Каталог / ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ / Отечественная история
скачать файл:
- Название:
- Чернова Нина Викторовна. Полководческий образ Сталина периода гражданской войны в трактовке советского художественного кинематографа второй половины 1930-х - начала 1950-х годов
- Альтернативное название:
- Чернова Ніна Вікторівна. Полководницький образ Сталіна періоду громадянської війни в трактуванні радянського художнього кінематографа другої половини 1930-х - початку 1950-х років
- ВУЗ:
- Магнитогорский государственный университет
- Краткое описание:
- Чернова Нина Викторовна. Полководческий образ Сталина периода гражданской войны в трактовке советского художественного кинематографа второй половины 1930-х - начала 1950-х годов : диссертация ... кандидата исторических наук : 07.00.02 / Чернова Нина Викторовна; [Место защиты: Челяб. гос. ун-т].- Магнитогорск, 2007.- 287 с.: ил. РГБ ОД, 61 07-7/1080
Магнитогорский государственный университет
61 07-7/1080
На правах рукописи
-у'
Чернова Нина Викторовна
Полководческий образ Сталина периода гражданской войны в трактовке советского художественного кинематографа второй половины 1930-х- начала 1950-х годов
Специальность 07.00.02 — отечественная история
Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук
Научный руководитель доктор исторических наУкі профессор А.Г.Дорожкин
Магнитогорск
Содержание
ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА 1. ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНЫЙ КОНТЕКСТ СТАЛИНСКОЙ ПОЛКОВОДЧЕСКОЙ МИФОЛОГЕМЫ 39
§ 1. И.В.Сталин на фронтах гражданской войны (1918-1920) 39
§ 2. Полководческий образ Сталина в трактовке советской пропаганды: зарождение мифа 68
§ 3. Становление советской киносталинианы 88
ГЛАВА 2. СТАЛИН КАК ПОЛКОВОДЕЦ: ПАРАМЕТРЫ ИСТОРИКО-ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОБРАЗА 119
§ 1. Индивидуальные характеристики Сталина и его кинематографический образ: проблема соотношения 119
§ 2. «Сталин — это Ленин сегодня»: кинематографическое воплощение теории двух вождей 138
§ 3. Полководческий статус Сталина: реальность и трактовка кинематографом 162
§ 4. Образы побежденных врагов 178
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 201
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 211
ПРИЛОЖЕНИЯ 249
з
Введение
Актуальность. На современном этапе российской истории, когда пересмат-риваются исторические концепции прошлого, трансформируются учебные про¬граммы и переписываются учебники, вновь обострилось внимание общества, по¬литиков и ученых к истории советского периода, в частности ко времени правле¬ния И.В.Сталина. Интерес к проблеме двойственен. С одной стороны, следует вновь взглянуть на события первой половины прошлого столетия и дать им воз¬можно объективное объяснение. С другой стороны — очевидна необходимость изучить разработанные советскими государственными и пропагандистскими структурами политтехнологии. Очевидно, что политические технологии с эпохи 1930-х гг. ушли далеко вперед, но цель зачастую остается прежней — формиро¬вание мифологического образа, способного консолидировать «голоса избирате¬лей». Исторический опыт подобной работы с «массовым сознанием», а также ее последствий для общества еще недостаточно изучен и его исследование остается по-прежнему актуальным.
В рамках рассмотрения сталинской эпохи и анализа советских политтехно- логий несомненный интерес представляет концепция истории гражданской войны и интервенции в России, смоделированная в 1930-е - 1940-е гг. прошлого столе¬тия и долгое время оказывавшая влияние на отечественную историографию. Гра¬жданская война — это всегда смута, распад государственности, разрыв многове¬ковой культурной традиции, духовно-нравственный кризис нации, развязавшей братоубийственную бойню. Однако, в советский период гражданская война полу¬чила героическую окраску и трактовалась в контексте Октябрьской революции как период защиты социалистических завоеваний. Участвовавшие в гражданской войне полководцы и красноармейцы, несомненно, причислялись к героям, отсто¬явшим советское государство. Естественно, что политическим лидерам, стоявшим у власти в 1920-1930-е гг., в том числе и Сталину, для упрочения авторитета не¬обходимо было не просто связать свою биографию с гражданской войной, но и заявить о своей значительной полководческой роли в решающих сражениях. Су¬щественную помощь в корректировке исторической памяти о гражданской войне оказали средства массовой пропаганды.
В качестве одного из средств пропаганды властью было ангажировано но¬вое техническое достижение для просвещения масс — игровой кинематограф, ко¬торый уже приобрел необходимую техническую базу для трансляции востребо¬ванных идеологем, а самое главное — кинематограф стал звуковым. В отличие от других средств пропаганды, кино оперирует стабильными образами, созданными один раз. Кино способно влиять на большое количество людей единовременно и формировать необходимые образы и представления в массовом сознании. Кроме того, преимущества игрового кинематографа в целях пропаганды заключаются в том, что он работает с художественными образами, которые удачно могут подме¬нить реальные исторические образы, составляющие историческую память о ка¬ком-либо событии. Учитывая, что одна из функций кинематографа — мифологи¬ческая, можно говорить о том, что кино может быть эффективным средством де¬формации исторической памяти.
Благодаря кинематографу, в рамках концепции гражданской войны 1930- 1940-х гг. получила развитие сталинская полководческая мифологема, понимае¬мая как один из центральных, основополагающих образов политического мифа Сталина. В советской военной истории под полководцем понимался военачаль¬ник оперативно-стратегического уровня. По мнению Маршала Советского Союза
А.М.Василевского, к полководцам «следует относить тех военачальников, кото¬рые наиболее ярко проявили на полях сражений свое военное искусство и талант, мужество и волю к победе». Мерилом успешной полководческой деятельности является «искусство выполнять задачи стратегических, фронтовых и армейских операций, наносить противнику серьезные поражения» . В свою очередь понятие «миф» рассматривается нами как коммуникативная и моделирующая система, ха¬рактерная для данного конкретного общества. Миф содержит те или иные сооб¬щения, которые служат целям коммуникации. В то же время они дают определен¬ную модель действительности, посредством которой может осуществляться ре¬конструкция прошлого по заданным координатам . Причем увидеть, обозначить и разоблачить миф достаточно сложно, т.к. часто он формируется на основе науч¬ных концепций или сопровождается комментарием компетентного специалиста. Единственная возможность «увидеть» мифологему — знать механизмы ее конст¬руирования и «подвергать полученную информацию критической перепроверке» .
Анализ исторического прошлого посредством критического анализа мифо¬логемы открывает возможности для выявления тех факторов, которые привели к значительной коррекции исторической памяти о гражданской войне в столь быст¬рые сроки. Следует учитывать, что современное поколение также стремится по¬знать и осмыслить историю недавнего прошлого через документальные и художе¬ственные образы. Однако мало кто задумывается над механизмами создания и значениями транслируемых с экрана образов. Именно этим определена потреб¬ность в поиске новых подходов к изучению и осмыслению процессов формирова¬ния исторической мифологии, в том числе мифологем гражданской войны и ин¬тервенции в России.
Степень изученности проблемы. Историография темы диссертации склады¬вается из трудов двух категорий: исследований, посвященных проблеме сталин¬ского участия в гражданской войне, и работ, отражающих становление и развитие полководческого образа Сталина в отечественном историко-революционном фильме. Подобное сочетание позволяет учесть специфику междисциплинарного исследования.
В отечественной историографии, освещающей сталинское участие в граж¬данской войне и полководческие заслуги будущего генсека на фронтах, можно выделить несколько периодов: 1) рубеж 1920-1930-х гг. — середина 50-х гг.; 2) со второй половины 50-х по середину 60-х гг.; 3) со второй половины 60-х до сере¬дины 80-х гг.; 4) со второй половины 80-х до начала 90-х гг.; 5) с 1990-х гг. по на¬стоящее время. Указанные этапы требуют комментария. В свою очередь первый период можно разделить на два этапа, границей между которыми является Вели¬кая Отечественная война.
1. Первый период совпадает с процессом деформации исторической памяти о гражданской войне и формированием сталинского полководческого образа. От¬правной точкой создания образа стала статья К.Ворошилова «Сталин и Красная
Армия» (1929) . Она задала навязчивый режим почитания и восхваления сталин¬ских полководческих заслуг и обозначила наиболее популярные сюжеты: Цари¬цынская эпопея, оборона Петрограда (причем под одним названием часто пони¬мались события обоих походов Юденича), ликвидация «Пермской катастрофы» и разгром Деникина. Вслед за работой Ворошилова в различных изданиях появи¬лась череда статей, подчеркивающих заслуги Сталина в годы гражданской вой¬ны . Упоминания о военной деятельности Сталина были включены в труды по во-
6 7
енной истории и работы пропагандистов . К середине 1930-х гг. наметилась ус-тойчивая тенденция к преувеличению роли Сталина в гражданской войне. Соз¬данная по инициативе писателя Максима Горького (и под редакцией И.В.Сталина) «История Гражданской войны в СССР» установила паритет меж¬ду Лениным и Сталиным. Закрепили выдвинутые «Историей...» постулаты со¬проводительные статьи, в которых лейтмотивом звучала идея о «стратегическом гении Ленина и Сталина»9. В популярной работе научного сотрудника военно¬исторического отдела Генерального штаба С.Рабиновича «История гражданской
ю ~
воины» , рассчитанной «на студентов и широкии читательскии актив», настойчи¬во муссировались сюжеты обороны Царицына, Пермской катастрофы, обороны Петрограда (особенно события на форте Красная Горка), разгром Деникина по «сталинскому плану», прорыв польского фронта. Однако Сталин все еще рас¬сматривался как один из военачальников гражданской войны.
Постепенно в дело коррекции исторической памяти о гражданской войне и конструирования полководческого образа Сталина включились профессиональные историки. Друг за другом вышли в свет монографии В.А.Меликова «Героическая оборона Царицына. 1918»и, Н.А.Корнатовского «Сталин —руководитель обороны
Петрограда» и «Грудью на защиту Петрограда. 1919»п, Э.Б.Генкиной «Борьба за Царицын в 1918 году»п. Кульминацией развития сталинской полководческой ми-фологемы стал отредактированный и частично написанный самим Сталиным «Краткий курс истории ВКП(б)»и, где четко были ранжированы герои и враги, очерчены основные фронты и подчеркнуты стратегические таланты Сталина, а имена подлинных военачальников отсутствовали. «Краткий курс» сопровождался многочисленными поясняющими и дополнительными материалами в прессе .
Пиком распространения и тиражирования полководческого образа Сталина стал юбилейный 1939 год. Заметным событием было издание краткой биографии «Иосиф Виссарионович Сталин» , в которой были отражены основные сюжеты фронтовой деятельности Сталина: царицынская эпопея, ликвидация Пермской ка¬тастрофы, оборона Петрограда, разработка и осуществление плана разгрома Де¬никина, прорыв польского фронта. Кроме того, рассматривалась работа Сталина по организации Украинского фронта, его деятельность на Западном фронте и ста¬линские наметки плана уничтожения Врангеля. В духе биографии были написаны
17
пропагандистская работа Ем.Ярославского «О тов. Сталине» , в которой автор
щедро цитировал статью К.Е.Ворошилова и «Краткий курс». В поздравительных
статьях и всевозможных материалах в честь юбиляра неизменно присутствовали
18
обозначенные сюжеты из истории гражданской войны . Вышедший во время Отечественной войны второй том «Истории гражданской войны в СССР» , от-редактированный специальной комиссией ЦК, не внес существенных корректив в освещение сталинской фронтовой деятельности. Он лишь еще раз подчеркнул полководческие и организаторские таланты Сталина.
После Великой Отечественной войны количество работ, прославляющих сталинские заслуги в годы гражданской войны, значительно уменьшилось. Исто¬рики и публицисты перенацелились на фиксацию недавних подвигов Сталина в завершившейся войне. Среди отдельных работ можно отметить выдержавшую в 1947 г. второе издание биографию Сталина, отредактированную самим Стали- ным . Она повторила интерпретацию участия Сталина в гражданской войне до¬военного периода, но в более сжатой форме. Акцент был сделан на стратегиче¬ских талантах Сталина и его противостоянии с Троцким. Закрепила основные со¬ставляющие сталинского полководческого образа «Большая советская энцикло-педия», в редакционную коллегию которой входил К.Е.Ворошилов. Отметив, что Сталин соединил «в одном лице прозорливого политического вождя и талантли¬вого полководца» , энциклопедия напомнила основные вехи сталинской деятель¬ности в годы гражданской войны. Среди прочего была обозначена его работа «по освобождению западных областей и созданию Белорусской республики» и дея¬тельность на Западном фронте по организации отпора полякам. Не отличалась оригинальностью работа генерал-лейтенанта В. Ф. Воробьева «Л.В.Сталин — ор¬ганизатор побед на фронтах гражданской войны»11. Автор напомнил основные сюжеты сталинского участия в гражданской войне, обильно начинив их цитатами из трудов Сталина и статьи Ворошилова. К концу 1940-х гг. в отечественной ис¬ториографии весь боевой путь советской армии с 1918 по 1920 гг. укладывался в схему: героическая оборона Царицына под руководством Сталина; ликвидация Сталиным Пермской катастрофы; героическая оборона Петрограда под руково¬дством Сталина , которая подкреплялась «содружеством» Сталина с Лениным. Причем Ленину в знании военной науки было официально отказано , тогда как Сталин рассматривался уже не только как великий полководец, но и как ведущий военный теоретик, основоположник советской военной науки .
2. С середины 1950-х гг. началась ревизия концепции о выдающейся роли военачальника Сталина в годы гражданской войны. Доклад Н.С.Хрущева на XX съезде КПСС поставил под сомнение тезис, согласно которому в годы граждан¬ской войны главная роль везде принадлежит Сталину, что «всюду и везде он под¬сказывает Ленину, как и что надо делать». С трибуны съезда Хрущев призвал «решительно пересмотреть» роль Ленина в событиях гражданской войны и найти «правильное отражение [его деятельности — Н.Ч.] в истории, литературе, произ¬ведениях искусства» . Решения съезда поддержал редактор журнала «Вопросы истории» Э.Н.Бурджалов, который на встрече с читателями сделал акцент на не¬однозначности сталинской фронтовой деятельности . Естественно, критике под¬верглись некоторые положения историографии гражданской войны в СССР . В рамках процесса десталинизации подверглись переоценке работы конца 1930 - первой половины 1950-х гг. . Так, на страницах «Военно-исторического журна¬ла» развернулась полемика между профессором Э.Б.Генкиной и военными исто¬риками В.Дудником и Д.Смирновым относительно исследования Э.Генкиной «Борьба за Царицын в 1918 году» и ряда других ее работ. В частности в дискус¬сии был затронут вопрос о градации заслуг Сталина и генерала А.И.Снесарева на Южном фронте в 1918 году. Согласившись с превалирующей ролью Снесарева в наведении порядка на фронте и изящно парировав критику «некоторых момен¬тов» монографии, вызвавших удивление у ее оппонентов, Э.Генкина призвала оп¬понентов призадуматься над необходимостью соблюдения «.исторического под¬хода к анализу событий» .
Новый подход привел к некой амбивалентности в оценке сталинской дея¬тельности на фронтах гражданской войны. В работах традиционно упоминалось об «энергичной деятельности» Сталина в Царицыне , Петрограде , Перми и да¬же на Южном фронте. Сталину отводилась роль «выдающегося военного руково¬дителя», который работал «на главных и на неглавных фронтах» , а не полковод¬ца. Вышедшие в данный период завершающие три тома «Истории Гражданской войны в СССР» по инерции обозначили вклад Сталина в решение продовольст¬венной проблемы, отметили его мобилизационные таланты, проигнорировав свя¬занные с ним «конфликтные ситуации». Впрочем, по мнению историков, на фрон¬те Сталин не проявлял должной инициативы: он исключительно выполнял зада¬ния ЦК партии. Присутствие в редакционной коллегии пятого тома маршала С.М.Буденного оснастило работу некоторыми прошлыми догмами. Например, Ста¬лин был вновь причислен к «военным руководителям», а его имя фигурировало в череде таких военачальников как В.К.Блюхер, М.Н.Тухачевский и др. В ряде ра¬бот обозначилось смещение акцентов от Сталина к Ленину или руководству пар¬тии . Сухо, лишь обозначив перемещение по фронтам и смену должностей, рас-сматривали участие Сталина в гражданской войне «Всемирная история» и ис-
** 37
следование «Боевой путь советских вооруженных сил» . Отчетливо стали фик¬сироваться просчеты Сталина, допущенные в годы гражданской войны. Отмеча¬лось, что Сталин не считался с мнением военного командования, подозрительно относился к военспецам, недооценивал необходимость использования знаний и опы¬та специалистов военной науки, выбирал ультимативную форму ведения диалога с
о 38
высшим партийным руководством, недооценивал противника . Вина за огромные людские потери Первой Конной в июле-августе 1920 г. также возлагалась на Стали¬на . Изданная в 1962 г. коллективом историков «Краткая история гражданской войны в СССР», мельком отметив сталинское пребывание в Царицыне, Вятке и Петрограде, обстоятельно рассказала о промахах в работе Сталина на Юго-Западном фронте в 1920 году. Кроме вопроса передачи ряда войсковых соединений Запад¬ному фронту, когда «Ленин терпеливо разъяснял Сталину ошибочность его пози¬ции», авторы доказали неправильность выбранного Сталиным и Егоровым удара Юго-Западного фронта на Львов . Педантично к восстановлению фронтовой ро¬ли Сталина подошел Д.М.Гринишин в работе «Военная деятельность
В.ИЛенина» '. Рассматривая участие Сталина в гражданской войне как исполне¬ние поручений Ленина, Гринишин в каждом сталинском эпизоде отмечал, что ра¬нее данные события рассматривались с позиции преувеличения роли Сталина.
3. Смена общественно-политической конъюнктуры во второй половине 1960- х гг. вновь привела к корректировке сталинского участия в гражданской войне. Бы¬ли предприняты попытки притормозить развенчание культа Сталина . В целом восстановить прежний полководческий статус Сталина не получилось . Вдохно¬вителем и организатором борьбы с внутренней и внешней контрреволюцией оста-вался Ленин . Имя Сталина не замалчивалось, но и акцента на его заслугах не де¬лалось . Вышедшие в 1968 г. третий том «Истории КПСС», в редакционную кол¬легию которого входил И.Минц, и юбилейное издание «50 лет Вооруженных Сил СССР» охватывали события гражданской войны и рассматривали Сталина как одного из «военно-политических работников РККА» . Последовательно характе¬ризуя сталинскую деятельность на фронтах, авторы лишь исподволь и очень кор¬ректно напоминали о проступках Сталина. В том же русле были написаны кол¬лективная работа «Гражданская война в СССР» (в 2-х томах) и энциклопедия «Гражданская война и военная интервенция в СССР»*1. Причислив Сталина к «видным деятелям государства» , авторы методично проследили его перемеще¬ние по фронтам и смену должностей, дали положительную оценку его деятельно¬сти, особенно во главе Военного совета Северо-Кавказского Военного Округа . В очередной раз осуждалась ультимативная форма общения Сталина с высшим ко¬мандованием и его отказ передать Первую Конную армию из состава Юго- Западного на Западный фронт . В русле негативной оценки деятельности Сталина в годы гражданской войны были написаны работы историков С.В.Липицкого «Во¬енная деятельность ЦК РКП(б)»5Х и Р.Медведева «О Сталине и сталинизме» (последняя была опубликована в СССР в годы перестройки). Они рассматривали пребывание Сталина на фронте как раздувание конфликтных ситуаций, сопровож¬дающееся ультимативными требованиями реализации заявок на боеприпасы. Ра¬бота Медведева предвосхитила исследования «перестроечного периода».
4. Объявленная в середине 1980-х гг. «перестройка» потребовала от истори¬ков «окончательно преодолеть последствия той монополии на теорию, которая была характерна для периода культа личности» . Естественно, работа К.Е.Ворошилова «Сталин и Красная Армия», которая привязывала историю граж¬данской войны к личности Сталина вновь подверглась критике . Историк Ю.И.Кораблев, последовательно назвав «плюсы» и «минусы» сталинской фрон¬товой деятельности, отметил, что Сталин занимался укреплением фронтов, участ¬вовал в подготовке военных операций, работая «на главных и неглавных фрон¬тах». Обозначил Кораблев и серьезные промахи в сталинской деятельности: пре-небрежительное отношение к военной науке и огульное недоверие к военным специалистам в Царицыне и Петрограде, а также недооценка «опасности Вранге¬ля, что явилось одной из причин запоздания с принятием мер против армии “чер¬ного барона”» . Развенчанию мифов о «великих полководческих талантах Стали¬на» посвятили свои исследования доктора исторических наук А.Л.Литвин,
B. Д.Поликарпов, Л.М.Спирин, С.В.Липицкий и академик И.И.Минц. В качестве одной из причин многочисленных конфликтов на фронтах исследователи выдели¬ли личные черты Сталина, такие как подозрительность, капризность, неприятие любых критических суждений и самонадеянность . Во время вооруженной борь¬бы против белогвардейцев и интервентов, по обоснованному замечанию
C. В.Липицкого, решимость и твердость Сталина отходили на второй план, «осво¬бождая место колебаниям, сомнениям и неуверенности в собственных силах» .
5. На рубеже 1980-1990-х гг. обозначились новые тенденции в оценке роли Сталина в гражданской войне. Игнорируя организационно-мобилизационные та¬ланты и заслуги Сталина, историки и биографы сосредоточили внимание на его «преступных» деяниях . Начало новому направлению положила работа Д.А.Волкогонова «Триумф и трагедия» , рецензентом которой выступил профес¬сор Ю.А.Кораблев. Гражданскую войну Волкогонов рассматривал как период становления будущего диктатора. Показав Сталина как исполнителя особых по¬ручений Ленина, Волкогонов сделал акцент на личностных и моральных качест¬вах будущего диктатора, отметив, что Сталин, не задавая вопросов, брался за лю¬бое поручение и был «доволен уготовленной ему ролью незаметного, но надежно¬го функционера» . Конфликтные ситуации па фронтах Сталин часто разрешал при помощи крайних мер — распоряжениями о расстреле. Отмечая, что «в воен¬ном деле заслуги [Сталина — Н.Ч.] более чем скромны», Волкогонов категорично продолжал: «Сталин не утруждал себя посещением окопов, лазаретов, сборных мест и наблюдательных пунктов. Он был постоянно в штабе, без конца слал де¬пеши...» . Не афишировал заслуги Сталина в решении продовольственной про¬блемы, вопросов мобилизации и борьбы с контрреволюцией в работе «Взлет и падение Сталина» Ф.Д.Волков. В исследовании отмечалась сталинская кон¬фликтность, неприязненное отношение к военспецам, неподчинение Троцкому, самоуправство в перекройке штабов округа и армий. Кроме того, автор ввел в по¬вествование эпизод свержения советской власти в Азербайджане, что косвенным путем было поставлено в вину Сталину.
В то же время публиковались работы, авторы которых пытались всесторон¬не рассмотреть участие Сталина в гражданской войне. Например, историк Л.М.Спирин в статье «Из истории РКП(б) в годы гражданской войны и интер¬венции» провел параллели в деятельности Сталина и Троцкого и пришел к вы¬воду, что более похожих и одновременно непримиримых людей найти сложно. На фоне биографических работ Волкогонова и Волкова исследование Спирина, в ко¬тором утверждалось, что роль Сталина в разгроме Деникина была значительной, выглядело как анахронизм.
6. Начиная со второй половины 1990-х гг. отечественная историография гражданской войны становится все более плюралистичной: спектр мнений про¬стирается от апологетики до резкой критики сталинской фронтовой деятельно¬сти. Попытку взвешенно разобраться в роли Сталина в российской междоусобице предпринял Н.И.Капченко в «Политической биографии Сталина» . Выдвинув тезис, что в гражданской войне Сталин участвовал не как военный руководитель, а как партийный и государственный деятель, автор последовательно и детально проанализировал его деятельность на фронтах. Все конфликты, в которых участ¬вовал Сталин в годы войны, Капченко разобрал с точки зрения конфронтации Сталина и Троцкого. «Сталинскую жестокость» автор сравнил с аналогичными действиями Троцкого и других большевиков и пришел к выводу, что меры, при¬меняемые Сталиным на фронтах, среди большевиков скорее были правилом, не¬жели исключением.
В целом, несмотря на отдельные попытки историков систематизировать ма¬териал , до сегодняшнего дня отдельные, капитальные работы, всесторонне ос¬вещающие деятельность Сталина в годы гражданской войны отсутствуют.
Односторонее тема участия Сталина в гражданской войне рассматривалась в зарубежной исторической литературе. Лишь публицистическая книга французско¬го писателя Анри Барбюса «Сталин» , писавшаяся под опекой советской стороны в середине 1930-х гг., закрепила за Сталиным роль самого востребованного полко¬водца гражданской войны. Остальные иностранные биографы Сталина рассматри¬вали его деятельность в годы гражданской войны в контексте работ и деятельности Л.Д.Троцкого, чаще всего, воспроизводя мнение и аргументацию сталинского анта¬гониста. Зарубежная историография сосредоточилась на исключительной роли Троцкого в создании Красной Армии. В монографиях «душеприказчика» Троцкого И.Дойчера фронтовая деятельность Сталина рассматривается через призму проти¬востояния с Троцким, через желание Сталина занять лидирующее место полко¬водца гражданской войны . Превозносили «военные таланты» Троцкого в ущерб Сталину исследователи Дж.Эриксон, Д.Футмен, Дж.Стефенсон, Р.Лакетт . Анг¬лийские и американские исследователи М.Левин и С.Бланк, политолог Р.Такер,
71
историки Я.Грей и А.Буллок, военный специалист А.Ситтон рассматривали гра¬жданскую войну в биографии Сталина как школу по приобретению военного опы¬та и трамплин для будущей политической карьеры. Кроме того, Такер заострил внимание на неприязненных отношениях Сталина и Троцкого. О незначительной роли Сталина в революционном движении вплоть до 1919 г. писал в своем биогра-фическом исследовании Х.Леве , предпринявший попытку на новых материалах развеять легенды о дружеских отношениях Ленина и Сталина. Впрочем, можно от¬метить общее равнодушие зарубежной историографии к теме «Сталин и граждан¬ская война», что объясняет отсутствие фундаментальных работ по проблеме.
В рамках второго историографического направления можно выделить ис¬следования, посвященные анализу становления и развития полководческого об¬раза Сталина в отечественном историко-революционном фильме. В отечествен¬ной историографии указанного направления можно выделить несколько перио¬дов: 1) конец 1930-х - начало 1950-х гг.; 2) со второй половины 50-х до середины 60-х гг.; 3) вторая половина 60-х - середина 1980-х гг.; 4)вторая половина 80-х - 1990-е гг.; 5) рубеж 1990-2000-х гг. по настоящее время.
1. Вышедшие в конце 1930-х гг. издания ставили целью «подвести итоги первых работ по созданию фильмов о Ленине и Сталине» и рассмотреть возмож¬ность использовать накопленный опыт при создании новых фильмов. В работах о фильме «Ленин в 1918 году» присутствовал анализ образа Сталина как «первого полководца вооружающейся пролетарской революции» . Вопрос о полководче-ских заслугах Сталина в годы гражданской войны освещался в работе «Советское киноискусство в годы Великой Отечественной войны» , написанной министром кинематографии И.Г.Болыпаковым, а также в сборнике «История советского ки-
ПС
ноискусства звукового периода» . Однако, лишь отдельные киноведы и рецен¬зенты превозносили сталинские полководческие заслуги в годы гражданской вой¬ны, плавно переключаясь на Великую Отечественную войну . Заметным исклю¬чением из правила стала работа Р.Н.Юренева «Советский биографический
77
фильм» , в которой автор проследил эволюцию становления полководца Сталина на примере киноленинианы и сталинианы. Некоторое внимание исследователи уделяли сталинскому вкладу в развитие советской кинематографии: Сталин под¬сказывал темы, интересовался постановками, встречался с отдельными предста-
78
вителями киноиндустрии и т.д. .
- Список литературы:
- ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В период гражданской войны для И.В.Сталина как члена Реввоенсовета фронтов и особоуполномоченного центра были характерны быстрая ориентация в обстановке, инициативность, решительность в достижении поставленных задач, хорошая осведомленность о положении на других фронтах и наличии незадейст- вованных резервов, четкая связь с центром и дисциплинированность в информи¬ровании Москвы. Со временем у Сталина выработался собственный военно¬администраторский почерк: ставка на комиссаров и сотрудников ВЧК; массовая партийно-политическая работа среди войск и населения; тотальная мобилизация всех материальных и демографических ресурсов для нужд фронта; жесткий кон¬троль за военными специалистами, решительная замена «сомнительных» и «неспо¬собных» командиров проверенными работниками; радикальная очистка армии и тыла от контрреволюционеров и повстанческого движения. За те полтора года, ко¬торые Сталин находился на фронтах гражданской войны, он не сформировался как военачальник и никогда не осуществлял оперативных функций, исключая цари¬цынский эпизод. На рубеже 1920/30-х гг. подобный образ не устраивал Сталина, стремившегося занять в государственной иерархии место Ленина и одновременно при¬своить лавры полководца гражданской войны.
С конца 1920-х гг. в Советском Союзе средствами пропаганды начал фор-мироваться и массово распространяться сталинский полководческий образ. Одно-временно в 1920-30-е гг. кардинальным образом был прорежен советский пантеон военачальников гражданской войны. Из официальной истории последовательно были вычеркнуты имена ленинских соратников, с которыми Сталин взаимодейст¬вовал в годы российской междоусобицы. Немногим позже был нанесен удар по военным кадрам, как правило, бывшим военным специалистам. По мере изъятия из истории гражданской войны реальных действующих лиц, зачищалось все куль¬турно-историческое пространство, способное вызвать сомнения в сталинских за¬слугах времен гражданской войны или составить ему конкуренцию. Отсутствие реальных героев позволяло не только перераспределить заслуги, но и пересмот¬реть значимость и первоочередность фронтов. Вакансии заняли фигуры Сталина и его соратников К.Е.Ворошилова, С.М.Буденного, Е.А.Щаденко и т.д. Последние стали зачинщиками мифологизации полководческого образа Сталина.
Постепенно к процессу мифотворчества и деформации исторической памя¬ти о гражданской войне привлекались историческая наука, публицистика, радио, музеи, а также художественная литература, театр, живопись, скульптура и т.д. Последние для пропаганды были наиболее привлекательны, т.к. художественные образы, отличающиеся простотой, ненавязчивостью и доступностью, легче на¬полнялись мифологичным содержанием и усваивались современниками. Долго- срочность образа Сталина обеспечивала недоступность и даже наказуемость аль¬тернативной информации. Факты черпались из бесед и выступлений сталинских соратников, которые сообща навязывали идею о ведущей роли Сталина в граж¬данской войне. Ко второй половине 1930-х гг. новая трактовка гражданской вой¬ны и ее героев сложилась в устойчивую мифологему, которая поддерживалась властью при помощи всех доступных средств пропаганды.
Не последнюю роль в процессе формирования и распространения полко-водческого образа Сталина играл художественный кинематограф. Власть в лице Сталина и его соратников предлагала кинематографистам темы, образы, оказыва¬ла мемуарно-консультативную и организационную помощь, курировала кадры, принимала готовые фильмы; только с ее согласия фильм обретал экранную жизнь. Чтобы результат был более предсказуемым, руководство кинематографии стре¬милось регламентировать выпуск картин и создание образов, в связи с чем, кино¬процесс был крайне детализирован. На сценарном этапе вырабатывалась конст¬рукция образа, которая воплощалась в кинематографический персонаж на после¬дующих этапах. Заданный властью образ проходил огранку и нивелировку на всех этапах кинопроцесса, где все больше терял индивидуальные авторские черты и подгонялся под работающий стереотип. Примечательно, что кинематографисты не гнались за историчностью сталинского образа. Факты из истории гражданской войны они предпочитали подстраивать под «цель произведения», что облегчало формирование мифологического полководческого образа Сталина. Созданный кинематографом образ создавал для вождя символическую историю и в какой-то мере символическое будущее.
Созданная в середине 1930-х - начале 1950-х гг. киноистория гражданской войны была мифологична в переосмыслении фронтовых событий. Корректировке подверглись первоочередность фронтов. Как правило, Совет Обороны и РВС Рес-публики активно использовали Сталина на трудных, но преимущественно второ-степенных фронтах, которым уделялось меньше внимания. Такое отношение центра, с одной стороны, обязывало обходиться собственными силами или каким-то обра¬зом обратить внимание Москвы на нужды фронта. С другой стороны, представитель центра обычно наделялся чрезвычайными полномочиями и мог действовать практи¬чески самостоятельно и бесконтрольно. Появление Сталина на различных фронтах было вызвано несогласованностью действий центральных и местных (в большей степени штатских, реже — военных) властей. Однако, следует отметить, что Ста¬лин был одним из многих, кого ЦК и РВСР отправляли для прояснения и стабили¬зации обстановки на том или другом фронте. В кинематографе главным имено¬вался тот фронт, на котором находился СТАЛИН, причем, он был единственным, кого партия направляла на самые опасные участки.
В фильмах появились альтернативные даты событий. Например, основные бои за Царицын проходили в ноябре 1918 г., когда Сталин был уже отозван в Мо¬скву. Фильм «Оборона Царицына», наоборот, декларировал, что СТАЛИН принял непосредственное участие в разгроме войск Краснова. Мало того, постановщики фильма вынуждены были подтянуть Добровольческую армию Деникина к цари¬цынским событиям 1918 г., чтобы обосновать полководческие заслуги СТАЛИНА. В «Обороне Петрограда» фигурировала продолжительная беседа Ле¬нина, СТАЛИНА и путиловских рабочих в Кремле, однако в октябре 1919 г. тако¬вая встреча не могла состояться, т.к. Сталин практически неотлучно находился на Южном фронте.
В кинотрактовке истории гражданской войны значительно сократился ко-мандный состав Красной Армии. Следуя киноистории, членами Совета Обороны были только Ленин и СТАЛИН. Верховное командование, не считая предателя Троцкого, вовсе отсутствовало. Замалчивались и искажались фамилии стратегов и исполнителей боевых операций. Имена подлинных руководителей военного ведом¬ства (С.С.Каменев, Э.М.Склянский, ППЛебедев, И.ИБацетис), ведущих военачаль¬ников (ВМГитгис, А.И.Егоров, А.Е.Снесарев, ППСытин и др.) и представителей РВСР и РВС фронтов (Р.И.Берзин, ЯБГамарник, В.И.Межлаук, А.И.Окулов, Г.Л.Пятаков, Х.Г.Раковский, Л.П.Серебряков, И.Т.Смилга, Г.Я.Сокольников, ВА.Трифонов, И.С.Уншлихт, А.Г.Шляпников и др.) — вовсе не упоминались. Изредка в сценарии или фильме обозначались лишь абстрактные «высшее командование» или проще «командование» и «комиссар». В качестве войсковых командиров ис¬пользовались образы сталинских соратников. Их круг был чрезвычайно ограничен; появление нового героя, как и изъятие информации о командире зависело от лич¬ного отношения к ним Сталина. Так, кинематографисты создали обаятельный образ Ворошилова и сермяжно-брутальный — Буденного, которые не покушались на ста¬линский полководческий гений. Во всех картинах было очевидным подчиненное положение Буденного по отношению к Ворошилову. Такая трактовка вполне отве¬чала политическому положению конца 30-х годов. Кроме них в череду красных командиров, реализующих сталинские задумки, были причислены Тимошенко, Го¬родовиков, Щаденко и др. Чуть больше внимания было уделено погибшему в 1921 году Пархоменко. Впрочем, все командиры были лишены полководческой инициати¬вы и служили инструментом для проведения в жизнь сталинских планов.
Отсутствие в фильмах почти всего высшего и среднего командного состава неизменно вело к преувеличению значения сталинской деятельности на фронтах. Реальные полномочия СТАЛИНА времен гражданской войны были дополнены стратегическими и оперативными функциями. Кинематограф с особой тщатель¬ностью подчеркивал невероятную трудоспособность военачальника СТАЛИНА. Он ни минуты не оставался без дела, взвалив на свои плечи обязанности кадрови¬ка, интенданта, чекиста, комиссара и, конечно, военачальника. Полководческие таланты СТАЛИНА пунктуально фиксировались во всех картинах. Причем акцен¬тировались как качества штабного работника — стратега, так и командира, спо¬собного решить непосредственно боевую задачу на линии огня. На фронтах граж¬данской войны СТАЛИН был самым востребованным комиссаром и полководцем. От имени ЦК партии Ленин использовал его на самых опасных участках борьбы с контрреволюцией: в 1918 г. — на Царицынском («Ленин в 1918 году», «Оборона Царицына»), в 1919 г. — на Петроградском («Оборона Петрограда», «Незабывае¬мый 1919-й»), в 1920 г. — на Польском («Первая Конная») фронтах. Именно СТАЛИНУ принадлежал план разгрома Краснова на Южном фронте. Сталинский стратегический гений выработал идею штурма форта Красная Горка с моря, что привело не только к овладению фортом, но и бегству армии Родзянко летом 1919 г. Благодаря советам СТАЛИНА петроградскому пролетариату удалось отразить поход Юденича на Петроград осенью 1919 г. План прорыва польского фронта также был продуктом сталинской полководческой мысли. Следует заметить, что СТАЛИН был удачливым стратегом: ни один его план операции не только не провалился, но и не дал осечки. Тактические задачи СТАЛИН решал тоже само¬стоятельно. Он мужественно, часто с угрозой для жизни, командовал войсками на передовой. Так, СТАЛИН лично посылал в атаку красноармейцев в бою за цари-цынский «Грузолес». В царицынских окопах СТАЛИН командовал разгромом войск Мамонтова и Краснова. Лично руководил СТАЛИН сражением за Красную Горку. Тактическая дуэль между торпедными катерами английской эскадры и ко¬раблями Балтийского флота блестяще была выиграна СТАЛИНЫМ.
Профессиональные качества полководца СТАЛИНА подкреплялись благо-видностью его внешнего облика. При формировании внешнего облика вождя и полководца кинематографисты исключили «нефотогеничные» характеристики, такие как рябоватость, покатый лоб, невысокий рост, патология левой руки. СТАЛИНУ была присвоена более красивая и фактурная внешность, характерная для исполнителей роли — артистов Семена Гольдштаба, Михаила Геловани и Ан¬дрея Кобаладзе. Во всех картинах полководческого цикла СТАЛИН имел привле¬кательную кавказскую наружность, а не «русифицированный» облик а'ля Дикий послевоенного кинематографа. Индивидуальные черты СТАЛИНА позволяли сконструировать человеческий образ полководца СТАЛИНА: привлекательного, сильного, волевого человека, скромного в быту и личных пристрастиях, способ¬ного быстро, но обдуманно принимать решения, готового сиюминутно действо¬вать. Под его тяжелым взглядом и саркастической ухмылкой притаившийся враг тушевался и пасовал. Среди индивидуальных черт внимание зрителя акцентиро¬валось на характеристиках, подчеркивающих волевое начало личности СТАЛИНА. Каждый режиссер и артист пытались запечатлеть в облике и манере поведения «своего» СТАЛИНА наиболее привлекательные черты и уместные привычки. Однако общая сверхзадача показать СТАЛИНА в ранге вождя и пол¬ководца унифицировала конечный творческий результат. Массовый зритель поч¬ти не улавливал никакой разницы между очеловеченным СТАЛИНЫМ у режиссе¬ра М.Ромма («Ленин в 1918 году») и монументальным СТАЛИНЫМ у М.Чиаурели («Незабываемый 1919-й») в исполнении одного и того же артиста — Михаила Ге¬ловани. Если в первых картинах сценаристы и режиссеры относились к образу СТАЛИНА благоговейно, олицетворяя его с самим Сталиным, то со временем он превратился в сериального киноперсонажа с набором привычпых атрибутов.
Высылка и последующая ликвидация Троцкого помогли СТАЛИНУ занять вакантное место руководителя Красной Армии в годы гражданской войны. Филь¬мы иллюстрировали тезис о предательской роли Троцкого, который навязывал гу¬бительные приказы: о пассивной обороне и расформировании Царицынского фронта («Оборона Царицына»), о переброске Первой Конной армии с главного фронта на второстепенный («Александр Пархоменко»), о беспрепятственном про¬рыве белых в Петроград («Оборона Петрограда»). Умышленно Троцкий расстав¬лял изменников-военспецов по всем фронтам и отводил от них заслуженное нака¬зание («Оборона Царицына»). Последние осуществляли свою антисоветскую дея¬тельность, прикрываясь мандатом за подписью председателя РВСР. Согласно фильмам «Ленин в 1918 году», «Оборона Петрограда» и «Незабываемый 1919-й», Троцкий боролся против советской власти заодно с Зиновьевым, Каменевым, Пя¬таковым, Бухариным (как известно, всех ошельмовали на судебных процессах 1936-1938 гг.). Предательская деятельность Троцкого демонстрировала несостоя¬тельность высшей военной власти и еще раз подчеркивала значение эффективной полководческой и организаторской деятельности СТАЛИНА. Нарком интуитивно распознал в Троцком врага и не подчинялся его приказам, а также взял организа¬цию фронтов и разработку стратегических планов обороны страны в свои руки. Естественно, что в таких условиях в решении военных вопросов Ленин мог опи¬раться только на СТАЛИНА, который при этом не был «посыльным» и исполни¬телем ленинской воли. Наряду с Лениным СТАЛИН претендовал на роль вождя и, в отличие от Ленина, — на роль полководца.
Гипертрофировались дружеские отношения СТАЛИНА с Лениным. При этом организаторская и координирующая деятельность Лента значительно уп¬рощалась. Добродушный вождь революции, мыслитель Ленин не подтверждал свой статус выдающимися поступками. Он был слишком приближен к массе, он с ней, по сути, сливался, и его узнаваемость обеспечивали только индивидуальные черты, растиражированные средствами пропаганды. Заметно был сокращен круг ленинских соратников. В спектр политических сподвио/сников Ленина попали лишь имена покойных Свердлова и Дзержинского, а также не претендующего на лавры вождя Калинина. Впрочем, в картинах они занимались лишь решением те¬кущих административных вопросов. Об их пребывании па фронтах намеренно умалчивалось, а та или иная конфигурация пустот в картине художественной ис¬тории сама становилась историческим фактом.
Появляясь рядом с Лениным и демонстрируя взаимные безграничное доверие и дружбу, СТАЛИН постепенно наследовал ленинскую харизму и легитимным пу¬тем перенял не только вождистские параметры образа, но и власть над партией и страной. Изначально в кино СТАЛИН трактовался как человек действия, который решал все поставленные Лениным задачи. Уже в рамках киноленинианы образу СТАЛИНА был приписан ряд выверенных вождистских характеристик Ленина, та¬ких как скромность, умение слушать и входить незамеченным, инициатива в выра¬ботке решений и раздаче приказов. Последующая задача состояла в дальнейшей аннексии у Ленина составляющих лидера и сталинской персонификации образа вождя, а также дополнении его полководческими чертами. Успешному воплоще¬нию полководческой киносталинианы и вытеснению ленинского образа с экрана способствовало изменение содержания кинолент: от революционной тематики к теме гражданской войны. С 1939 г. основным героем историко-революционного фильма назначался СТАЛИН. Транслируемые кинематографом события граждан¬ской войны были разбросаны географически, а Ленин, как известно, почти безвы¬ездно находился в Москве, координируя действия на фронтах. Неизбежной стано¬вилась замкнутая сцена «Кабинет Ленина». В то же время, в действующих войсках появлялся полководец СТАЛИН, которому Ленин был обязан очередными победа¬ми над врагом. Первоначально распределение функций между вождями шло по ли¬нии: Ленин ставил проблему, СТАЛИН — ее решал. Со временем инициатором и исполнителем стал только СТАЛИН. В редких случаях Ленин лишь визировал при¬нятые решения. Постепенно Ленин превратился в «ускользающий» образ, которому не дозволялось конкурировать со СТАЛИНЫМ — народным вождем и полководцем.
Противник также не нашел должного воплощения в советском историко- революционном фильме. Противостояли СТАЛИНУ и его соратникам бесчислен¬ные враги. Во-первых, интервенты, которые были представлены многочисленной группой. Среди них лидеры западных государств: Д.Ллойд-Джордж, В.Вильсон, Ж.Клемансо, У. Черчилль, Ю.Пилсудский', военные: адмирал Коуэн; дипломаты и шпионы: БЛоккарт, Дэкс и др., а также безымянные фигуры послов. Показ ин¬тервентов напрямую зависел от скоротечно меняющейся внешнеполитической си¬туации. Вследствие этого при постановке образы иностранных деятелей меняли свою национальную принадлежность и мундиры, всегда оставаясь душераспоря- дителями и приказчиками Белого движения: английские офицеры опекали Юде¬нича («Оборона Петрограда»), Родзянко («Незабываемый 1919-й»), Мамонтова («Оборона Царицына»). Начавшиеся Великая Отечественная, а затем «холодная» войны сместили акценты. Первая в качестве главной угрозы обозначила немецкие армии: в картинах «Александр Пархоменко» и «Оборона Царицына» в срочном порядке казаки и «кадеты» были заменены на немцев. Вторая на первый план вы¬двинула недавних союзников по второй мировой войне — США и Великобританию. Впрочем, в среде интервентов неизменно лидировала Англия, предпочитавшая дей¬ствовать чужими руками. Разрушительным инструментом интервентов были бан¬диты и анархисты атаманов Коцуры, Махно, Григорьева, Петлюри, при помощи которых они претворяли в жизнь свои террористические замыслы: покушение на СТАЛИНА («Первая Конная») и Пархоменко («Александр Пархоменко»), убийство командиров и комиссаров («Первая Конная», «Оборона Петрограда») и т.д.
Во-вторых, Белое движение, условно делившееся па известные символиче¬ские фигуры лидеров белых армий и остальную массу, именовавшуюся в фильмах как «кадеты», «офицерье» и т.д. Лишь упоминания были удостоены Деникин и Врангель. Атаман Краснов и адмирал Колчак заслужили и узуальные портреты в фильме «Вихри враждебные». Чуть больше внимания было уделено руководите¬лям двух походов на Петроград: генералам Родзянко («Незабываемый 1919-й») и Юденичу («Оборона Петрограда»), а также действовавшему под началом Красно¬ва генералу Мамонтову («Оборона Царицына»). Лишенные стратегической и оперативной инициативы лидеры Белого движения были способны лишь рисовать радужные проспекты и планировать карательные мероприятия в отношении ком¬мунистов. На словах войска белых виделись неимоверной силой, а при первом серьезном ударе обращались в бегство («Ленин в 1918 году», «Оборона Петрогра¬да»), сдавались в плен («Ленин в 1918 году») и погибали под ударами орудий и под шашками советской конницы («Оборона Царицына»).
В-третьих, предатели-военспецы, которые, несмотря на всю свою многоли- кость, были функционально ничтожны. Из многочисленных образов предателей можно лишь отметить удавшиеся персонажи Носовича и Молдавского («Оборона Царицына»). В целом, военспецов можно отнести в ранг «пособников», за кото¬рыми стояла деятельность наиболее агрессивных и непримиримых врагов.
Таким образом, в советском кинематографе искажению подверглись осно-вополагающие компоненты истории гражданской войны: периодизация, террито-риальные параметры, статус фронтов, соотношение сил, инициаторы стратегиче¬ских и оперативных решений. В вопросе обороны советской республики от белых армий и интервентов серьезно были пересмотрены участие и функции отдельных представителей высшего и среднего командного состава во фронтовых событиях. Деформация исторической памяти о гражданской войне и создание полководче¬ского образа Сталина привели к тому, что в картинах с одной стороны выступала фигура-колосс — СТАЛИН и его мужественные, храбрые, но безынициативные и не самостоятельные соратники. С другой — масса врагов: чаще омерзительных и отталкивающих, реже достойных, но действующих исподтишка. Как видно, уме¬лое оперирование историческими, художественными и лшфическими образами делает возможным деформацию исторической памяти о любом событии. Сочета¬ние эффективных механизмов воздействия кинематографа на общественное соз¬нание с политической волей и другими средствами пропаганды позволяет видо¬изменить представление даже о событиях недавнего прошлого. При этом истори¬ческая наука, публицистика, средства массовой информации и искусство создают мифологический фон и основные параметры образов, а кинематограф распро¬страняет и закрепляет достигнутый результат в наиболее запоминающейся аудио¬визуальной форме.
Утвердившийся к рубежу 1930-1940-х гг. сталинский полководческий образ способствовал тому, что в период Великой Отечественной войны Сталин дейст-вительно стал признанным военачальником — Верховным Главнокомандующим. Он мыслился тем военачальником, который принимает лишь правильные реше¬ния и не проигрывает не только войны, но и битвы. Вследствие этого полководче¬ский образ и сопутствующая ему мифологема стали мобилизующим и консолиди¬рующим фактором для советского народа. В то же время искаженное представле¬ние о полководческих талантах Сталина в первые месяцы войны не позволило многим военачальникам самостоятельно принимать оперативные решения и спо¬рить с директивами центра. Отсутствие стратегической инициативы у командую¬щих во многом привело к трагическим результатам начала войны. Свою лепту в трагедию первых месяцев войны также внесло мифическое восприятие сталин¬ских соратников Ворошилова и Буденного как великих полководцев. Несмотря на явные просчеты, сконструированный средствами пропаганды образ Сталина- полководца оказался устойчивым. Он не только не разрушился, но и стал надеж¬ным трамплином для послевоенной сталинской полководческой киномифологе¬мы, сформированной художественно-документальным фильмом на основе собы¬тий Великой Отечественной войны.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
АРХИВНЫЕ ФОНДЫ РГАСПИ (Российский государственный архив социально-политической исто¬рии, г. Москва)
Фонд Института Марксизма-Ленинизма при ЦК КПСС (Ф. 71).
Фонд К.Е.Ворошилова (Ф. 74).
Фонд Ф.Э.Дзержинского (Ф. 76).
Фонд В.М.Молотова (Ф. 82).
Фонд А.Н.Толстого (Ф. 269).
Фонд Л.Д.Троцкого (Ф. 325).
Фонд И.В.Сталина (558).
РГАЛИ (Российский государственный архив литературы и искусства, г. Москва) Фонд Б.М.Левина (Ф. 1840).
Фонд Бернштейна (Ф. 2581).
Фонд В.В.Недоброво (Ф. 2063).
Фонд Вс.Вишневского (Ф. 1038).
Фонд Вс.Иванова (Ф. 1070).
Фонд Г.Н. и С.Д. Васильевых (Ф. 2733).
Фонд Главного Управления по производству художественных фильмов Мини¬стерства кинематографии СССР (Ф. 2450).
Фонд Союза писателей СССР (Ф. 631).
Фонд Госкиноиздата (Ф. 966).
Фонд Е.Дзигана (Ф. 3015).
Фонд киностудии «Мосфильм» (Ф. 2453).
Фонд Комитета по делам искусств (Ф. 962).
Фонд Л.Арнштама (Ф. 2996).
Фонд Л.Лукова (Ф. 2448).
Фонд М.И.Ромма (Ф. 844).
Фонд М.М.Штрауха (Ф. 2758).
Фонд Министерства кинематографии (Ф. 2456).
Фонд Н.Мордвинова (Ф. 2403).
Фонд Н.Погодин (Ф. 2582)
Фонд П.А.Павленко (Ф. 2199).
Фонд П.П.Петрова-Бытова (Ф. 2387).
Фонд С.И.Юткевича (Ф. 3070).
Фонд Ф.С.Седых (Ф. 1966).
Фонд Черняка (Ф. 2208).
ГАРФ (Государственный архив Российской Федерации, г. Москва)
Фонд ТАСС (Ф. 4459).
ЦГА СПб (Центральный государственный архив Санкт-Петербурга, г. Санкт- Петербург)
Фонд Н.А.Корнатовского (Ф. 2570).
ЦГАЛИ (Центральный государственный архив литературы и искусства, г. Санкт- Петербург)
Фонд киностудии «Ленфильм» (Ф. 257).
Фонд Р.Д.Мессер (Ф. 457).
Архив РАН (г. Москва)
Фонд Личные дела академиков РАН СССР (Ф. 411).
ОР РГБ (Отдел рукописей Российской государственной библиотеки, г. Москва) Фонд Ю.Л. и О.К.Слезкиных (Ф. 801).
ОПУБЛИКОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ
1. «А дряни подобно «Гармонь» больше не ставите?..»: Записи бесед Б.З.Шумяцкого с И.В.Сталиным после просмотров. 1934 г. // Киноведческие за¬писки. Вып. 61. М., 2002. С. 281-347.
2. Август Корк. Документы и материалы / Сост. Я. М. Горелик. - Тлн.: Ээсти раамат, 1981. - 176 с.
3. Архив А.М.Горького. М.Горький и советская печать: в 13 т. Т. 10. Кн. 1. - М.: «Наука», 1964.-415 с.
4. Архив Троцкого. Коммунистическая оппозиция в СССР 1923-1927: в 4 т. Т. 3. / Л.Д.Троцкий / Под ред. Ю.Фельштинского - М.: ТЕРРА, 1990. - 256 с.
5. Архив Троцкого. Коммунистическая оппозиция в СССР 1923-1927: в 4 т. Т. 4. / Л.Д.Троцкий / Под ред. Ю.Фелынтинского - М.: ТЕРРА, 1990. - 280 с.
6. Балтийские моряки в борьбе за власть Советов в 1919 г. / Под ред. Н.А.Маркина, Т.С.Федорова, В.М.Ковальчук и др. - Л.: Наука, Ленинград, отде¬ление, 1974.-391 с.
7. Белоруссия в борьбе против польских захватчиков в 1919-1920 гг. / Подгот. к печати О. Шекун, Р. Кроль и Н. Трусова; лит. обработка 3. Бядули, М. Лынькова, М. Последо. - Л.: Госполитиздат, 1940. - 192 с.
8. Блюм А.В. Запрещенные книги русских писателей и литературоведов 1917- 1991: Индекс советской цензуры с комментариями. / А.В.Блюм - СПб.: СПб гос. Ун-т культуры и искусств, 2003. - 404 с.
9. Большевистское руководство. Переписка. 1912-1927. Сборник документов. / Составители - Кошелева Л.П., Роговая Л.А. и др.- М.: РОССПЭН, 1996. - 423 с. Ю.Борьба за Советскую власть в Белоруссии. 1918-1920 гг. Сборник документов и материалов: в 2 т. Т. 2. - Минск: "Беларусь", 1971. - 615 с.
11. Борьба за установление советской власти в Дагестане 1917-1921 гг. Сборник документов и материалов. - М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1958. - 540 с.
12. В.И.Ленин и Пермский край. Сборник документов, материалов и воспомина¬ний. - Пермь: Кн. изд-во, 1970. - 303 с.
13. Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б) -ВКП(б), ВЧК-ОГПУ-НКВД о культурной политике, 1917-1953. / сост. А.Н.Артизов,
О.Наумов - М.: МФД, 1999. - 869 с.
14. Внутренние войска Советской республики. 1917-1922 гг. Документы и мате¬риалы. -М.: Юрид. лит., - 1972. 712 с.
15. Ворошилов К.Е. Статьи и речи / К.Е.Ворошилов. - М.: Партиздат, 1936. - 666 с.
16. Ворошилов на Царицынском фронте. / А.И. Хмельков. - Сталинград: Обл. кн- во, 1941.-118 с.
17. VIII съезд РКП(б). Стенограмма заседаний военной секции съезда 20 и 21 мар¬та 1919 года и закрытого заседания съезда 21 марта 1919 года // Известия ЦК КПСС.- 1989.-№9.-С. 135-150.
- Стоимость доставки:
- 230.00 руб