Кознова, Наталья Николаевна. Мемуары русских писателей-эмигрантов первой волны: концепции истории и типология форм повествования

Краткое описание

Кознова, Наталья Николаевна. Мемуары русских писателей-эмигрантов первой волны: концепции истории и типология форм повествования : диссертация ... доктора филологических наук : 10.01.01 / Кознова Наталья Николаевна; [Место защиты: ГОУВПО "Московский государственный областной университет"].- Москва, 2011.- 492 с.: ил.

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ОБЛАСТНОЙ
УНИВЕРСИТЕТ
Кафедра русской литературы XX века 0520І.15 Ї358 На правах рукописи
КОЗНОВА НАТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА
МЕМУАРЫ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ-ЭМИГРАНТОВ
ПЕРВОЙ ВОЛНЫ: КОНЦЕПЦИИ ИСТОРИИ И ТИПОЛОГИЯ
ФОРМ ПОВЕСТВОВАНИЯ
Специальность 10.01.01 - русская литература
Диссертация на соискание ученой степени
доктора филологических наук
Научный консультант доктор филологических наук, профессор Л.Ф. Алексеева
Москва
Содержание
ВВЕДЕНИЕ 4
ЧАСТЬ I. Интерпретация революционных событий
и их последствий мемуаристами Русского зарубежья 21
ГЛАВА 1. Идейные ориентиры и узловые центры повествования в мемуарной прозе писателей-эмигрантов 21
1.1. Взгляды на исторические катаклизмы в России 21
1.2. Осмысление эмиграции как объективного явления и
субъективного состояния человека 41
1.2.1. Русские и европейцы: к истории взаимоотношений 55
1.2.2. Хронология русской эмиграции первой волны в мемуарах.. 62
1.3. Постижение смысла жизни вне Родины 79
1.4. Проблема сохранения национальной культуры 98
ГЛАВА 2. Историческое прошлое России и реалии XX века
в мемуарах писателей-эмигрантов 118
2.1. Особенности формирования исторического сознания
писателей-эмигрантов 118
2.1.1. Взгляд мемуаристов на роль личности в истории 142
2.2 Соотнесение революционных потрясений с переломными
этапами отечественной истории 153
2.3. Мнения мемуаристов о грядущей России. Влияние на их выработку общественно-политических организаций Русского зарубежья 169
2.3.1. Отражение сменовеховских и евразийских идей во взглядах
писателей-эмигрантов на Россию 178
2.3.2. Воплощение поисков Русской идеи в эмигрантской
философской мысли и литературном творчестве 187
ГЛАВА 3. Отражение духовно-нравственных вопросов в мемуарной прозе Русского зарубежья 198
3.1. Возвращение к истокам русской духовной культуры 198
з
3.1.1. Духовные основания мемуарной прозы Б. К. Зайцева 202
3.1.2. Православная культура в мемуарно-публицистическом
творчестве И. С. Шмелева 212
3.2. Отношение к христианской Церкви в эмигрантском обществе. 221
3.3. Поиски спасительного пути духовного возрождения России 238
3.3.1. Религиозно-духовное осмысление назначения искусства... 253 ЧАСТЬ II. Типология форм повествования в мемуарах писателей-
эмигрантов 270
ГЛАВА 4. Жанровое многообразие в мемуарной прозе и его влияние на выбор форм повествования 274
4.1. Разновидности мемуарного очерка 275
4.2. Жанр эссе в мемуарах писателей 296
4.3. Дневниковая и мемуарная проза: связи и взаимодействие 306
■ 4.4. Эпистолярный жанр в мемуарном контексте 319
ГЛАВА 5. Автор — повествователь — герой 333
5.1. Воплощение авторского «я» в мемуарном тексте 333
5.2. Автор и объект повествования в мемуарах 343
5.3. Образ нарратора в мемуарной прозе 374
ГЛАВА 6. Мемуары писателей как «художественная
документальность» 387
6.1. Документальное начало и авторская интерпретация факта 387
6.2. Соотношение «субъективного» и «объективного»
в образе мемуарного персонажа 398
6.3. Особенности читательского восприятия мемуарной прозы 409
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 425
БИБЛИОГРАФИЯ 439
Введение
В истории мировой литературы мемуарная проза русских эмигрантов первой волны занимает особое место. Никогда ранее этот жанр не был в фо¬кусе столь значительных вопросов: историко-философских, нравственно-психологических, нравственных, эстетических, организационно¬политических, патриотических, религиозных и пр.
Дело не только в том, что это особый пласт литературы, отличающийся переходным, документально-художественным характером. В 1920-1960-е го¬ды в Русском зарубежье мемуарные жанры оказались в своеобразном центре литературного, процесса. Синтез различных ракурсов осмысления жизни, обеспечил этому метажанру то место, которое по праву ему принадлежит. Осмыслить непреходящее значение всего пласта мемуарной прозы, ее разно-видностей, индивидуальных воплощений, содержательных схождений и раз-норечий, внутренней полемики у разных авторов ещё предстоит литературо-ведческой науке. '
Уникальность феномена прозы русских эмигрантов подчеркнул Г. П. Струве: «Едва ли не самым ценным вкладом зарубежных писателей в общую сокровищницу русской литературы стали разные формы нехудожест¬венной литературы» . Как правило, эти разновидности нехудожественной ли¬тературы имели мемуарно-биографические, мемуарно-исторические, мему-арно-философские, мемуарно-публицистические очертания.
В наше время назрела настоятельная потребность выяснить беспреце-дентное значение мемуарного жанра в литературе Русского зарубежья и тем самым существенно дополнить историю развития литературного процесса и культуры XX века в целом. Подробное изучение содержания и поэтики ме-муаров писателей Русского зарубежья остается чрезвычайно актуальной за-дачей.
Революция и политическая ситуация, которая сложилась в России по¬сле 1917 г., стали основанием для отъезда из страны ее граждан и создания «второй России» за рубежом. В результате падения могучей державы раз¬бросанными по миру оказались более двух миллионов русских людей. Осо¬бую актуальность для эмигрантов первой волны приобрела задача сохране¬ния в памяти поколений облика ушедшей навсегда России и тех условий и, духовных проявлений, которыми они были окружены на чужой земле и в ко¬торых жили1 сами.
Мемуарный жанр; не требующий от авторов специальной длительной литературной подготовки, оказался- наиболее привлекательным как для про-фессиональных литераторов; так-и для рядовых участников и свидетелей ис-торических событий. Изначально свойственное природе этого жанра совме-щение двух линий повествования, объективно-познавательной и личностно-исповедальной, обрело новый характер в мемуарах эмигрантов первой вол¬ны. План изображения в их сочинениях соотнесен с осмыслением историче¬ских потрясений, субъективные переживания различных участников истории подвержены индивидуальной, а иногда и коллективной оценке мемуаристов. Наряду со свидетельствами очевидцев мемуары явили собой и концентрацию организационного и интеллектуального опыта, воплотили эстетические и ли-тературно-критические взгляды авторов и их современников.
Мемуары традиционно воспринимались как художественно-психологический документ эпохи. Со временем воспоминания деятелей рус¬ской культуры, вынужденно покинувших родину, обрели особую значи¬мость. В силу собственных трагических судеб, глобального перелома в стра¬не и его непредсказуемых, стремительно нарастающих последствий создате¬ли мемуарной прозы- в Зарубежье глубоко прочувствовали необходимость постичь истоки, сущность, перспективы свершившегося и обрести собствен¬ную прочную идеологическую позицию. Воспоминания профессиональных литераторов воссоздавали сложную историческую эпоху, восстанавливали судьбы нескольких поколений людей. Попутно совершенствовалась жанро-во-композиционная структура мемуаров, разрабатывались и усложнялись различные формы повествования.
Мемуары по своей природе имеют две этимологические основы: от франц. memoires - воспоминания и лат. memoria память. И та, и другая ука-зывает на особую значимость личного опыта авторов-мемуаристов, «осмыс-ленного в соответствии с их индивидуальностью и общественно¬политическими взглядами времени написания»1. По мнению известного оте¬чественного историка литературы А. Г. Тартаковского, «мемуаристика (в
( * широком смысле слова) суть овеществленная историческая память, одно из
средств духовной преемственности поколений и один из показателей уровня цивилизованности общества, его сознательного отношения к своему про¬шлому, а следовательно, к своему бытию вообще» .
Мемуары писателей, созданные по художественным законам словесно¬го искусства, ярко выделяются из общего потока мемуарной литературы и достойны отдельного пристального внимания. Начало исследованиям писа-тельской мемуаристики, думается, было положено в работах Л. Я. Гинзбург, в частности в книге «О психологической прозе» (1977), где автор приходит к выводу о неизбежном синтезе «памяти» и «воображения», «источников и традиций» в мемуарах, впитавших в себя опыт классических жанров, что не мешает, однако, признавать их «не канонической литературой», стоящей «за пределами правил» . Исследовательница убеждена, что документальная ли-тература (в том числе и мемуарная), приближается к прозе художественной, если речь идет не о простой фиксации явлений и событий, а о создании ха-рактеров. Мемуарная литература «не пересаживает готовый характер, но, как
всякая литература, она его строит»1. Л. Я. Гинзбург было задано направление ‘ дальнейшим исследованиям ученых, среди которых наиболее актуальными
оказались не только вопросы жанровой природы мемуаров, но и взаимоот-ношений автора и героя, приемы изображения «истории в человеке».
По наблюдению Т. М. Колядич за многообразными примерами из ис-тории литературы, «нельзя не признать в отдельных мемуарах тонкость по-нимания людей и событий, умелую организацию внутренней структуры.
■ <...> По подаче материала и приемам психологической трактовки образов
лучшие образцы воспоминаний часто сравнивают с романными формами»*". Однако до настоящего времени писательская мемуаристика не получила дос¬таточной автономии и обстоятельности в филологических исследованиях по I Русскому зарубежью.
В. В. Агеносов, решая большую и важную задачу выявления законо-мерностей развития литературного процесса от 1918 года до 1990-х годов, в книге «Литература русского зарубежья. (1918-1996)» (1998)3 пытается охва- , тить все три волны русской литературной эмиграции. В круг исследователь¬
ских интересов ученого входит жизнь и творчество известных писателей- ‘ эмигрантов: И. Бунина, И. Шмелева, 3. Гиппиус, Д. Мережковского,
- А. Ремизова. Он уделяет внимание внимания также и тем, кто еще не полу¬, чил должного признания на родине: А. Несмелову, Б. Поплавскому,
Г. Газданову, В. Перелешину. Помимо этого привлекает творчество писате¬лей второй волны эмиграции, чьи имена долго и намеренно замалчивались в отечественном литературоведении, были неизвестны читающей публике: Д. Кленовского, Н. Моршена, Н. Нарокова, Л. Ржевского, В. Синкевича. Но , мемуарное творчество в данной монографии является лишь фоном, прояс-
* няющим некоторые мировоззренческие и творческие позиции писателей-
t
1 эмигрантов.. Так, о книге Б. Зайцева «Далекое» сказано лишь то, что автор в
ней «выступает не только как очевидец событий, <...> но и как историк, чьи
І 1 Гинзбург Л. Я. О психологической прозе. - Л.: Художеств, лит., 1977. — С. 191.
» 2 Колядич T. М. Воспоминания писателей: проблемы поэтики жанра. — М.: Мегатрон, 1998. — С. 5.
3 Агеносов В. В. Литература русского зарубежья (1918-1996). — М.: Терра. Спорт, 1998.
суждения, быть может, не бесспорны, но всегда интересны и концептуаль¬ны»1.
Не имеет статуса самостоятельности мемуарная проза писателей и в исследовании Т. П. Буслаковой «Литература русского зарубежья» (2003) , где довольно подробно анализируется литература первой волны русской эмигра-ции, проводится сопоставление творчества писателей-эмигрантов с русской классикой, определяются их духовные связи с отечественной1 культурой, а эмигрантская словесность признается неотъемлемой частью общерусского литературного процесса. Большое внимание уделяет автор литературным центрам русской эмиграции, периодическим изданиям, эмигрантским писа-тельским организациям, но воспоминания писателей в круге обозначенных проблем не являются отдельным предметом изучения:
Значительный интерес для филологической аудитории представляет учебное пособие «История русской литературы XX века», созданное коллек-тивом авторов под редакцией Л. Ф. Алексеевой (2005) . В нем характеризу-ются литературные идеи, группы и направления, выясняется их роль в фор-мировании идейно-эстетических позиций и взглядов художников слова. Большая часть глав представляет собой монографические исследования, рас-крывающие особенности творчества известных русских писателей' за- рубе-жом. Однако мемуарное наследие писателей-эмигрантов здесь также пред-ставлено в обзорном варианте.
В рамках общего развития литературного процесса XX века и прозы русских писателей за рубежом рассматривает мемуарное творчество эмиг-рантов исследователь Н. И. Великая («Воскреснуть, вернуться в Россию... Проза русского зарубежья», 1996) . В поле зрения автора попадают мемуар-ные произведения Б. Зайцева, Н. Берберовой, И. Бунина, но литературные воспоминания не исследуются как самостоятельный пласт литературы, наи-более значимым оказывается поиск ответа на вопрос: «Сложилась ли какая- то тенденция как центральная константа в литературе русского зарубежья?»1.
А. И. Ванюков в книге «Литература русского зарубежья. Из истории русской литературы XX века» (1999)“ также стремится ответить на один из актуальнейших вопросов: о единстве и целостности русской литературы в советской России и за рубежом. Ученый убежден, что обе литературы всегда объединяло одно простое и емкое понятие — Россия, и, несмотря на то, что сильно различался ракурс писательских взглядов, именно он «определял и литературный’курс, и жизненную судьбу» художников слова. Мемуары пи- сателей-эмигрантов в данном пособии рассматриваются в общем потоке про¬зы Русского зарубежья, которую исследователь называет «исторически и эс-тетически неодномерным, емким, богатым явлением», в том числе неодно-родным и в жанровом проявлении.
А. С. Карпов в книге «На чужбине: Очерки по истории литературы рус-ского зарубежья» (2007) ставит задачу как можно глубже проанализировать и определить направление движения русской литературы за рубежом, по мнению исследователя, сопрягавшееся с развитием общественной мысли, со¬стоянием духовной, культурной атмосферы в эмигрантской среде. В процес¬се размышлений над тематикой и проблематикой произведений, созданных в эмиграции, автор неизбежно касается вопроса об отношении писателей- эмигрантов к прошлому и приходит к выводу, что «старая эмиграция, дейст¬вительно, жила прошлым, будущее России виделось ей как возвращение к тому, чем она (Россия) была прежде» . Однако мемуарное наследие русской эмиграции в данной работе остается традиционно на втором плане.
Центральным предметом исследования писательская мемуаристика становится в учебном пособии Т. Г. Симоновой «Мемуарная проза русских писателей XX века: поэтика и типология жанра» (2002)где акцент сделан на изучении жанровой системы, композиционной структуры, авторской позиции в литературных мемуарах. Однако данное исследование в большей степени носит теоретический характер, автор не ставит перед собой задачу проанали-зировать мемуары писателей во всем их художественном многообразии, единстве формы и содержания, в частности не выявляет особенностей миро-воззренческих позиций мемуаристов, их взглядов на прошлое и настоящее, не прослеживает связей с предшествующей литературой. Панорамной карти¬ны жизни Русского зарубежья и связей его с Россией, отразившейся в мему¬арном творчестве, в представленном пособии не возникает. Для исследовате¬ля первостепенно важно выявление общих жанрово-стилевых закономерно¬стей и композиционных приемов создания мемуарных текстов.
Мемуары русских писателей-эмигрантов первой волны легли в основу исследований В. М. Пискунова в книге «Чистый ритм Мнемозины» (2005) . В данной работе автор не только анализирует мемуарное творчество писателей Русского зарубежья, но и обнаруживает точки соприкосновения у художни¬ков слова и мыслителей, историков, общественных деятелей в их совместном искании истины в условиях удаленности от Родины. Ученый акцентирует внимание на особой популярности и востребованности в переходные истори-ческие эпохи литературы, представляющей собой «человеческий документ» в виде дневников, исповедей, рассказов очевидцев, мемуаров.
Значительными оказались выводы В. М. Пискунова об авторской пози-ции в мемуарном тексте, проявлении в повествователе качеств «личности», «индивидуальности» как базовых понятий мемуаристики . Исследователь, обращаясь к мемуарному творчеству А. Белого, Н. Бердяева, В. Набокова,
Б. Зайцева, Н. Берберовой, последовательно выявляет жанровые и стилевые особенности воспоминаний вышеназванных писателей-мемуаристов при вос-становлении в памяти одной и той же культурно-исторической эпохи.
Большинство работ современных отечественных исследователей по-священы проблеме определения, уточнения характеристик мемуарного жан¬ра, вопросу «чистоты жанра». Например, о «размытости» жанровых границ мемуарной прозы говорит И. О. Шайтанов в статье «’’Непроявленныш жанр” или литературные заметки по мемуарной форме»1. В другой своей работе («Как было и как вспомнилось...» ) ученый проводит грань между мемуар-ной и автобиографической прозой, при этом выделив точки соприкосновения между двумя близкими повествовательными формами. Стоит остановиться* и на работах, посвященных мемуарам в литературе советской- России. Л. Я. Гаранин в монографии «Мемуарный жанр советской литературы» (1986) выявляет основные жанровые признаки мемуаристики, изучает исто¬ки, структуру и развитие мемуарного образа. Однако, несмотря на глубину осмысления данной проблемы и серьезный теоретический подход к ней, ис-следователь не ставит перед собой задачу создания жанровой типологии ме-муаров, не прослеживает связи мемуаров с другими проявлениями ретро-спекции в художественном и околохудожественном тексте.
Выстроить типологию жанров в мемуаристике на основе литературных воспоминаний писателей Русского зарубежья попыталась Е. Л. Кириллова , определив мемуарную прозу как метажанр с различными жанровыми моди-фикациями и характерными жанрообразующими доминантами: «памятью» и «субъективностью». В поле зрения исследовательницы оказались такие ме-муарные жанры, как портрет, очерк («литературный силуэт»), эссе, философ-ская автобиография, отчетливо проявившие себя в воспоминаниях 3. Гиппиус, И. Одоевцевой, В. Ходасевича, Н. Берберовой, Н. Бердяева. Глу¬бокий, серьезный анализ мемуарных текстов с целью уточнения их жанровой природы и выявления структурно-композиционных особенностей их по-строения явился несомненной базой для последующего развития темы.
Заслуживает внимания опыт основательного обзора и теоретических наблюдений над мемуарной прозой, предпринятый Т. М. Колядич1. Исследо-вательница опирается на историко-хронологический принцип, позволивший проследить путь русской мемуаристики от самого ее зарождения (XVIII в.) к дальнейшему становлению и развитию (в XIX и XX в). Наряду с решением чисто литературоведческих проблем, размышлениями о формах мемуарного жанра, сюжете и приемах его конструирования, организации повествования, автор рассматривает первопричины и первоосновы возникновения мемуар-ного текста, связанные с особенностями биографии героев, судеб авторов, историческим временем. Такой подход к воспоминаниям писателей акценти-рует внимание на синкретичности мемуарной прозы, ее переходном характе¬ре и тяготении одновременно как к художественной, так и к документально-исторической прозе, что дает основание видеть в мемуарах и произведения художественной литературы, и исторический документ одновременно.
Значительно дополняет научное представление о литературе с доку¬ментальным началом теоретическое исследование Е. Г. Местергази , в кото¬ром «документальная литература» определяется как отдельный вид художе- - ственной литературы с присущей ей системой образности и жанровым свое-образием. Мемуарная литература писателей включена исследовательницей в типологию «документальных» жанров, но именно тех из них, которые соот-ветствуют высокому уровню художественности и «функционируют в соот-ветствии с принадлежностью к тому или иному литературному жанру»1.
В 1990-е и 2000-е годы появились диссертационные исследования, по-священные творчеству писателей Русского зарубежья и включающие анализ мемуарного наследия того или иного художника слова. Например, работа Ткаченко О. С. «Жанровое своеобразие прозы В. Ф. Ходасевича» (2001) , Стояновой Т. Н. «Книга А. М. Ремизова «Взвихренная Русь»: формирование поэтики» (2003)3, А. М.1 Новожиловой «Петербургские дневники 3. Гиппиус» (2004)4, Кузнецовой А. А. «Идейное и художественное своеобразие мемуар¬ной прозы второстепенных писателей русской литературной эмиграции (Н: Берберова, И; Одоевцева, В. Яновский)» (2005)5, А. В. Громовой «Жанро¬вая система творчества Б. К. Зайцева: литературно-критические и художест-венно-документальные произведения» (2009)6 и др. В диссертационном ис-следовании А. В. Громовой довольно подробно прослеживается становление мемуарного очерка и его разновидностей в виде литературного портрета, некролога в книгах Б. Зайцева «Москва» и «Далекое». Исследование носит не только теоретический, но и научно-аналитический характер, опирающийся>на . глубокое прочтение мемуарно-художественных текстов писателя.
Активно в последние десятилетия осваивалась литературоведами оте-чественная мемуаристика XVTII-XIX веков. Например, в книгах А. Г. Тарта- ковского «Русская мемуаристика XVIII — первой половины XIX в. От руко-писи к книге» (1991) и «Русская мемуаристика и историческое сознание XIX
1 Местергази Е. Г. Художественная словесность и реальность (документальное начало в отечествен¬ной литературе XX века). Автореф. дисс... доктора’филолог, наук.— М.: ИМЛИ им. А.М. Горького РАН,
2008, —С. 5.
2 Ткаченко О. С. Жанровое своеобразие прозы В Ф. Ходасевича. Автореф. дисс. ... канд. филол. на-ук. — Тверь, 2001.
3 Стоянова T. Н. Книга А. М. Ремизова «Взвихренная Русь»: формирование поэтики. — Автореф. дисс.... канд. филол. наук. — СПб: СПГУ, 2003.
4 Новожилова А. М. Петербургские дневники Зинаиды Гиппиус («Синяя книга», «Черные тетради», «Чёрная книжка», «Серый блокнот»): проблемы поэтики жанра: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук / Рос- сийск. гос. пед. ун-т им. А. И. Герцена. —■ СПб., 2004.
3 Кузнецова А. А. Идейное и художественное своеобразие мемуарной прозы второстепенных писа-телей русской литературной эмиграции (Н. Берберова, И. Одоевцева, В. Яновский). Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. — М., 2005.
6 Громова А. В. Жанровая система творчества Б.К. Зайцева: литературно-критические и художест-венно-документальные произведения: Автореферат дисс. ... доктора филол. наук: — Орел, Орлов, гос. ун-т.
2009.
века» (1997)1, монографии О. В. Мишукова «Русская мемуаристика первой половины XIX века: проблемы жанра и стиля» , в диссертационном исследо-вании А. В. Антюхова «Русская мемуарно-автобиографическая литература XVIII века (Генезис. Жанрово-видовое многообразие. Поэтика)» и др.
Таким образом, интерес к писательским мемуарам на рубеже XX-XXI веков можно назвать устойчивым. В этот период мемуаристика приобретает все большую независимость, толкуется не только как ценный документ эпо¬хи, но икак эстетически значимая область словесного, искусства. Однако, не¬смотря на усиление внимания литературоведов, к изучению мемуарных жан¬ров, они до сих пор освоены недостаточно полно. Спустя три десятилетия после первых публикаций' отечественных исследователей о мемуарной прозе И. Шайтанов заметил: «Опыт мемуаристики предстоит осмыслению:.о жанре по-прежнему слишком мало написано. А о нем придется писать, поскольку мемуарный прием вновь влиятелен в области литературы» . Стоит допол¬нить,, что довольно редко можно встретить комплексный подход к изучению мемуарной прозы как явления документально-исторического, философского и эстетического, литературно-художественного. Многие проблемы созда¬ния, развития и функционирования мемуарной прозы в историческом литера-турном процессе, читательском восприятии на сегодняшний день остаются не проясненными.
Объектом данного исследования избрана мемуарная проза писателей- эмигрантов первой волны: Г. Адамовича, Н. Берберовой, И. Бунина, 3. Гиппиус, Дон-Аминадо, Б. Зайцева, Г. Иванова, А. Куприна,
Д. Мережковского, И. Одоевцевой, М. Осоргина, А. Ремизова, Ю. Терапиано Н. Тэффи, В. Ходасевича, И. Шмелева, и др. В число писательских мемуаров включены также книги Н. Бердяева «Самопознание», Б. Савинкова «Воспо-минания террориста», В. Шульгина «Три столицы: Путешествие в красную Россию», П. Н. Краснова «Всевеликое войско Донское», — отвечающие об¬щим требованиям мемуарного жанра и характеризующиеся высоким уровнем художественного мастерства авторов.
В качестве анализируемого материала выступили мемуары выдающих¬ся художников слова, в арсенале которых к моменту эмиграции имелся.бога-тейший опыт постижения классики'XIX века и участия в литературном* про-цессе Серебряного века, освоения разнообразных литературных форм: Ана¬лиз творчества литературной эмиграции, первой волны в соотнесении с клас-сической литературой Золотого и* Серебряного веков убеждает в том; что ме-муаристика данного периода представлена настоящими мастерами словесно¬го искусства, способными не только продолжать известные повествователь¬ные традиции, но и совершенствовать различные виды мемуарной' прозы, преумножая художественный опыт предшественников.
Поскольку зарубежный.период творчества вышеназванных писателей в основном связан с Францией, наше внимание в большей степени сосредото-чилось на жизни русских эмигрантов в Париже, бывшем, по сути, основным эмигрантским центром^ середины 1920-х до начала 1940-х годов. При этом не обошли вниманием и высокие творческие достижения наших соотечест-венников, проживавших в других городах Европы и мира. При анализе раз-мышлений эмигрантской интеллигенции о судьбах России мы обратились к научным и публицистическим работам философов, историков, религиозных деятелей Русского зарубежья, влиявших на формирование мировоззрения мемуаристов-литераторов, а, следовательно, и тематики; проблематики их произведений.
Предмет изучения в данной работе — составившие стержень мемуар¬ных произведений, созданных русскими эмигрантами, интерпретации рус¬ской революции и новейшей истории, нашедшие воплощение в своеобразных традиционных и индивидуально оригинальных жанровых, композиционных, повествовательных формах.
Целью исследования является комплексный анализ мемуарной прозы писателей-эмигрантов первой волны в единстве историко-философского и литературоведческого аспектов.
В задачи исследования входит:
- определение культурно-исторических условий возникновения и раз-вития мемуарной прозы Русского зарубежья в 1920-1950-е годы;
- выявление мировоззренческих ориентиров, раскрытие гражданских и
эстетических позиций писателей-эмигрантов, их приоритетов в области те-матики и проблематики мемуарной прозы; •
- исследование концепций исторического пути России, трансформиро-ванных в мемуарах Русского зарубежья;
- осуществление многоаспектного подхода к характеристике мемуаров русских эмигрантов как произведениям историко-документального, фило-софского, духовно-нравственного содержания и объектам словесного искус-ства;
- классификация жанровых разновидностей мемуарной прозы писате-лей-эмигрантов; создание типологии мемуарных повествовательных форм;
- анализ и обобщение особенностей поэтики мемуарного текста: струк-турно-композиционных решений, способов и приемов художественного во-площения авторского «я»;
- изучение характера восприятия мемуарной прозы читателями и лите-ратурными критиками.
Научная новизна работы. В диссертации рассматривается феномен мемуарной прозы русской эмиграции первой волны в контексте культурно-исторических, идеологических, творческих обстоятельств их создания. Пред-лагается метод изучения мемуаров, заключающийся в синтезе разноаспект¬ных подходов к анализу мемуарной прозы, что ведет к постижению их исто- рико-документального содержания, духовно-философского и собственно ли-тературного, эстетического.
Наряду с обширным корпусом мемуарных произведений (в том числе практически неизученных) широко известных профессиональных писателей русской эмиграции первой волны (И. Бунина «Воспоминания», Б. Зайцева «Москва», «Далекое», «Странник (Дневник 1925-1929 гг.), А. Куприна «Ку¬пол Св. Исаакия Далматского», «Хроника событий глазами белого офицера, писателя, журналиста», 3. Гиппиус «Дневники», «Дмитрий Мережковский. Воспоминания», Н. Тэффи «Моя летопись», И. Шмелева «Воспоминания. Родное. Про нашу Россию», Г. Адамовича «Сомнения и надежды»,
B. Ходасевича «Перед зеркалом», Г. Иванова «Петербургские зимы», Н. Берберовой «Курсив мой», М. Осоргина «В тихом местечке’Франции. Письма о незначительном», Дон-Аминадо «Поезд на третьем пути», М. Цветаевой «Воспоминания о современниках»), привлекаются мемуары малоизвестных авторов-мемуаристов (Ю. Анненкова «Дневник моих встреч»,
C. Маковского «На Парнасе Серебряного века», Ю. Терапиано «Встречи»,
A. Седых «Далекие, близкие», В. Яновского «Поля Елисейские», Г. Кузнецовой «Грасский дневник», 3. Шаховской «В поисках Набокова. От-ражения»), а также воспоминания философов (Н<. Бердяева, Ф: Степуна, И. Ильина), историков (А. Кизеветтера, П. Новогородцева. П. Милюкова), военных (П. Краснова, А. Деникина), общественных деятелей (Б. Савинкова,
B. Шульгина, П. Струве. В. Варшавского), религиозных мыслителей (С. Булгакова, Л. Карсавина, Н. Трубецкого, С. Франка).
В ходе исследования выявляются общие для многих и индивидуально неповторимые мировоззренческие, идеологические, духовно-нравственные позиции авторов-эмигрантов, существенно повлиявшие на тематику, пробле-матику мемуарных произведений, прослеживается образный, мотивный ряд, характеризующий сложную революционную и постреволюционную истори-ческую эпоху, выявляется взаимодействие разных временных пластов в эмигрантских воспоминаниях. Акцент делается не только на характеристике взглядов мемуаристов на события, свидетелями и участниками которых они были, но и на их стремлении через прошлое постичь современные им исто-рические процессы, прогнозировать будущее.
В ходе анализа мемуарных текстов прокомментированы их связи с публицистикой и художественной прозой, учитывается литературный опыт писателей-мемуаристов, накопленный за годы творчества, предшествующие эмиграции. В' результате мемуары писателей-эмигрантов предстают в двой¬ном аспекте: в контексте их собственного творчества и литературно¬художественной атмосферы России и Русского зарубежья начала XX века.
Впервые в данном диссертационном исследовании разрабатывается ти-пология мемуарных повествовательных форм и обосновывается их роль в ор-ганизации жанровой структуры мемуарной прозы, рассматриваются особен-ности формирования повествовательной системы в мемуарах и восприятие мемуарного текста читателями.
Вопреки сложившимся в учебной филологической литературе тради-циям, когда мемуары рассматривались лишь на периферии литературного процесса или творчества отдельных писателей, в данной работе мемуарная проза поставлена в центр научного литературоведческого исследования как самостоятельный, равноправный с другими пласт словесного искусства.
Методология исследования мемуаров русских писателей-эмигрантов основана на сочетании аналитического, системно-целостного, биографиче¬ского и сравнительно-типологического принципов исследования. Анализ картин и обобщений, индивидуальной повествовательной манеры мемуари¬стов, особенностей жанра, специфики многогранной внутренней структуры мемуарного повествования, воплощения образа автора в тексте базируется на постижении богатых содержательных пластов, заложенных в мемуарной прозе, их ценностной интерпретации.
Теоретической базой проведенного исследования стали научные тру¬ды М. М. Бахтина, В. В. Виноградова, Л. Я. Гинзбург, Ю. М. Лотмана, В. Е. Хализева, Б.О. Кормана, посвященные общим вопросам жанровой при¬роды и структуры художественного текста, а также работы ученых, обра¬щавшихся к особенностям повествовательных форм в произведениях разных жанров,— В. Проппа, В. Шкловского, Б. Томашевского, Б. Успенского, В. Шмида, Дж. Принса, Ф. Штанцеля, Э. Форстера и др.
По истории литературы Русского зарубежья значение базовой опоры выполнили труды Г. Струве, А. А. Николюкина, Л. А. Смирновой, А. П. Черникова, В. В. Агеносова, М. Раева, Р. Джонстона, Ж. Нива.
Постижению' мировоззренческих и онтологических позиций русских писателей-эмигрантов первой’ волны способствовали труды С. Н. Булгакова, Н. А. Бердяева; И. А. Ильина, Л. П. Карсавина, П. И. Новгородцева; Н. Трубецкого, Ф. А.Степуна, С. Л. Франка, Н. О. Лосского, Б. П. Вышеславцева, А. А. Кизеветтера.
В исследовании также учтены наблюдения и выводы исследователей по проблемам эволюции и поэтики мемуарной прозы, содержащиеся в рабо¬тах А. В. Антюхова, Л. Я. Гаранина, А. В. Громовой, Г. Г. Елизаветиной, Е. Л. Кирилловой, Т. М. Колядич, Е. Кузнецовой, Л‘. Луцевич, Е. Г. Местергази, О. В. Мишукова, Е. Николаевой, В. М. Пискунова, А. Г. Тартаковского, И. О. Шайтанова.
Практическая значимость исследования. Материалы исследования могут быть использованы при дальнейшей научной разработке тем «История Русского зарубежья», «Мемуары русских писателей», а также проблем, свя-занных с определением жанровых и композиционных особенностей мемуар-ного текста, взаимодействия художественной и документальной литературы, при подготовке учебных курсов и спецкурсов по данным разделам истории русской литературы. ‘
Апробация диссертации Основные положения и выводы диссертаци-онного исследования обсуждались на заседании кафедры «Русской литерату¬ры XX века» МГОУ, были представлены в виде докладов на Международных и Всероссийских конференциях: «Восточные славяне в Зарубежье: литерату- ра-язык-культура», (Ополе, 2009 г.); «Словесное искусство Серебряного века
и Русского зарубежья в контексте эпохи», «Малоизвестные страницы и но¬вые концепции истории русской литературы XX века» (Москва, МГОУ, 2009,
2007 гг.); «Эго-документ и литература» (Варшава, 2009 г.); «Литература и
’ документ: теоретическое осмысление темы» (круглый стол, ИМЛИ, 2008 г.);
Шешуковские чтения (Москва, Mill У, 2007-2010 гг.); Пушкинские чтения (Санкт-Петербург, ЛГУ им. А. С. Пушкина, 2006—2009 гг.); «Русская литера-тура XX-XXI веков: проблемы теории и методологии изучения» Москва, МГУ, 2006, 2008 гг.); «И. А. Бунин и русский мир» (Елец, ЕГУ — ВГУ,
2008 г.); X Виноградовские чтения «Текст и контекст: лингвистический, ли-
£
тературоведческий и методический аспекты» (Москва, МГПУ, 2007 г.); «Экология культуры и языка: проблемы и перспективы (Архангельск, По-морский государственный университет им. М. В. Ломоносова, 2007 г.), «Ак-туальные проблемы изучения литературы на перекрестке эпох» (Белгород, 2006, 2007 гг.); «Восток-Запад: пространство русской литературы и фолысло-
і
^ ра» (Волгоград, 2006 г.), «Реальный факт и художественный вымысел в ме-
!
* муарах писателей-эмигрантов первой* волны» (Варшава, Институт Русистики
Варшавского университета, 2010 г.) и др. Положения диссертации апробиро-ваны также в монографиях «Мемуары русских писателей-эмигрантов первой волны: осмысление исторического пути России» (Белгород: Изд-во БелГУ, ; 2009) и «Типология форм повествования в мемуарах писателей-эмигрантов
первой волны» Белгород: Изд-во БелГу, 2010), а также в 50 публикациях, в , том числе в 13 изданиях, рекомендованных ВАК.
А
Структура работы. Диссертация состоит из текста на 492 страницах, включающего введение, две части, состоящие из трех глав каждая, заключе- } ние, библиографию, насчитывающую 605 наименований. 1

Список литературы

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В данной работе предприняты попытки обозначить наиболее актуаль-ные, на наш взгляд, проблемы изучения поэтики мемуарных писательских текстов, связанные с причинами обращений писателей к мемуарному творче-ству, индивидуальными особенностями повествовательной манеры мемуари-стов, общими закономерностями жанрово-композиционной структуры мему-арных произведений, их читательским* восприятием представителями разных поколений. Решались, данные проблемы на основе подробного историко¬литературоведческого анализа конкретных, мемуарных произведений'извест¬ных писателей-эмигрантов с привлечением^ публицистических, литературно¬критических, историко-философских трудов, принадлежащих деятелям Рус-' ского зарубежья.
В результате установлено, что обращение писателей к мемуарным жан-рам* в эмиграции обусловлено не только идеологическими и психологиче-скими причинами. С одной стороны, мемуарное творчество, действительно, отвечало собственным духовным запросам авторов и насущным потребно-стям эмигрантского сообщества, поставившего на первое место задачу со-хранения русской классической культуры и образа ушедшей России, с дру-гой,— обращение к разным жанровым формам и разнообразным поэтиче-ским приемам расширяло творческие горизонты художников слова, обогаща¬ло их литературный опыт.
Мемуары писателей Русского зарубежья не опирались на программы и лозунги политиков и идеологов «новой России», но были основаны на лич-ных наблюдениях, глубоких впечатлениях выдающихся писателей, не только ставших, невольными свидетелями грандиозных эпохальных событий начала XX века, но и сумевших обобщить и выразить в слове внутреннее состояние родной страны на разных этапах ее истории. Именно писатели, художники слова смогли глубоко осмыслить и зафиксировать в мемуарах размышления современников о духовных завоеваниях отечественной культуры, основан¬ной на мудрости православного учения, противоречивости, сложности на-ционального самосознания.
Разноаспектный анализ художественно-документальных текстов писа-телей Русского зарубежья, проведенный в данном исследовании, свидетель-ствует о значительности мемуарной прозы, ставшей в эмиграции едва ли не центральной ветвью литературного процесса, которая по-своему и с необы-чайной искренностью, глубиной осветила глобальные темы, связанные с рус-ской историей войн и революций, традициями-русской литературы, оценкой, и пониманием, нравственно-этических и духовно-религиозных вопросов. В центре постоянных, непрерывных размышлений писателей-эмигрантов1 пер-вой волны, оказались темы, связанные с Февральской революцией и октябрь-ский переворотом 1917 г., Гражданской войной5 и противостоянием, народа- новой большевистской власти, эмиграцией сотен тысяч российских граждан в страны Европы, Азии и Америки: Именно они стали основным предметом, повествования- в мемуарной прозе писателей Русского зарубежья. Мировоз-зренческие позиции, эмигрантов, сформировавшиеся в непростых историче-ских условиях, оказали значительное влияние на тематику и проблематику как художественной, так и документальной мемуарной прозы.
В мемуарах в различных повествовательных и лирико-публицистических формах передано многогранное осознание нашими сооте-чественниками в Зарубежье случившегося с могучей в прошлом страной.и ее народом. Одни выразили обостренные национальные чувства, желание ак-тивно бороться против большевиков, за новую Россию (3. Гиппиус, Д. Мережковский, И. Шмелев, А. Куприн, М. Арцыбашев, Б. Савинков; П. Краснов), другие — побуждения к интенсивной творческой деятельности, к продолжению и развитию лучших традиций отечественного классического искусства (И. Бунин, Б. Зайцев, В. Ходасевич, Г. Адамович, А. Ремизов, М. Осоргин).
Несмотря на принадлежность писателей-эмигрантов к разным полити-ческим, социальным группам, несходство их идеологических позиций, эсте¬
тических вкусов и творческих принципов изображения действительности мемуары Зарубежья отразили попытки объединить усилия творческой интел¬лигенции: философов, историков, общественных деятелей, художников, — и совместно найти ответы на актуальнейшие вопросы близкой им современно¬сти, выработать объединяющую всех Русскую идею, которая прояснила бы смысл жизни в эмиграции и пути будущего развития Родины.
Мемуаристика эмигрантов первой* волны формировалась в атмосфере близкого общений,.дружеских бесед, а нередко и полемических дискуссий, проходивших в литературных клубах, обществах, философских и политиче-ских объединениях. Все это обусловило»живой и яркий, динамичный харак-тер воспоминаний писателей о годах эмигрантской жизни. Результатом по-добного сотворчества художников и мыслителей стали уникальные мемуар-ные произведения, в которых жизнеописание человеческих судеб прочно связано с историческим^ движением России и мира в целом.
Мемуары русских писателей-эмигрантов отличаются от аналогичных произведений, созданных советскими и зарубежными авторами, прежде всего возможностью, находясь как бы в «нейтральной точке», одновременно на-блюдать за жизнью и Европы, и России не сторонним взглядом зрителя; а в качестве полноправного участника событий; осмысливать две стороны про-цесса мирового развития не извне, а изнутри. Неслучайно, обладая огромным литературным и общекультурным опытом, мемуаристы-эмигранты старшего писательского поколения обратились к сопоставлению разных временных периодов, ключевых событий Отечественной истории отдаленных во време¬ни (Монголо-татарское иго, Смутное время, народные восстания под предво¬дительством С. Разина и Е. Пугачева) с событиями начала XX века (револю¬цией, Гражданской войной в России, советской системой тоталитарного го¬сударства).
У мемуаристов-эмигрантов, в отличие от авторов мемуаров, созданных в других обстоятельствах, сложилось особое отношение к истории - как не-прерывному, движущемуся процессу. Мемуаристы обратились к истокам ис-
торического сознания соотечественников-эмигрантов, подробно, детально реставрировав этапы прошлой жизни Отечества и судеб своих современни-ков. Через автобиографические, биографические, историко¬публицистические жанры, освоенные ими в предшествующие периоды твор¬чества, писатели сумели не только восстановить отдельные этапы, ключевые события в истории Отечества, но и передать глубину, яркость ощущений пе¬режитого; Личностное восприятие* истории страны, как собственной истории, жизни своей; семьи, друзей, близких - особенно характерно для.персонажей и. автороввоспоминаний. . '
Мемуары- эмигрантов первой волны отличаются и занимательными- сюжетами- из жизни известных людей, но вместе с тем они> передают весь трагизм положения наших соотечественников, оказавшихся-в условиях ото-рванности от родной земли, а также сложность взаимоотношений внутри русской, диаспоры, трудности в бытовой и профессиональной сфере жизни, с которыми столкнулись русские изгнанники. Об этом красноречиво свиде-тельствуют мемуары Г. Адамовича; Hi Берберовой, И. Одоевцевой, М; Осоргина, Ю. Терапиано, В. Яновского, А. Седых и др.
Необходимо- отметить, что- мемуарное творчество не являлось, основ-ным для большинства из вышеназванных писателей в доэмигрантский пери-од. Широкой публике эти авторьг были хорошо известны как выдающиеся прозаики, поэты, критики. Перестановка творческих акцентов у многих про-изошла в условиях оторванности от родной земли, изолированности от ос-новного русла отечественного литературного процесса, невозможности об-щения со «своим» читателем. Мемуарный жанр стал привлекателен для мно-гих и* как возможность сохранить облик ушедшего времени, и как' попытка обратиться к потомкам, уверовав в их понимание и сочувствие.
Отдельные писатели (3. Гиппиус, И. Бунин, А. Ремизов) рано осознали величие своей эпохи и необходимость записывать все, что происходило на их глазах в революционные и постреволюционные годы, для чего обратились к ведению дневников и записных книжек еще до отъезда из России. Другие (И. Шмелев, А. Куприн, Г. Иванов) устремились к воспоминаниям о недав¬нем прошлом в самом начале эмиграции, по горячим следам воссоздавая по-следствия великой катастрофы, потрясшей родную страну и весь мир. Для третьей группы авторов необходимо было значительное время, чтобы осмыс¬лить^ прошлое и воскресить яркие моменты прожитой жизни, связанные не только с общественно-исторической, но и профессиональной, литературной деятельностью (Б. Зайцев, В. Ходасевич; Г. Адамович). Ряд авторов, в основ¬ном представители среднего и младшего1 эмигрантских поколений, в своих воспоминаниях запечатлели каю жизнь в России до и после революции, таю и эмигрантское бытие соотечественников, значительно расширив хронологиче¬ские рамки своих мемуаров (Н. Берберова, М. Осоргин, И. Одоевцева, Н. Бердяев, Ю. Терапиано, 3'. Шаховская, В. Яновский, А. Седых).
В связи с разными подходами и различными творческими задачами воспоминания писателей-эмигрантов не сразу оформились в отдельные ме-муарные книги и циклы. Большая часть писателей дебютировала в роли ме-муаристов на страницах эмигрантских периодических изданий отдельными заметками, дневниковыми записями, очерками, эссе, рассказами и т. п. На создание мемуарных текстов серьезное влияние оказал накопленный ранее творческий, художнический опыт авторов. Именно поэтому, на наш взгляд, особенно важен параллельный сопоставительный анализ мемуарной и худо-жественно-публицистической прозы писателей.
В художественном отношении мемуарная прозам писателей-эмигрантов тяготеет одновременно к документальному и художественному стилю, не ус-тупая по точности изложения некоторых событий и деталей повседневной жизни историческим документам; а’ по- способу воспроизведения действи-тельности — лучшим образцам классической литературы. Пограничный ха-рактер мемуарной писательской прозы (между художественностью и доку-ментальностью) делает ее привлекательной и познавательной для читателей.
Взаимодействие разножанровых пластов не было прерогативой только мемуарных произведений. Мемуарные жанры также свободно проникали в структуру художественной и публицистической прозы, не нарушая их цело-стности и единства, но значительно расширяя возможности литературы в ос-воении исторической действительности. Благодаря своему «открытому» ха-рактеру мемуаристика, усваивая поэтику близких ей эпических жанров, обо-гащалась художественно.
Целые пласты национальной культуры, быта, природы, искусства, во-площенные в художественных образах, предстали в мемуарах литераторов Русского зарубежья: Б. Зайцева, И: Шмелева, И. Бунина, №. Осоргина, Н. Берберовой и др. Так, Б. Зайцеву удалось ярко воссоздать литературную- (богемную) жизнь Москвы, отчетливо'и правдиво передать, в мемуарно-очерковых портретах характерные черты выдающихся современников;,* уча-стников’ литературно-художественного процесса начала XX века («Москва», «Далекое»). Тематически близки к мемуарам Б. Зайцева книги 3. Гиппиус («Живые лица») и,И. Бунина («Воспоминания»), но и отличны особой прин-ципиально субъективной оценкой творчества современников.
И. Шмелев свои, мемуары, строит по принципу антитезы, «было — ста-ло», несколько идеализируя ушедшую Россию: ее религиозно-бытовой уклад, народные традиции, культуру, — но тем самым возвращая современных чи-тателей к истокам- национального самосознания, и духовности, без которой, по его мнению, невозможно возрождение будущей великой державы. До-вольно, часто писатель включает воспоминания, носящие вполне подлинный, почти документальный характер, в произведения художественные («Богомо-лье», «Лето Господне») или публицистические («Крестный подвиг», «Душа Родины», «Русское дело»). Подобный прием характерен и для И. Бунина («Окаянные дни»), где наряду с воспоминаниями о спокойной жизни до ре-волюции, лиричных пейзажах средней полосы России, достижениях духов-ной культуры, какими были отмечены крупные русские города (Москва, Пе-тербург, Киев, Одесса), воссоздан с позиций критических, историко-аналитических хаос и мрак современности 1910-1920-х годов.
Н. Берберова проявляет себя как мемуарист-исследователь в книге «Курсив мой», пытаясь понять ход становления и развития собственной лич-ности на фоне великих исторических событий эпохи. Ее ход мыслей созвучен Н. Бердяеву («Самопознание»). Однако и тот, и другой автор, рассказывая о себе, создает летопись своей семьи, своего поколения и своей эпохи, мастер-ски отражая психологию людей. Мемуарист М. Осоргин в книгах «Письма о незначительном» и «В тихом местечке Франции» обращается не только к России, но-и Европе, соотечественникам, находящимся по обе стороньг рос-сийской границы. Страницы его мемуарной* прозы также не лишены лиризма1, и глубокого* психологизма, но в-них. автор проявляет себя в большей степени как страстный публицист, мастер скрытого внутреннего диалога, всегда под¬разумевающий конкретного адресата.
В целом можно сказать, что образ повествователя в мемуарах писате-лей родствен по своей сложности образу лирического героя поэтических произведений: повествуя от имени автора, он рассказывает не только свою жизнь, но и жизнь-своего поколения, говоря о себе, говорит о других. Явля-ясь участником, и свидетелем многих событий прошлого, автор-мемуарист оценивает их с позиций настоящего, размыкая временной круг, представляя историю не в горизонтальном разрезе, а эволюционно.
Авторы мемуаров не остановились только на сопоставлении настояще-го и прошедшего, а близко подошли к вопросу о России грядущей, пытаясь глубоко постичь и подвергнуть, анализу развитие общественно-политических сил («сменовеховства», «евразийства»), различных направлений зарубежной философской мысли, что, бесспорно, способствовало выработке жизненной программы русской эмиграции первой волны, направленной на необходи-мость духовной связи с покинутой Родиной. В результате мемуарная проза обогатилась такими эпическими жанрами, как эссе, историко-философский очерк, где рассуждение, анализ, фактографичность преобладали над описа-нием и повествованием. Подобными качествами вполне обладает мемуарная проза F. Иванова, В: Ходасевича, Г. Адамовича, 3. Гиппиус, Н. Бердяева, Дон-Аминадо и др.
Так, отдельным главам из «Петербургских зим» Г. Иванова свойствен-ны ассоциативные сцепления различных эпизодов, разрывы и перебивы во времени, свободная форма изложения событий, литературные реминисцен-ции, лирико-философские размышления автора.— признаки характерные для эсссеистического стиля.. «Некрополь» В. Ходасевича, «Комментарии»* Г. Адамовича; тяготеют к очерковому жанру,, включая; и литературный порт-рет, и элементы литературно-критической статьи:. Дневниковая;; мемуарная; проза 3. Гиппиус («Черная; книжка», «Синий блокнот», «Варшавский днев-ник»); содержит документально правдивые, детально точные описания рево-люционной действительности' и* довольно? полемичные авторские: коммента¬рии к ним: Повествование в мемуарной книге Дон-Аминадо «Поезд на треть¬ем. пути» также не лишено объективности, емкой, лаконичной информатив¬ности о своем времени*, но сохраняет особый; свойственный автору, стиль фельетона, летучей газетной строки, неподдельной иронии, юмора: Воспо¬минания FLБердяева в книге; «Самопознание» существенно; дополняют,'ав¬торский; портрет писателя-мыслителя, философа, склонного* к анализу и глу¬бокому размышлению, часто прибегающему к жанру историко-философского очерка:.
Мемуаристика Русского зарубежья в своей попытке осуществить связь поколений не могла, пройти мимо' вопросов* религиозно-духовного содержа-ния: Авторы.мемуарной прозы призывали соотечественников вернуться к ис-токам; русской, духовной культуры, как сделали это в своем творчестве И: С. Шмелев и Б..К. Зайцев. По воспоминаниям писателей-эмигрантов^ именно* православная: христианская? Церковь за рубежом стала для многих почти единственной нравственной и духовной опорой в тяжелых жизненных испытаниях. Мемуары отчасти определили направление поисков спаситель-ного для России пути в духовном возрождении ее народа.
В религиозно-духовном осмыслении мира определялось и назначение искусства. Слову художника в условиях эмиграции придавалось особенно действенное значение. Известный тезис «искусство для искусства» в создав-шейся ситуации не работал, поэзия была признана самым «человеческим и земным делом» (В. Вейдле), а ее участие в текущей жизни неоспоримо1 важ-ным. Многочисленные тому доказательства находим в писательских мемуа-рах (Ю. Терапиано, Г. Адамовича, Н. Берберовой, Н. Тэффи, И. Одоевцевой, А. Седых), повествующих о заседаниях Зеленой Лампы, парижского литера-турного общества «Круг», беседах в литературных кафе Парижа и Берлина, во. включенных в мемуарный текст фрагментах из периодической эмигрант-ской печати и т.д.
, Решение вопроса об истинном назначении искусства и будущем России, объединило (таких разных) лучших представителей русской эмиграции: Г. Адамовича, Д. Мережковского, 3. Гиппиус, И. Бунина, Б. Зайцева, И. Шмелева, В. Ходасевича, В. Вейдле и многих других. Выводы были раз¬личными, но основной вектор устремлений совпадал: искусство не может существовать без высокой Божественной идеи, наполненной христианской, любовью к миру и. человеку. Эта мысль была всегда близка русской класси¬ческой* литературе, но в данной ситуации она была особенно актуальна. Творчество литераторов-эмигрантов в интерпретации мемуаристов толкова¬лось в* аспекте его соответствия высокому художественному уровню, задан¬ному великими предшественниками, чтобы не только бережно сохранить за¬вещанную великую культуру, но и суметь передать ее будущим поколениям, сохранив способность, к открытому общению с потомками, которое невоз- можно{без общей всех примиряющей и объединяющей Идеи и Цели. Такой Идей писателям-эмигрантам виделся высокий Божественный смысл искусст¬ва, а такой целью — возрождение подлинной России.
Мемуары писателей-эмигрантов представляют интерес не только с фи-лософско-исторической точки зрения. Значимой и яркой стороной литера-турной мемуаристики является ее поэтика. Проведенное нами исследование мемуарных текстов наглядно убеждает в том, что мемуары выдающихся ху-дожников слова созданы по законам словесного искусства. Для них харак-терна синтетическая структура, позволяющая включать в мемуарный текст элементы очерка, эссе, дневникового, эпистолярного жанра, - с одной сторо-ны, автобиографического рассказа, повести, романа, хроники, — с другой, публицистической статьи, заметки, репортажа, некролога, — с третьей.
Например, очерковый стиль ярко проявился в воспоминаниях Б. Зайцева, И. Бунина, А. Седых, жанр эссе — в мемуарах Г. Иванова, М. Цветаевой, дневника — 3. Гиппиус, А. Ремизова, автобиографической по-вести, романа' — у И. Шмелева, Hi Берберовой, И. Одоевцевой, Н. Тэффи; заметки, репортажа — в^мемуарнош прозе Дон-Аминадо, А. Куприна, литера¬турно-критической статьи — у Г. Адамовича, В. Ходасевича, летописи, хро¬ники — в мемуарах Ю. Терапиано, Дон-Аминадо: Однако вышеназванные авторы в своих литературных воспоминаниях использовали только один из жанров или стилей повествования.
Так, для мемуаристики А. Куприна были характерны и очерк («Генерал Врангель», «Ленин. Опыт характеристики»), и летопись-хроника («Купол св. Исаакия Далматского», и автобиографический рассказ («Родина», «Красное крыльцо»). И. Шмелев обращался к автобиографическому рассказу («Как я стал писателем», «Как я встречался с Чеховым») и публицистическому очер¬ку («Душа Москвы», «Как нам быть? (Из писем о России)). 3. Шаховская («В поисках Набокова. Отражения»), А. Седых («Далекие, близкие), М. Осоргин («Письма о незначительном») в свои мемуары активно включали эпистоляр¬ный жанр и т.п.
Каждая; жанровая разновидность требовала от автора- обращения к оп¬ределенной повествовательной форме, индивидуальному способу воспроиз¬ведения мемуарного материала. Так, автобиографические мемуары прибли¬жены к форме изложения событий от первого лица и характеризуются посто¬янным присутствием авторского «я» в тексте, развернутым внутренним мо¬нологом, полной слитностью образов автора и повествователя. Биографиче¬ские и мемуарно-исторические произведения допускают большую свободу выбора повествовательных форм: от первого и третьего лица, включая опи¬сание, повествование, авторский комментарий, эссеистический способ пись¬ма. Интерес автора к отдельной личности в данном случае сменяется повы¬шенным вниманием к массовому портрету современников. Мемуарист стре¬мился создать обобщенный образ своей эпохи и своего поколения. Повество¬вание в мемуарных текстах литературно-критического характера носит отте¬нок аналитического рассуждения, размышления, на восприятие героя неиз-
‘ і N
менно накладывается авторское отношение, монологическая речь повество-вателя переходит в мысленный диалог с героем-художником. i ,
Формы повествования, в эмигрантской мемуарной прозе изменяются в зависимости от степени проявленности биографического автора в тексте. Ав-тор-мемуарист материализован в образе собственно автора, повествователя (сходного по. функции с лирическим героем) и героя-персонажа. Например, максимальное сближение автора-повествователя с героем наблюдаем в кни-гах Н: Берберовой «Курсив мой» и Н. Бердяева «Самопознание», но в мему-арной прозе Б. Зайцева («Москва», «Далекое») или В. Ходасевича («Некро-поль») можно видеть «двойной» взгляд на события: собственно автора и его далекого- современника, персонажа, о котором идет речь в данном очерке. Такой тип повествования носит не столько автобиографический, сколько биографический характер. Образ автора структурно организует текст, отби-рая для своего повествования факты, лица, события, наиболее ярко характе-ризующие историческую эпоху. Авторские характеристики, рассуждения, комментарии в тексте или «за текстом» открыто выражают его отношение к запечатленному.
Автор-мемуарист обычно присутствует в тексте в образе повествовате-ля. В этом случае он или полностью сливается с героем, или значительно от-личается от него, или говорит от имени своего поколения. Прежде всего, это связано с возможностью автора свободно передвигаться по временной шкале и корректировать позицию повествователя, оценивая прошлое с двух точек
зрения: свидетеля уже прожитого времени, находящегося «внутри» события, и повествующего о давнем, видящем его как бы «из вне». В последнем слу¬чае повествование органично связано с рассуждением, анализом, оценочно- стью, сопоставлением разных мнений, точек зрения.
Подобное можем наблюдать в автобиографической книге Н. Берберовой, где героиня — маленькая девочка, затем подросток, девушка, и автор, как более зрелый человек, подробно комментирует все, происхо¬дившее с ней с высоты прожитых лет. В цикле мемуарных очерков Б. Зайцева^ «Москва» о прошлом^ повествует как юный двойник автора (Зайцев-студент, начинающий литератор), так и писатель-эмигрант, корректирующий собст¬венные давние выводы. Однако в воспоминаниях М. Осоргина («В1 тихом местечке Франции»), Дон-Аминадо («Поезд на третьем пути») личностное «я» нарратора постепенно переходит в «мы» целого поколения современни¬ков, совместно переживших выпавшие на их долю страдания, связанные с историческимишеременами в России и мире в целом.
Автор нередко выступает и в роли центрального героя в мемуарном произведении автобиографического характера, например Н. Бердяев- «Само¬познание», И. Шмелев («Родное. Про нашу Россию. Воспоминания»). Здесь также сохраняется двойственная позиция мемуариста: как наблюдателя, взрослого человека, оценивающего поступки младшего, и непосредственно действующего персонажа, имеющего в тексте относительную самостоятель¬ность. Двойственная авторская позиция в тексте приводит к разнородности повествовательных форм: повествования и описания, внутренней речи и диа¬лога, анализа и комментирования и др.
Мемуаристы, стремящиеся к объективности повествования, насыщают свой текст реальными фактами, документальными источниками (письма, дневники, периодическую печать своей эпохи и т.д.), устными свидетельст¬вами современников, пытаясь, таким образом, восстановить ушедшую эпоху. Так, 3. Гиппиус в своих «Дневниках», И. Бунин в «Окаянных днях», Дон- Аминадо в «Поезде на третьем пути» активно использовали данные совре¬менной им публицистики, личной переписки, включали элементы устных бе¬сед с современниками, уличные сценки в мемуарное повествование. Авторы эгоцентрического направления обычно прибегали к психологическим прие¬мам письма (самоанализу, самохарактеристике, внутренней, несобственно- прямой1 речи, монологу, исповеди). Подобные формы повествования наблю¬даем в мемуарах Н. Берберовой, Н. Бердяева, М; Цветаевой, И. Одоевцевой и
ДР->- . : .
Для выявления- типологии! мемуарных форм повествования в процессе
исследования нами было установлено жанровое своеобразие мемуарной про- зы„ Русского- зарубежья,, выявлено взаимодействие: мемуарного очерка; эссе, дневниковой' эпистолярной прозы, в, мемуарном тексте, обозначены разные: формы воплощения авторского «я» и взаимосвязь, разных1 повествовательных форм с жанровой и композиционной! структурой мемуаров1 Отдельно' было исследовано документальное начало в, мемуарном произведении, и авторская, интерпретация факта, соотношение субъективного и объективного начал в повествовании:. -
В результате анализа обширного корпуса, эмигрантской мемуаристики пришли к выводу, что мемуарная проза Русского зарубежья по своей природе не только субъективна; но и, диалогична; направлена па общение с понимаю¬щим и вдумчивым читателем: В* силу своей содержательной и композицион¬ной сложности, многогранности мемуары, требуют от читателя серьезной подготовки к восприятию: исторической, культурологической; общелитера¬турной! Многое в восприятии мемуарных произведений эмигрантов до сих пор зависит от выбора мемуаристом форм повествования, способных не только передать нужную информацию, но и выразить мировоззренческие, эс¬тетические позиции пишущего, передать индивидуальные, неповторимые черты изображаемой эпохи и воскресить из: небытия ярких ее представите¬лей:
Наше внимание было обращено, в основном, к творчеству писателей первого круга, представляющих цвет русской эмиграции в крупном; литера¬турном центре - Париже. За рамками исследования остались имена многих интересных, своеобразных мемуаристов-эмигрантов, проживавших в евро-пейских и азиатских странах, в США, Канаде и т.д. Сегодня литературный процесс XX в. не мыслится без участия в нем представителей эмиграции пер¬вой волны, которые, несмотря на свою разъединенность с Родиной, не утра¬тили духовных и культурных связей с ней и, находясь в отдалении, продол¬жая влиять на формирование русской прозы нового времени, активно разви¬вая ее автобиографическое, исповедальное, документально-историческое, публицистическое направления. Творческие связи и взаимоотношения рус¬ских писателей, находившихся в России и - за рубежом, также требуют даль-нейшего внимательного и глубокого исследования, изучения всего наследия отечественной мемуаристики, во всей ее сложности, разносторонности, мно¬гогранности, выявления ее места в литературном и культурном контексте XX
века в целом.