МОДЕЛИ ИНТЕГРАЦИИ ЕВРАЗИЙСКОГО ПРОСТРАНСТВА И НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ УКРАИНЫ

Краткое описание

МИНИСТЕРСТВА ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ, МОЛОДЕЖИ И СПОРТА УКРАИНЫ
ТАВРИЧЕСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
имени В.И.ВЕРНАДСКОГО

На правах рукописи

Ирхин Александр Анатольевич

УДК 327.39+303.725(292.4/5):330.161 (477)

МОДЕЛИ ИНТЕГРАЦИИ ЕВРАЗИЙСКОГО ПРОСТРАНСТВА
И НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ УКРАИНЫ

Специальность 23.00.04 – политические проблемы международных систем и глобального развития

Диссертация на соискание ученой степени доктора политических наук

Научный консультант
Юрченко Сергей Васильевич, доктор политических наук, профессор

Симферополь - 2012

СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ

МВФ - Международный валютный фонд

БРИК - Бразилия, Россия, Индия и Китай

НАТО - Организация Североатлантического договора

ООН - Организация Объединенных Наций

СНГ - Содружество независимых государств

ЕС - Европейский союз

ЕЭП - Единое экономическое пространство

ОДКБ - Организация договора коллективной безопасности

ЕврАзЭС - Евразийское экономическое сообщество

ЗСТ - Зона свободной торговли

РБР - Региональный банк развития

ТС - Таможенный союз

ШОС - Шанхайская организация сотрудничества

ТИКА - Турецкое агентство международного сотрудничества

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ…………………………………….…………………………………5
РАЗДЕЛ 1. БОЛЬШИЕ ПРОСТРАНСТВА КАК ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН………………………………….……………………………………….....19
1.1. Большие пространства: определение, типология и циклы развития ……19
1.2. Анализ литературы и источников исследования.…………………………56
1.3. Методология изучения Больших пространств …………………………....92
Выводы к 1 разделу…………………………………………………..…………103
РАЗДЕЛ 2. ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРАМЕТРЫ БОЛЬШОГО ЕВРАЗИЙСКОГО ПРОСТРАНСТВА: ВОЗМОЖНОСТИ И ПРЕДЕЛЫ ИНТЕГРАЦИИ ………………………………………………………………………107
2.1. Геополитические характеристики Большого евразийского пространства………………………………………………………………………….107
2.2. Критерии и условия восстановления Большого евразийского пространства………………………………………………………………………….114
2.3. Постсоветская интеграция в пространстве смыслов…………………….126
Выводы ко 2 разделу……………………………………………………………141
РАЗДЕЛ 3. ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ СУБЪЕКТЫ И МОДЕЛИ ИНТЕГРАЦИИ БОЛЬШОГО ЕВРАЗИЙСКОГО ПРОСТРАНСТВА ……………………………...145
3.1. Интеграционные императивы Российской Федерации…………………..145
3.1.1. ЕврАзЭС – перспективный интеграционный проект в экономической сфере ……………………………………………………...………………..................163
3.1.2. ЕЭП – интеграционная инициатива РФ…………………………….......175
3.1.3. Шанхайская организация сотрудничества: российско-китайский интеграционный проект ……………………………………...……….......................180
3.1.4. Содружество независимых государств как модель интеграции……………………………………….……………………………………185
3.2. Постсоветское пространство: интеграционные проекты Запада …….....200
3.2.1. Внешняя политика США в отношении постсоветского пространства: основные интеграционные подходы и эволюция ……...…………………………..203
3.2.2. Германские интеграционные проекты в отношении постсоветского пространства: ретроспектива и современные реалии……………………………...231
3.2.3. Интеграционная политика Польши в отношении Большого евразийского пространства ……………………………………................................241
3.3. Интеграционная активность Турции и Ирана на Большом евразийском пространстве в условиях формирования новой системы международных отношений…………………………………………………………………………251
3.4. Критерии эффективности интеграционных моделей на Большом евразийском пространстве: методология определения и основные подходы центров силы ...............................................................................................................270
Выводу к 3 разделу……………………………………………………………...287
РАЗДЕЛ 4. УКРАИНА В КОНТЕКСТЕ ЕВРАЗИЙСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ...294
4.1. Модели интеграции Большого евразийского пространства и определение пределов экспансии различных центров силы ……………………...294
4.2. США и Россия: возможные варианты геополитического компромисса…………………………………………………………………………..316
4.3. Украина в современных геополитических измерениях.......................337
4.4. Интеграционные проекты Больших пространств и национальные интересы Украины……………………………………………………........................346
Выводы к 4 разделу……………………………………………………………..365
ВЫВОДЫ………………………………………………………..........................370
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ …………………………..386

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы определяется процессами формирования новой системы международных отношений, проходящих в условиях, когда не устоявшиеся основы монополярного мира накладываются на новые тенденции развития международных отношений: глобализацию, противоречивые процессы интеграции и дезинтеграции, усиление роли транснациональных компаний и изменение влияния национальных государств в мире, глобальный экономический кризис, который обуславливает трансформацию внешнеполитической стратегии великих держав.
Структурирование постбиполярной международной системы проходит в условиях, когда США – главный мировой игрок, ЕС – центр экономического роста и процессов политической консолидации в Евразии, Восточная Азия - новый экономический гигант, самоутверждаются в новых геополитических условиях. В круг государств, которые претендуют на лидерство различного масштаба и характера, постепенно входят другие государства, что дало основания экспертному сообществу определить новый блок потенциальных государств-лидеров - БРИК – Бразилия, Россия, Индия и Китай, иногда расширяемый за счет ЮАР до БРИКС.
Таким образом, современная переходная эпоха международных отношений сопровождается сложными и противоречивыми процессами сотрудничества и конкуренции новых и уже утвердившихся региональных держав и единственной сверхдержавы.
В таких условиях переформатирования международной системы отношений проходит разработка, концептуальное оформление, выдвижение и реализация внешнеполитических проектов субъектов глобальной и региональной политики. Эти проекты основываются на двух подходах – универсалистском и сфер влияния. Первый, предполагает наличие универсального порядка, формирующегося из одного центра. Парадигма сфер влияния предполагает полицентричную систему - великие державы формируют зоны ответственности, основанные на разных подходах в сфере безопасности, экономики, государственного управления, идеологии и культуры.
При современном соотношении военной и экономической мощи существует значительный потенциал конфликта, когда универсальный порядок, основанный на доминировании США, подрывается существованием полицентрической системы. В процессе размывания универсального порядка региональные державы входят в противоречия, в том числе, и военные, с США, на которые Вашингтон в силу взаимных сдерживающих факторов не может ответить симметрично.
Асимметричные ответы приводят к новому витку напряженности в других регионах мира, однако, они истощают ресурсы и имеют все признаки геополитической игры с «нулевой суммой», когда ни одна из сторон не добивается изменения баланса сил, а сформированная система сдержек и противовесов позволяет проводить эти комбинации так долго, пока субъекты не сталкиваются с проблемой «взаимного гарантированного уничтожения» (в случае наличия ядерного оружия и средств доставки) или ограниченностью собственных ресурсов (как правило, в конфликтах богатых и высокотехнологичных армий против бедных и третьеразрядных держав в условиях партизанской войны). При этом варианты применения ядерного оружия в рамках геополитического соперничества в любом масштабе необходимо учитывать, главным образом, как сдерживающий фактор.
Если проблема «взаимного гарантированного уничтожения» прозрачна в силу наличия ядерного оружия, средств доставки и военных доктрин, то различные виды конкуренции, даже с учетом асимметрии, имеют ограничения, которые, однако, сугубо индивидуальны, вследствие наличия существенных различий в экономической, социальной и военной сферах различных центров силы.
В процессе данной конкуренции, охватывающей сферы «жесткой и мягкой силы», региональные державы, опираясь на исторический и геополитический опыт, разрабатывают и реализуют интеграционные модели, основной целью которых является достижение субъектом наиболее благоприятного пространственного положения. Единственная сверхдержава пытается использовать аналогичные механизмы для обеспечения глобального лидерства и контроля над пространством. Таким образом, два взаимосвязанных, но фундаментально разных процесса - глобализация и регионализация определяют сущность современных международных отношений.
В то же время, современный глобальный экономический кризис является также кризисом глобализационных процессов. Его природа находит разные объяснения в кругах политических и экономических экспертов. Однако кризис глобальной экономики, скорее всего, будет смягчаться путем перехода к региональным экономическим блокам, что будет сопровождаться формированием региональных военно-политических систем. Это направление развития, наряду с технологическим постиндустриальным обновлением культуры производства и социальной жизни, выведет экономики государств на новую повышательную стадию «циклов Кондратьева». При этом смена фазы глобализации фазой регионализации неизбежна в процессе глобального экономического кризиса.
Аргументация действующих политиков ведущих стран мира в пользу того, что из кризиса необходимо выходить вместе и укреплять тем самым глобальное направление развития не будет функциональной вследствие ряда факторов.
Во-первых, в кризисных обстоятельствах каждое из государств испытывает собственные затруднения и занято выполнением минимальных социальных обязательств при одновременном сокращении возможностей воздействия на кризисные явления. Возможности управления и ресурсы для координации действий для деятельности в рамках глобальных проектов существенно сокращаются.
Во-вторых, факторы, обеспечивавшие экономический рост капиталистической системы с начала 1980-х гг. в рамках глобализации информационных процессов и производства исчерпали себя. Основная причина здесь кроется в финансовой политике ТНК, которые, опираясь на государственные системы стран пребывания через структуры МВФ, формировали спрос в «неразвитом мире» на свои товары путем предоставления кредитов. Такой алгоритм имеет жесткие временные ограничения, когда «вымытые ресурсы» «третьих стран» уже недостаточны для продолжения функционирования модели.
В-третьих, кризисные явления в экономической и социальной жизни вызовут трансформацию политических систем государств. Существующая политическая парадигма не позволит выйти из кризиса. В условиях незападных цивилизаций демократическим лоском подменяется связь элиты с собственным народом. Элиты в этом смысле ориентируются на внешние центры управления и не выполняют свои функции.
При стабильном развитии общества и экономическом росте возникает феномен безразличия народных масс к политике, а манипулятивные технологии позволяют существовать элите автономно от населения. При этой модели возникает также феномен определенного консенсуса: население получает возможность потреблять необходимое, а элита обеспечивает себе сверхвысокий уровень потребления. Такая система имеет в кризисных условиях достаточно ограниченный ресурс времени, так как сокращается возможность поддерживать удовлетворяющий население уровень потребления и, напротив, с целью сокращения государственных расходов элиты отказываются обеспечивать оставшиеся социальные обязательства и усиливают налоговое давление при сохранении своих привилегий. Однако любой налоговый и социальный прессинг имеет пределы эксплуатации социально-экономических систем, когда два фактора могут сформировать угрозы элитарным слоям – вымирание населения или протестные и революционные движения народных масс.
При этом конфликт усиливается увеличением в условиях системы глобализма тоталитарных тенденций не только в сфере политики, но и в бизнесе и социально-экономической системе. Речь идет о том, что глобальные корпорации, распространяя свою деятельность на Украину, внедряют свои западные по происхождению и тоталитарные, по сути, принципы и методы управления на уровне производства и других форм ежедневного социального взаимодействия. Учитывая, что в условиях кризиса ядро капиталистической системы будет перекладывать проблемы на полупериферию, а последняя на периферию, то в периферийной украинской экономической системе будет и далее повышаться уровень социально-экономической эксплуатации населения.
Таким образом, глобальный экономический кризис и его последствия будут способствовать выбору элит в пользу процессов регионализации и новых экономических систем развития.
Формирование экономических и военно-политических блоков будет, по всей видимости, происходить на основе региональной интеграции, когда несколько соседних государств скоординированно решают актуальные проблемы на основе многосторонних механизмов. Наиболее ярким примером последовательной региональной интеграции является Европейский союз.
Евразийское пространство, как и ряд других Больших пространств, имеет свои циклы развития, предполагающие расширение, интеграцию, период стабильного развития, ослабление, дезинтеграцию и вновь интеграцию. Евразия, учитывая сосредоточение экономической мощи, демографических ресурсов, углеводородных запасов, а также военно-политических потенциалов государств, является главной целью субъектов мировой и региональной конкуренции. Большое евразийское пространство занимает центральное место на евразийском континенте. Основная конкуренция за него сейчас разворачивается между США, Россией, Евросоюзом и Китаем. При этом первые два субъекта являются наиболее сильными антагонистами, вследствие фундаментального различия геополитических интересов.
В то же время, если ЕС проводит мягкую и гибкую политику в отношении восточных соседей, то Китай буквально ставит центрально-азиатские элиты перед выбором: либо политическое доминирование Москвы, либо этническая и экономическая китаизация региона. Последний выбор угрожает существованию самим элитарным слоям обществ Центральной Азии. В общем контексте каждый из геополитических субъектов в расширении своего подконтрольного пространства использует свои сильные стороны (естественные преимущества) против слабых сторон своего конкурента. ЕС предлагает технологии и гранты в области «мягкой» (развитие гражданского общества) и «жесткой» (энергетические и экономические проекты) силы; США, главным образом, активизируют действия в области «мягкой силы»; Россия - в области энергетики и сохранении «старых» связей, Китай – использует фактор этнического переселения (в пяти республиках Центральной Азии проживает менее 60 млн. человек) и экономическое давление.
В этих условиях модели формирования новой системы международных отношений представляют для украинского политикума интерес и в практическом плане, так как позволяют прогнозировать трансформацию сфер влияния великих держав и выбирать наиболее оправданный внешнеполитический курс, основным критерием оптимальности которого является сохранение территориальной целостности и повышения уровня субъектности Украины в различных внешнеполитических проектах, что также будет отражаться в различных вторичных показателях: реальном росте ВВП, доле в нем продукции с высоким коэффициентом добавленной стоимости, жизненном уровне населения, демографических показателях и т.д.
Связь работы с научными программами, планами, темами. Проблематика диссертации непосредственно связана со специализацией и научной направленностью работы кафедры новой и новейшей истории зарубежных стран Таврического национального университета имени В.И.Вернадского по теме «История формирования и реализации национальных и международных стратегий развития в контексте глобальных вызовов ХХI века» (номер государственной регистрации 0106U003073). Тема диссертации была утверждена Ученым советом университета (протокол №12 от 22.12.10 года), различные разделы её разрабатывались автором с 2006 года в соответствии с планами научно-исследовательской работы кафедры новой и новейшей истории зарубежных стран и кафедры политических наук и международных отношений Таврического национального университета им. В.И. Вернадского.
Научный вклад автора в разработку данной темы состоит в том, что он, используя системный подход, выявил конкретную методологию оценки функциональности интеграционных проектов в отношении Большого евразийского пространства, предлагаемых различными геополитическими центрами и сформулировал параметры перспективной интеграционной модели данного пространства в условиях формирования новой системы международных отношений.
Цель и задачи исследования. Цель настоящего исследования заключается в выявлении закономерностей геополитической эволюции Большого евразийского пространства и комплексном анализе специфики выдвигаемых интеграционных моделей через призму национальных интересов Украины.
В рамках достижения этой цели в работе решаются следующие задачи:
1. определение основных тенденций трансформации современной системы международных отношений;
2. уточнение роли пространственного фактора в мышлении и дискуссиях политических элит великих держав в процессе формирования новой системы международных отношений;
3. исследование влияния глобального экономического кризиса на процессы формирования новой системы международных отношений в контексте регионализации мира;
4. выделение параметров Большого евразийского пространства, исследование геополитических подходов в процессе взаимодействия Больших пространств в Евразии;
5. уточнение исторических традиций и современных подходов глобальных и региональных акторов в отношении Большого евразийского пространства на фоне их интеграционной активности;
6. совершенствование категориального аппарата геополитики выделением дефиниций «сфера обмена» и «сфера интересов» в процессах конкуренции Больших пространств и условий их взаимной трансформации;
7. изучение цивилизационных аспектов интеграционных процессов на постсоветском пространстве;
8. выявление роли ресурсного фактора в американской, российской и европейской политике в постбиполярном мире с особым акцентом на влияние углеводородных ресурсов в интеграционных проектах;
9. выделение противоречий в американских, европейских и российских подходах в отношении постсоветского пространства с целью их дальнейшего использования украинской элитой для повышения уровня субъектности при вхождении в интеграционные проекты на постсоветском пространстве на более выгодных условиях;
10. выяснение внешних и внутренних условий конкурентоспособной интеграционной модели на Большом евразийском пространстве, которая была бы привлекательной для элиты и населения Украины;
11. определение, на основе исторического опыта и новых технологических достижений в области освоений пространств, перспективной интеграционной модели Большого евразийского пространства;
12. выделение преимуществ и недостатков участия Украины в предлагаемых евразийских интеграционных проектах в составе России, Беларуси, Казахстана, как интеграционного ядра постсоветского пространства.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является Большое евразийское пространство. Предметом - интеграционные модели евразийского пространства в контексте их соответствия национальным интересам Украины.
Под Большим евразийским пространством понимается территория, тождественная постсоветскому пространству, включая прибалтийские государства, интегрированные в данный момент в европейскую интеграционную модель. Исходя из предложенной концепции евразийской модели интеграции, в исследовании термин «Большое евразийское пространство» используется в качестве синонимичного евразийскому и постсоветскому.
Поскольку интеграционные модели реализуются в отношении оформленных пространственных единиц – государств, то целесообразно выделять категорию субъектов и объектов интеграции. Субъект интеграции – это центр силы, способный навязывать другим государствам свою волю и одновременно предоставить гарантии защиты и другие преференции и выгоды. Он обладает рядом геополитических преимуществ перед объектами, которые тождественны параметрам великой державы. За основу таковых могут быть приняты: конфигурация поверхности территории, особенности государственных границ, численность населения, наличие или отсутствие полезных ископаемых, экономическое и технологическое развитие, финансовые возможности, этнический состав населения, уровень социальной интеграции, политическая стабильность, национальный дух. Объекты интеграционных процессов – это страны, в отношении которых реализуется интеграционный проект.
Необходимо учитывать, что в геополитическом измерении важнейшей составляющей интеграционных моделей является геостратегическое измерение, связанное с достижением, поддержанием и увеличением могущества субъекта интеграции за счет обладания наиболее благоприятным пространственным положением (или контроля), с помощью военных и невоенных средств.
Под интеграционной моделью понимается ограниченная четкими временными рамками концептуальная разработка, доктринальное оформление и реализация военно-политической, экономической, технологической и культурной программ интеграции государств в систему взаимодействия, включающую в себя эффективную структуру вертикального и горизонтального управления и координацию деятельности субъектов и объектов интеграции. При этом интеграция - это понятие, означающее состояние связанности отдельных дифференцированных систем и функций системы в целое, а также процесс, ведущий к такому состоянию.
Национальные интересы украинского государства определены законом «Об основах национальной безопасности Украины» от 19.06.2003 года с внесенными последними поправками от 01.07.10 года, который обозначает, что национальные интересы Украины - жизненно-важные материальные, интеллектуальные и духовные ценности украинского народа, как носителя суверенитета и единственного источника власти в Украине, обозначенные потребности общества и государства, реализация которых гарантирует государственный суверенитет Украины и её прогрессивное развитие. Шестая статья закона определяет приоритеты национальных интересов, а последняя указанная поправка к ней упразднила тезис о вступлении Украины в НАТО, что может свидетельствовать о динамичности и неустойчивости конкретных направлений национальных интересов, но, в то же время, не ставит под сомнение общее их определение, приведенное в данном законе.
Методология исследования. В исследовании для достижения поставленных целей и задач автор пользовался разработанной научной методологией. Системный подход обусловил творческое применение геополитического и цивилизационного подходов, каждый из которых включает ряд методов: исторический, аналитико-прогностический, методы геополитического анализа и синтеза, количественных и статистических методов, методов типологизации, аналогий, сравнительно-исторического и функционального методов. Для определения циклов и сути интеграционных процессов, а также места объекта интеграции в соответствующей геополитической и геоэкономической инфраструктуре использовались мир-системный подход И.Валлерстайна и теория «циклов Кондратьева». В то же время, в процессе исследования взаимодействия Больших пространств проявилась необходимость применения специализированной методологии, предусматривающей на первом этапе выявление особенностей геополитического пространства, а на втором – учет данных пространственных факторов в интеграционных моделях различных центров силы, что позволяет, применительно к определенному пространству, выявить функциональность проекта и цели интеграции, которые преследует центр силы, выдвигая соответствующую интеграционную модель.
Научная новизна полученных результатов заключается в том, что на основании самостоятельного изучения источников, отечественной и зарубежной историографии были:
Впервые:
- сформулирована авторская концепция интеграции Большого евразийского пространства, предусматривающая выделение пяти основных элементов успешной реализации интеграционной модели: 1) необходимость выхода государств из положения периферии и полупериферии, отказ от экспортной зависимости в энергетической и сырьевой сферах и сокращение зависимости от глобального финансового центра; 2) всестороннее сотрудничество и создание условий для самодостаточности; 3) выдвижение конкурентоспособной идеи в пространстве смыслов, которая бы аргументировала необходимость существования интеграционного проекта; 4) внедрение механизмов контроля материального потребления элиты; 5) разработка и реализация широкого социального проекта. При этом необходимо учитывать следующие факторы - формирование внешних условий, повышение уровня внутренней субъектности государства - центра интеграции, создание и реализация условий вертикальной и горизонтальной мобильности для элит, входящих в интеграционный проект;
- комплексно рассмотрены модели и сценарии интеграционных процессов на Большом евразийском пространстве: периферийного или полупериферийного положения в отношении западной цивилизации или в рамках автаркической модели;
- обозначен наиболее перспективный и исторически оправданный интеграционный проект с участием Украины, в котором государство будет обладать более высоким уровнем субъектности.
Усовершенствованы:
- понимание исторической ретроспективы западной и восточной традиций создания и поддержания интеграционных моделей (Больших пространств);
- параметры определения пределов «перенапряжения» великих держав в процессе расширения и освоения новых пространств;
- выделение ключевого показателя для функционирования самостоятельных политико-экономических систем – ёмкость потребительского рынка в качестве экономической основы для создания и успешного функционирования Больших пространств;
- категориальный аппарат геополитики - выделением дефиниций «сфера обмена» и «сфера интересов» в процессах конкуренции Больших пространств и условий их взаимной трансформации.
Получили дальнейшее развитие:
- концепция пульсирующего развития Больших пространств Евразии: Европы, России и Китая, которая включает в себя этапы роста, интеграции, стабильного развития, ослабления, фрагментации и нового этапа интеграции;
- определение изменения интеграционной динамики постсоветского пространства от «идеи цивилизованного развода» в рамках СНГ до формирования центростремительной динамики (ЕЭП, ЕврАзЭС, ОДКБ, Таможенный союз);
- изучение особенностей влияния транснациональных компаний и финансового капитала на развитие Больших пространств, которые являются важной тенденцией новой системы международных отношений.
Практическое значение полученных результатов определяется возможностью использования в деятельности внешнеполитических ведомств, научно-исследовательских институтов и центров Украины для решения различных теоретических проблем; разработки и реализации внешнеполитического курса и политики национальной безопасности; анализа и прогнозирования политики международных акторов в отношении Украины.
Материалы и результаты диссертационного исследования могут быть использованы в лекционных курсах, предусмотренных учебными планами по историческим и политологическим специальностям: «Всемирная история», «Политология», «Теория международных отношений», «История международных отношений».
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации были использованы для подготовки докладов и сообщений на 25 научных конференциях, в том числе международных: IV международной научной конференции «Лазаревские чтения - 2006» (г. Севастополь, 4-6 октября 2006 г.), міжнародній науковій конференції «Конституційний лад України: вибори та виборці» (м. Ялта, п. Сімеїз, 17-21 жовтня 2007 р.), XXXVI – XXXIX научных конференциях профессорско-преподавательского состава, аспирантов и студентов ТНУ им. В.И. Вернадского (Таврический национальный университет им. В. И. Вернадского, 2007-2010 гг.), V международной научной конференции «Лазаревские чтения - 2007» (г. Севастополь, 4-5 октября 2007 г.), международной научной конференции «Современный мировой порядок и интеграционные процессы на постсоветском пространстве» (г. Ялта, Ливадия, 5-9 февраля 2008 г.), международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов - 2008» (г. Севастополь, 24-25 апреля 2008 г.), международной научной конференции «Черноморская безопасность: крымское измерение международных тенденций» (г. Ялта, 16 сентября 2008 г.), международной научной конференции «Лазаревские чтения - 2008» (г. Севастополь, 1-3 октября 2008 г.), научном семинаре «Ялта 1945 года и далее: государства и народы Черноморского региона в мировой политике» (г. Ялта, Ливадия, 10 февраля 2009 г.), международной научной конференции «Черноморская безопасность в условиях мирового кризиса: крымское измерение» (г. Ялта, Ливадия, 12 мая 2009 г.), VII международном семинаре «Этничность и власть: новая геополитическая карта Европы и проблемы безопасности в Черноморско-Каспийском регионе» (г. Ялта, Ливадия, 21-23 мая 2009 г.), международной научной конференции «Исторические традиции в российско-украинском социокультурном пространстве: вопросы языка, культуры, национальной и религиозной идентичности» (г. Севастополь, 3 июля 2009 г.), VII международной научной конференции «Лазаревские чтения - 2009» (г. Севастополь, 7-8 октября 2009 г.), всеукраїнській конференції молодих вчених «Новітні тенденції в зовнішній політиці великих держав» (м. Київ, 1-2 грудня 2009 р.), научно-практической конференции «Роль молодежи в российско-украинских отношениях» (г. Москва, 3-4 декабря 2009 г.), международной научной конференции «Ялтинская система и современный мировой порядок: проблемы глобальной и региональной безопасности» (г. Ялта, Ливадия, 17-21 февраля 2010 г.), международной научной конференции аспирантов и молодых ученых «Ломоносов - 2010» (г. Севастополь, 22-23 апреля 2010 г.), IX международном семинаре «Этничность и власть: национальное и региональное измерение новой архитектуры безопасности в Европе» (г. Ялта, 17-27 мая 2010 г.), VIII международной научной конференции «Лазаревские чтения - 2010» (г. Севастополь, 6 - 7 октября 2010 г.), международной научной конференции аспирантов и молодых ученых «Ломоносовские чтения 2011» (г. Севастополь, 26-28 апреля 2011 г.), X международном семинаре «Этничность и власть: международные конфликты, терроризм и новые угрозы глобальной безопасности» (г. Ялта, Ливадия, 12-15 мая 2011 г.), IХ международной научной конференции «Лазаревские чтения - 2011» (г. Севастополь, 12 - 13 октября 2011 г.).
Публикации. Основные положения и идеи диссертации изложены автором в 30 публикациях, в том числе в 1 монографии и 22 публикациях в научных специализированных изданиях. Общий объем публикаций составляет 35 авторских листов.

Список литературы

ВЫВОДЫ

1. Процессы формирования новой системы международных отношений проходят в условиях доминирования ведущих держав западной цивилизации, которые на протяжении последних нескольких столетий успешно лишают статуса Больших пространств другие народы, способные составить конкуренцию в процессе борьбы за ресурсы в самом широком понимании данного термина (от человеческих и информационных до углеводородных) и интегрируют их в свой мировой порядок, создаваемый ими исключительно под себя и своё цивилизационное видение, используя военные, экономические информационные, культурные и элитные технологии периферизации своих конкурентов, что предполагает следующую производную – нельзя успешно конкурировать в геополитической плоскости, находясь на периферии или полупериферии своего конкурента в системе экономического разделения труда. Невозможно эффективно защищать собственные национальные интересы, основываясь на чужих принципах.
2. Формирование новой системы международных отношений проходит в условиях, когда четыре фундаментальные переменные: мировой экономический кризис, рост новых центров силы, убывающая мощь США и усиление роли транснациональных компаний взаимно влияют друг на друга, определяя модель будущего мирового порядка.
Несмотря на технологические достижения в области НТР и перенесение акцента в процессе конкуренции государств в область «мягкой силы» и финансовых механизмов, борьба за геополитическое пространство остается основной сферой соперничества великих держав, а в современном мире две противоположные тенденции – глобализация и регионализация (логика сфер влияния) жестко конкурируют между собой, формируя значительный потенциал конфликта.
3. Главным фактором ускорения трансформации современной системы международных отношений становится современный глобальный финансово-экономический кризис, который, по сути, является кризисом глобализационных процессов. Он будет смягчаться путем перехода к региональным экономическим блокам, что будет сопровождаться формированием региональных военно-политических систем. Это направление развития, наряду с технологическим постиндустриальным обновлением культуры производства и социальной жизни, выведет экономики государств на новую повышательную стадию «циклов Кондратьева», либо будет способствовать переходу к новой социально-экономической формации развития обществ, если капиталистическая система развития исчерпала свои возможности. При этом смена фазы глобализации фазой регионализации неизбежна в процессе глобального экономического кризиса вследствие распада глобальной системы разделения труда, построенной на долларовой парадигме, когда каждое из государств будет занято выполнением собственных минимальных социальных обязательств перед населением, а энергия по координации действий в рамках глобального проекта будет минимизирована. Кроме того, наиболее тяжелый удар по современной экономической системе будет нанесен в её ядре – США. Сложившаяся ситуация стимулирования финансового и замораживания реального сектора экономики создали предпосылки для медленного сползания Америки в глубокую депрессию при сохранении высокого уровня потребления, где производится 18-20% мирового ВВП, а потребляется около 40% этого показателя.
4. Перечисленные переменные способствуют созданию на месте глобализирующегося мира – мира Больших пространств, когда вокруг силового центра, на основе региональной экономической, культурной и политической интеграции, несколько государств одного цивилизационного поля формируют общее жизненное пространство. Ключевым социально-экономическим показателем данной дефиниции является ёмкость потребительского рынка, которая оправдывает технологические инвестиции (от 200 млн. человек). Большие пространства могут быть определены по своей функциональности как масштабные по своей территории, многонациональные и мультикультурные, стремящиеся к экспансии или при достижении пика территориального расширения, к стабильной изоляции с идеологическим (религиозным или атеистическим объяснением) обоснованием легитимации претензий на власть внутри страны и за ее пределами. Россия, США, Китай, Индия, Бразилия, ЕС – государства и надгосударственные образования в рамках разных культурных традиций реализуют императивы функционирования Больших пространств – империй.
5. Большое евразийское пространство, тождественное постсоветскому, занимает центральное место на евразийском континенте. Оно обладает устойчивостью и способностью к восстановлению, а также собственными историческими и геополитическими циклами, располагая следующими характеристиками: занимает 1/6 часть суши и примерно 1/22 поверхности земли; суровым холодным климатом с широтным расположением изотерм, что имеет существенное влияние на экономическую деятельность; крайне неудобными, с экономической и военной точки зрения, выходами в открытое море, и, как производное – ВМС и торговый флот не являются основными факторами для жизнеобеспечения системы; 2/3 мировых углеводородных запасов; преимущественно меридианальной системой рек, изобилием водных пресных ресурсов и, при этом, правильностью (менее разрушительная, чем в Европе и Азии) процесса половодья; низким демографическим потенциалом и невысокой плотностью населения; пространство степи, равнины и невысоких гор; сельскохозяйственная зона зерна; пространство с низкой плотностью транспортных путей: железных дорог и автомобильных сетей, причем транспортная инфраструктура ухудшается с Запада на Восток; имеет крайне неравномерное распределение в пространстве центров экономического роста с современной экономической дифференциацией между конкурентоспособными на внешних рынках (сырьевыми) и неконкурентоспособными (производственными) отраслями промышленности; обладает населением с особым психологическим типом человека с такими чертами, как терпение и гибкость, что приводит к объективному стремлению формированию суперэтноса.
6. Современные западные внешнеполитические подходы к Большому евразийскому предполагают в своей основе политику, которая будет препятствовать возникновению государства или союза государств, способных бросить вызов Западу. При этом Россия занимает центральное положение на Евразийском пространстве. Замещение этой позиции любой другой формой контроля не меняет возможностей геополитической экспансии, которая ограничивается крайне неудобными выходами к морским коммуникациям. Соединение пространственных ресурсов центральной Евразии и её юго-восточных окраин с выходом в океаническое пространство многократно увеличивают военно-политический и экономический потенциал центральной Евразии, следовательно, стратегия Запада должна предотвращать развитие событий по такому сценарию. В этих условиях между континентальным (Германия) и морским Западом (США и Великобритания) существует разные подходы к реализации двух вышеперечисленных целей. Континентальный Запад географически расположен ближе к постсоветскому пространству и заинтересован в большем уровне стабильности, что предполагает существование социально-экономической и военно-политической системы, с которой с меньшими системными издержками можно сосуществовать. Исторический опыт также свидетельствует о том, что Германия является системным поставщиком технологий для модернизации, инвестируя в реальный (производящий сектор) экономики. В то же время, США, а ранее Великобритания инвестировали в торговлю и финансовые операции, которые приносили значительный урон социальным системам, как царской России, так и бывшим советским республикам, «вымывая» ресурсы и разрушая не конкурентоспособные производства. Традиционно и США и Великобритания, оперирующие морской стратегией включали механизмы двойного сдерживания, не давая соединить ресурсы континентальной Европы и внутренней Евразии, формируя при этом промежуточные пространства между ними. При реализации такой стратегии допустимый уровень хаоса вследствие географической отдаленности выше, чем в стратегии континентальной Европы.
7. На практическом уровне в настоящее время на Большом евразийском пространстве конкурируют интеграционные модели нескольких субъектов: США, ЕС (Германии и Польши), России, Турецкой Республики и Китая. Определенное давление на Центральную Азию оказывает Иран, однако он ослаблен занятостью в разрешении своих внутренних проблем. Каждый из центров выдвигает интеграционные модели, которые имеют цивилизационное измерение, когда на них распространяется вся совокупность цивилизационных факторов.
В независимости от того, какой из Западных центров (Франция после Первой мировой войны, через польский проект «Прометеизм», США после окончания «холодной войны», через ОДЕР ГУАМ) реализует интеграционный проект, он направлен на создание «дуги от Прибалтики до Северного Кавказа».
Это направление дополняется борьбой на юге – сначала англо-российской конкуренции на юге и связан с линией сдерживания России между 30 и 40 градусами северной широты XIX-XX вв., и 40 – 50 градусами северной широты в начале XXI в. ‒ конкуренция за Центральную Азию. После дезинтеграции СССР на этом направлении прослеживалась внешнеполитическая активность Турции в рамках условно обозначаемого проекта «Великий Туран», который должен был обеспечить доминирование Турецкой Республики на геополитическом пространстве от Балкан до Великой Китайской стены. Сопоставление двух интеграционных векторов дает основание для следующей модели – конструирование общей «демократической дуги» от Прибалтики до Средней Азии, которая была частью модели однополярной Евразии – от Восточной Европы, через «цветные режимы» постсоветского пространства к Афганистану и Пакистану, что позволяло Вашингтону одновременно контролировать, или, по крайней мере, воздействовать на Западную Европу, Россию, Иран, Китай и Индию – все основные силовые центры Евразии. Несмотря на дезинтеграционные стремления на Западе Большого евразийского пространства, западная цивилизация проводит политику, направленную на сохранение его целостности на Востоке Евразии, с целью предотвращения присоединения ресурсов Сибири к геополитическим центрам Юго-Восточной Азии.
8. Геополитический анализ процессов реализации данных проектов позволяет выделить методологию их реализации и функциональность в отношении постсоветского пространства, которые включают формирование связанного геополитического пространства от Прибалтики до Черного моря: 20-е гг. ХХ в. польский проект «Прометеизм», который осуществлялся при поддержке Франции, в 90-е гг. ХХ в. американский проект ОДЕР – ГУАМ, который с энтузиазмом поддерживается Польшей. Далее следует ограниченное включение внутреннего евразийского пространства в сферу влияния Запада, что в дальнейшем предполагает реализацию политики взаимного сдерживания группой независимых государств России и наоборот. Сущность данных внешнеполитических технологий очень близка британской политике «баланса сил» на континенте, когда континентальные державы заорганизовывают свою мощь в конкуренции между собой, разыгрываемой внешним субъектом. Данные подходы подкрепляются имплементацией механизмов влияния на национальные элиты в Балто-Черноморской дуге и Средней Азии с использованием методологии воздействия в области «мягкой силы», финансовых факторов долларово-центричной экономики и инкорпорации их в население «золотого миллиарда» с обесцениванием национальных государственных интересов. В дальнейшем создается механизм воздействия через данный пояс государств непосредственно на российское государство для размывания его геополитического потенциала (информационное, культурно-гуманитарное воздействие, влияние на российскую элиту). На следующем этапе реализуются геоэкономические механизмы достижение ресурсного размывания сырьевых потоков, которые, в условиях «догоняющей, консервативной модернизации» могли бы быть использованы для преодоления отсталости российским государством. Таким образом, создаются условий для экономической, культурной, технологической периферизации постсоветского пространства. Положение полупериферии и периферии не позволит осуществить реинтеграцию и реализовать альтернативный автократический проект, вследствие периферийности, чрезмерной зависимости и сырьевой специализации на западных рынках с учетом финансовой зависимости.
Однако существуют и противоречия между стержневыми странами ЕС и США на современном этапе могут быть представлены следующим образом. Стержневые страны ЕС, показали, что на данном пространстве они не готовы поддерживать все инициативы Вашингтона (война в Грузии, расширение НАТО на Восток и т.д.). Германия и Франция показали свою заинтересованность в налаживании более тесных отношений с Россией, прежде всего, в энергетической сфере, по сути, признавая российскую сферу влияния в ближнем зарубежье. Такая позиция основана на скрытом и открытом сопротивлении попыткам реализации модели однополярного мира. США заинтересованы в ослаблении ЕС как единого экономического, а в будущем и политического центра. С этой целью они некоторое время выступали модератором идей расширения Европы за счет Украины и Турции. Однако понимание элитами стержневых стран ЕС невозможности дальнейшего расширения сделает труднодостижимым фактом сближение и синхронизацию американской и европейской позиций. В итоге Украина оказалась в ситуации, когда её руководство заявляет о стратегической цели – вступить в ЕС, тогда как Брюссель не готов к удовлетворению украинских интеграционных устремлений. Такая позиция Германии и Франции связана с тем, что ЕС после последнего расширения стал децентрализованным и разобщенным субъектом и его дальнейшее расширение может стать шагом к окончательной децентрализации Большого европейского пространства. В западной и юго-западной частях постсоветского пространства активно конкурируют три центра силы: Россия, ЕС и США. Однако представляется, что данное пространство является слишком маленьким для трехсторонней конкуренции. Германия и Россия имеют естественные преимущества для вытеснения американского влияния – они ближе расположены к конкурентному пространству, имеют исторический опыт по разделению сфер влияния в данном регионе. Сам по себе процесс вытеснения американских интересов также будет связан с активной фазой повышения уровня конкуренции. Однако в этом плане для трех сторон будет стоять вопрос, до какого момента (пространство и степень контроля над ним) допускать восстановление российских военно-политических и энергетических позиций, немецкой экономической активности и американских военно-политических и информационно-гуманитарных факторов присутствия. Россия при этом стремится восстановить геополитическую целостность Большого евразийского пространства, через различные интеграционные модели: СНГ, ЕЭП, Евразийское экономическое сотрудничество, ОДКБ, Таможенный союз. Однако данные модели пока не имеют успеха вследствие их главного недостатка – периферийности в отношении Запада.
Кроме того, с учетом активности Китая в центрально-азиатском регионе Россия, США и Германия будут разрабатывать и реализовывать свои ответы. В этом контексте перед США и ЕС будет стоять дилемма между китайским и российским доминированием над бывшими советскими республиками. При этом сама элита бывших советских республик Средней Азии, руководствуясь инстинктом самосохранения, скорее сделает выбор в пользу Москвы.
Фундаментальность противоречий между США и региональными державами заключаются в том, что последние воспринимают сложившуюся геополитическую ситуацию как окончательный отход от монополярного мира, а Вашингтон, делегируя часть своих геополитических полномочий по поддержанию стабильности, стремится получить внешнеполитическую паузу для решения внутренних экономических проблем.
9. В формирующейся парадигме Больших пространств конкуренция между силовыми центрами будет проходить на промежуточных территориях и здесь в процессе их борьбы за пространства возникают дефиниции «сфера обмена» и «сфера интересов». «Сфера обмена» – близка к понятию «сферы интересов». Однако первая предполагает минусовой коэффициент, когда центр силы в силу внешних (давление) и внутренних причин (низкий уровень субъектности) готов «обменять» данное пространство на позиции в плоскости «сферы интересов», которая является зоной, уступка которой будет иметь эффект домино в самом центре Империи с угрозой последующего ослабления и распада. Два этих понятия близки по своему значению и одно может переходить в другое в течение непродолжительного времени, а основной причиной такой транзитивности является внутренняя сила Большого пространства (экономический, военно-политический, технологический и культурный потенциал), тогда как внешние условия (враждебные коалиции, последствия экономических кризисов) вторичны.
10. Евразийское пространство является площадкой конкуренции по контролю над углеводородными ресурсами. Россия стремится сохранить свою монополию в рамках активной экспансии и созданием новых трубопроводных проектов не только на Запад (Южный и Северный потоки), но и на Восток, повысив тем самым уровень экономической и геополитической субъектности. США создали коридор возможностей, через реализацию проекта «Баку-Джейхан», стремятся совместно с европейцами согласовать проект «Набукко», а также получить постоянной выход к Каспийским ресурсам, через АфПак (Афганистан-Пакистан) к Индийскому океану. Однако последняя перспектива представляется туманной. В то же время, американский подход не предполагает полного замещения российского экспорта углеводородов, а создает дополнительные возможности в рамках системы балансов, которые в последствии могут быть использованы в сфере геополитического и геоэкономического «обмена».
11. Интеграция Большого евразийского пространства предполагает комплекс внешних и внутренних условий. Внешними условиями являются внешнее давление на несколько государств, имеющих исторические традиции совместного проживания, субъектом, экспансия которого представляет культурную и антропологическую угрозы либо кризисные экономические явления, которые трансформируют внешнеполитические приоритеты; ослабление внешнего давления на интеграционный центр и признание его сферы влияния другими великими державами в обмен на позиции в другой плоскости (позиция Запада в отношении России в условиях глобального финансово-экономического кризиса); открытый военный вызов и тем самым угроза физического уничтожения обществ и их элитарных слоев. Внутренние условия интеграции: исторический опыт совместного проживания международных субъектов в одном пространственном проекте; готовность элит и обществ объекта интеграции передать часть своего экономического, социально-политического и культурного суверенитета в пользу принимающего центра, и, что более важно, готовность субъекта интеграции принять объект в свою систему, что также сопряжено с рядом просчитываемых издержек и рисков; наличие пассионарной элиты, прежде всего в субъекте интеграции, способной выдвинуть и реализовать интеграционную модель; существование Большой конкурентоспособной идеи интеграции, которая обеспечивала бы в области смыслов реализацию интеграционного процесса, создание конкурентоспособной экономической, социальной и военной системы. Соединение в интеграционном проекте социальной и идейной составляющих позволяет обойти внутренние факторы сопротивления: национализм местных элит, который эффективно используется внешними силами для ослабления своего геополитического конкурента, ослабляя и размывая Большие пространства.
12. Интеграционная модель, в которой могут быть заинтересованы объекты и субъекты интеграции, в первую очередь Украина и Россия состоит из двух компонентов – инструментально-прагматической и ценностно-смысловой. Первым условием данного проекта является отказ от двойной зависимости российской и украинской экономических систем и выхода их из положения полупериферии и периферии соответственно: отказ от экспортной зависимости исключительно в энергетической и сырьевой сферах и уменьшение зависимости от мирового финансового центра. Это условие в настоящее время разделяет постсоветские элиты и общества. Первые получают максимальные прибыли, а условия сырьевой специализации были основой интеграции экономических систем постсоветских государств в мировую экономику. Дедуктивным результатом такого сценария стало катастрофическое падение рождаемости и продолжительности жизни.
Такая зависимость постсоветских экономик делает практически невозможной интеграцию, нивелируя субъектность интеграционного центра и делая справедливым следующий вывод – нельзя реализовать интеграционную модель, противоречащую интересам геополитического конкурента, будучи его экономической периферией. Положение полупериферии дает определенный шанс, однако и в этой парадигме интеграция может быть только контролируемой извне, что делает проект исключительно уязвимым. В данном контексте интеграция постсоветского пространства будет проходить исключительно, как внешний контролируемый проект и в любой момент может быть разрушен, как ценами на сырье на мировых рынках, так и финансовыми манипуляциями. Таким образом, современная Россия, как интеграционный центр должна стать привлекательным, прежде всего в социальном аспекте, государством для постсоветских обществ.
Неизбежным в таком сценарии является проведение наиболее дорогого в стоимостном аспекте процесса инновационной и индустриальной модернизации. Экономические исследования показывают, что минимальная емкость рынка, оправдывающая технологические инвестиции составляет 200 млн. потребителей и, таким образом, Украина, Беларусь, Россия и Казахстан – это ядро, которое формирует указанное условие емкости рынка – 208 млн. потребителей. В случае сохранения положения полупериферии и периферии, в модернизации будет нуждаться энергетический сектор. Этот вариант дешевле, однако, он не предполагает продолжительных системных перспектив, и государственные системы будут и дальше сбрасывать социальные обязательства и терять демографический потенциал пространства.
Вторым элементом долговременной и успешной интеграции является создание всестороннее сотрудничество евразийских государств.
Третьим условием является выдвижение конкурентоспособной идеи в пространстве смыслов, которая бы аргументировала для внешних центров необходимость существования интеграционного проекта, но основная её задача должна состоять в формировании наднациональной идентичности внутри имперского Большого пространства. Мироустраительная идея должна в сущностном плане подходить под местные интересы, соединяя их с общеимперскими, то есть экзистенциально объяснять будущее объекта и субъекта интеграции. Для Украины это объединение национального проекта и российского общеимперского.
Четвертая необходимая составляющая интеграционного проекта Большого евразийского пространства является внедрение механизмов по контролю над материальным потреблением элиты и выдвижение социального проекта. Россия и Украина, в сущности, не богатые страны. Их социально-экономическая система не в состоянии удовлетворять одновременно сверхпотребление олигархических слоев, обеспечивать социальные обязательства, развивать конкурентоспособный ВПК и армию, инвестировать в экономический и технологический комплексы. Причем такое положение относительной бедности России по сравнению с Западом воспроизводилось в исторической ретроспективе, как в положении полупериферии, так и в короткий период советского автократического проекта. Однако последний, за счет ограниченности потребления элиты, обеспечивал более равномерное распределение экономических благ по всей вертикали социального потребления, инвестиции в ВПК, армию и научно-технологический сектор.
Пятый элемент интеграционной модели, неразрывно, связанный с предыдущими – разработка и реализация широкого социального проекта, который является стержневой идеей, способной дать мощнейший импульс реинтеграции постсоветского пространства «снизу». Сама по себе идея социальной справедливости всегда была популярной на Большом евразийском пространстве, на этой концепции создавался СССР, который сам являлся воплощением конкурентоспособной идеи в пространстве смыслов – парадигмы социальной справедливости. Представляется, что в современных условиях идея социальной справедливости должна начать свою реализацию именно в России. Формы её воплощения могут быть разными – от реприватизации самых прибыльных и конкурентоспособных предприятий, которые были отторгнуты от государственной собственности в 90-е гг. ХХ в., до внедрения системы более равномерного распределения капитала в стране.
13. При современной экономической и политической модели развития постсоветского пространства перед украинской элитой, за исключением узкой перспективы совместных решений, стоит дилемма выбора. Как для российской, так и для элиты других постсоветских республик центром политической и экономической легитимности является Запад. Перед украинскими лидерами стоит вопрос о сомнительности интеграционной модели, выдвигаемой Россией, элита которой, наряду с украинской имеет один и тот же источник политической и финансово-экономической легитимности.
Ретроспективный анализ позволяет вывести преимущества интеграции Украины в Большое евразийское пространство.
Во-первых, Украина имеет долговременный исторический опыт интеграции с Россией. Оценивая его с различных точек зрения, необходимо отметить, что сам факт современного существования украинского государства по территории сопоставимого с французским, а этноса по численности крупнейшего из восточнославянских народов, является объективным положительным индикатором совместного интеграционного проекта в составе России и Украины.
Во-вторых, Украина в системе Большого евразийского пространства получала привилегированное положение исходя из своего географического положения и более мягкого климата, поэтому здесь размещались сборочные цеха, наукоемкие производства и сельскохозяйственные ресурсы, которые были инкорпорированы в общую систему экономических связей, находя потребителя в рамках обширного рынка. Такое положение связано с реализацией восточных имперских традиций.
В-третьих, украинская культура является восточнославянской, родственной российской, однако отличающейся своим колоритом и звучанием. Она находила основного потребителя не на Западе, а на Востоке Евразии.
В-четвертых, последний в хронологическом аспекте этап интеграции Евразийского пространства позволил создать на его территории самодостаточную в военно-политическом, экономическом и социальном плане систему. Украина в составе советской экономической системы производила почти четверть ВВП СССР, обладала развитым научно-технологическим комплексом и имела автономный культурный статус. Независимое украинское государство, равно как и другие республики бывшего СССР, включая Россию, существует на инерции его распада, однако ресурсы, которые были заложены прочной советской системой, в настоящее время, находятся на стадии исчерпания. Новый рывок в развитии может быть достигнут при условии регионализации и расширения человеческих и общественных возможностей, выходящих за рамки национальных государств и глобального проекта, вступившего в 2008 г. в стадию глубокого кризиса.
В-пятых, одним из основных преимуществ участия Украины в постсоветской интеграции является принадлежность к одной цивилизации с Беларусью и Россией. Культурная близость со Средней Азией, прежде всего с Казахстаном, предполагает более комфортную синхронизацию общественных процессов в пространственном проекте на уровне элит и населения, чем участие в интеграционном проекте с государствами, принадлежащими к другой цивилизации.
В-шестых, украинский экономический рост начала 2000-х. гг. был связан с архаизацией производства в промышленности и переходом на экспорт продукции с низкой добавочной стоимостью. За узким исключением военных технологий, Украина потеряла свой научно-технологический потенциал. В России произошли тождественные изменения, однако Москва изначально, включая советский период, ориентировалась на фундаментальные научные исследования (долговременность и меньший уровень капитализации), тогда, как Киев - на прикладные (среднесрочные и краткосрочные прикладные исследования с высоким уровнем капитализации). В итоге после деградации промышленного производства, Россия сохранила основу технологической безопасности. Начавшийся переход РФ к инновационной модели дает украинскому государству шанс получить место в едином научно-технологическом пространстве и тем самым восстановить возможности государственной системы обеспечивать фундаментальные потребительские блага для населения Украины, то есть приостановить социально-экономическую деградацию.
14. Существующие условия евразийского вектора интеграции Украины предполагают систему выгод и рисков. К первым относятся: восстановление экономических кооперационных цепочек, однако этот фактор будет обладать системными выгодами в случае последующей совместной модернизации технологий производства, иначе эффект будет кратковременным; расширение возможностей украинских предприятий за счет рынков сбыта в общем пространстве; получение российских военных заказов для отечественного ВПК; получение возможностей для социальной мобильности населения в рамках регионального проекта; в случае реализации совместного модернизационного проекта получит импульс развития научно-исследовательский комплекс Украины, находящийся в перманентном кризисе.
Отрицательные стороны могут проявиться в следующем: зависимость российской экономической системы от внешних условий (цены на сырье формируются в США, которые являются и мировым эмиссионным центром), что может привести к ресурсной необеспеченности евразийской модели интеграции; поглощение украинских предприятий российскими собственниками без последующей модернизации, что приведет, по сути, к смене собственников и поглощению активов украинских ФПГ; ассимиляция культурной, образовательной информационной сфер; отрицательная реакция западных элит, что приведет к реализации скрытых и открытых механизмов по «сдерживанию» интеграционных процессов и непосредственно отразится на украинских экономических предприятиях, ориентированных на экспорт в страны ЕС и США.
Преодолением отрицательных сторон евразийского вектора украинской интеграции могут стать соответствующие договоренности между Киевом и Москвой в культурно-образовательной, экономической и военно-политической сферах, закрепленные в документах. Наиболее оптимальной моделью интеграции России и Украины была бы форма, сопоставимая в современных условиях с дуалистической империей прошлого, когда бы украинские интересы были бы в равной степени учтены с российскими в новой форме интеграции Большого евразийского пространства.
15. Формирование новой системы международных отношений, основой которой будет логика Больших пространств предполагает, что национальные интересы Украины будут определяться степенью повышения своей роли и, следовательно, субъектности в процессе интеграции в одно из них. При этом ЕС четко и однозначно оценил роль Украины в качестве соседа без перспективы вступления. Отказ же от концептуальной разработки и обсуждения евразийского вектора интеграции для Украины может привести к тому, что украинское государство будет поставлено перед фактом поглощения в евразийскую модель интеграции на менее выгодных экономических и социально-политических условиях, либо остаться вне формирования двух Больших пространств Европы и Евразии с последующими негативными экономическими и геополитическими последствиями.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Абдрахманова Г. М. Роль Казахстана в региональной интеграции на евразийском пространстве: автореф. дис. на соискание научной степени доктора философии PhD / Г. М. Абдрахманова. – Алматы, 2009. – 29 с.
2. Алчинов В. М. Процессы региональной интеграции в Европе и на постсоветском пространстве: интересы России: автореф. дис. на соискание научной степени док. полит. наук: спец. 23.00.04 «Политические проблемы международных систем и глобального развития» / В. М. Алчинов. – М., 2006.– 40 с.
3. Арбатов А. Г. Оборонительная достаточность и безопасность / Арбатов А. Г. – М.: Знание, 1990. – 63 с.
4. Арбатов Г. А. Дело: «Ястребы и голуби холодной войны» / Арбатов А. Г. – М.: «Алгоритм: Эксмо», 2009. – 224 с.
5. Аристотель. Политика /Аристотель; [пер. с древнегреч. С.А. Жебелова, М.Л. Гаспарова]. – М.: АСТ: АСТ Москва: Хранитель, 2006. – 393 с.
6. Арутюнян Т. Версия на тему Карибского кризиса. Карибский кризис и ядерные ракеты в Турции / Т. Арутюнян // Объединенный научный журнал. — 2001. — №2. — С. 34-42.
7. Асмус Р. Евро-атлантическое Причерноморье / Рональд Асмус // Россия в глобальной политике. — 2007. — №3.— С. 66-77.
8. Атаев Т. США, НАТО и Турция / Атаев Т. – М.: Прогресс, 1973.– 319 с.
9. Атлантическая любовь // Новое время. — 1959. — №34. — С. 21.
10. Байнев В. Ф. От рыночной дезинтеграции к нравственной экономике / В.Ф. Байнев // Евразийская интеграция: экономика, право, политика. — 2010. — № 7. — С. 86-92.
11. Барак О. Дерзость надежды. Мысли о возрождении американской мечты / Барак О. – Санкт-Петербург: Издательский дом «Азбука-классика», 2008. – 412 с.
12. Барановский В. Г. Западная Европа: военно-политическая интеграция / Барановский В. Г. – М., 1988. – 194 с.
13. Барановский В.Г. Политическая интеграция в Западной Европе. Некоторые вопросы теории и практики / Барановский В. Г. – М., 1983. – 264 с.
14. Барановский В. Г. Европейское сообщество в системе международных отношений / Барановский В. Г. [отв. ред. В.И. Гантман]. – М., 1986. – 319 с.
15. Барис В. В. Геополитические контуры России / Барис В. В. – М.: ОАО Экос, 2001. – 392 с.
16. Барма Н. Мир без Запада [Электронный ресурс] / Н. Барма, Э. Ратнер, С. Вебер // Россия в глобальной политике. — 2008. — № 4. — Режим доступа: http://www.globalaffairs.ru/numbers/33/9969.html.
17. Барсукова О.Б. Изучение новой и новейшей истории Турции в университетах США / О. Б. Барсукова, Н. Б. Шувалова // Народы Азии и Африки. — 1977. — №6. — С. 202-212.
18. Батлер Дж. Большая стратегия, июнь 1941- август 1942 года / Батлер Дж., Гуаер Дж. – М.: Воениздат, 1967. – 566 с.
19. Батура Б. В. На пороге качественно нового этапа экономической интеграции / Б. В. Батура // Евразийская интеграция: экономика, политика, право. — 2010. — № 7. — С. 13-19.
20. Бедрицкий А. В. Реализация концепции информационной войны военно-политическим руководством США на современном этапе: автореф. дис. на соискание научной степени канд. полит. наук: спец. 23.00.04 «Политические проблемы международных систем и глобального развития» / А. В. Бедрицкий. – М., 2007. – 28 с.
21. Белов Е. СНГ противодействие угрозам безопасности и стабильности / Е. Белов, О. Путинцев // Международная жизнь. — 2004. — № 11-12. — С. 91-105.
22. Белякова Н. А. Эволюция власти и христианских деноминаций в Белоруссии, Украине и республиках Прибалтики в последней четверти ХХ – начале ХXI вв.: автореф. дис. на соискание науч. степени канд. истор. наук: спец. 07.00.00 «Всемирная история» / Н. А. Белякова. – М., 2009. – 30 с.
23. Беспалов А. С. Традиции геополитического мышления в современной восточной политике Польши: автореф. дис. на соискание науч. степени канд. полит. наук: спец. 23.00.04 «Политические проблемы международных систем и глобального развития» / А. С. Беспалов. – М., 2008. – 26 с.
24. Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы / Збигнев Бжезинский. – М.: «Международные отношения», 1999. – 256 с.
25. Бжезинский З. Выбор. Глобальное господство или глобальное лидерство / Збигнев Бжезинский. – М.: «Международные отношения», 2005. — 288с.
26. Бжезинский З. Еще один шанс. Три президента и кризис американской сверхдержавы / Збигенев Бжезинский. – М.: Международные отношения, 2007. – 240 с.
27. Биктимирова З. З. Безопасность в концепции разв