной стратегии неуверенности (хеджинга) в формировании нового типа постмодернистского дискурса, а также в стратегическом управлении дискурсом в процессе социального и межличностного общения.
В проведенном исследовании теоретически проанализированы и обобщены основные этапы в эволюции научно-теоретических взглядов на неуверенность как коммуникативную стратегию, показана основная тенденция изменений этих взглядов, заключающаяся в переходе от логико-семантической к коммуникативно-деятельностной исследовательской парадигме; обоснована стратегическая природа речевой неуверенности, разработана когнитивно-прагматическая модель реализации стратегии неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе; проанализирован характер влияния экстралингвистических (социальных и когнитивных) факторов на стратегическое использование хеджинга англоязычными коммуникантами.
В результате проведенного исследования были сделаны следующие выводы:
Коммуникативная стратегия неуверенности является культурно обусловленным стереотипом речевой традиции представителей англоязычных сообществ. Данная стратегия обладает этнокультурной спецификой, вербализуется посредством языковых сигналов хеджей и направлена на модификацию иллокутивной силы или пропозиционального содержания высказывания.
Когнитивно-прагматическая модель реализации коммуникативной стратегии неуверенности в дискурсе строится на теоретико-методологической основе модели коммуникативных стратегий Т. ван Дейка и включает рассмотрение неуверенности в качестве глобальной, локальной и речевой стратегии. Как глобальная стратегия неуверенность представлена двумя когнитивно-прагматическими подсистемами: референциальной неуверенностью, модифицирующей пропозициональное содержание высказывания и регулируемой принципом кооперации [37], и аффективной неуверенностью, модифицирующей иллокутивную силу высказывания и регулируемой принципом вежливости [223].
Внутри каждой из указанных когнитивно-прагматических подсистем неуверенность реализуется в виде локальных субстратегий. Референциальная неуверенность представлена локальными субстратегиями: стратегические некомпетентность”, некатегоричность”, хезитации”. Аффективная неуверенность стратегические конвенциональная косвенность”, некатегоричность”, хезитации”, уклончивость”, самоуничижение”, пессимизм”, некомпетентность”, недоговоренность”, гипотетичность”. Как речевая стратегия неуверенность эксплицитно или имплицитно выражается языковыми сигналами хеджами, представленными на лексическом, лексико-грамматическом, синтаксическом и фонетическом языковых уровнях.
Когнитивно-прагматическая категоризация референциальной неуверенности осуществляется в соответствии с тремя критериями. По ориентационному критерию выделяются аппроксимативная (ориентация на пропозицию), превентивная (ориентация на продуцента) и сближающая” (ориентация на реципиента) неуверенность. По когнитивному критерию три выделенные разновидности анализируются как компоненты двух фреймов: ЗНАЮ, НО СОМНЕВАЮСЬ” и НЕ ЗНАЮ”. По темпоральному критерию три данные разновидности референциальной неуверенности рассматриваются с точки зрения их употребления в контексте прошедшего, настоящего или будущего времени. Выясняется, что использование всех трёх разновидностей преобладает в темпоральных сферах факта”, т.е. прошедшего и настоящего времени, но не в гипотетической сфере не данного в опыте будущего, в котором выражение неуверенности, представляется наиболее естественным. Аппроксимативная, превентивная и сближающая неуверенность в подавляющем большинстве случаев удовлетворяют максимам принципа кооперации П. Грайса и преимущественно модифицируют РА-констативы.
Критерием выделения функционально-прагматических разновидностей аффективной неуверенности служит характер её корреляции с принципом вежливости. Соответственно выделяются отрицательно” и положительно вежливая” неуверенность. Первая количественно преобладает в исследованных образцах англоязычного диалогического дискурса, что отражает коммуникативную традицию индивидуалистических этнокультур, и преимущественно сопровождает РА-директивы и РА-констативы. Отрицательно вежливый” хеджинг реализует в англоязычном диалогическом дискурсе следующие прагматические функции: контактоустанавливающую, гамбитную, поддержания дистанции, коммуникативного самоограничения”, предупреждения коммуникативного конфликта, щадящую”, мягкого” убеждения, коммуникативной самозащиты” и избежания коммуникативного лидерства. Положительно вежливый” хеджинг преимущественно модифицирует РА-квеситивы и реализует функции поиска и оказания коммуникативной поддержки, коммуникативного уравнивания”, установления дружеских отношений, привлечения внимания собеседника. Анализ взаимодействия выделенных параметров направленности и ориентации аффективной неуверенности позволяет разграничить случаи их однонаправленности (прагматическая конвергенция) и разнонаправленности (прагматическая дивергенция). Наблюдается преобладание конвергенции (ориентация на реципиента) в системе отрицательной и дивергенции (ориентация на продуцента) в системе положительной вежливости. Стратегия неуверенности в англоязычном диалогическом дискурсе имеет полифункциональный характер.
Детерминирующее влияние социальных характеристик коммуникантов на характер использования ими аффективной неуверенности прослеживается в горизонтальном и вертикальном социальных измерениях дискурса. Анализ горизонтального социального варьирования демонстрирует, что отрицательно вежливая” неуверенность преимущественно используется собеседниками категории друзей, что свидетельствует о культурно обусловленной англоамериканской традиции поддержания дистанции в общении. Положительно вежливая” неуверенность доминирует в речи близких, что отражает приоритетность отношений солидарности для коммуникантов данной категории. Анализ вертикального социального варьирования свидетельствует о преимущественном использовании аффективной неуверенности в асимметричных коммуникативных ситуациях. При том, что в целом аффективная неуверенность доминирует в речи не обладающих властью собеседников, имеет место и её стратегическое использование облеченными властью коммуникантами. Данный факт свидетельствует о манипулятивном характере данной стратегии и о неправомерности её рассмотрения лишь в качестве признака слабого языка”. Аффективная неуверенность преобладает в речи равных по статусу коммуникантов, вследствие чего определяющая роль в её вертикальном социальном варьировании принадлежит фактору власти. Гендерное варьирование стратегии неуверенности детерминируется её прагматической природой: референциальный и отрицательно вежливый” хеджинг преимущественно используются коммуникантами-мужчинами, показатели положительно вежливого” хеджинга равномерны в речи мужчин и женщин.
Проделанное исследование позволяет заключить, что коммуникативная стратегия неуверенности является важным элементом сознательной речевой деятельности представителей англоязычных этнокультур, эффективным инструментом манипулирования дискурсом. Достоверность количественно-качественного анализа в диссертационной работе подтверждается репрезентативностью проанализированной выборки (2000 дискурсивных фрагментов, содержащих коммуникативную стратегию неуверенности), а также использованием отдельных элементов корреляционного статистического анализа. Примененный исследовательский аппарат и методология являются перспективными для дальнейшего изучения проблемы. Целесообразным представляется расширение рамок анализа путем изучения способов реализации стратегии неуверенности в дискурсах различных жанров (например, научном, академическом, политическом, медицинском, юридическом, деловом, экономическом и др.), а также в диахроническом и этнокультурном аспектах.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Алексєєва І.О. Семантика та прагматика англійських часток. Автореф. дис. канд. філол. наук: 10.02.04 / КНУ ім. Т. Шевченка. К., 2001. 20 с.
2. Апресян Ю.Д. Перформативы в грамматике и словаре // Изв. АН СССР. Сер. лит. и. яз. 1986. Т. 45, № 3. С. 208-223.
3. Аристов С.А., Сусов И.П. Коммуникативно-когнитивная лингвистика и разговорный дискурс. 1999. http://homepages.tversu.ru/~susov/Aristov.htm
4. Арнольд И.В. Современные лингвистические теории взаимодействия системы и среды // Вопросы языкознания. 1991. № 3. С. 118-126.
5. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энцикл., 1990. С. 136-137.
6. Арутюнова Н.Д. Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, дейксис. М.: Прогресс, 1992. 281 с.
7. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999. 896 с.
8. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс. 1985. С. 3-43.
9. Бабайцев А.О. Коммуникация // Постмодернизм: Энциклопедия. Минск: Интерпрет Сервис, Книжный дом, 2001. С. 371-372.
10. Баранов А.Н., Крейдлин Г.Е. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога // Вопросы языкознания. 1992. № 2. С. 13-18.
11. Баронин А.С. Этническая психология. К.: ТАНДЕМ, 2000. 235 с.
12. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. 424 с.
13. Бацевич Ф.С. Основи комунікативної девіаталогії. Львів: Вид-во ЛНУ, 2000. 187 с.
14. Безуглая Л.Р. К проблеме косвенных способов реализации речевого акта // Вісн. ХДУ. Ром.-герм. філ. 1999. № 424. С. 3-7.
15. Безуглая Л.Р. Пропозиция и прагматические импликации // Вісник Харківськ. нац. ун-ту ім. В.Н. Каразіна. 2003. № 586. С. 44-47.
16. Беликов В.И, Крысин Л.П. Социолингвистика. М.: Рос. гос. ун-т, 2001. 436 с.
17. Белл Р.Т. Социолингвистика. Цели, методы и проблемы: Пер. с англ. М.: Международные отношения, 1980. 318 с.
18. Белова А.Д. Лингвистические аспекты аргументации. К.: Киевский ун-т им. Тараса Шевченко, ИИА Астрея”, 1997. 310 с.
19. Бисималиева М.К. О понятиях текст” и дискурс” // Филологические науки. 1999. № 2. С. 25-32.
20. Блакар Р.М. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Международные отношения, 1987. C. 88-125.
21. Богданов В.В. Классификация речевых актов // Личностные аспекты языкового общения. Калинин: Изд-во КГУ, 1989. С. 25-37.
22. Богданов В.В. Коммуникативная компетенция и коммуникативное лидерство // Язык, дискурс и личность. Тверь: Тверской гос. ун-т, 1990. С. 26-31.
23. Бондарко А.В. Опыт лингвистической нтерпретации соотношения системы и среды // Вопросы языкознания. 1985. № 1. С. 13-23.
24. Бондарко А.В. Функциональная грамматика. Л.: Наука, 1984. 133 с.
25. ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. 310 с.
26. Вежбицкая А. Язык, культура, познание. М.: Языки русской культуры, 1996. 410 с.
27. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М.: Прогресс, 1965. 165 с.
28. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. М.: Наука, 1993. 172 с.
29. Галапчук О.М. Вікова диференціація стратегій і тактик дискурсу в сучасній англійській мові: Дис. канд. филол. наук: 10.02.04. Луцк, 2000. 197 с.
30. Гальперин И.Р. Стилистика английского языка. М.: Высш. шк., 1981. 334 с.
31. Гамперц Дж. Типы языковых обществ // Новое в лингвистике. Вып. 7. Социолингвистика. 1975. С. 182-198.
32. Гейзенберг В. Развитие квантовой механики // Современная квантовая механика. Л. М.: Наука. 1934. С. 54-83.
33. Герд А.С. Введение в этнолингвистику. Санкт-Петербург: Изд-во СпГУ, 1995. 92 с.
34. Гетьман З.О. Поняття інтеракції” в текстолінгвістиці // Наук. Вісн. каф. ЮНЕСКО. 2000. Вип. 3А. С. 12-14.
35. Гойхман О.Я., Надеина Т.М. Речевая коммуникация. М.: ИНФРА, 2001. 272 с.
36. Головин Б.Н. Вопросы социальной дифференциации языка // Вопросы социальной лингвистики. Л.: Наука. 1969. С. 343-355.
37. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. 1985. С. 217-237.
38. Гудков Д.Б. Межкультурная коммуникация: проблемы обучения. М.: Языки русской культуры, 2000. 195 с.
39. Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века // Язык и наука конца 20 века. М.: Изд-во РГГУ, 1995. С. 239-320.
40. Демьянков В.З. Теория речевых актов” в контексте современной зарубежной лингвистической литературы (обзор направлений) // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. 1986. С. 223-234.
41. Демьянков В.З. Функционализм в зарубежной лингвистике конца 20 века. 2003. http://www.infolex.ru/Func.htm#0
42. Дигоева Э.В. Когнитивная прагматика как новое направление в изучении языка // Когнитивные аспекты языковой категоризации. Рязань: Изд-во РГПУ, 2000. С. 25-26.
43. Добронравова И.С. Синергетика: становление нелинейного мышления. К.: Либидь, 1990. 132 с.
44. Донец П.Н. О культурной специфике абстрактных концептов // Вісник Харківськ. нац. ун-ту ім. В.Н. Каразіна. 2003. № 586. С. 105-107.
45. Донець П.М. Культурно-, лінгво- та дискурсивно-специфічні смисли в міжкультурній комунікації // Мовні і Концептуальні Картини Світу: мови культури та переклад у контексті європейського співробітництва: Зб. наук. праць. К.: Вид-во Київськ. нац. ун-ту ім. Т. Шевченка, 2001. С. 107-109.
46. Доценко Е.Л. Психология манипуляции: Феномены, механизм и защита. М.: Прогресс, 1997. 163 с.
47. Єрмоленко А.М. Комунікативна практична філософія. К.: Лібра, 1999. 488 с.
48. Егорова М.А. Контрастно-прагматический анализ способов реализации просьбы: сопоставление британской, американской и русской традиций. Воронеж: Воронежск. гос. ун-т., 1995. 116 с.
49. Ейгер Г.В., Шевченко И.С. Мотивационный потенциал речевых актов // Вісник Харківськ. нац. ун-ту. ім. В.Н. Каразіна. 2000. № 500. С. 10-17.
50. Ейгер Г.В., Шевченко И.С. Принципы моделирования речевых актов // Вісник ХДУ. 1998. № 406. С. 51-58.
51. Жаботинская С.А. Концептуальный анализ: типы фреймов // Вісник Черкаського університету. Серія Філологічні науки. 1999. Вип. 11. С. 12-25.
52. Жирмунский В.М. Проблема социальной дифференциации языков // Язык и общество. М.: Наука, 1968. С. 22-38.
53. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. М.: РГГУ, 2000. 382 с.
54. Звегинцев В.А. Функции и цель лингвистической теории // Публикации отделения структурной и прикладной лингвистики. Вып. 8. Проблемы теоретической и экспериментальной лингвистики. М.: Изд-во МГУ, 1977. С. 120-145.
55. Земская Е.А. Русская разговорная речь: лингвистический анализ и проблемы изучения. М.: Русский язык, 1979. 239 с.
56. Ільченко О.М. Етикетні функції апроксимації у англомовному науковому дискурсі // Вісник Харківськ. нац. ун-ту ім. В.Н. Каразіна. — 2000. — № 500. — С. 51-57.
57. Ільченко О.М. Про дискурсивні модуляції етикетних засобів англо-американського наукового дискурсу // Вісник Харківськ. нац. ун-ту ім. В.Н. Каразіна. — 2002. — № 567. — С. 175-180.
58. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М.: Едиториал УРСС, 2002. 284 с.
59. Карабан В.И. Сложные речевые единицы. К.: Выща шк., 1989. 131 с.
60. Карасик В.И. Язык социального статуса. М.: ИТДГК Гнозис”, 2002. 333 с.
61. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.
62. Кибрик А.Е. Куда идет современная лингвистика? // Тез. междунар. конф. «Лингвистика на исходе XX века». Т. 1. М.: Изд-во МГУ, 1995. С. 217-219.
63. Кириллина А.В. Гендер: лингвистические аспекты. М.: Ин-т социол. РАН, 1999. 189 с.
64. Климонтович Ю.Л. Проблемы статической теории самоорганизации синергетики // Философское об-во АН СССР. Сер. 2. М.: Наука, 1987. С. 87-91.
65. Кобозева И.М. Теория речевых актов как один из вариантов теории речевой деятельности // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. 1986. С. 7-22.
66. Кобозева И.М., Ким Гон Сук. Сложное предложение как форма сложного речевого акта // Сложное предложение. М.: РУЦ, 2000. С. 95-105.
67. Кобрина Н.А. Функциональная модель языка // Взаимодействие языковых единиц различных уровней. Л.: Наука, 1981. С. 30-45.
68. Козловський В.В. Семантика і прагматика речення (на матеріалі німецького речення з кон’юнктивом) // Дискурс іноземної комунікації. Львів: Львівськ. ун-т. 2002. С. 140-146.
69. Козловський В.В. Слово і концепт: семантичний і концептуальний аналіз // Семантика культури/тексту в етнонаціональних картинах світу. Київ: Київський нац. ун-т ім. Тараса Шевченка. 2004. С. 186-191.
70. Козловський В.В. Соціально-культурний аспект німецького кон’юнктива // Мовні і концептуальні картини світу: Зб. наук. пр. Київського нац. ун-ту ім. Т.Г. Шевченка. К.: ВПЦ Київського нац. ун-ту, 2003. С. 82-87.
71. Койт М.Э., Ыйм Х.Я. Понятие коммуникативной стратегии в модели общения // Уч. записки Тарт. ун-та. Вып. 793. Психологические проблемы познания действительности: Труды по искусственному интеллекту. Тарту, 1988. С. 97-110.
72. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М.: Наука, 1984. 175 с.
73. Комина Н.А. Прагматическая структура сложной реплики // Прагматика и семантика синтаксических единиц. Калинин: Калин. гос. ун-т, 1984. С. 103-110.
74. Кочерган М.П. Вступ до мовознавства. К.: Академія, 2000. 368 с.
75. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации. М.: Гнозис, 2001. 270 с.
76. Красных В.В. Свой” среди чужих”: миф или реальность? М.: ИТДГК Гнозис”, 2003. 375 с.
77. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. М.: ИТДГК Гнозис”, 2002. 283 с.
78. Крылова Т.В. Статусные правила в наивной этике: Сб. статей к 70-летию акад. Ю.Д. Апресяна. Слово в тексте и в словаре. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 122-127.
79. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине 20 века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века. М.: Изд-во РГГУ, 1995. С. 144-238.
80. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Ин-т языкознания РАН, 1996. 245 с.
81. Лабов У. Отражение социальных процессов в языковых структурах // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 7. Социолингвистика. 1975. С. 320- 335.
82. Ларина Т.В. Privacy” как важнейший концепт английской культуры // Материалы Всероссийской конференции «Межкультурная коммуникация лингвистический и социокультурный аспекты». М.: Изд-во РГГУ, 2002. С. 126-129.
83. Ларина Т.В. Проявление статусной дистанции в речевом общении // Функциональная лингвистика. Язык. Человек. Власть. Ялта, 2001. С. 147-148.
84. Ларина Т. В. Речевой акт приглашение” в английской и русской коммуникации (результаты эмпирического исследования) // Функциональная лингвистика. Итоги и перспективы. Ялта, 2002. С. 138-141.
85. Леонтьев А.А. Общественные функции языка и его функциональные эквиваленты // Язык и общество. М.: Прогресс, 1968. С. 96-112.
86. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М.: Смысл, 1999. 234 с.
87. Леонтьев А.А. Эвристический принцип в восприятии, порождении и усвоении речи // Вопросы психологии. 1974. № 5. С. 53-62.
88. Леонтьев А.А. Язык, речь, речевая деятельность. М.: Просвещение, 1969. 214 с.
89. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975. 304 с.
90. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. М.: ИТДГК Гнозис”, 2003. 278 с.
91. Макаров М.Л. Социально-дейктическое измерение стиля // Языковое общение: Процессы и единицы. Калинин, 1988. С. 76-81.
92. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. М.: Мысль, 1983. 284 с.
93. Мартынюк А.П., Касимова И.А. Наречия, выражающие различную степень уверенности говорящего, в речи мужчин и женщин в современном английском языке. Харьков: ХГУ, 1989. 10 с.
94. Мейли Р. Различные аспекты Я // Психология личности. Тексты. М.: Наука, 1982. С. 132-141.
95. Минкин Л.М. Системно-языковая обусловленность коммуникативных структур речи // Вісн. ХДУ. 1999. № 424. С. 95-100.
96. Минкин Л.М. Языковой и речевой аспекты теории прагматики // Вісн. Київськ. держ. лінгв. ун-ту. 1999. Т 2., №1. С. 103-110.
97. Минский М. Фреймы для представления знаний. М.: Энергия, 1979. 151 с.
98. Мищенко В.Я. Комплимент в речевом поведении представителей англоязычных (британской и американской) культур: Дис. канд. филол. наук: 10.02.04. Харьков, 2000. 201 с.
99. Можейко М.А. Нелинейных динамик теория // Постмодернизм. Энциклопедия. Минск: Интерпрессервис, 2001. С. 499-501.
100. Морєва Г.Г. Структурно-семантичний аналіз апроксиматорів сучасної французької мови (у зіставленні з українською): Автореф. дис. ... канд. філол. наук: 10.02.17 / ДНУ. Донецьк, 2000. 22 с.
101. Морозова Е.И. Мыслекоммуникативный подход к изучению девиантных сообщений // Вісник Харківськ. нац. ун-ту ім. В.Н. Каразіна. 2001. № 537. С. 17-22.
102. Морозова І.І. Феномен ввічливості як прояв прагматичного рівня мовної особистості // Мовні і Концептуальні Картини Світу: мови культури та переклад у контексті європейського співробітництва: Зб. наук. праць. К.: Вид-во Київськ. нац. ун-ту ім. Т. Шевченка, 2001. С. 301-304.
103. Морозова И.И. Стратегии вежливости как способ редукции когнитивного диссонанса // Вісник Харківськ. нац. ун-ту ім. В.Н. Каразіна. 2001. № 537. С. 86-92.
104. Николаева Т.М. О принципе некооперации” и/или категориях социолингвистического воздействия // Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста. М.: Наука, 1990. С. 225-235.
105. Никольский Л.Б. Синхронная социолингвистика (теория и проблемы). М.: Наука, 1976. 168 с.
106. Остин Дж. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. 1986. С. 22-130.
107. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М.: Наука, 1985. 271 с.
108. Падучева Е.В., Крылов С.А. Дейксис: общетеоретические и прагматические аспекты // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М.: Прогресс, 1984. С. 25-96.
109. Пигалев А.И. Культурология. Волгоград: Либрис, 1999. 245 с.
110. Пироженко О.Г. Когнитивные и коммуникативные аспекты вербализации концепта лжи в диалогическом дискурсе (на материале современного английского языка): Дис. канд. филол. наук: 10.02.04. Харьков, 2001. 209 с.
111. Пироженко О.Г. Коммуникативная стратегия” как единица речевого общения //